Любовный треугольник

Глава 4. Ани

– Пойду-ка я попытаю счастье с той блондиночкой, – с предвкушением потерев ладони, Саша встаёт из-за стола и направляется к певице, взявшей перерыв от выступления.

Да уж, этот парень не меняется. Мы знакомы с ним со дня нашей свадьбы, где он умудрился навешать на уши официантке комплиментов, а потом уехать с ней же.

Оглядываюсь по сторонам в поисках Мариам. Она отошла еще несколько минут назад и до сих пор не вернулась. Давид пошел курить почти сразу после ухода Оли, Демьян тоже куда-то пропал.

Чтобы скоротать одиночество беру телефон и пишу матери Давида сообщение, чтобы узнать, как там сынишки.

Мы почти никогда не оставляем их с бабушкой и дедушкой. Очень редко, если выбираемся куда-то поужинать с друзьями, с Гором и Арсеном сидят мои родители. Я не люблю вешать детей на их плечи. Они уже не молоды, поэтому всегда стараюсь брать их с собой.

Сегодня не тот случай, конечно. Давид давно не виделся со своими друзьями, да и место не подходящее для детей.

«В порядке. Скоро будем их укладывать спать» – приходит мне ответ.

«Хорошо. Спасибо»

«Как вы?»

«Отлично»

Следом приходит ещё какое-то сообщение, но меня отвлекает движение справа.

– Вечер добрый.

Высокий привлекательный молодой человек останавливается рядом с моим столом и приветливо улыбается.

– Добрый, – отвечаю, слегка рассеянно.

– Такая красивая девушка и сама. Не против, если я присяду?

Не дожидаясь моего ответа, он занимает стул Саши, располагающийся прямо рядом со мной. Под моим изумленным взглядом опускается на него.

– Евгений.

Тут же напрягаюсь вся, потому что его откровенно разглядывающий взгляд мне не нравится.

– Сейчас Вы должны были назвать своё имя, – смеётся он, подаваясь вперед.

Я же машинально отстраняюсь назад и скольжу глазами по залу в поисках знакомых, но никого нет. Даже Саша куда-то испарился.

– Вы знаете, Вы не по адресу, – вкладываю в голос уверенность. Ко мне впервые вот так подходят знакомиться в общественном месте, и это меня пугает. – Я замужем.

Поднимаю руку с обручальным кольцом, но кажется упомянутый мною аргумент его вовсе не смущает.

– Меня это не пугает.

– А пугать не должно. Должно останавливать.

– Я слишком Вами очарован, чтобы останавливаться, – он понижает голос и бесцеремонно кладёт свою ладонь поверх моей.

Тут же вытягиваю её из-под его пальцев. Внутри зреет тревога, захватывая собой каждую клеточку моего организма. Вроде бы и не напирает, но мне страшно.

– Я же сказала, что я не заинтересована.

– Так я заинтересован. Вам говорили, что Вы очень красивая?

– Да. Муж.

Моя реплика снова остаётся проигнорированной. Мужчина усмехается, думая о чем-то своем и при этом нагло меня разглядывая.

– Так как Вас всё же зовут? Хоть имя скажите. Уверен, оно у вас необычное.

Он снова тянет ко мне свою руку, а меня накрывает самой настоящей паникой. Вот за это я ненавижу большие чужие города. Выросшая в деревне, где все свои, я знала каждого парня и мужчину. Ни один из них не позволял себе вести себя вызывающе по отношению к девушке.

Собираюсь с силами, чтобы ответить ему, но в этот момент мужчину резко сдергивают со стула.

Под мой шокированный вскрик, Давид бьёт ему кулаком в лицо и валит на пол.

– Ты что рядом с моей женой забыл? – рявкает громко.

От неожиданности я обмираю. Подскакиваю с места, как вкопанная наблюдая за тем, как Евгений в ответ ударяет Давида по лицу, а мой муж снова бьёт его.

– Давид, – в ужасе зову его. – Давид, не надо!

– Дава, эй, – не весть откуда рядом появляется Демьян и буквально силой оттаскивает Давида от лежащего на полу мужчины. – Дава, я сказал хватит.

В нашу сторону уже торопятся вероятно его друзья, потому что они бросаются к нему, а со стороны спешит охрана.

Боже!

– Сядь, – Демьян грубо подталкивает Давида к столу.

Я на деревянных ногах опускаюсь на своё место. Шок циркулирует по крови, начинаю мелко дрожать.

– Я тебе что говорил? – внезапно прилетает в мою сторону от мужа.

Вскидываю на него испуганный взгляд.

– Я не позволяла ему сесть, – быстро оправдываюсь. – Сказала, что у меня есть муж. Показала кольцо.

От Давида фонит яростью и напряжением.

– Урод, – выплевывает он.

– Я разберусь, – бросает Демьян, перед тем, как уйти, а Давид тянется за бутылкой коньяка.

Наливает себе целую стопку и залпом выпивает. Потом вторую, третью.

Боже, что он делает?

С опаской глажу его по руке, чтобы остановить. Обычно он не пьёт так.

– Давид, хватит пожалуйста.

– Я сам решу, когда мне хватит, – рывком забирает свою руку и смотрит на меня так, будто ненавидит за что-то. Меня ужасом накрывает. – А тебе надо научиться разговаривать с мужчинами, чтобы они не думали, что могут подсесть к тебе и позволить себе тебя трогать.

– Он меня не трогал, – пораженно прикладываю ладони к груди.

– Мог бы и потрогать, если бы я не пришел. Тебя вообще с собой нельзя никуда брать.

– Давид, – с упреком окликает его всё это время молча наблюдающая за нами Мариам.

Я же ни дышать не могу, ни вообще находиться в сознании. На лицо наползает краска, я внутренне дрожу.

Впервые вижу Давида таким. Всегда… сколько его помню он был сдержанным, даже сухим в эмоциях. Не проявлял почти никогда ни агрессии, ни наоборот слишком большой радости. Разве что с детьми мог смеяться искренне. Со мной же он всегда преувеличенно вежлив и учтив. Я сначала даже не понимала, как себя с ним вести, думала, что он не счастлив со мной, но потом поняла, что он просто вот такой. Скупой в эмоциях, но при этом заботливый муж и отец. Он ни разу на меня даже голоса не поднял, не то, чтобы вот так обвинять в чём-то.

Поэтому то, что происходит с ним сейчас не укладывается вообще ни в какие представления о нём. Словно передо мной совершенно другой человек. Человек, которого я никогда до этого момента не знала.

Глава 5. Ани

Домой нас везет Демьян. Давид, сидя рядом с ним на переднем сидении пьет коньяк прямо с горла бутылки, прихваченной из ресторана.

Я же всю дорогу пытаюсь понять, что повлекло за собой такое агрессивное поведение мужа. Неужели он так сильно разозлился на то, что мне оказал внимание другой мужчина?

Ни разу за все время, что мы вместе, мой муж не проявлял ревности. От подруг я слышала, что их мужья слишком ревнивы и бывает могут устроить скандал на ровном месте, а сама тихо радовалась, что Давид не такой.

Хотя я и повода ведь ни разу не давала. Полностью посвящаю себе семье, стараюсь без него никуда не ходить. А тут… он и сам, наверное, не ожидал от себя такого.

В глубине души мне приятно конечно. Выходит, что эмоции у него все же есть, просто спрятаны очень глубоко. Но с другой стороны – обидно.

Получается, что он мне не доверяет?

– Наконец-то, – встречает нас в доме Тигран Арманович, когда мы приезжаем, – Время видели? Давид, ты где так долго сестру водишь?

– Всё в порядке с ней. Из-за дождя ехали долго, – сбросив обувь и ветровку, Давид направляется к лестнице, бросив на ходу, – В комнату пойдём, Ани!

Лицо печь начинает, когда я встречаюсь взглядом с его отцом. Тот удивленно смотрит на меня, не привыкший слышать такое обращение. Я и сама не привыкла. В горле ком собирается, обида горечью на языке растекается.

Спешно поднимаюсь следом и захожу в спальню за мужем.

С опаской слежу за тем, как он нервно стаскивает с себя свитер и бросает его на кровать. Неуверенно переминаюсь с ноги на ногу, а потом подхожу и обнимаю его сзади.

Давид застывает. Напряженный, мышцы твердые, как если бы он долго тренировался в спортзале и теперь они находятся в спазме.

– Прости, – шепчу ему в спину, касаясь упругой кожи губами, – я не думала, что всё выглядит так со стороны. Я бы никогда так с тобой не поступила. Не познакомилась бы с другим. Я уважаю тебя и люблю.

Слышу, как он шумно выдыхает, несколько секунд стоит ещё вот так без движения, а потом разводит мои руки и оборачивается.

Боюсь смотреть ему в глаза, чтобы не увидеть там разочарования. Неужели он правда подумал, что я могла с кем-то флиртовать?

Обхватив мой подбородок пальцами, поднимает лицо, ловя мой взгляд в фокус.

– Ты не виновата, – произносит уже без прежней грубости, но все еще напряжённо. – Это я сорвался на ровном месте.

Взгляд пристальный, но какой-то другой. Не такой как раньше. В нем присутствует некий холод, который пугает меня еще сильнее его поведения. Откуда это чувство понятия не имею, но с ним явно что-то не так.

Хочу убрать с лица Давида это выражение. Мне оно не нравится.

Становлюсь на носочки и отчаянно прижимаюсь своими губами к его.

– Ты правда для меня один, – шепчу, оплетая крепкую шею руками, – я бы ни на кого тебя не променяла.

– Ани… – Давид кладет руки мне на талию и как будто хочет отстранить от себя, но я обнимаю его ещё крепче.

– Давид… поцелуй меня. Пожалуйста.

Прошу шепотом, и жду. Секунду, вторую…. Горю в ожидании, когда он наконец целует меня. Сдержанно и коротко, собираясь, кажется снова отстраниться, но я не позволяю ему этого сделать. Прижимаюсь к нему всем телом, показывая, как он нужен мне сейчас. Хочу исправить ужасную ситуацию. Вычеркнуть произошедшее из нашей жизни, чтобы он даже не думал, что я могла бы так с ним поступить.

Осторожно ныряю языком ему в рот. Со всей нежностью, на которую только способна, веду ладонями по каменной груди. Давид всё ещё напряжен, отвечает слабо, словно нехотя, но я знаю, как это изменить. Добираюсь пальцами до его пуговицы на джинсах, давая ему прямой намёк.

– Ани… – перехватывает мою руку. – Не сейчас.

Отчаянно мотаю головой. Не хочу ссор на этой почве. Не хочу…

– Давид… – шепчу тревожно, – Я же ни в чем не виновата… Я вся только твоя… Пожалуйста, прости меня.

Острым взглядом он пилит меня на части, не отпуская запястья. А я не дыша смотрю ему в глаза. Пусть поймёт, как нужен мне. Пусть прочтёт.

Выдохнув, как будто бы устало, он наконец обнимает меня, целует и пальцами одной руки расстегивает молнию на моем платье.

Слава Богу! Боже мой…

С выдохом облегчения поднимаю руки, помогая ему снять его с меня. В нетерпении наблюдаю, как муж расстегивает пуговицу на своих джинсах, и пока я снимаю колготки, тянет ширинку вниз.

Взгляд потемнел, челюсть стиснута.

Оставшись в одном белье, ныряю под одеяло.

– Свет, – напоминаю ему, когда понимаю, что он забыл о нём и уже становится коленом на покрывало.

Встав, в два шага преодолевает расстояние до выключателя, клацает им и возвращается обратно.

Откинув угол одеяла, приникает к моим губам. Поцелуй глубокий, немного резкий. Губы болят под таким непривычным давлением, но я терплю. Если ему нужно таким образом сбросить накопившиеся эмоции, то пусть. Мне приятно, что он меня ревнует. Впервые я испытываю на себе эту эмоцию, и она оказывается очень волнующей. Настолько, что возбуждаюсь я очень быстро.

Давид стаскивает по моим ногам трусики, расталкивает колени шире. Гладит между ног, надавливает на чувствительный бугорок. От того, как быстро все происходит я слегка теряюсь, но тут же обо всем забываю, когда он оказывается во мне.

Выгибаюсь дугой, принимая его в себя.

Сегодня наш секс не похож на тот, к которому я привыкла. Обычно он размеренный, спокойный, тихий. Сегодня же – резкий… злой, я бы даже сказала. Меня это немного пугает. Как могу стараюсь смягчить действия мужа. Глажу его плечи, целую взбугрившиеся скулы.

– Давид, – ласково шепчу, скользя по простыням все выше и выше от его глубоких толчков, – пожалуйста, медленнее.

Муж застывает на мгновение, шумно выдыхает.

– Прости.

Нависнув надо мной, теперь движется мягче. Сжимает ладонью грудь, а я зажмуриваюсь. Мне нравится эта его в некотором роде несдержанность, хоть и жутко смущает. Он редко бывает чрезмерно эмоциональным даже в постели, хотя всегда приводит меня к финишу. По началу я страшно смущалась, но Давид заверил, что стесняться мне нечего.

Всё внутри меня отзывается на это новое его поведение. По телу разносится привычное тепло, внизу живота сладко тянет. Кусаю себя за щеку, чтобы не стонать, а когда спустя короткое время подхожу к пику, закрываю рот ладонью и сжимаюсь вся от сильного оргазма.

Догоняет меня Давид уже после того, как снова берет быстрый темп. Выходит из меня, а потом я чувствую, как мой живот покрывает теплая жидкость.

Откинувшись на простыни, тяжело дышит, я же тянусь за салфетками, лежащими в тумбочке и вытираюсь.

Достав из – под подушки ночнушку, натягиваю её и ложусь с ним рядом. Кладу голову на плечо. Под кожей всё ещё приятно покалывает, чувство расслабленности накрывает с головой.

– Ты не злишься больше? – тихо спрашиваю, нежно рисуя ногтями узоры на его груди.

– Нет, – отвечает коротко муж, а я чувствую, как он снова возвращается к себе прежнему. Закрывает эмоции на замок. – Ты не виновата. Это я повел себя как мудак.

– Ты что? – поднимаю голову, в удивлении смотря на него, – Просто приревновал. Я понимаю. Извини, если со стороны…

– Прекрати извиняться, Ани, – Давид резко перемещает на меня взгляд, – Ты плохого ничего не сделала. Всё, закрыли тему.

А после встаёт, и я различаю как он в темноте натягивает на себя домашние штаны.

– Ты куда? – спрашиваю растерянно.

– Пойду покурю. Ты засыпай.

Глава 6. Оля

– Я останусь у тебя сегодня, не против?

Леша глушит двигатель, когда мы подъезжаем к моему подъезду. Дождь, кажется, усилился еще в несколько раз, пока мы ехали.

Я бы с радостью провела эту ночь наедине с самой собой. Мне нужно утрамбовать в голове пережитое сегодня, справиться с ним, переварить. Но и отправлять сейчас Лешу на другой конец города будет неправильно.

– Конечно. Пойдём.

Мы спешно выбираемся из салона и бегом добираемся до моего подъезда. Успеваем за эти пару секунд порядком намокнуть. С волос стекают капли воды, когда мы заходим в лифт, Леша улыбается, проводя ладонью по короткому ёжику.

– Погода жесть. Как с цепи сорвалась.

– Точно. Надеюсь, к завтрашнему дню улучшится.

– Тебе к скольки в универ?

– К девяти.

Выходим на лестничную площадку и входим в квартиру после того, как я открываю дверь.

– Ты есть хочешь? – снимаю с себя верхнюю одежду и вешаю её на вешалку.

Леша тоже раздевается.

– Я дома поел, солнце. Чаю попил бы.

– Заваришь себе? Я в душ хочу.

– Без проблем. Ты будешь?

– Нет, спасибо.

Нагло сбегаю в душ и стою под струями горячей воды дольше, чем обычно. Всю трясёт, как в лихорадке.

Я знала, что наша встреча с Давидом неизбежна и когда-нибудь обязательно произойдёт, но не думала, что моя реакция после трёх лет останется всё такой же острой, что и раньше.

«Ты счастлива?» звучит набатом в висках.

Я ведь действительно считала, что счастлива с Лёшей. Он заботливый, внимательный, секс с ним отличный. Почему же тогда я чувствую эту адскую боль в груди? Боль, с которой я считала, что давно справилась. Переболела, залечила.

Роняю лицо в ладони, а вместо темноты вижу карие глаза. Строгий взгляд полосует сознание, пробирается в ту часть моего сердца, которую я закрыла на семь замков и строго настрого запретила кому-либо туда проникать.

Мотаю головой, желая избавиться от наваждения. Нельзя. Нельзя запускать этот вирус, потому что если сразу его не блокировать, он заполнит все мои клетки и вызовет рецидив заболевания, а я не могу этого позволить.

Набрав в легкие воздух, открываю глаза. Намыливаю тело гелем, яростно тру кожу мочалкой, а потом сушу волосы и надев ночную рубашку, выхожу из ванной комнаты.

В зале горит приглушенный свет. Направляюсь туда и останавливаюсь на пороге. Леша сидит на диване и смотрит телевизор.

Опираюсь на дверной косяк и невольно рассматриваю его.

Привлекательный он у меня. Высокий, светловолосый, с ясными синими глазами и ямочкой на подбородке. Весёлый, хороший такой. Мы познакомились с ним в университете. Он заканчивал последний курс, а я училась на втором. Банально столкнулись в коридоре. Парень тут же улыбнулся мне и пошёл провожать к аудитории, выспрашивая мой номер. Потом были самые разные свидания. Мне казалось, что я не отвечала ему так, как ему бы хотелось, не могла раскачаться, а он не терял надежду. Звал то в парк, то на конный двор, то возил на озеро за город. Сама не поняла, как ему удалось пробиться сквозь мою броню, но факт остаётся фактом – мы начали встречаться, и я ни разу об этом не пожалела.

За ребрами прокатывается леденящая волна, и я неосознанно прижимаю к груди ладонь.

Вероятно, заметив движение, Леша поворачивает в мою сторону голову и улыбнувшись, протягивает ко мне руку.

– Чего стоишь, как не родная? Иди ко мне.

Подхожу и хочу сесть рядом, но он усаживает меня к себе на колени, заставив оседлать его. Оплетает талию руками.

– Ты какая-то отстранённая сегодня. Случилось что?

Гладит ладонью спину, смотря внимательно в глаза.

Выжимаю из себя улыбку и отрицательно мотаю головой.

– Нет. Устала просто очень.

– Из-за экзамена волновалась?

– Да, – нагло вру, – не спала почти.

– Ну и зачем? – Переместив руку, сдвигает вырез рубашки и обхватывает мою грудь ладонью, – Сколько раз повторять, что нервы дороже? Экзамены ты всегда сдаёшь, но волнуешься при этом каждый раз больше, чем нужно.

Бедром чувствую, как его пах становится тверже. Первый порыв – отстраниться, и руку его убрать, но сама же себя и одергиваю. С чего бы? Он – мой парень, в конце концов. Ни разу за всё время, что мы вместе у меня не возникло мысли отказать ему в близости. Тогда что это за порыв сейчас?

Подавшись вперед, приникаю к мягким губам.

– Ты же знаешь меня. Я всегда волнуюсь, – коротко целую его.

– Знаю, поэтому и говорю, что зря, – произносит он прежде, чем задрать мою рубашку к верху, а потом и вовсе снять её. – Нервные клетки не восстанавливаются. А ты у меня девочка умненькая, не сомневайся в этом.

Склоняется, обхватив мой правый сосок губами, а левый сжимает пальцами.

Прикрыв глаза, подаюсь вперед, запускаю пальцы в короткие волосы. По телу бежит привычное тепло, концентрируется в животе. Сосредотачиваюсь на нём, пытаюсь сфокусироваться на ощущениях. Когда Леша расстегивает ширинку на джинсах, приподнимаю бедра, давая ему возможность спустить их вместе с бельем.

Его губы находят мои, язык проникает в рот. Мы долго целуемся, сильные руки зарываются в мои волосы, сминают кожу, сжимают ягодицы. Слышу, как шелестит фольга и отрываюсь на несколько секунд, чтобы он надел презерватив. Пока делает это, стараюсь не позволять мыслям утекать в другое русло, а они то и дело норовят это сделать. Рвут сознание, достают оттуда совершенно другой образ.

Со злостью стискиваю зубы, и едва Леша справляется с защитой, тут же припадаю к его губам.

– Нетерпеливая моя, – смеётся он, гладя меня через тонкую ткань трусиков.

Сдвигает полоску в сторону, приставляет ко входу тугую головку и через мгновение я чувствую, как он меня заполняет.

Хрипло стонет, а я крепко зажмуриваюсь. Под размеренные толчки, пытаюсь отыскать в себе хотя бы малейшую ответную реакцию.

Но как не стараюсь, оргазм испытать не получается. Когда по рваным и напряженным движениям понимаю, что Леша на пределе, имитирую его, громко вскрикнув и сжав мышцы промежности.

Леша кончает сразу же, сильно вцепившись в меня и прижавшись к губам.

Дышит тяжело и улыбается.

Я делаю тоже самое, а после встаю с его колен.

– Ты спать идёшь? – спрашиваю, надевая рубашку.

– Пока нет, фильм досмотрю, – тоже натягивает джинсы обратно и застёгивает ширинку. Обдает меня теплым взглядом, – Ты ложись, солнце, если хочешь.

– Да, я пойду. Выспаться хочу.

Развернувшись, ухожу в спальню и, наконец, добираюсь до кровати. Укрываюсь одеялом по самый нос, как вдруг чувствую слезы на щеках. Они текут не прекращаясь. Горло дерет ком, а в груди боль такая, что выдержать почти невозможно.

Утыкаюсь лицом в подушку, чтобы не выдать себя всхлипами и реву.

Глава 7. Оля

Дура! Такая дура! Зачем я поехала в это чёртово кафе? Нужно было стоять на своём и отказаться.

«Потому что часть тебя хотела увидеть его» – издевается внутренний голос.

Хотела. До дрожи в кончиках пальцев хотела, только теперь что? Снова ждать, пока отпустит? Снова все круги ада?

Леша ложится спать через полчаса. Засыпает почти сразу, а я всю ночь лежу, уткнувшись в потолок. Из-за закрытой двери памяти, подобно ночным демонам, выбираются воспоминания и съедают меня заживо.

Как мы с Давидом гуляли по городу, как оба пытались держаться друг от друга подальше, но у меня получалось хуже. Как сорвались и … боже, кажется я была самой счастливой за те три месяца, что мы были вместе.

Если бы можно было, я бы душу дьяволу продала лишь бы иметь возможность быть с ним. Лишь бы его семья была другой и приняла меня. Лишь бы ему не пришлось делать выбор, а мне… отпускать его.

К утру у меня страшно болит голова. Еле добираюсь до университета. Покупаю себе кофе, и подхожу к своей аудитории. Пока Мари нет, останавливаюсь рядом с окном и залезаю в телефон.

Сегодня у нас зачёт, а потом весь остаток дня свободный. Леша до вечера будет на работе, я же на несколько дней отпросилась, чтобы сдать сессию.

– Привет, Оль.

Поднимаю голову на подошедшую Мариам. Подруга выглядит немного взвинченной, глаза блестят, щеки алые.

– Привет, – убираю телефон в сумочку, рассматривая её внимательно.

Примерно понимаю из-за чего такие изменения. Одно имя – Демьян… Мы с ней одновременно влюбились, когда учились в одиннадцатом классе. Я – в Давида, она в его лучшего друга – Демьяна. И мы же обе их отпустили, когда они закончили университет. Обе справлялись каждая со своим горем, но были все это время рядом и поддерживали друг друга, как могли. Стали крепкой нерушимой опорой, за что и любим друг друга так, как никто, наверное, больше.

– Случилось что-то? Ты приболела?

Вероятно, скрыть следы моей бессонной ночи у меня вышло плохо, потому что она хмурится, глядя в моё лицо.

– Наверное, вчера все же простудилась. Голова очень болит.

– Я вижу. Как же ты зачёт сдавать будешь?

– Да, сдам. Куда денусь? Вы как вчера посидели?

– Ты вовремя уехала, могу сказать, – вздыхает Мариам, опираясь рядом со мной бедрами на подоконник, – Давид вчера на парня набросился за то, что он подсел к Ани, представляешь?

Сердце больно стискивается, стаканчик кофе в руке подрагивает.

– Ого. Всё нормально? Никто не пострадал?

– Физически нет, но было очень неприятно, – морщится Мари, а потом резко меняет тему, – Слушай, мы же в театр сегодня собирались. Пойдем? Или может лучше дома отлежаться?

Чёрт… театр.. Ани… вдоль позвоночника ползет мороз… нет, я не смогу.

– Если ты не против, я бы подлечилась. А вы идите. Я предупрежу крестного, он вынесет вам билеты.

– А это удобно? – неуверенно смотрит на меня подруга.

– Конечно. Он рад будет.

– Тогда ладно. Ани нужно после вчерашнего проветриться. Давид впервые так вел себя с ней. Вообще не знаю какая муха его укусила. Только ты уехала, ушёл курить. Пропадал где-то, а вернулся совсем другим… Я не ожидала от него такого.

Больно кусаю себя за щеку и отвожу взгляд.

Вовремя подошедший преподаватель открывает нам дверь в аудиторию, и я, пользуясь моментом, вбегаю в числе первых и ныряю на заднюю парту.

Чудом сдав зачёт, машу Мариам рукой и уезжаю домой. Похоже, я правда заболела, потому что у меня оказывается температура. Бесцельно валяюсь целый день в постели. По телевизору идут какие-то передачи, а я будто провалилась в какой-то астрал. Мне то жарко, то холодно. Леша предлагает привезти вечером еду из ресторана, но я отказываюсь и прошу его сегодня не приезжать. Не могу пока что. Это неправильно. Мне нужно время прийти в себя.

Когда за окном темнеет, а от Мари приходит сообщение, что они с Ани забрали билеты и уже заняли свои места, я решаю, что нужно хотя бы чаю выпить.

Встаю с дивана, отправляюсь на кухню, но, когда почти дохожу до неё, в квартиру раздаётся звонок.

Сменив направление, подхожу к двери и смотрю в глазок.

В грудь мгновенно удар прилетает, а слабость, что еще секунду назад владела моим телом превращается в ураган.

Прижимаю руку к груди, лихорадочно пытаясь понять зачем Давид здесь.

Дыхание перехватывает, сердце подскакивает к самому горлу и начинает тарабанить быстро-быстро.

Отхожу от двери, накрываю губы ладонью, будто он по ту сторону может услышать, как я громко дышу. Случайно бросаю взгляд в зеркало и пугаюсь сама себя. Глаза стеклянные, кожа бледная, как у мертвеца. Хватаю расчёску и нервно впиваюсь ею в пряди, спутавшиеся во время лежания на диване.

Из-за второго звонка вздрагиваю и возвращаю расческу на место. Вся мелко дрожу, ступая к двери, как по горящим углям.

Протягиваю руку и зависаю около замка. Вдруг он не дождётся и уйдёт. Пусть уходит. Зачем пришел вообще и как адрес узнал? Сумасшедший!

Бесшумно придвигаюсь к глазку. Давид смотрит прямо в него. Будто чувствует. Нет, точно знает, что я дома.

Медленно выдохнув, выпрямляю плечи и облизываю пересохшие губы. Щелкаю замком, распахивая дверь.

Взгляд карих глаз немедленно впивается в моё лицо.

Мне же словно разряд в сердце приходится.

– Давид? – звучу максимально легко и удивленно.

– Мариам сказала, что ты заболела.

– Да. Погода такая, сложно не простыть. Ты у неё узнал адрес?

– Я войду, не против?

Ещё один разряд. Сердце нитями страха окутывает. Цепляюсь крепче в дверную ручку.

– Зачем?

Давид сощуривается, расстреливает меня глазами. В своей манере, запрокидывает слегка голову назад.

– Не знаю. Чтобы в подъезде не разговаривать.

Логично… вот только о чём нам говорить?

Он когда-то вот так же приехал ко мне и тоже сам не мог объяснить почему. Закончилось это тем, что мы начали встречаться, потому что оба понимали, что тянет так, что сопротивляться нет никаких сил.

Но то было тогда…

– Проходи.