– Задрали вы со своими вопросами, то полиция мозги делала, теперь вы, а убийцу сегодня утром отпустили из участка. Уроды вы продажные, ни стыда ни совести у вас нет!

– А у тебя за последние десять лет воспитание не улучшилось, Сиделец! – узнал говорившего детектив.

– Опта! Не признал! Неужто это ты, Ушлый! Сколько лет, сколько зим! -радостно заорал здоровяк.

– Десять, бродяга, десять лет прошло с тех пор как я тебя последний раз изловил и посадил за гоп стоп. Сколько ты тогда получил? Пятерик?

– Шесть, но вышел досрочно и завязал с прошлым, начальник. Я теперь добропорядочный гражданин.

– А давно ли ты женился,»добропорядочный гражданин»?

– Два года как.

– И очень удачно, как я посмотрю, овдовел. Домик, таки, приличный, наследство какое-никакое, точно получишь? – язвительно спросил Ушлый.

– Не шей мне чужого, начальник, – обиделся Сиделец, – я за старое отсидел, а с женой жил нормально, и наследство мне не светит, мы не оформленными были. Пирожные она сама купила по скидке у знакомого Кондитера, всегда у него покупала эти чертовы сладости, меня и дома то не было, когда она траванулась. Я работаю теперь. Грузчиком.

В его словах детектив почувствовал нотки гордости.

– А кому она мешала? Может кто-то из твоих дружков решил так с тобой поквитаться за прошлые грехи? – не отставал от бывшего громилы сыщик.

– Да завязал я, говорю тебе, ни с кем из старых приятелей не общаюсь, выпить люблю, как и прежде, Жена тоже не промах была в этом деле, но мы вели себя тихо, у соседей спроси, не было у нас ни скандалов, ни врагов. Точно говорю, ни у нее ни у меня, – отвечал тот. Разве что ты, остался. Помнишь я тебе, фору три минуты на пять в блицуху давал и выигрывал запросто. Помню как ты злился!

– Оставь шахматы в покое, слушай сюда! – грозно предупредил Сидельца Ушлый, – если ты мне навешал лапши на уши, то за мной не заржавеет, я тебя поймаю и очень сильно, таки, накажу, а если ты серьезно завязал, то сочувствую твоему горю. Не прощаюсь.

Третья пострадавшая жила с матерью в небольшом, но аккуратном домике недалеко от кондитерской. Двери сыщику открыла средних лет женщина в черном траурном платье с опухшим от слез лицом.

– Здравствуйте, я детектив, расследующий обстоятельства гибели вашей дочери, – представился Ушлый, – я понимаю, что не вовремя, но мне просто необходимо задать вам несколько вопросов по этому делу.

– Здравствуйте, проходите – пригласила сыщика в дом хозяйка, – но я уже все, что могла рассказала полиции, вряд ли смогу еще добавить, что-нибудь новое.

В зале, куда прошли Ушлый и мама Студентки, пахло воском и ладаном, закрытые зеркала и траурные покрывала, все свидетельствовало о несчастье, постигшем недавно эту семью. На стенах висели дипломы и почетные листы за победы в различных научных и шахматных олимпиадах, полученные убитой девушкой.

– Скажите, – начал Ушлый, – в тот день вы ничего необычного не заметили в поведении вашей дочери?

– Все как обычно, – ответила женщина, – утром ушла на учебу, возвращаясь домой заказала два пирожных, их принес молодой человек, отдал заказ и сразу ушел. Мы поговорили о мелочах, она подогрела чай, я вышла из зала на секунду, и услышала как она упала.

– Может у нее неприятности какие-нибудь в университете были, может кто-то ей угрожал, может с молодым человеком были ссоры – уточнил детектив.

– Не было у нее молодого человека, а училась она очень хорошо, стипендию получала, мечтала стать адвокатом.

– Письма ей последнее время не приходили?

– Нет, почту всегда получаю я, да и некому нам писать, я воспитывала ее одна, близких родственников у нас нет, – ответила мама Студентки и заплакала.

– Что ж, извините за вторжение, мне пора, – сказал Ушлый и направился к выходу,– если что-нибудь вспомните, обязательно сообщите мне.

Вилла Кондитера была двухэтажной, красивой, из красного кирпича. На первом этаже находилась помещение, в котором готовили сладости, а на втором жил сам хозяин. Ушлый постучал, и вошел внутрь, так как двери оказались не заперты. После обыска, устроенного полицией, на кухне царил хаос и бардак, найти здесь что-то интересное просто не представлялось возможным, и сыщик поднялся выше. В кресле-качалке сидел владелец дома с початой бутылкой виски в руке.

Это был пожилой грузный мужчина, абсолютно лысый, в мятой давно не стираной рубашке на голое тело. На полу валялись носки, какие-то бумажки, шахматные фигуры, пустые пивные банки и прочий мусор.

– Здравствуйте, – обратился к нему сыщик, я частный детектив, занимаюсь делом об отравлении, у меня к вам несколько вопросов.

– Валяй! – низким голосом ответил Кондитер, – только учти, я никого не травил, будешь наезжать, выгоню вон из моего дома. Выпить хочешь?

– На работе не употребляю, – ответил Ушлый, – да и вам по-моему хватит.

– А что мне еще делать? – грустно сказал Кондитер, – кому теперь нужны будут мои сладкие булочки и нежнейшие пирожные, если после них люди помирают пачками. Дело можно закрывать. Так что я, тоже, в некотором смысле, пострадавший.

– Может есть предположения, кому выгодно придушить вашу кондитерскую, или у вас враги какие имеются.

– Да никому я не мешал. Не так уж и много прибыли приносил мой бизнес. Если бы не наследство моей покойной жены, на жизнь бы едва хватало.

– А от чего умерла ваша супруга? – поинтересовался детектив, – и как давно?

– Полгода назад, в больнице от сахарного диабета, она долго болела. А к чему эти вопросы? Вы может быть еще и ее смерть на меня хотите повесить? Не выйдет! У меня из больницы все документы есть! А вы, выметайтесь отсюда, пока я вас не выкинул! – вдруг взорвался Кондитер, – без ваших вопросиков проблем хватает!

– Как скажите, – ответил сыщик, -я и сам найду ответы на мои «вопросики». До свидания.

Когда Ушлый вернулся домой его ожидал сюрприз. Принцесса сбежала из больницы. Свернувшись калачиком она лежала на диване и тихо плакала в подушку.