Школа спящего дракона. Злые зеркала

Глава 5

Выезжать в самый ливень не хотелось, вдобавок нужно было дождаться Лио: он нагнал бы, конечно, но спасибо вряд ли сказал бы. Ну а где он застрял, оставалось только гадать: по такой омерзительной погоде даже железоконный всадник завязнет в грязи (да еще и скакун заржавеет чего доброго, если не следить за ним как полагается), а уж обычный – тем более. Вера и ему отправила вестника, передать, чтобы поторапливался, но ответить Лио не мог: такую птичку только с виду просто сотворить, на деле же это не всякому волшебнику по силам.

«И, кстати, это слабое место в легенде, – подумала она. – Зачем мне посылать к Шегарин Лио? Это дольше. Вдобавок человека, кем бы он ни был, можно поймать и допросить, а вестник дается в руки только адресату. Лови его, не лови – бесполезно. Ну да ладно, можно сказать, что Шегарин эта вещь была нужна, вот и пришлось нагонять, чтобы вручить ей… что-нибудь».

Кстати, о шиарли: вот они-то как раз умели посылать вестников. Что уж говорить о Шеганаи Шегарин, не менее родовитой, чем Соль Вэра, и умелой волшебнице!

У Веры мысли с делом не расходились: едва успев пообедать, она снова распахнула окна настежь и занялась голосовой перепиской – как еще это было назвать?

Просьба подтвердить в случае чего, что Ран действительно догонял группу шиарли, чтобы вернуть их предводительнице нечто важное, вопросов не вызвала – надо так надо. Когда они с Шегарин согласовали даты (глупо было бы проколоться, назвав днем встречи второй день месяца вместо четвертого!), та сказала: пусть забытой вещью будет шиа-тан, нечто вроде записной книжки, способной запечатлевать и воспроизводить мыслеобразы и даже сны. Вера давно мечтала разжиться такой же, но сотворить ее было намного сложнее, чем соорудить из подручных материалов вестника. Впрочем, она уже была близка к успеху – сил-то вполне хватает, нужно отточить умение, чем Вера и занималась в минуты редкого досуга.

Вот на вопросы о зеркальной магии Шегарин ответить затруднялась. Во всяком случае, с ходу не смогла припомнить способов убийства через зеркало. Заморочить голову – возможно, для сильного мага не так уж затруднительно, особенно если объекты намного слабее его, но это Вера знала и без нее. Другой вопрос, что делом это было непростым и долгим, а обмануть разум двоих людей одновременно не сумел бы и величайший волшебник! Просто потому, что в зеркальных миражах каждый видит свое, каждому нужны его собственные грезы и мечты…

Двое не могут мечтать одинаково, желать одного и того же, даже если это любящие супруги или близнецы, а значит, для каждого придется придумать отдельную иллюзию. Но и так непросто создать для кого-то волшебный мирок, куда он будет заглядывать через зеркало, отрешившись от забот. А сотворить такой сразу для двоих, да чтобы ни один из них не заметил неладного, чтобы чужие фантазии не вошли в диссонанс с его собственными… Чего доброго, посмотревшись в одно и то же зеркало, люди поспорят о том, чье видение лучше, и вся затея пойдет насмарку!

И еще – это слишком сложный способ убийства супругов Эдор, мелкопоместных дворян (если выражаться в привычных Вере терминах), которые и при дворе-то бывали только по большим праздникам или какой-то серьезной надобности. И тем более не объясняло смерти их сыновей.

«Не представляю, как такое возможно, – ответила Шегарин на последнее эмоциональное послание Веры. – У нас есть легенды о зеркалах, способных понемногу отбирать жизненную силу у того, кто слишком часто смотрится в них. Если он не бросит эту привычку, то рано или поздно поменяется местами со своим отражением: оно шагнет из зазеркалья в реальный мир, заменив оригинал. Этот несчастный навеки останется за стеклом, если не найдется кто-то, способный не просто распознать подмену, но и совершить обратный обмен, а таких умельцев в нынешние времена и не сыщешь…»

– А это бы объяснило исчезновение духов, – сказал Керр, дослушав сообщение вместе с госпожой.

– Пожалуй, вот только взамен никто не явился, – покачала головой Вера. – Если бы Сатт и Камиста остались живы-здоровы, но принялись вести себя иначе, чем прежде, тогда был бы резон заподозрить подобное, пусть это всего лишь сказки, но…

– Но они умерли, – пробормотал он. – Уж прости, Ран, что вспоминаем об этом то и дело, только иначе никак.

– Я не чувствительная девица, – отозвался тот. – И с родителями не разговаривал с тех самых пор, как ушел из дома и стал Гайя. Виделся – это да: господин Гайяри должен был убедиться, что у меня не осталось невыполненных обязательств перед семьей, а потому свел нас лицом к лицу…

– Выслушал их упреки и махнул рукой?

– Нет, это отец махнул на меня рукой, – сказал Ран. – По-моему, он даже рад был, что не придется устраивать мою судьбу. Тем более я сам ее уже устроил, благодаря господину Гайяри.

– И госпоже! – напомнил Керр.

– Госпожа – это уже потом, – не согласился тот, – сперва-то я был обычным Гайя, как и ты. Нам ведь не сразу поручили это самоубийственное занятие!

– Что-что ты сказал? – поинтересовалась Вера.

Мужчины притихли, как нашкодившие мальчишки. Физиономии, во всяком случае, были очень похожими. Вера бы не удивилась, узнав, что они напропалую сплетничают о хозяйке промеж собой. Может, даже делятся эротическими фантазиями, несчастные…

– Ладно… Ясно, что ничего не ясно, – сказала она, выдержав паузу. – Пока мы не увидим те зеркала, судить рано. Жаль, что Шегарин не может поехать с нами!

– Так пригласите ее, госпожа, – предложил Керр.

– Смеешься? В смысле пригласить я могу, она не откажет, уверена… Но вот отцу и господину Мирайни вряд ли придется по вкусу вмешательство шиарли в наши дела, – ответила Вера.

– И правда что, – подумав, кивнул он. – Примирение примирением, но до открытого взаимодействия нам еще далеко.

– Именно. Посоветоваться с ней я могу, но привезти шиарли с собой – не в гости, а по такому делу, – уже перебор. Да и ждать, пока она вернется, слишком долго. Мы Лио-то дождаться не можем!

Она помолчала, потом добавила:

– Идемте спать, вот что. Время уже позднее, ничего нового мы не надумаем, а переливать из пустого в порожнее я смысла не вижу.

В самом деле: уже не только пообедали, а и поужинали, но дело с мертвой точки не сдвинулось. Кто-то сказал бы, что госпожа Гайяри со своими телохранителями очень много ест, но что поделаешь – непрестанные занятия волшбой отнимают не меньше, а то и больше сил, чем физические упражнения. Учитывая же, что Гайя сочетали оба занятия, можно сказать – они сидели на голодном пайке.

– Вы правы, госпожа, – кивнул Ран. – С вашего разрешения…

За ним откланялся и Керр, а Вера закрыла окно и перебралась в спальню, тоже просторную и скудно обставленную (и никаких балдахинов!).

«Это дело – само как зеркало, – подумала она, расчесываясь. Можно было привести волосы в порядок мановением руки, а то и усилием мысли, но Вере нравилось перебирать собственные густые вьющиеся пряди. Это успокаивало. – Не за что зацепиться. Ни единой ниточки! Но, может быть, мы найдем что-нибудь в Эдоре? Ханна Соль ведь тоже проскакал по верхам, не вникая в суть… А там может оказаться что угодно! Взять историю Риалы: как связан с ней Мирайни на самом деле? Не скажет ведь, старый пень… Ну да ничего, я сама докопаюсь!»

Она больно дернула волосы расческой и шумно выдохнула. Положительно, нужно снять напряжение. А что в таких случаях помогало лучше всего? Правильно, телохранители!

Вот только кто? Ран взвинчен, ему самому не помешало бы успокоиться… а умиротворенности Керра хватит на обоих. Гайя – это не просто телохранители, линии силы связывают их с госпожой прочнее, чем даже супругов, так что…

«В прошлой жизни ты не была такой любвеобильной, – попеняла себе Вера и сама же ответила: – Можно подумать, тогда у тебя был выбор! То есть выбор, конечно, был, но к нему всегда прилагалось столько «но», что проще было обойтись».

Действительно: один женат, другой постоянно занят на работе и потому с трудом может выкроить время, ну а если явится – толку от него, уставшего? А о встречах без обязательств можно было только мечтать! На словах это всех устраивает, а на деле глазом моргнуть не успеешь, как в твоей прихожей поселятся мужские тапочки, в ванной – зубная щетка и бритва… а их обладатель требует завтрак, обед и ужин. Что характерно, если предложить съездить вместе за продуктами, то ему окажется некогда. Бывали, конечно, исключения, но такие редкие… И поди убеди, что тебе это все даром не сдалось. Пробовала уже, не понравилось!

«Пуганые у нас мужики, – заключила она. – Один опасается, что ты его на себе женишь, другой – что начнешь деньги тянуть. Еще и наследником осчастливишь чего доброго… А те, у которых этой дури в голове нет, давно и надежно заняты. Или собирают сливки с девиц посвежее…»

Что до обязательств, именно они и связывали госпожу с телохранителями. Четко обозначенные, не допускающие двоякого толкования, нерушимые во время всего срока действия. И это Вере очень нравилось.

«А по сравнению с Соль Вэрой ты вообще ведешь себя пуритански, – добавила она мысленно. – Хорошо, что здесь не знают таких слов!»

Надо сказать, план удался. Дело даже не столько в удовольствии тела, нет: истинным наслаждением было подбирать линии силы обоих любовников таким образом, чтобы они звучали в унисон, чтобы бурное нетерпение Рана наталкивалось на неизменное спокойствие Керра и рассыпалось пенными брызгами… Не хватало только Лио – он поддал бы жару!

Впрочем, и так неплохо вышло…

Вера сама не заметила, как заснула, а очнулась от тихого панического вопля.

– Ты что орешь? – мрачно спросила она у Керра, проморгавшись. В темноте видны были только его круглые, как у напуганной кошки, и вроде бы светящиеся зеленоватые глаза. – Ночь на дворе, весь замок перебудишь!

– Я не сплю, – заверил Ран с другой стороны, и Вера зашипела.

Ну надо же так проколоться! Всегда звала к себе Гайя, когда те были в полусне, выпроваживала точно так же, а тут… Взяла и сама уснула!

– И давно ты не спишь? – поинтересовалась она, развернувшись и подвесив над громадной кроватью огонек.

Ран лежал, закинув руки за голову, а выражение лица у него было самое что ни на есть мечтательное.

– Да как сказать, госпожа, – задумчиво ответил он, и глаза его сверкнули серебром. – С самого вечера, пожалуй. Разве что задремал ненадолго, а потом… с вами разве уснешь?

– Так ты прикидывался, скотина, – утвердительно произнесла Вера. – И весьма убедительно прикидывался! А как давно, позволь поинтересоваться…

– Проспорил! Продул Лио двадцатку! – перебил ее Керр. – Он тоже твердил: не может такое сниться, не может… И чтобы всем по очереди! А иногда даже сразу двоим… или троим… И в подробностях!

– То есть вы обсуждали подробности? – уточнила она. – Расположение родинок у меня на спине, узоры линий силы и прочие мелочи, надо полагать?

– Да как же тут не обсудить, госпожа, – пробормотал он, – если поутру рожа у кого-нибудь довольная, как не знаю у кого, и туман в глазах! Или искры, как у этого вот…

Керр перегнулся через Веру и ткнул Рана в бок.

– Задавишь! – возмутилась она, отпихивая Гайя. – Да уж… Вот и думай, то ли я плохо освоила сонные чары, то ли вы со временем к ним адаптировались?

«А может, дело в Соль Вэре? – мелькнуло у нее в голове. – То есть в ее отсутствии? Видимо, я колдую иначе, пусть и использую ее тело, поэтому… Нет, но ведь целый год волшебство сбоя не давало, так почему именно теперь?.. Слишком сильное эмоциональное напряжение одного из участников? Может быть. Как поймешь – исследований на эту тему здесь не проводили!»

Кольцо Рана подмигнуло кроваво-красным камнем, и Вера вздохнула: не иначе шуточки Триана. Он ведь перед тем, как улетучиться, что-то сделал с ними четверыми (что именно, разобраться так и не удалось), сказал еще – на добрую память. Только у драконов весьма своеобразные понятия о доброте…

– Я уже давно подозревал, что это не сны, – честно сказал Ран. – Очень уж синяки и царапины… гм… настоящие. Слыхал, конечно, что от некоторых сновидений остаются вполне реальные следы, но чтобы так часто… Керр, что ты трясешься? Вся кровать от тебя вибрирует!

– Да думаю: то ли бежать и надеяться, что госпожа не догонит, то ли зажмуриться и уповать, что она память не до самых детских лет сотрет, – сознался тот.

– А тебе хотелось бы все позабыть? – покосилась на него Вера, поудобнее устроившись на плече Рана.

– Вовсе нет, госпожа.

– И чего тогда ты испугался?

– Вас, – прямо ответил он, помолчал, а потом вдруг захохотал.

– Это ты опять от страха? – поинтересовался Ран, подумал и обнял Веру за талию.

Судя по выражению его физиономии, он ничуть не боялся. Да и с чего бы, в самом деле? Не он же силой тащил Веру в постель, а с точностью до наоборот!

– Не-ет… – сквозь смех выговорил Керр и рухнул головой в подушку, едва не придавив Веру. – Пускай Лио выспорил двадцатку, но… Я как представлю его рожу, когда он очнется… а тут…

– А и правда что, – сказала Вера и ухмыльнулась. – Давненько мы не собирались квартетом!

«Что ты творишь, ненормальная! – попытался возмутиться внутренний голос, но Вера шикнула на него: – Ничего противоестественного. А ради хорошей шутки…»

– То есть память стирать не будете? – опасливо спросил Керр.

– Лень, – честно ответила Вера. – Долго, муторно, еще забудете что-нибудь важное… Да и многое ли для вас изменилось?

– Многое! – подал голос Ран. – На сны не пожалуешься, все кивнут на твою собственную больную фантазию. А вот на вас, госпожа…

– Друг другу, так и быть, жалуйтесь, – милостиво разрешила она. – Можете даже обмениваться опытом, я не возражаю. Но учтите… что вы на меня так уставились? Сама знаю, что вы об этом никому не сможете рассказать!

– Тогда о чем речь, госпожа? – нахмурился Керр.

– Вздумаете меня делить – выгоню всех троих, – прямо сказала Вера.

Как некстати, а! В любое другое время такая ситуация ее разве что насмешила бы, но не тогда, когда ей досталось ответственное задание!

– Госпожа… – осторожно произнес Ран, – вы как-то обмолвились, что вас слишком много для кого-то одного. И добавили, что на троих будет в самый раз. Тогда мы не поняли, к чему это было сказано, а теперь, полагаю…

– Да, ты прав, – кивнула она, решив не вдаваться в подробности. Этот эпизод вспомнить не получалось, значит, Соль Вэра унесла его с собой как нечто очень личное. – Но иногда мне становится скучно, не забывай.

– Ага, а потом мы таскаем за собой зеркало с духом внутри.

– С драконом, – поправил Ран.

– Это мы уже после узнали, да и какая разница? Все равно развлекается госпожа, а таскаем мы, – вздохнул Керр. – То зеркала, то просто тела, от которых еще поди избавься! Но что ж поделать… Мы не возражаем, одним словом.

– Ни в коем случае. По крайней мере, пару ночей в месяц удастся выспаться по-настоящему.

– Да вы вконец обнаглели! – сказала Вера, переварив услышанное.

– Госпожа хочет нас наказать, – перевел Керру Ран.

– О да! – согласилась она. – И еще как!

Глава 6

– По-моему, этот дождь ниспослан нам в качестве испытания, – сказал Керр на следующий день, выглянув в окно.

– За что? – поинтересовалась Вера.

– Мало ли… Высшие силы всегда найдут, к чему придраться. Может быть, мы неправильно питаемся…

– Слишком скудно, – вставил Ран, отвлекшись на мгновение от толстенной книги.

– Пожалуй, – согласился Керр, большой любитель поесть. – И однообразно.

– Мае только об этом не говори, она обидится.

Маей звали кухарку, служившую еще в первой школе Примирения: она единственная уцелела из троих слуг, превращенных Дженна Дассом в птиц.

Кто другой сбежал бы, едва придя в себя, но Мая осталась, сказав, что ученики привыкли к ее стряпне, да и сама она уже не мыслила себя на другом месте. Из совиных привычек у нее сохранилась разве что бессонница да любовь к зайчатине – кто-то научил ее ставить силки, а потому время от времени на столе появлялся знаменитый пирог.

– Я обобщаю! – сказал Керр. – Высшие силы, повторяю, найдут, за что наказать.

– За разврат, – подсказал Ран.

– Да ну вас, какой это разврат? – возмутилась Вера. – Едва успели разогреться, как вы осознали происходящее и принялись прятаться под подушками! Тоже мне, Гайя! Вдвоем одной женщины напугались…

– Зато какой! – воздел палец Керр и заухмылялся.

Очевидно, ему не давала покоя проигранная Лио двадцатка, но, с другой стороны, мысли о грядущем возмездии приводили в хорошее настроение.

– Болтай не болтай, а дождь от этого не закончится, – заключил Ран, встав и потянувшись. – Госпожа, в хрониках за интересующий нас период нет ничего, заслуживающего внимания. Либо это в них не отражено, что гораздо более вероятно.

– А что могло затронуть Мирайни, причем выставить его в дурном свете перед Императором, но в то же время не найти отражения в летописи? – живо спросила Вера.

– Скорее всего, какая-то серьезная интрига, которая не вскрылась благодаря участию Денна Риалы, – ответил Керр и потер подбородок. – Но о ней упоминаний тоже нет, так, Ран?

– Ни слова, – покачал тот головой. – Если мы ищем в нужном времени, то оно выдалось на удивление мирным. Император властвовал, как обычно, народ процветал, и даже связи с инородцами крепли. С ними, кстати, тоже не связано ни единого скандала.

– Хорошо, что проверил… – Вера подергала себя за длинную прядь. Забавно было смотреть, как она распрямляется, а потом вновь свивается кольцами. – В тот год вообще произошло хоть что-нибудь скверное?

– Да, – тут же ответил Ран. – Как раз на его изломе умер троюродный брат Императора, Айярей Лирра Наль.

– И ты говоришь, что год выдался исключительно мирным?! Да одного этого… Когда, как?!

– Госпожа, не думаю, что это имеет какое-то отношение к нашему делу.

– Я бы не была так уверена… Покажи, где об этом написано? – Вера впилась взглядом в убористые строки хроники. – Просто взял и умер? В его-то возрасте? Он же был немногим старше Императора, а тот жив и здравствует поныне!

– Император, да хранит его Великое Солнце, не злоупотребляет развлечениями и прилагающимися к ним удовольствиями, – заметил Ран.

– И другие его родственники тоже чувствуют себя превосходно, даже древняя многоюродная тетушка Ласса Лин, чьи внуки сами уже отрастили бороды, – не слушая, продолжила она. – Но тетушка нас не интересует, ее потомки тоже, а вот безвременно умерший Лирра Наль, сдается мне, то, что надо!

– Ну… – помолчав, произнес Керр, – вряд ли он мог не интересовать господина Мирайни, это во-первых…

– Еще бы, – ядовито произнесла Вера. – По долгу службы старика интересуют все родственники Императора, способные заявить права на престол, не забыл? И Лирра Наль был в первой дюжине, ручаюсь!

– Госпожа, но не хотите же вы сказать, что господин Мирайни сам причастен к этой смерти? – нахмурился он.

– Если бы это он убрал чересчур резвого претендента, – сказала она, – то уж постарался бы замести следы как следует. И не выглядел бы настолько подавленным… Жаль, нельзя его допросить! Уверена, старику известно много такого, что нам и не снилось…

– И лучше не надо, – хмыкнул Ран. – Не знаю, как другие, а я предпочитаю сны иного рода.

– Так или иначе, госпожа права: господин Мирайни может знать, что именно случилось с Лирра Налем, – вздохнул Керр, – и как твоя бабушка связана с этой историей. Только нам этого не выяснить.

– Ну, если на пути оказалась такая глыбища, которую никак не своротишь, придется рыть ход в обход, как наши приятели-подземники говорят, – усмехнулась Вера. – А насчет Денна Риалы… могу предположить: она стала свидетельницей чего-то такого…

– Тогда от нее бы просто избавились, – перебил Ран.

– Значит, участницей, – легко согласилась она. – Она была красива, так? Если ты на нее похож… Ну, могу представить себе такую женщину в расцвете молодости! На нее мог клюнуть даже кузен Императора – почему нет? Вряд ли он собирался взять ее в жены… Кстати, он был женат к тому времени?

– Да, госпожа. Две его дочери давно уже выросли и вышли замуж.

– Тем более.

– Думаете, это господин Мирайни склонил ее… к чему-то? А взамен на услугу оставил ей жизнь? – осторожно произнес Керр.

– Сложно угадать, – покачала головой Вера. – Будь Риала всего лишь его инструментом, что мешало избавиться от нее? Скажете, какие-нибудь чувства? У Мирайни, этого старого интригана? Ха!..

– В те годы он был еще не слишком стар.

– Но и далеко не молод. И уж точно мог просчитать все риски… Нет, я не верю, что он оставил бы в живых женщину, которая слишком много знала. И не так важно, служила она ему или стала случайной очевидицей некого события…

– Вы хотите сказать, господин Мирайни был чем-то обязан моей бабушке? – поинтересовался Ран.

– Иного объяснения придумать не могу. Ран, ты не первый год при дворе… и со мной в том числе. Ты знаешь придворные нравы. Так скажи: почему могут оставить человека в живых, если он, совершенно очевидно, обладает знанием, опасным для кого-то высокопоставленного?

– Он служит этому кому-то, – тут же ответил Гайя. – Я понимаю, к чему вы клоните. Бабушка к тому моменту уже могла быть Мири господина Мирайни, а от клятвы он ее не разрешил, чтобы она не смогла выдать этой тайны.

– А могла и не быть, – добавил Керр, – и клятву он с нее взял, потому что она увидела нечто… Ну, что-то, чего ей видеть не полагалось. Но почему не убил… Может, все-таки был влюблен?

– Не говори ерунды! Я скорее отца представлю беззаветно влюбленным в юную прелестницу, чем его!

– Тогда остается лишь первый вариант, но…

– Нет, – перебил Ран, – еще это могла быть благодарность за что-то. Бывают ведь такие деяния, за которые не знаешь, как наградить. В этом случае наградой могла стать жизнь – и клятва в придачу. Для надежности.

– Согласна, – вздохнула Вера. – Но правды нам не расскажут… И на что Мирайни с отцом рассчитывали, когда давали мне это поручение?

– Думаю, на то, что вы придумаете какую-нибудь непроверяемую версию, которая снимет все подозрения с Рана, не более того, – ответил Керр. – Вряд ли они мечтают о том, чтобы вы взаправду докопались до истины!

– Почему нет? – пожал плечами Ран. – Может, императорские дознаватели оказались бессильны? Если дело настолько… м-м-м… скользкое, они вряд ли располагают большей информацией, чем доверили нам, верно, госпожа?

– Подозреваю, они и десятой доли не знают. И это еще не думая о том, что им никак не могла присниться твоя бабушка.

– Вот именно. Но об этом и господин Гайяри не знал, не говоря уж о господине Мирайни, поэтому…

– Поэтому лучше приберечь это до поры до времени, – перебила Вера.

Она решила, что в здешних реалиях на пост следователя по особо важным делам нужно назначать кого-то из старой знати, не иначе. Обычные служивые, даже если дознаются правды, все равно не смогут пустить ее в ход. И хорошо, если виновник вообще будет наказан, а сыщик получит вознаграждение, а не отправится в небытие вместе со слишком опасной тайной! Вот только высокородные не стремятся заниматься подобным ремеслом. Разве что для собственного развлечения.

Служить при дворе – в Созвездии ли, в Хвосте Кометы – это одно. А вот копаться в изрядно протухших секретах (вероятно, принадлежащих близкой родне) с риском обнаружить нечто по-настоящему опасное для жизни, и не обязательно лишь своей, – совсем другое. Во всяком случае, слышать о подобных сотрудниках Вере не доводилось. Что, с другой стороны, не означало, будто их не существует. Можно ведь изображать обычного придворного, а на деле заниматься сыскной деятельностью!

Вдруг Ханна Соль так прозрачно намекал дочери, где могли пригодиться ее таланты? С него станется, пожалуй…

– Поискать дух Лирра Наля, что ли? – вслух подумала Вера. – Вдруг что подскажет?

– Поищите, – вздохнул Керр, – чем еще заняться в такую погоду?

– Тогда распорядись насчет обеда, а я займусь… Хоть какая-то польза от этого дождя – твори что угодно, никто и не заметит!

«Надо бы узнать, лил ли дождь в день смерти супругов Эдор, – сказала она себе. – Очень может быть. Он не прекращается который день, а пришел как раз с той стороны…»

Вера почти не удивилась, когда не смогла обнаружить даже следов Лирра Наля. Другие императорские родственники попадались, но этого – не было. И бабушки Рана не было, но… иначе. Она в свое время попала на дорогу предков (это-то Вера могла различить), но давно ушла прочь – остался лишь едва различимый след, тающий среди мириадов других следов. Хотела бы задержаться – осталась бы поблизости, но Риала, похоже, не медлила. Будь она сама и дорога материальными, лишь пыль бы из-под пяток взметнулась – только Риалу и видели!

«Что же она знала? Какую такую звезду погасила?» – подумала Вера, возвращаясь в реальность.

– Пусто? – спросил Ран, и она кивнула. – Госпожа, это уж точно неспроста.

– Точно. А если я еще узнаю, что Лирра Наль умер возле связного зеркала, то окончательно в этом уверюсь! Но чтобы выяснить подобное, придется спрашивать Мирайни или хотя бы отца… – Она с досадой стукнула кулаком по колену. – Но разве они ответят?!

– Можно поискать тех, кто служил в то время при нем, – заметил он. – В крайнем случае, узнать у его супруги или дочерей – уж они-то должны помнить, как умер их муж и отец!

– Вовсе не обязательно, Ран. Им могли сообщить, что он погиб на охоте, к примеру. Как думаешь, сколько таких случаев? Представь: человека в каком-нибудь грязном притоне закалывает кинжалом случайная девка ради десятка золотых. Или где-нибудь в Нижнем городе ему прилетает дубинкой по голове от любителей легкой поживы… Чем объяснять публике, почему безупречного во всех отношениях человека, примерного семьянина вдруг понесло в эту клоаку даже без охраны, проще заявить, что он разбил голову, неудачно упав с лошади. – Вера вздохнула.

– А на кинжал он сам упал? Раз пять? – съязвил Керр.

– Нет, выполнял тайное задание Императора, – ответила она, – так сообщают семье. А публике… ну, допустим, сердце внезапно отказало.

– И ведь ни капли лжи: действительно отказало… – усмехнулся он.

– В любом случае такие расспросы спустя много лет вызовут по меньшей мере недоумение, – добавила Вера. – Оставим это на крайний случай. Так или иначе, зеркальная связь для нас пока под запретом, а писать письма и ждать ответа слишком долго.

– Ну а посланники?

– Не по чину мне, Керр, отправлять посланника с таким вопросом вдове кузена Императора! Мы с ней даже знакомы-то… почти не знакомы, – поправилась она. – Не уверена, что узнаю ее, если столкнусь нос к носу.

– Госпожа, а вы напишите все-таки, – подумав, посоветовал Ран. – Чинно, обстоятельно, как полагается. Заодно узнаете, читает ли кто-то вашу и ее переписку.

– И как, по-твоему, я должна обосновать свой интерес к смерти Лирра Наля?

– Да он вам вовсе ни к чему, – ответил он. – Вы сейчас занимаетесь зеркальной магией вместе с шиарли. О том, что вы с госпожой Шеганаи, считай, подруги, многие знают, не так ли? Так вот, вас интересуют зеркала с необычными свойствами. До вас дошли слухи, будто у покойного Лирра Наля имелось подобное, и вам хотелось бы исследовать его, если вдова даст на то разрешение.

– Ишь ты, – с уважением произнес Керр, – я бы не додумался с черного хода зайти!

– А мне стыдно, что сама не сообразила, – вздохнула Вера. – Но что, если она ответит, будто слыхом не слыхивала ни о каком зеркале? Мы ведь не знаем, было ли оно замешано в смерти Лирра Наля!

– Тогда она так и ответит, – развел руками Ран. – Ну а вы сможете как-нибудь осторожно поинтересоваться, что же стряслось с ее супругом. Возможно, узнаете только официальную версию, но это все же лучше, чем ничего! Вдруг она вспомнит что-нибудь еще?

– Ты прав, – подумав, согласилась она. – Чем терять время понапрасну, лучше поискать зацепки даже в самых неожиданных направлениях… Если и вытащим пустышку, что ж! Отрицательный результат – тоже результат, не так ли?

Вера поманила к себе секретер со стоящей на нем письменной машинкой. Помнится, Дэр и прочие подземники, увидев это приспособление, долго недоумевали: как это им самим не пришло в голову такое простое и элегантное решение?

Признаться честно, Вера имела слишком смутное представление о том, как устроена печатная машинка из родного мира, чтобы воплотить механическое подобие. Но, к счастью, магия была в полном ее распоряжении, а потому она попыталась сотворить нечто вроде текст-процессора: клавиатура и экран (огненные письмена вспыхивали в воздухе), а еще какое-никакое запоминающее устройство-артефакт, только и всего. Пришлось повозиться, чтобы адаптировать привычную клавиатуру под здешний алфавит и особенности грамматики, но оно того стоило: не нужно больше было писать от руки или с переменным успехом зачаровывать ручку. Набирай текст (причем он будет словно написан твоим почерком, только образец введи), правь, да хоть рисуй, а потом переноси на бумагу (опыт с зеркальными копиями пригодился, принцип Вера использовала тот же самый). Вот и все!

Правда, в массы новинка пока не пошла: использовать ее могли только волшебники, да и с хранением информации пока возникали проблемы – больше сотни писем удержать не удавалось. Подземники, правда, клялись, что решат эту проблему – говорили что-то об использовании памяти то ли воды, то ли кристаллов. Вера пока не вникала. Сказала только, что можно попробовать использовать опыт шиарли с их шиа-тан, в которых может храниться множество воспоминаний владельца.

Зная упрямство подземников и фантазию шиарли по части ментальной магии, Вера была уверена – в ближайшем будущем письменная машинка эволюционирует во что-то наподобие привычного ей компьютера. Может быть, работать он станет по иному принципу, но общая суть никуда не денется!

С письмом к вдове Лирра Наля пришлось повозиться: задать вопрос так, чтобы не вызвать ненужных подозрений, не слишком просто. Пускай Соль Вэру в свое время отменно выучили сочинять хоть дипломатические ноты, хоть любовные послания в стихах, но, чтобы применить эти знания на практике, нужно было изрядно потрудиться.

– Вот так годится, – решила Вера после очередной правки. – Ран, держи-ка… Прочти вслух, так огрехи заметнее.

Тот последовал указанию, после чего произошел бурный спор о допустимости некоторых формулировок в частной переписке, уточнение, пишет ли Вера лично от себя или как ректор школы Примирения, еще один раунд правок… Наконец письмо было готово.

– Посмотрим, что нам ответят, если ответят вообще, – сказала Вера, тщательно заколдовывая конверт.

Если не пользоваться голубиной почтой и не отправлять весточку с гонцом, проще превратить письмо в ту же птицу и направить адресату. Главное, не забыть чары, отпугивающие хищников (ну да в дождь они не летают), отводящие глаза охотникам (те тоже сидят по домам, но ведь не надо всей Империей зарядили дожди!), еще кое-какие мелочи…