Скрещенные кости

Глава 7
Цилла

Затерянный остров

Середина Красновея

Было слишком тихо, когда лодка приблизилась к берегу острова руин и последовала по руслу узкой реки, извивающейся по земле дикой и непредсказуемой. Чем дальше гребли Цилла и Рода, тем плотнее стояли деревья, росшие по берегам узкого русла. Толстые, покрытые мхом лианы свисали так низко, что касались плеч Циллы, и ей приходилось пригибаться, чтобы не запутаться в них. Магия земли была здесь сильнее, чем где-либо еще к северу от Террана, где бескрайние леса образовывали собственное море.

Нервы бурлили как кипящая вода, и Цилле с трудом удавалось усидеть на месте. Все инстинкты умоляли развернуться и вернуться на корабль, но сердце подсказывало, что это правильный шаг. Это была азартная игра, в которую она вступила ровно в тот момент, когда бабушка вложила ей в руку капитанский меч.

Слева зашумели деревья, и Цилла резко повернулась, чтобы встретить угрозу. Никого не было. Кроны деревьев над головой шевелились, шипели о невысказанных тайнах.

– Она знает, что мы здесь, – тихо констатировала Цилла.

– С чего ты взяла? – Рода в замешательстве вздернула брови.

Цилла указала наверх.

– Они шепчутся друг с другом.

Лицо Роды побледнело, она перевела взгляд с деревьев на сапоги. Хорошо, что она испугалась. Возможно, это убережет ее от безрассудства.

Они гребли еще некоторое время, и Цилле начало казаться, что она вот-вот лопнет от переполнявшего ее напряжения. Она много раз посещала Ведьму Руин перед своим последним путешествием и каждый раз входила в это место с надеждой. Но теперь, когда она явилась на Затерянный остров попросить большего, чем просто лекарства и исцеляющую магию, она боялась услышать цену. Каждая сделка ей чего-то стоила. Сначала одной из кукол, сшитых матерью, затем любимого меча, а последней ценой стал ее левый глаз. Страх перед неизвестностью глодал Циллу, как крыса, прогрызающая в стене дыру. Что Рода подумает, когда узнает всю правду о ее отношениях с ведьмой? Что ведьма потребует на этот раз, и сможет ли она заплатить?

Река продолжала сужаться, пока не показался небольшой причал. От его знакомого вида у Циллы волосы встали дыбом, и, хотя воздух был теплым и влажным, по спине пробежал холодок.

Ведьминское проклятие звенело у нее в голове.

Собель лиитена шобенаску. Собель миитеса яхаррен это.

Цилла ни разу не спросила, что значили эти древние слова, но они врезались ей в память и постоянно звучали в ее мозгу в темные ночи.

От воспоминаний о том дне у нее снова скрутило живот. Она не могла избавиться от образа Ведьмы Руин, ее глаз, горящих темной магией, не могла забыть, как ее собственный глаз жгло, будто огнем, когда радужка растворялась в белизне слепоты. Головные боли от привыкания к новому зрению поначалу были невыносимы, но торговец в Сарве продал ей траву, которая помогла уменьшить давление, распиравшее голову изнутри. Именно травма от проклятия причиняла Цилле больше всего боли, и решить эту проблему было труднее всего. А хуже всего, что она добровольно отдала свой глаз. Слабость, которую не исправить – вот что сказала бы об этом Рода.

– Выглядишь так, будто увидела призрака, – прошептала Рода.

Цилла моргнула, поняв, что они остановились у причала. Компас, который она держала в руке, выпал, но она не слышала его стука о дно лодки. Она слышала только слова резко произнесенного проклятия.

– Давай быстрее покончим с этим, – сказала Цилла, отказываясь реагировать на беспокойство сестры. Рода последовала за ней и вылезла из лодки, звук обнажаемого меча разорвал тишину. – Тсс. – С упреком прошипела Цилла. Она не хотела, чтобы деревья рассказали ведьме о присутствии пиратки с острым мечом.

Им даже не потребовалось заходить далеко в джунгли, чтобы затеряться среди деревьев, стволы которых были толще мачт «Алой Девы». Позади Циллы Рода прокладывала себе путь мечом, рубя лианы и кусты направо и налево, Цилла же мягко отводила растения в сторону, не желая злить их и, что было бы еще хуже, ведьму. Говорить Роде опустить меч было бесполезно. В ответ она услышала бы только рычание.

Они миновали последний участок удушливой растительности и вышли на узкую поляну. Слева стояла маленькая лачуга, немногим больше той, в которой росли Цилла и Рода в Макайе. Между домом и стеной деревьев раскинулся сад. Ближе всего к ним располагалась костровая яма, пламя в ней погасло, от пепла поднимался дым. Все это: запах жженого дерева, густой влажный воздух, пение птиц в кронах деревьев – напоминало Цилле о доме, о Макайе, о матери, которую она не смогла спасти от смерти, несмотря на то, чем пожертвовала.

– Должно быть, ты совсем глупа, раз вернулась сюда, Цилла Абадо, – за их спинами раздался чувственный женский голос, заставивший Циллу и Роду обернуться. Рода направила свой меч на зелень, готовая к атаке. Но Цилла оставалась неподвижной. Она слишком хорошо знала голос Ведьмы Руин. Ведьма вышла из тени на солнечный свет. Несмотря на годы, кремового цвета с веснушками кожа ведьмы казалась нестареющей. Казалось, она оставалась вечно молодой, пока мир вокруг нее увядал. Ее золотые глаза поражали воображение, сколько бы раз Цилла ни видела их. У всех ведьм были золотые глаза, но только у Ведьмы Руин глаза мерцали, когда она двигалась. Рыжевато-золотистые волосы были в полном беспорядке, но шарф зеленого и янтарного цветов удерживал непослушные пряди от падения на лицо, открывая взору ее впалые щеки.

Цилла замерла и вздохнула.

– Ты следила за нами?

– Твоя сестра ведет себя до боли громко, – ответила Ведьма Руин. – Мне было любопытно, похожа ли она на тебя и твою мать.

– Но ты знала, что мы идем, – вмешалась Рода, заставив Циллу поежиться. – Так зачем же тратить силы на слежку за нами?

– Рода, – перебила ее Цилла. – Хватит.

– Я отвечу на ее вопрос, Цилла. Я не приложила никаких усилий на то, чтобы выследить тебя. Я всего лишь хотела взглянуть на тебя, прежде чем ты откроешь рот. – Ведьма Руин коснулась кончика меча Роды острым ногтем и оттолкнула лезвие в сторону. – Позволь предупредить, я бы предпочла, чтобы ты держала рот закрытым.

Она прошла мимо сестер, оставив позади и их, и деревья.

Цилла смотрела ей вслед. Возможно, у них был шанс получить здесь необходимую помощь. Этот маленький огонек надежды растопил мучительный леденящий страх, от которого в венах стыла кровь.

В доме Ведьмы Руин все было так же захламлено, как помнила Цилла. Полки полнились пузырьками с разноцветными порошками и жидкостями, конечностями разных животных и богатым выбором свечей, мисок и горшков. Огонь горел в очаге в дальнем углу хижины, наполняя небольшое пространство пряным ароматом. Желудок Циллы заурчал в ответ.

– Что заставило тебя вернуться на Затерянный остров, капитан Абадо?

Ведьма Руин устроилась в кресле, накрытом потрепанным флагом флота Инцендии. Цилла на мгновение задумалась, каким образом он к ней попал, и удалось ли кому-то из команды выжить. Длинные ногти ведьмы постукивали по деревянному подлокотнику, пока она наблюдала за Циллой.

– Разве ты осталась недовольна последним подарком, который я преподнесла тебе?

– Твоим последним подарком для нее был слепой глаз, – влезла Рода. – Ты это называешь подарком? Я тоже могу сделать такой. Возьму свой меч и воткну тебе его в…

Приглушенные звуки возражений сменили громкий голос Роды. Цилла обернулась и увидела сестру с широко распахнутыми испуганными глазами и сомкнутыми губами. С бешено колотящимся в груди сердцем Цилла развернулась к ведьме, готовая к сражению. Не следовало никого брать с собой. Особенно Роду, которая никогда не умела держать рот на замке. О чем Цилла думала, взяв ее с собой сюда?

Рода попыталась атаковать, но магия оказалась стремительнее, чем можно было себе представить. Цилла моргнула, и нож с разделочной доски пролетел через всю комнату, замерев перед Родой. Кончик лезвия находился в опасной близости от ее глаза.

– Не волнуйся, – успокоила Ведьма Руин. – Это временно. Как только она покинет остров, сможет дать волю своему острому язычку, даже если это причинит ей такую боль, какую она раньше не испытывала. Но если она снова пошевелится, то и кинжал сделает то же самое. – Она бросила на Роду упреждающий взгляд. – А теперь давай продолжим. На этот раз только ты и я. Вижу, ты не сказала сестре правду о потере зрения.

– Нечего рассказывать, – ответила Цилла, чувствуя, как взгляд Роды прожигает ей спину. Но она отказывалась оборачиваться.

– Ты можешь лгать своей сестре, но мне не лги, девочка, – Ведьма Руин сощурила глаза. Ногти перестали постукивать. Она замерла, будто ожидая реакции Циллы.

Это что, проверка?

Цилла некоторое время молчала, обдумывая, что ответить. Она не хотела обидеть ведьму или рассердить ее каким-либо способом и вынудить тем самым забрать у Циллы что-то еще. Она перебирала в уме варианты того, что ведьма могла с ней сделать. Она может забрать второй глаз или слух. Или она вырвет сердце ей из груди, или, что еще хуже, проклянет ее на такую мучительную смерть, что содрогнулись бы даже боги и богини.

– Я не лгала о проклятии, – ответила Цилла, выбрав честность. – Но я не углублялась в детали нашей последней встречи.

– Почему же? – ведьма вздернула одну бровь.

– Ты знаешь, почему, – Цилла оглянулась на Роду.

– Когда ты берешь что-то у земли, ты должна отдать что-то взамен. Так работает моя магия. Так работает вся магия ведьм. Тебе не постигнуть то, что я отдала богам земли за силу, которой обладаю. Твоя сестра должна знать, ради чего ты совершила обмен.

Ведьма ждала, склонив голову в ожидании. Наконец Цилла кивнула, и ведьма продолжила.

– Каждый раз, когда ты приходила ко мне, умоляя помочь твоей хрупкой болезненной матери, ты платила. – Она посмотрела на Роду мимо Циллы. – Твоя сестра в конце концов пожертвовала глазом, чтобы иметь возможность провести больше времени с матерью. – Взгляд ее золотых глаз резко вернулся к Цилле.

– Но даже этого было недостаточно, не так ли?

Цилла стиснула зубы и втянула носом воздух.

– Любовь к матери была слабостью. Мне нужно было оставаться сильным лидером для своего экипажа. Вместо этого моя слабость подвела их. Сейчас, когда многие сомневаются в нас, нам нужна сила как никогда. – Произнося свою речь, Цилла противилась желанию стянуть повязку с поврежденного глаза. – Мне нужна сила. – Ей необходимо было доказать Роде, что их бабушка сделала правильный выбор. Доказать самой себе.

– Вам, пиратам, всегда мало, – голос ведьмы зазвучал громче, эхом разносясь по маленькой хижине. – Вы все время берете, берете и берете, потому что стопки золотых монет никогда не будут слишком высокими, чтобы удовлетворить жадность, которая нагноилась внутри вас. Может, вы и не завоевываете земли как инцендианцы, но как скоро начнется и это, интересно?

Вены вздулись под кожей Циллы, волоски на руках встали дыбом.

– Я всегда была благодарна. И до сих пор благодарна за то, что ты сделала для моей матери. Если бы не ты и твоя магия, она умерла бы на много лет раньше.

Впервые Цилла попала на остров, когда ей было пятнадцать: у нее все время дрожали руки, пока она обменивала одну из сшитых ее матерью кукол на пузырек с мутной жидкостью, которая помогла бы укрепить мамины кости. Но эффект был временным. Каждый раз Цилле приходилось отдавать все больше.

– Тебе следовало просто дать ей уйти, Цилла Абадо из Макайи, – Ведьма Руин наклонилась вперед в своем кресле, упершись руками в колени. – Твоя жадность привела сюда еще одного капитана. Такого эгоистичного и жадного, что ветви деревьев сторонились его. Он пришел на мою землю со своим экипажем и забрал Борна.

Цилла помнила Борна. Красивый мальчик, который всегда умолял ее поиграть с ним, когда она навещала ведьму. Сейчас ему должно быть около тринадцати лет, и Цилле противно было думать о том, что нежного и доброго отпрыска ведьминской крови забрали против его воли.

– Я могла бы помешать им, – тихо сказала Ведьма Руин, будто раскрывала темную, но восхитительную тайну. – Я могла бы расплавить их плоть, а пепел от костей развеять по ветру. Это дорого мне обошлось бы, но я могла. Но, видишь ли, мне пришлось отдать Борна. Я видела его судьбу, и она ведет его на Перекрестие. – Ее голос дрогнул. – Я обладаю силой, которая позволяет мне творить удивительные вещи, но мне пришлось просто наблюдать, как они забирают того, кого я люблю. Знаешь, каково это?

– Я не знаю, на что это похоже, – ответила Цилла. – Но знаю, каково стоять в стороне не в силах помочь. – Она надеялась, что Ведьма Руин посочувствует объединившему их горю. – Иногда того, что мы делаем, недостаточно. Иногда судьба побеждает в извращенной игре жизни и смерти.

Глаза Ведьмы Руин снова вспыхнули при словах Циллы.

– Я читала твою судьбу с момента нашей последней встречи, Цилла. Если ты пойдешь по выбранному пути, то будешь вознаграждена.

– Вознаграждена? – Цилла вздернула бровь. – Как?

Ведьма Руин хлопнула по воздуху, и Цилла почувствовала сильный удар по щеке. Она закрыла рот и потерла щеку, а ведьма выдала порцию еще более загадочных слов.

– Ты не можешь узнать свою судьбу, чтобы не сбиться с пути, потому что четкого плана еще нет. Ты творишь свой собственный путь, делая самостоятельный выбор, и ты получишь ту награду, которую заслужила. Некоторые выбирают темные пути, как тот человек, что украл моего мальчика, его разум пленен темными желаниями. Судьба не будет благосклонна к нему.

– Кто это был? – спросила Цилла ледяным, как сталь, тоном.

– Доминик Роув.

Это имя не удивило ее, но одного упоминания было достаточно, чтобы ее обдало жаром изнутри.

– Ты уверена? Роув? – Цилла выплюнула его имя, как нечто дурное на вкус.

Этот мужчина был трусом. Откуда только он набрался столько наглости, чтобы ступить на Затерянный остров?

– Ты за дуру меня держишь? – ведьма вскинула голову.

– Зачем ему забирать Борна? – пробормотала Цилла. – Бессмыслица. Роува интересует только золото.

– Доминик Роув желает то, чего у него пока нет. Он может быть непорядочным человеком, но он так же холоден и расчетлив, как и все остальные. Он был одним из немногих, кто знал, что у Ратборна где-то в этом мире есть дочь.

– Дочь? – Глаза Циллы стали такими огромными, что она начала переживать, как бы они не выкатились из глазниц. На нее обрушилась реальность, скрывающая множество тайн. Цилла чувствовала, что Рода за ее спиной негодует, но волшебный кинжал, парящий у лица, заставляет ее молчать.

– Не просто дочь Ратборна, – зловещая улыбка расползлась по губам Ведьмы Руин. – А еще и дочь Женевьевы Шторм.

У Циллы внезапно пересохло в горле. Голос надломился, когда она заговорила.

– Это значит… Это же значит…

– Что она самая настоящая наследница со времен исконной династии Штормов.

– Но как? – вопросы неудержимо, как рвота, сорвались с губ Циллы. – Откуда ты знаешь? Кто еще знает?

Ведьма Руин пожала плечами.

– Я не знаю того, что знают другие. Я знаю только то, что нашептали мне деревья. Подойди ближе, Цилла. Я не хочу, чтобы ветер услышал следующие тайны и разнес по всему миру.

Цилла выпустила из рук столешницу деревянного стола, в которую незаметно для себя вцепилась, и шагнула вперед. Она вплотную подошла к ведьме и присела, глядя прямо в ее золотые глаза среди моря веснушек.

– Мир снова содрогается от огня и наступающей тьмы. Если это не остановить, то огонь и тьма поглотят нас всех. Церулия падет. Зловещий всепоглощающий огонь пробудился из-за девушки, и не остановится ни перед чем, пока не поглотит ее. Я читаю тебя изнутри. Я знаю истинную причину, по которой ты жаждешь трона. Но на карту поставлено слишком многое – трон должен достаться настоящей наследнице. Она нужна морям. А ты нужна ей.

– Я? – комната накренилась, а на лице Циллы выступил холодный пот. – Почему я?

Приглушенные крики Роды усилились, но ведьма и Цилла проигнорировали ее.

– По той же причине, по которой я помогала тебе с матерью. По той же причине твоя бабушка выбрала наследницей тебя. По той же причине я позволила тебе снова ступить на Затерянный остров. Считай это частью твоего судьбоносного пути.

– Моя лодыжка свернута к чертям, я не вижу левым глазом, – она содрогнулась от воспоминаний о пережитой боли. – Почему ты веришь в меня?

– Скоро ты станешь рассматривать свое проклятие как дар. Разве он не помогает тебе более осознанно присматриваться к окружающим?

«Он делает меня слабой», – так хотела ответить Цилла.

– Да, думаю, можно и так сказать, – наполовину солгала Цилла. – Я полагаюсь на свой слух значительно больше, чем до этого, но у меня все еще ужасно получается.

– Хорошо, – сказала ведьма с грустной улыбкой, будто знала, какие мысли роятся в голове Циллы. – Ты должна быть осторожна не только с окружающими. Ты должна быть бдительна и с теми, кто входит в твое окружение, даже с теми, кому, как ты полагаешь, можно доверить свою жизнь.

Даже сквозь сжатые губы Роды можно было понять ее ворчание: очевидно, что она считает все происходящее фарсом. Взгляд ведьмы метнулся за спину Циллы.

– И кровь может встать против крови, когда речь идет о власти.

Цилла хотела защитить Роду. Они были одной крови, и Рода никогда не предаст ее, но пререкаться с Ведьмой Руин было слишком рискованно.

Ведьма знала историю Роды. Казалось, она знает вообще все. Но ведьма не знала Роду так, как Цилла. Она не слышала, как Рода плакала в течение нескольких дней, когда их мать наконец умерла, или как она помогала Цилле лечить раны, которые сама же и нанесла во время дуэли. Цилла доверяла Роде каждой клеточкой своего тела, и загадочные слова ведьмы не смогут этого изменить.

Ведьма Руин поднялась из кресла.

– А теперь я отвечу на твой животрепещущий вопрос. Помогу ли я вам в Испытаниях?

Цилла затаила дыхание, подавшись вперед, а ведьма словно поддразнивала, медля с ответом, так, как дразнят хищника, поднося к его морде кусок мяса.

– Это было бы мошенничеством, – последовал ответ ведьмы.

Из-за спины Циллы снова раздались приглушенные протесты.

– Дай мне закончить, Рода, – усмехнулась ведьма. – Это было бы мошенничеством. Но я не из тех, кто играет по правилам.

Она запустила руку в карман своего янтарного платья и шарила в нем до тех пор, пока не нашла того, что искала. Когда ее рука снова показалась, в пальцах болталось белое перо, прикрепленное к золотому крючку. Когда перо вращалось, свет отражался от него, как сверкающее солнце отражается от моря. Цилла наблюдала за его вращением, и чем дольше она смотрела, тем теснее сжимались стены хижины.

– Ты знаешь, от какой птицы это перо? – спросила Ведьма Руин, артефакт сверкал в ее пальцах. Не получив ответа, она продолжала. – Жакия.

– Эта птица – миф, – недоверчиво ответила Цилла. Рода рассказывала ей страшные истории о лавовых монстрах, когда они были детьми, но иногда, будучи в особенно хорошем настроении, она рассказывала и о фантастических существах, подобных жакии. На жакий охотились из-за их яиц, сверкавших как драгоценные камни, но что ценного было в их сияющих перьях? Или ведьма нашла живую жакию?

– Если верить Инцендии, то я тоже всего лишь миф, – Ведьма Руин печально улыбнулась, а затем подняла перо повыше. – Я сделала эту серьгу сегодня утром, когда деревья сказали мне, что ты придешь. Ты хочешь быть такой сильной, какой считала тебя бабушка. Так что возьми ее и убедись сама. Пока ты будешь носить это перо, удача будет приходить к тебе, когда ты больше всего в ней нуждаешься. Но магия его иссякаема.

– В чем подвох? – спросила Цилла.

– Подвох? Я не понимаю, о чем ты.

– Ты сама говорила, что за магию земли нужно платить. Когда я использую весь магический потенциал пера и моя удача иссякнет, что я потеряю?

– Не мне решать. Спроси себя, готова ли ты на такой риск.

Если бы она не ухватилась сейчас за эту возможность, Рода бы потом отругала ее за это, да она и сама хотела воспользоваться предложением, невзирая на возможные последствия. Это перо могло оказаться именно тем, что ей нужно, чтобы подняться к величию, которого все от нее ожидали, и перестать быть полуслепой хромой версией себя.

Цилла шагнула вперед, раскрыв ладонь. Понимающая улыбка тронула губы Ведьмы Руин, когда та вложила перо в руку Циллы. Почему-то его прикосновение было прохладным. Цилла обхватила пальцами мягкое перо и позволила себе посмотреть в золотые глаза ведьмы.

– Защити наследницу. Если она заявит о своем праве, найдутся те, кто станет его опровергать. Некоторые попытаются убить. Возможно, ты сама захочешь убить ее из-за силы, которой она обладает. Но обрати свой меч против тех, кто мечтает обрушить на этот мир бушующее пламя и погрузить его во тьму.

– Как мне узнать, кто она и когда я ей понадоблюсь? – спросила Цилла, гадая, не было ли все это ловушкой, чтобы отнять у нее побольше. – Ты мне о ней больше ничего не рассказала. Кроме того, что в ней течет кровь Ратборнов и Штормов.

– Ты поймешь: когда настанет момент, ты должна будешь принять решение. Считай, что начало твоего пути к свершению судьбы положено, Цилла Абадо. Какую дорогу ты выберешь?

– Я планирую сама занять трон, – ответила она, надеясь, что сестра ее услышит. Она аккуратно спрятала сережку в карман плаща. Выпрямилась и заговорила спокойно и ровно, хотя ее сердце было готово выскочить из грудной клетки. – Если девушке понадобится моя защита от этой тьмы, о которой ты рассказала, я предложу ей свой меч, но трон мой и он будет принадлежать Алым Девам.

Она надеялась, что наследница будет прятаться достаточно долго, чтобы Цилла сама успела занять трон. Это был единственный способ доказать свою силу.

Ведьма Руин кивнула. В ее глазах блеснул злой огонек.

– Просто помни, кто твои настоящие враги, Цилла Абадо.