Коммунальная страна: становление советского жилищно-коммунального хозяйства (1917–1941)

Видимые подвижки начались в ходе первой пятилетки. Резолюция I Всесоюзного съезда Союза работников коммунального хозяйства (12–15 апреля 1931 г.) по докладу Главного управления коммунального хозяйства РСФСР «О состоянии и перспективах развития коммунальных предприятий» зафиксировала «большой сдвиг» в коммунальном хозяйстве, выразившийся как в увеличении основных фондов (за первые 2 года пятилетки – на 26 %), так и в расширении коммунального обслуживания предприятий и населения. Эксплуатация коммунальных предприятий в 1930 г. характеризовалась следующими цифрами: число перевезенных трамваями пассажиров выросло на 30 %, длина путей – на 9 %, а число вагонов в движении – на 18 %; общая подача воды в сеть возросла на 8,2 %, а длина водопроводной сети – на 6,5 %; выработка электроэнергии увеличилась на 39,5 %. Но при этом коммунальное хозяйство продолжало отставать «от роста потребности быстро растущей промышленности и увеличивающегося по численности рабочего населения». Так, городской транспорт в Ленинграде, Москве, Ростове, Нижнем Новгороде и Сталинграде оставался «серьезным препятствием к выполнению промфинпланов промышленности, задерживая своевременную и полную доставку рабочей силы к местам работы». Водопровод не удовлетворял «потребностей в водоснабжении не только населения, но даже и предприятий промышленности». «Особую отсталость развития» обнаруживала канализация, которая «далеко не полностью» обслуживала потребности населения и промышленности. «Тяжелое состояние коммунального хозяйства» усугублялось «неудовлетворительной работой коммунальных предприятий»: нехваткой руководства, неполным проведением хозрасчета, падением трудовой дисциплины и проч. В ряду предложений съезда: широкое использование материалов местного происхождения; типизация и стандартизация материалов, оборудования и сооружений; снижение стоимости строительства на 12 % и повышение производительности труда на 33 %; скорейшая выработка стандартов трамвайных вагонов и автобусов; подготовка вопроса об организации заводов республиканского значения по строительству трамвайных вагонов и автобусов и изготовлению запчастей^[122].

Но практический выход, как обычно, был найден в очередной реорганизации сферы управления ЖКХ. Сначала в июне 1930 г. Главному управлению переподчинили хозяйственные организации, находившиеся ранее в непосредственном ведении наркомата: АО «Коммунстрой», «ВЗОК», «Проектгражданстрой», «Спринклер» и Карто-издательство. Но уже 31 декабря 1930 г. в связи с ликвидацией НКВД РСФСР и других союзных республик функции Главного управления коммунального хозяйства были переданы соответствующему Главному управлению при Совнаркоме РСФСР (и соответствующим главным управлениям при совнаркомах других республик). Дополнительно в сферу его деятельности были включены: руководство планировкой и застройкой городов, регулирование непромышленного строительства и подготовка кадров коммунальных работников^[123].

В структуру ГУКХ при СНК РСФСР вошли:

1) руководство;

2) планово-экономический отдел;

3) отдел коммунальной статистики;

4) инвентаризационное бюро;

5) энергоотдел;

6) отдел жилищного хозяйства;

7) жилищно-эксплуатационная группа;

8) строительная группа;

9) главная коммунальная инспекция;

10) центральный пожарный отдел;

11) управление делами;

12) секретная часть;

13) финансовая часть;

14) сектор кадров;

15) 1-е управление^[124].

20 января 1931 г. к исполнению обязанностей начальника Главного управления коммунального хозяйства при СНК РСФСР приступил заместитель председателя правительства Республики Т.Р. Рыскулов^[125]. В апреле 1931 г. из ВСНХ Главному управлению были переданы все работы по проектированию гражданского жилищного строительства. Но этим перестройка управления коммунальным хозяйством не ограничилась. Речь шла об образовании Наркомата коммунального хозяйства РСФСP. Вопрос о наркомате был отложен для рассмотрения в Политбюро 5 июля 1931 г. (протокол № 47), но уже 10 июля (протокол № 48) Политбюро утвердило наркомом Н.П. Комарова^[126]. Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 20 июля 1931 г. провозглашало «в целях скорейшего проведения реконструкции коммунального и жилищного хозяйства и для улучшения хозяйственно-технического руководства им» образование Наркомата коммунального хозяйства РСФСР. В этот же день ВЦИК и СНК РСФСР утвердили положение о новом наркомате, а 23 июля ГУКХ при СНК РСФСР было реорганизовано в новый наркомат, подчиненный ВЦИК и СНК республики^[127].

В его составе было образовано девять производственно-отраслевых управлений, с марта 1937 г. получивших статус главных управлений^[128]:

1) планирования и зеленого хозяйства;

2) дорожно-транспортное;

3) строительное;

4) санитарной техники;

5) энергетики;

6) банно-прачечное;

7) пожарной охраны;

8) экономики труда;

9) статистики и учета:

– функциональные отделы: административный и планово-экономический;

– секторы: организационный и контрольный;

– бюро: рационализации, печати, информатизации и техпропаганды;

– правовая группа;

– управление делами;

– секретариат^[129].

Впрочем, скорее всего, реорганизация этим не ограничилась. Ведь согласно приложению к Положению о Наркомхозе РСФСР^[130] его структура была несколько иной.

1. Планово-экономическое управление с подразделением на группы:

а) сводно-методологическую;

б) районную;

в) отраслевую;

г) финплана, промфинплана и бюджета;

д) снабжения;

е) труда и кадров.

2. Управление жилищно-бытового хозяйства и гражданского строительства с подразделением на группы:

а) капитального строительства;

б) эксплуатации и правового регулирования;

в) технико-экономического нормирования;

г) бытовую.

3. Управление кадрами с подразделением на группы:

а) подготовки кадров;

б) методическую;

в) учета и распределения.

4. Управление экономики труда, построенное по системе ответственных исполнителей.

5. Центральное управление пожарной охраны с подразделением на части:

а) организационно-инспекторскую;

б) технико-экономическую.

6. Управление планировки земельного хозяйства и зеленого строительства с подразделением на группы:

а) планировки;

б) съемки;

в) земельного хозяйства;

г) зеленого строительства.

7. Дорожно-транспортное управление с подразделением на группы:

а) рельсового пассажирского транспорта (трамвай, пригородная электрическая железная дорога);

б) безрельсового пассажирского транспорта (автобусы, троллейбусы, таксомоторы);

в) грузовых автомобилей и гужевого транспорта;

г) мостовых и тротуаров;

д) городских мостов и акведуков;

е) набережных и речного местного транспорта;

ж) по регулированию подземных сооружений и прочих инженерных сооружений.

8. Санитарно-техническое управление с подразделением на группы:

а) водопроводную;

б) канализационную;

в) очистки и утилизации.

9. Энергетическое управление с подразделением на группы:

а) электрохозяйства;

б) теплохозяйства;

в) газохозяйства.

10. Управление делами с подразделением на части и группы:

а) секретариат коллегии;

б) общую канцелярию;

в) группу личного состава;

г) финансовую группу;

д) хозяйственную группу;

е) секретную часть.

11. Научно-технический совет при Коллегии с подразделениями на секторы:

а) планировки городов;

б) гражданского строительства;

в) коммунальных сооружений;

г) стройматериалов и производства работ;

д) пожарно-технический.

12. Организационная группа при Коллегии с ответственными исполнителями.

13. Группа контроля и проверки при Коллегии с ответственными исполнителями.

14. Бюро печати, информации и технической пропаганды с ответственными исполнителями.

15. Иностранное бюро с ответственными исполнителями.

16. Правовая группа при Коллегии с ответственными исполнителями.

17. Специальное управление.

18. Строительное управление.

19. Управление учета и статистики.

20. Банно-прачечное управление^[131].

В ГА РФ также сохранились тексты положений об отдельных управлениях наркомата. В частности, анализ положений об Управлении жилищно-бытового хозяйства и гражданского строительства^[132] и Энергетическом управлении^[133] позволяет уяснить довольно детальную регламентацию их деятельности. Одновременно были утверждены положения о городских (поселковых) и районных отделах коммунального хозяйства. Так, городские отделы коммунального хозяйства образовывались во всех городах и рабочих поселках и непосредственно подчинялись соответствующим городским (поселковым) советам. А по ведомственной линии они руководствовались директивами Наркомхоза РСФСР и краевых (областных) отделов коммунального хозяйства. На городские отделы коммунального хозяйства возлагались:

1) разработка и проведение общих мероприятий, направленных на развитие и реконструкцию ЖКХ;

2) составление планов и их контроль;

3) регулирование местного жилищного строительства;

4) организация и непосредственное руководство земельно-хозяйственным устройством городских земель и лесов;

5) организация управления коммунальными предприятиями и отдельными отраслями хозяйства;

6) разработка тарифов и ставок оплаты коммунальных услуг;

7) разработка и проведение мероприятий по улучшению эксплуатации и развитию всех отраслей коммунального хозяйства;

8) устройство и ремонт подземных сооружений;

9) организация производства местных и новых строительных материалов и некоторых видов коммунального оборудования;

10) организация подготовки кадров и рабочей силы и т. п.

В городах, к которым согласно постановлению ВЦИК от 20 августа 1930 г. были присоединены прилегавшие сельские местности, на городские коммунальные отделы также возлагались инструктирование и содействие сельсоветам в области сельского благоустройства, жилищного хозяйства и общегражданского строительства^[134].

В свою очередь, районные отделы создавались при районных исполкомах, а в районах со слаборазвитой промышленностью и коммунальным хозяйством вводилась должность районного инспектора по коммунальному хозяйству. Отделы не имели деления на части и строились по системе ответственных исполнителей. Предметы ведения были аналогичными положению о городских отделах в пределах своего района^[135].

Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «Об образовании НККХ РСФСР» было опубликовано в «Известиях» 31 июля 1931 г.; 10 августа решением Оргбюро (протокол № 69), а 15 августа на заседании Политбюро (протокол № 56) был утвержден состав коллегии наркомата, в которую вошли: В.М. Егоров, А.М. Орехов, Я.В. Полуян, Н.Ф. Попов, М.П. Чернышев, И.В. Решетков, М.Х. Поляков и Г.В. Красин. 29 августа Оргбюро (протокол № 73), а 30 августа Политбюро (протокол № 59) дополнительно ввели в состав коллегии наркомата В. Владимирова^[136].

В рамках реформы коммунального хозяйства 19 октября 1931 г. на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б) (протокол № 80) были утверждены проект Положения о Всесоюзном совете по коммунальному хозяйству (ВСКХ) при ЦИК СССР и состав Совета. 25 октября эти решения были утверждены опросом членов Политбюро (протокол № 71). И наконец, 3 ноября 1931 г. Всесоюзный совет (председатель – А.П. Смирнов), в компетенцию которого входила разработка основных проблем городской и жилищной политики, был утвержден постановлением Президиума ЦИК СССP. Совет учреждался «для наблюдения и руководства делом развития и реконструкции коммунального хозяйства», собирался на сессии 4 раза в год, а его решения утверждались Президиумом ЦИК СССP. Помимо председателя и Президиума Совета из 10 человек в него вошли 44 представителя разных наркоматов и ведомств^[137]. Впрочем, образование этого органа создало дополнительный параллелизм в работе. 14 июля 1937 г. М.И. Калинин в своем письме в Политбюро утверждал, что Совет по делам коммунального хозяйства себя «совершенно не оправдал», так как «какой-либо заметной работы» не провел. Поэтому 7 августа Политбюро приняло решение о его ликвидации (протокол № 51)^[138].

На географию и объемы коммунального строительства в определенной мере (учитывая специфику советской экономики) влияла рентабельность предприятий. Если водопровод и электростанция в 1920-е годы считались рентабельными в любом населенном пункте, то трамвай считался нерентабельным в городах с населением менее 100 тыс. человек, а канализация – менее 50 тыс. человек. Приходилось учитывать и международный тренд: трамвай встречал «сильную конкуренцию» со стороны автобусного транспорта^[139].

Тем не менее в 1931 г. коммунальное хозяйство демонстрировало довольно резкий рост по сравнению с дореволюционным периодом. Так, из 612 городов электростанции имелись в 510 (в 1917 г. – в 115 городах); водопроводы – в 338 (в 1917 г. – в 214); канализация – в 48 (в 1917 г. – в 16); мусороутилизационные заводы – в 5 (в 1917 г. – в 1); трамваи – в 44 (в 1917 г. – в 35); автобусы – в 86 (в 1917 г. их не было)^[140]. Впрочем, статистической строгостью данные о развитии ЖКХ не обладали. По другим данным, в 1931 г. число городов с водопроводом выросло до 385, а с канализацией – до 71 (вместо 19 до войны). Отличались от приведенных выше данные по трамваям (48 городов) и особенно по автобусному сообщению (180 городов)^[141]. Приводились и другие цифры за указанный период: о росте численности городов с водопроводом (с 219 до 333) и канализацией (с 19 до 32), появлении новых трамваев в 10 городах и новых электростанций в 332 городах РСФСР^[142].

В обращении ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О жилищно-коммунальном хозяйстве Ленинграда» от 3 декабря 1931 г. к партийным, советским, профессиональным и комсомольским организациям города в общем виде были сформулированы требования к развитию этой сферы в реконструктивный период. Речь шла о новом жилищном строительстве, значительном расширении трамвайного хозяйства, новых линиях водопровода, канализации и т. п. Но, по мнению партийно-государственного руководства страны, темпы роста коммунально-жилищного хозяйства продолжали сильно отставать «от бурно растущей промышленности, увеличения кадров рабочих и вообще трудового населения в целом и быстро растущих культурно-бытовых потребностей рабочего класса». Исходя из сталинской установки, что «советский рабочий требует обеспечения всех своих материальных и культурных потребностей», и в соответствии с решением июньского (1931 г.) Пленума Центрального комитета ВКП(б), посвященного развитию жилищно-коммунального хозяйства, намечалось «обеспечить решительный сдвиг вперед во всем жилищно-коммунальном хозяйстве Ленинграда». Перед Ленинградским горкомом партии и Ленсоветом на 1932 г. ставилась задача усиленного развертывания работ по реконструкции городского хозяйства, и в первую очередь разрешения «особенно неотложных нужд, а именно жилищного строительства, городского транспорта и водоснабжения». Помимо форсирования работ по восстановлению газового хозяйства, на 1932 г. было намечено «широко развернуть» сеть подсобных предприятий, включая труболитейный и кирпичные заводы, производство бетонных, керамиковых и деревянных труб и т. п. Также предлагалось «развернуть работы по очистке города и его каналов», организовав для этого специальное автотранспортное хозяйство и землечерпательный караван. В списке намеченных задач также были: улучшение освещения города, пожарного дела и уличного движения, увеличение площади зеленых насаждений и другие мероприятия, «улучшающие обслуживание бытовых нужд рабочих масс». На проведение всех этих мероприятий на 1932 г. выделялось 290 млн руб., из них 150 млн – на коммунальное хозяйство (в том числе 18 млн – на подсобные предприятия) и 140 млн – на новое жилищное строительство (в том числе 20 млн – на подсобные предприятия). Инвестиции распределялись по отраслям следующим образом: на трамвай – 41 млн руб., безрельсовый транспорт – 20 млн, водоснабжение – 14 млн, мостовые (включая ремонт и настилку новых булыжных мостовых и сооружение тротуаров) – 14 млн, набережные и мосты – 9 млн, канализацию – 7 млн, бани и прачечные – 10 млн, газ – 6 млн и мероприятия по благоустройству – 11 млн руб. При этом из всех вложений в жилищное строительство 30 млн руб. ложились на местный бюджет, 30 млн составлял кредит Центрального банка коммунального хозяйства и жилищного строительства, 5 млн – накопления жилищной кооперации, 6 млн – вложения НКПС и 69 млн руб. шли по линии промышленности. Намеченная на 1932 г. программа работ рассматривалась как начало процесса «преобразования Ленинграда в образцовый советский город». Это, в свою очередь, требовало «решительного преодоления отсталости и консерватизма в работе органов коммунального и жилищного хозяйства, проведения целой системы организационных и технико-рационализаторских мероприятий, широко развернутой механизации работ и повышения эффективности растущих вложений». Предполагалось также широкое использование «опыта иностранной техники и специалистов»^[143]. Как тут не вспомнишь Владимира Маяковского: «Я планов наших люблю громадьё…».

В целом по СССР в 1932 г. основную массу капиталовложений в жилищное и коммунальное строительство предполагалось направить в важнейшие промышленные центры и новостройки (80 % средств по жилищному строительству и столько же по коммунальному, без учета Москвы и Московской области). Задачей года стало завершение в первую очередь переходящего строительства и начало нового только при условии его материального обеспечения. В этих целях, помимо мобилизации внутренних ресурсов, внедрения хозрасчета и снижения себестоимости строительства, намечалось «всемерное привлечение» к участию в жилищно-коммунальном строительстве «широких масс трудящихся»^[144].

Этот курс дал определенный эффект. К примеру, по докладу председателя Таганрогского горсовета Алейникова Президиум ВЦИК 20 мая 1932 г. принял постановление «О работе таганрогского горсовета в области коммунально-жилищного хозяйства и строительства», в котором отметил, что горсоветом после июньского (1931 г.) Пленума ЦК был достигнут «ряд успехов в деле коммунально-жилищного хозяйства и строительства». В частности, было начато строительство трамвайной линии и водопровода, построены две фабрики-кухни, переоборудовано электрохозяйство в связи с присоединением города к Артемовской ГРЭС, построено 22 600 кв. м жилой площади и замощено свыше 35 тыс. кв. м улиц и площадей. По мнению Президиума ВЦИК, эти успехи были «достигнуты горсоветом благодаря вовлечению рабочих в практическую работу коммунально-жилищного хозяйства»^[145]. Но, несмотря на достигнутый значительный рост города (в 1913 г. – 73 тыс. человек, в 1932 г. – 131 тыс.), «со стороны соответствующих союзных и республиканских ведомств, а также Северо-Кавказского крайисполкома не было проявлено необходимого внимания коммунальному хозяйству <…> и улучшению жилищно-бытовых условий рабочих». В свою очередь, горсоветом не было принято «достаточных мер к сохранению существующего жилфонда». Жилищное хозяйство Таганрога «еще не перешло на действительный хозрасчет», инвентаризация городского имущества не была закончена, а на многие домовладения даже не были заключены договоры^[146].

Показательно, что положение качественно не изменилось и через 3 года. 9 июля 1935 г. Президиум ВЦИК рассмотрел (п. 2 повестки № 11) постановление ЦИК СССР «О проверке решений ЦИК Союза ССР от 27 апреля 1934 г. “О работе Таганрогского горсовета”». В очередной раз было отмечено, что Таганрогский горсовет добился «ряда успехов в развитии и укреплении городского хозяйства»: длина трамвайной линии выросла с 18,3 км в 1934 г. до 27,6 км к 1 июля 1935 г.; мощность водопровода – с 2,8 тыс. куб. м до 8 тыс., а электростанции – с 2,4 тыс. до 5,6 тыс. В городе были организованы уличные комитеты, оборудован пляж, благоустроен городской парк культуры и отдыха. План ремонтных работ жилых домов в 1934 г. выполнили на 118 %, хотя работы были низкого качества. Кроме того, ряд основных решений ЦИК СССР от 27 апреля 1934 г. Таганрогский горсовет «не выполнил и работу по их выполнению организовал неудовлетворительно». В частности, Президиум ВЦИК отмечал «недопустимо медленные темпы жилищного строительства»: план 1934 г. был выполнен на 85 %, а в первой половине 1935 г. – на 28 % против запланированных 50 %. План ремонтных работ в 1935 г. был выполнен всего на 41,4 %, а по жилищной кооперации – на 26,6 % к годовому плану против запланированных 55 %. «Значительная часть дворов города» находилась в «антисанитарном состоянии»: из общего числа домов жактов и домовых трестов 12,7 % не имели уборных, 23 % – мусорных ящиков и 33 % – выгребных ям. Несмотря на это капитальные вложения по санитарной очистке города в 1934 г. были использованы только на 35 % от установленного лимита, а до мая 1935 г. «не использовались совершенно». Также отмечались задержка строительства канализации и полный срыв строительства в 1934 г. банно-прачечного комбината при условии, что город имел 2,5 помывки в год на одного жителя. В 1934 г. на рабочие окраины пришлось только 19 % общих работ по дорожному и мостовому строительству. Вывод Президиума был неутешительным: работу горсовет «провел неудовлетворительно»^[147]. Как мы видим, на практике развитие ЖКХ (особенно в регионах) значительно отличалось от задекларированного в планах.

Несмотря на то что в области коммунального строительства капиталовложения в 1932 г. возросли по сравнению с 1931 г. на 77 %, строительство объектов жилищного и коммунального хозяйства в 1932 г. проходило в целом неудовлетворительно. Особенно плохую работу ВСКХ отмечал в Белоруссии, где сдача жилплощади в эксплуатацию составила всего 22,2 % от плана, и на Украине (38,2 % от плана). Отставание было заложено еще в I полугодии 1932 г. В частности, в городах особого списка план строительства по сантехнике был выполнен на 21 %, по городскому транспорту – на 20 %, по дорожно-мостовому строительству – на 19 % и по банно-прачечному строительству – на 19 %. Такое неудовлетворительное выполнение плана коммунального строительства объяснялось прежде всего слабой подготовкой к строительству органов коммунального хозяйства и строительных организаций на местах (в частности, несвоевременным составлением проектов и смет и неудовлетворительной организацией снабжения). Тормозящими факторами были: недостаточное развитие производства местных и новых недефицитных материалов, плохая организация труда и распыленность строительства^[148]. Но партийная пресса, исходя из реальности строительных планов 1932 г., виновниками провала объявила горсоветы и строительные организации (в первую очередь тяжелую промышленность, вкладывавшую львиную долю в жилищное строительство), которые подошли к выполнению планов «не по-большевистски»^[149].

Одновременно советская печать отмечала, как «быстро меняется физиономия города, и как старые запущенные азиатские города превращаются в культурные пролетарские центры». Хотя тут же признавала, что санитарная норма жилья не обеспечивалась, не везде имелись надлежащие водоснабжение и очистка, городской транспорт оставлял «желать многого», обслуживание населения банями и прачечными находилось в «начальной стадии развития», а замощение, мостовое, энергетическое и зеленое хозяйство – в неудовлетворительном состоянии или, по крайней мере, были развиты недостаточно. В особенно неблагополучном состоянии в начале 1930-х годов находились промышленные районы и новостройки Урала, Западной Сибири и Донбасса. В соцгородах бараки, как правило, строились без соблюдения санитарно-гигиенических требований: канализация отсутствовала, а ассенизационные обозы были маломощны. Недостаточным было и обслуживание рабочего населения банями и прачечными. Ряд районов новостроек первых пятилеток испытывал значительный недостаток воды, которая нередко даже не подвергалась хлорированию^[150]. Отчасти это было вызвано масштабами работ: в целом по СССР планировкой и перепланировкой были охвачены свыше 200 городов, и одновременно строилось около 100 новых городов и рабочих поселков^[151].

Недостаточной была и материально-техническая база коммунального хозяйства, тормозившая заданные высокие темпы развития отрасли. Ассигнованные заводам ВОКО суммы (3,4 млн руб. в 1930 г. и 3,8 млн – в 1931 г.) были использованы почти исключительно на поддержание имевшегося изношенного на 40–50 % оборудования и зданий. Не лучше была ситуация с капиталовложениями и в 1932 г. Отпущенных ВОКО 3,2 млн руб. хватило только для начала реконструкции завода им. П.Л. Войкова в Москве и постройки новых цехов на Мышегском заводе. Но для завершения этих объектов не хватало 5 млн руб. Было очевидно, что в 1933 г. без дополнительных средств не удастся «развернуть производство по другим видам коммунального оборудования, а именно: ребристым трубам, канализации, предметам домоустройства». Данные табл. 1.1 демонстрируют степень удовлетворения потребностей в коммунальном оборудовании^[152]. Но эти цифры отражали общую потребность по всем отраслям, а потребности комхозов на практике удовлетворялись во вдвое меньшем объеме.

Таблица 1.1

Уровень удовлетворения в коммунальном оборудовании, %

Были и причины организационного характера: в годы первых пятилеток советское коммунальное хозяйство начало терять свою целостность, «распиливаясь» на отрасли, привязанные к центральным ведомствам. В частности, в связи с образованием союзного Наркомата внутренних дел 1 декабря 1934 г. функции Наркомата коммунального хозяйства по руководству пожарным делом были переданы НКВД СССР^[153].

Архивные документы позволяют реконструировать объемы, географию и отраслевую специфику капиталовложений в коммунальное строительство РСФСР в начале второй пятилетки (табл. 1.2–1.4).

Таблица 1.2

Капиталовложения в коммунальное строительство на 1933 г. по 20 ударным городам^[154]

Из таблицы видно, что основная масса инвестиций в коммунальное строительство (300,4 млн руб. из 473,2) шла в столичные города, тогда как вложения в коммунальную инфраструктуру остальных ударных городов были на порядок меньше. Что говорить о не попавших в этот список населенных пунктах.

Таблица 1.3

Капиталовложения в коммунальное строительство на 1933 г. по отраслям, млн руб.^[155]

* Здесь и далее некоторые табличные данные уточнены автором.

Статистические данные табл. 1.3, помимо отраслевой географии капиталовложений, позволяют увидеть смещение приоритетов в развитии отдельных секторов ЖКХ во второй пятилетке. В частности, мы обнаруживаем снижение инвестиций в водоснабжение и бани^[156], трамваи и безрельсовый транспорт, электрификацию и теплофикацию, а производство стройматериалов для ЖКХ вообще демонстрирует нулевой уровень. Тогда как мы видим увеличение ассигнований в остальные секторы, особенно резкое – в гидротехнические сооружения и кадры (почти в 3 раза) и в строительство Московского метрополитена (почти в 4 раза).

Таблица 1.4

Капиталовложения в коммунальное строительство на 1933 г. по районам, млн руб.^[157]

Региональная инвестиционная карта отражает очевидный перекос в финансировании отдельных районов РСФСР в пользу Москвы, Ленинграда и вообще Центрально-европейской части РСФСP. При этом мы видим в 1933 г. снижение (пусть в ряде случаев и незначительное) вложений в ЖКХ в ряде регионов в сравнении с 1932 г.: в Ленинградской области и Ленинграде, Горьковском крае и Горьком, Уральской области, Киргизской АССР, Западно-Сибирском, Восточно-Сибирском и Дальневосточном краях.

В 1933 г. в 22 городах СССР были построены очистные канализационные сооружения. Количество городов, получавших электроэнергию от коммунальных электростанций, возросло с 431 в 1932 г. до 700 в 1933 г.^[158] Всего за 1931–1933 гг. в городах были построены 150 электростанций, в 10 городах пустили новые трамваи, а сеть трамвайных путей увеличилась на 550 км. Также были пущены в строй 85 водопроводов, в результате чего длина водопроводной сети увеличилась на 1700 км. За это же время в 12 городах была заново построена канализация, а канализационная сеть увеличена на 1380 км. В эти годы были открыты 60 прачечных, замощено свыше 21 млн кв. м улиц и площадей^[159]. Но при этом постановлением Совнаркома СССР № 2526 «О ходе строительства коммунальных электростанций» от 20 ноября 1933 г. это строительство было признано неудовлетворительным^[160]. Не лучше обстояло дело и с дорожным строительством, особенно в провинции. Так, из письма рабочего П. Зайцева из Западной Сибири М.И. Калинину узнаём, что в октябре 1934 г. в Солтонском районе, равноудаленном на 120 км от Бийска и Кузнецка, «проселочные дороги, да и тракты здесь в эту пору очень тяжелые», а основным транспортным средством остается лошадь^[161].

Вторая пятилетка стала временем развертывания не только стахановского движения, но и различных общественных инициатив в сфере коммунального хозяйства. Некто В. Суслина в апреле 1933 г. в письме к А.В. Луначарскому от лица инициативной женской группы (некоего «совета семи») предложила свое видение «проекта строительства ком-городов». «Грандиознейшие работы», с привлечением «культурнейших сил» пролетариата, включали широкую сеть транспортных каналов, которые соединили бы Черное, Средиземное, Азовское и Каспийское моря, и ирригационных каналов, которые должны были придать Прикаспийской низменности «вид цветущей равнины, пригодной для жизни нового коммунистического общества»^[162]. В январе 1934 г. на конференции с участием 14 городов коммунальная общественность была посвящена в опыт работы уличных комитетов в Воронеже: здесь выступили с рассказом о своей работе представители двух уличных комитетов города – Кольцовской улицы и улицы Энгельса. Уличные комитеты, хотя и делали первые шаги, показали, каким важным резервом общественной инициативы и самодеятельности стали они для горсоветов, ведших борьбу за благоустройство городов. По подсчетам Наркомхоза РСФСР, охватывавшим далеко не все города, на 1 января 1935 г. в городах насчитывалось уже 3200 уличных комитетов и комиссий содействия благоустройству^[163].

Тем не менее план жилищно-коммунального строительства в 1935 г. был выполнен совершенно неудовлетворительно: при использовании ассигнованных по плану средств на 94 % план ввода в эксплуатацию объектов был выполнен в среднем на 64 % (в том числе по жилищному строительству – на 56 %). При это горсоветы и исполкомы сдали всего около 47 % жилой площади, предусмотренной в плане, утвержденном СНК СССР 11 июля 1935 г., а в отдельных республиках – даже еще меньше (например, в УССР – 29 %, БССР – 32 %, ЗСФСР – 41 %). Провалили выполнение плановых заданий и отдельные города. Например, Днепродзержинск выполнил план строительства водопровода всего на 24 %, а строительства бань – на 35 %. Свердловский горсовет сорвал план жилищного строительства (выполнен лишь на 26 %). Псковский горсовет выполнил план строительства трамвайных линий только на 44 %. В разных городах сотни жилищно-коммунальных зданий и сооружений остались недостроенными, хотя строительство многих из них было начато еще в 1929–1931 гг.^[164]