Для выезда за рубеж чеченцам были необходимы заграничные паспорта. Незаконную торговлю этими важными документами организовал подданный иорданского короля Шамседдин Юсеф, которого президент Дудаев назначил министром иностранных дел. Внешне он был так обаятелен и интеллигентен, что многие доверялись ему. Однажды турецкий премьер-министр пришла в такой восторг от Шамседдина, что подарила ему миллион долларов – «на сахарные яства». Джохар Дудаев тоже проникся доверием к проходимцу и даже рекомендовал его Борису Ельцину: «Для обсуждения ситуации направляю Вам господина Шамседдина Юсефа, – писал он. – Правительство Чеченской Республики просит Вас принять его с благосклонностью и верить всему тому, что он будет излагать Вам».

Однако при проверке документов выяснилось, что новоиспеченный министр владеет незаконным российским паспортом, который выписал себе сам. Попутно было установлено, что он при помощи своего подельника продал сотню таких же паспортов турецким гражданам, нелегально прибывшим в Грозный. Среди них оказались и дельцы международного наркобизнеса. С тех пор оборотистого иорданца прозвали «министром авантюрных дел».

Алмазный путь

Но куда авантюрнее иорданца Шамседдина Юсефа оказался чеченец Абу Бакар. Когда-то он по контракту с Государственным департаментом США работал журналистом на радио «Свобода» под псевдонимом Беркан Яшар. Затем трудился на различных постах в турецком правительстве и однажды отличился, когда вел переговоры с террористом Шамилем Басаевым, угнавшим самолет с заложниками. Тогда же чеченского эмигранта заприметили на родине – Джохар Дудаев назначил его заместителем министра иностранных дел Чеченской Республики.

Как признавался позднее Абу Бакар, именно он прокладывал тайный алмазный путь из России за границу. Схема была такой: алмазы в Чечню нелегально поставлялись с российского Севера. Драгоценный груз без какого-либо досмотра помещался в самолет, приписанный к аэропорту Грозного. Самолет летел через Баку, где ему присваивался азербайджанский полетный номер. Оттуда он брал курс на Турцию или в другие южные страны. За беспрепятственный провоз контрабандного товара Чечня получала четверть от прибыли после продажи алмазов на рынке в Антверпене.

«Прибыль шла на закупку оружия, – рассказывал Абу Бакар. – И потом его завозили в Чечню через Грузию. Это были небольшие деньги – от десяти до двадцати миллионов долларов за партию».

Президентская шляпа

Чеченское министерство иностранных дел временами выполняло и свои непосредственные обязанности, организуя зарубежные визиты. По приглашению короля Фадха президент Джохар Дудаев как-то посетил Саудовскую Аравию. Его сопровождали министр иностранных дел Шамседдин Юсеф и другие официальные лица. Была назначена торжественная встреча с королем. И вдруг выяснилось, что у чеченского президента нет приличного костюма, чтобы появиться в королевском дворце. Мало того, у Джохара не оказалось даже денег, чтобы приобрести необходимую одежду. И тогда по предложению Юсефа по кругу пошла президентская шляпа, куда официальные лица стали бросать деньги – кто сколько может. Дудаев с интересом наблюдал, как его подчиненные доставали из карманов пухлые бумажники и, не считая, бросали в шляпу пачки долларовых купюр.

– Ай да богачи! – ехидствовал Джохар. – Хотите, наверное, чтобы ваш президент выглядел лучше, чем король!

Без Москвы – никуда!

Прием в королевском дворце прошел на высшем уровне. Король Фадх был весьма благосклонен к чеченскому гостю.

– Мой исламский брат, – сказал король, – я много слышал о твоей прекрасной горной стране. Говорят, она богата изумрудной зеленью, живительным воздухом и вкуснейшей ключевой водой. Я мечтаю побывать в твоей стране и посмотреть на это райское место. И вообще, если ты не возражаешь, мой брат, я бы купил место рядом с твоим дворцом и построил резиденцию для отдыха.

Джохар Дудаев с почтением выслушал речь короля.

– О, Хранитель двух святынь и мой брат! – вежливо ответил он. – Действительно, в моей стране есть всё то, о чем ты говоришь. Грех, как говорится, жаловаться. Единственное, в чем нам не повезло, – так это с большим северным соседом. Но в этом тоже есть свои преимущества. Что касается твоего предложения, то скажу, что я живу в обычном доме, в простом квартале рабочего поселка, среди обычных людей, граждан моей страны. Но место для твоей резиденции, можно считать, уже выделено, так что приглашаю тебя, мой брат, в гостеприимную Чеченскую Республику пожить в предоставленной тебе достойной резиденции и познать красоту нашего края.

Джохар Дудаев предложил королю Фадху признать независимую Чеченскую Республику и установить с ней дипломатические отношения. Арабский монарх любезно согласился это сделать, но только после соответствующих консультаций с Вашингтоном и Москвой. Услышав последний ответ, Дудаев почернел и стиснул зубы.

«Без Москвы – никуда! – возмутился он. – Даже здесь, среди аравийских песков, под священным солнцем ислама!»

Редкий человек

Начальник департамента гражданской авиации Чеченской Республики Рамзан Алиев регулярно сопровождал президента в его зарубежных поездках. Он видел Джохара Дудаева в разных ситуациях и составил о нем определенное мнение:

«Таких людей – добрых, простых и порядочных, мне не доводилось встречать, – признавался он. – Джохар никогда не думал о себе. Всем казалось, что у него много денег, а я ездил с ним во многие страны и лучше других знал его материальное положение. Мне даже обидно было видеть, как наживаются те, кто был рядом с ним, а он не имел ничего. Джохар ненавидел людей из своего окружения, старающихся обогатиться, урвать, награбить. И как только он заподозрит в человеке эти негативные качества, увидит в нем моральную нечистоплотность – тут же старался от него избавиться».

Кругом крохоборы

Джохар Дудаев, конечно же, знал старинное изречение, что короля играет свита. Но справиться со своим окружением оказалось выше его сил. Президент понимал, что вокруг него собрались властолюбивые и алчные люди.

«Одно дело – говорить с трибун высокопарные слова, а совсем другое – когда надо реализовывать решение, – жаловался Джохар. – Если я даже и хотел бы что-то изменить, то мне просто не дали бы. Конечно, я хотел бы многое сделать иначе. Но среда не давала – общество, не созревшее для демократии и для соблюдения норм законов. Разве я не хотел иметь рядом с собой талантливых, интеллигентных, интеллектуальных, преданных делу людей? Но вокруг оказывались крохоборы, у которых был только один интерес – необузданное наживательство. Окружение таким оказалось в силу обстоятельств – не было другого. Коррумпированы были все. Нужно было время, чтобы очистить высший эшелон. Один кабинет сменился, второй кабинет, третий… И верхний эшелон мы очистили, это нам удалось. А те, которые задумывали такое, – они чувствовали над собой дамоклов меч, который отрубит им головы. Но вот на нижнем уровне коррумпированность продолжала бушевать с необузданной силой».

Шантаж

Такой дамоклов меч однажды попытался занести над головой Джохара Дудаева один из его приближенных – Руслан Лабазанов. В одно прекрасное утро этот чеченский Робин Гуд нагло потребовал себе «справедливую» долю от продажи чеченской нефти. Дудаев отказался выполнять требования шантажиста. В конце концов тот выступил по местному телевидению, публично обвинив президента в сокрытии секретных операций по контрабанде нефтепродуктов:

– Вот смотрите документы: секретная операция «Паутинка», 1992 год. Перекачка нефтепродуктов в Минск, Брянск, Алма-Ату. 5 миллиардов рублей поступает на счета в Грозном. Нефтепродукты исчезают бесследно. Дудаев приказывает возбудить уголовное дело. Через некоторое время следователей убирают, дело закрывается. Следующая операция охватила уже 40 городов. Сумма – 640 миллионов рублей и 2 миллиона долларов. Деньги получены, продукции нет. И опять работников МВД убирают, дело закрывается. Еще одна операция – «Импульс». Личная подпись Дудаева: «Дело закрыть». В общем, за 2 года эти операции принесли около 25 миллиардов долларов.

Нефтяной король

Действительно, возглавив первое чеченское правительство, Яраги Мамадаев сразу же приступил к никем не контролируемой торговле основным национальным богатством Чеченской Республики – нефтью. К тому же по инициативе председателя российского правительства Егора Гайдара эта нефть широкой рекой текла из Западной Сибири на чеченские нефтеперерабатывающие заводы, и никто со стороны России не требовал за нее никакой платы. Егор Гайдар объяснял такое положение дел необходимостью обеспечить посевную в горах Кавказа.

Вскоре поползли слухи, что Мамадаев злоупотребляет доверием президента. Однако Джохар Дудаев не спешил уличать своего товарища. Ведь тот многое сделал для того, чтобы восторжествовала революция. Давнее понятие чеченского благородства не позволяло президенту быть беспристрастным – он закрывал служебные расследования и уголовные дела, считая их проделками завистников и недоброжелателей.

В конце концов президент был вынужден создать экспертную комиссию. Комиссия занялась проверкой слухов. Выяснилось, что только в 1992 году за пределы республики было вывезено 4 миллиона тонн мазута, 3 миллиона тонн дизельного топлива, 1,5 миллиона тонн бензина. По подсчетам, их реализация принесла порядка миллиарда долларов. Ни сельскохозяйственной техники, ни продуктов питания, ни одежды, якобы закупленных в счет поставленных нефтепродуктов, в Чечню не поступало. Комиссия пришла к выводу, что эти немалые деньги пополнили банковские счета нефтяного короля, как стали именовать Яраги Мамадаева. Часть из них – в размере 100 миллионов долларов – он потратил на покупку фешенебельного отеля на Кипре. А его подчиненные сумели приобрести дорогие дачи в Швейцарии и шикарные рестораны в Москве.

Сабли для харакири

Председатель правительства Яраги Мамадаев отправился в деловую поездку в Японию. Оттуда он привез холодное оружие – две черные сабли. Одна сабля предназначалась для самурая, чтобы он смог сделать харакири – распороть себе живот. Другая сабля предназначалась для его друга, чтобы тот смог перерезать горло самураю, издыхающему от сделанного харакири. Выступая по грозненскому телевидению, Мамадаев потрясал саблями и говорил, что это – великий дар японского народа первому чеченскому президенту Джохару Дудаеву.

«Такой дорогой подарок могли подарить только истинные друзья! – восхищались чеченские телезрители, одобрительно покачивая головами. – Недалек тот час, когда Япония признает нашу независимую страну!»

Только один телезритель не испытал никакой радости от подобного подношения. Это был Джохар Дудаев. Рядом с ним перед телевизором сидела супруга Алла, которая тут же прочитала мрачные мысли мужа:

– Надо полагать, в своих мечтах Яраги представляет самураем тебя, а другом, держащим за спиной наготове черную саблю, наверняка считает себя.

Джохар Дудаев отправил проворовавшегося председателя правительства в отставку. В ответ Яраги Мамадаев обвинил президента в развале экономики и исчез из Грозного. Через неделю он оказался в Москве, где объявил о создании правительства «народного доверия».

Многоглавая гидра

Вскоре стало понятно: коррупция похожа на многоглавую гидру – вместо одной срубленной головы вырастают две. Джохар Дудаев снимал одного вороватого министра и ставил другого, но тот продолжал заниматься тем же. Мало того, заняв однажды министерский кабинет, назначенец ни в какую не желал расставаться с ним, считая, что получил его на веки веков. Как только министр слетал со своего поста, за него вступались многочисленные представители родного тейпа. Вооруженные автоматами, они занимали кабинет и даже ночевали в нем, не допуская туда нового хозяина. А к президенту отправлялись сестры и матери, слезно упрашивая не выгонять дорогого родственника с работы. Однажды дело дошло до того, что снятые министры оккупировали все правительственное здание. Превратив свои кабинеты в крепости, они запаслись продуктами и приготовились к длительной осаде.

Джохар Дудаев решил эту проблему по-богатырски – отрубил многоглавой гидре сразу все головы. Это случилось, когда закончился ремонт в президентском дворце. Он переехал туда, забрав с собой только Министерство иностранных дел. Кабинеты во дворце заняли новые министры, подбором которых занимался лично президент – по месту своего жительства.

«События тех лет показали одну немаловажную особенность в характере чеченцев, – отмечал Юсуп Сосламбеков, давний соратник Дудаева. – В основной своей массе они не готовы служить общенациональному интересу и в решении жизненно важных вопросов руководствуются тейповыми, групповыми или личными интересами. Очень быстро дудаевский тейп занялся сосредоточением власти, а также богатств республики в своих руках. Штаб-квартирой, где формировалось правительство, в основном из представителей этого тейпа, стал дом брата Дудаева, Бекмурзы, что очень болезненно начало восприниматься остальными чеченцами».

Так тень недоверия легла и на самого президента.

Государственная тайна

Однажды в Грозный прибыли высокопоставленные представители чеченской диаспоры из Москвы и публично предложили президенту Дудаеву отчитаться перед народом о местонахождении баснословных денег, полученных от продажи нефтепродуктов. Дудаев признал, что на счетах различных зарубежных банков находится свыше 70 миллионов долларов, но отказался обнародовать названия банков.

– Это – государственная тайна! – пояснил он, подняв кверху указательный палец.

Ответ президента удивил многих: еще вчера Дудаев обещал каждому чеченцу золотой краник с верблюжьим молоком, а сегодня утаивает от народа деньги, на которые должен был установить этот краник и наполнить его молоком. На самом деле в республике, как и в целом по всей России, свирепствовал голод – многие продукты либо исчезли с прилавков магазинов, либо так подорожали, что стали недоступны для населения. Тогда в Чечне появилось множество анекдотов, где главный герой на вопрос о местонахождении мяса, масла, молока и прочих яств неизменно отвечал:

– Это – государственная тайна!

Золотая афера

Все тайное рано или поздно становится явным. Вот и загадочная история про якутское золото превратилась в народный анекдот. Все началось с того, что однажды в московском ресторане один якут познакомился с одним чеченцем. Якут представился Александром Кривошапкиным – генеральным директором фирмы, которая занимается продажей драгоценных металлов. При этом якут доверительно шепнул, что является родственником якутского президента Николаева. В свою очередь чеченец также представился родственником первого чеченского президента Дудаева и одновременно его советником Лом Али Аюбовым. Понятно, что между ними завязался дружеский и взаимовыгодный разговор. Стороны договорились заключить контракт на поставку в Чечню 5 тонн золота высшей пробы по льготной цене, которая была бы ниже реальной в двадцать раз.

Вскоре Кривошапкин прилетел в город Грозный. Он был с почетом принят в президентском дворце лично Джохаром Дудаевым, который мечтал обзавестись золотым запасом для независимой республики. Кривошапкин продемонстрировал документы, вроде как подтверждавшие его полномочия. По поручению Дудаева председатель Национального банка выдал якуту миллион долларов наличными. В сопровождении Аюбова и двух охранников Кривошапкин возвратился в Якутию. Поселив дорогих гостей в гостиницу, он забрал с собой всю наличность под предлогом того, что деньги поставщику надо заплатить вперед.

– Самолет с золотым грузом отправляется через два дня! – заверил Кривошапкин и попрощался.

Два дня доверчивые чеченцы ждали гостеприимного хозяина. На третий день, почуяв неладное, бросились на поиски. Однако того и след простыл. Выяснилось, что Кривошапкин вылетел в Ригу и там исчез – вместе с миллионом долларов. Чеченцы вернулись в Грозный несолоно хлебавши – ни золота, ни денег.

Слухи о неудавшейся золотой афере быстро разлетелись по столице. И вскоре на грозненских улицах появились листовки, высмеивавшие незадачливого президента.

Нахар

Другая афера закончилась куда печальнее. Она тоже начиналась с обычного стремления обрести богатство и независимость.

– Каждое независимое государство имеет собственные финансы, – заявил однажды Джохар Дудаев. – У нас тоже должны быть свои деньги. У древних вайнахов была в обращении монета, которая называлась нахар. Мы тоже изготовим свою денежную единицу и назовем ее в память о предках нахаром.

На следующий день началась работа над эскизами будущих денег. Конечно, на них были представлены портреты великих чеченцев – шейха Мансура и имама Шамиля. А еще – танцующие горцы и величавые красавицы. А еще – белоснежные горы и нефтяные вышки. Но главным изображением, которое помещалось на всех денежных единицах, был невидимый чеченский волк, ибо использовался в качестве водяного знака.

Вскоре образцы были готовы. По поручению президента в Лондон вылетел его советник Руслан Уциев, который должен был организовать изготовление валюты для независимой республики. Помимо этого, ему поручалось провести переговоры с западными предпринимателями о продаже чеченской нефти по мировым ценам. Были и другие деликатные задания.

В конце февраля 1993 года Руслан Уциев был убит. Выяснилось, что он активно сотрудничал с американским бизнесменом Джозефом Риппом, который, по данным Интерпола, был судим за мошенничество и подозревался в связях с американской мафией. В то же время лондонская полиция задержала Гарика Тер-Петросяна – переводчика Уциева. Задержанный показал, что советник Дудаева вел секретные переговоры о закупке двух тысяч ракет «Стингер» для азербайджанской армии. Тер-Петросян тут же передал эту информацию представителям армянских спецслужб. Представители встретились с Уциевым и попытались отговорить того от опасной сделки. Уциев отказался и тем самым подписал себе смертный приговор. Его убили тремя выстрелами в голову. Расчлененный труп был помещен в ящик с антиквариатом. Тер-Петросян взялся доставить ящик в загородный дом. За этим занятием его и задержала лондонская полиция. Лондонский суд приговорил его к пожизненному заключению.

Джохар Дудаев достойно предал земле своего верного советника. Вместе с ним была похоронена и идея обретения Чечнёй своей собственной валюты – нахара.

Без Америки – никуда!

Однажды под покровом ночи на аэродром в Грозном приземлились два эстонских самолета с дипломатической почтой. Из самолетов выгрузили множество брезентовых мешков, опечатанных печатями. Их общий вес составил восемнадцать тонн. Почту перевезли в Национальный банк и вскрыли. Там находились старые советские банкноты на сумму два с половиной миллиарда рублей. Так независимая Эстония оказала нелегальную финансовую помощь Чечне, поделившись с ней вышедшими из обращения деньгами. Эти вчерашние деньги были исподтишка обменяны на полноценные российские рубли нового образца. Джохар Дудаев сердечно поблагодарил своего друга – премьер-министра Эстонии Марта Лаара – за помощь.

Между тем вчерашние деньги – это вчерашние деньги, и они быстро кончились. Был нужен постоянный источник доходов, а точнее – постоянный станок для печатания денег. Как-то в Турции Джохара Дудаева познакомили с владельцем полиграфической техники, который продемонстрировал президенту чудеса фальшивомонетничества. Действительно, изготовленные им купюры выглядели как настоящие.

– Откуда это чудо? – поинтересовался Джохар.

– Американцы презентовали, – похвастался владелец. – Они не дают лицензию кому попало, а мне вот доверили. Я такую аппаратуру устанавливал и в Азербайджане, и в Казахстане, и в других странах. У меня – личное разрешение от ЦРУ.

«Придется связаться с Вашингтоном, – решил Джохар. – В этом мире без Америки – никуда!»

Президентский сейф

Многие полагали, что сейф первого чеченского президента был забит деньгами. «Кто захочет его серебро пересчитать, – шутили некоторые остряки, – у того свет в лампе закончится». На самом деле сейф Джохара Дудаева сберегал иные ценности. В нем хранились подземные богатства Чеченской Республики – минералы. Эти минералы президенту дарили простые чеченцы. Кто-то приносил с Чеченской равнины образцы гончарных и черепично-кирпичных глин. Кто-то доставлял из горных районов куски белоснежных доломитов, усыпанных кристаллами железа и марганца. А ктото – обломки голубоватого ангидрита, который под воздействием воды чудесным образом превращался в гипс. Но самым красивым минералом в президентской коллекции был чеченский поделочный известняк, который отличался невероятно красивой расцветкой.

– В Чечне полезных ископаемых не меньше, чем в России, – не раз говорил Дудаев. – Здесь есть и золото, и медь, и цинк, и вольфрам, и даже фарфоровый камень. Нужно только добыть это из-под земли.

По ночам, когда президентский дворец затихал, Джохар раскладывал образцы на столе и любовался их тепловатым блеском. Он мечтал о том времени, когда его великая и независимая Чечня будет поставлять эти минералы во все концы света.

Некоторые в Чечне называли Дудаева «романтиком».

Большая Чечня

Воистину Джохар Дудаев был мечтательным человеком. Однажды начальник штаба Северокавказского округа генерал-лейтенант Чернышёв поинтересовался у президента, какими он видит идеальные границы независимого чеченского государства. Поначалу Дудаев отвечал уклончиво, но потом подбежал к дивану, сбросил туфли и, вскочив на подушки, стал указкой водить по карте России.

– Посмотрите, Анатолий Куприянович! – распалялся он. – Вот Азов, а всё, что южнее него, – Большая Чечня. Ее границы пройдут по Ставрополью вдоль Кумо-Манычского канала, через Кочубей на Хасавюрт и Махачкалу. Весь северо-запад Дагестана отойдет к нам…

Его указка скользнула по вершинам главного Кавказского хребта, очертила Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию, Адыгею и снова уткнулась в Кумо-Манычский канал.

– Не слишком ли большой получается Чечня? – поинтересовался Чернышёв.

– В самый раз! – отрезал Дудаев. – А ее столица будет располагаться в Ингушетии. На Каспии построим порты и будем танкерами возить нефть.

– Куда? В Иран? Так там своей нефти хватает…

– Найдем куда, – смущенно пробормотал Джохар, слезая с дивана и надевая туфли. – Братья-мусульмане помогут…

Ях

Конечно, главным богатством Чечни оставалась нефть. Джохар Дудаев внимательно следил за состоянием нефтяной промышленности. Однажды он совершил рабочую поездку на нефтеперерабатывающий завод. Как обычно, его сопровождала внушительная свита – министры, специалисты, журналисты. Президент подолгу задерживался то у одной, то у другой установки, подробно расспрашивая директора завода. Внезапно впереди показалась группа молодых работниц. Они столпились недалеко от дороги, робко ожидая высокопоставленных гостей. Выяснилось, что работницы хотят пообщаться с президентом – на заводе уже давно не платили зарплату, и семьи рабочих жили впроголодь.

Когда Дудаев поравнялся с ними, женщины бросились к нему и стали наперебой говорить, что переживают за президента и желают ему успехов.

– Если нужно, мы готовы совсем отказаться от зарплаты, – заверяли они. – Только оставайтесь с нами и доведите начатое дело до конца.

– Сестры мои! – воскликнул растроганный Джохар. – Спасибо вам за вашу скромность, за поддержку! Я знаю, что вам непросто. Я уверен, что в вас говорит великий Ях – чеченский бог достоинства и чести.

Мечтательная фотография

Однажды вечером Джохар Дудаев вышел из президентского дворца и сел в служебную машину. Следом туда юркнул фотограф журнала «Огонёк» Марк Штейнбок. На огромной скорости кортеж промчался по вечернему Грозному и остановился у невзрачного кирпичного здания на окраине города. На здании болталась покосившаяся вывеска «Молочная кухня». Президент в сопровождении охранника направился внутрь. Спустя минуту возвратился, подошел к своей машине и картинно встал перед фотографом, ради которого и приехал сюда:

– Эх, все-таки не можем мы даже такую простую вещь делать, как маленькие бутылочки для детского молока! Все-таки далеко нам до Европы!

Фотограф Марк Штейнбок запечатлел этот исторический момент: возвышенный Джохар Дудаев, расправив плечи, мечтательно смотрит вдаль и, вероятно, видит светлое будущее сквозь грозовые облака настоящего. И, конечно, в этот момент такому вождю пристало заботиться именно о детях.

Картинка получилась.

Малолетки

Джохар Дудаев работал сутки напролет – и днем, и ночью. Его приемная была заполнена ходоками, пришедшими к президенту со своими нуждами. Те, кто побойчее, устремлялись сразу к дому Бекмурзы – старшего брата Джохара Дудаева. Здесь президент жил со своей семьей. Здесь, на кухне, он зачастую и принимал посетителей.

Однажды утром в доме Бекмурзы появился Мустафа Эдильбиев – председатель общественной ассоциации «Гулам». Он возбужденно размахивал руками и что-то сбивчиво говорил. Его отвели на кухню и налили традиционную чашечку кофе. Вскоре туда прошествовал Джохар Дудаев, благоухавший после бритья приятной французской водой.

– Слушаю тебя, – обратился он к Мустафе.

Эдильбиев сообщил, что вчера в городе Аргуне к нему обратились с жалобой родители одной пропавшей девочки. Девочке удалось вырваться из рук похитителей. Она рассказала родителям, что ее похитили недалеко от дома – к тротуару подъехала черная «Волга», оттуда вышел молодой человек и брызнул ей в лицо какой-то жидкостью. Очнулась она в заброшенной кошаре на берегу Терека. Там находились еще четыре девочки-малолетки. Их кололи наркотиками, били до беспамятства и беспрерывно насиловали. Насильники были вооружены автоматами и говорили на чеченском языке.

– Ну, так чего же ты хочешь? – выслушав, спросил Дудаев.

– Дай мне милиционеров и вертолет – надо задержать эту банду.

Дудаев согласно кивнул головой и посмотрел в сторону помощника.

– Как их зовут? – поинтересовался тот.

Эдильбиев назвал имена.

– Это же наши ребята! – воскликнул помощник. – Они помогли нам деньгами и оружием!

– Извини, Мустафа, их нельзя трогать, – вздохнул Дудаев и поспешил к выходу.

Эдильбиев бросился следом.

– Какие деньги, какое оружие? Они ведь не базарных шалав хватают, а девочек-подростков! – увещевал он, пытаясь ухватить за локоть ускользавшего президента. И, отчаявшись чего-либо добиться, крикнул вдогонку: – Ты – не президент! Ты – главарь банды!

Вооруженные юнцы

Оружие на Кавказе всегда было в большом почете. Считалось, что каждый мужчина должен быть вооружен, иначе он вроде как и не мужчина. Это была давняя традиция, переломить ее не могла никакая власть. Поэтому, когда забрезжила свобода, многие принялись охотиться за оружием, нападая на армейские склады и напропалую растаскивая автоматы Калашникова. Солдаты не оказывали сопротивления: приказа стрелять на поражение не было. Так все население республики – от мала до велика – оказалось вооруженным до зубов.

– Многие подростки завели моду бегать по городу с автоматами, – рассказывала терская казачка Мария Закаева, жительница Грозного, – обирали каждого встречного и поперечного, а главным образом русских, за которых некому было заступиться. Случалось, и расстреливали людей просто так, из вредности. Кстати, не только русские, но и многие чеченцы страдали от этих молодых отморозков. Впрочем, чего еще было ожидать от юнцов? Ведь с 1991 года, с прихода Дудаева, они фактически не учились ни в школах, ни ремеслу. Да и работать им было негде. К тому же дудаевские идеологи вбили им в головы, что высшая военная доблесть для чеченца – стрелять по русским «захватчикам» и добывать хлеб насущный исключительно с помощью автомата Калашникова. Так и выросло целое поколение, живущее отныне по закону: у кого больше патронов, тот и хозяин жизни… И тут Джохар Дудаев спохватился – издал указ о повсеместной регистрации оружия и запрете его ношения без специального разрешения. Президент первым пришел на участок и зарегистрировал именной пистолет. Сюжет показали по телевидению, призвав всех чеченцев последовать примеру национального лидера. Да куда там! Каждую ночь в Грозном гремели выстрелы, слышались взрывы гранат и душераздирающие крики жертв.