Однажды, возвращаясь с речки домой, мы попали под жуткий ливень. Недалеко был заброшенный сарай, и мы спрятались там, спасаясь от грозы. Внутри пахло промокшим сеном, но зато дождь не мог достать нас. Я была похожа на размокшую «ромовую бабу». Сняв с ноги балетку, я перевернула ее, и оттуда потекли струйки дождевой воды. Игорь стал снимать промокшую одежду, а я выглянула на улицу. Небо сплошь заволокло черными тучами, и не было ни единого намека на то, что дождь скоро закончится. Повернувшись к Игорю, я замерла на месте. Он был полностью обнажен, на нем остались только плавки и шлепанцы, по его груди скатывались капли дождя, влажные волосы были в непослушном беспорядке. Мои зубы самопроизвольно обхватили нижнюю губу, и я сглотнула. По всему моему телу пробежали мурашки, голова кружилась, сердце выбивало тревожный, неровный ритм. Он запредельно красив! Игорь теребит свои волосы, желая, чтобы они поскорее высохли, замечает мой откровенный взгляд и похотливую улыбку. А я стою в легком сарафане, который облепляет мое тело. Внезапно, он в два шага сокращает расстояние между нами, захватывая меня в плен, и прижимает к деревянной, покосившейся стене, заводя мои руки за спину. Тепло его тела окутывает меня, он наклоняется ближе, трется носом о мой нос. Я смотрю на его полуоткрытый рот, и его горячие губы накрывают мои. Его руки опускаются на мои бедра, и, подхватывая меня под ягодицы, мы опускаемся на настил из сена. Я мягко взъерошиваю его волосы, он снимает с меня платье, мокрая ткань прилипла к коже и неохотно расстается с ней. Игорь недовольно рычит, заставляя меня рассмеяться. Моя грудь и бедра вжимаются в его тело, и я чувствую его возбуждающую эрекцию. Он обхватывает мой сосок губами и тот вмиг твердеет. Я обвиваю его торс ногами, и он чувственно потирается о мое сладкое местечко. Я стону, и моя голова утопает в сене. Он прикусывает мою кожу, и я вскрикиваю, беззастенчиво выгибаясь в объятиях мужа. Мой стон переходит в крик, я впиваюсь ногтями в его плечи, и он благоговейно стонет. Моя ладонь находит его член и с вожделением сжимает его. Он заглядывает в мои глаза, у него раскрасневшееся лицо от разных температур внутри и снаружи. Его глаза опять темнеют и горят диким огнем. Я не спеша ласкаю его по всей длине, он себя еле сдерживает, и уже через минуту с диким рыком вторгается в меня. Мой стон звучит, как награда для него. Он уверенно скользит во мне, дразня каждую чувствительную точку. Я прикрываю веки от нереального удовольствия, но открываю глаза, чтобы продолжить рассматривать его. К влажным волосам прилипло сено, губы приоткрыты в немом восторге. Мы смотрим друг на друга, словно встали на одну волну и балансируем на ней, держась за руки. Он вколачивается в меня яростно, до самого конца. Каждый его толчок, отправляемый в мое тело пробирает до костей. Через некоторое время, я чувствую, как внутри начинает все содрогаться и пульсировать. Я превращаюсь в растаявший шоколад.
–Я люблю тебя. –очень тихо шепчу я, и с его губ срывается тяжелый стон. Он замирает на мгновение и на выдохе изливается в меня.
Как бы я не старалась запоминать каждую минуту с Игорем, мне каждый раз бывает так хорошо, что я просто на время отключаюсь и выпадаю из этого мира. Поэтому мне никогда не удается сохранить все детали, только самые яркие отрывки, которые потом кинолентой мерцают в моей памяти. Я теряю счет времени, ослабев после обрушившихся на меня чувств, и проваливаюсь в сон. Не знаю, как долго я спала, но почувствовав, обжигающие поцелуи Игоря на своем плече, просыпаюсь.
–Доброе утро, маленькая! –бормочет он с ленивой полуулыбкой, и нежно целует меня в шею под самым подбородком.
Я открываю глаза, но тут же закрываю лицо ладонями. Он глухо смеется надо мной. Я снова смотрю на него, его волосы, высохшие после дождя, напоминают то самое сено, на котором мы оказались. При воспроизведении в памяти, что было между нами здесь, мне незамедлительно хочется все повторить.
Его грудь такая теплая и уютная, что мне не хочется от нее отлипать. Я смотрю на благоухающий пейзаж из нашего сарая, на время ставшим нам пристанищем. Скольжу по груди Игоря, обводя пальчиком рельефные мускулы. Цветы покачиваются на ветру, они будто приветствуют нас, их аромат доносится до меня. Маленькие пчелки жужжат над ними, собирая пыльцу. За ночь дождь закончился, а ветер сдул все следы.
–Нам пора. –произносит Игорь, и я недовольно корчу лицо. –Твоя тетя будет волноваться, если уже не поставила всех соседей на уши. –я замираю, и рывком сажусь, опираясь о стог сена.
Мне было так хорошо, что я забыла обо всем на свете. Я – эгоистка. Бедная т. Аня, не представляю, что она сейчас испытывает. Но в конце концов, я взрослая девочка, к тому же замужняя, она должна понимать.
–Тогда пойдем скорее. –я нежно целую его в нос и улыбаюсь.
Наша одежда полностью высохла, одеваемся и выходим из нашего убежища. Идем по цветущему лугу, холодная роса щекочет ноги, и мы принимаемся бежать.
Придя домой, мы с Игорем выслушиваем небольшую лекцию о том, что могли хотя бы предупредить несчастную женщину. Стоим понуро, опустив головы, как малые дети, я пытаюсь скрыть глупую ухмылку. Краем глаза смотрю на мужа, он также улыбается и сильнее сжимает мою руку в своей. Извинившись, и пообещав больше так не делать, я замечаю на столе пузырек с валерианкой. Блин! Она сильно волновалась. Мне становится не по себе. Подхожу к ней и легонько толкаю в плечо.
–Ну теть Ань! Ну ты ведь тоже была молодой. –произношу извиняющимся тоном, и смотрю на нее глазами, как у кота из детского мультфильма «Шрек».
Тетя оттаивает, и смягчается. За мою оплошность, она просит меня помочь ей с пирогами, и я с радостью соглашаюсь. Крепко целую ее в щеку, и окрыленная, убегаю наверх к Игорю.
Когда приходит ночь, и все засыпают, муж будит меня неожиданным долгим поцелуем. Я еще не успеваю крепко заснуть, но и открывать глаза мне неохота. Он шевелится на кровати, залезая под одеяло с головой, и целует мою внутреннюю сторону бедра. Дергаю ногой, широко распахивая глаза. Он выныривает из-под одеяла, заговорщически улыбаясь. Пристраивается ко мне сбоку, и опираясь на локоть, заправляет волосы мне за ухо.
–Хочу тебя, прямо сейчас. –шепчет он, и дает ощутить мне неотложность нашего совокупления.
В мой бок упирается самая дорогая и лелеемая часть его тела. Я с изумлением смотрю на него и улыбаюсь. Даже в темноте мне видны его пепельные глаза с озорным блеском.
–Игорь, имей совесть. За стеной спит маленький ребенок. Мы всех разбудим. –шепотом пытаюсь отговорить его.
Он целует мою шею. Чувствую, как потихоньку сдаюсь ему. Мне никогда не удается противостоять ему.
–А мы тихо. –он запускает свою руку туда, где я уже готова, и я окончательно растворяюсь в нем.
Он кусает кожу возле пупка, а его пальцы кружат над моим клитором. Вставляет в меня два пальца, и начинает сгибать их во мне. Мое дыхание учащается, голова вдавливается в перьевую подушку. Я закусываю кулак, чтобы не застонать вслух. Его язык в моем пупке, а рука накрывает лоно. Он ласкает меня, и я почти кончаю.
–Тшш… –он приставляет мне палец к губам, и я кусаю его.
А что, сам меня вынудил. Я с трудом подавляю в себе стон, готовый вырваться из горла. Мое тело пронзает сладкая судорога. Он опять сводит меня с ума. Его пальцы медленно выходят из меня. Игорь убирает руку и тянется к пачке презервативов в сумке. Открывает пакетик, и быстро надевает защиту. Я с вожделением наблюдаю за его размеренными движениями. И тихо, не спеша он заполняет меня. Я не могу сдержать стона. Игорь двигается во мне, и я случайно слышу шум в соседней комнате.
–Камочка, тебе плохо? –спрашивает обеспокоенная т. Аня. Мы оба замираем, и я кажется даже не дышу.
–Мне хорошо! –отзываюсь я.
Меня словно сбросили с облаков на землю. Игорь накрывает мой рот горячей ладонью, и прижимает к своей влажной от испарины груди. Я укоризненно смотрю на него, он начинает ускоряться, и я близка к своей кульминации. Я полностью отдаюсь его неустанному божественному ритму, упиваясь каждым его движением, его хриплым дыханием, его потребностью во мне. Это заставляет меня чувствовать себя всемогущественной, бесценной и обожаемой этим прекрасным мужчиной, которого я люблю всей душой. А чуть позже после меня, вспышка наслаждения разрывает его в клочья. Я пытаюсь отдышаться, Игорь с шумом опускается рядом со мной, накрывая своей рукой.
–Ты русалка, погубишь меня. –шепчет он едва слышно, проводя рукой по моим длинным волнистым волосам.
–Никогда! –выдыхаю я, поворачиваюсь к нему лицом, и устраиваюсь у него под боком.
–Знаешь ли ты насколько вкусна?
–Балбес!
Утомленная приятной негой, я мгновенно засыпаю.
У меня окончание отпуска, а меня ничего не радует. Ни деревенские просторы, ни закат, ни даже т. Анина стряпня, которую я очень люблю. Когда она что-то печет меня уже не вытащишь с кухни. Игорь даже назвал меня обжоркой. Я не обижаюсь, он же любя. Да я и сама заметила, что стала больше есть, за обедом всегда прошу вторую порцию. По утрам я теперь просыпаюсь не от благоухания цветов, кстати их аромат мне резко стал противен. И не от поцелуев любимого мужа, а от приступа тошноты. Ему это не нравится, и он отправляет меня в мед. пункт, но я отнекиваюсь, говорю, что скоро пройдет, что здесь постоянно витают какие-то вирусы.
Утренняя тошнота – это все, что меня беспокоит, в остальном я чувствую себя нормально. А недавно на стол поставили разносолы, так я просто стала сама не своя, уплела все в считанные секунды, и никому не оставила. Даже Лиза не успела толком все распробовать, которая тоже не прочь полакомиться солененьким. Т. Аня и Маша переглянулись, смотря на меня, но ничего не сказали. Стойте! Меня тошнит и тянет на соленое – это же первые признаки…ах, беременна. Я – беременна! Не успокоюсь, пока все не выясню.
Я преображаюсь, при мысли о том, что внутри меня зарождается жизнь. В последний день нашего безоблачного счастья, меня не узнать. Я рвусь помогать т. Ане на кухне, ни с того ни с сего лезу к Игорю с поцелуями, он удивляется моей неожиданной смене настроения. Пусть привыкает, если все так, как я думаю, смена настроений у меня будет происходить часто.
Как-то я стою перед зеркалом, сооружаю на голове незамысловатую прическу. И вдруг мои руки сами тянутся к животу. Я приподнимаю футболку, опускаю резинку шорт и прикладываю ладонь к низу живота. Само собой, он еще плоский, но мне так хочется, чтобы кто-то крошечный дал мне знак, ответил бы на мой вопрос: живет ли там кто-то? Я чувствую изменения внутри меня. Хотя, может я придумываю, на таком раннем сроке там еще ничего не сформировано, только маленькая клетка. Я кручусь в разные стороны, прогибаюсь в спине, обняв себя за живот. Моя фигура по-прежнему идеальна, и все же…внутри я ощущаю себя иначе. За этим странным занятием меня застает Игорь.
–Что это ты делаешь? –он усмехается и пристраивается сзади, кладет свои руки на мои.
Мой мозг судорожно ищет причину моего столь необычного поведения.
–Э…я, ничего просто смотрю, не поправилась ли от домашней пищи. –ух, по-моему, правдоподобная отговорка.
Если бы он умел читать знаки тела, я бы уже спалилась. Мой пульс зашкаливал.
–Можешь не волноваться, яства твоей тётушки, не прибавили ни миллиметра твоему телу. Поверь мне, я это регулярно проверяю. –мы смотрим друг на друга в отражении зеркала, он целует меня за ухом. –Я бы и сейчас не против проверить. –бормочет он, проводя носом по моим волосам.
Я резко поворачиваюсь к нему, и ударив ладонью по его плечу, вырываюсь из его объятий, при этом он умудряется поцеловать меня.
–Ты собрал вещи? –меняю тему разговора, отдаляясь в нашу комнату.
А то он меня опять уговорит, как той ночью. Я потом еще полдня не могла смотреть т. Ане в глаза.
Как только мы возвращаемся домой, я сразу записываюсь на прием к врачу. Всю ночь я не могу уснуть, отсчитывая часы. И вот, наконец, я сижу в совершенно белом и стерильном кабинете, что аж глаза слепит. Только что я сдала все анализы, и теперь ожидала вердикта. Сердце в моей груди отбивает барабанный ритм, ладони вспотели. Почему нельзя сразу сказать да или нет. Им нравиться изводить пациента ожиданием? Доктор что-то заполняет в моей карточке, а потом, аллилуйя, отрывается от писанины, и произносит заветные слова.
–Вы беременны! –говорит она тусклым, бесцветным голосом. –Поздравляю! –добавляет и вновь принимается писать.
Я сижу напротив нее с разинутым ртом и хлопаю ресницами. Я так долго ждала этих слов, что теперь совершенно растерялась. Она протягивает мне рецепт с витаминами, и назначает дату следующего приема. Выхожу из кабинета на трясущихся ногах, моя голова кружится. Присаживаюсь в кресло, размышляя, что же теперь будет. А если Игорь не захочет так рано ребенка? Но он сам говорил, что будь у него сын, он бы научил его играть в хоккей, отдал в секцию бокса и каратэ, совершал бы с ним велопрогулки. Так, хватит себя накручивать, он еще ничего не знает. Скажу ему все как есть, а потом будь что будет.
Может ли человек остолбенеть, как в фильмах про Гарри Поттера? Не знаю, но именно это сейчас делает Игорь. Пять, может десять минут назад я сообщила ему радостную новость, и теперь смотрю в его стеклянные глаза, и не знаю, что предпринять. Слава Богу, он отлипает сам, смотрит на меня подозрительным взглядом, а потом разворачивается, делает два шага от меня, и распрямив спину, замирает. Я выдыхаю весь воздух, опустошая легкие, и презрительно смотрю ему вслед. Нет, как же я в нем ошибалась, если он не хочет нести ответственность за свои поступки. Но вот он снова разворачивается, и быстрым шагом возвращается ко мне.
–Я не понял, что ты сказала. У тебя будет мой ребенок? –онемевшими губами шепчет он.
Его ладони заключают мое лицо, и он потирается губами о мои губы.
–Да, у нас будет ребенок. –он прижимается к моим губам, и я чувствую сомнения, которыми он терзался.
Он подхватывает меня за талию и кружит по комнате, я взвизгиваю.
–Боже! –он облегченно выдыхает, и подушечкой пальца утирает мне слезы. –Ты уверена?
–Абсолютно. Я сегодня была у врача. –Игорь с трепетом опускает руку на мой живот.
–Так вот куда ты исчезла с утра пораньше? –в его глазах я вижу знакомый блеск.
Он тянет меня за собой на диван, и укладывает на лопатки.
–Значит, ты рад!?
–Мика, ты не представляешь, как я счастлив! У нас будет настоящая семья. И я собираюсь это отпраздновать…
–Ааа. –вскрикиваю я.
Игорь раздвигает мне ноги, устраиваясь меж моих бедер, и припадая губами к моему животу, плавно спускается вниз.
Отпраздновав эту событие должным образом, я лежу у Игоря на плече, а его рука гладит мой живот.
–Нужно придумать как сообщить эту новость в студии. –я всерьез задумываюсь об этом.
–Скажи все как есть. Но если сомневаешься, время еще есть, чтобы все обдумать.
–Нет. Хочу, чтобы Ирина Алексеевна сразу обо всем знала. Не хочу держать ее в неизвестности. Вот только, вдруг это значит конец моей карьере.
–Не выдумывай. Раз ты так отзываешься о ней, значит она хороший человек, и что-нибудь придумает. В конце концов ты ведь не первая модель, которая решила родить. Вспомни хотя бы Водянову.
–С чего это ты вдруг стал не против моей модельной карьеры? –я приподнимаюсь на локте, и смотрю в любимые глаза мужа.
–Просто я хочу, чтобы твои глаза всегда сияли так, как когда ты занимаешься любимым делом.
–Уверена результатом сияния моих глаз, является то, что ты делаешь меня счастливой.
Игорь приподнимает голову и ловит мои губы. А затем мы еще раз закрепляем результат последних пары часов.
Я решила не тянуть с озвучиванием своей новости, и как только пришла в студию, первым делом направилась в мастерскую к модельеру.
–Ирина Алексеевна, здравствуйте.
В ее руках огромный отрез темно-красной ткани. Она пытается набросить его на манекен так, как ей надо, но судя по тому, как она запыхалась, выходит не очень.
–А, Камилла. Проходи, я думаю над новой моделью платья. Поможешь мне? –она рада, что пришел живой манекен. –Встань, пожалуйста туда.
Ирина указывает рукой на небольшой подъем, и я повинуюсь ей. Пока она говорит мне как встать, как поднять руки, я все думаю, как же все-таки рассказать эту радостную для меня и Игоря новость. Кажется, я настолько увлеклась мыслями, что уже совсем не слушала свою наставницу.
–Камилла! –окликает она меня, и мой разум возвращается в мастерскую. –Ты что меня не слышишь? Я говорю повернись.
–Задумалась, извините. Ирина Алексеевна, мне нужно с вами поговорить. –я поворачиваюсь так как нужно ей, и она случайно закрывает мое лицо тканью.
–Ну, говори. –она прерывает свою работу, и выжидающе смотрит на меня.
–Я…Я.
–Ну говори, говори. Не тяни кота за хвост.
–Я…хотела сказать. В общем, я беременна.
Если у ошеломленных чем-то людей открывается рот, то в случае Ирины все наоборот. Она смыкает губы, выпрямляется в полный рост, и опускает руки, держащие ткань, вниз. Первое время она точно так же как Игорь молчит, переваривая информацию, затем ее лицо принимает привычное выражение.
–Это здорово, Камилла! Я поздравляю вас с мужем! И что ты хочешь сказать, что уходишь?
Я сама шокирована ее реакцией. Она смотрит на меня с невысказанной надеждой в глазах.
–Нет, я не хочу уходить, если, конечно в том нет необходимости. –неуверенно заканчиваю я свою фразу. –Наоборот, я думала, вы будете против.
–Ты что думаешь, я серьезно хочу лишиться своей новой звезды? Тем более сейчас, когда у нас такой успех?
–Но я думала, вам не понравиться это.
–Думала заставлю сделать аборт? Я что по-твоему похожа на зверя?
Из ее уст действительно все мои мысли выглядят глупостью. Моя голова отчаянно мечется из стороны в сторону. На глазах у меня наворачиваются слезы от того, что так плохо думала о ней, или это просто гормоны.
–Дети – то ради чего вообще стоит жить. Я вот в свое время не родила, теперь кукую в одиночестве.
Я больше не могу сдерживаться, внутри нарастает огромная саморазрушаемая волна. Выплескиваю ее на Ирину, и крепко обнимаю ее.
–Простите меня за все. Я так благодарна вам.
Волна сошла на нет, но я чувствую, как на ее месте возрождается новая. Ирина уводит меня с подъема, и усаживает на стул, совершая не торопливые успокоительные движения руками по моей спине и голове. Поплакав у нее на плече, мне становиться легче, как будто на миг перенеслась домой, под родное крыло мамы. Поднимаю голову, Ирина смотрит на меня заботливым взглядом.
–Простите. Не знаю, что на меня нашло. –всхлипывая произношу я.
–Думаю такие срывы теперь будут происходить часто. Твой организм будет меняться. Если почувствуешь, что-то подобное, сразу приходи сюда. Я тебе сделаю успокаивающий чай. –она говорит так, будто перед ней ребенок. –С моей работой, уже нервы ни к черту. Так что я запаслась этого чаю на год вперед. Нам с тобой точно хватит.
Она пытается развеселить меня, и вот на моем лице от слез нет уже и следа. А вместо них появляется лучезарная улыбка. Ирина промакивает мое лицо салфеткой, на наличие невысохших слез, и окончательно успокоившись, мы продолжаем работать над новым платьем.
Я прихожу домой спокойная и счастливая. Игорь сидит на диване и что-то изучает в своем планшете. Обняв его сзади, я целую его в щеку, и обойдя диван, приземляюсь рядом, положив голову ему на колени.
–Что-то случилось? Ты какая-то не такая, какой была утром. –он подается вперед, и я приподнимаю голову ему навстречу, встречаясь своими губами с его.
–Да, я поговорила с Ириной. И ты знаешь моя новость ее нисколько не удивила. Наоборот она обрадовалась за нас. Сказала, что, когда придет время отпустит меня. Выходит очень привлекательная перспектива. Пока я могу участвовать в показах, потом ненадолго уйду в декрет, и снова могу заниматься карьерой.
–Ну вот, а ты переживала. Теперь все зависит от тебя. Но ведь, тебе совсем не обязательно ходить туда?
–Игорь, ты опять. Мне нравиться этим заниматься. Пожалуйста, не отнимай у меня этого.
–Ладно, ладно. Все будет так, как ты захочешь. Я всего лишь предположил. Ходи в свою студию, но только до пятого месяца.
–Игорь, давай не забегать вперед. Вот когда будет пятый месяц, тогда и поговорим. Хорошо?
–Ну, может я и не прав. Пока рано запирать тебя в клетке. –он гладит меня по пока еще совсем плоскому животу.
–Вот именно. А я пташка вольная.
Мои пальцы играют с его небольшой щетиной, забираются в его густые волосы, и притягивают его лицо к моему все ближе и ближе, пока наши губы не сталкиваются в неистовом порыве страсти.
Как и предсказывала Ирина, время от времени мне необходимо уединение. И тогда я, не обращая ни на кого внимания, будь то репетиция или просто примерка нарядов, бросаю все и отправляюсь в святая святых каждого кутюрье. Куда может входить далеко не каждый. Там, среди швейных машинок, вдыхая запах дорогих тканей, я прихожу в норму, и могу спокойно продолжать работу.
Так, во время очередного срыва, я снова пришла в мастерскую. На столе хаотично были разбросаны бумаги с эскизами будущих образов. Я стала их рассматривать, и не заметила, как ко мне присоединился сам модельер.
–Нравится? –неожиданно раздался голос за моей спиной.
–Очень. Как это у вас получается из ничего сотворить шедевр?
–Все идет от сюда. –Ирина указывает на свою гениальную голову. –А потом берешь кусок ткани, и уже знаешь, что будет в итоге.
Я с восторгом смотрю на нее, представляя размах ее фантазии на неделях мод.
–Хочешь сошьем что-нибудь вместе?
–Конечно! –трясу я головой, и не могу контролировать широту своей улыбки.
Я не могу поверить, что скоро на свет появиться наряд, к созданию которого я тоже буду иметь отношение.
Вскоре я уже появлялась в мастерской не для того, чтобы излить свои эмоции, а чтобы поработать над новым эскизом. С Ириной Алексеевной у нас сложился неплохой тандем. Она придумывает эскизы, а затем вместе мы воплощаем ее фантазию в жизнь.
Спустя время я окончательно ушла с работы в отеле, и бросила все свои силы на модельную студию. Мы с девочками выезжаем на зарубежные показы, и даже участвовали на московской неделе мод. Это было восхитительно! Я стояла на одном подиуме с всемирно известными моделями. Еще вчера они казались такими недосягаемыми, а сегодня я могла пообщаться с ними в живую. Они в свою очередь охотно делились жизненным опытом, а узнав, что я в положении, так вообще закидали советами как поддерживать организм в тонусе, как быстро восстановиться после родов. В общем за время нашего пребывания в Москве мы все успели передружиться.
Игорь постоянно проверял меня, и звонил по несколько раз на дню. Как только на дисплее телефона высвечивался его номер, я уходила разговаривать в другую комнату, потому что постоянно чувствовала на себе взгляды девочек. Я не понимала отчего им так интересна моя личная жизнь? Да, у меня заботливый муж. Неужели этот факт стоит их внимания?
Однажды во время одного из таких звонков, я обмолвилась, что у нас выдался свободный день для прогулки по городу, и на следующее утро совершенно неожиданно я наткнулась на него в фойе отеля, в котором мы проживали на время показа. Он решил сделать мне сюрприз и прилетел ночью, чтобы весь день быть со мной. Мы чудесно провели время, были на Красной площади и в Третьяковской галерее, заходили в кафе, где ели мороженое, а затем на всю ночь скрылись в его люксе, где изрядно помяли все простыни.
Эти воспоминания греют мне душу, когда Ирина готовит нас к очередному мероприятию в нашей студии. Малыш в моем животе подрастал и это становилось сложнее скрывать. Игорь настоял, чтобы каблуки на время исчезли из моего гардероба, и пока идут репетиции я придерживаюсь его правил. Иначе он может заявиться к нам прямо во время прогона, и «КПП» его не остановит, уж я-то его знаю. Однажды он ворвался в студию просто для того, чтобы проверить съела ли я все овощи и фрукты, которые он ежедневно кладет в мою сумочку, и приняла ли я вовремя витамины.
Светка узнала о моей беременности вообще случайно, тем самым нарушив мое обещание сказать ей об этом первой. Игорь сказал мне смотреть на прекрасное, и я отправилась в детский магазин. Я рассматривала крошечную одежду, как вдруг почувствовала, что кто-то сверлит меня глазами. Подняв голову, я столкнулась с изумленным взглядом подруги, уставившейся на мой живот. Она стремглав залетела в магазин и остановилась напротив меня, требуя объяснений.
–Ты беременна!? –по ее тону я не понимаю она спрашивает или восклицает.
–Свет прости, что не сказала раньше. Я хотела, честное слово, просто не могла подобрать слов. –бормочу я, чувствуя, что несу какую-то чушь.
–Серьезно? Я думала, что мы подруги.
–Так и есть. Ты же знаешь, что ты мне больше, чем подруга.
–И когда бы сообщила? Когда уже все свершилось бы?
–Не знаю. Прости меня. –мои брови слегка сдвигаются к переносице, и я готова разрыдаться здесь и сейчас, если она сию секунду меня не обнимет.
Правильно отреагировав, Света заключает меня в свои крепкие объятия, а когда отпускает в ее глазах так же блестят слезинки.
–Ладно, чего уж там. Поздравляю. –шмыгает она носом.
Мы выходим из магазина так ничего и не купив, и направляемся в ближайшее кафе.
–Ну и кто там подселился?
–Там живет боевой мальчуган. Как настоящий мужчина он не любит мои истерики, и когда у меня происходит смена настроения, бастует против моих слез. Тогда я зову Игоря, он обнимает мой живот и успокаивает малыша.
–Здорово! А на работе как отнеслись?
–Да, спокойно отнеслись. Кстати, надо не забыть, у меня через час генеральный прогон. –я смотрю на часы.
–Ты до сих пор работаешь?
–Ну а что? На подиуме не требуется много физических затрат. И я в своем положении еще на что-то гожусь. –усмехаюсь я.
–А что Игорь об этом думает?
–Ну, конечно, он был против. Говорит: «Как ты на таком сроке будешь по подиуму скакать»? Грозился запереть меня на ключ. И после долгих, долгих, долгих уговоров, он наконец признал, что меня не переубедить. Ну не могу я сидеть дома, тем более, что чувствую я себя превосходно.
–Ты выглядишь замечательно, прямо вся светишься изнутри. Но все-равно не переутомляйся. Тебе очень идет беременность. –она так добра ко мне, я беру ее за руку и крепко сжимаю в своей руке.
–Надеюсь, ты тоже скоро примеришь эту роль. –мы поднимаем вверх наши бокалы с соком и чокаемся.
Приближается вечер показа, Светка не смогла прийти, зато свое обещание выполнил Игорь. Он сидит в первом ряду, прямо перед подиумом. Из-за кулис я наблюдаю его спокойное выражение лица, в то время как сама ощущаю легкую дрожь во всем теле. Это мой харизматичный муж, он на меня так влияет. Мне всегда особенно волнительно, когда он присутствует на показе, оценивая мою работу.
В зале создают нужную атмосферу, выключают свет и освещают дорожку для моделей. Ди-джей ставит фоновую музыку, и девочки одна за другой выпархивают из-за кулис. Беря в расчет мое положение, меня было решено выпустить один раз, и, как изюминка студии, я закрываю показ. Делаю несколько упражнений из дыхательной гимнастики, и успокаиваюсь, настраивая себя на успешный выход. Лишние волнения ни мне, ни ребенку сейчас ни к чему. Но для меня пока что, каждый выход на сцену, как в первый. Приближается моя очередь, ко мне подходит Ирина, держа в руках туфли, и я меняю балетки на каблуки. Поначалу они кажутся мне неудобными, я успела отвыкнуть, постоянно ощущая под ногами плоскую подошву. Но пройдясь немного, вспоминаю каково это быть на высоте.
Ирина берет меня за руки и улыбаясь, смотрит в глаза, заряжая позитивом. Я чувствую ее руку на своем плече, пока не выхожу на публику, оказываясь в свете софитов. Сегодня на мне особенный наряд, его мы шили вместе. Это свободное платье с красивой кружевной спиной, воланами и множеством драпировок на талии, чтобы мой округлившийся животик был не так заметен.
Грациозно вышагивая, я смотрю прямо перед собой на своего гиперсексуального мужа. Он улыбается мне cвоей изысканной улыбкой, и за спиной у меня вырастают крылья. Пройдя полпути, я резко останавливаюсь, ощущая, как что-то острое кольнуло меня изнутри, и потянуло низ живота. Испугавшись за малыша, я притрагиваюсь к себе рукой, несколько секунд, не сходя с места, прислушиваясь к своему телу. Улыбка постепенно сходит с моего лица. Я смотрю на Игоря, он пристально наблюдает за мной, готовый сорваться с места в любой момент. Но вроде, этого не требуется, неприятные ощущения проходят, и блистательная улыбка вновь озаряет мое лицо. Что это было? До родов еще есть время. Я никак не могла найти причину моего самочувствия. Игорь свободно выдыхает и расслабленно откидывается на спинку кресла. И буквально через несколько секунд, ему предстоит убедиться, что это еще не конец.
Пройдя еще пару метров, меня пронзает такая боль, что в глазах все темнеет. Я не могу удержать равновесие, и хватаясь руками за воздух, пикирую с подиума вниз. Игорь реагирует мгновенно, вскакивает со своего места и со скоростью гепарда бросается ко мне. За кулисами и на подиуме слышится всеобщий вздох, и Ирина Алексеевна с замиранием сердца наблюдает эту драматичную картину. И, когда, казалось бы, моя встреча с твердой поверхностью пола неизбежна, Игорь подхватывает меня в свои крепкие руки. По залу проносится трепетный вздох, и зрители аплодируют моему не дремлещему мужу. Мое дизайнерское платье мокрое, что могло означать только одно – мой ребенок захотел увидеть этот мир раньше срока.
–Мика, как ты? –прекрасное лицо моего мужа искажено беспокойством за нас обоих.
–Игорь, у меня отошли воды. Слишком рано. Живот, больно. –произношу я, делая паузы между словами. –Ай.
–Потерпи, милая. Сейчас мы поедем в больницу, и тебе станет легче.
Игорь поднимается вместе со мной на ноги, и мчится к выходу, мимо изумленной толпы. Он осторожно кладет меня на заднее сиденье ауди, садится за руль, и вдавливает ногу в педаль газа, объезжая одну машину за другой. Боль внутри выталкивается наружу, и выходит вместе с моим криком, не принося облегчения. Пытаясь побороть эту боль, я упираюсь ногами в стекло, находя время поразиться из каких качественных материалов делают ауди. Очередная вспышка боли из моих отчаянных стонов и криков заканчивается, и мой муж может передохнуть, но недолго, через несколько минут все начинается заново. Игорь держит меня за руку, и я сдавливаю ее, чтобы как-то ослабить боль. Его рука уже вся белая, но он мужественно сохраняет стойкость. Я и подумать не могла, что во мне столько силы.
–Дыши, Мика, дыши!
–Аааааа! Игооооооорь! У меня больше нет сил. Я не могу. –по моему лицу вперемешку с потом бегут слезы.
–Можешь, ты у меня сильная. Ты поможешь нашему сыну появиться на свет.