Конечно, сообразил Эр, бар же совсем не на верхотуре небоскреба находится, а спрятан глубоко под землей, – люди были закопаны под толщей бронзовой пыли.
Он подошел к Максу.
– О, а ты где пропадал? – спросил он, лениво шевеля языком. – В какой такой комнате? Понятно все с тобой, – Макс отвернулся, сделал глоток и теперь крутил в руках пустой стакан. – Напридумывал себе комнат. Удивительный ты человек… А я, как видишь, раскис совсем. Даже не знаю, не пойму как так вышло…
– Это ты после таблеток? – спросил удивленный Эр, который стал кое-что подозревать.
– Да какие там таблетки… – Макс махнул вялой рукой. – Забыл их взять. Теперь как дурак сижу. Врач прописал принимать их чаще, но я решил сегодня попробовать продержаться без них. Потом и вовсе из мыслей они выпали. А теперь когда нужны, их нет. Знаешь, они же меня контролируют; играет моими чувствами этот препарат, – он поднял на меня пустые глаза, похожие на два бездонных колодца. – А я не хочу, совсем не хочу… Ладно, Бог с ними. Скажи лучше, куда пропал этот самый, как его там…
– Тощий? Да вон он похоже сидит, – Эр указал на темный столик у завешенного экрана.
– Пойдем, совсем мне перестал нравиться этот худой осел, – сказал с тихой злобой Макс.
Они подошли к одетому в тесный пиджак и короткие, обтягивающие джинсы парню с русыми волосами. По одну руку от него сидела незнакомая девушка. Когда Эр подошел ближе, он понял – эта та самая черненькая, с которой он был в Комнате Скуки. Сейчас-то он все и узнает, поймет что к чему. По лицу Тощего было видно, что тот очень доволен своим положением: красные, цвета вареного рака, щеки, глаза так и блестят, так и искрятся.
– Как самочувствие, вижу отдыхаешь в хорошей компании? – спросил Макс с нескрываемым раздражением.
Тощий не ответил, вместо этого он светлыми глазами рассматривал Эра.
– Знаешь, а не пугает тебя вот это все? – продолжил Макс. – Черт, где же таблетки мои? – он ощупал пустые карманы. – Не могу без них. Плывет все, голова кружится… Слушай, ты можешь за ними съездить? Я выпил, а ты не любитель вроде как, – вопрос был направлен в сторону Тощего.
– Господи, не могу я, видишь же, – сказал он жеманным голосом и указал на девушку, которая неподвижно глядела поверх черного экрана на стену.
– Понимаю, не хочется затмевать приятные ощущения. Привязался к своим куклам неживым, а на других тебе наплевать. Все с тобой ясно… – сказал Макс. – Знаешь, гнида ты, вот кто.
– С чего вдруг? – встрепенулся Тощий и поднял только веки, – его лицо так и продолжало оставаться равнодушно-насмешливым.
– Тьфу, мне противно смотреть на его самодовольную рожу! – воскликнул Макс, собираясь врезать Тощему, но его мигом остановил Эр. – Отпусти меня! Я чего? Это ты чего меня схватил, а ну дай я ему покажу… Да ты посмотри на него, сидит вон довольный. Смотри, как же ему это нравится!
Макс заметно ослаб и Эр его смог оттащить от столика.
– Все, перестань, отпускай. Черт с ним, пусть хоть лопнет от смеха. Да что же такое… – Макс схватился за голову. – Все плывет перед глазами.
Он упал на колени и стал захлебываться. Эр испугался и решил сделать ему несколько легких ударов по спине. Может, чем подавился? Но его вдруг остановил Тощий, поймав его поднятую в воздух руку, – он отстранил Эра от содрогающегося в приступе Макса. Остальные люди не слышали или нарочно не замечали, как давился один из организаторов вечеринки.
Черненькая с равнодушием посасывать свой напиток, рассматривая что-то в пустом экране.
– Не смей, отойди от него. Он давно уже мертвец, – сказал резким голосом Тощий.
– Что ты такое говоришь? – возмутился Эр.
– Это была кукла, она сломалась.
– Пусти, ты ненормальный, помоги ему.
Эр изо всей силы дернул руку – и был уже готов ринуться на помощь к Максу, – но Тощий слишком крепко его держал и насильно опустил на жесткий стул рядом с собой напротив девушки. Слишком он был силен, чтобы сопротивляться. А вроде был такой худой на вид…
– Теперь слушай меня. Он не жилец, он обычная игрушка, кукла, марионетка, болванчик, глупец, стекляшка. Как тебе еще это вдолбить в голову? Дай ему умереть спокойно. Уяснил или нет? – безостановочно твердил Тощий.
На глазах Эра его друг плавился, растворялся, стирался из этого мира, точно на него вылили опасный химический раствор. Макс хриплым, придушенным голосом молил о помощи, извиваясь всем телом.
– Он не получил таблетки – он умер, – продолжал давить на Эра Тощий. – Ты теперь должен все понять. Я не бесчувственный, как ты мог сперва подумать. Чувства у меня есть, только я теперь их контролирую. Ощущения под моей полной властью. За ними установлена слежка! – улыбнулся он. – Я их контролирую и поступаю теперь так, как мне захочется, с выгодой для себя. Нет, брось, я совсем не такая же кукла, – и тебе советую не становится ею тоже. Жизнь тогда твоя совсем будет не сладкая, поверь. Нет, может, поживешь хорошо, – Тощий дернул плечами, – тут как повезет. А я избавился от случайности.
Вдруг девушка ожила и перевела холодный взгляд на труп, – и не закричала, не ужаснулась.
– Он не жил совсем, он всего лишь наблюдал свою жизнь. Пусть освободиться от тела, поможет, – он стал безучастно рассматривать барахтающегося Макса, превратившегося в серую жижу на полу.
– Да кто освободится? – крикнул совсем уже теряющий связь с реальностью Эр, которого теперь чертовски мутило.
– Тот, кто видел его глазами этот мир.
– Ты сумасшедший! – в глазах Эра мелькнул животный страх, он попытался подняться, но Тощий не желал его отпускал.
– Если тебе так проще… А я ведь просто приручил реальность, – лицо Тощего будто сияло.
– Нет, это все бред, отпусти меня!
– Я больше не наблюдатель, я слился со своими биологическими функциями, понимаешь? Как это прекрасно… – Тощий понизил взволнованный голос до шепота, обдавая лицо Эра горячим дыханием. – Мир для меня теперь как на ладони. Он настолько упростился…
Сердце Эра прыгало, как ненормальное. Его грудь обжигало внутреннее пламя, – и та готова была вскоре взорваться. Он мотнул головой и увидел наблюдающие за ним бесцветные глаза черненькой.
– Раз так, давай, объясни мне, что произошло со мной в Комнате Скуки? Что это был за сон?
– Сон?.. – сказал Тощий и ослабил хватку, словно чего-то испугавшись. Эр воспользовался моментом и вырвался из цепких рук. Тощий не сделал попытки вновь его схватить.
– Та девушка всегда была для тебя лишь ничего не значащей вещью, – задумчивым, спокойным голосом ответил он. Бескровное лицо Тощего окаменело, двигались одни лишь губы. – Ты наконец это узрел – и она пропала, испарилась. Теперь она обычная кукла – видишь? Она совсем не соображает, что происходит. И для меня она кукла. Для остальных же… В тот момент она была не более, чем твоим вымыслом.
Эр не верил своим ушам.
– Я все равно не понимаю, это какое-то сумасшествие!
– Что ты сейчас чувствуешь?
Эр сосредоточился. Это были смесь досады, злости и глубокого разочарования.
– Разное, будто потерялся совсем.
– Отпусти все это, взгляни на ситуацию иначе.
– Как – иначе?
– Ты должен очнуться. Агент скоро…
Раздался страшный, раскатистый грохот, блеснула молния. Небоскреб задрожал, экраны заморгали, завибрировали и вскоре лопнули. Крохотные кусочки разлетелись во все стороны. Свет погас, по бару свободно гулял холодный ветер, принесший с собою пронзительные крики и стоны.
Эр на ощупь добрался до лифтов. Его руки кровоточили от порезов об блестящие темные осколки. Экраны продолжали самопроизвольно взрываться, точно наконец сработал детонатор, молчащий в них всю жизнь. Эр совсем перестал понимать происходящее, он словно превратился в призрака, ибо никто его не замечал. Все казалось ему чужим, далеким, ничто не вызывало в нем чувственного отклика.
В кармане завибрировал телефон. Эр мигом полоснул дрожащим пальцем по дисплею. Номер расплывался в глазах.
– Болван, ты что натворил? – раздался из динамика напористый голос. – Да, ты, кретин! Все горит! Горит и дымится. Бизнесу крышка, кирдык. Ты уволен, уволен! Я отправил запрос в инстанцию, они тебя пристроят куда-нибудь подальше. Что же ты натворил?.. Все куклы сгорели, расплавились и теперь…
Эр тут же сбросил, ему вдруг стало все безразлично.
На улице шел дождь, который смывал кровь с поцарапанных запястий. А может, совсем и не ее. Эр внимательно рассмотрел мокрые, липкие ладони под светом глухого фонаря. Похоже, что это была обычная краска. Ему захотелось отправится домой, упасть в кровать и мигом уснуть, – а на утро все встанет на свои места.
Подъехало ярко-желтое такси.
– Господи, что тут у вас случилось? Кому-то плохо стало? – спросил водитель из окна, разглядывая испачканного Эра.
– Нет, все нормально.
Промокший до нитки он заполз на заднее сиденье. В салоне горела одинокая тусклая лампочка.
– А что это по вам такое стекает? – поинтересовался мужчина средних лет. – Краска? А, все понятно, развлекаетесь. Эх, молодость… Так куда едем?
Эр назвал ему адрес.
– Вас понял. А вы в бога верите? – поинтересовался таксист и взглянул на меня своими лучистыми глазами через зеркало над лобовым стеклом. – Вижу, что в вас проснулось недоумение. Почему спрашиваю? Жена мне сегодня призналась, что будто бы бог обеспечивает ей стабильность. О как! Ибо если бы он отсутствовал, то и общались бы мы сейчас с вами таким образом, что друг друга бы не понимали. А потом я ей напомнил один библейский сюжет… Может, вы даже слышали о таком? Вавилонской башней зовется. Я сам образованный человек, два высших. Ну, я и говорю ей, что бог ведь желает наоборот, чтобы мы меньше друг друга понимали, разными языками наделил. Башня-то рухнула! Так она вспылила, взбунтовалась, сказала, что он на то и не дал людям достроить ее, якобы боясь как бы мы его не свергли общей волей. Так зачем же бог нас разделил? – спрашиваю дальше я. Не будем его свергать, с чего бы это нам надо? Пусть лучше даст понять каждого. Ох, а она-то у меня ранимая, заплакала с дуру. Я к ней сразу подбежал, обнял, говорю: прости, сглупил, не то наплел, видишь же, сложно нам друг друга разуметь. Тогда она вся обмякла в моих объятиях и сказала, что дай людям волю всех понять – открой он нам истинную сторону, – так мы тут же все разом отказались бы от услышанной правды. Да, умная она у меня. И очень эмоциональная, распереживалась. Вот и у вас хотел спросить, как считаете?
Все сегодня что-ли приняли, решил Эр, каждый источает изо рта бессмысленные слова.
– Само собой верю.
– Почему же так?
В голове Эра вдруг родилось объяснение. Как же этот таксист не поймет? Бог – настоящая реальность, та самая, в которой он сейчас хотел бы с радостью очутиться. Это самый очевидный факт, настолько очевидный, что подойти к нему напрямую кажется делом невозможным. Он наконец что-то понял, узрел невидимую сторону вещей. И все из-за этих пресловутых таблеток, понял Эр, Макс втихаря их ему подсыпал. Значит, все, что произошло после Комнаты Скуки ему просто кажется, это мираж, галлюцинация.
Мужчина так и не дождался ответа на свой вопрос, махнул рукой и крепко вцепился в руль. Затрещал двигатель, по крыше барабанил дождь. Капли, словно плевки пасмурного неба, оставляли после себя на стеклах пузырики. Такси спустилось колесами на мокрое шоссе.
Они ехали молча, каждый был погружен в собственные мысли. Эр глядел в окно и продолжал думать, что же все-таки произошло там в баре. Небоскребы прятались за непроглядной стеной из дождя, где-то сверху шумели переполненные людьми электропоезда. Раздался звонкий гудок клаксона, машину ослепили два ярких огня. Из-за темного поворота неожиданно выпрыгнул грузовик и полоснул косым ударом сзади машину. Их резко развернуло, на асфальте горели черные следы от шин. Грузовик съехал во тьму, послышался скрежет, потом раздался громкий плеск.
– Господи, что это сегодня со всеми? – сказал испуганный бледный водитель, прижавшись к рулю. – Тьфу-тьфу, распоясались однако. Ты живой там?
Эр лишь слегка ударился головой. Дорога была пуста. Он оттянул дверцу и застыл. Задувал прохладный ветерок. Таксист лихо выполз из машины и побежал к краю моста, – его фигуру тут же съела тьма. После оттуда послышался вскрик.