Глава 9
Званый ужин у Батлеров
Наступил назначенный вечер среды, когда пастор должен был отправиться на званый ужин к Батлерам. Послушавшись совета своей знакомой, молодой Уэнсли решил не настраивать себя против противного ему человека. Потому что, этот человек искал его расположение, а значится, он ему был нужен. В половине шестого к крыльцу пастората подъехал экипаж, запряженный двойкой лошадей. В прошлый раз он возвращался в более скромной карете, интересно, сколько же этот человек имеет выездных карет? Фрай забрался внутрь и утонул в мягком сиденье, такое мог позволить себе ну очень обеспеченный человек, теперь загадочный знакомый мистера Стоксона становился еще таинственней. Уэнсли приготовился к путешествию, карета быстро промчалась улицами Булок-стрит, свернула в незапоминающийся переулок, потом проехалась еще одной улицей, пока совсем не выехала за пределы города. Фрай подозревал, что съемный дом Батлеров стоит на окраине, но чтоб в такой глуши. Наконец, они подъехали к трехэтажному особняку, который отчасти прилегал к родовым землям виконта Беррингтона. Здание находилось в отличном состоянии, будто было выстроено совсем недавно. И хотя пастор еще слабо знал историю города, такую мелочь он точно бы не опустил. Хиллидж-форд имел подъездную аллею, где с двух сторон росли молодые ясени, за имением расположился фруктовый сад и оранжерея. Поистине, это место поражало своим величием, именно поэтому род Батлеров и не общался с городскими семьями, они были из разных кругов общества.
У крыльца его встречал дворецкий в ливреях, который лично поторопился открыть дверцу прибывшему гостю, будто это был не бедный приходской священник, а какой-нибудь титулованный господин. Фрая проводили в большой холл, где лакей взял его шляпу и трость. Уэнсли чувствовал себя на приеме какого-то родового графа, а не в доме удачливого торговца. Собственно, сам владелец дома уже заявился встречать гостя. Одет он был в дорогой костюм по последней столичной моде, его супруга блистала в красных шелках, в тюрбане с павлиньим пером и драгоценном колье. Они вежливо поклонились гостю и проводили к накрытому столу. Уэнсли шел и не верил своим глазам: все поражало роскошью и богатством. Двое молодых джентльменов вежливо поклонились священнику.
Будто это семейство ожидало приезд священника, как божьей милости.
– Чувствуйте себя непринужденно, мистер Уэнсли, не обращайте внимания на нашу роскошь, мы не кичимся богатством перед своими друзьями.
Они возвели его в ряд друзей, чем собственно молодой пастор удостоился такой великой чести, непохоже было, что у них складывались хорошие отношения ранее.
– Я очень польщен таким радушным приемом, – отозвался несколько смущенный Фрай и хотел добавить – «Каким чудом добился подобной милости?».
– Ах, мистер Фрай, – отозвалась миссис Батлер. – Мы давно хотели вас пригласить, но вы на редкость занятый человек, так что, это для нас большая удача – видеть вас в своем доме.
– Ну что ж, раз уж наше маленькое общество все в сборе, приступим к трапезе, – констатировал мистер Батлер и позвонил в колокольчик.
Несколько слуг внесли подносы, поставили на стол, а хозяйка принялась разливать белый суп, вернувшиеся слуги расставляли другие вкусности. Уэнсли показалось, что для малого количества гостей, вернее для одного гостя, хозяева устроили настоящее пиршество. Странно, что они не пригласили семейство Стоксонов? Наличие молодой дамы показалось бы для Фрая уместным объяснением подобного праздника. Преподобный Уэнсли взглянул на убранство стола, на вычищенное столовое серебро и тончайшей работы, расписной фарфор. В залитой светом множества ламп столовой, отблески хрусталя создавали поистине волшебное представление. Фрай очутился в ином мире, наполненном духом аристократии и цивилизации. Он боялся сплоховать, показать себя необразованным чурбаном, поэтому не мог, подобно хозяевам, быть расслабленным, чувствовал себя точно «не в своей тарелке».
Мистер Батлер увидел, как стесняется его приглашенный гость и рассмеялся:
– Ба, мистер Уэнсли, мы же не будем устраивать здесь открытый день этикета, просто поужинаем в тесном кругу.
За господином стояли два вышколенных лакея, готовые подлить вина или положить добавки, за хозяйкой тоже. За всеми присутствующими позади стояло по двое слуг, разве мог Фрай чувствовать непринужденность, к подобному нужно еще привыкнуть.
– Я не привычен к такому, – честно признался пастор, чтобы не обидеть хозяев.
– Мы понимаем, вы долгое время вращались в ином кругу, – добросердечно уверила его миссис Батлер. – Но мы тут тоже не вписываемся в местное общество, в столице это все считается в порядке вещей, вот мы и привнесли в сельскую жизнь немного столичного лоска.
– Я наслышан, что в Лондоне круг общения всегда обширен, – изъяснился Фрай. –
Удивительно, что сегодня я единственный ваш приглашенный гость, я думал, вы очень дружны с семейством Стоксонов.
– Гарри – не плохой собеседник, – уточнил мистер Батлер. – А его милая дочурка тайно лелеет матримониальные надежды, – он искоса взглянул на Джорджа, который только ухмыльнулся от такого предложения. – Но мы не поддерживаем столь тесного общения.
– А вот с вами мы хотим сойтись поближе, – завершила отповедь благоверного его супруга.
Уэнсли с удивлением взглянул на эту парочку, так и крутилось на языке, опустив правила этикета, задать вопрос – «С какой такой милости?».
– Тогда вам действительно тоскливо живется в провинции.
– Это прекрасное место, тихая местность, – заметила миссис Батлер. – И мы твердо решили осесть здесь надолго, наши сыновья порой выезжают на зимние сезоны в столицу, но так же не горят желанием оставаться дольше положенного.
Двое молодых людей одобрительно кивнули. Фрай поражался такому затворничеству, особенно для молодежи: застрять в глухой провинции, имея средства колесить странной и заграницей.
– Мы домоседы, – добавил Джордж, расплываясь в улыбке. Он был симпатичным юношей, похожим на отца. Они располагали к себе людей не только богатством, но и манерами. Хотя мистер Батлер вел себя поразительно развязно в обществе, но это и привлекало многих в нем. Пожалуй, Фрай немного сменил свою неприязнь, если бы они не хотели сойтись с ним на «короткой ноге», не стали бы так навязываться.
– Мы посетили Стоксонов, когда узнали, что к ним на ужин приглашен новый священник, то есть, вы. Хотели так познакомиться, – уточнил мистер Батлер. – Потом хотели пригласить вас уже на личную аудиенцию, но скажу по правде, мне пришлось изрядно за вами побегать. Если ваша неделя так плотно расписана, боюсь, мне уже сейчас придется уточнять заранее даты, когда вы снова к нам приедете.
Фрай рассмеялся, и не только от слов мистера Батлера, а еще от его рассеянного вида.
– Я меньше занят, чем вам кажется, – переходя на дружественный тон, сообщил преподобный Уэнсли, приятно осознавая важность своей особы. – Просто вам не повезло застать меня в пасторате.
– Но в этот раз я перестрахуюсь, – рассмеявшись от души, ответил Батлер, – знаете, погоня за вами по городу с узкими улочками, то еще развлечение.
– Отец, мы можем быстрее его настигнуть верхом, – вставил свое слово Эндрю, который практически молчал за столом.
– А можно прислать карточку с предварительным приглашением, – заметила миссис Батлер. – Как мы делали это в столице.
– Милая, он практически не уловим, твои карточки так и будут пылиться в его гостиной.
Тут уж рассмеялись все, Уэнсли от осознания того, как все Батлеры, сломя голову, ловят его в малюсеньком городке. Пожалуй, такое попадает на первые страницы новостей в местной газете.
– Не переживайте, я прочту о моих поисках на первой полосе Даркувдс-таймс.
Мистер Батлер чуть не слез со стула от смеха, его сыновья готовы были последовать за ним, только хозяйка дома смеялась в меру своей утонченной воспитанности, прикрывая веером рот.
– Нет, это определено редкая удача, которая свела наше знакомство, – оттирая слезы, произнес Батлер. – Даже в столице я не слышал таких острот. Но мы не только поэтому пригласили вас с нами отужинать, – тут он заговорщицки сощурился. – У меня к вам имеется очень серьезный разговор, который не требует посторонних ушей, поэтому Стоксоны сегодня и не были приглашены, хотя я об этом подумывал, но тогда вся прелесть беседы была бы смазана воркованием Ханы и жалобами мирового судьи.
А вот это уже интересно, хотя Фрай в начале вечера думал, что приглашен скрасить скуку, но есть еще и оборотная сторона медали. Так вот, она теперь повернулась к свету.
– Ну, тогда говорите, – прямо ответил преподобный Уэнсли, приготовившись слушать.
Хотя затылком он ощущал, что позади его неизменно находится прислуга.
– О, нет, нет, нет, это не самое лучшее помещение для разговоров, – он огляделся вокруг. – В моем кабинете пойдет?
– Ну, это же вы хотите со мной поговорить, хотя мне все равно, раз уж разговор действительно приватный.
– Отец, можно мы тоже будем присутствовать? – поинтересовался Джордж, перекидываясь понятливыми взглядами с Эндрю.
– Вы так и норовите всунуть пытливые носы в это дело.
– Мы уже достаточно взрослые, чтобы иметь право принимать полноправное участие, не думаю, что преподобный Уэнсли намного старше нас. Мне уже восемнадцать, – уточнил Эндрю.
– Я и того старше, мне двадцать два, – вторил ему Джордж.
– А вам сколько, мистер Уэнсли? – поинтересовался Эндрю.
– Двадцать пять, – ответил Фрай, немного удивившись такому повороту разговора.
– Ох, и молодежь сейчас пошла, – уточнил мистер Батлер, обращаясь к своему собеседнику. – Как вы думаете, преподобный Уэнсли, стоит ли их посвящать в это дело?
Фрай не знал, что ему ответить, на него сразу посмотрели две пары преданных глаз и иронично изогнутая бровь самого хозяина. Он не малейшего понятия не имеет, о чем с ним хотят поговорить, а уже должен быть судьей:
– Я не думаю, что являюсь тем человеком, который расставляет последние точки. Я не посвящен в это дело и не знаю, какова степень его секретности, и можно ли вашим сыновьям быть тому свидетелями.
– И все же? – хмыкнул недовольно Батлер, осознавая, как элегантно его гость выкрутился.
– Я не намного старше их, если дело касается возраста. Все дело в вашем доверии.
– Однако красиво сказано! – удивился Батлер. – Я скинул всю тяжесть решения на вас, но вы не только изящно выкрутились, вы перекинули бремя снова на меня, поставив в тупиковое положение. Теперь, если я скажу сыновьям нет, они подумают, что я им не доверяю. Вам не говорили, что вы чертовски умны и изворотливы, в хорошем смысле слова.
Фрай отрицательно покачал головой.
– И все же, мистер Уэнсли, мне не терпится узнать именно ваше мнение, доверились бы вы молодежи?
– Я сам являюсь молодежью, в вашем понимании. Если вы доверяете мне, значит, вполне можете довериться и вашим сыновьям.
Джордж и Эндрю просияли, кажется, им дал согласие сам преподобный Уэнсли.
– Ну-с, вы слышали, что вам вполне доверяют, – сказанул мистер Батлер. – Поэтому бежите в мой кабинет.
Его сыновья рассыпались в благодарностях пастору, будто им даровал милость сам Папа Римский. Они быстро удалились, а гость и хозяин дома пошли мерным и медленным шагом. Миссис Батлер пришлось остаться наедине, впрочем, она не жаловалась на свое одиночество.
– Я рад, что пригласил вас сегодня, вы умный человек, а именно это и ценю в людях.
Вы независимый человек, в отличие от многих плебеев, которые говорят только лживую лесть.
– Я не могу так отчетливо выделять себя из толпы, мистер Батлер, многие люди имеют такой же характер, как мой. Большинство джентльменов – достойные люди.
– Разве вы себя считаете человеком из толпы? Я бы такого про вас не сказал, вы уникальная личность и творите уникальные дела.
– Мое поприще посредственно для многих людей – что такое быть священником, ведь эти люди тихо живут в провинции и исполняют свой духовный долг.
– Я не говорю о поприще священника, мистер Уэнсли, я говорю о вашем предназначении в этом месте. Много ли вы знаете священников, которые изгоняют бесов?
Я знаю только вас. Не делайте такой удивленный вид, я наслышан о вашем ритуале изгнания нечисти, жаль, что Майкл при смерти, но вы достигли таких высот.
Это напоминание кольнуло Фрая за живую рану, будто над ним только что посмеялись. Он все еще винил себя, что так халатно отнесся к жизни бедолаги, пусть тот был и одержим бесом.
Они вошли в кабинет, где уже расположились двое отпрысков четы Батлеров, ожидая таинственного разговора. Настроение Фрая заметно поубавилось после упоминания о Майкле Мароте, он не был так благодушно настроен, как прежде. Проснулась все та же неприязнь к мистеру Батлеру. Порой его высказывания могли спокойно оскорбить, тогда уж не удивляйтесь, почему некоторые люди старались избегать его общества. Но, Фрай не мог пренебречь просьбой хозяина о приватном разговоре, хотя если он снова коснется судьбы одержимого бедолаги, второго приглашения отужинать в Хиллидж-форде он уже не примет, никогда. Но возможно, этот несносный человек может заявиться к нему в гости, тогда ему придется коротать время с миссис Бонной или в одиночестве. Впрочем, стоит выслушать его, а потом уже принимать решение.
– Итак, мистер Уэнсли, имею к вам очень приватный разговор, – повторился Батлер. –
И касается он моего родового поместья Беррингтон-холла.
– Какого родового поместья? – переспросил Фрай.
– Беррингтон-холл – родовое поместье виконта Беррингтона, коим я являюсь после смерти моего драгоценнейшего дядюшки.
– Вы виконт Беррингтон? – удивился преподобный Уэнсли. – Но тогда получается…
– Я сэр Фортрайд Батлер, виконт Беррингтон.
Пастор замер от произнесенной новости, теперь понятно, почему богач предпочитает жить в такой глуши, тут его родовое поместье. Вот только почему он не поселится в свой замок или там невозможно жить?
– И чем я вам могу помочь, милорд?
– Ну, во-первых, сохранить маленькую тайну о титулованном происхождении, а во-вторых – мне нужно изгнать бесов, которые на многие столетия оккупировали эту местность. Великий род, косвенным наследником которого я являюсь, много веков мается от проклятия и несет это бремя. А вы единственный человек, который этих самых бесов изгоняет.
– Но, я обычный приходской священник.
– Вы – экзорцист, так же, как и преподобный отец Вейт, царство ему небесное. Вы уже изгнали нечистого, у вас это получилось. Так помогите мне достичь в этом хоть каких-то результатов.
– Хорошо, если смотреть на эти вещи с вашей точки зрения. Но ведь то, что живет в подвалах вашего замка намного могущественней простого вселения. И я не уверен, что у меня может получиться сойтись в борьбе с таким вот злом.
– Вы что-то об этом знаете?
– Не много, в основном из рукописей преподобного отца Вейта.
– А это уже интересно, мои шпионы много раз проверяли пасторат, но не находили таких вот рукописей.
– Они были надежно спрятаны. Есть еще легенда, о том, как это чудовище сюда попало. Есть, так называемый, Кровавый Алтарь, что находится в тайном подвале, прямо под замком и стражник адских врат однажды туда попал и, видимо, засел на многие века.
Он спит, но скоро проснется. И тени душ, что охраняют его, получат огромную мощь.
– Удивительно, вы столько смогли собрать за две недели, что живете тут, а я безуспешно бьюсь на протяжении долгих лет и мои предки тоже.
– Что толку от моих знаний, если нет оружия, способного изгнать чудовище. Его вызвали специальным ритуалом, и оно превращало обычных людей в монстров, стоило тем отведать его крови. Если оно проснется, нам уже ничего не поможет.
– Ну не скажите, потомки падшего Льюиса Гретсби кое-что разузнали о ритуале призыва монстра. Ведь вызывали его в строго определенном месте, вот только о местонахождении этого жертовника никто не знает, свидетелей, знаете ли, не осталось. И если загнать чудовище в жертовник назад и провести тот же обряд только наоборот, можно его изгнать в ад насовсем.
– Но только сделать это можно будет, когда чудовище проснется.
– Да, это верно. Я буду знать, когда оно проснется. В замке живет управляющий, с полсотни слуг и стражники. Мне донесут.
– Нужно еще избавиться от охранников Брахты, иначе нам до чудовища не подступиться. Загнать обратно адского стражника не так уж далеко, жертовник находится неподалеку от замка, где-то в лесной чаще. Небольшой холм с потайной дверью, – Фрай так спокойно вспоминал подробности сна, но его собеседник изменился в лице, он не верил своим ушам, настолько осведомлен обычный пастор о том, что его предки не могли выяснить несколько столетий.
– Откуда вам все это известно?!
– Скажем так, не все свидетели тогда погибли. А преподобный Вейт описал этот ритуал в своих летописях. Правда без уточнений, но если вам известны подробности, это упрощает дело.
– Мистер Уэнсли, вы не представляете, насколько сейчас обрадовали меня. Это дело казалось мне вообще не решаемым и вдруг вы утверждаете, что знаете многое. И говорите после этого, что вы не умны? Вы приехали всего ничего и достигли такого взлета.
– Мистер Батлер, ой, милорд. Я не считаю, что мои познания уж очень обширны. Я только изучаю летописи Вейта, кстати, он указал приблизительные координаты жертовника. И если ваши люди хорошо разбираются в географии местности, они смогут его отыскать.
– Я хочу увидеть эти рукописи.
– Они зашифрованы, но если вам так хочется, я их покажу. Только отдать не могу, всего лишь покажу.
– Мне и этого будет достаточно.
Оба отпрыска виконта восторженно слушали разговор пастора и их отца. Сэр Фортрайд рассказал о падении рода Беррингтонов и что наследники виконта не могли жить в родовом поместье, потому что там творилась полная чертовщина – пропадали люди, сходила с ума прислуга. И что там живут только самые надежные, которым приходится бороться с происками нечисти. В последние сто лет было тихо, но лишь на первый взгляд, и когда дядюшка унаследовал поместье, они все наблюдали, как он менялся и становился другим человеком. Слушали страшные истории, которые доносились оттуда.
Поэтому, когда состояние перешло с Фортрайду, он не стал жить в поместье, а построил рядом дом и поселился там, так он может вести дела по управлению землей. Ведь состояние Беррингтонов приличное: земли очень урожайные, ценные лесные насаждения и приличное поголовье рогатого скота. Он привел дела в порядок, но само здание и происки нечистого не в состоянии исправить. Поэтому, просит Фрая помочь. Его благодарность будет безгранична.
– Хочу исправить родовые ошибки, мы достаточно расплатились за все.
– Я помогу вам, в меру моих возможностей, но не требуйте от меня невозможного, – пообещал Фрай и на том они расстались.
Правда, молодого человека терзали некоторые сомнения по отношению виконта, стоит ли ему доверять столь ценные рукописи, не является ли он слугою Брахты? И что на это скажет Фрейлин, как отнесется, что ее тайну узнают и другие люди. Стоит с ней поговорить по душам, она ведь открылась Фраю, теперь он снова и безоговорочно ей доверяет.
Глава 10
Рассказывает о долгожданной встрече
Все те же безупречно начищенные часики отбили полночь, пасторат погрузился в сон, вот только в кабинете Уэнсли все горят еще пару свечей, и топится камин. По комнате разносится приятный аромат чая и выпечки. Столь запоздалое чаепитие и так затянулось, но разговор столь интересный, что собеседники не спешат расставаться:
– Что ты думаешь обо всем этом? – поинтересовался Фрай у Фрейлин, отпив немного ароматного напитка и заедая вкусной выпечкой. – Доверится ли мне виконту?
– Ты должен поступать, как знаешь. Не думаю, что виконт нам враг. Род Беррингтонов действительно долгие столетия ищет способ изгнать стражника врат ада из родового поместья, а тебе понадобится помощь в борьбе с нечистью. И не только с ней, я не говорила тебе, кто меня обратил в сову – это был маг, один из свиты моего мужа. Он пошел за Брахтой. Он уговорил графа провести ритуал призвания демона. И он подпитывается силами источника, что зовется Кровавым алтарем.
– Это облегчает мне душу, сомнения одолевали меня, правильно ли я сделал, что доверился ему?
– Могущественный союзник никогда не помешает. Для ритуала нужно много разных вещей, которые достать нелегко, оттого они очень дорого стоят. А деньги у виконта имеются – это будет вполне взаимовыгодная сделка.
– Значит, мы имеем темного мага, спящего демона, стражников-духов и Кровавый алтарь.
– Когда демон проснется, его армия может умножиться, не забывай, что в пределах Англии и ближайшего континента не мало колдунов, которым нужен мощный силовой виток. Алтарь слишком силен, недаром ему поклонялись еще в дохристианские времена, тут даже хотели построить одну из тех чудес, что называется пирамидой. Кому пришло в голову заложить фундамент подле Кровавого Алтаря, я не знаю, но делали это с определенной целью. Недаром же род виконта пережил многое, но на удивление сохранился – потому что они тоже в своем роде подпитываются от источника…
– Хм, теперь я снова в сомнениях, а вдруг и у виконта есть определенные омерзительные планы.
– У нас нет выбора, потом увидим, кто друг, а кто враг. Хотелось бы, чтобы белый колдун вернулся, он во всем разберется.
– Надеюсь, твой спаситель прибудет в самый нужный момент, и разберется с врагами, – саркастически заметил Фрай, вставая со стола и направляясь в свою комнату. Фрейлин промолчала на этот укол, и тут же превратилась в сову. Она решила немного размяться, ибо давно не летала на длинные дистанции. Ей неприятен был тон, с каким ее друг заговаривал о белом колдуне: он злился от того, что она не могла рассказать о нем открыто, но ведь ей не позволено нарушать данную клятву, особенно своему спасителю.
Тот предупредил маленькую сову пока не вмешиваться в ход событий. Ведун прибудет, он нужен, и это прекрасно осознает, но пока есть немного времени, Фрай и сам может постичь истину.
Раннее утро зашелестело листвой и проливным дождем. Дороги становились непролазной, раскисшей грязью. Одинокая карета везла в город Дарквудс двух приезжих.
Лошадь еле волочила ногами, потому что частенько скользила и проваливалась. И как же приятно было в этот день не покидать обители. Фрай хотел проехаться фермами, но отложил прогулку на более сухую погоду. Он разложил записи преподобного отца Вейта – тайную сокровищницу знаний. Это тогда ему многое казалось непостижимым, теперь он неплохо разбирался. Фрейлин со вчерашней ночи не показывалась, видимо заночевала где-то в лесу, укрывшись от дождя. Зато бодрая Бонна внесла ранний завтрак и газету, правда немного промокшую. Женщина чувствовала, что порадовала пастора новостями и оттого ее огромные глаза наполнились умилением, она, как обычно, облизнулась и произнесла «Красавчик» и оставила того в покое. Нэнси убиралась в соседней комнате, незримая девушка и очень спокойная. Она никогда не попадалась на глаза без надобности.
Преподобный Уэнсли удобно умостился возле разожженного камина, накинув шерстяной плед на ноги, для лучшего согрева и начал неспешно пролистывать свои записи. Но к нему постучались, это была Нэнси:
– Сэр, вас спрашивают две дамы, – она сделала легкий книксен.
– Поинтересуйся, что им надобно? – не отрываясь от записок, молвил Фрай, неужели кому-то плохо. Он боялся получить весть о смерти Майкла Марота, тот уже несколько дней маялся между жизнью и смертью, недавно приходила его супруга, плакала, расспрашивала, как он стал одержимым. Фраю пришлось долго с ней беседовать, чувствуя всю тяжесть вины, а если теперь безутешная вдова пришла с упреками, это самый печальный опыт, который он когда-либо приобрел.
– Сэр, они приезжие, одна дама назвалась вашей родственницей.
Фрай поднялся со своего места, он не верил до конца в свои догадки. В холле его встретила счастливая улыбка Марии и сдержанный книксен ее компаньонки. Сестра приехала к брату, погостить. Это была неожиданная, но очень желанная встреча. Когда он отправился из отчего дома, ведь был совсем иным человеком: немного замкнутым и вечно сомневающимся. И вот прошло всего немного, он не изменился разительно, но начал смотреть на мир немного иными глазами – морально вырос. А его сестренка все так же пребывала под гнетом отца, все так же покорялась, как же она набралась смелости и приехала в Дарквудс.
– Меня Стивен отправил с наилучшими пожеланиями, сам он не может приехать в ближайшее время, уж очень занят покупкой новых земель, там какие-то проблемы. Но меня снарядил в дорогу, я так счастлива увидеться с тобой и, хотя миновало не много времени, дни шли для меня неделями.
– Привет, Мария, – обрадовался Фрай, но тут же услышал негромкий кашель позади девушки. Это была новая компаньонка, женщина на вид суровая без намека на элегантность. Мария претерпевала от нее даже более, чем от скупого отца, ей не позволялось ничего лишнего, у нее отбирались даже малейшие излишки. Зачем столько кружев, молодой девице не годится щеголять в таких нарядах, нужно поскромнее одеваться. А сама дама на них глазок положила, себе присвоить старалась и так во всем.
Бедная девушка терпела, но по ночам плакала. И вот счастье – краткий визит к брату. Вот только погода не задалась, выезжали в сухой день, добрались по бездорожью. И сколько ей пришлось выслушать от спутницы, что вечно эту девицу черти носят, сидела бы себе дома и горя не знала. Но Мария сносила все подобно великомученице, лишь с надеждой встретится с любимым братом.
К ним вышла экономка, улыбнулась и хотела отвесить какой-нибудь вольный комплиментик, но как увидела суровое лицо немолодой дамочки, аж скривилась. В накрахмаленном чепце, по смешному завязанном, будто она не солидная женщина, а маленький ребенок, которому надели чепчик, она смотрелась слегка комично. И вся была в кружевах, что не понравилось компаньонке, небось, подаст дурной пример молодой госпоже. Они встретились суровыми взглядами, миссис Бонна чуть не оскалила зубки, уподобясь своему перевоплощению, но вспомнила, что она сейчас человек и смотреться это будет как-то по странному. Миссис Ридс презрительно отвела взгляд, ох как не хорошо блеснули глазки у миссис Бонны. Но Мария и Фрай были поглощены беседой о семейных делах, сестра сообщила брату, что отец несколько дней назад простудился и слег с простудой, а старший брат теперь полностью взял все дела на себя, вот и не смог приехать, но отослал ее.
– Я очень рада, что совершила это путешествие, в доме так тоскливо. А тете написать мне не положено. Жаль, что мое пребывание тут кратковременно и завтра мы снова двинемся в путь.
– Тогда воспользуемся отведенными для общения часами.
Он провел Марию в свой кабинет, спальню, кухню и гостиную. И от всего Мария пришла в восторг – обзавестись собственным домом для нее казалось высшей милостью.
Потом Фрай вспомнил, что они с дороги верно голодны и попросил накрыть на стол и разместить гостей.
– Ну наконец-то, – буркнула миссис Ридс. – Думала, нас тут до завтра продержат.
Миссис Бонна позвала Нэнси и засуетилась, но свободные комнаты были на втором этаже. Поэтому, женщины отправились срочно наводить порядки наверху, учинив небольшой переполох в размеренной жизни пастората, а кухарка быстро накрывала на стол, она побаивалась домоправительницу из-за ее чудоковатости и без возражений исполняла приказы.
После завтрака, однако, брату с сестрой не дали насладится уединенной беседой, к крыльцу подъехал экипаж. Пришлось Фраю самому открывать, поскольку его прислуга была занята наверху. Приехал мистер Батлер с Джорджем, засвидетельствовать почтение и очередной раз пригласить на ужин:
– А, дружище, – перешел на свойский ему язык, – я так и думал, что в такую погоду вы не отправитесь в свои путешествия, поэтому я решил заехать и пригласить вас сегодня ко мне на ужин в Хиллидж-форд.
Фрай тем временем принял гостя в гостиной, и тут же ненароком показалась Мария, которая безмятежно обследовала дом. Увидев молодую девицу, мистер Батлер замер и вопросительно взглянул на преподобного отца:
– Ой, извините мою оплошность. Рад представить вам мою сестру Марию.
Девушка сделала робкий книксен и смутилась, как спелое яблочко. Оба джентльмена поклонились даме, и Фрай уловил, как заблестели глаза Джорджа.
– Мария, это мои знакомые – мистер Батлер и мистер Джордж Батлер.
– Очень приятно, – робко ответила девушка.
– Это премилое создание – ваша сестра? – заговорщицки протянул Батлер. – Тогда думаю, нам стоит пригласить и вас, мисс.
Мария не нашлась ответом, ведь завтра ей уезжать, успеет ли она собраться в дорогу, ведь вечер может затянуться, она умоляюще взглянула на брата.
– Я думаю, – ответил Фрай. – Ей будет приятно принять ваше приглашение.
– Мы очень рады будем видеть вас у себя, – молвил Джордж, чуть слышно дрожащим голосом, что свидетельствовало о его смущении.
– На том и порешили, – усмехнулся Батлер-отец, хлопнул по свойски Фрая по плечу, и уехал.
Девушка забеспокоилась:
– Но ведь мне завтра очень рано выезжать.
– Ты можешь поехать в обед или отправишься послезавтра, я отпишу отцу. Мария, нельзя постоянно сидеть взаперти, нужно иногда выезжать в свет.
– Хорошо, дорогой брат, – Мария и сама была рада остаться подольше, не зря же служанки хлопотали наверху. А вот ее компаньонка неодобрительно ворчала, что старик Уэнсли так надолго их не отпускал. Но кто ее слушал.
День прошел в суете, пока смогли привести комнаты в порядок, нужно одеваться к ужину. Девушка пребывала в сомнениях, нарядных платьев у нее не было, только домашние.
– Если я оденусь как простушка, меня не выставят на смех?
– Я думаю, они простят тебе такое попустительство, общество у нас не слишком требовательное. Ты же не готовилась специально.
В назначенный час за ними заехала карета, Мария надела простенькое белое платьице, украсила его маминой брошью и припрятанными кружевами, с которыми она опасалась расставаться. Ее взгляд, будто у воробушка, пытался всмотреться в самые дали, и так светились глаза. Но, какое же было удивление, когда они подъехали к Хиллидж-форду. Такого огромного дома она в жизни не видела: ее впечатлила величина аллеи и богатство убранства крыльца, но внутренняя обстановка просто произвела неизгладимое впечатление. Она казалась себе просто дикаркой, ступающей по величию античной утонченности и английской прагматичности.
Ее встречала довольная миссис Батлер от того, что за столом будет сидеть еще одна девушка и коротать с нею вечер в гостиной, если мужчины задержаться. Оба молодых наследника встретили мисс очень искренне, особенно Джордж, которому юное создание понравилось еще во время утреннего визита.
Фрай уже выдержал испытание за столом, спокойно воспринимал наличие слуг, а вот его сестра робела при каждом приближении разодетого лакея или же краснела, когда над ней суетились. Она не привыкла к подобному и заглядывала на брата почти умоляющим взглядом. Впрочем, Батлеры были расположены ко всем, кто носил фамилию Уэнсли, а Мария лишь дополняла приятное мнение и Фрае.