Разум

Часть

II

.

Глава 12.

Новый мир.

В этот вечер у всех было приподнятое настроение. Ощущение большой победы, гордость за самого себя и своих друзей распирала каждого. На душе было легко и спокойно, как будто, заблудившись в глухой чаще, они неожиданно вышли прямо к дому.

Яков уехал на поиски топлива для бензогенератора, Катя что-то готовила на кухне, а Сергей с Алёной разжигали костёр для приготовления ужина. Даша сидела на крыльце, смотрела, как воркуют Сергей и Алёна, и наслаждалась погодой. Вечер был чудесным. Солнце скрылось за макушками деревьев, продолжая освещать полнеба тёплым оранжевым светом. Лёгкий ветерок ласкал её тело. Не хотелось думать ни о чём плохом. Всё завтра…

Несмотря на то, что стратегические объекты в городе были взяты под охрану военными, Яков не испытал проблем на единственной не разграбленной в городе АЗС. Он подъехал к военным, показал им какое-то удостоверение, пошутил по привычке и беспрепятственно проехал на заправку. Пока исполнительные военные заправляли все привезённые Яковом канистры, он о чём-то очень серьезно разговаривал по служебному телефону.

– Я не хочу ставить под угрозу операцию, но ведь всегда есть вариант «Б», – кому-то говорил в трубку Яков, – тем более что они могут ещё понадобиться. Хорошо. Это оптимальный вариант. Я дам такие распоряжения. Конец связи.

Яков убрал телефон. Посмотрел в окно. Солдаты загружали в кузов его пикапа последние канистры.

– Ну что, служивые! Не всю я у вас соляру забрал? Танки-то будет, чем заправить? – засмеялся он и завёл машину.

К лаборатории он подъехал как раз к ужину.

– Как ты ухитряешься всегда доставать то, что нам необходимо? – спросил Сергей, забирая из кузова канистры с топливом.

– Видимо в прошлой жизни я был прапором, – отшутился Яков.

Он забрался в кабину пикапа и достал оттуда какую-то коробочку.

– У меня для Вас подарок в честь праздника! – он открыл коробку и протянул её девчонкам, которые накрывали на стол. В коробочке на бархатной подложке лежали ампулы.

– Что это? – удивлённо спросила Даша.

– Это антидот, разработанный специально для военных. Он стабилизирует находящиеся в организме антитела, гарантируя, что с годами их эффект не пройдёт.

– Я и не знал, что такие средства есть! – удивился Сергей. – А откуда он у тебя?

– Оттуда же, откуда у вас, мои дорогие, лекарство, от «Русского гриппа». Так, кстати, называют наш вирус чужеземцы. Очень страшное название придумали.

– Так мы же это лекарство сами и разработали! – вступила в разговор Даша.

Яков развёл руки в стороны и вопросительно посмотрел на неё, как бы предлагая ей самой ответить на вопрос Сергея.

– Так и я этот антидот сам разработал, – сказал он после небольшой паузы. – Побочных эффектов нет. Просто сделайте укол в вену и можете больше не бояться, что когда-либо потеряете иммунитет к «русскому гриппу».

Даша забрала у Якова коробку с ампулами и протянула её Кате:

– Катя, приготовь для инъекций!

– Я, пожалуй, воздержусь! – сказал Сергей. – Не люблю колоть в себя лекарства с непонятными фармакологическими свойствами.

Яков резко повернулся к Сергею. В его глазах ледяной сталью мелькнула злость. Но через мгновение, взяв себя в руки, он, широко улыбнулся и вкрадчивым голосом негромко произнёс:

– Серёжа! Хочешь жить – коли! Не ломайся!

Сергей посмотрел в глаза Якову и после секундного молчания, произнёс:

– Ладно. Только я сам. А то Даша у нас ещё тот медик. Все вены на иглу накрутит.

– Ой, Серёж! И мне тогда тоже ты сделай укол! Я не хочу, чтобы Даша мне вены накручивала, – всерьез встревожилась Алёна.

Все засмеялись. А Сергей взял из коробки две ампулы и положил в карман.

– Все использованные ампулы вернуть. Я за них отчитываюсь, – предупредил Яков.

Ужин прошёл весело и непринуждённо. Все шутили и смеялись, стараясь не думать о том ужасе, что творился за забором лаборатории. Все знали, что уже завтра они изменят этот мир к лучшему.

После ужина все разошлись по своим комнатам, а Яков остался дежурить в лаборатории. Даша хотела посидеть с ним, но сон просто валил её с ног, закрывал глаза и уже пел колыбельные песни. Стоило её голове прикоснуться к подушке, как она тут же провалилась в бездну сладостного небытия. Её душа невесомо парила в пустоте, наслаждаясь полётом.

Яков сидел за столом и протирал детали разобранного пистолета. В комнату зашёл Сергей:

– Не помешал?

– Нет, – ответил Яков, не отвлекаясь от своего занятия.

– Держи для отчёта! – Сергей протянул две пустые ампулы.

Яков взял из руки Сергея ампулы, обратив внимание на окровавленную ватку на его вене:

– Получилось? Алёнка-то не сильно кричала?

– Нет. Она у меня послушная! – Сергей присел на кушетку. Он хотел спросить у Якова что-то очень важное, но не мог решить, с чего начать разговор.

– Ну, спрашивай уже! – прочитал его мысли Яков.

– Что будет дальше? – выдавил из себя Сергей.

– Ты о чём?

– Лекарство есть. Но как его донести до мира?

– Раз надо – донесём! Мы с Дашей завтра поедем в Москву. Нас уже ждут. Фармакологическое производство налаживают, – спокойно говорил Яков, собирая пистолет.

– То есть скоро всё будет как раньше? – спросил Сергей.

Яков повернулся к Сергею:

– Нет, Серёга. Как раньше уже никогда не будет!

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Сергей.

– Ты всё сам поймёшь. Очень скоро, – Яков достал бумажник и вынул из него две карточки, на которых был оттеснён непонятный логотип и длинный номер, как на кредитной карте. Больше никакой информации этот кусок пластика не содержал.

– Мы с Дашей уедем надолго. Это пропуск для тебя и Алёны, если надумаете отлучиться с базы. Но я вам этого делать не рекомендую. Хотя бы на переходный период, пока ситуация не нормализуется. По этому пропуску тебя заправят на любой АЗС и пропустят через любой военный кордон. Времена сейчас тяжёлые, поэтому в стране военное положение. Сам понимаешь! И самое главное, Сергей Геннадьевич! Никому и нигде не говорите, кто вы и что здесь открыли.

– Но почему?

– Это может стоить тебе жизни!

– Ты знаешь что-то, чего не знаю я? – спросил Сергей.

Не обижайся, Серёга! – ответил Яков. – Я не всё могу тебе рассказывать. Просто поверь, что я желаю вам всем добра и знаю, что надо делать, чтобы вы остались живы.

– Ты ведь не эпидемиолог? – Сергей пристально смотрел на Якова, словно пытаясь прочитать ответ прямо в его голове.

– Не совсем. Но по первому образованию – эпидемиолог.

– Тогда зачем ты здесь? – спросил Сергей. Он чувствовал себя некомфортно в ситуации, когда не мог контролировать её полностью. Тем более, когда приходилось доверять Якову, которого он всегда недолюбливал и побаивался.

– Я должен был гарантировать, что ваша работа не попадёт в неправильные руки! – ответил Яков, собрав до конца пистолет, и передёрнул затвор. – Шёл бы ты спать! Или меня подмени, если не спится.

– Я выбираю «спать»! – улыбнулся Сергей и поднялся с кушетки. Он понял тактичный намёк Якова, что вопросы задавать больше не надо. Подойдя к двери, он обернулся: – Яков! А твои руки «правильные»?

– Сейчас проверим, – ответил Яков, медленно поднимая пистолет в сторону Сергея.

Сергей поторопился закрыть дверь.

Глава 13.

В дорогу.

Яков был прав, когда говорил, что мир уже не станет таким как прежде. Вирус изменил его до неузнаваемости. Миром правила жестокость. Во многих странах, включая Россию, к власти пришли военные. Только они могли без лишних сантиментов и оглядки на демократические принципы и свободы нормализовать ситуацию. По закону военного времени уничтожались на месте беспризорные животные и люди, проявившие агрессию в отношении военных. Людей, предположительно зараженных вирусом, тех, кто просто вёл себя неадекватно, сгоняли в локальные зоны. Очень быстро был принят закон, по которому инфицированные люди приравнивались к беспризорным животным. И в случае, если за ними не приходили здоровые родственники, их стерилизовали (если они были моложе 40 лет) или усыпляли.

Практически во всех крупных странах под видом локализации эпидемии шёл большой передел власти, сопровождающийся геноцидом собственного народа. Менялась мораль, менялся образ жизни, менялась человеческая суть. Любого, несогласного с этим, могли объявить инфицированным и лишить всех прав.

Единственным слабым местом вновь нарождающейся системы власти было отсутствие противоядия «русскому гриппу». И эта «игла», таившая смерть новой империи, хранилась не в яйце, утке, зайце и т.д. (читай первоисточник), а лежала на коленях Даши, которая дремала на переднем сиденье пикапа, уверенно приближающегося к Москве.

Проводив утром Якова и Дашу, Сергей стал собираться сам.

– Сергей! Ты куда собрался? Яков велел оставаться здесь, – спросила его Катя.

– Мы уезжаем, – коротко ответил Сергей.

– Кто это мы? – уточнила Катя.

– Мы все. Ты, я и Алёнка. Он тебе дал пропуск?

– Да. Но сказал, что это на крайний случай.

– Крайний случай настал. У тебя остались родные? – спросил Сергей.

– Да. Мама в Зеленодольске.

– Тогда сначала заедем к ней. Потом к моим, в Ульяновск. Думаю, ты не против, если мы привезём твоей маме противоядие?

– А к моим родным в Новосибирск? – вступила в разговор Алёна.

– По ситуации, Алёнка! Если Бог даст добраться! – ответил Сергей, обняв Алёнку.

– Но Яков предупредил, что нельзя никому говорить, что у нас есть это противоядие. Это опасно, – продолжала сомневаться Катя.

– Опасно ждать Якова с новыми распоряжениями. Ему наплевать на нас. Он приехал сюда за лекарством и получил его. Что будет с нами дальше, его не волнует, – раздражённо сказал Сергей. – Ты с нами?

– С вами. Подожди, только вещи соберу.

Через 20 минут внедорожник Сергея выехал за ворота лаборатории.

Яков был прав. По тем пропускам, что он дал Сергею, его заправили на ближайшей заправке и пропускали через все кордоны, не задавая лишних вопросов. Дорога до Зеленодольска заняла не больше 5 часов. Дорога была практически пустой. Изредка приходилось останавливаться, пропуская военные конвои.

В село Маёвка, в которой жила Катина мама они добрались тоже без происшествий.

– Как жутко! – прошептала Алёна, когда они въехали в село.

Несмотря на то, что вечер только начинался, на улице было пустынно. Не было ни людей, ни животных. Вдоль дороги стояли брошенные автомобили, в обочине сиротливо лежала опрокинутая детская коляска. Вдали виднелся дым над недавно сгоревшим домом.

Они подъехали к дому, в котором жила Катина мама. Остановившись в нескольких метрах от крыльца, Сергей осторожно вышел из машины:

– Посидите пока. Я проведаю.

Он осмотрелся по сторонам. В доме напротив резко задёрнулись занавески, и чьё-то лицо скрылось в темноте комнат.

Сергей зашёл на крыльцо и постучал. Никто не отозвался. Тогда он осторожно попытался открыть дверь, она оказалась не запертой. Катя, не выдержав ожидания, выскочила из машины и вбежала в дом:

– Мама! Мама! – закричала она.

– Я тут одна не останусь! – вслед за Катей выскочила из машины Алёна.

Проверив весь дом, они так никого и не нашли. В доме был явный беспорядок. Разбросанные вещи, разбитая посуда. Катя со слезами на глазах вышла на крыльцо.

– В доме напротив кто-то есть, – сказал Сергей, выходя вслед за ней на улицу, – давай спросим.

Тем временем Алёна металась по дому в поисках выхода:

– Я тут одна не останусь! – испуганно твердила она, выбегая на крыльцо.

– Там тётя Маша живет, – сказала Катя и побежала через дорогу.

– Тётя Маша! Откройте! Это я – Катя! – Катя стучала в закрытые двери соседнего дома. – Вы не знаете, где моя мама?

За дверью послышалось тяжёлое старческое дыхание:

– Какая Катя?

– Катя Симонова. Дочка Людмилы Аркадьевны, Вашей соседки.

Дверь немного приоткрылась. Сквозь узкую щель приоткрытой двери на Катю посмотрел глаз тёти Маши:

– А с тобой кто?

– Это мои друзья.

– Они здоровые?

– Да. Конечно, здоровые. Мы хотели и маме лекарства дать. Не знаете, где она?

Сергей от этих слов напрягся и сильно ущипнул Катю за попу, пытаясь предостеречь её от лишних слов.

– Эээ! – повернулась она к нему, удивлённая таким поступком Сергея.

– Эээ! – повернулась к нему Алёна, недовольная тем, что он щипает за попу Катю.

– Мы из госпиталя, – не реагируя на возражения девушек, обратился Сергей к пенсионерке, – привезли ей лекарство от диабета и хотели поинтересоваться, не нужна ли ей какая-нибудь помощь?

– Не нужна, – тётя Маша открыла дверь шире. – Заходите уже!

Они прошли в дом. Соседка заперла за ними дверь, подошла к окну, посмотрела на дорогу через щель между занавесками и повернулась к Кате:

– Нет больше Людки, Катюша! Убили её намедни.

– Как? Как убили? – Катя закрыла рот рукой и села на табуретку.

– Как собаку бродячую убили. Подъехали, стрельнули и в кузов бросили. Много у нас последнее время юродивых стало. Бродят по дорогам неприкаянные. И мамка твоя бродит, всё Катьку свою ищет. Тебя то бишь. А тут они на большой машине, с ружьями все, в каких-то балахонах с головой. Приехали, вышли и давай стрелять. Как, говорят, зовут? Где живешь? Не ответил сразу – застрелили. Светку Климову прямо с дитём, – баба Маша перекрестилась, – потом собрали всех с дороги, как собак дохлых, в последнюю избу бросили да и сожгли.

Катя сидела на табуретке и скулила, пытаясь сдержать рыдания. Её рука крепко сжимала рот, а глаза и лоб исказила жуткая гримаса. Лицо Алёны было напротив спокойным, только по щекам катились градом огромные слёзы.

– Нам пора ехать, – сказал Сергей, обняв Алёну за талию и протянув руку Кате.

– Куда вы, на ночь глядя? – возразила пенсионерка. – Люди не убьют – так собаки сожрут али звери какие. Они нынче дюже шустрые стали. Сашка Портной давеча решил порося заколоть. Зашёл в свинарник, свинокол достал, а хряк евойный, ему и говорит человечьим голосом, – баба Маша снова перекрестилась, сглотнула слюну и продолжила свой рассказ, – мол, не губи меня, Сашка! Мол, помогу тебе, чем смогу! Не знаю, правда ли, али брешит Сашка, но хряка он точно не заколол, а отпустил на все четыре стороны. Вот какие дела творятся. А вы ехать в ночь через леса наши хотите. Оставайтеся у меня! Аль у Людки переночуйте.

– Да. Спасибо, баба Маша! Мы так и сделаем. Мы у Людки переночуем. А утром в путь, – ответил Сергей, поднял за руку со стула Катю, и они вышли за дверь.

Вечер был тревожным. Сергей отогнал автомобиль за дом, чтобы его не было видно с дороги, закрыл ставнями окна, чтобы с улицы не было видно свет свечей в доме, и крепко запер изнутри двери. Катя сидела за столом и тихо всхлипывала, Алёнка хоть и обнимала её за плечи, пытаясь успокоить, сама не переставала реветь.

Сергей открыл консервы и разлил водку по стопкам:

– Выпей Кать! Может, полегчает.

Катя взяла рюмку и, не закусывая, выпила.

– Может, нам лучше вернуться? – спросила Алёна.

– До Ульяновска ехать в два раза меньше, чем возвращаться. И я должен быть уверен, что мои родственники живы, – ответил Сергей. – Не может быть, чтобы такой ужас творился по всей стране.

– Хоть бы Даша с Яковом добрались до Москвы без приключений! – сказала Алёна.

– Да, уж. Пора этот мир исцелять! Надеюсь, что именно это Яков и хочет сделать! – ответил Сергей.

– Конечно, это! А что же ещё? – с удивлением посмотрела на него Алёна.

Сергей посмотрел на Алёну и улыбнулся:

– Ложись, Алёнушка! Поспи! Вставать рано.

Алёна послушно легла на кровать, где уже спала Катя. А Сергей пристроился на полу рядом.

Сильный стук в дверь разбудил Сергея. Сердце в груди колотилось как бешенное. Казалось, что грудная клетка сейчас разорвется. Сергей не мог понять, где он, и куда надо бежать, но понимал, что происходит что-то страшное. Он осмотрелся вокруг. В темноте он разобрал прижавшихся от страха друг к другу девчонок. Пошарив вокруг рукой, он нащупал что-то тяжёлое. Это оказался топор. Сергей поднял его и медленно стал подходить к двери. В дверь не просто стучали – её выламывали. И, учитывая тот факт, что дом был старый, а усилия с внешней стороны были очень настойчивыми, жить ей оставалось не долго.

Глава 14.

Москва.

До Москвы Яков и Даша добрались без приключений. За 40 км до МКАД их встретил военный конвой и проводил до места. В сопровождении военных Даша и Яков пересекли всю Москву. Столица их встретила мрачно и неприветливо. Даша смотрела в окно, и холодок пробегал по её спине. Всегда людный и шумный центр казался вымершим. Редкие прохожие с защитными масками на лице, озираясь по сторонам, перебегали пустые улицы и торопливо скрывались в переулках. Тем временем во дворах домов была организована раздача продуктов питания и чистой питьевой воды. Под усиленной вооружённой охраной из большого военного грузовика людям выдавали недельную норму. Перед тем как получить свою пайку каждый житель проходил экспресс-осмотр медиков. Ему мерили температуру, смотрели зрачки и задавали разные вопросы. Все без исключения – как жители, так и военные – были одеты в ватно-марлевые повязки.

Даша смотрела на очередную процедуру раздачи еды и воды, когда человек, отвечавший на вопросы врача, вдруг неожиданно оттолкнул его и бросился бежать. Но не успел он пробежать и 10 метров, как один из военных без предупреждения или попытки задержать выстрелил ему в спину. Несчастный упал. А очередь за пайкой воды и пищи даже не вздрогнула и продолжала безропотно выполнять команды военных и врачей.

Даша вскрикнула.

– Яша! Там человека убили!

– Значит, уже не человека, – спокойно возразил Яков.

– Как ты можешь так говорить! У него, наверняка, есть семья, и они его будут ждать с едой и водой, а он будет лежать и гнить во дворе. Это ужасно!

– Ужасно. Но не так, как ты это описала. Во-первых, лежать не будет. По городу регулярно проезжают санитарные наряды и собирают трупы людей и животных. Военные им сообщают о каждом инциденте. Во-вторых, семья тоже его не ждёт. Пайку дают лично в руки каждому. Кто не вышел, автоматически считается инфицированным или мёртвым.

Даша замолчала и снова повернулась к окну. Из-за угла навстречу их машине выбежала пара без ватно-марлевых повязок. Молодой человек и девушка. Они явно от кого-то убегали. Парень время от времени, спотыкаясь, переходил на бег на четырёх конечностях. Увидев встречные машины, они свернули в какую-то арку. В это время из-за того же угла выехал большой белый пикап с чёрным крестом на боку. В его кузове стоял человек в чёрном балахоне с большим ружьём в руках.

– А вот и санитарный наряд, – сказал Яков тоном экскурсовода.

В душе Дарьи клокотала буря чувств. Страх, ужас, бессилие и отчаяние колотили её изнутри.

«Боже! Неужели этот ужас – результат моих экспериментов? Пусть это будет просто сон! Страшный, очень страшный, но сон. Я проснусь, и всё встанет на свои места», – щипала себя за руку Даша, пытаясь проснуться.

Яков заметил её волнение, но ничего не сказал.

Машины выехали снова за город. Километров через 20-30 они свернули. Дорога уходила в лес. Вдоль всего пути стояли вооруженные патрули. И чем ближе Даша с Яковом приближались к месту, тем чаще стояли военные машины.

Наконец, они приехали. По высокому бетонному забору, звезде на массивных стальных воротах и вооружённой до зубов охране она поняла, что объект военный или что-то вроде того. Они беспрепятственно проехали на территорию. На крыльце большого красивого здания их встретил пожилой мужчина с аккуратной седой бородкой и в дорогих очках. Он не был похож на военного.

– Моё почтение, Дарья Сергеевна! Надеюсь, путешествие не было утомительным? – он улыбнулся Даше и почтительно наклонил голову. – Меня зовут Иван Давидович.

– Здравствуй, Яков! Рад снова тебя видеть! – обратился он к Якову, обняв его за плечи. – Проводи Дашу в её комнату! А я распоряжусь насчёт ужина.

Яков кивнул и молча протянул ему чемоданчик с вакциной.

«Комната», в которую Яков привёл Дашу, была по площади больше Дашиного дома и включала в себя: спальню, кабинет, огромную ванную комнату и просторную гостиную с дорогой мебелью и камином.

– Ущипни меня! – прошептала она, войдя в свои новые апартаменты.

– Может, сначала в душ сходишь? – по привычке отшутился Яков, занося её сумку с вещами. – В ближайшее время – это твой новый дом. Располагайся! Я зайду минут через 40. Нас ждёт ужин, если не забыла.

Последние слова Дашу просто подкосили. Она попала в мир роскоши, этикета и хороших манер, а в сумке у неё из всех нарядов – футболка и нестиранные джинсы ZARA. Не сказать, что Даша была невоспитанной или не модной. Просто в том мире, где она жила, и среди тех людей, с которыми общалась, чтобы быть своей, достаточно просто быть собой.

Панические мысли Даши мог прочитать на её лице кто угодно. Не обязательно было быть экстрасенсом.

– Ах, да! Извини, пожалуйста! – Яков обнял Дашу и прошёл в спальню. Он открыл большую зеркальную дверь. – Это всё твоё. Наряжайся! Надеюсь с размером не ощибся.

Даша зашла в спальню. 4 метра гардероба были завешаны дизайнерскими платьями, слева – стеллаж с её любимыми джинсами всех цветов и фасонов. Справа такой же стеллаж с обувью.

– Я не могу, – прошептала она, сглотнув слюну, – это же очень дорого! Откуда?

– Дашенька! Ты привезла миру исцеленье! Для тебя больше нет слова «дорого». Привыкай к этому! – Яков посмотрел на часы – У тебя осталось 36 минут.

Глава 15.

Тем временем в Маёвке.

Сергей осторожно подошёл к двери. Между сильными ударами он разобрал тяжёлое дыхание и неразборчивые голоса. Людей было, судя по всему, несколько человек. Сергей наклонился к двери, чтобы в щели рассмотреть незваных гостей. В этот момент дверь не выдержала и, распахнувшись, больно ударила Сергея по голове. Он отлетел в центр комнаты, выронив топор. В глазах потемнело. Три тени ворвались в дом. Катя и Алёна визжали от страха. Сергей попытался встать, но сильный удар окончательно выбил из него сознание. Он очнулся от того, что кто-то плеснул ему в лицо водой.

– Давай оживай! Сдохнешь, когда я тебе скажу! – над Сергеем склонился здоровенный мужик, от которого пахло перегаром и потом.

В руках он держал топор, которым Сергей хотел защитить себя и девчонок. Через выбитую дверь пробивался яркий лунный свет. За его спиной стояли ещё двое мужчин с лицами, не обезображенными интеллектом.

– Где лекарства? – грубым голосом, не допускающим возражений, спросил мужик, склонившись к самому лицу Сергея.

– Вы о чём? Вы кто такие? – пробормотал Сергей.

– Либо ты отдашь нам лекарства, либо выбирай, кому из них, – он ткнул топором в сторону испуганно сидящих на кровати девчонок, – я первой прорублю башку.

– Какие лекарства вам нужны? – тянул время Сергей.

Отдать лекарства этим животным означало бы, что его родные останутся без надежды на спасение. Да и этому зверью лекарства не помогут стать гуманистами.

– Баба Маша сказала, что вы приехали Людку вылечить! Давай лекарства или все сдохните! – мужик повернулся назад: – Колька! Тащи тощую! С неё начнём.

Один из его подельников подошёл к кровати:

– Тоха! Они обе тощие! Которую брать-то?

– Главный выпрямился и раздражённо посмотрел на Кольку:

– Да мне по херу! На свой вкус выбери, дебил!

В этот момент Сергей, воспользовавшись тем, что мужик отвернулся, с силой ударил его ногой в пах. И, когда тот от неожиданности и боли согнулся, он вскочил, схватил табурет и со всего размаха ударил им мужика по голове. Табурет разлетелся на части. Мужик, немного пошатнувшись, потерянным взглядом посмотрел на Сергея. Все на мгновение замерли, ожидая, что тот грохнется на пол. Катя и Алёна перестали визжать. А его подельники стояли в оцепенении, явно не ждавшие от городского хлюпика такой проворности. Но Тоха тряхнул головой, как будто пытаясь поставить сдвинутые мозги на место, потом взял Сергея за шиворот и, одной рукой приподняв, бросил его на стол:

– Ну, всё, падла! Начнём с тебя!

Он прижал Сергея к столу и занёс над ним топор. Девчонки завизжали с новой силой.

– Отставить! – послышалось от дверей.

Все повернулись туда. В дверях стоял мужчина в чёрном балахоне с капюшоном на голове. При виде его в глазах здоровенных мужиков появился дикий ужас. Их ноги затряслись. Тоха выронил топор и упал на колени:

– Пожалуйста, не надо! Меня зовут Антон Иванович Зайцев. Я проживаю на улице Коминтерна 10.

Мужчина в капюшоне спокойно прошёл в комнату, не обращая внимания на стенания Антона Ивановича. За ним вошли ещё четверо так же одетых в балахоны мужчин с автоматами. Несколькими резкими ударами они нокаутировали напавших на Сергея и девчонок мужиков и выволокли их на улицу.

Сергей смотрел в глаза незнакомцу и не мог понять радоваться или бояться они должны этих людей? В глазах Алёны и Кати читался тот же вопрос.

– Кудряшов Сергей Геннадьевич? – то ли спросил, то ли утвердительно сказал незнакомец.

– Да, – Сергей протянул пропуск, который им дал Яков.

– А это, видимо, Алёна и Екатерина? – незнакомец встал и подошёл к кровати. Пропуск так и остался в вытянутой руке Сергея.

Девчонки испугано закивали.

– Далеко вас занесло. Думаю, в интересах вашей же безопасности вам следует вернуться на место постоянной дислокации.

– Я к маме приехала. Проведать, – сказала Катя и заплакала.

– А зачем Вы к ней приехали? – насторожился мужчина.

– Она диабетик. Мы ей инсулин везли, – включился в разговор Сергей.

Он вспомнил слова Якова, что любая информация о лекарстве может стоить им жизни. Тем более, что он сам только что в этом убедился.

Дайте мне эти лекарства, – спокойным холодным голосом произнёс незнакомец.

Девчонки смотрели на Сергея с удивлением, но в разговор не лезли. Сергей взял в руки свою сумку, немного порылся в кармане и достал два маленьких флакона с лекарством.

Мужчина взял в руки флаконы и покрутил их перед глазами:

– Что это?

– Инсулин, – ответил Сергей. – Это не аптечный вариант. Это из больницы.

Мужчина с недоверием посмотрел на Сергея и, ничего не ответив, сунул руку с инсулином в карман.

Подходя к дверям, он обернулся:

– Когда поедете, избегайте больших городов и не останавливайтесь в лесу. Только вблизи военных кордонов. Могу выделить вам сопровождение для безопасности.

– Спасибо Вам огромное. Но мы сможем добраться сами, – ответил Сергей. – И спасибо, что спасли нам жизнь. Что с ними будет?

– С кем? – искренне удивился незнакомец, – А! С этими? Вас это точно не должно беспокоить. Законы военного времени очень суровы, но справедливы.

Мужчина вышел за дверь. Послышался шум заведённого двигателя и отъезжающей машины.

Алёна соскочила с кровати и подбежала к Сергею:

– Серёжа! Ты в порядке? – она стала обнимать и целовать Сергея. – Я и не знала, что ты у меня Ван Дам! Как ты ему по яйцам дал! Аж, хрустнуло! Я всё ждала, что они у него из штанины вытекут, – восторженно лепетала Алёнка, – а когда табуретку ему об башку разбил, я подумала: «Всё! Ты его убил! А если не убил, то разозлил точно!»

– Да. Голова – явно не самое слабое его место, – ответил Сергей, поднимаясь. – Надо срочно уезжать.

– Я останусь, – тихо проговорила Катя.

– Катя, ты чего? – повернулась к ней Алёнка. – Здесь вон какие монстры ходят.

– Это – шпана местная. Я их с детства знаю. Как были отморозками в детстве, такими и остались, – ответила Катя. – Даже если они живы, они на километр к этому дому не подойдут. Видели, как они напугались? Езжайте! Я хоть маме могилку сооружу. А на обратном пути меня заберёте! Ты же не поедешь сейчас назад? Иначе, зачем было врать про лекарства и шпане, и этому в балахоне. Ты же своим хочешь их довезти?

– Да, Кать! Ты всё правильно поняла! – ответил Сергей.

– Я только не поняла, что за инсулин ты им отдал?

– Это не инсулин. Это антидот, который нам Яков давал. Я же говорил, что не люблю колоть неизвестные лекарства, – ответил Сергей.

– Эй! Ты ему две отдал! – вступила в разговор Алёнка. – Что же тогда ты нам колол?

– Витаминку.

– Витаминку? Ты же знаешь, как я уколов боюсь! Тем более в вену. И я терпела боль и страх ради витаминки? – возмутилась Алёнка.

– Если бы ты знала, знал бы и Яков. А я не хотел, чтобы он был в курсе, что я его антидот не колол, – ответил Сергей.

– Почему ты не доверяешь Якову? Он хороший! – возразила Алёнка.

– Да, Серёж, по-моему, ты к нему не справедлив, – поддержала подругу Катя.

– Я поверю, что он хороший, если вы мне сейчас ответите на один вопрос. Откуда этот чёрный человек знает, кто я такой и где «место нашей постоянной дислокации»?

– Не всё ли равно? Его Бог послал, чтобы нас спасти! – не раздумывая ответила Алёна.

– Бог ли? – Сергей посмотрел ей в глаза. – Слишком часто мы говорим: «Не всё ли равно, если нам от этого хорошо?» Не всё ли равно, что будет с этими отморозками, если мы живы? Не всё ли равно, откуда на лабораторном столе два трупа, если они нам нужны для экспериментов? Не всё ли равно, что говорила перед смертью свинья, ведь на ужин у нас сочный шашлык?

– Свинья говорила? – опешила Алёнка.

– Проехали! Извини! – осёкся Сергей. – Давай собирайся. Я пойду машину заводить. Надеюсь, она эту ночь пережила.

– Она говорила? – не унималась Алёна. – А я её съела!

Глава 16.

Заслуженные лавры.

Утром Яков привёз Дашу на фармакологическое производство, где, по словам Якова, уже всё было готово к серийному производству вакцины. Их встретил человек по имени Семён. Он провёл для Даши и Якова ознакомительную экскурсию, затем привёл в большую лабораторию. Лаборатория была укомплектована по последнему слову научной мысли. Её оснащение нельзя было даже сравнивать с тем оборудованием, на котором до этого работала Даша и её коллеги.

– А это, Дарья Сергеевна, наша экспериментальная лаборатория, – с гордостью произнёс Семён. Ему явно льстил тот восторг, с которым Даша смотрела на оборудование. – Теперь она Ваша! Отныне, присно и во веки веков! Аминь! По решению совета директоров нашей компании эта лаборатория переходит в полную Вашу собственность в знак благодарности за проделанную Вами работу. Уверен, что вскоре её отметит и Нобелевский комитет!

Даше казалось, что это сон.

«Наверное, именно так сходят с ума инфицированные люди!» – думала она, – «Ничего я не изобрела тогда, в последнюю ночь. А вирус, который я себе вколола, вместо исцеления так изыскано разрушает мой мозг, даря иллюзию счастья!»

Она незаметно себя ущипнула. Незаметно для всех, кроме Якова.

–Даша! Не надо делать себе больно! Или хотя бы не так часто это делай! – прошептал ей на ухо Яков.

Это был не сон!

– Наши специалисты ещё немного поработают над тем материалом, который Вы привезли, – продолжал Семён, – и, думаю, уже через пару недель он будет готов к массовому производству. А Вы пока можете располагаться на своём новом месте. Если понадобится какое-то оборудование для Ваших экспериментов, говорите, невзирая на цены. Персонал тоже будет Вам предоставлен в любом количестве и самой высокой квалификации.

Даша повернулась к Якову: