Глава 33
– Когда думаешь выступить? – спросила Альда.
– Подождём дней пять, – ответил Сергей. – Салан должен прислать гонца. Дожди ещё тёплые, но всё равно не хочется ходить мокрым, а армия превратит тракт в болото. Недаром у вас в это время никто не воюет. Если с заговорщиками покончат без нас, пойду в храм и закажу молебен!
– Ты же не веришь в наших богов, – улыбнулась жена.
– Всё равно закажу. Слава всем богам, в которых я не верю, за то, что у вас народ не страдает излишней религиозностью, но нужно хоть иногда показываться в храмах, как это делали прежние герцоги. Джок говорил, что жрецы недовольны таким явным пренебрежением верой. Пока шли войны, они помалкивали, вот я и сделаю так, чтобы молчали и впредь.
– Аглая уедет?
– Она меня поразила, и Джок тоже хорош. Ты знала?
– Видела однажды, как он пробрался к ней в спальню на ночь глядя.
– Если бы мне раньше кто-нибудь такое сказал, ни за что не поверил бы. Они совершенно разные люди. Единственное, что их роднит, – это отсутствие личной жизни. Они оба жили только интересами дела.
– Ты неправ, – возразила Альда. – У них разные судьбы, но есть и общее. Оба немало пострадали и потеряли близких людей. Я рада за Джока, но мне будет его не хватать. Он у нас вроде члена семьи, ходит за всеми и опекает, как заботливая нянька.
– Я очень надеюсь на то, что исчезнет необходимость в такой опеке, – сказал Сергей. – Служба поработает и без Джока, а он уезжает только на время. Я думаю, что ему лучше не ждать Салана, а сдать дела Сатарди и ехать, пока дороги совсем не раскисли. Запрягут в карету шестёрку лошадей и возьмут эскорт, а армию Дюже будем выводить постепенно небольшими отрядами, снабжая всех палатками. Приедут, а потом с кем-нибудь вернут для следующей партии. То же и по барнийцам. Вряд ли они захотят ждать в лагерях зимы. Но это только в том случае, если не понадобится всем идти в Барни. Войдите!
– Милорд! – заглянул в приоткрытую дверь гостиной один из гвардейцев караула. – Сообщили, что к вам приехали из замка и ждут в большой гостиной.
– Ты идёшь? – поднимаясь с кресла, спросил Сергей.
– Конечно! – ответила Альда. – Намного интереснее слушать твоего профессора, чем дождь за окнами.
На этот раз профессор приехал не один, а вместе с инженером и кузнецом.
– Свен! – радостно воскликнула Альда. – Извините, господа, я рада видеть всех, но вы хоть приезжаете время от времени, а его я уже не помню, когда видела!
– Спасибо на добром слове, госпожа! – ответил кузнец.
Было видно, что он растроган таким искренним проявлением радости.
– Приветствую всех, – в свою очередь поздоровался Сергей. – Я знал, что вы приедете сами, чтобы мне к вас не мотаться. Зря, проще было сделать наоборот. Вы ведь приехали по делу? Тогда давайте пройдём в мой кабинет. Здесь удобно пить чай, а не заниматься делами. А потом вместе пообедаем. Что у вас в мешке, Свен? Подарок?
– Можно сказать и так, – ответил за кузнеца профессор. – Даже не один подарок, а несколько. Но вы правы, милорд, лучше смотреть у вас в кабинете, здесь для этого нет нормального стола. Разве что убрать эти вазы с косточками.
– Опять съели все сливы? – заглянула в вазу Альда. – Не охранницы, а какие-то гусеницы. Мучаются весь день от безделья и лопают фрукты. А теперь ещё выпустили Лани, так она ест из принципа, чтобы не всё им досталось. Надо сказать Дорну, чтобы слуги чаще докладывали фрукты.
Они быстро дошли до кабинета и сели вокруг стола.
– Показывайте свои подарки, – сказал Сергей, убирая бумаги. – Выкладывайте прямо сюда. Вы сошли с ума? Тащить сюда боевые ракеты!
– Это пустые корпуса, милорд, – засмеялся Марис Кальва, – в них нет начинки. Вот эта ракета летит на полторы тысячи шагов, а эта – на две с половиной.
– Большая, – сказал Сергей, рассматривая полутораметровую ракету. – Как вы добились такой правильной формы? Прямо как точили на токарном станке!
– На станке и делали, – объяснил инженер. – Это работа Свена и моего помощника Альбера Родвера. Расскажите сами, Свен.
– Придумал Альбер, я только помогал, – сказал кузнец. – Получилось сложно, зато корпуса делать легко. Я поставил за станок сына, так он наточил их за день десятка два. Сами заготовки сложнее делать, чем их обтачивать.
– И что за станок? – спросил Сергей. – Вот лист бумаги и перо, наверное, проще нарисовать.
– Вот в такой штуке крепим заготовку, – принялся объяснять кузнец, неловко водя пером по бумаге. – Внизу такая штука, на которую нужно жать ногой. Рычаги приводят во вращение этот шкив, а ремнём вращение передаётся заготовке. Самая сложная штука вот здесь. Это закреплённый резак, который можно двигать взад-вперёд и пододвигать к заготовке.
– Дальше можешь не объяснять, – сказал довольный Сергей. – Молодцы, сами додумались до токарного станка! Жаль, что пока на нём можно обрабатывать только дерево.
– А что можно обрабатывать ещё? – с интересом спросил кузнец.
– На наших станках можно точить любые металлы, – сказал Сергей. – И не только на наших. В союзе королевств кто-то уже точит бронзу. Посмотри, здесь у меня лежит их игломёт. Этот разряжен, так что бери спокойно. Видишь цилиндр, куда накачивается воздух? Сможешь ты сделать такое ковкой или отлить?
– Отлить смогу, – ответил Свен, рассматривая оружие, – но получится грубо. Точно точили, но как? Усилия ноги на это точно не хватит!
– Нам многого не хватит, – вздохнул Сергей. – Усилие – ерунда! Вращение можно получить и от падающей воды. Почему-то повсюду используются только ветряные мельницы, а водяных я не видел. А в них всё очень просто. На небольшой речке или большом ручье делается запруда. Когда вода заполнит плотину, она по жёлобу стекает через край и падает с высоты на лопатки вот такого колеса. Колесо вращается и крутит хоть жернова, хоть патрон твоего станка. Патрон – это та часть, в которой ты крепишь заготовку. Нужно для всех частей придумать названия, а то у тебя одни штуки.
– Здорово! – сказал кузнец. – А почему мы не сможем обрабатывать металлы? Хотя бы те, которые помягче.
– Сначала нужно научиться делать подшипники, – объяснил Сергей. – При работе с металлами слишком большие нагрузки, и ваши деревянные валы и втулки мигом накроются. А я не знаю, как изготовить шарики. Вроде бы их сначала штампуют из мягкого железа, потом обкатывают и в конце закаливают. А ещё нужно научиться делать винтовые подачи. Ты не будешь давить на резец руками. Может быть, со временем потихоньку и сделаем. Надо как-нибудь собраться, и я расскажу всё, что знаю об обработке металлов. Если мы хоть на время закончили с войнами, можно заняться и этим, и многим другим. Ладно, я не буду вас прерывать, рассказывайте, Марис.
– К рассказу хорошо бы приложить показ, но нам мешают дожди. Долго мучились, прежде чем отработали смесь. Состав нашли быстро, но при хранении и транспортировке угольная пыль ссыпалась в одну часть ракеты, оставляя в другой почти чистый пироксилин. В результате получали пуффф! – инженер изобразил руками взрыв. – Потом догадались, как этого избежать. Смесь плотно набиваем в ракету, хорошо увлажняем и долго сушим. От отверстия в головную часть отказались, и подрыв динамитного заряда производим специальным взрывателем. Видите в носовой части отверстие? Вот сюда перед выстрелом вставляем трубку с нитроглицерином. Это даёт подрыв при ударе во всех случаях, а малое количество нитроглицерина при осторожном обращении безопасно. А зажигательные и поджигать специально не нужно, они и так воспламеняются от остатков топливной смеси. Колб с кислотами и глицерином сюда не кладём. Слишком нерациональный расход кислоты. Динамитные заряды меньше по размеру и весу, но их обкладываем рубленым железом, поэтому в итоге всё получается примерно одинаковым. Станок для стрельбы тоже разработали. Можно вести навесную стрельбу и стрелять прямой наводкой. Устройство изменения угла наклона ракеты имеет десять фиксированных положений. Из-за большой дальности стрельбы пока не решён вопрос наводки на цель. По кораблю в пределах видимости стрелять несложно, по городу тоже не промахнётесь, но если нужно попасть в относительно небольшую цель, то необходимо, чтобы кто-то сообщал результаты стрельбы, для внесения поправок. А я не представляю, как это сделать. Не будешь же бегать туда-сюда после каждого выстрела!
– Можно сделать простой телефон, – задумался Сергей. – Батарею и угольный микрофон изготовить несложно. С наушником надо повозиться, но из тонкой золотой проволоки сделаем и его. Но тащить провода на такое расстояние… Я читал про искровые передатчики, но не знаю, что там и как. Нужно думать. Неплохим выходом стали бы подзорные трубы. Я думаю, что уже можно попробовать такие сделать. Если смотреть с небольшой возвышенности или дерева в такую трубу, которая приближает предметы раз в пять, уже можно корректировать стрельбу. Скажите нашим стеклодувам, чтобы взяли кварцевый песок почище, добавили соды и отлили стёкла примерно такой формы. Если у них не получится правильная форма, можно поговорить с ювелирами. Если два таких стекла поместить в трубку, то предметы будут видны увеличенными. Только кривизна стёкол должна быть разной, а стекло очень прозрачным и хорошо полированным. Ладно, это не горит. Все наши работы основаны на селитре. Что с её производством?
– Селитры получаем много, – сказал профессор. – Сейчас на её выпарке работают раза в три меньше людей, чем совсем недавно, но их хватает, чтобы обеспечить наши потребности. Многие места с отходами уже выработали, но постоянно находятся новые. Я уже говорил, что выход селитры с тошнильниц небольшой? Это из-за избыточного увлажнения смеси. В более поздних закладках дело пойдёт лучше, а через год начнут поспевать те отвалы, которые делаются по вашему приказу в деревнях. Мы летом посылали людей проверять, что и как делается. Во многих местах не добавляли золы или смешивали старый навоз со свежим, теперь всё делают правильно. Очень интересные результаты опытов Сэда Ламера. Мы сделали шашки…
– Извините, что перебиваю, – заглянул в дверь Рашт. – Господин граф просил передать, что прибыли люди, которых посылали в Барни. Они приведут себя в порядок и скоро будут здесь.
– Наконец-то! – обрадовался Сергей. – Господа, придётся нам на время прерваться. Я попрошу вас вернуться в гостиную, а после того как мы освободимся, пойдём обедать. После обеда договорим.
Посланцы в Барни, которые пришли в сопровождении Лишнея минут через десять после ухода профессора и его команды, имели донельзя уставший вид. Даже волчарам графа дорога далась нелегко, из-за чего их обычный угрюмо-угрожающий вид сменился устало-безразличным.
– Видно, как вас вымотала дорога, – сказал им Сергей. – Сейчас пойдёте отдыхать. Салан, докладывай коротко и самое важное, остальное расскажешь потом.
– Все графы, кроме одного, ликвидированы. Этот последний сумел сбежать и спрятаться на юге, в родовом имении. С помощью посланника Дюже удалось поднять против заговорщиков дворян столицы и столичный гарнизон. Мятежники разбежались, Герт Ольмар, которого перед этим успели короновать, казнён.
– Это не старший сын герцога Эдгара Ольмара? – спросила Альда.
– Он самый, миледи, ответил Салан. – Герцог был против затеи сына, поэтому умер за день до коронации. Я не знаю, кто виновник его смерти. Дворянское собрание столицы подтвердило свою верность династии Барни и принцу Камилу, а пока он отсутствует, наместником выбрали старого герцога Ингара Ронгарна. По моему мнению, очень порядочный человек. Его семья, хоть и находится в родстве с королевским домом, но никогда не претендовала на трон. Правда, он уже стар, но уцелели вельможи короля Ива, так что ему самому почти ничего не нужно делать.
– Как умерла королева? – спросил Сергей.
– Зарубили, когда она находилась в зимнем саду, а потом зачем-то отрубили руки и голову, и предъявили народу. Не знаю, чего этим пытались добиться, но вызвали только отвращение и гнев.
– Чтобы никто не вздумал рассказать об этом принцу, – предупредил Сергей. – Идите отдыхать, а подробно расскажете завтра. Завтра же вы, Салан, примите у графа его службу. Он покидает нас на длительный срок, и вы его замените. Граф, задержитесь.
– Хотите поговорить о нашем отъезде? – спросил Лишней, когда его люди вышли из кабинета.
– И о нём тоже. Я думаю, что вам следует выехать через два дня. Чем позже вы это сделаете, тем труднее будет добираться. Поговорите с Аглаей. Альда составила дополнение к союзному договору пока только для Дюже. Там гарантируется, что мы придём на помощь друг другу в случае попытки насильственного свержения династии. Это может уберечь от неприятностей её сына.
– Спасибо, милорд, она сама хотела просить вас о чём-то таком.
– Пусть решит вопрос с отправкой армии. Я могу обеспечить палатками и отправить по частям её кавалерию, а пехоту пока оставил бы в лагерях. Уж больно дальний и трудный переход. Пусть она съездит в лагеря и поговорит со своими. Я и воинам Барни предложу то же самое. Вон как льёт за окнами, почти без перерыва. Хоть дождь пока тёплый, я на их месте остался бы.
– Я поговорю.
– Те, кого отправляли сопровождать золото, уже вернулись?
– Только ездившие к Лантару, но до него ближе, чем до остальных. Тех, кто поехал к королю и Бенитару, ждём со дня на день.
– Джок…
– Что, милорд?
– Будьте осторожны и берегите себя. В Дюже много интриганов и любят баловаться с ядами. И новый человек рядом с королевой никого не обрадует, тем более если он чужой и с вашей биографией. А мы вас любим и очень не хотим потерять. Настоящие друзья очень редки, с ними тяжело расставаться даже на время. Может, возьмёте с собой парочку волчар? Нам было бы немного спокойней.
– Да, это не помешает, – ответил Лишней, смущённый словами герцога.
– Милорд! – заглянул в кабинет секретарь. – К вам посланник короля Мехала барон Март Валер.
– Я могу идти? – спросил Джок.
– Да, идите, – разрешил Сергей, – и скажите барону, чтобы заходил.
– Рад вас видеть, ваша светлость! – приветствовал Сергея посланник. – Герцогиня, вы с каждым днём всё красивее!
– Я это знаю, – улыбнулась Альда, – а откуда это можете знать вы, если вас целый месяц не было в Ордаге, да и я отсутствовала? Март, вы уже барон?
– Да, его величество перед моим отъездом пожаловал этот титул. К сожалению, к титулу не прилагалось имение, но ведь не всё же сразу?
– Вы приехали в такую погоду, чтобы нас увидеть, или есть дело? – спросил Сергей.
– И то, и другое, милорд! – ответил Март. – Вы же знаете, как я к вам отношусь! Дело тоже есть, и дело приятное. Мой король передал, что просит забыть то зло, которое мы обрушили на Сандор в прошлой войне, и клянётся за себя и за сына, что никогда больше при их жизни война не перешагнёт наших границ! Он сердечно благодарен за оказанную помощь и передаёт это вам, миледи!
Март вытащил из-за пояса красивый футляр из полированного дерева с инкрустацией, открыл его и с поклоном протянул его Альде.
– Какая прелесть! – воскликнула девушка при виде лежавшего на бархате алмазного ожерелья.
– Там такие же серьги, – сказал Март, довольный её радостью.
– Если хочешь оказать услугу мужчине, доставь радость его женщине, – улыбнулся Сергей. – Так? Передайте королю мою благодарность.
– С первой фразой не соглашусь при всём уважении к вам, милорд, – ухмыльнулся Март. – Одного моего друга долго не было дома, а жена у него женщина красивая и немного ветреная. Так вот, нашёлся стервец, который в его отсутствие доставлял ей радость. Уверяю вас, что друг не оценил эту услугу и сделал кавалера короче на голову. На то, чтобы укоротить супругу, у него не хватило духа.
– Вам это не грозит, – сказал Сергей, – свою супругу возите с собой. Ладно, Март, расскажите, как устраняете последствия войны.
– Очень много пролилось крови, – вздохнул барон. – Если не считать сожжённой Мальдены, других разрушений нет. Загажены Барин и три десятка деревень, но их со временем очистим. А вот погибших никто не вернёт. Мы и в прошлой войне потеряли немало, но в этой – многократно больше. Не скоро женщины нарожают детей взамен погибших. Единственное, что можно считать пользой, – это изменение наших отношений. И отношение к вам изменилось не только у королевского дома, весь народ стал относиться к соседям совсем иначе, а это дорогого стоит.
– На моей родине есть поговорка, что друг познается в беде, – сказал Сергей. – И когда приходит большая беда, забываются все мелочные склоки. Мир огромен, и мы знаем лишь небольшую его часть. Если сюда вторгнется сильный народ, неся угрозу порабощения всем, вы ещё будете воевать бок о бок с союзом королевств. Что смотрите с таким недоверием? Ваш король сжёг у нас больше людей, чем у вас истребил союз, а сейчас выражает благодарность, и я уверен, что совершенно искренне. И мог ли я не так давно думать, что будет эта благодарность и я её приму? Ладно, это всё мысли, которыми лучше не забивать голову. Вы у нас сегодня не единственный гость, а время уже обеденное, поэтому приглашаю к столу. Пойдёмте захватим с собой остальных.
– У меня это до сих пор не укладывается в голове, – сказал герцог Анджи Бенитар жене. – Приехали, вывалили гору золота и убрались восвояси, помахав мне рукой на прощание! Этот Аликсан точно ненормальный!
– Он выигрывает все свои войны, – возразила жена. – И война с вторжением союза идёт к концу. Мехал ест из его рук, Аглая живёт в его дворце, как у себя дома, и, похоже, никуда не собирается уезжать, а Ив женит на его сестре своего наследника. Он богаче и сильнее всех остальных вместе взятых. И в чём же тогда, по-твоему, его ненормальность? В том, что он честно отдал тебе не очень-то нужную ему часть золота империи? Или дело в том, что ты на его месте никогда этого не сделал бы?
– Я думаю с ним сблизиться, – сказал Анджи, не отвечая жене. – Зимой, когда станут лучше дороги, хочу туда съездить вместе с дочерью. Попрошу у него на время кого-нибудь из генералов. Нужно создавать нормальную армию. Деньги есть, оружия тоже достаточно, а об армии он сам мне говорил, так что должен помочь.
– А дочь зачем потянешь?
– Как ты думаешь, останется равнодушным к прелестям нашей дочери хоть один мужчина? В свои шестнадцать лет она успела разбить уйму сердец!
– Она красавица, – ответила жена, – и что из этого? По слухам, жена Аликсана ещё красивее, и он счастлив в браке. Или ты хочешь подсунуть нашу дочь второй женой? Так у нас этот обычай уже почти повсеместно забыт.
– Нет, не второй, – герцог подошёл к двери и проверил, что за ней никого нет. – Мне уже давно сказал один дворянин, что наша дочь очень похожа на герцогиню Альду. Вот я и послал в Ордаг одного художника проверить. Смотри, вот она!
Герцог достал из внутреннего кармана небольшую дощечку с изображением очаровательной девушки.
– Ты шутишь? – недоверчиво уставилась на него жена. – Это же наша Леста! Только она никогда на моей памяти не делала такой причёски.
– А теперь подумай, что может выйти, если с герцогиней случится несчастье, – зашептал герцог жене, – а Серг будет знать, что у нас есть такая же девушка? Говорят, что герцогиня очень умна, и у неё много талантов, но и наша дочь не дура и многое знает и умеет!
– Родство душ… – начала жена.
– Глупости! – отрезал муж. – Когда ты в кровати, меня интересует не твоя душа, а другое!
– Но герцогиня ещё молода и, как говорят, совсем не болеет!
– Есть такие люди, которые за золото могут организовать несчастный случай хоть кому.
– Ты сошёл с ума! – с ужасом уставилась на мужа герцогиня. – Если это откроется, ты погубишь нас всех! Аликсан никогда такого не простит! Жена – это самое дорогое, что у него есть! Как можно доверить свою судьбу и судьбу семьи наёмным убийцам? У Аликсана за безопасность отвечает Мясник! Ты знаешь, сколько раз на неё уже покушались? Поклянись, что оставишь эти безумные планы!
– Ну клянусь, убедила! – ответил герцог, пряча изображение Альды обратно в карман. – Там будет видно.
Последнее было сказано очень тихо и не для жены.
– Умные люди извлекают уроки из поражений и становятся только сильнее! – сказал король союза королевств Ольдар своему канцлеру Фрею Лоберу. – Мы натолкнулись за проливом на силу и должны её использовать. Последние три дня я беседовал с теми, кто вернулся. И знаешь, кто рассказал много интересного? Не герцог и его генералы, а обычный ревнитель! Ну или не совсем обычный.
– Этот-то как там оказался? – поинтересовался канцлер. – Герцог настаивал, чтобы их не было в войске, и ему пошли навстречу, хоть и найдут случай припомнить, особенно сейчас.
– Это особый случай! – махнул рукой король. – Герцогу были нужны толмачи, а мы обучали языку только ревнителей. Так вот, этот парень за один только вечер узнал массу интересного. А всё почему?
– И почему же? – спросил канцлер.
– Потому что прекрасно знал язык и этот вечер провёл в лагере Аликсана. Конечно, там знали, кто он, и не распускали языков. Он не узнал никаких военных секретов, но услышал, что вместе с сандорцами воюет один из сыновей сенатора Лорана со своей дружиной. И причина таких странных действий – это нежные чувства, испытываемые им к находившейся в лагере жене Аликсана. Правда, сказавший это тут же добавил, что, как и многие, сам в неё влюблён, а патриций не давал своим поведением никаких поводов для обид.
– Странные нравы, – сказал канцлер. – Император воюет с Сандором, а сынок сенатора воюет на стороне Сандора, пусть даже не против своих. У нас за такое всю семью пустили бы под нож.
– Наш друг передал, что этого сынка сенатора думают направить в Сандор представителем императора. В правящих кругах империи пробудился интерес к соседям. Не исключено, что с ними начнут развивать отношения с целью вовлечь в военный союз. Тебе объяснять, против кого он может быть направлен?
– И что вы думаете делать?
– Почему только думаю? Уже делаю. У ревнителей создана служба, куда передали всех, знающих язык королевств и наиболее интересных пленных. Это и источник знаний о жизни за проливом, и возможные агенты. Пленники, если подойти с умом, могут не только ворочать вёсла на галерах или раздвигать ноги в весёлых домах.
– Вы хотите засылать за пролив наших людей? А цели? Оружие?
– Их оружие – это только одна из целей, причём не самая главная. Наши люди должны будут сделать всё возможное для того, чтобы вбить клин между империей и королевствами. Нельзя допустить их союза! Есть и ещё задача. Королевств четыре, и между ними должны быть противоречия, на которых можно сыграть. А если таких противоречий нет, их можно создать. Люди всегда остаются людьми, а золота у нас достаточно. И сам Сандор – это не монолитное государство, а земли четырёх герцогов, одного из которых назвали королём. Вряд ли ему по душе такая куцая власть. Пока шла война, все старались действовать сообща, понимая, чем грозит раздор. Но приходит мир, и единство начинает рассыпаться. А если оно не рассыпется само, этому можно способствовать. То, что у них будут шляться жители империи, нам на руку. Когда много чужих, нет такого подозрения, и нашим людям будет легче. Я всё-таки опасаюсь отправлять пленных. Пусть пока учат ревнителей, а там посмотрим.
– Что будем делать с герцогом?
– Пока ничего. Пусть занимается армией и устраняет выявленные слабые места. Я с ним говорил и уверен, что он во многом прав. Да и не так велика его вина. Оружие мы наделали, а опытных полководцев не было. Опыт, который приобрели наши генералы, – это большая ценность, и его обязательно нужно использовать.
– Я хотел серьёзно поговорить! – сказал сыну герцог Лантар. – В последнее время я почувствовал, что начал слабеть. Я переложил на тебя многие из своих обязанностей, а сейчас хочу совсем уйти от дел, оставив их тебе. Лазони не возражает, если место канцлера займёшь ты, но я не советую.
– Почему, отец?
– Буду с тобой откровенен. Пост канцлера влиятелен и почётен в нормальном королевстве.
– А у нас оно ненормальное? И кто в этом виноват?
– Виноват Аликсан. Будучи самым сильным, он упорно прячется за чужие спины, отдавая корону другим, лишь бы не носить её самому.
– Странная позиция. Я неплохо его знаю, и он мне нравится. Сильный и умный человек. Откуда тогда эта блажь?
– Ум здесь ни при чём, это всё воспитание. Он не хочет терять личную свободу, становясь королём, не замечая, что уже давно её потерял, став герцогом. Иногда очень умные люди совершают странные и нелогичные поступки, этот случай из таких. Пока это не страшно, поскольку Лазони и Аликсан подыгрывают друг другу. Аликсан всячески демонстрирует поддержку королю, а Лазони делает вид, что не замечает своей зависимости. Вот только так ли умны и выдержаны будут те, кто рано или поздно придут им на смену? А принц более самолюбив, чем его отец. Сейчас он ничего не решает, но Герт не вечен, и найдутся люди у трона, которым захочется половить рыбку в мутной воде. Запомни, сын, всегда и во всём держись Серга. Он силён, но с каждым годом будет становиться ещё сильнее! Сейчас я скажу то, о чём не стоит распространяться другим. Аликсан не с другого материка, он из другого мира, который намного опередил наш в самых разных вещах. И во многом его успехи объясняются знаниями, которых нет ни у кого. Он вообще удивительный человек. В нём нет жажды власти и ни капли заносчивости, он очень добр, хоть и старается это скрывать, чтобы не сели на шею. Знаешь, почему на него вешались женщины, в том числе и твоя дочь? Они очень чуткие создания, и уж не знаю каким чувством улавливали исходящую от него доброту. Мужчины нашего мира совсем другие. Я не считаю себя злым, но никогда не стану делать добро, которое потом может выйти мне боком! А он делал и, что самое удивительное, ни от одного из спасённых врагов не увидел зла. И мне это непонятно. Настали нелёгкие времена. Проснулись от спячки государства за проливом. Мы выиграли войны благодаря Аликсану, но это ещё не конец, а только начало! Аликсан умён и прекрасно понимает, насколько уязвимы все его начинания. Пока они завязаны только на него, поэтому он окружает себя людьми, способными защитить его близких и продолжить начатые дела, если с ним вдруг что-то случится. Вспомни Рошти. Аликсан приехал к нему, сознавая грозящую опасность. У него были рычаги давления на короля, но у Рошти или у принца могли не выдержать нервы.
– И что бы было?
– Мы жили бы в королевстве, в котором правит королева Лани Аликсан, а наследнику Ива пришлось бы искать себе другую невесту. Генералы Серга наплевали бы на законы, потому что они его друзья и единомышленники, и воля герцога для них превыше всего остального. А сила уже тогда была на его стороне. Я думаю, что рано или поздно Сергу придётся взять в свои руки всё королевство, а может быть, и весь союз.