– Э нет! Я думаю конец яснее, чем кажется. Ведь в познании мира мы опираемся на наблюдение, так? И что говорит нам оно? Всё портится, крошится, гниёт, ржавеет, протухает, болеет и умирает. Верно?

К чему вы клоните?

– К тому, что есть серьёзное возражение против всей вашей теории. Начнём с того, что новое может исчезать. Может?

В какой-то степени…

– Но тогда и свобода может уменьшиться, а эволюция – пойти назад!

Исчезновение нового не возвращает мир назад, а, как мы говорили, создаёт новую ситуацию. То есть, строго говоря, новое не исчезает, а эволюция необратима.

– Но если "новая ситуация" возникает от того, что новое исчезает, что мешает эволюции постепенно истребить всё и вернуться назад к Ничто?

Это интересный вопрос. Поскольку мы не знаем как работает свобода, отвергать ре-эволюцию тоже нет причин. К сожалению, мне нетрудно представить как всё хорошее может исчезнуть, как люди вдруг забудут о культуре и деградируют, почему бы и нет? Потом они окончательно превратятся назад в каких-то обезьяно-подобных уродов и в конце концов всё живое исчезнет в океане биожижи. Подчеркну, что такая ре-эволюция не может случиться "сама по себе", без участия свободы. Возврат назад, к Ничто произойдёт в любом случае по новому пути. Однако я не хотел бы об этом говорить, поскольку это целиком умозрительная фантазия не имеющая пока никакого реального подтверждения. Давайте говорить о той эволюции, которая точно есть.

– Как это фантазия?! Всё имеет конец, и не простой, а детерминированный, абсолютно закономерный. Сама жизнь доказывает это! Значит есть и конец всему, включая вашу теорию!

Жизнь доказывает только то, что конца нет. Конкретная особь умирает, но жизнь продолжается. Рождение новой жизни – такой же детерминизм, как и смерть старой. Детерминизм не способен опрокинуть эволюцию.

– Но конец есть! Всё разрушается! Вымирают целые популяции! Динозавры!

Мы уверены только в том, что всё меняет формы. Даже если существует необратимый процесс "умирания", в конце его вовсе не обязательно неизбежный Неминуемый конец. Во-1-х, все виды "умирания" так или иначе приводят к возрождению. Все процессы распада материи входят составными частями в процессы её сборки. Во-2-х, умирание, распад, разложение, разрушение и т.п. – процессы детерминированные и значит повторяющиеся. Их можно повторять сколько угодно, их результат математически предсказуем и сами они постоянно повторяются в природе. Необратимый и повторяющийся процесс – разные вещи. Единственный случай, когда мы думаем, что процесс умирания действительно необратим – смерть самой Вселенной. Причиной такого взгляда служит максимально возможный, причём чисто умозрительно, масштаб процесса – мы не можем ни повторить, ни увидеть этот процесс, он только наша фантазия основанная на модели расширения Вселенной. Однако даже в этом случае очевидно, что если расширение и существует, оно ещё не равнозначно "смерти", поскольку мы не можем предвидеть какую роль будут играть в будущем иные процессы, например некие "тёмные" силы, сокрытые в материи или прочие её тайны, не говоря о свободе.

– Если смерть всегда сменяется рождением, может и свобода появилась из детерминизма? Может детерминизм и свобода просто переходят друг в друга?

Как это?!

– Детерминизм – это порядок и взаимообусловленность, но его внутреннее движение разрушает порядок, ведёт к хаосу и концу – по типу роста энтропии. То есть детерминизм как бы тяготеет к свободе и проявляет это в движении к наиболее "вероятному" состоянию. Свобода – это беспорядок и хаотичность, но её внутреннее движение ведёт к организации всё более сложных систем. То есть свобода как бы тяготеет к детерминизму и выражает это движением к наименее вероятному состоянию, эволюцией. Мы можем вообразить, что детерминизм и свобода как бы переходят друг в друга! Это же две стороны одной сущности, материи!

То есть как бы вечный цикл?

– Да.

Тогда он детерминирован! Рождение и смерть, порядок и хаос – части циклических процессов. К эволюции они не относятся. Эволюция – появление нового.

– Но почему нельзя допустить, что рождение и смерть Вселенной тоже повторяются? Ведь возможно, что вся эта эволюция – тоже часть процесса, только она локальна и повторяется в других местах или в другие времена?

Опять пульсация? Ну хорошо. Действительно, на локальном уровне мы видим появление "нового", которое, в более широком, глобальном контексте может оказаться вовсе не новым. Так, мы можем ожидать, что где-то на других планетах тоже идёт эволюция и возможно живут такие же люди. Но это рассуждение только возвращает нас к началу. Общее повторение означает отсутствие времени. Можем ли мы с этим согласиться? Я думаю, нет. Каждый из нас уникален, люди на иных планетах не похожи на нас, а Вселенные, даже если они умирают и рождаются вновь – обязательно отличаются друг от друга, а значит должно быть одно общее движение, единый процесс.

– А если свобода – активное начало, почему она не может точно так же остановить движение, как она изволила его начать?

В принципе, почему не может? Свобода загадочна, а значит возможность её "исчезновения" и вытекающей остановки развития тоже присутствует в этом мире. Смерть Вселенной – это один из вариантов будущего, возможный, но не обязательный.

– Ага, значит Вселенная может умереть?!

Если под смертью Вселенной подразумевать остановку её развития и исчезновение времени…

– Значит "тепловая смерть" или любая подобная остановка движения всё же возможна?

Остановка движения? Нет, как и его появление. "Рассасывание" материи/движения по бесконечности вследствие "расширения" Вселенной тоже неправдоподобны – о расширении мы уже говорили. Что касается будущего, то единственное, что можно определённо сказать о нём – оно неопределённо. Свобода это гарантирует, ре-эволюция, как и исчезновение времени – лишь возможности, предоставляемые свободой.

– Как свобода может что-то гарантировать?

Неизвестно. Мы не можем даже сказать, может ли свобода гарантировать собственное существование – ведь существование означает повторение себя, а свобода никогда не повторяется. С одной стороны, смерть, остановка, покой – не могут быть свободой, поскольку они гарантирует старое. Но с другой, сама их возможность – следствие свободы. Свобода уничтожения свободы, возможность исчезновения возможностей – парадоксы свободы.

– Но тепловая смерть детерминирована! При чём тут возможность, предоставляемая свободой?

При том, что это всё сомнительно даже на уровне физики.

– Что значит "сомнительно"?! Диссипативные процессы – глобальны и всеохватывающи! Эволюция против них бессильна!

Во-1-х, все диссипативные процессы, по сути, обьясняются хаотичным движением микрочастиц, размазывающим их макро неоднородности. Но мы знаем и о противоположном процессе – тяготения, в конце концов собирающего вместе разбросанные по пространству частицы. Не являются ли в таком случае, диссипативные процессы всего лишь частью большего замкнутого детерминированного цикла? Во-2-х, надо обратить внимание на пространственные масштабы процессов. Второе начало термодинамики описывает наш масштаб мира, но в большем масштабе – звезд и галактик – работает тяготение, испарение чёрных дыр и кто знает что ещё. На следующем после него уровне работает ещё что-то, тоже не имеющее ничего общего со Вторым началом.

– То есть вы утверждаете, что Второе начало термодинамики попросту неверно?!

Оно верно для относительно малых обьёмов, где можно пренебречь силами тяготения, но если систему микрочастиц, даже изолированную от внешнего мира, расширить до космических масштабов, частицы сами собой стянутся в массивный обьект и, если повезёт, давление зажгёт новую звезду. Этот процесс очевидно идёт в нарушение Второго начала. В любом случае Второе начало не предрекает нам Неминуемый конец.

– То есть на каждом масштабе свой детерминированый процесс и они все разнонаправленны?

Почему нет? На уровне элементарных частиц, кстати, тоже есть процессы сжатия. Ядерные силы сжимают нуклоны и им не важны диссипативные процессы. Отсюда следует, что детерминизм вовсе не означает остановку и смерть. Всё, что он может гарантировать – исчезновение времени, постоянный возврат в начало. Он не в состоянии определять будущее.

– У Второго начала есть иное толкование – как движения из менее вероятного состояния в более вероятное. Это фундаментальный закон природы!

Вероятность – ожидание будущего исходя из прошлого. Как это может относиться к смерти Вселенной?!

– Ну а законы сохранения? Они-то точно абсолютны. Как они согласуются с необратимостью эволюции и появлением нового?

Вот они-то, кстати, и подтверждают, что детерминизм постоянен и однообразен. Появление нового их не нарушает, поскольку новое – это всегда лишь новая форма материи и её движения. Правда, с ними тоже не всё в порядке.

– Что не в порядке? Законы сохранения – обьективный факт, они всегда выполняются!

Как посмотреть. В идеальных системах, да. А в реальности? Вращается колесо – нагревается ось (т.е. механическое движение распределяется по всей массе Вселенной), остывает печь – разгоняются молекулы окружающего воздуха (т.е. теплота распространяется по всему обьёму Вселенной), утекает заряд из батарейки – повышается потенциал Земли (т.е. заряд расползается по всей ёмкости Вселенной). Во всех этих случаях мы видим, что закон сохранения энергии в сущности нарушается.

– Это потому, что речь идёт об открытой системе!

Вовсе нет. Даже если система закрыта, её энергия в итоге распределится по составляющим её частицам – повысится их скорость и температура системы, например. Но если энергия – способность совершать полезную работу, то после подобного рассасывания эта способность безвозвратно теряется. Энергия фактически исчезла.

– Это просто энтропия выросла!

Мы можем сказать "растёт энтропия", а можем "теряется энергия". И то, и другое описывает один процесс.

– Выходит, универсальный принцип сохранения энергии тоже неверен?

Нет, если понимать энергию как способность совершать работу и верен, если включить в неё все формы движения материи. Но в любом случае сохранение энергии противоречит росту энтропии. Путаница хорошо иллюстрируется "вечным двигателем". Как известно закон сохранения энергии гарантирует невозможность вечного двигателя. Однако на самом деле закон гарантирует как раз его существование.

– Это как?

Если энергия сохраняется, значит и вечное движение возможно. Кстати, буквальный перевод слов perpetuum mobile – именно вечное движение. Да, производить полезную работу такой "двигатель" не будет, но бесконечно крутиться в холостую – без проблем.

– Логично. Почему же за столько лет в этом не навели порядок?

Показательно, не правда ли? Для нас важно, что и закон сохранения энергии, и начала термодинамики недоказуемы, они постулированы для удобства и никаких философских выводов из них не следует – в частности тепловой смерти. Напротив, если всякий принцип сохранения по крайней мере соответствует характеру детерминизма, то начала явно идут с ним вразрез. Забудьте о них.

– А Вселенная представляет собой вечный двигатель?

Очевидно.

– Как мы тогда заставляем его производить полезную работу?

Ключ в слове "полезная". Когда мы вмешиваемся в природные процессы, мы направляем часть энергии на нужную нам работу отнимая её у чего-то другого. Польза от этого может быть, а может и нет. Чтобы работа была полезна обьективно, она должна служить свободе. Ясно, что это происходит в единственном случае – когда мы творим, создаём нечто новое.

– И это почему-то всегда приводит к уменьшению энтропии?

Хотите подловить меня? Если энтропию рассматривать как степень беспорядка, то да. Но заметьте, локальное уменьшение энтропии всё равно сопровождается увеличением потенциальной энергии. Упорядочивая что-то мы тем самым увеличиваем неоднородность. Скажем, построив дом мы не только уменьшим энтропию, но и создадим запас энергии, которая высвободится если дом рухнет.

– Но если локально энтропия всегда растёт, как возможно появление нового само по себе?

Единственное научное обьяснение – флуктуация, для чего система должна находится в неустойчивом, сильно неравновесном состоянии. Что очевидно противоречит здравому смыслу. Постоянная, направленная эволюция материи не может быть результатом цепи случайных флуктуаций.

– Почему? Может сначала жизнь возникла как флуктуация, а дальше стала развиваться сама по себе?

Случайное появление флуктуацией настолько сложных систем, что они способны развиваться, маловероятно до степени невероятности. Флуктуация не может расти сама по себе. Случайная самоорганизация как правило недолговечна – случайное появление порядка будет сопровождаться его таким же случайным исчезновением. Чтобы он не распался, чтобы система и дальше "выбирала" эволюцию, а не блуждание вокруг одного и того же равновесного состояния или возврат назад, нужно некое "активное" начало, какая-то внешняя "сила" должна постоянно толкать систему в нужном направлении, постоянно создавать неравновесие. И это не говоря о том, что такая "сила" должна воздействовать повсюду во Вселенной. Надо различать истинную самоорганизацию от временного самоупорядочивания, как в турбулентных потоках, или при нагревании воды, или в циклических химических реакциях, где создаётся видимость самоорганизации. Спонтанное возникновение пространственных структур или временных ритмов – повторяемо и, следовательно, детерминированно. Истинное самоусложнение не может быть повторяющимся процессом.

– Если есть отток энтропии, есть и развитие!

Пристали вы к этой энтропии! Развитие не имеет к ней отношения. Обьяснение, что порядок в одном месте приводит к большему беспорядку в другом – вообще не обьяснение, а попытка хоть как-то совместить эволюцию с "законом" роста энтропии. Да и как вообще связана энтропия со сложностью системы? Упорядоченность частиц и организационная сложность материи – абсолютно разные вещи. В любом случае видно, что несамопроизвольные, т.е. "управляемые" извне (свободой или человеком) процессы никак не вписываются в начала термодинамики. Из самопроизвольных процессов не может возникнуть несамопроизвольный – точно так же как из детерминизма не может возникнуть свобода.

– Почему не может? Вон, жизнь возникла из косной материи? Значит может!

Жизнь – следствие проявления всё той же эволюции. Она не "возникла", а явилась отдалённым и непредсказуемым последствием сложных процессов – причём процессов, ведущих не к росту энтропии где-то в окрестностях, а в прямо противоположном направлении. А следовательно, все эти процессы не имели ничего общего с узко понимаемой "самопроизвольностью".

– Откуда же тогда взялась сама эволюция с её несамопроизвольными процессами?

Это всё то же проявление свободы – постоянное отрицание всякой предопределённости. Процессы разрушения, принимаемые горячими головами за процесс "умирания" Вселенной, детерминированы и компенсируются противоположными детерминироваными процессами. Эволюция – возникновение всё более сложных форм организации материи – недетерминирована и непонимаема, потому что если бы мы могли её понять и просчитать, она бы исчезла и Вселенная превратилась в полностью предсказуемый, находящийся в покое мир.

– Но почему в покое?

Потому что детерминизм – это повторение, остановка времени.

– Может так оно и есть. Все процессы детерминированы и никакой остановки времени нет из-за однонаправленных процессов. Та же диффузия вполне может порождать время. Учёные не просто так открыли "стрелу времени"!

Опять пятью пять! Все детерминированные однонаправленные процессы взаимно компенсируются, поэтому никакого времени не будет. Ещё раз. Природа демонстрирует нам два глобальных, универсальных процесса – разрушающий и созидающий. Первый детерминирован, он заключается в вечном повторении и может привести к остановке времени, если второй процесс не будет постоянно "побеждать" его. Второй и главный процесс нацелен на и движим свободой, антиподом детерминизма. Созидание – это всегда большая свобода, но детерминизм теоретически может победить если вдруг свобода "исчезнет", что, вероятно, является одной из возможностей предоставляемой самой свободой. Ну и, в качестве вишенки, поскольку мы находимся на пике эволюции, это напрямую зависит в том числе и от нас, жителей Земли.

– От нас?

Если мы перестанем стремиться к свободе и превратимся назад в животных эволюция остановится, ведь кто там знает сколько во Вселенной ещё таких как мы – вдруг мы единственные? Тогда мы подведём Вселенную, а это нехорошо.

– Да-а… и тут мы плавно переходим к демагогии…

Нам надо научиться сочетать философию и науку. Мы – часть мироздания, составляющие его процессов, а не сторонние созерцатели. Из всего сказанного видно, что физические законы имеют ограниченную область применения, они не применимы к бесконечности – метафизической характеристике свободы. То же относится и к вечности: все наши знания обладают бесконечно малой достоверностью по отношению к бесконечно большому времени впереди нас, ибо все они – следствие недолгого наблюдения.

– Правда? И чудеса, получается, возможны?

Смотря что считать чудом. Так или иначе, процесс развития мироздания не имеет ни начала, ни конца – и наука нам тут помочь не может. Всё, что мы знаем, процесс идёт и идёт в определённом направлении.

– Но если свобода делает будущее настолько непредсказуемым, как возможно какое-то направление?

Важно, что это направление никак не описывается физически. Только метафизика свободы даёт более-менее правдоподобное описание происходящего. Вернее, уже дала и даже повторила. Что как бы намекает…

Вероятность, случайность, информация

– Погодите намекать! Какое же оно правдоподобное?!

Другого нет.

– Нет, я верю в математику – это универсальная основа материального мира! Как она может не описывать его?

Математика – основа только детерминированной части мироздания, свобода неподвластна математике. Собственно в этом ответ на главную загадку математики.

– Какую ещё загадку?

Почему математика, явно принадлежа обьективному миру, с одной стороны не в состоянии его полностью описать, т.е. она "меньше" этого мира, а с другой явно "больше", т.к. способна с одинаковой точностью описать как реальный мир, так и явно фантастический. Вот почему изучение математики не является изучением реального мира?

– Да, почему?

На мой взгляд отгадка в том, что в то время как математика бесконечна в бесконечной степени, Вселенная ограничена в степени своей бесконечности. Зачем Вселенная так устроена? Затем, чтобы а) иметь возможность бесконечно развиваться, б) развиваться так, чтобы математика не могла это развитие предсказать. По сути, это шутка свободы – ей надо обойти математический детерминизм.

– Ну тут, думаю, свобода просчиталась. Любое будущее имеет некую вероятность появления, а значит оно может так или иначе быть выражено математически!

Чтобы описывать возможности, надо сначала о них знать. Все наши представления о будущем базируются на наблюдениях прошлого, а значит никакие вероятности не могут описать то, чего ещё не было.

– Всё новое, что может случиться, так или иначе вытекает из прошлого, и значит должно подчиняться математике!

Как раз не всё. Повторю, предсказуемо только то, что можно наблюдать неоднократно, что повторяется. Нельзя предугадать то, что недетерминированно.

– А может, вы просто путаете свободу со случайностью?

Случайность – неоднозначное понятие, с ним надо быть аккуратным. Случайностью обычно считают отсутствие регулярности, "беспорядок", будь то в пространстве или времени, но главное – у беспорядка всегда есть причина. Даже у "беспорядка" во времени, который более важен, потому что именно во времени появляется "новое".

– И что? Беспорядка во времени недостаточно для обьяснения любых неожиданностей?

Неожиданность может относиться и к детерминизму, и к свободе. Можно ли считать появление жизни таким же случайным, как падение камня? И да, и нет. Жизнь появится – и камень упадет – но какой будет жизнь, и куда упадет камень зависит от множества случайностей. У падения камня есть прична, а есть ли она у жизни?

– Но может тогда детерминизм и случайность – разные вещи?

Реальные детерминированные, закономерные события всегда характеризуются вероятностью, пусть часто она и равна единице, случайность лишь вносит некоторое разнообразие в предопределённый, необходимый ход событий. Соответственно, случайность точно так же закономерна: значение случайной переменной более-менее предсказуемо и зовётся "математическим ожиданием" (средней ожидаемой величиной), а вероятности конкретных значений таких переменных подчиняются некоторому распределению, например "нормальному". Эти закономерности называют "статистическими", но это чисто техническое, не качественное различие. Важно, что это всё детерминизм – повторения одного и того же. Да, некоторые учёные считают, что раз случайность присуща детерминизму, то это уже не детерминизм, а индетерминизм. Они считают, что причина является необходимым, но не достаточным условием для события – в него дополнительно вмешивается случай. Но очевидно, это не так – случайные события закономерны, а вмешивается нарушая причинность далеко не "случай". В сущности, случайность – просто другое слово для "детерминированная неизвестность". Случайность вызвана тем, что мы не знаем (и не можем знать) точного устройства мира, и если бы мы его знали, все вероятностные процессы можно было бы свести к абсолютно детерминированным. Иными словами, случайности, как таковой, нет – есть лишь неполнота наших знаний.

– А как же квантовые события? Учёные считают, что они абсолютно случайны, их ничто не вызывает.

Не думаю, что это возможно. Наши познания микромира ещё слишком слабы – мы больше не знаем, чем знаем. Возможно на этом уровне сама причинность приобретает иной вид.

– Скрытые переменные?

Переменные, уравнения или целая другая физика трудно сказать, но скрытые – точно.

– А нелинейные системы?

Чем сложнее система, тем труднее предсказать её поведение, потому что для этого требуется бесконечная точность в описании начальных условий. Её поведение называют случайным, но это не меняет дела – оно детерминированно: при одинаковых начальных условиях оно будет всегда одинаково. Та же ситуация с неравновесными системами. В неустойчивых состояниях на будущее влияет слишком много неизвестных факторов. В такой ситуации дифференциальные уравнения, моделирующие соответствующий природный процесс, становятся нелинейными и обычно имеют более, чем один тип решений. Тогда может быть применён новый тип решения, описывающий новую организацию системы. Этот результат тоже хоть и случаен, вполне детерминирован.

– Но если эти решения возникают сами собой из ничего, разве это не значит, что возникло нечто новое, непредвиденное? Некий новый порядок из полного хаоса?

Они не возникают из ничего. Уравнения, описывающие нелинейную систему, определяют и все возможные новые состояния, все возможные новые решения. Неравновесная система ведущая себя хаотично так или иначе движется к аттрактору, к некому состоянию динамического покоя. Но каким бы сложным не было это состояние, скажем фракталом или предельным циклом, оно закономерно вытекает из начальных условия и уравнений системы. Оно не возникает само собой из ничего, эта спонтанность – всего лишь детерминированная игра случая.

– Значит вы утверждаете, что случайность – неотьемлемая черта физического детерминизма?

Да, в смысле вероятности или хаотичности. Например, когда мы подбрасываем монетку, мы не знаем чего ожидать. Но значит ли это, что у монетки нет причин упасть так или иначе? Конечно есть и они работают точно по закону. Чем дольше бросаешь, тем ближе к 1/2 средняя ожидаемая величина.

– Но тогда почему именно физического? Вот в логике нет случайности. Логика – это же чистый детерминизм?

Логика – это только частная модель физической реальности. Если сделать модель более общей, мы получим теорию вероятности и статистические законы, позволяющие описывать то, что мы знаем лишь приблизительно.

– Так случайность проявляется через вероятность?

Детерминизм проявляется через предсказуемость и вероятность, а свобода – через непредсказуемость и невероятность. Но и то, и другое не совсем верно обьединяется в обыденном понятии "случайность", хотя и то, и другое строго говоря неслучайно. Ведь ни нечто новое, ни тем более детерминированное не может быть абсолютно неожиданным, как бы взявшимся ниоткуда.

– Но вы сами говорили, что новое абсолютно неожиданно!

Но это не значит, что новое взялось ниоткуда. Разве эволюция не имеет направления? А раз есть направление, значит движение неслучайно. Его можно считать предзаданным.

– Направление может и есть, но движение по нему может быть случайным!

Едва ли. Например, свободные действия человека явно не случайны. Даже в рамках ограничений, как природных, так и социальных, человек ищет путь к свободе, у него есть цель. Свобода не связана со случайностью.

– Но почему? Свобода – это возможности, а разве случайность не связана с возможностью?

Всё связано со всем. Детерминизм это необходимость пробивающая себе дорогу через возможность. Ситуацию можно представить так. Свобода и детерминизм – это две крайности, их "борьба" порождает диапазон вероятностей от 0 до 1. Единичная вероятность – абсолютная необходимость/детерминация, нулевая – полное отсутствие необходимости и проявление свободы (что сродни невозможности с точки зрения детерминизма). А случайность – в её общепринятом смысле – занимает остаток этого диапазона. Тогда более вероятные события не случайны, потому что детерминированы, а менее – не случайны, потому что целесообразны с "точки зрения" свободы. Случайность отражает наше неумение отделить детерминизм от свободы и, следовательно, наше неполное понимание мира.

– Не понял, возможность включает "нулевую" вероятность?!

Поскольку в вероятности обязательно проявляется хоть "немножко" необходимости и хоть "немножко" возможности, можно считать "чистую" возможность (а также "чистую" случайность и, собственно, свободу ) тем случаем, когда вероятность исхода никак нельзя предсказать. С точки зрения детерминизма это не есть реализация некой заложенной когда-то ранее "возможности", а создание "невозможного", такого о чём нельзя было предположить – ведь именно в этом суть нового. Можно сказать, что "чистая" возможность – это бесконечно малая вероятность, это тот крошечный шанс, ради которого надо что-то "предпринимать", который сам собой никогда не случится. При такой нулевой вероятности причинность заменяется целесообразностью – поскольку "предпринимать" можно только если знаешь что хочешь получить. Свобода как бы ищет способ самореализации и когда он находится, то выглядит как невероятное и необьяснимое событие. С этой точки зрения свобода – это бесконечно малая вероятность "умноженная" на бесконечно большое время. Свобода предоставляет возможность, но ничего не гарантирует, она лишь предлагает бесконечное время для её реализации. И тогда, удивительным образом, нулевая вероятность неожиданно осуществляется за вполне приемлемое время. Именно в движении к всё менее вероятному, но всё более возможному заключается эволюция материи.

– Это, типа, "к свободе"?

Да. Всё новое делает мир разнообразнее и значит добавляет возможностей. У свободы появляется всё больше шансов создавать новое.

– Но тогда новое всё более вероятно!

Наоборот! Поскольку свобода порождает новое парадоксальным образом, больше свободы означает, что новое всё менее предсказуемо. Появление нового происходит в точке некой "бифуркации", где много неизвестных переменных, и потому результат не поддается "просчёту". Даже первое столкновение двух атомов, вызвавшее образование молекулы, хоть и просто "просчитывается", было непредсказуемым из-за множества факторов. Но далее всё только усложняется, а чем сложнее система, тем сложнее считать вероятность. Полёт мухи, беготня собаки – как их считать? Детерминизм становится всё менее точным и просчитываемым, всё более вероятностным. Растёт степень свободы и одновременно растёт область неопределенности, где нельзя отличить детерминизм от свободы, где случайностей слишком много. Получается, что новое становится всё сложнее отличить от старого.

– Но случайность хоть немного подчиняется математике, а значит и свобода тоже!

Повторю. Случайность – невозможность точного предсказания детерминированного результата. Недетерминированная, "чистая" случайность – это свобода, и её с точки зрения детерминизма нет. Например, не существует и не может существовать алгоритма генерации случайного числа. Любой алгоритм детерминирован, соответственно "чистая" случайность не может быть описана математически. Аналогично, и детерминированно распознать "чистую" случайность тоже нельзя. Это и значит, что с точки зрения детерминизма её нет.

– Как же тогда математика описывает стохастические процессы?

Она описывает, во-1-х, только множества повторяющихся событий а не одно случайное, а во-2-х, делает это приблизительно и чем больше множество тем точнее результат.

– Погодите, но есть же алгоритмы генерирующие последовательность случайных цифр!

Эта последовательность будет детерминированно повторяться каждый раз когда алгоритм запускается, так что он генерирует псевдослучайные числа. Если же его запустить один раз, а потом обращаться за новым набором цифр, случайность будет результатом не работы алгоритма, а времени нашего обращения. А если вы имеете в виду "квантовый" генератор, то он ничем не отличается от любой иной привязки к внешней по отношению к программе среде.

– Но может мы просто пока не нашли такой алгоритм? Ведь познание бесконечно, а значит всё можно найти!

Ни найти, ни создать такой алгоритм нельзя, потому что тогда свобода исчезнет, станет частью детерминизма.

– Но может так и есть?

Сомнительно, будущее явно непредсказуемо. Мы, например, можем его менять своими действиями.

– Но мы ещё не уверены в этом! Возможно, наши действия тоже случайны?

И чем больше мы будем знать, тем точнее сможем предсказать наши собственные действия?

– Получается так!

Но точность предсказания поведения субьекта как раз обратна его "знаниям"! Чем менее разумен "субьект", тем точнее он следует своим законам. Если точность поведения кота можно предсказать только приблизительно, то уже бактерии – гораздо точнее. А уж падающий камень вообще примитивен. Так что всё наоборот. Чем больше мы знаем, тем больше у нас свободы.