Глава IV
Таинственная персона С. Е. настолько сильно заинтересовала Лаврентьева, что весь оставшийся вечер и половину ночи его мучили два извечных вопроса – "Как быть дальше" и "Зачем он в это вляпался".
Неожиданная идея пришла на следующий день за обедом, со скоростью самолёта он выбежал из столовой, даже не доев довольно аппетитную порцию гречки с гуляшом. Если не привлекать бывших коллег из спецотдела, то помочь могли только два человека. Первый последние три дня проходил лечение в Психиатрической больнице №3 имени Скворцова-Степанова неподалёку от станции метро Удельная. Вторая кандидатура пару лет назад перебралась в Гатчину.
"Уделка" располагалась явно ближе и уже через двадцать минут Лаврентьев брёл по вещевому рынку, отбиваясь от назойливых торговок.
Поинтересовавшись у дюжей санитарки посреди фойе, где можно найти Верещагина Константина Валерьевича, отправился на третий этаж.
Раньше Костя был хорошим другом следователя, служил в Смольном на побегушках и хорошо знал всю партийную верхушку, но со временем превратился в злобного параноика, у которого стремительно ехала крыша на политической и религиозной почвах.
Николай Платонович не надеялся на положительный исход встречи, старый знакомый мог без причин впасть в ярость, бросаться всем, что попадало под руку, громко материться или вовсе свести разговор на одну волнующую его тему, но чем чёрт не шутит?
Верещагин лежал на кровати, подложив подушку под ноги, и читал газету. Стоило следователю приблизиться, тот сразу вскочил и с нервным смешком уставился на него раскосыми глазами.
–Николашка! Чего тебе? Как жизнь?
–Здравствуй! – Лаврентьев придвинул к койке табурет и присел.
А мне рубаху новую выдали, не смирительную! Смотри! – Костик замахал руками и ногами, прилично вдарив по коленке следователю.
–Спросить хотел. Случайно не знаешь некого Жбанова С. Е.?
–А на кой хер мне его знать? – помотав головой, Верещагин сплюнул на пол.
–Мало ли.
–Нет!
–Врёшь же ведь!
–А с чего вдруг я должен тебе всё рассказывать? Всё вынюхиваешь?!
–Не вынюхиваю, а помогаю одной давней знакомой.
–Знакомой? Скажи ещё подружке… А про меня и вовсе забыл! Мне помочь не хочешь? Хоть бы позвонил разок, навестил бы просто так, а не по делу. Заточила меня сюда жена, старая потаскуха…
–Не разглагольствуй, жена, вон сколько тебя терпела, к тому же не заточила, а отправила на лечение, на каких то две недели. Так что, расскажешь что-нибудь?
–Не-а!
–Совсем плох стал! Я ж не для себя! Пойми.
–Память о былой дружбе меркнет из-за долгой разлуки! – Костя выгнул руку в каком-то хитроумном жесте.
Лаврентьев молча вышел из кабинета. Делать было нечего, надо ехать в Гатчину.
Макарова Екатерина Андреевна, в узких кругах более известная под псевдонимом Марта, несколько лет назад могла бы предстать в не самом лучшем свете. Будучи валютной проституткой, она не оказалась за решеткой лишь по той простой причине, что время от времени в ней нуждались органы правопорядка. Катю приставляли ко всяческим правительственным делегациям с целью слежки, да и Николая Платоновича она не раз выручала. Девушка была умна. Красива: стройные длинные ноги, густые русые волосы, голубые глаза и выдающийся бюст, который невозможно было скрыть даже под объёмной лисьей шубой, в которой она щеголяла, начиная с первых ноябрьских заморозков вплоть до мартовской капели.
–Так вот! Ты же много кого знаешь в верхах…
–Ну!
–Жбанов или Жданов С. Е. тебе о чём-нибудь говорит?
–С. Е., Е… – девушка долго смаковала буквы. – Жванов, именно! Эзотерик Жванов Соломон Елисеевич. Тот ещё плут! Да! Есть такой! Правда, не знаю, чем он сейчас занимается, но кое-что знаю о тайнике.
–Тайник? Откуда у тебя такая осведомлённость?
–Земля слухами полна. Обойдёмся без подробностей. Товарищ довольно неприятный и скользкий. Даже выглядит отвратительно. Высокий, метра под два ростом и весит килограмм под двести, наверное. Шеи не видать, жиденькая, седая бородка, длинный крючковатый нос и крохотные крысиные глазки. – Катя состроила жуткую гримасу. – Одна из его любовниц, по совместительству моя подруга, проживала в коммуналке на Канонерском острове. В одной из комнат и есть хранилище.
–Мы сможем её застать?
–Увы, Лена пропала при загадочных обстоятельствах в прошлом году, а дело быстро свернули за отсутствием улик.
***
Вечером того же дня Николай и Екатерина стояли у обшарпанного подъезда. Ветер сдувал с деревьев последние листья, двор был пуст, лишь в ближайших кустах медленно ржавел белый "Жигули".
–Ты уверена?
Макарова утвердительно кивнула:
–Третий этаж, квартира девять.
Открывшая дверь угрюмая старуха почти сразу же скрылась в ближайшей комнатушке. Жилище выглядело изрядно потрепанным, стены выкрашены в зелёный. Единственная лампочка еле освещала коридор.
Обитатели соответствовали обстановке в полной мере. Два, наглухо забитых татуировками, уголовника и мадам лет пятидесяти заседали на кухне. Женщина смерила пришедших мутным взглядом, приветственно кивнула и продолжила наполнять стакан. Мужики, увлечённо уплетавшие квашенную капусту, переглянулись.
–Подозрительные они какие-то, – заключил Платонович, пытаясь подобрать отмычку.
–Тише.
–Не переживай, этим алконавтам есть чем заняться.
–У меня есть пистолет, – прошептала девушка.
– Тогда тем более не о чем переживать.
Комната Елены разительно отличалась от остальной коммуналки. Розовые стены, ситцевые занавесочки, три фарфоровых слоника на паутинке… -И где же тайник?
–Предположу, что всё до ужаса банально, – Катя ударила кулаком по стене возле кровати. Глухо. Простучав всё, что можно и даже пол, они отодвинули шкаф.
–Кажется, здесь.
Николай Платонович разбежался и, подпрыгнув, пробил дыру в тонкой гипсокартонной перегородке, скрывавшей ещё одно помещение. Внутри оказалось хранилище старинных книг, каждая полка была промаркирована комбинацией букв и цифр, смысл которых едва ли можно разобрать. На стенах висели подробные карты всех регионов СССР, маркером были отмечены места массовых захоронений. Такие выводы следователь сделал, взглянув на карту Архангельской области. Несколько жирных отметин располагались неподалёку от острова Мудьюг. Там, ещё во времена революции, а если быть точнее, 23 августа 1918 года был основан Мудьюгский концентрационный лагерь, созданный представителями иностранной военной интервенции на севере России. По подсчётам историков, за время существования лагеря в нём побывал около тысячи заключённых, из которых двести погибли в результате расстрелов или от болезней.
Взглянул на карты других регионов: Курской и Белгородской области, Смоленщины, места ожесточённых боёв времён Великой Отечественной Войны были также обведены. Затем следователю пришло в голову изучить карту Ленинграда и, открыв рот от удивления, он пытался посчитать количество отметин, но сбился на сорока пяти. Точки стояли буквально по всему городу. Особенно жирная закрывала Зимний дворец.
–Па-да-иста! – пролепетал Лаврентьев и позвал Катю поближе. Теория окончательно подтвердилась. Сорвав карту со стены и прихватив со стола пару книг, Николай Платонович решительно двинулся к выходу. Путь преградила группа товарищей, заседавшая на кухне. К ним присоединился невесть откуда взявшийся мордоворот.
– Далеко собрались, голубчики? – громила закинул кувалду на плечо, тётка скалилась, сжимая в руках топорик. Татуированные приготовились к рукопашному бою. Не дожидаясь атаки, Катя выстрелила в потолок. Люстра упала на бугая и тот, пошатнувшись, рухнул, чуть не задавив старуху. Та просеменила в коридор, попутно заряжая охотничью двустволку.
–А ну-ка, ложись! Пристрелю, суки! – пуля насквозь прошла через плечо одного из мужиков, тётка тут же закричала. Воспользовавшись моментом, Николай Платонович схватил Макарову и ринулся к выходу. Неугомонная старуха дважды выстрелила вслед убегающим.
Глава V
Лаврентьев родился в небольшой деревушке Ершово, что в Псковской области. Там же и произошла первая в его жизни встреча с неведомым. Стоял погожий летний денёк, и пока все, кто постарше, работали в полях, малые дети резво бегали по всей деревне в поисках приключений. Коля с компанией мальчишек уже вторую неделю планировал наведаться в заброшенный дом, стоявший в конце улицы. Среди ребят не первый год ходила байка, что там жила ведьма и в подвале до сих пор осталась всякая колдовская утварь.
Они бежали по залитой солнцем улице, бурные заросли крыжовника и ветви молодых яблонь прорывались на деревенские улицы сквозь кованные оградки, и только у дома мифической колдуньи не росло ни деревца.
Сама постройка выглядела довольно нетипично для этих широт. Подобные дома-богатыри чаще строили на русском севере. Массивный шестистенок возвышался за покорёженным, деревянным забором, а посреди поросшего сорняком участка стоял выложенный из камня колодец.
Вопреки ожиданиям ребят, в доме не оказалось ни подвала, ни потайных комнат, на чердаке в хаотичном порядке были разбросаны старые тряпки, деревянная посуда и прочий хлам.
Уже покидая участок, Коля обратил внимание на колодец, он точно помнил, что полчаса назад тот был накрыт деревянной крышкой, которая таинственным образом пропала, а из самого колодца медленно показалась худощавая рука. Остальные будто не замечали происходящего и медленно плелись к калитке, обступая пучки молодой крапивы. Обернувшись, мальчик увидел существо, размерами едва ли превосходящее его самого. Оно с любопытством смотрело на него и постоянно моргало большими, жёлтыми, будто фонари, глазами. Потом поманило узловатым пальцем, но в этот момент Николая одёрнул приятель Мишка и поволок к выходу.
Выслушав Колин рассказ, ребята лишь посмеялись и сказали, что все причудилось, уж слишком он впечатлительный. Но Лаврентьев был убеждён, что всё взаправду и на следующий день, утащив из дома кусочек хлеба и крынку с молоком, побежал к колодцу. Тамошний обитатель никоим образом не пугал Кольку, скорее притягивал, хотелось поскорее узнать о нём побольше, понаблюдать. Положив подношение на край, он спрятался в кустах. Всё повторилось. Существо вылезло, огляделось и, обнюхав пищу, с аппетитом принялось уплетать. Отобедав, оно спрыгнуло обратно, послышался удар о воду, и на поверхность вылетело несколько шматков тины. Деревянная крышка сама поднялась в воздух и рухнула сверху, полностью закрыв источник.
Позже, уже будучи учеником начальной школы, мальчик подслушал разговор двух старушек возле сельского совета. Они напряжённо обсуждали дом в конце улицы, якобы оттуда доносятся жуткие и пронзительные вопли. То воет и зовёт на помощь утопленная сто лет назад ведьма…
Потом была война. Все пять лет Николай провёл на фронте, дошёл почти до самого Берлина, но, получив серьёзное ранение, был отправлен в госпиталь под Минском, там и встретил известие о победе, а затем волею судеб попал в Ленинград, где активно участвовал в восстановлении города, а затем устроился работать в милицию.
О случае из детства он не вспоминал до пятидесяти пяти. На первый взгляд произошло обычное убийство, но в итоге к расследованию подключился тайный отдел КГБ, и с тех самых пор Николай Платонович стал следователем по особо важным и сверхсекретным делам. После выхода на пенсию Лаврентьев постепенно привыкал к размеренной жизни в нормальном мире и даже почти убедил себя в том, что всё, что он видел на протяжении десяти лет лишь страшный сон.
Сейчас же, сидя на кухне в гордом одиночестве, он вновь прокручивал жуткие эпизоды, страшные твари как будто оживали, и пугающими тенями плясали по стенам.
Ночью Николай спал плохо, а наутро собирался посетить Египетский зал Эрмитажа. В Зимнем дворце быстро нашёл общий язык со смотрительницей Зайцевой Тамарой Михайловной, и следователь попросил дамочку пристально смотреть за мумией жреца Па-да-иста. Женщина не стала вдаваться в подробности, а лишь деловито придвинула стульчик поближе к экспонату и с важным видом заняла позицию.
Кстати, карту следователь попросил спрятать у Екатерины, девушка неохотно согласилась, и после долгих уговоров забрала улику себе.
Акулина Сергеевна, доселе не подозревавшая о масштабах происходящего, была в ужасе и сказала, что пока статуэтка не будет найдена, из дома не выйдет и установит дополнительные замки.