Малой

Глава 14.

Голова Саввы трещала, он перекладывал колбы с жидкостью. Его переполняло желание заниматься более интересным заданием, но пока все, что он мог себе позволить, наблюдать за врачами и помогать им. Он не хотел этого, откладывая мысль до последней колбы. Но он должен. Стекло скользнуло в руке и с дребезгом разбилось об пол. Мужчина в белом халате обернулся и наглядно закатил глаза:

– Что у тебя вместо рук? Пошел прочь в лабораторию за такой же, не перепутай!

Савва посеменил к двери, оказавшись снаружи, он резко выдохнул. На его лице проглядывалось подобие улыбки, хоть и натянутой. Быстрым шагом он прошел мимо двери с надписью “Лаборатория” и завернул за угол. Спустившись в подвальное помещение, Савва снял очки с носа и потер глаза. На стене он нащупал выключатель, теперь подвал был озарен светом. У него оставалось мало времени, очень мало. Торопясь, он обходил холодное пространство и читал название на всем, что попадало в его поле зрения, попутно записывая их в блокнот. Больше всего его заинтересовало название “gravida extra corpus” на одной двери, в ней было стеклянное окно, поэтому Савва заглянул туда. Его поразило наличие огромного количества ящиков с пробирками, подписанных названиями Академий. На одной из пустых пробирок он увидел имя, от которого сердце его забилось быстрее – Лили Вьен.

Врач раздраженно встал, не понимая, сколько можно ждать глупого подопечного. Как только он подошел к двери, та распахнулась, и Савва с растянутой улыбкой внес колбу. Мужчина сердито осмотрел его:

– Бестолочь! – он яростно выхватил колбу. – Опять полчаса не мог найти нужную?

– Простите, – дружелюбно кивнул Савва.

С начальственным видом мужчина отвернулся, и уголки губ Саввы сразу опустились в спокойное положение. Его вклад в план Малого бесценен, но очень опасен. Если он хоть раз попадется, беды не миновать. Они должны встретиться сегодня, он все расскажет и покажет.

…

Политическое дело оказалось не менее сложным. Нужно было обладать стальными нервами, чтобы находиться среди огромного количества людей, которые каждый день благодарят Ингвара за возможность жить такой жизнью. Покидая зал дебатов, Малой вскинул голову, чтобы увидеть солнце в высоком окне. Опустив взгляд, он заметил себя в зеркале в полный рост. Хорошо, что им выдали форму, напоминающую простые офисные костюмы. Сменить потрепанную, заношенную одежду было лучшей идеей. Еще оставалось много дел, их надо успеть сделать до встречи. Малой не собирался задерживаться, но его взгляд привлекла рыжая девушка сзади, которую он увидел в зеркале. На секунду забыв обо всем, он улыбнулся. Но воспоминания о последнем разговоре грузом упали на него.

– Мэй, – обернулся Малой. – не видел тебя здесь раньше.

– Я прошла отбор в группу с более высоким уровнем знаний, – без эмоций ответила она.

Он осмотрел ее, внешне Мэй совсем не изменилась. Все та же маленькая девочка, только глаза ее перестали выражать какие-либо чувства, будто она старательно скрывала их. Считая, что разговор окончен, девушка повернулась в сторону, куда и шла до этого. Мэй охватил ужас, когда Малой схватил ее за руку. Глаза на секунду округлились, и она случайно издала тихое “ой”.

– Ты права, ты всегда меня поддерживала, -начал он. – тебе же плохо, я вижу.

Его слова с треском разбили маску бесчувствия, и на ее лице появилось отчаяние.

– Нет, – Мэй бессмысленно отрицала очевидное.

– Ты можешь мне рассказать, сестренка.

– Я никакая тебе не сестра, – она выдернула руку. – слава Спасителю, мы с тобой не родственники, поэтому можем общаться! Но я не вижу в этом смысла.

Последние слова она еле выговорила с надрывом и рванула с места. Мэй почувствовала себя в безопасности, когда исчезла из поля зрения Малого. Облокотившись на стену, из ее груди вырвался всхлип, девушке определенно становилось хуже, она спустилась на пол почти без сил. В этот момент она возненавидела все вокруг себя, перекручивая в голове приятные воспоминания, их общие воспоминания с Малым.

− Ты все правильно сделала, – грубый голос выдернул ее от размышлений.

Мэй повернула только глаза, увидев рядом чьи-то натертые до блеска туфли. Она подняла голову, совсем близко стоял Ян. Еще один выдающийся ученик Академии имени Эйнара. Раньше он был повеселее, даже хулиганистее, сейчас Ян, казалось, может убить, без единой эмоции. Помощи он не предлагал, Мэй поднялась и с подозрением посмотрела на парня. Ему тоже плохо?

…

В заброшенном сарае, довольно далеко от Академии, собиралась четверка, которая вынашивала план борьбы. Несмотря на крайнюю осторожность и скрытность встречи, они обнимались, почти со слезами. Видеться приходилось в те дни, когда их отпускали по личным делам.

– Странно, – отреагировала Киа не рассказ Саввы. – пробирка с именем Лили, у меня даже нет теорий.

– Там было написано, Гравита, чего-то там, – Савва достал блокнот.

Прочитав надпись несколько раз, Киа подняла глаза полные ужаса. Латинский, именно его используют в медицине, но ее пугало предполагаемое значение слов.

– В общем, – она медлила, – вне тела, они хотят выращивать детей в пробирках, я так понимаю.

Это не было столь пугающе, никто от этого не пострадает. Медицина идет вперед с каждым годом. Малой продолжал чувствовать ее испуг:

– Киа, что ты не договариваешь?

– Надеюсь, что я неправа, но – она снова сделала паузу. – если там были названия Академий, имя Лили, то они собираются использовать для этого нас. Возможно, просто хотят собрать наше днк и выращивать следующее поколение из него…

– Или?

– Я не хочу даже думать о других вариантах событий. Мы можем стать чем-то вроде инкубаторов.

Теперь она заразила ужасом остальных, чтобы вывести их из грандиозных догадок, Киа торопливо заговорила:

– В любом случае, сделают это без нашего согласия, я буду печатать об этом статью. Люди должны знать правду!

За некоторое время, Киа купила старую печатную машинку, именно она давала ей возможность оглашать события Единого государства так, чтобы никто не знал ее имени. Она уже напечатала несколько нейтральных статей, выпустив их с дополнительной оплатой. Схема работала сложно, Киа с содроганием интроверта вспоминала, сколько странных людей ей пришлось встретить за этот месяц. Втереться в доверие было еще сложнее, кто-то хотел денег, кто-то говорил, что принимает оплату в ином виде, как только увидел девушку. Пришлось несколько раз менять связи, спустя почти месяц Киа обнаружила тех, кто сам был заинтересован в написании подпольных статей. Одной из этих необычных граждан была Азуми, японка, прожившая больше пятнадцати лет на своей родине, случайно попавшая в Единое государство. Она то знала, что за границами этой территории есть жизнь, еще какая. Вместе, они печатали рассказы беженцев и повстанцев. У граждан появилась возможность знать о существовании таких людей. Договорившись о следующей статье, они собрались расходиться, но Малой остановил всех воодушевляющей речью об их успехе. Киа вглядывалась в его глаза и видела в них что-то новое, похожее на разочарование. Он старался вдохновить окружающих, но его душа болезненно отзывалась. Когда он возвращался в Академию и наблюдал ту, что звал сестрой, которую оберегал и не давал в обиду, становилось больно. От этих мыслей нужно было отойти, она взрослая, выбрала свой путь. Он не вправе ей указывать, но они окажутся на разных сторонах, они уже на разных сторонах.

…

Открыв скрипучую дверь, Роберта наклонилась и подняла газету, из которой выпали отдельные листы. Глаза белокурой женщины бегали по строчкам, заметно было ее волнение даже от того, что она просто читает это. “Государство готовит суррогатов”, “создание нового поколения” – пышные заголовки напечатаны на разных языках, некоторых даже на старых, уже исчезающих. Она видела иностранные слова только в детстве, Роберту пробрал холод. Поспешно она закрыла дверь, ее мысли были не здесь. Строчка о том, что подопытными станут первогодки Академий вонзились ей в мозг, трясущимися руками она отложила бумагу. Впервые за слишком долгое время она села писать письмо. Оно начиналось со слов “Полковнику Лейву Данте”, а заканчивалось словами “Обязательно ответь, твоя Роби”.

Глава 15.

Лейв продолжал мирно работать в Академии, периодически заглядывая в корпус изучения языков. Выделенная ему комната не менялась, Киа всегда знала, где его искать. Она тихо зашла, отец сидел за столом, буквально, нюхая бумагу. Лейв держал в руках небольшой исписанный лист, примкнув к нему лицом, он вдыхал. Кие показалось, что в уголках глазу него скопились слезы. У девушки вылетела из головы цель ее прихода. Он внезапно поднял на нее глаза, и они оба хотели, чтобы этого момента не было. Напряжение витало в воздухе, Киа никогда не переступала его границы, не спрашивала, но знала, есть что-то в его душе, что гложет его годами. С трудом они сделали вид, что все в порядке, и Киа спросила у него о Мэри. Лейв сказал, что она придет через полчаса. Девушка еще раз осмотрела отца, заметив письмо, она стала приглядываться. “Твоя Роби” – все, что Киа успела разглядеть перед тем, как полковник убрал листок со стола. Их смущенное молчание прервала Мэри, впервые Киа была благодарна за ее привычку врываться.

– Мне нужно с тобой поговорить! – почти крикнула девушка.

– О чем тебе вообще нужно говорить с Мэри? – брови Лейва поползли наверх.

– О женском, – сумбурно найденная причина показалась всем разумной.

В жизни Кии не было другой взрослой женщины, действительно, если бы она хотела что-то спросить, то задавала бы вопросы Мэри. Благо в ее жизни хватало книг и рассказов других подростков, из которых она выстраивала представление обо всем. Вытащив за собой Мэри, Киа почувствовала ее негодование.

– У меня к тебе просьба, – она посмотрела на нее самым отчаянным взглядом. – не соври мне.

– О чем, Киа?

Было видно, Мэри крайне взволнована, она не могла обещать честность. Она – одно из первых лиц правительства. Мэри сочувствующе опустила глаза, зная, о чем пойдет речь.

– Это все правда? – прошептала Киа. – Семья уже считается отголоском прошлого, скоро заводить детей по собственному желанию будет страшным преступлением?

– Это же ты печатаешь те статьи? – ухмыльнулась Мэри. -Сама все знаешь.

– Ты направила нас на это! Не неси эту чушь про судьбу, ты нас всех соединила, мы не должны были встретиться.

– Ты бы не хотела встретить того красавчика? – шутки Мэри были неуместны, но являлись прикрытием ее страха.

Киа несколько раз вздохнула, пытаясь найти в себе силы успокоиться.

– Это правда? Нас будут использовать для вынашивания детей?

Не имело значения, что ответит Мэри. Они обе понимали, что знают правду.

– Какая мерзость.

– Спокойно, – с лица Мэри сползла ухмылка. – я помогу тебе, а ты поможешь мне.

Объяснения стоили пятнадцати минут, после которых Киа опомнилась и замотала головой:

– Зачем ты хочешь, чтобы все первогодки сдали эти тесты?

– Неважно, я пущу твои статьи в крупнейший оборот, обзвоню главные издательства. Это же приблизит вас к цели?

– Хорошее предложение, но я не понимаю, как должна заставить огромное количество людей сдать какой-то медицинский тест, о котором сама ничего не знаю?

Мэри снова натянула улыбку, от которой Кие стало нехорошо, это лишь подтверждало ее опасения. Зачем человеку из правительства доступ к здоровью учеников?

– Это обычный тест, сдадут пару анализов, кровь, мазки, – коварство Мэри не знало предела. – мы не должны объяснять друг другу мотивы своих действий, просто сделай это для меня, а позволю вам достучаться до общественности.

У них не было особо много вариантов, тем более не было других знакомых из правительства. Если Мэри ее сдаст, можно рассказать о ее связи с полковником, о медицинском тесте, их настойчивом распределении. Киа почувствовала себя глупой, все эти вещи не сравнимы с их преступлением. У них ничего нет против Мэри, придется положиться на ее совесть, спрятанную где-то очень глубоко.

…

Азуми с молниеносной скоростью штамповала буквы, но ее действия оборвались. Стук по клавишам прекратился, и Киа удивленно обернулась. Девушка вчитывалась в предложения, которые она только что настрочила:

– Киа, что это? – не поднимая черных глаз, спросила Азуми.

– Статья, – откликнулась Киа.

Ответ ничего не дал девушке, и она уставилась на нее самым твердым взглядом, который могла себе позволить ее милая натура.

– Медицинские тесты? Самая бредовая чушь, какую я читала за все время. Всем следует сдать этот тест, ходят слухи, что правитель уже сдал его. Никто не знает, будет ли у вас возможность сдать его позже, и возможно ли продвижение по карьерной лестнице без него. Особенно рекомендуется студентам Академии, – с дурацкой интонацией выступила Азуми.

– Это наш шанс, я заключила сделку.

Азуми растянула недоверчивую гримасу. Киа понимающе взглянула на нее, разве она сама не знала, что это бред. Ее переполнял стыд от того, что она заставила человека печатать такую ерунду, ведь они договорились доносить до людей правду, которую не произносят ни по телевизорам, ни в газетах. После длительных разъяснений ситуации Киа выдохнула, с души упал груз. Ей очень хотелось доверять Азуми.

– Поняла тебя, – кивнула девушка. – один вопрос, на что ты рассчитываешь? Думаешь все побегут сдавать анализы для Мэри?

– Конечно, – Киа почти подавилась смехом. – ты привыкла мыслить и не бежать делать то же самое, что и всеми любимый Ингвар. Будешь наблюдать очередь в больницу из самых верных его поклонников.

– Зачем ей это?

– Мэри? Она не сказала.

Предсказания Кии сбывались ужасно быстро. Уже на следующий день в Академии нельзя было найти человека, не сдавшего тест. Девушка аккуратно шла, зная, что сама стоит за всем этим. Статьи распространялись в невероятных масштабах, Мэри не обманула. Видимо, она сама договорилась. Кие и Азуми не пришлось ничего делать, чтобы их информация попала на главные таблоиды. Киа была одернута за руку.

– С ума сошла?

Малой придавил ее к стене. Девушка терялась в догадках его пугающего поведения.

– Что за чертов тест? С кем ты связалась?

Его холодные глаза прожигали ее. Он был напуган не меньше, чем Киа. Думал, что ее заставили или она выполняла чьи-то условия. Любая из причин означала, что этот кто-то знает ее имя, видел, встречался с ней.

– Я пошла на риск, но он оправдан, – Киа окинула его скептическим взглядом. – расскажу тебе, если ты перестанешь меня держать.

– Прости, – Малой несколько раз моргнул, и с его лица спала каменная злоба.

Киа гадала, откуда в нем редко, но проявляются жесткие черты. Как бы ей хотелось знать его родителей, это многое бы объясняло. Даже в повседневной жизни его взгляд не казался добродушным, но, если он впадал в замешательство, казалось, одним взглядом он мог убить. Эти черты характера он старательно подавлял в себе. Когда опасность наступала в отношении Кии, все попытки скрыть эмоции оказывались тщетными. Она уже где-то видела эту безжалостность в глазах, но размышлять об этом не было времени. Киа почти заикалась, в попытках быстро объяснить тактику Мэри.

– Если честно, – успокоился Малой. – звучит, как бред.

– Ты уже сдавал этот тест?

Он отрицательно замотал головой, ссылаясь на то, что давно не доверяет ни газетам, ни новостям. Бог знает, что там напишут, какие еще прививки делать.

– Я должен идти, -он поцеловал Кию в лоб. – сегодня какое-то важное собрание на политическом деле.

Глава 16.

Любое важное мероприятие, как и принято, сопровождалось присутствием всех учащихся. Малой, немного опоздав, тихо прошел на свободное место.

– Сам Спаситель сегодня выступит, – шептались впереди.

От чего-то ему стало не по себе. Возможно, от того, что он задействован в масштабном плане по разрушению режима. Было намного легче не встречаться с правительственными лицами, тайно копошась в своем мирке. Малому резко пришла мысль о том, что правительство уже заподозрило неладное, если Ингвар собирается выступать перед ними. Он не любитель толкать речи, очень скрытный человек, хоть и самое узнаваемое лицо в государстве. Напряжение дошло до предела, когда объявили выход правителя.

Ингвар вальяжно прошелся по сцене, одаривая аплодирующих небрежной улыбкой. Все его движения казались Малому надменными. Почему люди пищат от восторга? Он выглядит так, будто после приветствия своих же подчиненных вытирает руки. Зал еще долго хлопал, пока Ингвар не начал аккуратную речь. Его слова были общими, о росте экономики, научных достижениях и процветании государства. Цокнув, он остановил свой взгляд на микрофоне. Пауза была достаточно продолжительной, чтобы желудок Малого скрутило от предчувствия.

– К сожалению, Единое государство кроет в себе преступников, которые не дают нам развиваться, – резкий взгляд Ингвара прошелся по всем присутствующим. – даже среди вас есть те, кто пишут письма домой, не понимая, что их дом здесь. Участились случаи написания статей диверсионного характера. Будьте уверены, преступникам не сойдет с рук их неверность.

Когда Ингвар заговорил о письмах, кто-то переглядывался, другие прятали глаза. Малой старался уловить реакцию каждого, он чувствовал, что таких “ преступников” много. Повернув голову обратно к сцене, он ощутил на себе жестокий взгляд.

– Я лично накажу причастных к этому раздору, – в глазах Ингвара не было ничего человеческого.

Несмотря на абсурдный конец выступления, правитель расплылся в хитрой улыбке и медленно удалился со сцены. Малому показалось, или он все же вперился в него взглядом. От одной мысли о том, что виновной сделают Кию, а потом жестоко с ней расправятся, Малой едва ли не начал дрожать. Он сжал кулаки, безвыходность, они могут лишь продолжать. Но весь план только ради нее, чтобы они могли быть вместе, как тысячи людей, желающих создать семью. Малой не надеялся найти родителей, они его не искали, но прожить жизнь с Кией он, действительно, хотел. Если ее сделают главной преступницей в государстве, он, наверно, не переживет.

Покинув зал, Малой все еще пребывал в грызущих мыслях. Они пожирали его, безвыходное положение давило так, что виски пульсировали. Он не обращал внимание на проходящих мимо людей. Так и остался бы стоять, если бы не услышал металлический звук. В метре от него лежал оброненный кем-то бейдж. Малой поднял его и прочитал имя, от которого мурашки побежали по спине, будто в здании резко похолодало. Понимая, что хозяин бейджика стоит прямо перед ним, парень медленно поднял голову. Как он не хотел встречаться с ним глазами.

– Спасибо, – Ингвар протянул руку.

Малой молча отдал ему бейдж. Вблизи он не был таким грозным, обычный человечек с тонкими конечностями и хитрым прищуром.

– Как ваше имя, юноша?

– Малой, – не подумав ответил парень. – в смысле, у меня нет имени, только прозвище.

Он не мог понять, что его пугало больше, нахождение рядом с тираном или его одобрительный взгляд. Рука Ингвара опустилась на плечо Малого, он всеми силами сдерживал свое желание убрать ее.

– Вы отказались от данного от рождения имени? Похвально!

Морщинки у рта выдавали годы правителя, хотя никто точно не знал, сколько ему. Правитель ехидно повторил его прозвище, удаляясь и немного посмеиваясь. Увидев спину Ингвара, Малой выдохнул весь воздух, что помещался у него в легких. Он определенно ходит по лезвию, маячит перед глазами у самого опасного противника. Надо быть аккуратнее и реагировать дружелюбнее. От этих мыслей Малой попытался улыбнуться так широко, как только мог. Его волнение сменилось агрессией, он сжал пальцами переносицу. Сколько еще они смогут продержаться? Стоит поторапливаться, тем более из первогодок Академии скоро сделают инкубаторы. Осознание ситуации стало самой мощной мотивацией для продолжения плана.

…

Мэри швырнула листы, которые в миг разлетелись по кабинету.

– Черт, ни один не совпадает!

Девушка в белом халате судорожно подбирала каждый листик, периодически поправляя очки на носу. Мэри рухнула в кресло и схватилась за голову, миловидная девушка сочувственно вздохнула:

– Я даже не понимаю, кого Вы ищете, – пролепетала она, складывая бумаги на стол.

– Я собрала в Академии Эйнара всех Трударцев! Он должен быть там!

– В этом году очень много ребят из Трударта поступило в Академию, насколько я знаю.

– Мне нужен один! Его возраст достаточен для поступления в этом году, он должен был быть здесь!

Мэри бросалась непонятной информацией в юную медсестру. Она явно была напугана, когда к ней ворвались в кабинет, и не абы кто, а Мэри, занимающая столь высокий пост. Все ее негодования, девушка воспринимала, как причины для ее возможного увольнения.

– Его отдали в Трударт, я позаботилась, чтобы все сироты этой провинции попали в Академию Эйнара, – Мэри ударила ладонью об стол. – как меня достало расплачиваться за это! Идиотка!

– Простите, – девушка воспринимала каждое ее слово на свой счет.

Мэри вспомнила о присутствии медсестры и с жалостью оглядела напуганную. Поникшая, она поднялась и направилась к выходу.

– Все сдали тесты? – не оборачиваясь, спросила Мэри.

– Я не считала, но количество огромное, думаю, да.

Рука Мэри уже опустилась на дверную ручку, но она решила добавить важное примечание:

– Надеюсь, Вы понимаете, если хоть кто-то узнает, что я являюсь заказчиком всей процедуры, – Мэри вздохнула. – Вы пойдете ко дну со мной.

Долгое молчание насторожило Мэри, и она обернулась. Ожидая положительный ответ, она удивленно подняла брови. Девушка закусила губу, рассматривая ее.

– Вы же ищете своего ребенка, да?

В глазах Мэри можно было увидеть испуг, она умело прятала его за маской безразличия. Она сказала так много информации, поддалась эмоциям, давно с ней такого не случалось. Мэри снова отвернулась, девушка ждала любого ответа, вплоть до угроз. Но женщина лишь поспешно удалилась в дверном проеме. Можно было только гадать, правда ли бывают подобные проблемы у высокопоставленных чиновников, которые в свое время сами строили этот режим.

…

За спиной Малого остались стены Академии. Покидая ее каждый раз, он не знал, вернётся ли. Поначалу исполнения плана наступала паранойя, заставляющая оборачиваться по сторонам. В какой-то момент страх достиг предела, начало медленно отпускать. Он больше не покрывался гусиной кожей при виде правоохранительных органов или зданий правительства. От холода Малой поежился и, немного сутулясь, поплёлся вниз по улице. Он уже подошёл к сарайчику, в котором собиралась настырная компания неуловимых. Искренняя улыбка возникла на его лице, силуэты друзей виднелись в замызганном окне. Значит, все в порядке, они живы, ещё день, продержаться ещё день. Встретив их с распростертыми руками, он впервые задумался, а не счастлив ли он случаем. Почему любые проявления чувств считаются слабостью, если именно от них всецело зависит жизнь человека?

– Палочками?! – разинул рот Савва. – Это же жутко неудобно!

– Вот так берёшь, – Киа взяла самодельные палочки. – меня Азуми научила!

Ее смех разлился в пространстве, заполняя его детской радостью. Ничего больше ей и не нужно для счастья, Малой задумчиво смотрел на девушку. Он, будто отсутствовал сегодня, теряясь в их счастливом визге. Натянутые мысли снова издевательски били тревогу. В этом мире есть место, где можно выдохнуть спокойно, рассмеяться без осуждений? Пересказывая японские анекдоты, которые никто не понимал, Киа роняла слёзы на пыльный пол.

Ближе к ночи они покинули место встречи и пошагали к Академии.

– У меня вообще соседа нет, мало кто идёт в медицинское дело!

Возмущения Саввы были прерваны возгласами толпы. Малой инстинктивно взял Кию за руку, выглядывая вперёд. На плакатах виднелись надписи: «хочу видеть своих детей», «семья- наше право» и многие другие с тем же смыслом. Акция в поддержку семейных отношений была достаточно шумной, но, казалось, ее никто не трогает.

– Я напишу об этом, – Киа не могла оторвать глаз от происходящего.

Малой только сильнее сжал ее руку, она уже много сделала, хотелось не рисковать больше ею. Каждая ее острая статья, наверняка, попадала на стол Ингвара, который цинично просматривал ее и раздавался смехом, пугая своих секретарей. А вдруг это победа? О несогласных никто не знал, о них запрещено говорить. Разглядывая счастливые лица товарищей, Малой начал их успокаивать:

– Радоваться рано ещё.

Савва поднимал на руки Лили, рассказывая, как он назовёт их детей.

– Не знаю, какой цвет волос у них будет, -Савва погладил ее по локонам. – но они точно будут кудрявые.

Малой даже отвлёкся на их разговор, понимая, что не замечал, насколько Савва и Лили похожи.

Он хотел пойти к Академии, но его остановил неожиданный поцелуй Кии. Малой прищурился, пытаясь найти объяснение в ее лице, оно сияло от радости.

– Ты всегда такой напряженный, – ее глаза блестели. – не знаю, что будет завтра, но сегодня мы видим, всё не зря!

Конечно, не зря. Он будто боялся спугнуть удачу. Когда постоянно пребываешь на немой войне, невозможно расслабиться. Сможет ли его сердце не биться так часто, сможет ли он вообще когда-либо чувствовать себя спокойно. У него никогда не было дома, близких, даже тех, кого он таковыми считал, отворачивались. Образ Мэй невольно всплыл в воспоминаниях, что причинило Малому незамедлительную боль. Ее судьба должна хорошо сложится, если у них ничего не получится. Если его команда все же одержит победу, что тогда будет с Мэй… Он не может спасти всех, Малой взглянул на Кию. Неужели, из дорогих ему людей выживет только один.