Глава 16
Наступила зима, но погода для этого времени стояла тёплая. Если бы здесь был уличный термометр, вряд ли он показал бы меньше десяти градусов. Уже несколько дней лагеря под Ордагом покидали войска. Полк за полком строились на тракте и уходили в провинцию Бенитар, где для них общими усилиями короля и герцога Лантара было построено всё необходимое. Герцог Бенитар взял на себя траты по содержанию общей армии на своей земле. А вчера пришла армия Ива Барни. Весь день провели в хлопотах, связанных с её размещением. Почти сразу же начались конфликты.
– Не знаю я никакого майора и знать не хочу! – орал во всю глотку на коменданта лагерей красный от гнева командир полка. – Я граф в седьмом поколении, и мне эти нашивки ничего не говорят! Мне на его баронство плевать! Какое право он имеет мне указывать?
– Это право дано ему герцогом земель, на которых вы находитесь, – спокойно сказал ему Леш Хавер. – Я, к вашему сведению, тоже только барон, но в моей власти выгнать вас отсюда вон, а при оказании сопротивления – повесить. Герцог Аликсан своим указом объявил о введении военного положения. Не знали? Значит, теперь знаете! Ах, вы не знаете, что такое военное положение! Боги, граф, какая дикость! Военное положение означает, что мы находимся в состоянии войны и малейшее неповиновение карается уже по законам военного времени. Вы не имеете отношения к нашей славной армии, иначе уже давно болтались бы на виселице, несмотря на свой графский герб. Но вы относитесь к союзной армии, которая вообще никогда не воевала и не знает, что такое война. Только поэтому с вами ещё разговаривают. Ах, вы немедленно уходите вместе с полком! Сейчас я отдам одно распоряжение, и мы с вами поедем к вашему полку и там всё решим.
Оставив взбешенного графа, Леш поднялся в дом комендатуры и приказал поднять по тревоге свой батальон.
Когда они вернулись на плац, где толпой стояли солдаты брошенного графом полка, туда же бегом проследовали двести пятьдесят солдат с нашивками комендантского полка. Нашивка представляла собой круглый кусок ткани, на котором был изображён человеческий череп с двумя перекрещенными мечами. Быстро и четко проведя построение, они застыли напротив солдат Барни двумя ровными шеренгами с взятыми на изготовку арбалетами в руках.
– Солдаты и офицеры! – обратился к полку графа майор. – Ваш король договорился с нашим герцогом о военном союзе. Империя решила завоевать все четыре королевства, которые некогда образовал наш народ. Начнут они с нас, но если мы не удержимся, то вам не придётся долго ждать своей очереди. А жителям империи, которые считают дикарями всех живущих за проливом, плевать, простолюдин перед ними или граф. Все будут обобраны до нитки и превращены в рабов! Понимая это, ваш король прислал вас сюда, чтобы мы из той толпы, которую я сейчас вижу, сделали настоящую и сильную армию. Но вот ваш командир этого не понимает и понимать не хочет. Попав сюда, он пытается отстаивать права, которых у него нет, и угрожает уйти сам и увести вас. Вы союзники, и я не могу удерживать вас насильно. Поэтому я ему и предложил убираться прочь и разбираться со своим королём самостоятельно. Я так понимаю, что он не покупал вас на рынке, а командовать полком поручил король Ив Барни для прохождения вами обучения и борьбы вместе с нами против общего врага. Власти вас уводить король ему не давал. Поэтому решайте сами, кто остаётся, а кто идёт разбираться с королём. Только уйдя, вы сюда больше не попадёте, пришлют других. Ну а вы будете воевать неумехами в составе армии своего короля. Опыт войн показал, что потери в таком войске в три раза больше. А теперь быстро решайте, потому что вас сегодня пришло много, а у меня и без вас довольно дел. Все, кто уходит с графом, быстро перешли направо. Сейчас собьётесь в колонну, и вас под конвоем выведут на тракт, остальных заселим в дома и казармы и поведём на помывку, а потом на обед.
– А с тракта куда? – спросил кто-то из толпы.
– Как куда? – удивился майор. – Домой, конечно. Как пришли, так и уйдёте.
– Без обеда?
– А с какой стати герцогу кормить дезертиров? – спросил майор. – Что зашумели? А как, по-вашему, называются те, кто бежит от боя, ища себе при этом оправдания?
– Я никогда не бегал от боя! – заревел граф.
– Да? – делано удивился майор. – Тогда назовите мне хоть один бой, в котором вы участвовали. Молчите? Вот молчите и дальше! Вы уже не полковник. Можете продолжать командовать, но только теми, кто перейдёт на вашу сторону.
– Да я с вас сейчас шкуру спущу! – заорал граф. – Взять его!
Толпа солдат зашумела и задвигалась, но никто не выполнил команды, потому что бойцы комендантского батальона дружно вскинули к плечу арбалеты.
– Так кто-то идёт с графом? – повторно спросил майор. – Или мне гнать его на тракт одного?
Из толпы начали по одному выходить солдаты, которых вскоре собралось с полсотни человек. Очевидно, они были дружинниками графа.
– Берите коня и своих людей и проваливайте! – жёстко сказал графу майор. – Нам не нужны смутьяны. И попробуйте по пути домой устроить какое-либо бесчинство! Мы вас и в Барни найдём и повесим!
Незадолго до прихода союзников Аликсан собрал у Севоржа оставшихся в лагерях офицеров и предупредил, как нужно действовать в подобных случаях, поэтому Леш Хавер был спокоен. Действовал он чётко по инструкции в рамках своих полномочий, а там пусть герцог сам разбирается с королём. Герцога он одобрял, прекрасно понимая, чем всё закончится, если пойти на поводу у таких, как этот граф. Лучше сразу лишиться части солдат и офицеров, чем потом выпроваживать их всех.
Весть о том, что в одном из полков выгнали командира, в тот же день облетела девять остальных полков. Реакция на это была самая разная, причём среди офицеров большинство было возмущено, поэтому утром следующего дня герцог скомандовал общее построение солдат и офицеров Барни на самом большом плацу. С построением провозились долго, построив всех в двадцать шеренг. Сергей выехал на середину плаца и произнёс речь, стараясь говорить как можно громче.
– Для чего вы здесь? – спросил он строй. – Неужели вы думаете, что вашему королю больше нечего делать, как только отрывать вас от семей и гнать в другое королевство? А мы здесь мечтаем с вами возиться и стараемся всячески унизить достоинство ваших командиров? Нам всем грозит опасность, страшнее которой не было с тех пор, как четыре столетия назад сюда пришли наши предки! Вы хотите всего лишиться и стать рабами? Я думаю, что таких здесь нет. Беда в том, что с вашими желаниями никто не станет считаться, и разговаривать с нами будут только на языке оружия, а вы не умеете на нём говорить! Многие из вас считают себя хорошими бойцами. Наверное, это так и есть, только толпа бойцов – это ещё не армия. Небольшое организованное и обученное правильному бою войско истребит вас всех, не понеся при этом больших потерь. Чтобы уметь что-то хорошо делать, этим нужно заниматься постоянно. Нам пришлось много воевать, и науку войны мы изучили, заплатив за это кровью. А ведь мы до того уже воевали! А вы две сотни лет не участвовали ни в одной войне. Я не говорю, что это плохо, это прекрасно! Но воевать вы не умеете, поэтому король вас сюда и прислал. Умные люди стараются учиться на ошибках других и перенимать чужой опыт. Это только дураки свои синяки и шишки набивают самостоятельно! Беда в том, что вам не дадут учиться на собственном опыте. Для вас разгром в войне – это не наука на будущее, а конец всей прежней жизни. Больше вас не допустят к оружию. Многие из вас возмутились, когда мы выгнали высокородного смутьяна, не желавшего признавать наши порядки. Как вы думаете, будет нормально, если пришедшие учиться дети начнут указывать учителям, что и как нужно делать? С вами то же самое. При существующих у вас порядках мы не сделаем из вас армию. Поэтому говорю сразу, что все, кто не захочет подчиняться нашим правилам, должны уйти в Барни. Мы не станет воевать вместе с вами плечом к плечу, потому что от вас будет больше вреда, чем пользы. Пусть вас останется немного, но мы сделаем из оставшихся настоящих солдат! Сегодня каждый из вас должен решить, остаётся он или уйдёт. Ушедшим поможем добраться до дома. Для умных я сказал достаточно, а повторять для дураков не желаю. Можете разойтись!
Весь день лагеря, где стояла армия Барни, шумели и волновались. Люди ходили из лагеря в лагерь, спорили, иногда споры доходили до драк. К утру следующего дня выяснилось, что уйти решили примерно триста человек, треть из них – офицеры.
Вместе с армией в Ордаг приехал один из воспитателей принца, которому король приказал ознакомиться с тем, чем занят сын. Он побывал и на уроках, и на занятиях борьбой, и в том полку Пармана, где Камила обучали работе со всеми видами оружия.
– Я доволен увиденным, милорд, – сказал он Сергею. – Король спрашивал, не хотите ли вы объявить о помолвке?
– На мой взгляд, в спешке нет необходимости, – ответил Сергей. – Камил станет совершеннолетним только через два года. Если ничего не помешает, на следующий год и объявим.
Утром того дня, когда у барнийцев начались учебные занятия, к Сергею приехал Джок. Разговаривали в гостиной в присутствии Альды.
– Выяснили личность посланника Мехала, – сказал граф. – Он долго жил в разных провинциях Сандора и был известен как шевалье Абиль. Имя Март Валер, которым он вам представился, по-видимому, настоящее. Мне кажется, что Мехал прислал опытного и знающего королевство человека в расчёте на длительное сотрудничество. Этот демонстративный приезд с женой… Они очень основательно устраиваются в Ордаге. Купили большой особняк с парком и двумя флигелями и привезли своих слуг и охранников. За всю историю ни у кого из герцогов или королей не было таких отношений с Сотхемом. Надо бы и нам к ним кого-нибудь отправить. Ведь ясно, чем у нас занимался этот Валер. И сейчас будет докладывать Мехалу, но уже на законном основании. Почему бы и нам не использовать такой ход?
– Подберите подходящих людей, Джок, – сказал Сергей. – Для этого деньги найдём. А до их отправки надо побеседовать на эту тему с посланником. Наверняка Мехал дал ему инструкцию на этот случай. Этот шевалье очень настойчиво ищет более тесных отношений. Мне он нравится, но это и понятно: другого Мехал не прислал бы. Пока подержим на расстоянии, а дальше посмотрим.
– На днях должны подойти войска Дюже, – сказал Джок. – Я ожидаю, что в городе при увольнениях будут драки и иные бесчинства. Наверное, нужно патрулировать Ордаг не только страже, но и нашим воякам, особенно районы, где много кабаков и весёлых домов.
– У Аглаи наёмное войско, – сказал Сергей. – Обучать их легче барнийцев, но, если напьются, безобразий будет не меньше. Вы правы, нужно пускать военные патрули.
– Не расстраивайтесь, милорд, – улыбнулся Джок. – Повесим несколько смутьянов, остальные станут относиться к нашим порядкам с большим уважением. За бесчинства можем перевешать хоть всех союзников и будем в своём праве. И они это прекрасно знают.
– Какие вы кровожадные! – вздохнула Альда. – Вам бы всё рубить головы да вешать. Мужчины все одинаковы: выпил лишнего, и сразу зачесались кулаки. Я понимаю, что, если совершил преступление, нужно карать, а за драки и бесчинства я арестовывала бы и заставляла отработать на одной из грязных работ. И об этом нужно предупреждать сразу, чтобы все знали заранее, а не после того как влипнут.
– Хорошая мысль! – одобрил Джок.
– Вытрезвитель, – хмыкнул Сергей. – У меня на родине это давно используют, и патрули забирают даже не за бесчинство, а просто за то, что нажрался как свинья. Дают проспаться, а потом под охраной выводят мести улицы или на другую работу. И делает это стража. У нас такое тоже можно устроить. Представляете, каково воину мести улицу или убирать с неё навоз? А все прохожие прекрасно знают, за что ему такая честь. Один раз попадутся, второй раз и пить будут меньше, и вести себя осмотрительней.
– И охота вам, Лорий, возиться с этими птицами! – сказал сенатору Лорию Дортелу его приятель Селий Квинт. – Ещё клевали бы крупу, а то попробуй наловить им бабочек или стрекоз! И я не вижу в них никакой красоты.
– Зато летают быстро! – отозвался сенатор.
– Это да, – согласился Селий. – И долго они летят до союза королевств?
Некоторое время длилось молчание, потом сенатор деланно засмеялся.
– Почему вам, мой друг, пришла в голову такая нелепая мысль?
– Не такая уж она нелепая, особенно если к ней приложить всё то, что я по вам собрал, – со смешком ответил Селий. – Только не надо хвататься за кинжал или звать того мордоворота, который ловит для ваших стрижей бабочек, а в свободное от этой работы время сворачивает шеи тем, на кого вы укажете пальцем. Я, мой друг, прежде чем к вам прийти, кое о чём позаботился. Если вам удастся свернуть мне шею, что очень непросто сделать, то завтра о ваших заработках у короля Мароха узнают столичные ищейки. Я один раз видел, как они работают в таком случае. Если бы мне дали выбрать, от кого принять смерть, я выбрал бы вашего слугу. Уж он не стал бы засовывать мне в задницу шар с шипами или резать по частям…
– Чего ты от меня хочешь? – перебил его Лорий.
– Почти ничего. Узнаешь для меня кое-что, да ещё расскажешь о птичках. Обещаю, что о твоих шалостях от меня никто не узнает.
– Что нужно узнать?
– Нападёт ли союз королевств этим летом на королевство Сотхем. Если получится узнать, когда это случится, будет совсем хорошо.
– Не те у меня отношения, чтобы задавать уточняющие вопросы. Попробую выяснить о нападении, но и здесь ничего не обещаю. А о птицах расскажу, нет в них ничего особенного. Просто вывели рядом с людьми несколько поколений стрижей, подкармливая и приучая к рукам. И птиц брали только тех, которые возвращались в гнездо. Стоит мне выпустить такую с запиской на лапке, как она летит туда, откуда её забрали. Основная сложность – написать очень мелкий текст.
– Когда мне прийти за ответом?
– Сегодня напишу письмо и выпущу птицу. Дня через два-три она доставит письмо в столицу Роделии. А ответ привезёт курьер, который возит почту их посланника. Он же возвращает птиц. Я не знаю, когда это случится. Обычно проходит шесть-семь дней, так что приходи через декаду. Если повезёт, ответ будет. Попробую, если получится, поговорить и с самим посланником.
После разговора с сенатором Селий Квинт немедленно покинул его дом и на поджидавшей его карете отбыл в свой особняк.
– Распряги лошадей, – сказал он кучеру, когда приехали и карета остановилась у подъезда. – Я сегодня больше никуда не поеду.
Его особняк располагался на окраине столицы и был довольно большим одноэтажным зданием с совсем маленьким парком. Зайдя внутрь, он постучал в одну из комнат условным стуком. Дверь открыл невысокий, но на вид очень сильный мужчина лет тридцати.
– Ну как? – спросил он.
– Изобразил недоумение, но потом сразу же принял предложение. Он хорошо меня знает, поэтому уверен в том, что я сдержу слово. Если ответ придёт курьером, нужно ждать декаду, а если он что-нибудь узнает у посланника, пришлёт слугу. В любом случае придётся ждать, а тебе сидеть в этих комнатах.
– Как думаешь передавать ответ?
– Я уйду вместе с тобой.
– Надоело изображать патриция?
– И это тоже, но причина в другом. Как только начнётся навигация в заливе, все отходящие корабли будут досматриваться, да и не будет по первому времени кораблей в Сотхем. А нанять небольшой корабль не получится из-за патрулей. Поэтому сделаем так. Я соберу самое ценное, и поедем моей каретой в одно место на побережье. Там есть знакомый капитан. Корабль у него маленький, и основное занятие – это лов тунца. Наймём его и пересечём пролив.
– В такое время? И он согласится?
– Заплачу столько, чтобы согласился. На самом деле и зимой можно плавать, если соблюдать осторожность и есть компас. Опасно, конечно, и при переходе почти наверняка попадёшь в шторм. Но шторма в это время гонят корабли на восток, поэтому не так уж трудно достигнуть другого берега раньше, чем унесёт в океан. Можно перевернуться или разбить корабль, но нам придётся рискнуть.
Ждали три дня. Ехать к сенатору не пришлось, так как он прислал слугу.
– Собираемся и уезжаем! – сказал Селий своему постояльцу. – Сенатор прислал записку.
– Он рискнул доверить такое бумаге? – удивился тот.
– Написано не его рукой и так, что посторонний ничего не поймёт. Если вкратце, он сказал посланнику, что хочет летом съездить в Сотхем, а тот запретил ему это и сказал, что Лорий из неё не вернётся.
– Какие могут быть дела у сенатора империи за проливом? Он не мог придумать чего-нибудь поумней?
– Многие из них дают свои деньги купцам. Наверное, и он это как-то связал с купцами. Ты лучше меньше болтай, а собирайся. Потом поможешь слуге вынести и уложить вещи в карету.
– Всё-таки берёшь его с собой?
– Беру. Я к нему привык. А ты хочешь вместо слуги сидеть всю дорогу на козлах?
– Прекрасное место! – довольно сказал полковник Борес. – Изгиб реки хорошо прикроет левый фланг.
– Вас могут обойти по правому, – возразил ему шевалье Ларди, назначенный герцогом Лантаром начальником кавалерийского отряда, сопровождавшего Бореса в поездке по землям провинции Ингар.
– Растянем фронт и поставим там больше баллист. Если попробуют обойти, то умоются кровью.
– А если они попытаются форсировать реку? Она здесь не очень широкая.
– Зато глубина порядочная, значит, будут плыть. Лодок нет, брёвен для плотов – тоже. И левый берег возвышается над правым. Поставим на нём две сотни лучников, и я буду сильно удивлён, если хоть кто-то выйдет из воды.
– Я где-то читал, что наши предки переправлялись через реки на надувных кожаных мешках. Что, если и у них будет что-нибудь подобное?
– Вряд ли, – подумав, сказал Борес. – В империи для этого построены мосты, а в степи, где они воевали, если верить книгам, нет больших рек. А если даже и будут такие мешки, их легко пробить стрелами. На легионере навешано столько железа, что он камнем пойдёт на дно. Нет, место хорошее. По крайней мере, мы с вами пока не видели лучшего. Если больше ничего не найдём, сюда нужно завезти брёвна и колья для укреплений. Только как это делать, если с началом боевых действий здесь повсюду будут шастать солдаты Ингара?
– Об этом пусть болит голова у короля, – ответил Боресу шевалье. – Скажу вам по секрету, что с Ингаром разберутся до начала войны. Никто не станет оставлять всё как есть. Давайте проедем ближе к побережью и осмотрим местность там, а потом вернёмся и тщательно изучим места, которыми будем отступать, чтобы потом не было неприятных сюрпризов.
– Это тебе, – Сергей положил на столике перед женой две книги.
– Что это? – спросила Альда, оторвавшись от чтения любовной истории, которую ей принесла Лани.
– Одна из них – это свод законов королевства, а другая – законы провинции Олимант, придуманные её герцогами. Я пока ничего не отменял, так что они все действуют.
– И для чего мне всё это? Чтобы легче было засыпать?
– Ты просила найти дело, – улыбнулся муж, – я и нашёл. Герцоги являются верховными судьями в своих провинциях. Теперь таким судьёй в четырёх наших провинциях будешь ты. Мне некогда этим заниматься, поэтому суд сбросил на Джока, а у него тоже не хватает времени. Пока изучай эти книги, а позже тебе доставят законы, придуманные в других провинциях. Нужно посмотреть, что действительно нужно и полезно, а что уже устарело или с самого начала было глупостью. Законов должно быть немного, но ясных и не допускающих двойного толкования. Попробуй составить такой свод, а потом мы с тобой посидим над ним вдвоём. Чтобы ты не свихнулась от чтения и зубрёжки, съезди в магистрат и посмотри их судебные книги. Надо выяснить, справедливо ли действуют судьи в рамках тех законов, которые применяются сейчас. Это нужно делать во всех провинциях, но ты одна не разорвёшься, поэтому со временем найдём относительно честных чиновников, которым можно доверить контроль исполнения законов в остальных провинциях.
– А почему относительно честных?
– Потому что абсолютно честных чиновников не бывает, или они настолько редки, что не стоят упоминания. Советую сначала изучить общие законы, а потом наведаться с проверкой в магистрат. Если по каким-то делам будут ссылки на местное законотворчество, всегда можно заглянуть во вторую книгу. После того как ты ознакомишься с реальными делами, будет легче разобраться, что нужно убрать, а что оставить. Это дело нелегкое, но безусловно полезное для людей. Да и мне ты окажешь большую пользу.
– Не знаю, справлюсь ли я, – поёжилась Альда. – Совсем новое для меня дело, и такая ответственность.
– Чтобы такая умница, как ты, и не справилась? – он взъерошил ей волосы и поцеловал в лоб. – Если не сможешь разобраться, обращайся ко мне или к Джоку. Он не знаток законов, но их хорошо знает один человек из его службы. Если потребуется помощь, скажи, и он вас сведёт. Всё, я побежал. То были скандалы с офицерами Барни, а теперь то же с офицерами Аглаи. И это ещё не подошло воинство Аленара! Я с ними когда-нибудь сойду с ума.
– А что с барнийцами?
– Работают, и уже кое-что начинает получаться. И в городе стало потише, после того как двадцать задержанных за дебоши занялись уборкой наших улиц. Я заставил их вывозить убранный навоз в тошнильницы.
– Изверг! Как они на это отреагировали?
– Добавили в ямы к навозу содержимое своих желудков. Ничего, всё перегниёт.
– Справились с барнийцами, справитесь и с остальными.
Следующие пять дней Альда просидела за чтением законов, а потом решила сделать перерыв, взяла с собой обе книги и в сопровождении охраны отправилась в магистрат. Появление герцогини вызвало переполох, а когда присутствующий в магистрате помощник его главы Рон Вилем узнал, что она приехала проверять судебные дела, он впал в тихий ужас.
– Как же можно? – бормотал чиновник, беспомощно уставившись на Альду. – Женщине там никак не разобраться! Вы не думайте, миледи, я не хочу вас чем-то обидеть…
– Но обидели, – сказала она. – А поскольку я сейчас являюсь Верховным судьёй, меня лучше не обижать. Так что показывайте ваши книги, уважаемый Вилем. Это не просьба, а приказ, и любые задержки в его выполнении рождают у меня сомнения в честности вашего суда.
– Прошу прощения, ваша светлость! – помощник главы вскочил со стула и бросился к выходу. – Давайте пройдём к судейским, все дела хранятся там!
В большой комнате судейской коллегии присутствовал только один делопроизводитель, сидевший за маленьким письменным столом. Остальные три стола были свободны.
– А где судьи? – спросила Альда.
– Они приходят только в дни заседания, миледи, – пояснил вскочивший со своего места делопроизводитель. – Альбер Латгард, к вашим услугам!
– Глава купеческой общины Ожен Латгард вам не родственник?
– Родной дядя, миледи!
– Что же это вы, Альбер, не занялись семейным делом? Ладно, можете не отвечать. Я новый Верховный судья владений семьи герцогов Аликсан, и мне нужно ознакомиться с вашими делами. И не с теми, которые велись десять лет назад, а, скажем, за текущий год.
– Садитесь за этот стол, миледи! – засуетился Альбер. – Здесь светлей и помягче стул. Сейчас я дам книги, а если будут какие неясности, готов оказать помощь!
За судейскими книгами она просидела три дня. В первый же день прибежали оба судьи, видимо, вызванные Вилемом, но она их выгнала, а потом и сама ушла, забрав обе принесённые Альбером книги с собой.
– Я почитаю их дома, – сказала она делопроизводителю. – Когда закончу, вам их доставят.
Это занятие оказалось интереснее простого чтения законов, но чем дольше она читала, тем мрачнее становилась.
– Что это с тобой? – спросил Сергей. – Не заболела? За столько дней ни одной улыбки.
– Хорошо, что ты поручил заняться судами! – ответила она. – Если так судят в столице, могу представить, какой суд в небольших городах! Каждые два дела из трёх – это подтасовки и такое вольное обращение с законом, что берёт оторопь! Я просмотрела больше полусотни дел, и все они выиграны городской верхушкой и купцами. Из простых людей тяжбу не выиграл ни один, хотя даже мне ясно, что в большинстве случаев за ними не было никакой вины. У кого-то обесчестили жену, у кого-то отобрали дом, а у многих ниоткуда появляются долги. Когда начинают судиться с дворянами, это не суды, а тихий ужас! А закон, дающий право любому благородному убить простолюдина и отделаться штрафом, нужно вообще отменить. Вот смотри, за случайное убийство штраф в сто золотых, за намеренное без оснований – двести, а за убийство из-за нанесённого оскорбления – только двадцать! Любому достаточно сказать, что его оскорбили, и суд признаёт только его слова. К чему тогда всё остальное? Убил, сказал, что оскорбили, и заплатил какие-то двадцать кружочков золота! И это цена жизни человека? Потому все так боятся связываться с дворянами, в том числе и судьи! Почти все законы, придуманные герцогами, нужно отменять, я нашла только два полезных. Мы не вправе менять законы королевства, но можем вносить в них такие дополнения для своих провинций, которые полностью подменят основной закон. Но с законом об убийстве дополнениями не обойдёшься. Тебе надо поговорить о нём с королём.
– Тяжёлый будет разговор, – вздохнул муж. – Дворянство – наша опора, а даже те, кто никогда без причины не поднимет руку на простаков, будут недовольны урезанием своих прав. Но ты права: законы нужно менять, особенно об оскорблении чести. Для многих накладно платить сто золотых, а вот двадцать – уже проще. Составишь свой вариант, а потом мы его обсудим, перед тем как я обращусь к королю.