– По какой причине траур? – уточнил кот, растянувшись на кровати. – Почему слезы льешь? Опять над тобой ржа… смеялись?
– Да как мне не плакать? – ответила Маша и слезами горькими залилась, – матушка приказала, чтобы ты что-то съестное приготовил к завтрашнему утру…
– Тоже мне – проблема, – произнес кот и отвернулся к стене, закрывая глаза.
Ничего не поделаешь, пришлось Машке ночью красться в кухню и незаметно готовить блины, которые она в комнату принесла только к середине ночи. Упала несчастная на кровать и забылась беспокойным сном.
– Неугомонная, – произнес кот, спрыгивая с кровати и превращаясь в юношу, – думал, не дождусь!
Он нехорошо посмотрел в сторону Маши, потом перевел взгляд на блины, которые, когда попробовал, выкинул в печку.
– Все самому приходится делать, все самому! – пробурчал парень, пригладил рыжие волосы на голове и поплелся в кухню готовить. Только не блины, ими сейчас никого не удивишь!
Пройдя по коридору в кухню, Обормот выбрал подходящие продукты, тяжело вздохнул и стал… крутить шаурму! Да-да, дело нелегкое, столько приготовления, сколько суеты, а деваться некуда – надо удивлять! Конечно, первую шаурму кот съел сам, уж больно аппетитно было, а там уже скоро и рассвет, а готовить надо заново. С другой стороны – сочнее будет! Управился юноша прямо к подъему царевны, успел перекинуться котом, зевнул и велел:
– Подъем! – Маша вскочила, на кота уставилась, – шаурма вон там, есть надо быстрее!
Подхватила девушка поднос и понесла его матери. Торопилась, как кот наставлял.
Пришли старшие сестры, принесли кто картошку жареную, кто пельмени (приготовленные магазином «Магнит»). Смотрит царица, а картошка сырая, пельмени все разварились. Картошку отдали на конюшню, а пельмени псам дворовым отнесли.
Дошла очередь до Маши, а она как начала шаурму выкладывать, что слюни у всех потекли (у автора тоже, надо срочно заказать).
– Вот это я понимаю, блюдо – так блюдо!
Съели шаурму быстро. Сытная она была, сочная, что даже придраться не к чему было.
И тут же царица выдала новый приказ:
– Хочется узнать, как умеют ваши мужья руками работать. Возьмите гвозди, топоры… Чего еще там надо? Пусть они своими руками что-то сделают!
Вернулись старшие царевны к мужьям, передали им приказ. Те долго мучились, крутили инструменты в руках, но так ничего толкового не придумали. Решили тогда за помощью обратиться, кто к отцу, кто к брату родному. И работа закипела! Одни кормушку мастерят, другие табуретку.
А Маша-растеряша воротилась домой, слезы льет, по щекам растирает. Того и гляди выть от горя и безысходности начнет.
– Да что опять за истерика? – ужаснулся кот, – я итак полночи не спал, а она снова воет!
– Да как мне не плакать? – ответила Маша и слезами горькими залилась, – матушка приказала, чтобы ты изготовил что-то своими… лапками.
Кот и девушка уставились на лохматые кошачьи лапы и синхронно вздохнули.
– Что-нибудь придумаю, – ответил Обормот, – но пока я спать!
Отвернулся к стенке, растянулся на кровати и закрыл глаза, мгновенно засыпая. Промаялась Маша весь день, сама попробовала что-то смастерить, да то палец прищемит, то занозу посадит. Вздохнула печально да махнула рукой на все. Как будет, так будет.
Легла девушка спать, а кот свои зеленые глаза открыл да в юношу превратился.
Недолго думал Обормот, что делать будет. Нашел инструменты, подготовил чертеж, сделал элементы будущего изделия.
– Изготовил что-то своими… лапками, – вспомнил слова Маши юноша и передразнил ее.
Работа была кропотливой, но интересной. Приходилось долго вырезать заготовки, все лишние элементы необходимо было удалить (ну, еще бы, кот сам наблюдал, как Машка занозы вытаскивала). Когда самая трудоемкая работа была завершена, Обормот собрал шкатулку и принялся вырезать на ней узоры. А почему нет? Должен же он показать, какие у него творческие…
– Лапки! – снова изломал свой голос и прищурил зеленые глаза.