Князь-дракон в магической академии

08 Нет ничего тайного, что не стало бы явным

На зачетную практику выходили с рассветом. Было достаточно тепло, и снег стаял. Эмилия надела спортивный костюм с драконом. Гарцин спросила ее снова, как идут дела с благословением, и Эмилия самодовольно ответила, что оно почти у нее в кармане. Она многозначительно посмотрела на обточенное морем стекло. Он подарил ей камушек; наверняка это что-то значит. На душе потеплело. К тому же, они, вроде как, помирились. Он так на нее смотрел…

Утром они все еще были приписаны к группе, которую вел Неай. Маркэль был приписан к другой группе; они выходили на два часа позже. Неудивительно, ведь группы составлял Далмат. Теперь он делает все, чтобы во время сессии она как можно реже видела Маркэля. Группа ждала их в общей комнате. Группа Далмата уходила еще до рассвета, так что не было смысла пытаться найти его. Неай заулыбался при виде Эмилии, раскинул руки и встал с кресла; его лицо озарила улыбка, на которую Эмилия не могла не ответить.

– Доброе утро, Эмилия, – сказал он. – Рад тебя видеть.

– И я рада тебя видеть.

– Поведешь со мной? – Неай подмигнул ей и приобнял за плечи. Он передал ей и Гарцин карточки с заданиями. Это была практика по травничеству и зоологии. Нелюбимые предметы. – Выдвигаемся.

– Мы последние? – Эмилия стянула его руку с плеча, и он ободрительно хлопнул ее по спине, продвигаясь к выходу из общей комнаты. Эмилия потянулась за ним.

– Не последние, а эффектно появившиеся. Держись ближе ко мне, – добавил он шепотом. Он обернулся к студентам, дважды громко хлопнул, обращая на себя внимание, и повысил голос: – Строимся! Давайте, как в детском садике! Идем по двое, не толкаться, не обгонять друг друга, Арнас, в конец строя.

Эмилия заозиралась, чтобы увидеть брата, и он помахал ей из конца недлинного строя; всего в группе было человек пятнадцать. Он стоял рядом с Гарцин. Неай тронул ее за плечо.

– Идем, – сказал он.

– Далмат просил присмотреть за мной?

Неай фыркнул, и его губы растянулись в широкой улыбке. Он вывел их на темную лестницу:

– Спускайтесь осторожно, – громко предупредил он и чуть наклонился к Эмилии. – Как угадала?

– Это было очевидно, – самодовольно сказала Эмилия, и Неай рассмеялся, запрокинув голову.

– Да, он у нас предсказуемый. Не рада?

Эмилия помотала головой. Она не могла ничего изменить, и расстраиваться из-за этого было глупо. К тому же она не очень хотела идти на практику в группе Далмата. Он бы глаз с нее не сводил. Да и задания наверняка были бы сложнее. Кстати, о заданиях. Эмилия раскрыла карточку, которую ей дал Неай.

– Рановато смотришь, – мягко сказал он, закрывая карточку.

– Еще нельзя?

– Да почему нельзя… – он убрал руки. – Я разве могу тебе запретить?

Эмилия несмело раскрыла карточку, косясь на Неая. Он заглядывал к ней через плечо.

– Козявка? – тихо спросила она, вглядываясь в текст в полутьме лестницы.

– Не упади, пожалуйста, – Неай придержал ее за локоть на последних ступенях.

– Что такое “козявка”?

Неай беззлобно хохотнул, и на его губах отразилась понимающая улыбка. Он сочувствующе похлопал ее по плечу, многозначительно поглядывая на нее сверху вниз. Эмилию начинало это злить, но она пыталась изо всех сил этого не показывать. Если у Далмата она могла бы просто попросить прощения или просто начать ластиться к нему, то с Неаем так не получится. Неай хоть и выглядел смешливым раздолбаем, был человеком серьезным и ранимым. И ей не хотелось испортить отношения с проводником группы. И потому что он друг Далмата, да, но в этом она признавалась себе со скрипом.

Неай толкнул высокие двойные двери, впуская в темную залу утренний свет. Эмилия поморщилась и сощурилась. Он приобнял ее, не давая отстать, и вывел всю группу наружу.

– Теперь, – сказал Неай, – я знаю, почему ты хотела идти на практику с Далматом.

– Не хотела, – насупилась Эмилия, но Неай был прав. Ей стоило сделать щенячьи глазки, и Далмат без вопросов помог бы ей с практикой. С его стороны было отличной идеей поставить ее в другую группу. Его друзья не такие увлеченные ею, и Эмилия даже не знала, хорошо это или плохо. Вроде как, Неай больше всех хотел познакомиться с ней, но с его стороны она не увидела никакой заинтересованности, так зачем был этот странный акт знакомства? Подозрительно.

– Да хотела, – попытался переубедить ее Неай; Эмилия состроила непроницаемое лицо, и он сдался. – Коза такая горная. Но я тебе этого не говорил. И вообще, ты хотела пойти с Далматом.

Эмилия тяжело вздохнула и закатила глаза. Даже если она и хотела, Неаю об этом знать было необязательно. Так что она собиралась ломать комедию до конца, хотя, вероятно, Далмат уже рассказал друзьям о природе их отношений. Если нет, то у Неая есть глаза, он абсолютно точно видел, как они смотрят друг на друга.

– Если бы хотела – попросила бы, – гордо сказала Эмилия, и Неай хохотнул. Может быть, он знает даже больше, чем нужно.

– Да, – выдохнул Неай, – Далмат говорил, что ты никогда ни о чем не просишь прямо.

– А вот это неправда, – Эмилия едва не покраснела от злости. Как это она никогда прямо не просит? А как же…

– Ну, кроме докладов по зоологии.

Эмилия обиженно насупилась. Теперь правда. Быть может, если бы она просила прямо, ее путь был бы чуточку короче.

Фуникулер отвез их на Кхалем; Эмилия не заметила, как задремала на плече у Неая. Он даже не стал будить ее, пока не приехали. Тропинка от остановки уводила направо; в фуникулере до Ормана Эмилия изо всех сил старалась не заснуть, но яркое солнце и мерное покачивание кабины убаюкивало ее. Группа тихо гудела по всему фуникулеру; кто-то спал, кто-то уже обсуждал задания.

– Никто из вас на самом деле не хотел со мной знакомиться? – спросила Эмилия, и Неай даже подавился воздухом от неожиданности этого вопроса.

– Почему? – осипшим голосом спросил он и громко прокашлялся. – Почему ты так подумала?

– Во-первых, никакого интереса к моей персоне, – Эмилия стала загибать пальцы. Губы Неая тронула улыбка. – Во-вторых, как-то подозриельно он нас вчера познакомил, а сегодня ты уже ведешь меня на практику.

Неай поднял руку, прося ее остановиться, и Эмилия замолкла. Он многозначительно положил руку на ее плечо и оперся локтем о колено.

– Да, – коротко сказал он, и Эмилия набрала в грудь воздуха, на ходу придумывая, какими словами выразить негодование. – Но, – добавил он, и Эмилия снова затихла, – да, он попросил, чтобы я сопровождал твою группу на практике. Да, я сам попросил нас познакомить. Но не потому что… – Неай многозначительно закатил глаза и развел руками. – Не потому что. Просто кто-то сбрехнул, что ему нравится девочка, и мне стало интересно.

Неай многозначительно взялся за сердце, и Эмилия почувствовала, что сейчас будет что-то идиотское.

– Он очень не хочет ранить твое сердечко.

Она даже не улыбнулась, и Неай скривил губы.

– Слишком пафосно для семикурсника.

– Возможно, – Неай отклонился на спинку сиденья.

– Я про тебя.

Неай расхохотался, и Эмилия ткнула его в бок, отчего он загоготал еще громче.

– Старый сводник.

– А это было оскорбительно, – буркнул Неай. – Я не сводник.

Теперь настала очередь Эмилии хохотать.

– Еще один, – сквозь смех пробурчала она; обиженно не получилось.

– Еще один? – Неай приподнял бровь. Он прыснул и прикрыл рот рукой. – Не думал, что джау Астасагар реально находит это веселым.

– Откуда ты про него знаешь?

– Далмат сказал.

Эмилия тихо хмыкнула. Неай хлопнул ее плечу, и выражение на его лице сразу же сменилось на серьезное. Фуникулер зашел в поворот, и Эмилия расстроилась; и без того короткий разговор закончился. У Далмата хотя бы веселые друзья, которым она нравится.

– Готова?

– Не очень.

– Ты справишься. Я-то знаю. Мне ты можешь верить.

Эмилия приподняла брови. Можно верить? Эмилия перехватила его руку, когда он вставал.

– Далмат превращается в дракона? – спросила она. Неай на короткое мгновение выпал из спокойствия, но быстро вернул самообладание. Это было почти незаметно. Почти. От нее ничего не скрыть. Он тоже знает.

– Понятия не имею, о чем ты, – ответил Неай, но Эмилия хорошо слышала, как сел от волнения его голос.

Его рука выскользнула из ее, и двери фуникулера раскрылись.

– Не разбегаемся! – громко сказал Неай. – Строимся! Лия, иди сюда, – он поманил ее так, будто она не сидела только что рядом с ним. – Все? Идем.

Неай молчал, и Эмилия чувствовала себя виноватой. Совсем чуть-чуть. Наверное, не стоило спрашивать про Далмата, но ничего изменить уже нельзя.

Гора Орман держала на себе широкий лесной массив, который идеально подходил – по мнению ректора – для зачетных практик по естественным предметам. К ним как раз относились нелюбимые Эмилией зоология и травничество. Она, конечно, человек многих талантов, но это постигать было попросту не интересно.

Неай довел их до полянки, слабо освещаемой сквозь сосны. Из-за густых деревьев в лесу было мрачно и пахло затхлой водой. Неай облизнул губы, сосредоточенно рассматривая лес вокруг и кивнул своим мыслям.

– Да, остановимся здесь, – он посмотрел на наручные часы. Он смотрел на них чуть дольше, чем нужно. – У вас есть час, чтобы разобраться с карточкой. На прилегающем участке точно есть все, что вам нужно, и даже больше. Будьте осторожны, потому что кроме травы здесь есть и опасные животные. Держитесь подальше от всего, у чего есть рога, даже если оно не выглядит так, будто готово вас убить. Время пошло.

Эмилия сорвалась с места, поддавшись массовой истерии. Студенты бросились врассыпную от Неая, и Эмилия тоже кинулась в лес. Задание по травничеству было простым, а вот с зоологией у нее всегда были некоторые проблемы. Неай, конечно, подсказал ей насчет козы, но проще от этого не стало. Она чувствовала его взгляд на спине, пока не скрылась в густых деревьях.

Она любила ориентироваться по лесу на запах. Сейчас вокруг было слишком много людей, и какие-то посторонние запахи преследовали ее постоянно. Эмилия остановилась в густой чаще, присела, находя удобный упор в земле, и на волне воздуха взлетела на дерево. Она мягко приземлилась на ветку и прильнула к стволу. Кора сосны вся была покрыта мелкими царапинами от когтей мелких зверей и влажным сочным мхом. Эмилия сняла пару тонких полосок мха и приклеила в карточку на скотч. Зачетная карточка сразу стала как-то приятнее и свежее, взмокла под мхом и запахла влагой и зеленью.

Эмилия закрыла карточку и спрыгнула с ветки. Сердце сковал страх от долгого полета, и на мгновение она подумала, что не сможет смягчить падение с такой высоты. Руки сами вспомнили пасы, и Эмилия мягко приземлилась на воздушную подушку. Она длинно выдохнула, избавляясь от страха, и, обернувшись к обрыву, припустила бегом. Час времени – это не так уж и много, чтобы тратить его на созерцание природы.

Когда стало хорошо слышно шум реки, она уже могла видеть светлое небо между густыми деревьями. Эмилия остановилась, вдохнула полной грудью, поглощая запах бурлящей воды и лесных животных, и опустилась в присед. Она поползла в кусты, оглядываясь по сторонам; пахло козами, значит нечто под названием “козявка” может быть где-то недалеко. И точно: животное размером с козу и со строением козы с маленькими рогами, квадратной мордой и длинными острыми копытами. Она была грязного серо-зеленого болотного цвета, а в шерсти у нее застряли кусочки веточек, мха и сухая хвоя. Похожа была на старый камень.

Эмилия достала из кармана уголек в салфетке и принялась зарисовывать козявку тонкими аккуратными линиями. Джау Фанобаррен ценил точность в набросках, а не художественность. Что ценит человек, который будет проверять их зачетную практику, она не знала. Рисовать она не умела, так что едва могла держать себя в руках от злости, что получается какой-то камень с ножками и рожками. Эмилия нарисовала козявке грязную шерсть, острые копыта и худенький хвост, и тут встал вопрос с глазами. Чисто для описания. Эмилия встала из-за куста; козявка подскочила на месте и отпрыгнула. Испуганная коза заскребла по влажной земле, снимая верхний слой.

– Не так быстро, – Эмилия метнула в ее заднюю ногу тонкую яркую молнию, и козявка от боли заревела, упала и на трех ногах так и поползла прочь.

Эмилия подскочила к ней, и козявка заревела еще громче.

– Ну-ка тихо, – пригрозила ей Эмилия, взяла ее морду и раскрыла пальцами ее глаз. Да, плоский зрачок как у козы.

Эмилия отпустила морду, и уже почти потеряла интерес к козе, как в нос ей ударил знакомый запах. Она заозиралась в поисках Далмата, но на глаза попалась опаленная лапа козявки; кожа сгорела от крепкого разряда молнии, и из-под нее выступила кровь. Коза тихо стонала от боли.

Перед глазами у Эмилии потемнело; запах лимона, леса и цветов прочно ассоциировался у нее с еще одним запахом. И она, наконец, вспомнила, где и когда это было. Это запах смерти.

Зрачки у нее сузились, и зачесались руки; в ней проснулась такая жажда убийства, что она не смогла удержаться от того, чтобы пересчитать у козявки кости.

Козявка визжала, когда Эмилия ладонями опаляла кожу и живьем сдирала с нее шкуру, и этот визг был ей слаще меда. Этот визг занимал все в ней настолько, что она не услышала рев еще одного существа, нарушающего их кровавую идиллию. Из-за скалы поднялось огромное ящероподобное существо; оно ревело, и его рев был сродни реву матери над разорванным ребенком. Оно оттолкнуло Эмилию и бросилось к козявке. Она стонала от боли, была еще жива, но помочь существо ничем не могло. Оно заревело пуще прежнего и кинулось на Эмилию. Ее взгляд прояснился ровно, чтобы разглядеть, как на нее летит камнекус. Она отскочила в сторону и тяжело приземлилась, соскребая ногтями землю; дело было еще не кончено, и она снова кинулась к козявке.

Рев раздался отовсюду: спереди ревела от боли козявка, позади ревел камнекус, и еще что-то заревело сверху. Эмилия вскинула голову, и сквозь густые хвойные ветви на нее воззрился огромный драконий глаз. Эмилия в страхе замерла; камнекус тоже замер при виде дракона. А дракон, весь как смола черно-коричневый, блестящий, весь искрящийся и дымящийся, описал по небу круг, сунул длинную шею между ветвей и сомкнул пасть вокруг Эмилии.

Она оказалась у него во рту. Он прижал ее языком, и она ощутила, как дракон стремительно набирает высоту.

Она так и сидела, замерев, вся в козьей крови. От запаха крови и драконьей слюны она забилась в истерике; драконью пасть сотряс визг, но он не выпустил ее.

Коза была еще жива.

Она не убила ее.

Она хотела чувствовать под пальцами, как душа покидает ее маленькое тельце, чувствовать, как кровь стынет на лице и пальцах, как стынет ее нутро и как тело каменеет.

Она хотела смотреть на нее и заглядывать смерти в глаза.

С визгом ее затрясло и потихоньку начало отпускать. Она обняла себя за плечи, по щекам покатились крупные слезы страха; она все еще во рту у дракона. Она что, умрет вот так?

Она завизжала снова; на этот раз от страха быть съеденной. Она верещала, царапая язык и нёбо драконьей пасти. Из горла дракона вырвался злобный рык, он дернул языком, переворачивая Эмилию во рту. Пустить по нему разряд она не решалась; он мог отключиться от перенапряжения, и она умерла бы еще до того, как они упали. Оставалось только визжать в надежде, что дракон смилостивится над ней.

Это живой дракон. И она у него во рту. Невероятно.

В ушах загудело, и Эмилия поняла, что дракон снижается. Она затихла в ожидании. Лапы глухо опустились на землю, и это вибрацией отозвалось во всем его теле. Дракон раскрыл пасть, яркий свет ударил в лицо, и Эмилия выскользнула по языку между рядом острых зубов. Она тихо изможденно вскрикнула, и сильные руки подхватили ее над самой землей.

– Вот так, – услышала она над ухом голос Неая. Он вытер ей лицо от драконьей слюны, и она наконец разглядела его улыбающееся лицо. Неай опустил ее на землю, и Эмилия не смогла сама подняться – так и осталась сидеть на траве. Неай замахал руками на дракона, прогоняя его. – Пошел вон! Кышь!

Неай зашипел на него, прогоняя его как стаю коршунов. Дракон захлопал крыльями, поднялся над землей и скрылся за лесом. Неай сел рядом с Эмилией и ощупал ее ноги и руки.

– Ты как? – спросил он. – Цела? Ты в крови.

Эмилия не отводила взгляд от места, за которым скрылся дракон.

– Лия? – Неай помахал у нее перед лицом, и она очнулась.

Эмилия заморгала, оглядываясь. На поляне кроме них было еще несколько человек, в том числе и Арнас. Он, не отрываясь, смотрел на нее; видимо, Неай отогнал всех подальше. Оно и хорошо, никто не мог услышать их разговор.

– Это… – она кашлянула, и Неай стал вытирать ее руки. – Это Далмат?

Неай поймал ее взгляд и сделал строгое лицо. Ему эта тема явно не нравилась, но он как-то совсем не удивился появлению дракона на поляне. Эмилия схватила его за ворот кофты и приблизила к себе.

– Это был Далмат?

Неай тяжело вздохнул, мягко убрал ее руку и спрятал в ладонях.

– Да, это был Далмат. Все?

Неай легким движением руки высушил ее одежду, помог ей подняться. Он убрал с ее светлого костюма кровь, и он был как новенький.

– Никому ни слова, – сказал Неай. – Он просил тебе не говорить. Но тут уж видишь… Обстоятельства.

– Я… – Эмилия похлопала по карманам, и по спине пробежали от страха мурашки. – Я карточку посеяла.

– Далмат найдет. Я думаю, он заметил, что ты ее выронила.

– А если нет?

– Лучше не будем об этом.

Эмилия помолчала. Она бросила короткий взгляд на студентов; Арнас все так же удерживал их на конце поляны, чтобы они не подходили. Хотя бы у него был испуганный и удивленный вид. Хоть кто-то в этой компании тоже не знал. Эмилия поморщилась от мысли, что она была измазана драконьими слюнями с ног до головы.

– У него во рту так мерзко, – сказала она, и Неай рассмеялся.

– Не понравилось?

– Слюняво.

Неай снова расхохотался.

– Ну да, он у нас такой. Слюнявый мальчик.

Губы Эмилии тронула улыбка. Она снова посмотрела на испуганных студентов.

– А как ты объяснишь им, куда делся Далмат?

Неай тоже обернулся и скользнул строгим взглядом по лицам.

– Они видели, что он рванул в лес на крики.

– Было слышно?

– Да. Отлично слышно, – он тронул ее за плечо. – Испугалась?

– Не каждый день меня дракон съедает.

Неай усмехнулся.

– Ты удивительно спокойна. Для человека, которого чуть не сожрали.

– Слишком много всего за раз. Да и пока он меня нес, я успела смириться, что умру.

Неай приобнял ее за плечи и потрепал по волосам. Эмилия прикрыла глаза. Можно считать, сегодня ее второй день рождения.

– Как вы объясните появление дракона?

Неай пожал плечами.

– Не станем объяснять. О, сейчас.

– Что сейчас?

Неай указал в лес, и оттуда как по команде показался Далмат. Он прикрыл глаза от яркого света и махнул Неаю. Тот махнул в ответ. Далмат сократил расстояние, пожал Неаю руку, приобнял Эмилию и поцеловал ее в лоб.

– Как ты? – спросил он. – Все хорошо?

Эмилия демонстративно поморщилась и отвернулась. Нельзя, чтобы кто-то видел, как он целует ее в лоб. Все видели. Кто-то точно доложит Маркэлю; доложат так же и ее реакцию на это – негативную. Нужно подготовиться оправдываться.

– У тебя во рту мерзко.

Далмат не стал никак это комментировать, только многозначительно поиграл бровями, и передал ей зачетную карточку, заляпанную козьей кровью. Внутри был вклеен клочок шерсти козявки, но Эмилия точно помнила, что не наклеивала его.

– Спасибо, – тихо буркнула она.

09 Проклятие – нож, который режет обеими сторонами

Эмилия получила зачет по зоологии только благодаря Далмату. Ей пришлось долго оправдываться перед Фанобарреном за капли крови на зачетной карточке. Но зачет он ей поставил. Сильно занизил баллы, конечно; она рассчитывала получить больше за такое точное описание, но это уже не так важно. Далмат спрашивал, пойдет ли она в сауну, и тем же вечером они уже сидели в разогретой донельзя парилке. Эмилия намочила волосы и собрала на затылке, чтобы не пересушить, а Далмат накрыл ее сверху банной шапочкой. Эмилия не хотела называть большую толпу, поэтому с ней были только Гарцин и Маркэль, черт бы его побрал, Кортез. Гарцин она сама позвала, а Маркэль… Его пригласил Далмат; и на лице у него в этот момент была совсем недобрая улыбка. Маркэлю он вообще не нравился, его появление угрожало его репутации и отношениям. С Далматом были его друзья: крупный Неай и тощий подслеповатый Хибэй. Они пили пиво; Хибэй смотрел на всех исподлобья, особенно на Маркэля. Маркэль слишком собственнически обнимал Эмилию, в она только осторожно убирала его руку и просила так не делать, здесь все ее друзья, и все знают, что они встречаются.

– Так что там за история с грифоном? – спросил Далмат. Все взгляды обратились к Эмилии.

– Я не пошутил, – кивнул Неай. – Легенда-то ходит.

Маркэль сдвинул брови, и лицо его приняло озадаченный вид. Он осмотрел Эмилию с ног до головы и тихо спросил:

– А что за легенда?

– Ты что, бать, упал? – Хибэй хлопнул его по плечу. – Про это все знают.

Поймав удивленный взгляд Маркэля, Хибэй продолжил:

– Эмилия Арте, вечером, в лесу, напал на кого-то грифон, Эмилия его прогнала в одного.

Эмилия стыдливо опустила глаза. В каждой легенде только доля правды. Наверняка, это Арнас. Когда лекарка увидела у него на руке раны, он точно сказал, что Эмилия защитила его. Тогда неудивительно, почему все об этом знают, медсестры у них очень болтливые.

– А я почему не знаю? – спросил Маркэль.

Неай заулыбался и спрятал улыбку за глотком. Но язык он удержать не смог:

– Никто здесь эту историю, кроме Хибэя не слышал.

– О, – протянула Гарцин, – то-то я тоже эту историю не припомню.

– Мне девки рассказывали, – отмахнулся Хибэй. Неай, к удивлению Эмилии, вообще не обратил на это внимания, хотя он любил подстегнуть Хибэя по поводу девчонок. Неай снова спрятался за пивом.

– То есть ты соврал, что легенды ходят? – спросила Эмилия. Неай покачал головой.

– Ты не отвлекайся от темы. Рассказывай, как было.

Эмилия скривила губы и протянула недовольное “эээ”; ей не хотелось снова вспоминать эту историю. Это не было чем-то героическим или хоть сколько-нибудь веселым, чтобы рассказывать это всем своим друзьям и бахвалиться.

– Я бы не хотела…

Далмат подтолкнул ее кулаком в плечо, пытаясь встряхнуть и приободрить; большего рядом с Маркэлем он себе позволить не мог. Хотя Далмат был почти уверен, что Маркэль даже видел, как они целовались.

– Да ладно тебе, – сказал он. – Это же не какая-то ужасная история?

– Да как знать.

– Ну так расскажи, мы и узнаем, – умасливал ее Далмат, и от его сладного голоса у нее внизу живота стянулся узел. Далмат и Маркэль скрестили взгляды. Маркэль приобнял Эмилию, снова показывая, что это его девушка.

Эмилия сжала зубы. С ним спорить бесполезно. Конечно, если она подольше поканючит, он будет сильнее к ней подлизываться, но в конце он все равно получит, что хочет. И позлит Маркэля, что в целом одно и то же.

– Ладно. Не трогай, жарко, – Эмилия осторожно убрала руку Маркэля с плеча, чтобы он не обиделся.

– Ну так давай выйдем, если жарко, – Неай слез с полка и открыл дверь. – Вперед.

Он первым выскочил из горячей парилки, проскользил по полу и нырнул в бассейн, который больше напоминал Эмилии глубокое корыто. Она усмехнулась, когда он проплыл три метра из конца в конец и выполз наверх.

– Рассказывай, – Неай похлопал по скамье рядом с собой, и Эмилия села на указанное место. Далмат сел по другую руку от нее; они теперь зажимали ее с двух сторон, и, кажется, она догадывались, почему. Эмилия закатила глаза. Она осторожно тронула ногу Далмата, привлекая его внимание, и он послушно наклонился к ней.

– Далмат, я встречаюсь с Маркэлем, имей уважение, – шепнула она. Далмат заулыбался и взял со стола свое пиво. Он ниже наклонился к Эмилии и зашептал ей на ухо:

– Сначала тебя, потом уважение.

Неай поперхнулся пивом; на Далмата уставились две пары глаз: Неая и Эмилии. Они обменялись озадаченными взглядами и снова посмотрели на Далмата. Они снова переглянулись, и Неай спросил:

– Тебе тоже показалось, что это мерзко?

Эмилия кивнула.

– Давай отсядем от него.

Неай приобнял Эмилию за плечо, утягивая от Далмата, и быстро отпустил, потому что на него смотрел Маркэль. Неай подошел к Хибэю, который развалился на диване и легонько толкнул его.

– Брысь, – сказал он. Когда Хибэй подвинулся, он указал на место посерединке. – Лия.

Она села на указанное место, и рядом с ней сел Неай. К ее удивлению, Маркэль не стал устраивать истерику. Наверное, потому что парни – не Далмат.

– Так, на чем мы остановились, – Неай закинул руку на спинку дивана. – Рассказывай.

Эмилия тихо охнула и зажала ладошки бедрами, чтобы никто не видел, как у нее трясутся пальцы.

– Там и сказать нечего, – буркнула она. – Я убила его, и все на этом.

Повисла тишина. Хибэй невозмутимо глотнул пива – оно у него было и в парилке и снаружи.

– Ну я знал, что как-то так эта история на самом деле и заканчивается, – сказал он. Маркэль покосился на него, и Хибэй пожал плечами. – А ты на что рассчитывал?

– Ну, – протянул Маркэль. – Не знаю.

– Серьезно? Эмилия Арте отпустила грифона, который подрал ее брата, живым? Не смеши меня.

Хибэй отвернулся, обозначая, что бесплодный разговор окончен. Гарцин была не удивлена; ее, кажется, уже ничто не удивляло. Кроме одной вещи…

– Что за дракон был на поляне? – спросила Эмилия, и Хибэй подавился пивом. Он покосился на Далмата, и для Эмилии это было красноречивее всяких слов. Значит, близким друзьям он, все-таки, рассказал. Неай откинулся на спинку скамьи и закинул руку за спину Эмилии, подталкивая в плечо Хибэя, чтобы сделал лицо попроще. Маркэль отвесил челюсть: он еще не оправился от предыдущего удивления, теперь еще дракон. У Гарцин засияли глаза.

– Вы видели дракона? – восхищенно выдохнула она. – Он был взрослый? А какого цвета?

– Не все сразу, – придержала ее Эмилия. – Я вообще его плохо разглядела.

– А кто видел?

– Неай, – Эмилии очень легко удалось скинуть на него ответственность за объяснение внешности дракона. Если они с Далматом хорошие друзья, Эмилия думала, ему точно приходилось делать это ни один раз.

Неай вылупил глаза и поджал губы, придумывая, что бы такое сказать.

– Ну… – протянул он. – Он был взрослый, это наверняка. Черный такой.

– Вот это да, – Гарцин задумалась. – Он же огромный, если взрослый. Почему его раньше никто не видел?

– Ну почему никто, – Хибэй качнул головой. – Видел я его как-то.

– И вы не сообщили об этом? – Гарцин едва не подскочила на месте. – Это же последний живой дракон!

– Именно поэтому мы и не сообщали, – твердо осадил ее Хибэй. Гарцин притихла. Когда Хибэй отвел от нее пугающий расфокусированный без очков взгляд, она расслабилась. – Если кто-нибудь узнает, за ним будут охотиться. Разворотят всю горную гряду, это вредит балансу. Если этот дракон еще жив…

Неай крепко хлопнул Хибэя по плечу, и тот подавился словами.

– Да ладно тебе, – протянул Неай и обернулся ко всем. – Он всегда начинает говорить про баланс, когда напьется.

Хибэй шлепнул его по руке и нахмурился.

– Мальчики, не надо, – попросила Эмилия. Она повернулась к Хибэю. Он спрятал недовольную мину за глотком и отвел взгляд. – Кому, по-твоему, нужно охотиться на дракона?

Хибэй закатил глаза; наверное, он ожидал, что вмешавшаяся Эмилия уж точно эту тему закончит. Не тут-то было, она была намерена вытянуть из них информации по максимуму. Хибэй встретил ее взгляд.

– Ищущим благословения, – медленно проговорил он так, будто не верил в это; будто считал это забавным. Эмилия приподняла брови. – Ходит легенда, что драконы раздают благословение направо и налево…

– Я слышала эту историю, – оборвала его Гарцин.

– Да, мы все слышали эту историю, – Хибэй снова посмотрел на нее. – И если ты слышала ее полностью, ты наверняка знаешь, что благословение не дается просто так.

– И как, согласно легенде, его получить? – спросила Эмилия. Хибэй под ее взглядом покосился на Далмата. Для него уже не было секретом, что Эмилия обо всем знает.

– Боюсь, Лия, – сказал Хибэй, откидываясь на спинку дивана, – это сложно и бесполезно. Ни один дракон не снизойдет до того, чтобы…

– Нет, Хибэй, – оборвал его Далмат, – драконы когда-то были очень щедрыми.

Хибэй перевел на него многозначительный взгляд.

– А, – протянул он. – Сейчас можно типа подойти к любому дракону, и он тебе по-братски отсыпет?

Далмат изобразил на лице осуждение. Хибэй, когда напивается, начинает говорить не только о балансе. Интересно, Хибэй ревнует Далмата к благословению? Он, может, тоже хотел? Эмилия поймала удивленный взгляд Маркэля.

– Что, мать его, происходит? – пробурчал Маркэль. – Куда я попал?

Далмат ободряюще хлопнул его по плечу и усмехнулся:

– Привыкай.

Маркэль взялся за голову.

– Я думал, вы на клановых собраниях фигню обсуждаете, – сказал он. – Ан нет.

Далмат тихо хрюкнул от смеха и наклонился к Маркэлю; выглядело, как будто они старые друзья. Да и Маркэль старался не выступать, все-таки Эмилия попросила его присмотреться к Далмату: вдруг он не такой плохой.

– Я украду Лию на пару минут? – спросил Далмат. – Разговор есть.

Далмат обернулся к Эмилии, и она поймала его взгляд; она всегда на него смотрела, и ей даже было за это немного стыдно. Маркэль, видимо, решил отступить. Эмилия как-то раз уже попросила его не позориться, наверное, он решил, что пришло время. Он пожал плечом и повел рукой, мол, делай, что хочешь.

– Отойдем? – спросил Далмат и, когда она кивнула, поднялся с дивана. – Пойдем-пойдем.

Эмилия пошлепала за ним по мокрому полу. Маркэль проследил за ее спиной; она знала точно, что он не сводит с нее глаз, когда она отходит. Они с Далматом сели на низкую скамейку бок о бок; на мгновение она даже испугалась, что он приобнимет ее, и ее отношениям конец. Но нет. Они сели на скамейку, Далмат чуть наклонился, уперся локтями в колени и подпер голову ладонью.

– Ну? – спросила Эмилия. – И что ты хочешь мне сказать?

Его лицо расплылось в улыбке, когда он скользнул взглядом по ее ногам, и Эмилия закатила глаза. Ясно, он просто напился и хочет сказать ей, какая она красивая или вроде того.

– Слушай, – сказала она, – если ты просто хотел посмотреть на меня, надо было смотреть при всех. И вообще, прекрати, пожалуйста, провоцировать Маркэля. Он и так бесится, когда ты рядом оказываешься. Я думаю, он еще не избил тебя только потому, что это повредит его имиджу.

Далмат хрюкнул от смеха.

– Имидж, – с издевкой протянул он. – Если вы расстанетесь, это тоже повредит его имиджу.

Эмилия нахмурилась.

– Не говори так.

– Лия, он тебя даже не любит.

Она нашла его взгляд и сморщила нос.

– Ты это хотел мне сказать? – возмущенно спросила она, и Далмат кивнул. – Отлично, ты просто зря тратишь мое время. Мне такие разговоры не интересны.

Она демонстративно встала со скамьи, но Далмат удержал ее за руку. Они поймали злобный взгляд Маркэля. Эмилия села на скамью, обняла колени и повернулась к Далмату.