Он встал. Потянулся после сна всем телом, выгнул спину дугой, вытянул вперёд свои мощные рыжие лапы. Подошёл к хозяйке, сидевшей со спицами в старом, лоснящемся кресле примерно его же возраста, потёрся о ногу.

– Ну что, Рыжий, отоспался? Кушать будешь, или сразу на улицу, гуляка, пойдёшь? – ласково погладила его хозяйка и почесала любезно подставленную им под ласку шею.

Уверенной грациозной походкой он степенно дошёл до своей миски, – хотелось пить, –после чего решительно направился к двери хозяйского дома, которая впервые за последний месяц была вновь открыта. Весь этот месяц ему пришлось просидеть в запертом доме, и он просто должен был проверить, не изменилась ли на улице расстановка сил, да не забыл ли кто случайно кто тут хозяин территории.

Его хозяйка жила в частном секторе, и он держал в страхе всю округу, включая излишне воспитанных домашних собак. С бродячими, правда, отношения у него не сложились, и те то и дело загоняли его на дерево. Но он прекрасно знал их повадки и в большинстве случаев, насладившись их безудержным лаем под деревом, просто перепрыгивал на ближайший забор и с достоинством удалялся.

Дома его заперли после одного неприятного инцидента.

С год назад на второй половине дома поселился внук хозяйки со своей женой. Этой весной у них появился младенец, – часто пищащий человеческий детёныш. Как же его бесили эти детские вопли! Пару раз он даже сумел запрыгнуть в кроватку, пытаясь разобраться с этим пищащим недоразумением, но не тут-то было. Всякий раз его тут же с бранью хватали и выбрасывали за дверь. Начинались крики, брань и ещё большие вопли, и долгие выяснения отношений с хозяйкой. Зачем вообще хозяйка пустила их к себе, он категорически не понимал.

В какой-то момент внук хозяйки, несмотря на его отчаянное сопротивление, запихнул его в переноску и отвёз в вонючую клинику, которую он терпеть не мог. Там ему какие-то тётки в белом всякий раз что-то кололи, весьма беспардонно трогали и ощупывали. Они хоть и встречали его почётным прозвищем «Рыжая бестия», но при этом совершенно непостижимым образом умудрялись уворачиваться от его когтей и острых зубов. Вот и в этот раз, зажав так, что не пошевельнёшься, со словами «Допрыгался, Рыжий демон!» ему что-то вкололи. Сразу сильно зашумело в ушах, и он почувствовал, что отключается.

Очнулся он сильно дезориентированным в пространстве и уже со странными повязками на лапах. Его очень тошнило, а бесячие повязки давили, сильно мешали и создавали очень неприятные и крайне болезненные ощущения в лапах. Впрочем, вскоре он пришёл в себя и легко разделался с повязками, которые оставили ему на память странное ощущение пустоты в подушечках пальцев. Лапы некоторое время ещё продолжали противно ныть, а потому он решил на всякий случай держаться от внука хозяйки подальше, мало ли что тому ещё взбредёт в голову! Но на улицу его не пускали ещё долго.

И вот настал его час, наконец-то снова свобода!

Он не спеша вышел на крыльцо, повёл носом по ветру, ощущая его дуновение кончиками своих длинных усов. Немного посидел на нагретом деревянном крылечке, жмурясь от яркого и тёплого дневного солнца и впитывая это тепло всем телом. Пора обходить территорию.

Обойдя двор и убедившись, что ничего не изменилось, он пошёл в сторону хорошо знакомой дырки в заборе, ведущей прямо в переулок. Сначала прогулялся вдоль забора, с удовольствием осязая мягкую траву, чуть проминавшуюся под его сильными лапами, и поглядывая на шустрых воробьёв, копошащихся на дороге. Охота на них была делом привычным и приятным, но не первоочередным. Сейчас он направлялся в сторону синего дома, где жил серый большой кот, который то и дело забывал кто здесь хозяин и пытался качать права. Навестить его нужно было пренепременно и как можно скорей, – ничего так не укрепляет пошатнувший за длительное отсутствие авторитет, как хорошая взбучка, после которой противник со всех ног улепётывает под защиту дома и домашних, роняя за собой клочья серой шерсти!