Новая история Красной Шапочки. Сказки для взрослых

ГЛАВА 6

Я была рада приехать к бабушке. Почти все детство провела здесь, столько приятных воспоминаний связано с этим местом. Иногда в юнности этот большой светлый дом казался мне живым. Тогда по ночам, я слышала как поскрипывали половицы, переговариваясь друг с дружкой. А я подслушивала их истории. Бывало, ветер открывал ставни, и стены комнаты в ответ посвистывали, приветствуя свежесть и прохладу.

Я любила и дом, и бабушку. Особую радость и торжественность чувствовала, когда приезжала сюда в гости.

Обычно бабушка ждала меня у окна. Когда я подъезжала, она махала мне рукой и добродушно улыбалась. Это была наша традиция. Сегодня, её не было видно. Мне, конечно, показалось это странным, но я подумала, что, может быть, бабушка приболела, как говорила мама, и лежит в постели. Хотя немощной по видеосвязи она мне не показалась.

Я вошла в дом, и дверь по-доброму скрипнула, здороваясь со мной.

– Ба? – крикнула я на весь первый этаж, но ответа не услышала. Раздевшись, прошла в гостиную, потом на кухню, бабушки здесь не было. Поднимаясь по лестнице наверх, услышала скрип. Это не было тем привычным звуком, который я любила раньше слушать. Скрип этот больше был похож на стук, ритмичный и равномерный. Но с каждым шагом ритм этого стука стал нарастать, и на последних ступеньках я услышала стоны.

Что? Стоны? Голос как бабушкин, но немного горловой и более жесткий. Я замерла, не зная, что мне делать дальше, куда идти – вперед или спуститься назад.

До меня дошло, что это за звук был и что за стон, и мои щеки сами собой порозовели от стыда. Мне стало неловко. И в то же время внутри засвербило любопытство. У меня не было дедушки, и я ни когда не видела, чтобы у бабушки был мужчина. Я на цыпочках подкралась к двери бабушкиной комнаты и прислонилась к двери.

Бабушкин стон затих, слышно стало теперь того, кто был рядом с ней. Мужской голос. Грубый и хриплый. Ещё несколько мгновений, и я поняла, что он получил удовольствие.

Я отпрянула от двери и так же неслышно прошагала к лестнице. Потихоньку спустилась на первый этаж, вышла через кухню на террасу, села в плетёное кресло и закурила.

Румянец жёг мои щеки, мысли мешались в голове. Я бы сейчас хотела вернуть время назад, чтобы ничего этого не слышать. Интимная близость – это нечто сокровенное, личное, которое должно быть недоступно другим, сокрыто от них. Это тайна.

День подходил к концу. Сумерки незаметно подкрались и вступили в свои права.

Для себя я решила, что это, конечно же, хорошо, что у бабушки есть мужчина. Она выглядит ещё очень молодо, поэтому неудивительно, что у неё кто-то появился.

Но всё-таки я бы пожелала, чтобы для меня это осталось неизвестным фактом. До сих пор в ушах стоял ее стон. Ах, боже!

Может, имеет смысл открыть бутылочку вина и успокоиться?

ГЛАВА 7

Я сидела и допивала второй бокал вина. Тепло растеклось по телу, появилась слабость, на что в большей степени и рассчитывала – я успокоилась и почти перестала думать о бабушке.

Я стала вспоминать сегодняшний день и Лукаса. Одна загадка мучала меня. Почему мужчины такого типажа никогда раньше меня не привлекали, но именно к Лукасу было другое отношение. Мне хотелось увидеть его снова, дотронуться до его тела, чтобы он провел рукой по моей коже. Чтобы его горячие поцелуи согревали меня этой осенью.

Тут дверь скрипнула, открылась, и на террасу вышел он. Его я сразу узнала, даже со спины, даже в этой нелепой одежде. Он прошёл к перилам, облокотился на них, чиркнул зажигалкой и прикурил сигарету. Он не видел меня, смотрел вперед на розовое небо на горизонте, где совсем недавно закатилось солнце.

Меня всю передёрнуло. Значит, это и есть бабушкин мужчина? Значит, Лукас её любовник?

Ого, и как мне теперь быть? Почему так всё сложилось? Во мне проснулась ревность. Ведь моя бабушка совсем не молода, а почему он достался ей, когда по возрасту подходит именно мне. Досада, злость на себя, обида на бабушку, непонимание происходящего – все эти чувства слились в одно целое, и я залпом выпила очередной бокал вина. Видимо, организм не ожидал такого, и дал свою реакцию. Я поперхнулась. Громко закашляв, я выдала себя, и Лукас обернулся ко мне. Конечно же, он был очень удивлен, увидев меня здесь и сейчас.

– Ангелика? Что ты тут делаешь?

– Лукас, вообще-то я приехала к бабушке. А вот вопрос, что ты тут делаешь, я вполне резонно задаю тебе.

– Я старый знакомый твоей бабушки.

– Не такой уж старый, – резонно заметила я, – а что случилось с твоей одеждой? Почему на тебе её халат?

Судя по всему, Лукас почувствовал себя неловко. Он передёрнул плечами, поправил полы халата и еще туже затянул пояс. Я встала и, покачиваясь, подошла к нему. Во мне бушевала буря, хотелось взять что-то тяжелое и отдубасить его по полной, но вместо этого, я уцепилась руками за ворот халата, приподнялась на носочках и дотянулась до его губ.

Почему я так сделала, до сих пор не понимаю.

Да, его губы были такими, как я помнила. Эта мягкая, нежная, теплая плоть, которой я наслаждалась и хотела, чтобы такое продолжалось ещё долго-долго. Я проникла в его рот своим язычком и пощекотала там. Наши языки вступили в игру, боролись за место и за количество прикосновений. Тут его сильные руки подхватили меня и подняли над землей.

Я не хотела отрываться от него, не хотела, что бы он мог мне что-то сказать, что прервало бы эту возникшую внезапно страсть.

Он вошел в дом со мной на руках и прошёл дальше, в гостиную. Я это поняла, когда меня нежно опустили на диван. И только сейчас прервался наш долгий французский поцелуй.

Алкоголь подействовал на меня как обычно. Мне захотелось посопротивляться, поиграть. Дотронуласьдо бабушкиного халата на Лукасе, я вообразила, что это его роль и решила подыграть. Я стала покрывать его шею поцелуями, продвигаясь к уху. Потом, покусывая легонько мочку, тихо и томно ему прошептала:

– Бабушка, бабушка, почему у тебя такие большие глаза?

Он резко отстранился от меня. Я почувствовала, как он немного напрягся. Но, увидев мою улыбку, тоже улыбнулся и ответил:

– Чтобы хорошо тебя видеть, моя внученька!

Его рука проникла под мою блузку и добралась до груди. Ловкие пальцы легко расстегнули бюстгальтер и мягко стали массировать мою грудь, сначала одну, затем другую. Потом осторожно и медленно Лукас потянул за сосок, и я почувствовала, что огонь внутри разгорелся с новой силой. К моим нижним губкам прилила кровь, и желание впустить Лукаса в себя увеличилось. Я стала ёрзать под ним, стараясь почувствовать его член, чтобы понять, готов ли он.

Мы немного сменились ролями. Лукас тоже стал целовать меня в шею. Он спускался всё ниже и ниже, к груди. Его пальцы уже расстегнули пуговицу на моих джинсах и аккуратно стягивали их с меня. В момент, когда те горячие губы, от которых я плавилась как сливочное масло, коснулись моего соска, я чуть не вскрикнула от удовольствия. Закусила губу и сделала новый шаг в нашей игре.

– Бабушка, бабушка, почему у тебя такие большие ушки?

Лукас отвлекся, посмотрел мне в глаза, облизнулся и произнес:

– Чтобы хорошо тебя слышать, внученька.

Еще через несколько мгновений умелые движения рукосвободили меня от одежды. Я рывком сменила позу и оказалась сверху. Теперь я могла держать контроль и ускорить наше объединение.

Я наклонилась к нему и снова стала целовать его. Я могла бы делать это вечно, и мне бы не надоело. Его губы – они имели какой-то свой сладковато-соленый вкус. Были мягкими, бархатистыми. Будто он специально как-то за ними ухаживал, может быть делал губные спа-процедуры.

Тем временем моя правая рука нащупала его член и стала с ним играть. Этот твердый толстый инструмент впечатлил меня. Да, опыта, возможно, было у меня мало, и сравнить я могла лишь с фаллосом Юргена, но какое же это было сравнение. Разве можно ставить на одну полку журнальчик с объемным фолиантом? Так и этих мужчин нельзя было поставить рядом друг с другом в возбужденном состоянии. Один из них явно проигрывал.

Большим пальцем я нащупала нежную шелковистую головку и стала легоньго водить по ней. Мне доставляло это удовольствие. На мгновение захотелось прервать поцелуй и почувствовать эту нежную плоть на своих губах. Но следом в голову пришла идея лучше, и я её мигом воплотила в жизнь.

Я приподнялась немного, и мои нижние губы прикоснулись к головке. Они не остановились на лёгком поцелуе – они жадно поглотили весь член в себя, и дали знать моему мозгу, как это приятно. Я стала ритмично двигаться.

Наслаждение во мне росло, и я стала постанывать. Никогда такого не было со мной, но захотелось стонать громче и протяжнее. Что я и сделала. Звук собственного голоса ещё больше возбудил меня.

– Бабушка, бабушка, а зачем тебе такой большой…

– А затем, чтобы доставить тебе больше удовольствия, внученька, – получила я ответ на незавершённый вопрос.

Лукас схватил меня за талию и помог двигаться. Это слияние дало фейерверк очень скоро. Внутри будто был праздник. С каждым новым движением взрывался какой-то запл и получался целый букет незабываемых искр. Казалось, ещё один рывок я не выдержу, хотелось сойти с дистанции, прервать этот салют, но Лукас мне не позволил. Он взял инициативу в свои руки, легким и быстрым движением сделал рокировку, и вот уже я лежу на спине с раскинутыми ногами. Жар разливался по всему телу, я стонала, как шлюха, как девушка из фильма для взрослых. Так было со мной впервые, но это очень нравилось мне.

Я уже кончила несколько раз, но он не останавливался, он только наращивал темп. Про себя я уже молила остановиться, иначе боялась умереть от наслаждения, но вслух не произносила, лишь закусила губу и постанывала.

И вот в очередной раз, когда волна наслаждения накрыла меня, я почувствовала, что пенис внутри меня многократно сокращается. Какая-то необъяснимая волна счастья накрыла меня. Я почувствовала себя желанной, воспламеняющей и просто настоящей, живой, а не куклой в чужих руках.