Невеста опального принца

Глава 2

1

– Для чего? – опешила я, на секунду забыв о том, в чьём теле теперь нахожусь. Но быстро нашлась: – У меня голова болит, никак не вспомню, что я хотела с этим добром делать.

– Так, ваша милость, на принца Леннарда же погадать хотели. Ох, ваша милость в этом искусна, как болотная чертовка! Ой, прости боги, болтаю тут глупости, чтоб меня ночные болотные огни пожрали!

И экономка прижала два пальца ко лбу, а потом к сердцу. Вероятно, это был какой-то религиозный знак, подкрепляющий клятву говорившего!

Так, на свой лик в зеркало я и без прислуги посмотрю, а вот на таинственного принца, мечту окрестных дам, надо бы взглянуть.

– Никак не могу найти его портрет. Ты не видела его? – спросила я даму, поняв, что так и не знаю её имени. Да я вообще ничего здесь не знаю!

– Да мне-то откуда?! – замахала руками дама, будто я призвала чуму на её голову. – Я спрошу Вивиан, только она выйдет из покоев лорда Фрэнсиса уже за полночь, так что не взыщите. Может, пока погадаете, старый Орхан этих пиявок на свои тощие ноги ловил.

– Ну, раз так, неси, – согласилась я, незаметно щипая себя за руку. Всё это походило на странный сон.

И Анастасия с её способностями, и эта комната, похожая на будуар дамы эпохи Возрождения, и все встреченные после пробуждения персонажи. Цирк, да и только, правда, пока без коней!

Экономка выплыла из комнаты, ненадолго оставив меня в одиночестве. А мне только этого было и надо! Осмотрюсь, а там буду действовать по обстоятельствам. Первым делом надо найти зеркало. Ну не может быть, что в спальне девушки нет ни одного зеркала! Что здесь за дикие нравы царят?!

Я медленно ходила, осматривая картины на стенах и предметы на тумбочке, да туалетном столике. Так, Ариса явно из богатой семьи, но зеркала нет, значит, либо она уродина, либо здесь не принято, чтобы незамужняя девица день-деньской на себя в зеркало глядела. Тьфу ты, я уже как царевна из русской сказки заговорила!

Нет, вряд ли Ариса уродина, её отец непременно бы об этом упомянул. Да и та девушка, которую я видела в зеркале Анастасии, была вполне себе ничего.

Пока осматривалась, до моего слуха донеслась какая-то возня, идущая из-под кровати, что сначала ввело меня в ступор, а потом в сердце закрался страх. Возня то утихала, то внезапно становилась ощутимо слышимой.

«Мышь», – подумала я и с визгом, приличествующим даме эдак века восемнадцатого, вскочила в ближайшее кресло.

– Что случилось, ваш милость? – в дверь просунулось заросшее чёрными волосами мужское лицо. – Вы кричать изволили?

– Там! – указала я под кровать, не обращая внимания на тот факт, что неизвестный мужчина с наружностью лесничего, который не видел бритвы последний месяц, бесцеремонно прошёл в мою спальню и направился к кровати. Не волновалась я и потому, что сделал он это с такой привычной вальяжностью, будто прибегал к Арисе по первому писку.

– Счас глянем, – ухмыльнулся он, оглядывая меня с ног до головы. Блин, я только сейчас поняла, что по-прежнему стою в одной рубашке! Вряд ли для Арисы было привычным принимать гостей в таком виде!

Вон и этот бугай, косая сажень в плечах, одетый, как лакей, а диким взглядом так и зыркал на мои босые ноги и прикрытую тонкой тканью нательной рубахи грудь. Увидев это, я фыркнула, строго посмотрела и спряталась за тяжёлую портьеру. Ухмылка бугая стала ещё противнее, но он встал на колени и заглянул под кровать.

– А ну, иди сюда, нечисть болотная! – гаркнул он так, что я обмерла от страха. Захотелось вытянуться по струнке и начать оправдываться, что, мол, не нечисть, да и болота никогда не видела.

Но черноволосый чернобородый бугай не обращал на меня никакого внимания, а разговаривал с существом под кроватью. Может, у них тут и мыши по болотам шастают?

– Да тока попробуй хватани, шею вмиг сверну. Вот, ай, зараза, куснула!

Под кроватью раздался жалобный визг, за которым последовала недолгая борьба. Визг повторился, только на этот раз более жалобно. Судя по голосу животное под кроватью было намного больше средней мыши.

– Что там такое? – высунулась я, от любопытства позабыв, что снова показываю бугаю сомнительные прелести астеничного тела Арисы.

Но тот больше не обращал на меня внимания, направив все силы на борьбу с неведомым мне существом.

– Да вот кто это!

Извернувшись, бугай сделал рывок, почти забравшись под кровать по пояс, и появился в поле моего зрения с каким-то грязно-серым извивающимся существом, похожим на мокрую крысу с огромными, торчащими в стороны усами.

– Болотная выдра, чтоб её! Видать, в открытую дверь забежала, такие жирные только в Проклятом омуте водятся!

Существо дёрнулось и жалобно пискнуло, а потом открыло маленькие глазки-пуговки и уставилось прямо на меня. По-человечьи так, будто просило сохранить жизнь.

– Счас, ваш милость, я её вмиг упокою!

И бугай уже собрался ударить кулачищем по маленькой головке, как я выбежала вперёд и крикнула что есть мочи:

– А ну остановись! Не смей!

Бугай замер с поднятым кулаком и уставился на меня с неподдельным удивлением, будто из-за портьеры выскочила не Ариса в нижней рубашке, а злющая ведьма, которая сейчас приложит его по темечку толстенной ручкой метлы.

– Что тут происходит?! – вбежала с ведром, закрытым деревянной крышкой, экономка. – Биф, как ты посмел войти в спальню её милости?!

– Так я…– опешил бугай, всё ещё держа в вытянутой руке отчаянно попискивающее существо. Оно даже не вырывалось, а лишь жалобно крутило головой по сторонам. – Кричали тут. Ну, я и заглянул.

– Немедленно положите на пол зверюшку! – воспользовалась я возникшей паузой.

– Да делай, что тебе говорит её милость! – махнула рукой экономка. – А то сейчас сюда весь замок сбежится. И сам уже иди, вон, дверь охраняй, как приказано.

– Я и хотел. А тут вона чего, ну, я её и хвать. Да молчу, мисса Пенелопа.

Как только существо оказалось на полу, оно смешно заковыляло в мою сторону и спряталось в дальнем углу за большой напольной вазой, следя оттуда маленькими глазками-пуговками за ногами бугая.

А тот попятился к двери, всё кланяясь да бормоча что-то себе во всколоченную бороду, пока не вышел таким образом в дверь, которую за собой и прикрыл.

– Вот и хорошо! – произнесла экономка. – Повезло мне, ваша милость. Я что задержалась-то? Портрет его высочества для вас сыскала! Сейчас, только руки освобожу.

И дама поставила ведро, сняв крышку. Чтобы «не задохла живность», как она объяснила. А чтобы не пахло, ведро было поставлено поближе к приоткрытой створке окна.

Проделав всё это, экономка вытерла руки о полотенце, перекинутое через плечо, и достала из кармана платья овальную гравюру.

– Давай скорее! – поторопила я её. Это ж надо так возиться, как нарочно!

Экономка протёрла портрет и с поклоном передала его мне.

2

Так, посмотрим, что за фрукт!

Я подошла к светильнику, горевшему в изголовье кровати, и поманила за собой экономку.

– Пенелопа, садись, – и указала на маленькую скамеечку у своих ног. Память Арисы подсказала, что служанка ни за что не сядет рядом с госпожой. – Расскажи мне про принца Леннарда.

– Так, ваша милость, я ничегошеньки не знаю про его высочество, – побледнела она, будто я обвинила её в краже.

– Не бойся. Наверняка сплетни ходят. Что народ болтает?

– А вы лорду Фрэнсису расскажите, – чуть не заплакав, сказала Пенелопа. На лице женщины появилось крайне озадаченное выражение. – Мне ещё двух дочерей пристраивать, а кто их возьмёт замуж, коли лорд меня высечет и выгонит?!

– Никто, – согласилась я. – Поэтому лорд ничего не узнает. Мне ведь за принца замуж выходить, вот и хочу про него узнать не то, что говорят при дворе, а то, что за спиной болтают. Да садись уже!

– Так, ваша милость, – растерянно пробормотала Пенелопа, всё-таки решившись сеть на указанное место. Она разглаживала складки на платье и не спешила поднимать головы. – Не в себе ведь принц, поговаривают, как покойный король Богу душу отдал, так и тронулся умом  его наследник. Поэтому матушка и вышла замуж за дальнего родственника покойного мужа, чтобы род продлить. А то как же государство без наследника?

Ладно, кое-что прояснилось, а то в голове Арисы только охи и вздохи по прекрасному профилю молодого человека.

Я посмотрела на овальный портрет, что держала в руках. Принц был изображён по пояс, лицо длинное, вытянутое, взгляд надменный, будто одолжение делает, что вообще смотрит. И волосы длинные, перехвачены на затылке траурной лентой, губы тонкие, изящные, но в лице какая-то злость, что всё и портило, придавая Леннарду сходства с эльфом, уколовшим себе озверин.

Наверное, и на язык язвителен, поэтому Ариса часто плакала и вздыхала после встреч с этим высочеством. Ну ничего-ничего, я тоже в карман за словом не лезу.

– Но ещё говорят, что принца специально оговорили, чтобы отстранить от трона, – прошептала, наклоняясь ко мне,  Пенелопа.

И тут раздался грохот, будто что-то где-то упало. Экономка вскочила и тут же плюхнулась на колени, наверное, думая, что явился сам лорд Фрэнсис, чтобы наказать её за длинный язык. Я вздрогнула и сначала спряталась за полог кровати, но потом сообразила, что это упало ведро с пиявками, которое поставила у окна экономка.

Выглянув в том направлении, я убедилась, что так и есть.

– Аккуратнее, ваша милость, может, позовём кого? – шептала насмерть перепуганная Пенелопа. – Это Богиня меня покарала за то, что клевещу на правящий род!

– Ничего подобного, – скептически заметила я. – Это зверушка.

Наконец ведро остановилось, и из него высунулась довольная морда с чёрным глазками-пуговками, только изрядно перемазанная чем-то тёмно-красным.

– Ах ты гад! –  кинулась было с кулаками Пенелопа, позабыв о сдержанности и чопорности. – Да я счас тебе!

– А ну, стой! Я сама подойду!

Почему-то я была уверена в принятом решении.

– Ваша милость, а вдруг укусит и заразит чем? Это же болотная выдра, они вечно всякую дрянь подбирают! Говорят, они шпионы Тьмы!

Боже, что за каша в голове местных!

– А по-моему, он просто голоден,– произнесла я и сделала несколько шагов навстречу существу. Зверёк пискнул, облизнулся и хотел было убежать, но после сытного ужина пиявками и что там ещё было в ведре Пенелопы, изрядно раздулся и стал жутко неповоротливым.

Я схватила какую-то тряпку, забытую экономкой на диванчике, и набросила её на зверька. Он заверещал, но застыл на месте.

Пенелопа тем временем продолжала делать охранные знаки и пряталась за пологом кровати. Эх, придётся действовать самой.

– Дай мне что-нибудь съестное, – приказала я таким тоном, что экономка достала из кармана сухое печенье, завёрнутое в бумагу, и, не раздумывая, подала мне.

Я отломила кусочек, приподняла полог тряпки, оказавшейся моим халатом, и кинула его туда. Через миг послышался чавкающий звук, и снова всё затихло. Я повторила процедуру несколько раз, пока не почувствовала, что зверь сомлел и больше не боится.

– Аккуратнее, ваша милость, – скулила Пенелопа, заламывая руки. – Мне попадёт от лорда Фрэнсиса, что недоглядела.

Я приподняла полог халата, какое-то время мы со зверьком молча смотрели друг на друга, а потом я протянула ему руку, в которой лежал очередной кусочек печенья. Зверёк повёл носом и сделал осторожный шаг в мою сторону. Потом ещё несколько.

«Сейчас цапнет», – только и успела подумать я, как почувствовала щекотание жёстких усов и прикосновение к ладони шершавого языка. Приняв угощенье, зверёк довольно курлыкнул и снова лизнул меня.

– Какая прелесть! – умилилась я, откидывая халат и уже смело поднимая зверька в воздух. Он покорно висел, не проявляя ни малейшего беспокойства. Брюхо было таким раздутым, что раздумывать об имени долго не пришлось. – Я назову тебя Пузырём. Пенелопа, принеси ему какую-нибудь лежанку. Я положу Пузыря рядом с кроватью.

Так я и обрела первого друга в новом мире. Экономка хоть и пыталась этому помешать, но потерпела фиаско и  лишь глянула на меня так, как обычно смотрят на тихо помешанных. Вроде не опасны, но такое выкинут, хоть святых выноси!

Заснула я в тот вечер мгновенно, стоило упасть лицом на подушку. Мне снился принц Леннард, он насмешливо на меня посмотрел, а потом сказал:

– Если я её не смог полюбить, с чего мне тобой заинтересоваться, ведьма Проклятого омута!

Я вскрикнула и проснулась. Тут-то и ждало самое интересное: из королевского замка пришло два письма. Одно – официальный приказ Арисе Офосской, дочери лорда Фрэнсиса, ждать указаний, а пока оставаться в замке отца. Второе – личное послание для Арисы от принца Леннарда.

Глава 3

1

– Давай открывай, – поторопил меня родитель, когда вручил письмо от принца.

Было раннее утро, но меня уже подняли на ноги, приодели и причесали. Не без помощи неких магических штучек, напоминающих привычные щипцы для выпрямления волос и плойку для красивых локонов.

Гардероб Арисы был богатым, но на редкость однотонным. Она предпочитала тёмно-синие цвета, фасоны платьев были настолько чопорными, что в пору ходить в них в церковь, чтобы прослыть там оплотом добродетели.

«Конечно, она ещё и девственница», – так думала я, но, пробежав глазами первые строчки письма, поняла, что ошиблась.

– Что ты там молчишь? Вслух читай! – раздражённо произнёс рыжеволосый мужчина, похожий на моего родителя формой носа и ушей. Они даже хмурились одинаково.

Это был мой дядя. Милорд Харди Тритий Офосский, старший сын ветви моего нового рода. Если верить обрывочной памяти Арисы, весьма жестокий интриган, не раз переступавший через интересы своих близких ради новых титулов и земель.

Милорды сидели в каминном зале поближе к огню, а я стояла перед ними, будто провинившаяся служанка. Зала была по размерам сравнима с храмом, а пламя еле теплилось.

Батюшка Арисы, как я уже успела убедиться, был прижимист и рачителен, хотя и богат. Даже жену свою уморил экономией лет пять назад.

Мать Арисы заболела из-за сырости и плесени, налипшей на стены её покоев.

Итак, меня просили прочесть письмо принца Леннарда, а я всё тянула время, потому что хотя и понимала язык этой страны, сомневалась, что смогу так же легко воспроизводить без запинки письмо, написанное каллиграфическим почерком а-ля «уездной барышни альбом».

Но сердить родственников и дальше было бы не слишком умно. Я уже решила этой ночью, что если мне суждено здесь жить, то лучше стать принцессой, чем старой девой, попавшей в полную зависимость от милордов, смотрящих на меня так, будто я главная причина морового поветрия последнего десятилетия.

Я покашляла и развернула сложенную вдвое плотную белоснежную бумагу с оттиском королевского дома Меалиддов, герб которого представлял собой три лилии, над которыми свернулась в кольца змея с раскрытой пастью.

– Приветствую тебя, моя воронья миледи! – начала я читать на удивление легко и без запинки.

Потом посмотрела в сторону милордов и продолжила:

– Мне писали, что ты была больна и даже пыталась свести счёты с жизнью. Признаюсь, эта новость огорчила меня, потому что мне казалось, что наш последний разговор расставил всё по местам. Да, вы отдались мне по доброй воле, но не смеете утверждать, что я обещал вам что-то, кроме одной ночи.

«Ах ты, полоз королевский! Так вот из-за чего она утопилась», – только и успела подумать я, как отец Арисы взревел, словно раненый вепрь. Я, конечно, не слышала ранее, как орёт этот зверь, но представляла, что именно так.

– Что?! Да как ты посмела, дрянь подзаборная!

Родитель вскочил на ноги и, сжав руки в кулачищи, направился было ко мне, но я от страха крикнула что есть мочи:

– А ну, милорд, сидите там! Я ещё не закончила!

Конечно, лорда это не оставило, и тут бы мне и пришёл конец, если бы не вмешался дядя.

– Фрэнсис, и правда, сядь на место, – произнёс он спокойно, но это произвело на его младшего брата такое же действие как магическая успокоительная микстура, которую мне накануне дала Пенелопа. – Дослушаем.

Он выразительно поднял бровь и глазами указал родителю Арисы на место. Тот подчинился, но ещё кряхтел от злости, а его жиденькая борода тряслась от возмущения.

Я стояла ни жива ни мертва, но нашла в себе силы читать дальше, хотя вначале буквы расплывались перед глазами:

– Раз всё обошлось, вам не следует возвращаться ко двору. Такой впечатлительной маргаритке не место среди шипастых роз. Идите служить в храм Единой Богини, вы обретёте среди молитв и заунывных песнопений тот покой, о котором мечтали.

Ваш покорный слуга, его высочество Леннард.

Письмо закончилось, и я замолчала, не представляя, что теперь делать. Этот аристократический мудак слил Арису так технично, как не всем удаётся и в моём времени.

– Что думаешь, Ариса? – спросил металлический голос дяди.

Я подняла на него глаза и отчеканила:

– Надо вернуться и заставить его высочество пожалеть о своих словах.

– А сможешь?

– Смогу. Даже не сомневайтесь, милорд.

– Тогда решено.

Дядя неспешно поднялся и бросил через плечо брату:

– Выезжайте завтра поутру.

– Но в донесении королевского глашатая ясно говорится, чтобы она не возвращалась, – фыркнул лорд Фрэнсис, однако при этом с надеждой уставился на брата. Видимо, тот не первый раз совершал невозможное.

– Будьте покойны. Предоставьте это мне. И когда вы приедете в замок Трёх Роз, вас будут ожидать с нетерпением.

Я поклонилась дяде, но тот прошёл мимо, не удостоив меня взгляда.

– Ну, смотри мне, дрянь! Чуть что не так, остригу косы, и в богадельню пойдёшь, – прошипел над ухом заботливый родитель и поспешил вслед за прихрамывающим братом, стук палки которого затихал в коридоре.

Я осталась одна. Итак, первый бой выигран. Ну всё, принц, жди, скоро буду.

2

Весь день прошёл в сборах и в откармливании нового питомца. Я заставила Пенелопу и Вивиен носить мне лягушачьи потроха и пиявок в количестве несколько крынок в день.

Пузырь всё сметал, будто хотел наесться на год вперёд. А потом подбегал ко мне и тыкался холодной мордой в ладони, довольно мурча, совсем как котёнок.

Я раньше никогда не видела выдр, но этот экземпляр был чем-то средним между лаской, бобром и кошкой. Как-то после обеда Пузырь убежал, я уже думала, он не вернётся, но к вечеру этот фрукт появился и положил к моим ногам мелкую рыбёшку с выпученными глазами.

Так мы и подружились.

– Я беру Пузыря с собой, – сказала я лорду-родителю, почувствовав, что не могу вот так бросить зверушку. Он один из немногих, кому я могла доверять. И кто был ко мне добр.

– Что за причуды, Ариса? Думаешь, болотной выдре будут рады при дворе? – хмыкнул тот и засмеялся, должно быть, представив лица своих знакомых.

– Пусть покусает принца. Так ему и надо.

– А знаешь, что про тебя говорят здесь? – и вовсе развеселился родитель, стукнув по обеденному столу так, что подпрыгнули чашки и супница с тарелками. – Что ты ворожишь, как настоящая ведьма. Тебе вон вёдрами таскают потроха лягух! Это только кривотолки вызывает, за глаза тебя в чернокнижницы записали!

– Ну и пусть боятся, – вздохнула я, роясь в памяти Арисы. Нет, за ведовство здесь не наказывали, но не слишком и жаловали, предпочитая обходить чернокнижниц стороной. То ли дело белая магия!

В итоге на следующее утро, чуть забрезжил рассвет, мы были уже на ногах и отправились в путь. Я ехала вместе с родителем в одном экипаже, слуги, сопровождающие нас, в двух других, ещё двое везли гардероб и прочие нужные вещи.

Похоже, лорд Фрэнсис решил надолго покинуть родовое имение!

– Помни, королева Мориа приходится нам родственницей, пусть и дальней. А главное, не дай этого забыть остальным, – поучал меня лорд Фрэнсис, разительно изменивший линию поведения по отношению к дочери.

Это в своём замке он не считал меня за человека, а при королевском дворе хотел сойти за заботливого опекуна, денно и нощно хлопочущего о благополучии единственного отпрыска.

И пусть девица не в своём уме, но уж тут, право слово, не его вина, а покойной жены, в роду которой были безумцы.

А он так её любил, что не придал этому значения. Хотя следовало!

– А король? – спросила я, откопав в памяти предшественницы кое-какие интересные подробности. Например, о том, что он был крайне неравнодушен к молоденьким фрейлинам жены.

– Этот выскочка просто вскружил ей голову, – фыркнул папаня. – Вот и вышла за младшего дворянина. Что мешало остановить выбор на достойной партии? На мне, к слову сказать.

Я чуть не расхохоталась. Вот оно, значит, как!

Вскоре лорд Фрэнсис задремал на подушках и даже захрапел, а я, за неимением другого занятия, принялась смотреть в окно.

Пейзаж навевал тоску, везде и всюду раскинулись голые равнины, редко чередующиеся с болотными топями. Да уж, в таком месте немудрено захандрить!

Экипажи шли довольно бодро, что поддерживало во мне надежду на то, что к вечеру мы будем на месте. В памяти Арисы мелькнул какой-то портал, ускоряющий перемещения между дальними землями королевства Вернон. Книг в замке не держали, поэтому больше почерпнуть информацию мне было неоткуда.

– А зачем они, эти книги? – удивлялась Пенелопа, служившая в замке с малолетства. Как и все её предки. – Сыновей-то у лорда нет, а женщинам знания ни к чему. Не чернокнижницу же воспитывать. Ой, простите, ваша милость.

Пенелопа низко поклонилась и поспешила уйти. В замке за мной прочно закрепилась дурная слава. Разве болотная выдра признаёт своей хозяйкой обычную барышню?

Сам лорд тоже книг не любил. Как я выяснила, даже читал по слогам, чем невероятно гордился. Мол, время проводил не как архивная крыса, а на полях сражений, да в дозорах полкоролевства объездил. Войны в Верноне не было лет триста.

Незаметно для себя, я тоже задремала. Сны были тяжёлыми, в них мне чудились мёртвые розы, чёрные, с огромными и острыми шипами.

Потом экипаж как следует тряхануло, я открыла глаза и вскрикнула. В окна бил нестерпимо яркий свет, а в воздухе разлился густой запах горького миндаля. А ещё каких-то цветов. Казалось, миру пришёл конец, надвигалось что-то страшное и одновременно мучительно-прекрасное.

Последнее, что я услышала перед тем, как потерять сознание, был сдержанный смех лорда Фрэнсиса.