– Это верно, – генерал пропустил несколько раз между пальцами медальон. – Но как бы то ни было, тебе удалось провести меня. Умный противник нравится мне больше глупого подчинённого.
Маргарита поспешила воспользоваться его последними словами.
– Значит, вы не затаите тайных планов отомстить нам?
– Нет. Я попробую примириться с неизбежным, как подобает философу, – он снова мрачно улыбнулся.
– Мы не сомневаемся, – выпалила Маргарита, желая поддержать благоприятный разговор мужчин, – что вы – образованный человек и с благородными намерениями и истинный ценитель древних учений.
Генерал Чукарин слегка поклонился, словно благодаря её за лестное мнение.
– Вы получили, что захотели? – продолжала девушка.
– Разумеется.
– Пока мы напечатали и переплели лишь несколько экземпляров этой книги. Но вы не можете помешать нам напечатать все издание.
– Я хорошо понимаю это, – соглашался со всем генерал. – Правды ради, вам придётся пройти министерство, а это не так просто.
– Пройдём, – отрезала Маргарита и быстро заговорила, чтобы отодвинуть генерала от желания устрашать. – И мы пришли к вам с просьбой, как к истинному ценителю древнего врачевания, а не тщеславного собирателя редкостей. В нашем экземпляре есть некоторые искажения. Если их не исправить, эти ошибки попадут во все университеты и библиотеки Европы и будут подобны… подобны сорнякам в цветнике знания.
– Вы очень красноречивы, барышня! Вот потому-то мне и не нравятся все эти коллекционеры.
– Но ведь лечебник всё равно будет напечатан! – не моргнув глазом, заверила его Маргарита. – И от вас зависит, получит ли его мир таким, каким собрали лекари «Жёлтого императора», или с ошибками, которые из века в век будут вводить людей в заблуждение. И главное – убивать их! Вы этого добиваетесь?
Дерзкая настойчивость девушки, испортила генералу настроение, и он сидел в замешательстве. В это время за его спиной зашуршала о ковёрный ворс дверь внутренних апартаментов и из темноты вышла Валентоха. Она склонилась к генералу, и они о чём-то тихо стали переговариваться. При появлении Румянцевой Матвей забыл о страхах и смотрел на ту не отрывая удивлённых глаз.
– Вот это новость, – прошептала Маргарита, так же поражённая неожиданным появлением Матвеевой знакомой.
– В этом есть разумность, – едва слышно проговорил генерал, соглашаясь с доводами Румянцевой. – Молодые люди, фотоаппарат у вас с собой? Я могу его получить обратно?
– Несомненно, – согласился Матвей. – Но в обмен…
– Я понимаю, что вы имеете в виду, – генерал не дал договорить, его голос снова стал вкрадчивым, а улыбка – почти весёлой. – Но вряд ли я отдам лечебник, чтобы вы могли отнести его своим востоковедам.
– Ну конечно, нет. Мы просим только об одном – позволить нам сделать качественные фотографии или хотя бы выписать недостающие слова и дополнить наш экземпляр. Если хотите, окружите нас вооружёнными людьми, но в любом случае вы можете не опасаться.
– Григорий Васильевич, – голос Матвея дрожал. – Ваше имя появится на титульном листе среди членов редакционной коллегии, как человека, помогшего достать лечебник.
Генерал Чукарин задумался. Его белые пальцы крутили медальон, драгоценные камни то вспыхивали, то гасли, и Матвей почувствовал, что эти переливы цветных огней словно завораживают его. Румянцева стояла позади генеральского кресла, положив руку на плечо Чукарину и из сумрака угла пристально смотрела на Матвея, желая поймать его взгляд. Матвей же специально взял Риту за руку и старался не смотреть на роковую женщину. Маргариту от напряжения потряхивало. Она ободряюще подмигивала Матвею, но спокойней ей от этого не становилось – руки у неё взмокли и тряслись. Каждый ждал своего ответа затаив дыхание. Но тут медальон упал на ковёр и, качнувшись, замер. Генерал Чукарин не спешил поднимать его, а только, прищурившись, опустил глаза, разглядывая – какой стороной вверх лежит заветная вещица. То что он увидел ободрило его и молодым людям показалось даже вдохновило.
– Мы суеверны или… – прошептала товарищу Маргарита.
– Суеверием тут даже не пахнет, – выдвинул свою версию Матвей. – Наш оппонент – игрок. И азартный игрок.
– Раз я не могу воспрепятствовать тому, чтобы этот лечебник был напечатан, – медленно начал генерал, – то пусть он будет напечатан без ошибок и искажений. Пришлите ко мне ваш тайный учёный совет. Я сам покажу им лечебник. И только в моей библиотеке.
Маргарита поклонилась со всем изяществом, на какое только была способна.
– Мы согласуем с профессором и придём.
Уже на улице молодые люди с облегчением вздохнули, а Маргарита тихо заплакала. Её плечи тряслись, и эту дрожь девушка никак не могла унять.
Осень находилась в самом разгаре. Солнце ещё было жарким. На профессорском балконе, с которого открывался вид на площадь, Маргарита, застенчиво склонив голову, читала вслух письмо от мамы. Сергей Александрович и Матвей задумчиво слушали, погружённые каждый в свои мысли.
– Ах, я даже не знаю, как правильно поступить, – пролепетала она, потупив глаза. – Это так неожиданно! Я никак не думала… и просто не знаю, что ответить.
– Я, конечно, уже говорил с твоими отцом и матерью, – попытался поддержать девушку профессор. – Они согласны.
«Попробовали бы они не согласиться!» – подумала Маргарита, но благоразумно не произнесла этого вслух, а только сказала:
– Я всегда беспрекословно слушаюсь родителей! Ведь кому, как не им, знать, что лучше для их дочери, не правда ли Сергей Александрович? – Затем она мечтательно добавила: – Наверное, мне понравилась бы Алма-Ата, но я так полюбила Краснодар!
Матвей украдкой поглядывал на неё и со всей глупой доверчивостью влюблённого думал о том, какая она кроткая и милая – ну просто котёнок. Ему ещё предстояло узнать, что из котят вырастают кошки… А пока он старался не мешать девушке принять ответственное решение, от которого зависела и его судьба. Качаясь на стуле, он тщетно всматривался в наглядные пособия, пытаясь различить внутренние органы человека и делая вид, что не хочет мешать их разговору с профессором. Заступничество Пышкина сыграло и для него свою добрую роль и деканат пощадил его и на этот раз, а он вновь и вновь радовался, что ему удалось достать древний лечебник и вернуть его людям.
Он опять извлёк из кармана своего халата лист, сложенный вчетверо и перечитал заветные несколько строчек, оставленные для него Румянцевой, а потом обратился к своему второму талисману – лечебнику «Жёлтый император» с латинским посвящением профессора Пышкина. Самые прославленные светила медицины считали бы большой честью удостоиться посвящения знаменитого профессора, и вот оно, написанное красивым курсивом – собственным изобретением профессора Пышкина:
«Матвею Шпагину!
Большому врачу и моему самому дорогому ученику, который вместе со своей подругой Маргаритой спас легендарный лечебник «Жёлтый император» и подарил его людям».
«Как жаль, что никто никогда не узнает в полной мере об участии Маргариты в этом предприятии! – в который раз сердито подумал Матвей. Но даже слишком чопорная научная братия ужаснулась бы, узнав, как девушка боролась с невзгодами в самых глухих и диких местах Средней Азии, чтобы передать людям вековые знания.
И он дал себе клятву – обязательно посвятить Маргарите цикл своих стихотворений, он раскроет в них все свои чувства и всю свою благодарность за её силу духа. И это станет его данью несправедливости по отношению к женщинам всего мира. Он получит красивую книгу стихов и первый её экземпляр подарит Рите.
У него пальцы чесались поскорее взяться за творчество. Он хотел немедленно начать работу, чтобы изысканные и звучные рифмы скорее превратились в строчки, понятные горячему девическому сердцу, радующие его своей красотой. Но он знал, этот труд требует времени и терпения. Он был молод, и загружен учёбой, сталь его слов ещё не закалилась. Сколько предстоит сделать! Придётся заново пересмотреть свои взгляды на жизнь!
Он был рад, что вернулся домой, в институт. Жизнь обещала стать более интересной, более кипучей. Ведь всё складывалось так, что Рита будет теперь рядом.
Именно в этот момент в прихожей раздался звонок. Послышались тихие голоса. Раиса Ивановна с кем-то объяснялась. Дверь захлопнулась и супруга профессора вынесла на балкон увесистый пакет.
– Почтальон приходил, – сообщила она, передавая пакет Матвею. – Это тебе. Почему-то на наш адрес.
– Посмотрим, – принимая бандероль, Матвей пробежал глазами по адресу и резво встал: – Из Фрунзе.
– Откуда? – встревожено воскликнула Маргарита. – Фрунзе? От милиционера? Он же говорил, что мы во всесоюзном розыске. Как мы забыли об этом?
– Открывай, Матвей, – коротко приказал профессор. – Надо взглянуть что там. Мы вас в обиду не дадим.
Все трое склонились над содержимым пакета. В немой паузе они переглядывались, пока первым не пришёл в себя Матвей.
– Здесь письмо, – он разорвал конверт и бегло начал читать: «Матвею Шпагину. Я предвидел – гостивший у меня студент не остановится на одной странице. Пришлось ждать долго. Если профессор остановил свой выбор на Вас, значит вы достойный ученик. Передаю Вам «Жёлтого императора». Пусть Ваши помыслы сбудутся. Пусть «Жёлтый император» служит людям. Мне не жалко передать его Вам. Паджа-Хаджи».
– Ничего не понимаю, – развела руками Раиса Ивановна. – Так вы привезли «Жёлтого императора» или нет?
– Раи-ичка-а! – раздражённо затряс подбородком профессор и сорвался с места, увлекая супругу за собой. Уже из глубины квартиры молодые люди услышали его истерическое: – Займись, пожалуйста, каким-нибудь важным для человечества делом!
– Если бы я занималась важным для человечества делом, кто бы вышел к почтальону? – в ответ съехидничала Раиса Ивановна, но профессора не занимали пререкания супруги.
Профессор вернулся на балкон со страницей и, нервно перелистывая книгу, стал искать место откуда она была вырвана.
– Вот, – выдохнув с облегчением, сказал он и умиротворённо развалился на стуле. – Вот настоящий император. Всех обхитрил! Вот она какая – настоящая азиатская мудрость!