Были у меня и конфликты с некоторыми преподавателями. Например, преподаватель теории машин и механизмов плохо читал лекции. Никто его не слушал. Я пару лекций высидел, а потом заявил старосте, с которым с первого дня дружил.
– Ну ты как хочешь, а я на эти лекции ходить не буду.
– Как знаешь. Только ты деканат предупреди.
– Так у меня ж свободное посещение лекций.
– Но все равно предупреди, пусть знают, что это за преподаватель.
Пошел в деканат, и для пущей важности написал заявление: прошу освободить меня от лекций по теории машин и механизмов, так как они меня не удовлетворяют. Но в деканате почему-то на мой демарш не отреагировали. Я во время этих лекций шел в библиотеку и занимался самостоятельно, благо был полуторалетний опыт заочного обучения. Экзамены же никто не отменял.
До экзаменов оставалась дней десять, как собрали цеховое партийное собрание с повесткой дня по подготовке к экзаменам. В нашей ячейке были и зав кафедрой теоретической механики, и ректор, и проректор по научной работе, и человек восемь студентов с нашего курса. Наши ребята забеспокоились: как же сдавать экзамен. Стали меня уговаривать выступить.
– Чего я должен выступать? Я этот предмет еще по техникуму знаю, к тому же я занимался, и экзамена не боюсь
– Ну выступи, чего тебе стоит. Тебе ничего не будет, а нас завалят.
Долго меня уговаривали и уговорили. Взял слово. Рассказал в присутствии того преподавателя, как он читал лекции, и обратился к заведующей кафедрой в оставшееся время провести какие-нибудь обзорные лекции, чтобы хоть как-то подготовить студентов. На следующий день преподаватель навсегда исчез из института, а зав кафедрой прочла нам несколько лекций. Экзамен принимала она. Я немного запутался в одном вопросе, она хотела задать дополнительный вопрос, чтобы поставить пять, но я отказался. На пять я не знаю, мне хватит и четыре.
А вот преподавательница теоретической механики меня обожала. Мало того, что я хорошо решал задачки, но и теорию знал неплохо. Как-то она что-то неправильно написала на доске. Я поправил. С тех пор, когда она в чем-то сомневалась, она спрашивала меня, что должно быть дальше. Экзамен я сдал досрочно на пять.
На третьем курсе производственная практика. Меня с еще одним студентом поставили на простенькую поточную линию собирать дверные блоки. Присмотрелись как работают ассы, и решили, что мы можем лучше.
– Давай покажем класс научной организации труда.
– Давай.
Подготовились, и в первый же день дали норму, но до асов не дотянули: с запасами немного просчитались. На второй день учли недостатки, и существенно переплюнули асов. Те взмолились, дескать, уберите их от нас, а то они нам нормы нагонят.
Убрали. Меня поставили подручным на вайму для склейки дверных коробок. Станочница с претензиями к мастерице:
– Что Вы мне этого «зеленого» даете.
Мастер смеется:
– Подожди пару дней. Просить будешь, чтоб не забирала.
Когда я организовал работу так, что она только успевала включить и выключить вайму (все остальное делалось на холостом ходу) она восхитилась:
– Откуда ты это знаешь?
– Первый раз вижу. Просто я хорошо думаю.
Через несколько дней заболел станочник шипорезного станка. Мастер ко мне.
– Справишься?
– Запросто.
Поставили меня на шипорезный станок. «Вайма» закатала скандал мастеру. Та смеется:
– Что я тебе говорила? У меня шипорез простаивает, а подручного тебе подберем. Теперь ты знаешь, как его научить.
Так студенты показали кадровым рабочим, как надо работать.
На преддипломную практику я, естественно, поехал на прежнее место работы. Там на дальнем отделении строили зону для особо опасных преступников и современный цех древесностружечных плит. Меня назначили на должность, и сказали, что к работе меня привлекать не будут. Делай диплом. Дали мне проект нового цеха. Пиши, что надо.
По конструктивной части надо было что-нибудь усовершенствовать. Дали командировку в Москву на машиностроительный завод. Директор этого завода вызвал главного конструктора и дал задание выдать мне копию нового древесностружечного станка. Для диплома этого было более, чем достаточно. Можно было больше внимания уделить научной части.
По окончании практики стало известно, что заканчивается строительство нового многоквартирного дома. Коллеги подсказали:
– Иди к начальнику, проси квартиру. Тебе дадут.
Пошел. Попросил.
– Тебе какая нужна квартира?
– Однокомнатная. Мы пока вдвоем с женой.
– Нет проблем. Дадим. Начальник отдела тебя хвалит. Нам такие работники нужны.
– Что для этого нужно?
– Ничего. Я сказал. Этого достаточно.
Странно как-то. На всякий случай оставил ребятам заявление, которое так и не понадобилось.
В институте мне немецкий язык трудно давался. Технические тексты хорошо переводил, так как досконально знал технику и технологию. Даже преподаватель просил переводить при случае статьи из немецкого журнала. Разговорный же язык ну никак не давался. Я думаю, виноват в этом склад моего ума. В школе выучить стихотворение для меня была проблема. Ни одного правила наизусть не мог запомнить. Зато суть этих правил знал хорошо, поэтому и писал без ошибок, и все задачи легко решал.
Видимо у меня зрительная память плохая, а логическая хорошо развита, поэтому с иностранными языками такая проблема. С английским тоже самое. Гораздо позже мне пришлось переводить евростандарты. Равных мне не было, а попробовал изучить английский. По работе надо было. Даже репетитора нанял. Не получилось. Пришлось отказаться.
Вместе и в горе, и в радости
При венчании в церкви священник желает молодоженам дожить до старости и быть вместе и в горе, и в радости. Мы с женой выполнили этот завет полностью: прожили вместе более пятидесяти лет. Переживали вместе и горе, и радость. А начиналось все с одного случая.
В молодости у меня была бурная личная жизнь. Я любил, меня любили, но взаимностей не было. Но вот однажды в январе, когда я ехал из своего первого отпуска в Сыктывкар на экзамены, случилась встреча, которую, видимо, Бог мне устроил.
Сижу я в поезде в вагоне с креслами, как в самолете, и рассматриваю пассажиров. И вдруг понимаю, что все места заняты, а рядом со мной свободно. До отправления буквально минуты. Думаю, сейчас появится опаздывающий пассажир и сядет рядом со мной. Интересно, кто же это будет?
И вот в дверях появляется девушка с оригинальным чемоданчиком и ищет свое место. А свободно только одно, рядом со мной. Ёкнуло мое сердце. Ночь ехать с приятной попутчицей. Естественно, она села рядом со мной. Поздоровались. Зовут ее Таня. Слово за слово разговорились.
Оказалось, что она собиралась поехать в Москву просто так с подругой. Каникулы ведь. А подруга передумала. Таня сначала решила не ехать. В Москву первый раз одной все-таки страшновато ехать. Но потом решилась. Только потом я сообразил, что это судьба. Видимо, Боженька решил, что девушке надо встретиться со своим будущим мужем, вот и надоумил.
Я предложил ей свои услуги. Ведь мне все равно болтаться по Москве до одиннадцати вечера. Она согласилась. Поболтали. Оказалось, что она родом из деревни рядом с тем городом, где я учился в техникуме, а она там десятилетку кончала примерно в то же время в школе недалеко от техникума. Это обстоятельство как-то сблизило нас. Она потом мне говорила, что ей очень не понравилось, что у меня рукав в пиджаке по шву разошелся.
В Москве куда идти, если по магазинам не надо, если не на выставку. Вот мы туда и отправились. Долго бродили, устали. Увидели какой-то кинотеатр. Идея, пойдем кино посмотрим и отдохнем немножко. Оказалось, это круговое кино, котором никаких кресел нет. И ноги не отдохнули, и шея заболела: приходилось все время вертеть головой.
Вышли. Куда дальше? Надо где-то отдохнуть. А я обещал другу, что заеду в Павлов Посад к его матери. Вот я и предложил проехаться в электричке. Заодно и отдохнем. Поехали. Нашли квартиру, где мать живет, а ее дома не оказалось. Была его сестра и старенькая соседка, подруга матери. Они обрадовались, накормили нас. Соседка тихонько отозвала меня и говорит:
– Ванечка! Ты смотри, не бросай эту девушку. Очень хороший человек для жизни.
– Да, что Вы такое говорите? Мы ведь только первый день знакомы. Мало ли что в жизни будет.
– Нет, нет, ты не бросай ее.
Разглядела старая. Так и оказалось. Я до сих пор вспоминаю ее слова.
А сестра друга пригласила Таню переночевать, и повела нас к себе, потом к другой сестре. В общем загостились мы и опоздали на последнюю электричку, которая успевала к моему поезду. Что делать? У меня же билет на руках.
Зять друга спрашивает Таню.
– Таня у тебя есть деньги? Я не взял из дома, а ты будешь ночевать у нас, и я тебе отдам.
Деньги у Тани оказались, и мы на такси едем в Москву. А зять друга предупреждает водителя, что, если мы не успеем на поезд, платить не буду. Мчим на всех парах. И вдруг нас останавливает гаишник. За превышение скорости платите штраф. Я билет показываю, что это я его просил побыстрее ехать. Ладно, езжайте. Но права у водителя забрал. На обратном пути заедешь за правами.
На поезд я успел, но сильно переживал, отдадут ли Тане деньги. Только потом из ее письма я узнал, что отдали. И про продолжение тоже написала. Так завязалась переписка.
Перевелся я с заочного обучения на очное как раз в тот институт, где училась Таня на строительном факультете. Она уже была на втором курсе, а я зачислен на первый, и на технологический факультет. Мне общежитие не сразу дали. Брат жил на квартире, вот мы с ним на одной кровати и спали.
Стоим мы как-то с ним на троллейбусной остановке, смотрю Таня с подругами садится в троллейбус. Мы за ними. Она страшно удивилась: как я тут оказался. Я рассказал. Она обрадовалась, что вмести учиться будем. Приходи в общежитие, комната такая-то. Начали встречаться. Я, как состоятельный студент, и стипендия повыше, поскольку по направлению предприятия, и с производства подбросили три премии, приглашал ее то в кино, то в кафе мороженного поесть. Она соглашалась, только при условии, что платить будем пополам. Меня это возмущало, но делать нечего, условия были жесткие.
Еще на втором курсе, она занималась в парашютном кружке, но при первом же прыжке подвернула ногу. Перелома не было, но долго хромала. Я ей искренне сочувствовал. Так и закончилось ее увлечение парашютами. А еще она хорошо бегала на лыжах. Второй разряд имела. А я по физкультуре с трудом зачеты сдавал. Но на лыжне иногда встречались.
Однажды я сидел у нее в комнате в общежитии, и в это время к ней зашел одногруппник. Они очень мило общались. Я и решил, что это ее парень, и не стал им мешать. Перестал с ней встречаться. Так, иногда при встречах здоровались, интересовались как дела, но не более. Так прошло около двух лет. А потом я вспомнил про ту бабушку, что советовала мне не бросать Таню. И я решил восстановить отношения.
Пошел к ней в комнату. Поговорили. Вспомнили тот случай, из-за которого расстались. Она от души посмеялась. Мы снова начали встречаться. Вскоре она уехала на практику, мы переписывались, а когда она вернулась, наши отношения приобрели уже серьезный характер. Я видел, что я ей нравлюсь, и мне она нравилась, чего уж голову друг другу морочить.
Дело запахло свадьбой. Но только запахло. До свадьбы было далеко. Я уже несколько раз бывал у нее дома. Договорились ехать к моим родителям. В тот день я должен был лететь в Белую Березку на комбинат. Туда можно было только "кукурузником" долететь. У меня заканчивалась производственная практика. Утром шел дождик, и молил Бога, чтобы самолет из-за непогоды не прилетел. Так мне хотелось лететь. Но самолет прилетел, и я улетел.
Через несколько дней вернулся, договорился с другом, что я переночую у него, а завтра с Таней мы уедем к моим родителям. Подхожу к дому, и неприятное предчувствие охватило меня. Таня сидит с подругами на скамейке, голова забинтована. Она все время от меня отворачивается. На все мои вопросы отмалчивается. И тут выходит ее мать.
– Расскажите хоть Вы, что случилось.
– Пошли в дом. Расскажу.
Стала она рассказывать сквозь слезы. В тот день, когда улетел на комбинат, Таня рубила топором какую-то палку. А как девушки умеют рубить, известно. Одна из палок отскочила и острым концом рассекла ей под глазом лицо. В больнице несколько швов наложили.
– А с глазом что? Цел?
– Да, глаз цел, а как жить девушке с такими шрамами.
– Шрамы – это ерунда. Вон я как-то поранил ногу. Без всяких зашиваний заросло. Зарастут и эти. Припудрит, и не видно будет.
Смотрю, мать повеселела. Значит, свадьба не отменяется. Это уже хорошо. Вышел я на улицу к Тане. Уже стемнело, и мы остались одни. Она по-прежнему сторонится меня. Ситуация серьезная, надо что-то думать. И придумал.
– Таня, у меня проблема. Мне ночевать негде. К другу гости приехали, моя кровать занята.
– Ну и что ты будешь делать? В гостиницу пойдешь?
– Так гостиница в центре города. Пока я туда дойду ночь будет. Кто меня ночью селить будет?
– Что ты предлагаешь?
– Спроси родителей, может они разрешат мне у вас переночевать?
– Хорошо.
Пошла и быстро вышла.
– Мать удивительно быстро согласилась. Обычно она у меня строгая на этот счет.
Я внутренне улыбнулся: понял в чем тут дело. Переночевал, а утром напоминаю, что мы должны ехать к моим родителям. Они предупреждены, волноваться будут. Какое там! И слышать не хочет.
Таня закончила институт раньше меня, и должна была ехать по распределению в Донецк. Повязку уже сняли, но синячина на пол-лица. Припудривание не помогает. Но ехать надо. Поехала. Пишет письма, рассказывает, как устроилась. Вроде все нормально.
Получаю очередное письмо, на лекции читаю. О, ужас! Нам не надо встречаться. Забудь меня, и все такое. Что, почему? Совсем непонятно. Показываю другу письмо, тот удивлен. Что делать? Друг старостой в группе был. Прошу его прикрыть мое отсутствие – ехать надо. Заказываю гостиницу в Донецке, беру билет, пишу телеграмму, дескать, встречай тогда-то, таким-то поездом. Сам не уверен, что встретит. Найду по адресу. Мне не впервой по незнакомым адресам ездить.
Приезжаю в Донецк, выхожу на перрон. Нету. Не удивился. Вышел на площадь, узнал в справочном бюро как доехать, и стою на остановке троллейбуса жду. Подъезжает троллейбус, разворачивается, и я вижу в заднем стекле ее с подружками. Извиняется, говорит с подружками заболталась. Не поверил. Я знал в чем дело. В последний момент решилась. Это на нее похоже.
Устроился в гостиницу. Гуляем по городу, выясняем отношения. Она гнет свое, а я возмущаюсь. На другой день она объявляет, что на работе взяла отгулы и едет к сестре на день рождения. Едем вместе. Договариваемся заехать к моим родителям. Только она заедет к своим родителям, а потом она приедет одна к моим родителям. Твердо пообещала. Я почему-то не смог поехать с ней, а через день поехал домой, чтобы там ее встретить. Однако никакой надежды не было, но на всякий случай родителей предупредил.
Дома я что-то делал во дворе, и вдруг вижу идет по направлению к нашему дому. Радости не было предела. Стою, как дурачок, и улыбаюсь. Запомнилась ей эта улыбка. Побыла немножко, и засобиралась обратно на последнем автобусе. Родители в штыки. Как же так? Зима, на ночь глядя ехать опасно. Оставайся ночевать, а завтра первым автобусом и уедешь. С трудом уговорили. Она потом рассказывала, что тот автобус, на котором она не уехала, действительно, сломался на полдороге. Пассажиры ночевали в соседней деревне. Родители не зря возмущались.
Таня уехала, а я к родителям с вопросом:
– Ну посмотрели мою невесту?
– Да, посмотрели.
– Понравилась?
– Да, вроде хорошая девушка.
– Значит, буду жениться.
– Женись.
Встретились в Брянске. Я незаметно вытащил у нее паспорт. А сам предлагаю пойти в ЗАГС, заявление подать. Да, может рано, давай попозже и т. д. Я ей показываю ей ее паспорт, и говорю:
– Вот если ты не согласишься, мне обещала моя одногруппница пойти с твоим паспортом подать заявление.
Долго думала, но потом согласилась. Как это с моим паспортом кто-то в ЗАГС пойдет? Нет уж сама пойду. Подали заявление.
Она поехала в Донецк, а я в очередной выходной дома объявил, что мы подали заявление. Встретили мое сообщение положительно. А когда свадьба? Двадцать первого марта. Мать запричитывала:
– Ой, Боже ж ты мой. В пост же нельзя делать свадьбы.
– Извините, не учел этот момент. Мы могли бы и на более поздний срок назначить, но совершенно упустили это из виду. Теперь уж ничего не сделаешь. Да и свадьбы, как таковой не будет. Будет просто вечеринка с друзьями.
– А ее родители будут?
– Скорее всего, не будут.
– Ну и мы не будем.
Раз дело идет к свадьбе, надо Таню из Донецка вытаскивать. Пишу письмо главному инженеру на ее работу. Так, мол, и так. Мы расписываемся, а я заканчиваю институт, и должен ехать на работу на Север, так ка учился по направлению. Жена должна ехать с мужем. Поэтому отпустите ее с миром. Подействовало. Отпустил. А пока я еще институт не закончил, ей надо было где-то поработать.
Устроилась она в строительную школу преподавателем. Года полтора работала пока я закончил институт. Преддипломную практику я проходил в своем отделе. Меня на работу оформили, но к работе практически не привлекали – делай диплом. а когда мне понадобилось конструкторскую часть делать по станку, в москву командировку оформили.
А в это время наше управление заканчивало стрительство большого пятиэтажного дома. Мне и подсказали мои друзья соратники. Сходи, говорят, к начальнику управления, квартиру попроси. однокомнатную может дать. Я и пошел. Пообещал начальник. Я говорю, что надо бы заявление оформить. Зачем, говорит, раз я сказал, квартира тебе будет. Я и уехал заканчивать институт.
Диплом я защищал в первый день защиты. В тот же день получил письмо от своих друзей. Пишут, что дом сдается и идет распределение квартир. Желательно, чтобы ты был здесь. Поскольку защита дипломов длится больше двух недель, время есть, можно съездить. Приехал. Иду к начальнику.
– Ты чего приехал?
– Так дом сдают, квартиру хочу.
– Недоделки устранят и будем заселять. А квартиру ты получишь, я же обещал.
– Ну я, с Вашего позволения, пару недель побуду, пока в институте защита.
– А что ты тут болтаться без дела будешь. Время отпусков, людей не хватает. Иди работай.
– Так у меня жнет никаких документов.
– А что, мы тебя не знаем, что ли.
Проработав две недели, уехал диплом получать и жену забирать. Квартиру нам сразу по приезду дали. Дать то дали. А что дальше? Пустая квартира и два нищих студента. Конечно, родители дали немного денег, но только на самое необходимое. Вот мы и пошли покупать это самое необходимое.
Купили кое-что из продуктов, какую-то кухонную утварь, обеденный столик и две табуретки. Не забыли и про электроплитку. Газа–то в нашем доме еще не было. Готовить надо было на дровяной печке, а дров тоже пока не было. А спать тоже на чем-то надо. На кровать денег не хватило. Купили два обычных ватных матраца, пару подушек и простыни. Постелили матрацы на полу, да так и спали, пока кровать не купили.