Разум

– Молодость была насыщенной, – улыбнулся Яков.

Как и думала Даша, ни воды, ни еды Яков не принёс. В других местах, где можно было бы найти воду, ситуация наверняка была не лучше.

Они ехали назад.

– Родник! – вскрикнула Даша, вспомнив про родник в лесу в трёх километрах от лаборатории. Она его нашла ещё прошлой осенью, когда ходила за грибами. Он был диким, не ухоженным. Вряд ли кто-то мог его найти.

– Только туда на машине не заехать, надо пешком идти пару километров.

– Значит, пойдём, – уверенно сказал Яков, – показывай дорогу.

В лабораторию Яков и Даша вернулись, когда уже смеркалось.

Их встретил Сергей.

– Что с продуктами? – спросил его Яков, выходя из машины.

– Целыми остались только консервы в железных банках. Остальное всё погрызли. Надолго еды не хватит.

– А плохие новости есть? – Яков достал из кузова две канистры с чистой водой и протянул их Сергею.

– Есть и плохие, – Сергей взял канистры из рук Якова. – Катя закончила эксперименты по термическому воздействию на вирус. Вирус гибнет при 170 градусах.

– Иными словами, ешьте мясо хорошо прожаренным, а воду можете даже не кипятить! Бесполезно, – улыбнулся Яков. – Понятно.

– Чистую воду мы нашли, – продолжил он, – но за один раз много не привезти. Надо тащить около 2 километров на горбу, поэтому ездить за ней придётся каждый день. И завтра со мной поедешь ты.

– С удовольствием. Хоть, какая-то смена обстановки, – ответил Сергей.

Глава 8.

Тревожные будни.

Ночь выдалась лунной. Андрей, борясь со сном, дежурил в лаборатории возле ноутбука с видеонаблюдением.

– Серёж! Серёж! – прошептала сонная Алёна. – принеси водички.

– Алёна! – пробормотал Сергей, стараясь не спугнуть сон.– Дойди сама. Тебя никто не съест. Там Андрюха бдит.

Алёна послушно встала и, стараясь не открывать глаз, чтобы не спугнуть сон, побрела по заученному маршруту в комнату, где ещё вчера хранились продукты и вода. Проходя мимо лаборатории, она посмотрела на Андрея, который, склонив голову на руки, сидел за столом. Алёна прошла дальше. Зайдя в комнату, она открыла кран на большой емкости и набрала воды в стакан. Немного отпив, она набрала ещё и, также стараясь не спугнуть сон, побрела назад.

– Серёж! Попить не хочешь? – спросила она шёпотом и поставила стакан рядом с кроватью.

Сергей ничего не ответил. Она легла рядом с ним и уснула.

Утром Сергея разбудил стук в дверь:

– Серёга, подъём! Пора за водой! – рявкнул Яков через дверь кабинета, в котором спали Сергей и Алёна.

Сергей вскочил, от неожиданности опрокинув пустой стакан, стоящий возле кровати.

Быстро позавтракав, Яков и Сергей отправились за водой. Андрей отсыпался после ночного дежурства, а Даша с Катей проводили очередные эксперименты в лаборатории. Алёна привычно болталась без дела.

– Дарья Сергеевна! Почему вирус так по-разному влияет на людей и на животных? – спросила Катя.

– Сама думаю об этом постоянно, – ответила Даша. – Вирус одинаковый, а действие прямо противоположное. Порой жалею, что родилась человеком, а не животным.

– У меня есть одна гипотеза. Только Вы не смейтесь!

– Мне сейчас, Кать, точно не до смеха.

– Что если предположить, – начала Катя, – что этот вирус изначально несёт ДНК разума. И наши микроорганизмы, которые формируют ДНК нашего собственного разума, он воспринимает как врагов. И поэтому, попадая в человеческий организм, он начинает с того, что пытается уничтожить «чужой» разум, а у животных благополучно ассимилируется и этот разум формирует.

– Интересная гипотеза. Только как мы её проверим, если мы даже толком сформулировать не можем, что такое РАЗУМ с точки зрения микробиологии?

– Это что же, получается? – вступила в разговор Алёна. – Разумна не я, а микробы внутри меня? И они мною командуют? Надо будет Серёже сказать, что это не я в прошлом году его машину разбила. Пусть моих микробов наказывает.

– Отчасти я с Алёной согласна! – продолжила свою гипотезу Катя. – Учитывая тот факт, что в нашем организме микробов в десятки раз больше, чем наших собственных клеток, и функционал многих из них не известен, а те, про которые более-менее всё известно, действительно, так или иначе, влияют на наше поведение, можно вполне допустить, что Алёна права. И в симбиозе человек-микроорганизм доминирующим симбионтом является последний.

Глава 9.

Неожиданная встреча.

Сергей и Яков благополучно возвращались с водой к пикапу, когда им наперерез выбежала большая свинья. Они остановились. Яков медленно запустил руку за пазуху, где у него был пистолет. Но свинья не проявляла агрессии. Она была скорее встревожена. Она трясла мордой в сторону леса, как будто бы звала их куда-то.

– Там. Там. Мама. Иди ко мне, – забормотала свинья, видимо повторяя известные ей человеческие слова.

– Что она сказала? – тихо спросил Сергей, чуть не выронив из рук канистры.

– Говорит, нравишься ты ей, – ответил Яков, – хочет тебя с мамой познакомить.

Он шагнул вперёд. Свинья развернулась и побежала в лес. Время от времени она оборачивалась, проверяя, идут ли за ней люди.

– Куда катится этот мир? – сказал Сергей. – Свиньи уже разговаривают. Ещё немного и их в парламент начнут выбирать.

– Ты, Серёга, похоже, за своими пробирками совсем от жизни отстал. Они уже давно в парламенте, – засмеялся Яков.

Наконец, свинья остановилась. Яков и Сергей подошли к краю оврага, около которого встала свинья. На его дне лежала пожилая женщина, не подающая признаков жизни. Видимо женщина упала в овраг и сломала себе ногу или позвоночник, потеряв возможность ходить. Яков спустился к ней и потрогал пульс. Затем перевернул её на спину и посмотрел в глаза. Потом выпрямился, достал пистолет и, не раздумывая, выстрелил ей в голову. Сергей вздрогнул от неожиданности, он не ждал такой жестокости от Якова, он даже не знал, что у того был пистолет.

– Мама! Мама! Мама! Мама! – свинья смотрела вниз и звала свою хозяйку.

Яков поднялся к ним и выстрелил прямо в голову свинье. Её тушка рухнула на землю.

Сергей был ошеломлён. Он смотрел на Якова, не произнося ни слова. Он был уже готов, что Яков выстрелит и в него.

– Я в порядке, – читая мысли Сергея, спокойно произнёс Яков. – Женщине не помочь, перелом основания черепа. Она здесь уже дня 3.

– А свинья?

– Мне нужно обеспечивать команду всем необходимым. А свинья – это мясо на пару недель. Помоги мне её поднять, – ответил Яков, пытаясь перевернуть свинью. – Сегодня на ужин шашлык. Любишь шашлык?

Сергея и Якова встретили радостными возгласами. Шашлык! Об этом они даже не мечтали. Консервы у всех уже изрядно вызывали отвращение. Яков как всегда шутил, разделывая мясо, а Сергей сидел в стороне, глядя на него, и о чем-то сосредоточенно думал.

– Серёжа, ты в порядке? – спросила Даша.

– Да, – кивнул Сергей.

– Тебя что-то тревожит?

– Откуда у него пистолет? – спросил Сергей, – Ты знала про это?

– Да. Знала. Сказал, что это табельное оружие. Он меня несколько раз спас благодаря этому пистолету, – пыталась оправдать Якова Даша.

– Да. Он герой. Мясо раздобыл, – процедил сквозь зубы Сергей. – А если он захочет нас застрелить, если мы, не дай Бог, заразимся? Ты об этом не думала?

– На этот случай у нас другие правила – ты же знаешь. Карантин. Но, я уверена, что до этого не дойдёт. Просто надо соблюдать правила безопасности, – попыталась его успокоить Даша. – Яков не такой человек, чтобы убивать живых людей!

– Люди, животные! Кто есть кто? Нынче этой грани нет. Сегодня ты учёный, а завтра тварь бездушная, которую на шашлыки зажарят. Но кто определяет, есть у твари душа или нет? Где эта грань? Неужели, если мы не понимаем чужую душу, значит, её нет? Не этой ли логике следовали герои крестовых походов, огнём и мечом насаждавшие веру в своего Бога?

– Серёжа, так можно далеко зайти, – возразила Даша. – Свинья никогда не станет человеку равной. Она – просто мясо. И я очень удивлюсь, если ты когда-нибудь скажешь мне: «Даша, знакомься! Это мой друг – свинья Борис!»

В этот момент к Сергею подбежала Алёна. Она услышала только последние слова Даши, но поспешила поучаствовать в беседе:

– Серёже свинья не товарищ! Я ему товарищ!

Она села рядом, прижалась к Сергею и стала щекой тереться об его плечо.

– Фррр, фррр! – замурлыкала Алёна.

В глазах Даши появилась тревога.

– Серёж! – окликнула она Сергея.

Сергей повернулся к Даше, улыбнулся и сказал:

– Да не. Она всегда такая.

Он обнял Алёну и нежно поцеловал в висок.

Глава 10.

Беда.

Самая неизлечимая болезнь – это жизнь. Ибо она всегда приводит к смерти. Но смерть перестала быть для людей злобной старухой с косой. Для многих она стала желанным лекарством от ужаса безумия. Многие люди, ещё сохранившие здравый рассудок, выбирали смерть, как искупление от ещё большего страдания – потери само идентичности. Они надеялись, что их ждёт новая безоблачная жизнь в каком-то уже другом, лучшем мире. А этот мир утратил гармонию. В каждой ноте когда-то мелодичной песни под названием жизнь слышались раздирающие слух звуки чудовищной какофонии.

Сергей смотрел в монитор компьютера с выражением последней стадии ужаса на лице.

«Что это? Я, наверное, должен это знать! Я инфицирован? Нет. Не может быть. Когда? Спокойно. Я просто устал. Не подавай вида!»

– Серёж! Ты не заболел? – спросила его Алёна.

Сергей вздрогнул.

– Нет. Всё в порядке. Спроси у Кати на кухне, когда обед? Я что-то проголодался, – попытался он перевести от себя внимание.

– Катя? А кто это? – спросила Алёна.

На мгновение в лаборатории повисла гробовая тишина.

– Не шути так, Алёнка! – Сергей попытался замять конфуз. – Здесь у людей чувства юмора нет.

– А как меня зовут? – обратился к ней Яков, шагнув в её сторону.

Алёна смущённо пожала плечами и виновато посмотрела на Сергея.

Сергей резко встал, закрыл собой Алёну и громко сказал:

– Остановись, Яков! Я никому не позволю к ней прикоснуться. Да. Я тоже инфицирован. Но, даже превратившись в дикого зверя, я буду рвать зубами глотки всем, кто захочет её обидеть!

– Успокойся, Серёжа! – вступила в разговор Даша. – Её никто не хочет обидеть. Мы проводим вас в карантин.

– И что потом? Вы будете наблюдать, как мы превратимся в животных, а потом пристрелите, как несчастную свинью, и выпотрошите нам мозги? – Даша никогда не видела Сергея таким взволнованным.

– Серёжа! Мне страшно! – за спиной Сергея жалобно скулила, вытирая по щекам слёзы, напуганная Алёна.

– А что предлагаешь ты? – спокойно спросил Яков.

– Мы просто уйдём, – ответил Сергей.

– Куда? В город? Города больше нет. Там правят бал стаи собак, которые разорвут бедную Алёнку на мелкие клочки. Ты хочешь это увидеть? – убедительно спросил Яков, – Мы все полюбили Алёнку за эти дни. И так же, как ты, хотим ей помочь. Карантин, может быть, не лучшая перспектива, но только так мы сможем сохранить надежду, вернуть её в мир людей. Если ты ещё способен здраво мыслить, то понимаешь – надежда на спасение есть только здесь. А там за забором – смерть. Без вариантов.

Сергей обречённо сел на стул.

– Обед готов! Милости прошу всех к столу! – в кабинет вошла, улыбающаяся во весь рот Катя.

Глава 11.

Андрей.

Прошло три дня. Алёна и Сергей находились в карантине. Сергей ещё какое-то время пытался бороться с болезнью. А Алёна очень быстро деградировала.

Катя и Андрей отправились за водой, А Яков и Даша остались в лаборатории.

– Мы все умрём? – спросила Даша.

– Ты ждёшь от меня объективной оценки ситуации, или я должен тебя успокоить? – уточнил Яков.

– Правду.

– Да. Умрем. Рано или поздно. Если хочешь развёрнутый ответ, конкретнее сформулируй свой вопрос.

– Что с нами будет, если мы не найдём противоядие ближайшее время?

– Если объективно оценивать наши шансы, то я бы их оценил, – Яков немного задумался, – как ничтожные. Запасы еды рано или поздно закончатся. Запасы топлива для бензогенератора тоже на исходе. Если в ближайшую пару дней ты не найдёшь противоядие, надежда умрёт. Ну и мы, соответственно, вместе с ней.

– В мире много таких же лабораторий, как наша. Там тоже, наверное, ищут противоядие? – цеплялась за последнюю соломинку Даша.

– Конечно, – успокоил её Яков, – ищут. Но исходных данных, как у тебя, нет ни у кого. Поэтому я бы не ставил на другие лаборатории. Да и в случае их успеха, до нас противоядие не дойдёт.

– Почему ты так думаешь?

– Мир изменился, Даша! Лекарство от нашего вируса – это не просто вакцина. Это священный Грааль. Это огромные деньги и безграничная власть над миром, – задумчиво произнёс Яков.

– Яша! Ты меня пугаешь!

Яков посмотрел на Дашу и улыбнулся:

– Я идеалист. Я не стремлюсь к власти над миром или деньгам. Я хочу, чтобы жизнь человека была счастливой! Чтобы он жил в мире, лишённом порока. И если ты немного напряжёшь извилины и таки найдёшь решение головоломки, так оно и будет.

В этот момент в кабинет вбежала окровавленная Катя:

– Скорее! Там Андрей! Он умирает.

Они выбежали на улицу. Яков и Даша вынули из машины Андрея. Его бедро было разорвано до кости.

– Что случилось? – спросила Даша.

– На нас напали собаки.

– Тебя укусили? – спросил Яков.

– Нет. Это кровь Андрея, – ответила Катя, – он спас меня, когда они подкараулили нас у машины.

– Срочно смой её с себя. В ней может остаться собачья слюна, – сказала Даша, – а мы отнесём его в лабораторию.

Опасения Даши оказались небеспочвенными. Катя тоже оказалась инфицированной. Но поместить её в тот же карантинный блок, что и Сергея с Алёной, не получилось. Сергей, как и обещал, охранял Алёну от всех, пытаясь укусить любого, кто к ней приближался.

Андрея спасти не удалось. Он умер на следующий день после происшествия от большой потери крови. Яков и Даша похоронили его прямо во дворе.

Яков стал неразговорчив. Его чувство юмора и оптимизм постепенно превращались в озлобленность. Пока Даша суетилась в лаборатории, он по нескольку раз в день ездил за водой, как будто к чему-то готовясь.

– Даша! Мне надо тебе сказать кое-что важное! – однажды вечером сказал Яков. – Я не смогу с тобой остаться.

Даша опешила:

– Как! Ты меня бросаешь? Одну?

– Я бы не бросил тебя никогда в жизни. Но, боюсь, я должен это сделать ради твоей безопасности.

– Ты инфицирован?

– Да. И очень давно. Я боролся с инфекцией как мог. Но чувствую, что она меня всё-таки победит.

– Как давно? – спросила Даша. – Макс?

– Да. Наверное.

– Но как ты мог так долго держаться?

– Ты не всё про меня знаешь. Я не совсем эпидемиолог. Я военный специалист по бактериологическому оружию. Умение контролировать свои эмоции, сохранять трезвый рассудок в любой ситуации – это необходимые качества таких специалистов, как я. Это приходит с годами. Да и антидотов всяких во мне напичкано на все случаи жизни.

Я чувствую, что продержусь не больше суток. Когда я усну, я перестану контролировать свой разум, и вирус его захватит. Обещай, что сделаешь то, о чём я тебя попрошу.

– Нет. Не пообещаю, – догадываясь, о чём хочет попросить Яков, ответила Даша.

– Даша! Завтра я буду уже не тем мужчиной, который готов был жизнь за тебя отдать. Я буду хищным и кровожадным животным, от которого можно будет ждать всего, чего угодно.

– Нет. Нет. Это я во всём виновата! Надо было сразу сообщить в МЧС! Палыч! Трус.

– Твой Палыч не виноват. Он сразу и сообщил. И я сразу к вам приехал. Мы давно разрабатывали патоген, влияющий на мозг человека, но не убивающий его. И когда поступила информация о Ваших мышах, я сразу к Вам приехал. Были приняты все меры предосторожности, даны объявления по ТВ и радио о, якобы, заражении воды нечистотами, но вирус оказался хитрее.

– Но разработка бактериологического оружия запрещена! – не могла поверить словам Якова Даша.

– Запрещена. Но не прекращена. Мы должны быть готовы не к тому, чтобы применить его, а к тому, что его могут применить к нам. Да и тех «монстров», которых мы взрастили за последние десятилетия, тоже надо держать на цепи. Они только и ждут момента, чтобы нас обмануть.

– Катя тоже считала, что вирус разумен, – задумчиво сказала Даша.

– Так и есть. Вирусы живут на планете гораздо дольше человека. Они всегда на два шага впереди. Пока мы ищем лекарство, они мутируют. Они могут мутировать настолько сильно, что тот препарат, который ещё вчера их убивал, сегодня будет для них праздничным пудингом.

– Значит, у нас нет шансов в борьбе с вирусом? – спросила Даша.

– Его нужно перехитрить или договорится с ним. Другого не дано. Победить вирус в лобовой атаке невозможно, – Яков лёг на кушетку. – Когда я усну, забери мой пистолет. Он лежит в ящике стола. И убери туда, где я его не найду. А лучше держи его при себе. И помни, я не хотел становиться зверем. Убив зверя во мне, ты спасёшь меня.

Яков закрыл глаза. Даша сидела на полу перед кушеткой, на которой спал Яков, и смотрела в его спокойное лицо.

«Нет. Я не смогу его убить. Никогда. И я не смогу смотреть, как он превратится в зверя», – думала она. В этот момент что-то щёлкнуло, и в лаборатории погас свет. Это кончилось топливо в бензогенераторе. – «А теперь я не смогу даже попробовать его вылечить. Но я смогу быть вместе с ним».

Даша вспомнила притчу об отравленном колодце, которую Яков ей рассказывал.

«Я тоже стану безумной, как все. И пусть этот мир летит в тартарары».

Даша в свете луны нашла пробирку со штаммом вируса ATCV-1, который они прививали сбежавшим мышам, набрала в шприц и медленно ввела его себе в вену.

Потом она легла рядом с Яковом, обняла его и закрыла глаза

Ей стало легко на душе. Так легко бывает нерадивому ученику, не выучившему урок, и простившему самому себе грядущую двойку. Так легко бывает курильщику, который уже полгода не курил, но не сдержался. Одним словом, она сдалась. Она скинула с плеч нелёгкий груз ответственности перед всем человечеством. И ей стало непостижимо легко. Да и кто её осудит?

Сон накрыл Дашу с головой. Ей снова снился отравленный колодец. Только на этот раз во сне было два колодца. Люди подходили, пили из одного, и сон сразу становился чёрно-белым, но потом они подходили ко второму, точно такому же колодцу, пили из него, и сон снова становился цветным.

Даша проснулась рано. Солнце только показалось над горизонтом. Яков ещё спал. Ум её был чист и светел.

Она вспомнила сон. Вспомнила слова Кати о том, что вирус разумен, слова Якова о том, что вирус надо перехитрить и о том, что вирус мутирует до неузнаваемости.

– Ну конечно! Почему я раньше это не сделала! – воскликнула Даша.

– Она взяла из холодильника ещё одну пробирку с первоначальным штаммом ATCV-1, набрала в шприц и с размаху воткнула Якову в ягодицу.

Яков взревел и вскочил с кушетки, на которой спал. Его ноги подкосились, и он с грохотом упал на пол. В его глазах Даша увидела испуг и ярость.

« То ли он уже обезумел. То ли просто боится уколов» – подумала Даша.

Но испытывать судьбу она не стала и, воспользовавшись нерасторопностью Якова, выскочила из лаборатории, закрыв за собой дверь. Ещё какое-то время она слышала, как Яков мечется по лаборатории, разбивая пробирки. Потом всё затихло.

– Яша! – позвала она через дверь. – Ты меня слышишь?

Яков молчал.

– Яша! – Даша постаралась добавить в голос больше нежности. Неизвестно, что можно ждать от взбесившегося мужика! А в таких случаях помогает только нежность.

– Ты где училась уколы делать, коновал? Прямо в нерв попала. Аж, ногу парализовало, – услышала она знакомый голос Якова.

Даша медленно открыла дверь и осторожно заглянула внутрь. Яков сидел на кушетке и потирал больную ягодицу.

– Как меня зовут? – попыталась проверить вменяемость Якова Даша.

– Чикатило! – обиженным голосом процедил он сквозь зубы.

– Слава Богу! И солдафонский юмор к тебе вернулся, – Даша впорхнула в лабораторию и обняла Якова.

– Что это было? – спросил Яков.

– ATCV-1! В поисках лекарства мы проверяли тот вирус, который уже мутировал в мышах, тот, которым заражен сейчас весь мир. А первоисточник, который мы вводили мышам изначально, всегда стоял на полке в холодильнике для штаммов. Вирус в мышах настолько мутировал, что первоначальный штамм, попав в человеческий организм, его воспринял как дефектный и тут же стал исправлять ситуацию.

– Ты сумела перехитрить вирус? Но как ты до этого дошла?

– Не скажу, – стыдливо опустила глаза Даша. – подержишь Сергея? А то я его боюсь!

– Сейчас. Только нога отойдёт немного.

– Хорошо. Я пока Катю уколю, – сказала Даша и побежала готовить уколы.

Через час Яков и Сергей стояли в коридоре возле карантинного блока. Даша и Катя готовили препарат в лаборатории.

Алёна, ещё не привитая лечебным вирусом, сидела в углу комнаты и непринуждённо справляла маленькую нужду.

– Ну, где там Даша? – с нетерпением ворчал Сергей.

– Зачем она тебе? – с напущенным удивлением спросил Яков.

– Алёнку вылечить! Не могу на это смотреть! – раздражённо сказал Сергей.

– Да ладно. Она же у тебя всегда такая! – засмеялся Яков, глядя как Алёна по-кошачьи пытается закопать только что наделанную лужу.