Когда Лену задержали, она сначала утверждала, что её в день смерти родственницы не было, потом, после того, как ей предъявили записи уличных камер, сказала, что это сделала приятельница Резниковой Жанна, потом, когда ей показали, что Жанна прошла проулок на две минуты раньше Лены, разрыдалась и созналась. Утверждала, что старуху просто случайно подтолкнула, но сразу позвонила в скорую помощь. Случайно, но так, что у старухи череп треснул? Позвонила, но не со своего или Веры Фёдоровны телефона, а с анонимного таксофона? Нет, она звонить не собиралась, только когда вспомнила, что Белла обещала подъехать, она решила медиков вызвать, чтобы они её над телом застали.
Вот и всё, теперь Белла знает своих предков, знает даже, почему тётка ненавидела её и почему ненавидя не хотела отдать в другую семью или детдом. Не из-за её садизма, а из-за дома в Покровском, который наверняка был переоформлен ею в собственность с нарушением закона. На это она намекнула тётке, когда ту выпускали из-под стражи. Не удержалась, поддразнила.
Да чёрт с ними, со всеми этими наследствами! Не бедствует их семья. Какие-никакие, а денежки из Испании идут. Вот и Резников квартиру Веры Фёдоровны ей отдал. Белла слегка поупиралась ради приличия, но дар приняла. И что такое однокомнатная квартира в доме советской постройки по сравнению с торгово-развлекательным центром в Северном районе, бизнес-центром на проспекте Жукова, комплексом офисных зданий в районе Центрального стадиона и что там у него ещё из домишек? Белла приходила в старую квартиру вечерами, когда Оля могла приглядеть за малышами, и постепенно разбирала вещи старухи. Ну, не могла она просто сгрести всё и вышвырнуть! Надписывала фотографии, раскладывала их по стопкам. Вот предки Веры Фёдоровны по материнской линии, Белле они никто. Осталась у них одна продолжательница рода, Лена Пименова, недостойный наследник. Одежду та самая соседка помогла ей до ближайшего храма перенести для бедных. А весной предложили Белле поменять две её квартиры на четырёхкомнатную с доплатой. Опять на Московской, опять недалеко, на этот раз хоть через дорогу вещи не перетаскивать. Она согласилась не столько ради расширения, а чтобы горечь хлопотами заглушить…
Вот какое разочарование её постигло: в разговоре с Инной Леонидовной поинтересовалась, как там Денисов, навещал ли его кто-нибудь из друзей, и получила ответ, что он освободился по УДО ещё в январе, что вернулся в свой дом и начал развивать новый бизнес. Вот так, а о ней и не вспоминает! Ну что ж, значит, надо оставить мысли о царстве Снежной королевы.
А квартира-то оказалась в том доме, где Панафидины живут. Только в другом подъезде. Иногда сталкиваются во дворе, здороваются. А однажды на улице со Светой и Тёмой встретилась. Студенты обрадовались бывшей учительнице, и Белла обрадовалась им. Спросила, как им в финансовой академии? А оказалось, что они учатся в строительном институте. Но там же математика! Ребята переглянулись и засмеялись. Света пояснила, что Тёма чистый технарь, а она выбрала себе специализацию «Реконструкция и реставрация архитектурного наследия». Математика там тоже нужна, но она в одиннадцатом классе поднапряглась и четвёрку всё же получила, ЕГЭ тоже сдала прилично. С такими баллами она бы по конкурсу не прошла, но был дополнительный экзамен по рисунку, где она блеснула. Учатся оба с удовольствием.
– А как тебе удалось маму переубедить?
– Я не переубеждала. Я просто поступила по-своему. После того, как Володя выгнал вас с работы, я своей семье твёрдо сказала: вы для меня не авторитеты!
– Зря ты, Света. Будут у тебя дети – поймёшь. У него выбор был гордо отказаться и без работы оказаться или уступить. Я была одна, а на нём семья.
Белла покатила коляску к скверу, а молодые пошли дальше своим маршрутом. Спустя несколько дней Панафидины подошли к ней во дворе, и Вова поблагодарил её, что она перед сестрой его оправдала. Но Белла покачала головой:
– Не благодари, не за что. Зачем сумятицу в детские души вносить? То, что я им сказала, вовсе не то, что я думаю. Разумно рассуждая, можно было не вступать в спор, а просто по-человечески объяснить, что особа, которую тебе предлагают пнуть, никаких других источников дохода не имеет, зато на ней ипотека. Что она ни в чём не замешана. И уж коли тебе предстоит ударить женщину, то хотя бы знать, за что. Ну, не зверь же был прежний глава, он бы понял. Или повторил бы свой приказ. Но, по крайней мере, ты бы попытался не терять лицо.
– Значит, не простила?
– Я не поп, чтобы вашему семейству грехи отпускать.
– Семейство-то при чём?
– Твоя мачеха решила по поводу наших с тобой общих воспоминаний о детстве, что мне следует извиниться перед тёткой, и сообщила ей, где я нахожусь. Весь дальнейший ужас, что со мной происходил – это происки Зюкиных. Виктор ещё сидит, тётку зимой выпустили. Подробности рассказывать не буду, мне это неприятно. Прощайте.
Что-то в последнее время Беллу сердцебиение угнетает. Короткий разговор был, а вышла к тротуару – и одышка, как будто в гору поднялась. Надо нагрузки, что ли, увеличить, может, бегать по утрам?
Июнь, напряжённая суббота в «Арфе», два детских праздника и свадьба. Позвонил Пирогов, спросил, не хочет ли она былые навыки освежить? Белла не отказалась помочь, благо Оля вчера очередной экзамен сдала, а сегодня консультаций нет. После первого детского праздника вышла во двор, не снимая клоунский костюм и сказав Рыжему клоуну:
– Костя, я на скамейке полежу, что-то у меня слабость какая-то…
Но отдохнуть не удалось. Прибежал ведущий со свадьбы, взмолился:
– Ребята, помогите! До того унылая публика, никак раскачать не могу.
Белла встала, вздохнула, взяла Костю под ручку, и они пошли заводить публику: сначала танго вдвоём, потом разделились и вытащили на танцпол дядю невесты и маму жениха, потом она махнула инструментальному квартету, и они зажгли «Нет, нет, Джонни!»
Публика зашевелилась. Рыжий взглянул на часы, помахал напарнице рукой и стал пробиваться к выходу. Белла двинулась за ним, но ей было тяжелее, потому что её партнёры сильнее, а сил у неё меньше, но и самочувствие сегодня никуда. Всё-таки вырвалась из зала и тут уткнулась в стоящую на её пути крупную фигуру. Подняла глаза: ого, не красавчик вроде Димы, а человек-гора. Этому она тоже до плеча макушкой не достаёт. Дежавю однако! Белла пыталась вырваться, но он держал её крепко. В это время кто-то подёргал её за штанину:
– Тётя Белочка, а мыльные пузыри будут?
Наверное, юный гость второго праздника, пришедший пораньше. Белла резко присела на корточки, при этом едва не расставшись с клоунской блузой, которая треснула в руках держащего её тяжеловеса:
– Ты у нас уже был?
– Да, мы пузыри делали.
– Будут тебе пузыри. А ещё будут фокусы. Хочешь с фокусником поработать?
– А можно?
– Фокуснику ассистент нужен, пошли скорее!
Белла встала на четвереньки и ловко нырнула вперёд, оставив преследователя с носом. А прореху на блузе ей администратор наспех заклеила скотчем.
Уже выступил фокусник, уже триумфально его юный ассистент залез в коробку, а через некоторое время вбежал на террасу из дверей. Потом фокусник ушёл обедать, оставив реквизит на террасе, а Рыжий клоун стал надувать пузыри. Уже дети попрыгали по кучам разноцветных бумажек, и родители уже стали разбирать их. Осталось кроме именинницы и её брата ещё трое детей. Последние продолжали беситься, пытаясь достать не разорвавшийся бумажный шар, завязка которого запутались и оказалась слишком высоко, а именинница и её младший брат, он же ассистент фокусника, допытывались у Беллы, можно ли воспользоваться оставленным реквизитом и что-нибудь замутить. В это время в дверях возник человек-гора с абсолютно безумным выражением лица и пистолетом в руке. У Беллы уши заложило от страха. Что-то он орал, но слов она не различала. Покачиваясь, он шёл к ней. Дети вцепились в Беллу. Она видела, что в дверь скользнул Рыжий клоун, схватил одного из мальчишек за плечо и подтолкнул к дверям. Второй бросился за первым самостоятельно, а последнего он подхватил под мышку и побежал к двери. На шум амбал стал медленно поворачиваться. У Беллы как будто затычки из ушей вывалились, и она услышала плач стоящих рядом с ней. Она подхватила мальчика и забросила его в коробку фокусника: «Беги!», и следом подняла девочку. Словно что-то взорвалось в груди, она запихнула её в коробку, рухнула на неё и отключилась.
Белла открыла глаза. Тусклый свет, тёмные не зашторенные окна. Над ней капельница, и почему-то болит нога с внутренней стороны бедра. Что это было? Пистолет! Вроде бы, она слышала выстрел… или выстрелы? А может, приснилось? И Оля, у неё ведь экзамены!
Она пытается сесть и слышит звук скрежета ножек стула о кафельный пол. Кто-то смутно знакомый нажимает на её плечи, удерживая в лежачем положении:
– Белла, не двигайся, тебе нельзя!
– Лёша? А что ты в очках?
– Годы, – улыбнулся Борисов. – Ты лежи, Белла, я сейчас врача позову.
Он нажимает на кнопку над её головой. Заглядывает медсестра, потом появляется врач. Медсестра вводит что-то в прозрачную трубку капельницы шприцом. До того, как Белла отключилась, Лёша успевает ей сказать, что за детьми кроме Оли приглядывают Марк и нанятая няня, и что в «Арфе» все живы.
На третий день ей вручают телефон, и она первым делом звонит Оле, а она преувеличенно бодрым голосом говорит, что дети в порядке, и экзамены её в порядке, но Марк чересчур балует мальчишек и не спускает их с рук. А им же ходить надо учиться!
Потом приходит Лёша Борисов и осторожно рассказывает о происшествии в «Арфе». Это не было терактом, это было нападение психопата. Он был из свадебных гостей. Что ему в голову взбрело, неизвестно, но в крови его оказался сложный коктейль спиртного и наркотиков. В результате он достал из кармана травмат и пошёл охотиться на призраки. Выстрелы Белле не приснились, он стрелял. И одна пуля даже попала Рыжему клоуну в мягкое место, туда, где спина теряет своё литературное имя. Но даже с разорванным седалищем он успел нырнуть в двери и не выронить мальчишку. Ещё пострадал Пирогов, который увидел лежащую на чёрном ящике Беллу и выбежал на террасу. За ним рванул фокусник и обезвредил психопата в присущей ему экстравагантной манере: дёрнул за верёвочку, осыпал его бумажками, тем его дезориентировав, а потом накинул на него свой чёрный атласный плащ. Пирогов помог ему скрутить злодея, но потом скрутило его. И он лежит здесь же, только в общей палате, с диагнозом «предынфарктное состояние». А у Беллы инфаркт. Болячка на ноге – это откуда ей стент вводили. Всё будет хорошо, но беречься надо!
Поздно вечером вспомнился ей разговор с Мартой, когда она говорила об ответственном родительстве, и её накрыло. Кто заступник её сыновей, кроме неё и девочки Оли, которой государство никогда не доверит детей? Марк – надёжный друг Беллы и крёстный её детей, но по закону ей никто, да и не женат он. А если бы она умерла, что стало бы с её детьми? Детдом или, хуже того, опека родственников! И Белла дрожащими руками набрала Инну Леонидовну. Ничего о себе она не сказала, только попросила телефон Денисова. Долго думала, что написать. На сочинение этой фразы ушло полчаса:
«Я должна тебя проинформировать о важном. Б.П.»
Уже Белла начала ходить, уже наметились реальные сроки выписки, а на это послание ответ так и не был получен. После выписки она, пережив радостную встречу со своими Ванюшкой и Ильюшкой, подумала, что она гораздо счастливее их богатого отца. И с досадой написала:
«Ты теряешь каждый день».
Назавтра перечитала и подумала, что фраза не очень понятная. Но правильная по сути: сколько дней он потерял и ещё потеряет! А Белла варит кашу и прислушивается: сейчас проснутся мои солнышки, и начнётся весёлая жизнь: то рёв, то горшки, то игры, то драка. Вон вышел из гостиной заспанный Марк и расплылся в улыбке, подхватив проснувшегося мокрого Ильюху. А родной отец такого счастья не знает. Ну что ж, оставим его в прошлом.
– Куда Лёша пропал? – спросила она Марка, обмывающего крестника над ванной.
– Тёщу бывшую вчера похоронил.
– Господи, это же Лёши-младшего бабушка! Как же он теперь, он же с ней всегда был, родителям вечно некогда!
И схватилась за телефон:
– Лёша, привози сына! У нас ему будет не одиноко!
А через неделю её с Олей и детьми Марк вывез в санаторий. Загрузил в номер и попрощался:
– В выходной приеду навестить. Лёха, ты тут единственный мужик, на тебя вся надежда, у моих крестников даже на горшок сходить ещё по-мужски не получается!
Лёша солидно кивнул:
– Будь спок, дядя Марк, я с ними справлюсь!
И вызывал всеобщее восхищение отдыхающих женщин, терпеливо кормя близнецов супом и кашей в столовой. Ещё что-то на ус мотал, наблюдая, как его отец и Марк по очереди приезжали их навещать. А потом спросил:
– Белла Родионовна, а вы за кого будете замуж выходить?
– Да вообще-то я не собираюсь, – поперхнулась она. – Зачем?
– Ну, мужик в семье должен быть.
– Да ничего, обходимся вроде.
– А вообще, как люди решают жениться?
– Ну как? Вышли парни в поле, натянули тетиву лука и пустили стрелу. Кого подстрелили, та и жена, – вмешался Марк.
Оля захохотала. Лёша обиделся:
– Да ладно, что я, «Царевну-лягушку» не читал!
– А очень поучительная история, между прочим. Женился Иван, зная, что она в старой шкурке лягушка, а как приоденется, так Василиса Прекрасная. А он вместо того, чтобы сказать: «Жена, пошли в магаз, я тебе шубу куплю!», шкурку сжёг, а взамен ничего не купил, ходи, мол, неодетая! А на неодетую Кощей клюнул и умыкнул. Мораль этой сказки в том, что с точки зрения мужика бабы корыстные, им шубу подавай. А Василиса, выйдя замуж за Ивана-царевича, становится Василисой-царевной, а если за Ивана-дурака, то будет Василисой-дурой.
– Василиса ещё будет не последней дурой, если Иван шкурку сожжёт, – вставила свои три копейки из воспоминаний о четвёртом общежитии Оля. – Бывает так, что он не то, что шубу Василисе не купит, но и лягушачью шкурку какой-нибудь Марфе передарит.
– Нет чтобы на себя надеть, тогда сразу будет видно, какой он гад, – засмеялась Белла.
– А ты чего не женишься, дядя Марк? – продолжал гнуть волнующую его тему Лёша.
– А я покуда Иван-дурак. Да и Василисы вокруг не крутятся.
– А Белла Родионовна?
– Белла Родионовна ещё десять лет назад назвала меня подружкой.
Потом Оля, помогая укладывать детей, шепнула Белле, что сынок сватает папу. Она возразила, что, скорее, опасается женитьбы отца, ведь мама уехала с новым папой в свадебное путешествие. Но, если для мальчика вопрос женитьбы имел практическое значение, то для девушки эта тема интересна была с точки зрения теории и собственного будущего:
– А вы любили отца наших мальчиков? Или… любите ещё?
– Я вообще никого не любила. Влюблялась раз десять, но ни один из них не дал мне возможности его полюбить. Кто на другую стал коситься, кто корыстный расчёт проявил, кто неуважение стал проявлять, кто врал, а кто просто сделал ноги без объяснения причин.
А про себя подумала, что вот ведь ситуация, и пацан одиннадцатилетний говорит, что в доме мужик нужен, и девушка восемнадцатилетняя о любви спрашивает. Может, и вправду за Борисова замуж пойти? Больше-то никто не предлагал… и он давно уже эти поползновения прекратил.
Как-то вышли в выходной к реке с детьми и Олей, Лёша-младший остался с ребятами в бадминтон играть. Пока Оля пристёгивала к коляске близнецов, Белла зацепилась за змеящиеся по земле корни сосны и упала. Вроде, и приложилась не сильно, но к стопе даже прикоснуться больно, а ещё стала опухать. Как кстати появился Борисов! Он скорчил рожу капризничающим малышам, сунул им по печеньке, прикрикнул на Олю, что негоже будущему врачу так истерично реагировать на рядовую травму, подхватил Беллу на руки и легко понёс по дорожке к санаторию.
Оля ушла с детьми в номер, а Беллу он погрузил в машину и повёз в Новогорск в травматологию. Повезло, оказалось, что это просто растяжение связки. Купив лекарства и бинт и взяв костыли напрокат, они вернулись в санаторий. Когда Белла взяла костыли, Борисов сказал: «Потом потренируешься», и легко внёс на их второй этаж. Номер был закрыт, все ушли на ужин. Он усадил её в кресло, уложив больную ногу на стул, взял «Памятку отдыхающего», нашёл нужный телефон и позвонил в столовую, попросив ужин на двоих в номер. Белла глядела на него и думала о том, что её, наверное, носили на руках до трёх с небольшим лет, пока живы были мать и материна престарелая тётка, пока у неё была семья. А потом семьи не было, её только пинали и ругали. И первым взял её на руки Лёша. Он нёс её от вагона до машины через железнодорожные пути, потом в больницу, а она ничего не почувствовала. А ведь уже тогда они могли стать семьёй! У неё был бы надёжный защитник, и все её приключения закончились. Вместо того, чтобы принять его помощь, она решила надеяться только на себя, сбежать и прятаться. Ну почему Беллино сердце откликнулось, когда на руки её подхватил Максим и понёс только лишь до постели и с очевидной целью, и ничегошеньки не почувствовала, когда Лёша спасал и оберегал!
Стук в дверь, вошла официантка с пластмассовой корзиной. Она выставила тарелки на стол, Лёша расплатился, поставил Белле поднос на колени и устроился рядом, взяв в руки вилку:
– Ох, я от волнения проголодался!
Из коридора послышался лёгкий шум. Это означало, что народ потянулся с ужина. Её семейство управлялось с кормлением не так шустро, но всё равно надо было спешить. И она сказала:
– Лёш, твой сын сказал, что мужик в доме нужен. Женись на мне, а?
Родословная рода Кощеева
Последний звонок. Сегодня Беллин класс выпускается. Она их только один год ведёт, компания очень разношёрстная, недружная, но всё равно она к ним привязалась. Повезло с погодой, если бы пошёл дождь, пришлось бы собираться в актовом зале, и родителей бы не впустили. А тут ещё и за оградой зрители кучкуются. Повела взглядом по рядам. Что там Лёша-младший вертится, куда глядит? И родители выпускников расступаются, умиляясь на двух черноглазых боровичков с белыми пушистыми волосами. Боже, муж малышей из садика сдёрнул!
– Лёш, ну ты что?
– Папа сказал, праздник с колокольчиком!
– С колокольчиком, папа сказал!
Попробуй их не услышать, если они всегда эхом повторяют. И сияют:
– Там Лёша!
– Лёша!
– Держи! – вскрикнула она и ухватила в последний момент Илью. А Лёшке пришлось пробежаться за Ваней почти до середины стадиона под сочувственный смех школьников и учителей.
Лёша-младший обошёл каре по внешнему контуру и принял на руки братишку из рук Беллы, ей же со своим классом стоять.
Уф, наконец-то торжественная часть завершилась! Теперь вальс – и всё. Кружатся старшеклассники. Ага, теперь приглашают учителей. Бедный Левчук, чувствуется, шаги считает, чтобы не сбиться, Белла шепчет ему: «Я веду, не трусь». А рядом, заглушая музыку и не в такт орут её весёлые ребята: «Папа, пойдём танцевать!», «Танцуй, папа».
– Ага, – бормочет Белла. – Сейчас все Борисовы будут танцевать, стоит папе разжать руки. Трепещи, двадцать третья школа!
Народ расходится. Мужская часть семьи уходит домой. Белла отстаёт от класса, отвечая на телефонный звонок Гимлина. Она извиняется, что задерживается, говоря, что пока в школе и ещё занята. Вот некстати его принесло! Григорий Семёнович горячо уговаривал Беллу принять его предложение об аренде части испанской недвижимости, ведь за последний год тонкий ручеёк средств, поступающих от производства, ещё больше истончился. Что-то он говорил про лофт, в дальнейшее она не пожелала вникать. Неохота с Черномором связываться, пусть лучше этих денег не будет. Дети с сентября, с двух лет ходят в ясельную группу, Белла работает, проживут они на две зарплаты. А сегодня с утра Лев Михайлович позвонил и поставил её перед фактом: он едет в Новогорск и настаивает на личной встрече.
Когда Белла выходит из ворот, она видит стоящего у раскрытой двери автомобиля Гимлина:
– Белла Родионовна, прошу!
– Давайте здесь поговорим, меня дома ждут. Извините, в гости не приглашаю, у меня небольшая квартира и маленькие дети.
– Но я должен показать вам проект…
– Не интересуюсь проектами и ничего в них не понимаю. И вообще не хочу слышать об этом имуществе, пусть оно сгорит!
– Почему вы так? Это же в будущем имущество ваших детей.
– Если бы не это имущество, я бы не моталась по окраинам с неблагоприятными природными условиями, скрываясь от алчных преследователей, желающих на нём руки погреть, и родила своих детей не по принуждению, а в браке и любви. Этот мой папаша незаконный жил как Кощей Бессмертный почти девяносто лет, а чтобы с того света похихикать, устроил мордобой наследников. Он этой недвижимостью мне едва жизнь не поломал! Не подходите больше ко мне, я всё сказала!
Вечером рассказала мужу об этом внезапном визите. Он согласился, что с этим жуком лучше не связываться. А через неделю, выходя из школьных ворот, наткнулась на сумрачный взгляд Змея Горыныча:
– Белла, за что ты со мной так?
– Хм… ну, поговорим! Гимлин, значит, за мной шпионил. Давай зайдём на школьный двор, здесь перед стадионом есть удобные скамейки.
– А в дом не пригласишь?
– Это дом, в котором живут шесть человек, и пятеро из них тебе незнакомы.
– И в том числе двое моих сыновей.
– И что же даёт тебе основание считать их своими?
– Вот!
Он протянул ей телефон с фотографией близнецов на фоне ограды детского сада. Они держались за руки, а с двух сторон их держали родители, которые в объектив не попали, только их руки.
– Давай присядем. Значит, Лев Михайлович проследил и заснял. Скажи пожалуйста, а как эти дети появились на свет? Как я вынашивала их, в каких условиях жила, какие угрозы моей и их жизни преодолевала, на какие средства существовала?
– Глупые вопросы, ты знаешь, где я был!
– Но позже ты, конечно, поинтересовался? Когда ты вышел, им было четыре месяца.
– Но я не знал, что они мои!
– То есть на моих детей тебе плевать?
– Это демагогия!
– Записали: демагогия. Пошли дальше. А что у нас с тобой было?
– Я любил тебя!
– А я?
– Не знаю!
– Я тоже не знаю, но предполагаю, что это была похоть. И с твоей стороны тоже.
Максим Ильич вскочил:
– Зачем ты так?
– Не согласен? Тогда уточняю вопрос: сколько длилась твоя любовь? В какой момент она прошла и почему?
– Но я подумал, что ты с другим!
– А поговорить? И не ссылайся на свой диагноз. Любимая женщина, зная, что ты бесплоден, захотела стать матерью. Ты это не принял. И в чём ты обвиняешь теперь меня? Что я не сказала? Ты не получил мой призыв поговорить? Скажешь, можно было всё изложить в СМС? А твоё предупреждение, что ты уязвим?
– Можно было встретиться…
– Одинокой женщине, не имеющей родни, бросить девятимесячных младенцев и уехать искать аудиенции у одноразового партнёра, который обижен и встречаться не желает? А ты знаешь, что СМС я послала тебе из реанимации, где лежала с инфарктом? Максим, я могла тебя полюбить, если бы ты любил меня. Но ты меня бросил. Водяной ухватил царя за бороду и потребовал отдать то, что он в доме своём не знает. И он отдал! Это к лучшему, у моих сыновей замечательный отец, и я его люблю. Уезжай. А когда вернёшься домой, попроси Григория Семёновича ответить на вопросы, которые я задавала. Тебе будет полезно.
– Белла, неужели ничего нельзя исправить? Это же моя кровь!
– В них ещё моя плоть. А я из колена Кощеева, да в родстве со Змеюкиными, а по материнской линии мой дедушка был гармонист с белым кудрявым чубом и ходок. А тётка моя была ехидна, царствие ей небесное. А у моих детей любящие родители и названные сестра и брат, и независимо от наследственности все мы будем счастливы.