Наследница проклятой крови. Книга 3

Глава 3

Баал, земли Мор’ро мира Ланэриум

Я опоздал.

Ее спас один из моих демонов – Люциан. Черные короткие волосы были взъерошены. На его всегда суровом лице сейчас можно было заметить беспокойство, что немало меня удивило. Он крепко держал в руках девушку, которая доверчиво прильнула к его груди, пряча лицо. Ее плечи слегка тряслись. Плачет?

Шум сверху других хамор’ро меня нервировал. Нужно было убираться отсюда, не давая им шанса заметить проявление слабости наследницы. Ей и так будет сложно, после того, как она провалила испытание.

– Дай ее мне, Люц.

– Нет! – девушка посмотрела на меня, как на врага. – Пусть он меня доставит в комнату и останется со мной.

– Об этом не может быть и речи. Он низший демон и…

Мы замерли в воздухе, отлетев от «Смертельного утеса» на приличное расстояние.

– Он спас мне жизнь! Или для тебя слово Наследницы ничего не значит?! Не ты ли клялся мне в преданности и служении? Или это твое слово ничего не стоит?

Яростью вспыхнули мои глаза, я понял это, когда девчонка вздрогнула в руках моего соратника. Ее напугало блеснувшее пламя в моих красных глазах. Как вообще она посмела сомневаться в моем слове? Эта девчонка делает всевозможное, чтобы увеличить количество своих врагов. Невозможная, мелкая хамор’ришка… Я не мог произнести ни слова, боясь либо оскорбить ее – за что обязательно понесу заслуженное наказание, – либо связать ее и залепить кляпом рот.

– Я отнесу ее в комнату и останусь с ней. Если ты, конечно, не будешь против, – спокойный голос Люца вернул меня в действительность. Злость испарилась и как-то неожиданно на меня навалилась усталость. – Делай, что считаешь нужным. Но помни, отвечаешь за нее головой.

После этих слов, я развернулся и улетел прочь. Как можно дальше отсюда и… от девчонки. Уж больно негативным было ее влияние на мою нервную систему.

Я уже не видел, как Савар’ра дернулась в мою сторону, порываясь что-то сказать, но вмиг остановилась из-за приглушенных слов Люциана:

– Не надо. Ему нужно побыть наедине с собой. А Вам, принцесса, необходимо научиться понимать, что у демонов тоже есть гордость и чувства.

– Но я не хотела его обидеть…

– Слово – это сильнейшее оружие: им можно глубоко ранить, и даже убить. Запомните мои слова.

Савар’ра, земли Мор’ро мира Ланэриум

Я смотрела на улетавшего Баала и чувствовала себя распоследней дурой. Ну что за язык меня дернул сказать ему такое? Дернувшись, я только открыла рот, чтобы прокричать извинения, как услышала тихие слова своего спасителя:

– Не надо. Ему нужно побыть наедине с собой. А Вам, принцесса, необходимо научиться понимать, что у демонов тоже есть гордость и чувства.

– Но я не хотела его обидеть…

Вдруг мне стало так мерзко и противно от себя, что я едва могла спокойно лежать в надежных руках мужчины. Недавней истерики от неудавшегося самоубийства – по-другому и не назовешь, – не осталось ни следа. Неужели ощущения власти и вседозволенности так прочно пустили корни в моем сердце? Нет, не может быть…

– Слово – это сильнейшее оружие: им можно глубоко ранить, и даже убить. Запомните мои слова.

По телу пробежал табун холодных мурашек. Слова незнакомца попали в цель, затронув струны моей души. Придется с повинной подойти к Баалу, конечно, когда он немного отойдет после произошедшего.

– Спасибо. А тебя так и зовут Люц?

– Я – Люциан, главнокомандующий многотысячной армии Баала. И да, я низший демон, как он и говорил, поэтому подчиняюсь ему.

– А ты не хотел когда-нибудь быть свободным? Не служить кому-либо. Не было такого желания?

– Нет. Баал спас нас, даровав нам жизнь. Бездна неохотно отпустила нас, но он… смог сделать невозможное. И пока мы принадлежим его легиону – мы живем. Ты, возможно, не поймешь этого.

Я удивленно посмотрела на суровое лицо загорелого мужчины. Впрочем, как все демоны. У них, видимо, в бездне было очень жарко и солнечно. Он не был красив, скорее обычным: крупная квадратная челюсть, крепкое телосложение опытного воина и такие же алые глаза, как у Баала. Но в нем ощущалась внутренняя сила, которая нет-нет да притягивала к себе взгляд и делала его особенным. И почему-то с первых минут знакомства у меня возникло чувство полного доверия и ощущение, словно я с ним знакома уже многие годы. Поэтому нам так легко было в общении. Вот если бы и с Кирианом так было…

– Нравлюсь? – вопрос, заданный так просто, заставил меня покраснеть до корней волос.

А что он подумал, когда заметил мой пристальный взгляд? Не говорить же ему, что в этот момент я вспомнила о своем муже. Бывшем муже. Ладно, почти бывшем.

– Ты странный.

– Я знаю, – он еле заметно улыбнулся, отчего я сделала вывод, что он не часто улыбается. Да и морщинок в этой области не наблюдалось.

За легким, ничем не обязывающим разговором, мы оказались в моей комнате. Аккуратно опустив меня на пол, мужчина отошел от меня. А я, прикрыв глаза, упала на кровать. Пора приводить свои мысли в порядок и, наконец, понять, почему я не слышу Хами.

Какой-то шорох вывел меня из задумчивости. Я открыла глаза и посмотрела на вещь, которую протягивал мне Люциан. Как он оказался так быстро возле меня? Я ведь… Но как только я поняла, что в его руках лежит смятая бумага с до боли знакомой печатью – у меня закружилась голова. Воздуха резко стало не хватать. Я задыхалась. И, падая в обморок, я вспомнила нечто важное.

Когда Марк умирал, он передал мне письмо. Яркие картинки воспоминаний мелькали перед глазами. Я тонула в них, не надеясь спастись. Где-то вдалеке я смогла распознать торжествующий крик Хами, или мне это только показалось? Я была обязана прочесть письмо сразу в тот момент, как получила его. А вместо этого, как трусиха сбежала от своего прошлого в надежде начать новую жизнь. Какая новая жизнь, если я не могу принять себя?

Но последняя мысль была пугающей – откуда у Люциана мое письмо?

К сожалению, у меня больше не оставалось сил уцепиться за реальность. Я потеряла сознание.

Глава 4

Баал, земли Мор’ро мира Ланэриум

Девчонка была слишком импульсивной и острой на язык. За те недолгие дни, которые я провел с ней в роли сторожевого пса, показались вечностью. Простой приказ королевы обернулся изощренной пыткой. Если вначале все походило на забаву, то теперь ее иногда жесткие и оскорбительные слова вызывали неприятное чувство. Неужели я обмяк?

За одну тысячу двести тридцать пять лет моего существования я уже давно должен был стать демоном, необремененным чувствами и моралью, каким когда-то был раньше. Но почему-то совсем недавно начали возвращаться эмоции. Неужели некогда ледяное сердце оттаяло? После смерти Лилит я был уверен, что никогда не смогу вновь ожить. Так что произошло? Неужели девчонка как-то повлияла на меня и на других демонов?

Неожиданно нечто странное заставило меня остановить ход своих мыслей. Воздух вибрировал. Необычное явление, которое я наблюдал перед собой, казалось, заставляло само пространство двигаться, оживать. Воздух подернулся рябью, словно капли дождя вновь и вновь падали на безупречную гладь океана.

Ощущалось напряжение, чей источник мне пока был неизвестен. Неужели защита Хамор’ро дала трещину и на наш безупречный энергетический щит, надежно оберегающий от любой атаки извне, совершили атаку? Я напрягся. И снова ко мне вернулось то странное чувство, которое совсем недавно впервые довелось мне испытать за многие годы – страх.

Неизвестность пугала.

Но я не боялся за свою жизнь, для меня она ничего не значила. Она теперь принадлежала королевской чете Хамор’ро. Меня пугала это странное происшествие, природу которого я не знал. Для высшего демона нет ничего страшнее беспомощности.

Снова неожиданно в мои мысли вторглась эмоция одного из демонов. Восхищение? Но чем? Или кем? Постаравшись разобраться в следующей порции смеси чувств демонов, я смог выявить четкое послание: «Сила Наследницы сотрясает мир!».

Немедля ни мгновения я побежал вперед, стараясь как можно быстрее оказаться рядом с девчонкой. Черепица крыши теперь не казалась безопасной. И снова в центре событий неугомонная Наследница. Но кто знает, может ей требуется моя помощь? А вдруг на нее напали?! По спине пробежали холодные мурашки. Я должен успеть.

Мимо меня проносились бесчисленные коридоры. Я сворачивал в один, чтобы через пару секунд оказаться в другом. До тех пор пока не остановился возле знакомой арки, где совсем недавно мне приходилось быть. И больше я не смог сдвинуться ни на шаг. Чудовищная сила обрушилась на меня. Боль вцепилась в каждую мышцу, как обезумевший зверь, вгрызаясь в тело. Заставляя подчиниться. Упасть и не двигаться. Я замер в попытке понять, что происходит в комнате. Увиденное, повергло меня в шок.

Возле кровати на коленях стояла Савар’ра. Ее тело покрывала обсидиановая чешуя, в прочности которой можно было не сомневаться. Девушка вцепилась в голову, не обращая внимания на то, как ее когти приносят боль, глубоко погружаясь в плоть. Ее лицо не было видно из-за упавших вьющихся волос. Ее склоненное тело не говорило о преклонении, совсем нет. Скорее это был способ справиться с обуревавшими ее внутренними демонами. Она так сильно сжимала голову, словно хотела избавиться от засевших в нее мыслей, как от назойливых мух. И, несомненно, эти мысли причиняли ей душевную боль.

Но больше всего меня поразили ее черные крылья, которые к низу становились ослепительно белыми. Они были распахнуты, закрывая обзор на окно, но при этом солнечный свет создавал впечатление, что девушка как будто светилась изнутри. Ее перья блестели от содержания в них металла. Именно такой материал и цвет крыльев говорил о принадлежности Хамор’ро к королевскому роду Тьерха. И еще была одна особенность: Сила, заставлявшая пригибаться к земле подданных и беспрекословно слушаться. И именно эта энергия сейчас не давала сдвинуться ни на шаг, чтобы помочь его обладательнице.

Мысли путались. Но я смог заметить еще две важные детали: справа от Савар’ры стоял Люциан, а слева от меня, скрючившись, на полу лежала Моника. Если на Люциане не было видимых повреждений, кроме искаженного болью лица, то у Моники из ушей и носа тонкой струйкой текла кровь. В ее глазах я видел страх и мольбу. В любой момент она могла потерять сознание, а следом за ней – и все остальные. Что вообще здесь происходит?!

В комнате начали вибрировать и звенеть предметы. Если ничего не предпринять, здесь в скором времени все взлетит на воздух крошкой из стекла, посуды и мебели. Это была последняя разумная мысль, так как несокрушимым потоком Сила вновь обрушилась на всех нас, сминая и вновь заставляя подчиниться. «Не двигайся!» – как будто говорила она. Я упал как подкошенный. Щеку словно обожгло огнем, когда я со всей силой ударился ею об холодный пол. Что-то мокрое потекло из носа. У меня уже не было сил пошевелиться, поэтому я просто смотрел на девушку, взглядом прося остановиться.

И… она резко подняла голову. Красные глаза с черными щелочками вместо зрачка излучали ярость. Хищные черты лица были покрыты чешуей и появившиеся клыки не оставляли сомнений – Хами возобладала над Савар’рой. Это было плохо. Очень плохо. Но что произошло? Что было первопричиной? Как Савар’ра смогла пробудить вторую суть? Что Люциан наделал?

– Вы хотели НАС убить! Как Вы посмели отправить ее на «Смертельный утес» без моей поддержки?! МЫ уничтожим вас, сотрем из истории Ланэриум!!! Ты… – ее взгляд упал на Монику. -…думаешь, что если Савар'ра не замечает, то я не увижу твою мерзкую сущность? Твою ненависть к ней? Твою неутолимую жажду убийства соперника?! Ты –родная сестра посмела претендовать на ее жизнь?!

– Я… я… прости… – простонала Моника, облизав мертвенно-бледные губы.

– Громче!!! Я ничего не слышу. Кто-нибудь услышал хоть что-нибудь? Куда же подевалась твоя Сила и запал, сестричка? – с издевательской улыбкой произнесла она.

Медленно Хами поднялась и подошла к лежавшей девушке. Каждый ее шаг отдавался болью в черепе, казалось, еще немного и моя голова превратится в фарш. Наклонившись к Монике, она сжала ее шею и с легкостью подняла над собой, словно та была всего лишь перышком. Такая сила не могла поражать. А еще я впервые понял, что мне не хотелось бы иметь врага в лице Хами, второй сути Савар’ры. Опасность, свобода в действиях и непредсказуемость – взрывоопасная смесь, от которой надо было держаться подальше. Но одна мысль прочно засела мне в голову: я жаждал идти за ней. Абсурд? Может быть. А возможно, я просто сошел с ума…

Тем временем действие продолжало разворачиваться. Хами сильнее сжала шею девушки и громко приказала:

– Смотри мне в глаза!!!

В глазах Моники отражался ужас. Она не могла пошевелиться под неукротимой силой, вокруг которой все ломалось как карточный дом. И, наконец, больше не сказав ни слова, девушка потеряла сознание. Это оказалось единственным правильным решением, на мой взгляд, дабы не нервировать еще больше жаждавшей крови Хамор’ро.

– Жалкое зрелище… – резко опустив руку, Хами наблюдала за тем, как сломленной куклой упала Моника.

– Остановись! – справа от меня раздался громкий женский голос, но я мог видеть только безупречные золотистые туфельки.

Я улыбнулся. Королева пришла на зов дочери. Неужели мы спасены?

– Немедленно воссоединись с Савар’рой и возьми силу под контроль. Поверь, тебе не придется по вкусу моя Сила. Хаммирия, ты же прекрасно это знаешь, мы слишком давно знакомы.

На лице Хами проступило недовольство. На мгновение я решил, что она снова атакует, но спустя несколько секунд энергия, до этого бьющаяся через край в желании всех уничтожить и подчинить, начала утихать. Вот так, без проявления силы королевы, Хамор’ро ее послушалась. А уже в следующее мгновение чешуя начала пропадать и девушка упала бы на пол, если бы ее вовремя не подхватил Люц. И почему он выглядит намного лучше меня?

Медленно поднявшись в попытке соскрести себя с пола, я поклонился перед королевой. Но даже такое небольшое действие вызвало сильную боль в каждой частице тела. Хотелось лежать и не двигаться хотя бы пару часов, а лучше – вечность. Губы королевы поджались при виде меня. Я ждал малейшего знака, чтобы она разрешила мне нормально встать, но она молчала.

– Баал, приведи себя в порядок и вечером жду тебя у себя. Люциан, уложи мою малышку на кровать и отправляйся отдыхать.

– Но, королева, я могу последить за ней, чтобы… – попытался я сказать, но когда наши глаза встретились, я замолчал. Ледяной взгляд женских глаз говорил сам за себя. Меня ждало заслуженное наказание. Вечером.

– Свободны! Оба! Я сама побуду со своей дочерью и, уверена, смогу гораздо лучше справиться с ней, – произнесла она прохладным голосом.

Нам ничего не оставалось, как поклониться и уйти. А мне бы не помешала горячая ванна. Кто знает, может мне еще не скоро выпадет шанс расслабиться. А уже после я найду время, чтобы хорошенько допросить Люциана. Уверен, ему не понравятся мои способы добывания информации… На губах заиграла предвкушающая улыбка пока я смотрел на его стремительно удаляющуюся фигуру.

Глава 5

Кирианкхэркрон Лэстер Рубин, Драконий предел мира Ицилия

– Ты обязан меня выслушать! Мы не можем сейчас сдаться и бросить ее. Она, черт возьми, спасла весь мир! Нилан, скажи же ему!!!

Я медленно повернул голову в сторону знакомого голоса, который сейчас до невозможности нервировал. В беловолосой девушке с кукольным лицом проснулась бестия. Глаза Марисы метали молнии – настолько она была зла происходящим, но я не собирался отвечать ей. Стакан в руке был на четверть наполнен драконьим виски. Вертя его, я вглядывался в его глубины, пытаясь поймать ускользающую мысль. В камине горел огонь, окрашивая виски янтарным искрящимся оттенком.

Удивительно, как многим дорога оказалась девчонка, играючи ворвавшаяся в нашу размеренную жизнь. Она перевернула ее, заставив посмотреть на все под другим углом. После ее побега многое изменилось, в чем даже себе я не хотел признаваться. И теперь от былого равнодушия не осталось ни следа. Маленькая глупая девчонка. Моя Ар’ри…

– Эй! Что ты делаешь?!

Поморщившись, я перевел взгляд на разворачивающееся представление: Нилан с легкой улыбкой прижимал спиной к себе девушку, что-то тихо шепча ей на ухо. На щеках Марисы выступил румянец. Она пробовала освободиться, но крепкая хватка дракона не позволяла ей сделать лишних движений.

– Так не честно! Я пришла серьезно поговорить с тобой, а ты устроил какое-то представление. Пусти меня к нему! – снова дернувшись, девушка резко расслабилась, прижавшись теснее к груди Нилана. Неужели сдалась?

Высушив стакан за один глоток, я вновь наполнил его. Неожиданная вспышка белого света и последовавший за этим вскрик моего друга заставил меня напрячься. Но это оказалась все та же Мариса: она воспользовалась магической силой, чтобы высвободиться из объятий мужчины. Белым вихрем она подлетела ко мне, выбивая из моей руки стакан.

– Как ты можешь здесь развлекаться, если ее жизнь может быть сейчас в опасности?! – презрительно произнесла она, смотря на меня сверху вниз.

А в следующее мгновение она уже задыхалась, прижатая к стене моей рукой. Ярость завладела мной, выжигая все внутренности. Своевольное поведение человечки в моих покоях требовало от меня радикальных действий. Никто не смеет врываться ко мне, устраивать истерику и… разбивать мой любимый стакан. Никто, кроме моей Ар’ри, которой сейчас нет со мной.

Страх в глазах девушки и взволнованный голос моего друга охладили мой пыл.

– Кириан, пожалуйста, отпусти ее. Она не думала о том, что делает, – Нилан волновался за жизнь этой девушки. Неужели у него есть к ней чувства?

Я расслабил захват на ее шее, но не освободил ее, продолжая также сжимать шею.

– За твой поступок я бы мог оторвать тебе руку… – перехватив вспыхнувшую белым огнем руку девушки, я почувствовал обжигающую боль, но даже не поморщился. Страх в ее глазах перешел в ужас, и слезы потоком начали течь по щекам девушки. – Однако я этого не сделаю. Это было мое последнее предупреждение, Мариса. Запомни это.

– Прости… прости меня, Кириан.

Отпустив ее, я наблюдал за тем, как она обессиленно упала на пол. К ней подбежал Нилан, желая помочь. Он недовольно посмотрел на меня, видя очевидные следы удушения на шее девушки. Я отвернулся и не спеша подошел к серванту, где находился граненый стакан. Наполнив его виски и добавив льда, я повернулся к Марисе в самый последний момент, перед тем как они ушли из комнаты, и тихо произнес:

– Я не забыл о ней. Она вернется, я лично позабочусь об этом. Обещаю.

Я твердо намеревался исполнить обещание. Ведь теперь жизнь без нее казалось такой пресной и бессмысленной. Моя дерзкая и смелая жена пробудила во мне неугасаемую жажду. Я жаждал всецело обладать ею и добиться ее любви. Вернуть только зародившиеся чувства и сделать ее своей. Я хотел только ее. И пусть Боги будут свидетели – я верну ее к себе!

Ошеломленный взгляд Марисы блуждал по моей фигуре, словно пытаясь понять, говорю ли я правду. Затем что-то найдя в глубине моих глаз, она несмело кивнула. Ее губы беззвучно прошептали: «Спасибо». Они ушли, крепко притворив за собой дверь. А мне захотелось вернуться к прерванному занятию.

Сев на диван напротив камина, я вновь крутанул стакан. Очередной глоток виски немного затуманил разум, но я знал, что мне нужно сделать дальше.

Пора встретиться с Савар’рой.

Я улыбнулся, уже зная, что ей не удастся теперь так просто исчезнуть, ведь я стану ее единственным наваждением.

Савар’ра, земли Мор’ро мира Ланэриум

Голова раскалывалась. Малейшее движение вызывало новую волну боли, поэтому я решила не двигаться. А просто прислушаться к себе. Создавалось впечатление, словно у меня жесткое похмелье, но я точно знала, что это не так. Мысли еле ворочались, пока я пыталась вспомнить, что же произошло совсем недавно. По моим ощущениям прошло всего несколько часов.

«Тебе не стоит шевелиться, дорогая»

Услышав в своем сознании голос Хами, я вздрогнула, что снова привело к неприятным ощущениям. Помимо воли на глаза навернулись слезы. Я так долго пыталась дозваться до нее, что уже начала думать о тщетности своих попыток. Но каким-то образом мне удалось вернуть Хами. Так что же произошло?

«Письмо Марка перед смертью запустило цепочку воспоминаний, ранее запертых твоим разумом. Я осталась в том прошлом, которое оказалось для тебя слишком болезненным. Ты закрылась от меня, Савар’ра»

Медленно звенья событий прошлого превратились в цепь моей жизни. Я все вспомнила. У Люциана необъяснимым для меня образом оказалось давно утерянное письмо Марка. А может мне просто мерещится? И подозрительное поведение Люциана всего лишь плод моего воображения? Скорее всего, он нашел письмо где-то под столом, и решил тут же поделиться находкой. Кстати, письмо…

Дернув головой, чтобы найти прощальную записку Марка, я зашипела от резкой боли. Ох, почему же мне так плохо…

«Пробуждение большого объема памяти воссоединило нас. Однако вместе с этим нанесло удар по организму. Боль – естественная защитная реакция. Тебе нужно еще немного поспать, чтобы восстановиться»

«Да, так и сделаю. Но после того, как найду письмо»

«Я скучала по твоему упрямству, Сави»

«Неужели в твоем тоне я слышу нежность? Смертоносная Хами уподобилась человеку?»

Усмехнувшись, я почувствовала мимолетную злость и досаду хамор’ро. Как же мне ее не хватало. Осмотрев комнату более детально, я с удивлением обнаружила, что стекла с окон и шкафов были выбиты. Некоторой посуды и хрупкой принадлежности, находящейся здесь ранее, вовсе не было. Но вот что больше всего меня поразило – это безупречная чистота.

– Хами, а что здесь произошло?

«Позже. Мне нужно восстановиться после выброса сырой Силы. Я дам знать, когда вернусь. Не бойся, теперь я никуда от тебя не денусь, Сави»

– Хорошо… – мне стало грустно. Не успела я порадоваться нашим воссоединением, как она снова исчезает. А ведь все две недели без Хами я не жила в полном смысле этого слова, а только существовала, влезая в очередную авантюру в желании почувствовать себя живой.

«Мне тоже было тяжело без тебя, Сави. Мы поговорим обо всем, но позже. Договорились?»

– Окей, – как часто любила отвечать Мариса. Как же мне не хватает друзей…

Криво улыбнувшись, я вытерла слезы. Что-то сегодня я совсем не в форме. Но теперь я была уверена, что все обязательно наладится. У нас есть все время мира, чтобы наверстать упущенное с Хами и изменить будущее.

И тут мой взгляд зацепился за невзрачный мятый комочек, сиротливо лежавший в углу небольшого книжного шкафа. Нас разделяло не больше десятка метров, но сейчас это расстояние казалось непреодолимым.

– Давай, Сави. Ты должна это сделать.

Подбадривая себя, я скинула одеяло и в который раз, за этот короткий отрезок времени, удивилась. На мне был комплект шелковой пижамы кремового оттенка, состоящий из юбки и топа с тонкими бретельками. Ткань была приятной на ощупь и немного охлаждала тело. Она так мне понравилась, что впервые в жизни я приняла решение заказать у местных портних как можно больше таких комбинаций. Но интересно, кто меня переодел?

Осторожно сделав несколько шагов вперед, мне пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание. Чуть покачнувшись из-за настигнувшего головокружения, я оперлась рукой о стену. Постояв так несколько долгих минут, пока мне не стало лучше, я продолжила свой путь. До тех пор пока моя рука не сжала мятый комочек, оказавшийся тем самым письмом от Марка. Привалившись к стене, я аккуратно расправила его и повторно прочитала. В записке было не так много строк, но они снова вызвали поток слез.

«Всю свою жизнь я метался в стремлении сделать правильный выбор, но любой выбор вызывал сомнения в моей душе. У меня не хватало храбрости взять на себя ответственность за поступок и идти вперед, несмотря ни на что. Жаль, что из меня вышел паршивый правитель клана наемников Теневых.

Маленькая моя, если ты читаешь это письмо, то, скорее всего я снова сделал неверный выбор и проиграл. Сомнения и жажда власти очернили мою душу, сделав меня слепым и глухим по отношению к своему народу, клану и… тебе. Несмотря на мою любовь, я не мог всецело принадлежать тебе. Прости меня за этот обман и за невыполненные обещания.

Прошу тебя только об одном – не дай сомнениям уничтожить свое счастье. Будь смелой и честной в своих желаниях, а главное – перед собой.

__________________________________________________________________________

P.S.: Вторую часть письма тебе передаст Ривер.

Прощай, малышка. С любовью, Марк»

Прочитав записку, я аккуратно ее сложила и спрятала в прикроватной тумбочке. После прочтения я испытывала странную опустошенность. Прошло много времени и столько событий, которые заставили меня измениться. Теперь я уже не та наивная девочка, с первого взгляда влюбившаяся в своего спасителя. Марку не хватало смелости поговорить со мной с глазу на глаз до своей смерти. Он оставил мне этот ничтожный клочок бумаги в качестве памяти. Но он наконец-то признал двойственность своих поступков, от которых в прошлом я буквально сходила с ума.

Так он когда-то пообещал, что после окончания обучения в Академии Меча, Копья и Света мы будем вместе: он отречется от трона, а я уйду из клана наемников, чтобы жить с ним обычной жизнью. Но при этом он заставил меня казнить невиновную наемницу и совершить ряд других действий, что привело к разверзнувшейся между нами гибельной пропасти. Да, я была Тенью Короля, но он знал, что я никогда не хотела ее быть. Долг, беспрекословное подчинение и верность превратили меня в прекрасное оружие короля, или его игрушку?

Любое обещание, данное мне, было не исполнено. Я как преданный щенок всегда верила в его слова, не допуская сомнений. Однако им не суждено было сбыться. Наша любовь с Марком была отравлено и обречена с самого начала. И была ли это любовь? Эмоциональные качели не могли привести ни к чему хорошему в наших непростых отношениях.

Жаль, что я так и не попрощалась с ним, не побывала на похоронах, почтив его память.

– Но что мне мешает вернуться? – неожиданный вопрос, вырвавшийся из моих уст, поверг меня в оцепенение.

– Я отомщу за смерть Марка и обязательно вернусь! Астертруйя должна заплатить за то, что сделала… или точнее не сделала.

Холодная ярость смешалась с решимостью, образуя прочный тандем. Теперь у меня появился еще один смысл жизни. Я дала обещание, которое привыкла выполнять.

– Ты уже проснулась? А почему не в кровати?

Голос мамы вывел меня из задумчивости. Оказывается, я уже несколько минут неотрывно смотрела на тумбочку, присев напротив нее.

– Это ты меня переодела? – когда я поднялась, то охнула от боли в затекших ногах из-за неудобной позы. Тут же снова о себе напомнила позабытая головная боль.

– Ложись, дорогая. Тебе нужен хороший здоровый сон, а уже после мы поговорим.

И почему сегодня все хотят говорить со мной «позже»? Видимо сегодня это риторический вопрос. Пока я укладывалась, мама продолжила:

– Вижу, новая пижама пришлась тебе по вкусу, – дождавшись моего кивка, она тепло улыбнулась, – поспи немного, а когда проснешься, я распоряжусь, чтобы тебе принесли куриный бульон. Поверь, он отлично помогает восстановить силы.

Наклонившись ко мне, мама нежно поцеловала меня в лоб и, укрыв одеялом, вышла из комнаты. Закрыв глаза, я позволила себе провалиться в сон. Об остальном я подумаю завтра.

– Вот мы и встретились, моя Ар’ри.

Распахнув глаза от знакомого голоса, я резко привстала на кровати. Правую руку обожгло огнем. Я увидела, как на ней снова начал проступать рисунок цветка – нашего брачного ритуала, произошедшего в день праздника «Лепесток Судьбы». Я не сразу сообразила, что нахожусь не в своей комнате, а когда поняла, то посмотрела на того, кого надеялась никогда не видеть.

И как только наши глаза встретились, я не посмела отвести взгляд. До щемящей боли в сердце я смотрела в знакомые глаза цвета грозового неба, понимая, теперь мне сбежать не удастся. Ох, похоже, теперь я точно влипла…

Баал, земли Мор’ро мира Ланэриум

– Ты меня разочаровал, Баал. Как ты мог допустить бесконтрольный всплеск ее Силы и возобладание Хами над Савар’рой? Я тебе дала единственное задание – стать ей защитником, а ты не справился. Если бы я опоздала, то Сила могла раздавить ее, выжжев сознание. Твоя вина непростительна!

Преклонив колено, мне оставалось только ждать, когда гроза минует. Гнев королевы всегда заканчивался наказанием, ведь кто как не повелитель демонов виновен в беспорядках и бедах земель Мор’ро? Я признавал свою вину, что не смог вовремя оказаться рядом с наследницей. Но ведь с нею был Люциан. Так что, демоны его задери, произошло?!

А в следующее мгновение тело взорвалось болью, выбивая посторонние мысли. Я упал на холодный мраморный пол. Магическая клятва разрывала меня изнутри, словно в попытке выжечь все внутренности. Сквозь прищуренные глаза, превозмогая боль, мне удалось увидеть выброшенную вперед руку королевы. Ее лицо представляло собой ледяную маску. Она смотрела на мою скрюченную фигуру без единого проблеска сожаления, как сам Бог Возмездия и Порядка Одар. Казалось, для нее я был всего лишь провинившимся домашним псом, которому требовалось преподать урок за непослушание.

Каждый вдох давался все труднее, пока не закашлявшись кровью, я больше ни о чем не мог думать, как об освобождения от пытки. Мне нужен хотя бы еще один вздох. Я слишком устал. Сколько раз я уже проходил через это? Пятьдесят? Сотни раз? Или больше?

– Хва… тит… – еле слышно прошептал я, пытаясь вымолить передышку. И вновь напомнив себе, что боль не бывает вечной, но королева столь искусна в ее оттенках, что иногда создается впечатление об обратном.

Если бы моя армия сейчас увидела меня, то от стыда я не смог бы больше смотреть им в глаза. Бессмертный повелитель шестидесяти шести тысяч легионов демонов валяется в ногах королевы… Смех, да и только. Я закашлялся от смеха, уже не обращая внимания на боль. Видимо, королева заметила это. Так как уже через миг она резко сжала ладонь в кулак. Я потонул в агонии. Ад оказался ближе, чем я думал.

И перед тем, как потерять сознание, впервые проскользнула предательская мысль: «А так ли был я прав, подписав с родом тьерха вечный договор служения?». Бездна расступилась передо мной, забирая в свои теплые объятия.