Глава 12
На улице бушевала гроза, а я наслаждалась тем, что в доме тихо и спокойно. Я сидела на диване в гостиной с чашкой какао, и смотрела какое-то дрянное шоу по телевизору. Мне не хватало Рона рядом. Хотелось прижиматься к тёплому боку, и периодически наклоняться к его груди, чтобы слышать размеренный стук сердца. Я вспомнила, что вечер Джеммы проходил более насыщенно, и решила отправить ей сообщение.
«Как прошла вечеринка?»
Подруга не ответила, и я решила, что она уже спит. Я продолжила смотреть шоу, глубже завернувшись в плед. Спустя полчаса в дверь постучали. Моё сердце подскочило к горлу. Неужели вселенная услышала мои желания? Я кинула взгляд на дверь комнаты мамы. Она уже ушла отдыхать, и я не хотела, чтобы она вышла и увидела, как я встречаю Рона.
Распахнув входную дверь, я ахнула и выскочила на порог. Сжимаясь в комок, у дверного проёма стояла скрюченная Джемма, и тряслась, словно осиновый лист на ветру. Я подскочила к подруге, и обняла её за плечи.
– Джемма, что случилось? Джем? Он обидел тебя? Ударил? Джемма, ответь!
Подруга покачала головой, и разрыдалась ещё сильнее. Она обнимала себя руками так крепко, что, казалось, могла переломать рёбра. Я потянула её к двери.
– Идём, милая. Давай, тебе надо переодеться в сухую одежду.
Тонкое платье подруги насквозь промокло, и теперь облепило её тело. Она вся тряслась и содрогалась от рыданий. Меня обуяла такая злость, что даже закралась мысль позвонить Рону, и спустить его на Калеба. Но я знала, что Джемма бы этого не хотела. К тому же я должна была сначала узнать, что произошло.
Когда я вела Джемму в свою комнату, мама выглянула из своей. Она громко ахнула, увидев, в каком состоянии моя подруга. Я незаметно махнула маме, но та вышла в коридор. Завязывая на ходу шёлковый халат, мама встала перед Джеммой. Она подняла её голову за подбородок и покрутила в разные стороны.
– Кто тебя обидел? – строго спросила мама.
– Мам, – одёрнула я, и покачала головой, давая ей понять, чтобы не лезла. Но моя мама была непреклонна.
– Джемма, детка, мне позвонить Рону? – уже ласковее произнесла мама.
Испуганный взгляд подруги встретился с моим. Она неистово покачала головой, но не произнесла ни слова.
– Тебе причинили физическую боль? – мама осторожно задала следующий вопрос. Джемма качнула головой, но слёзы не прекратили катиться из её глаз. Мама выпрямилась. – Ладно, идите. Мэл, дай ей чистую сухую одежду. Джемма, перед этим тебе нужен горячий душ. Твои родители в городе?
– Нет, – всхлипнула Джемма. – По… Пожалуйста, не звоните никому. Я буду… буду в порядке. Правда.
– Хорошо, – ласково сказала мама, и погладила мою подругу по волосам. – Завтра утром сможем поговорить, ладно? – Джемма кивнула. – Если будешь в этом нуждаться. – Мама кивнула и скрылась за дверью своей спальни.
Я провела подругу в ванную комнату. Пока я настраивала воду, она стояла, прислонённая к раковине, и тряслась от рыданий. Джемма обнимала себя до побелевших костяшек пальцев. Как только я помогла ей снять одежду, и поставила под душ, вышла за вещами. Я доставала свою тёплую пижаму и носки, и при этом боролась с соблазном позвонить Рону, чтобы рассказать о том, в каком состоянии находится его сестра. Но я знала, что он убьёт Калеба, и будет прав, если вы меня спросите.
Как только Джемма была одета в пижаму, а её волосы подсушены феном, я привела подругу в свою комнату, и уложила под одеяло. Я принесла ей большую чашку какао и села рядом. Я ждала, пока она сама захочет рассказать о случившемся, но Джемма уставилась в одну точку на одеяле, обняв чашку ладошками.
– Джем, – позвала я.
– Он сказал, что я – ребёнок. Сказал, что не видит во мне женщину.
– Ох, – только и сказала я.
– Я так больше не могу, Мэл.
Я не знала, что сказать ей. Всё, чем я могла помочь, – это почти до рассвета вытирать слёзы подруги, и мысленно бить себя по рукам, как только возникало желание позвонить Рону.
Слушая Джемму, я буквально ела себя поедом, потому что скрывала от подруги свои отношения с Роном. И я знала, что это ничем хорошим не закончится. Но пока почему-то не была готова на весь мир кричать о нас, мне хотелось сохранить этот маленький мирок только для нас двоих. Эгоистично насладиться нашим одиночеством, напитаться друг другом прежде, чем делиться частичкой нас с окружающими.
На следующий день я оставила Джемму спать в моей кровати, а сама отправилась на работу. Мама во время завтрака поспрашивала о ней, но я сказала, что это всего лишь любовная драма, и всё пройдёт.
Перед тем, как уснуть, Джемма попросила ничего не говорить Рону. Думаю, она надеялась, что у них с Калебом всё еще наладится. Я пообещала молчать, потому что сама была такой же наивной и глупой, и для меня значение имели только чувства.
Ближе к концу дня мой телефон зазвонил в кармане, и я оторвалась от работы.
– Привет, – услышала я любимый бархатный голос, как только ответила на звонок.
– И тебе привет. – Я прислонилась к каменной скамейке, скрывшись в тени.
– Как работа? – спросил Рон.
– Чертовски жарко.
– Понимаю тебя, – усмехнулся он. – Мы сегодня тоже работали на улице, и я думал, что не доползу до дома.
– А что вы на улице делали? Ты же, кажется, говорил, что сейчас занимаетесь внутренней отделкой.
– Да. Заказчик захотел свой кабинет обшить деревом. Так что нам пришлось сегодня во дворе распиливать древесину, чтобы подогнать её под нужный размер. Тим, как истинный придурок, установил всё оборудование под солнцем. В общем, нам пришлось в прямом смысле попотеть.
– О, так ты воняешь?
– Ещё как. Хочешь, не буду мыться до нашей встречи вечером?
Я фыркнула.
– Кого ты пытаешься обмануть, Рональд Морис? Ты – чистюля из чистюль.
– Поедешь завтра со мной смотреть участки?
– Какие участки?
– Земельные.
– Очень смешно.
На той стороне я услышала глубокий смех, и это сделало мою улыбку шире. Мне нравилось заставлять его смеяться, даже если это выходило непроизвольно.
– Я расскажу тебе всё вечером, ладно? – спросил он. – Сейчас мне нужно возвращаться к работе.
– Конечно. До встречи.
– Эй, Мэл, – позвал Рон.
– Да?
– Я уже соскучился.
– Мы виделись несколько часов назад.
– Охренительно долго, —сказал он. – До встречи. – И положил трубку.
Моё бедное сердце снова пустилось галопом. Я трепетала каждый раз, когда он выдавал такие невероятно милые вещи. Рон не был эмоциональным, и от него редко можно было услышать что-то слащаво-сентиментальное. Но вот такие крупицы проявления заботы доказывали, что ему не всё равно. Что он так же, как и я, наслаждается нашим временем вместе. И за последнюю неделю он показывал это множеством способов. От обычных вопросов о моей жизни – до желания перегрызть горло службе доставки, которая создавала мне проблемы на работе.
Вечер мы провели так же, как и остальные на этой неделе. Наши отношения развивались очень стремительно с того самого дня, как я впервые попала в постель к Рону. Как будто все эти годы мы проживали прелюдию к тому, чтобы быть вместе, а теперь всё просто шло своим чередом. Каждую свободную минуту мы проводили вместе.
Утром после завтрака в кафе мы поехали на окраину города.
– Так для чего мы туда едем?
– Я хочу построить дом.
– Ты хочешь? Или должен?
– Хочу. Это для меня. Быстро он не построится, потому что требует немалых вложений. Особенно учитывая то, сколько новых технологий хочу применить. – Рон бросил на меня быстрый взгляд, и снова повернулся лицом к дороге. – Я хочу построить «умный» дом. Ну, знаешь, со всякими там датчиками света и тепла, с солнечными батареями, и даже своей ветровой станцией. Это в перспективе, станцию я вряд ли пока потяну, – усмехнулся он. – Но мне при строительстве хочется использовать эко-материалы, чтобы снизить до минимума количество синтетических. И это одна из причин, почему дом будет строиться на окраине.
– Мне казалось, ты хочешь купить квартиру, – заметила я, завороженно глядя на мужчину.
– Хотел, – сказал он, кивнув. – Но передумал. – Рон вздохнул. – Я хочу большую семью. Больше, чем наша. – Он снова бросил на меня взгляд. – Я хочу троих детей минимум. В идеале пять. – Я фыркнула. – Хочу быть отцом, который каждый вечер приходит домой, и проводит время со своей семьёй. Хочу, чтобы мои дети видели меня каждый день.
– Ты скучаешь по родителям? – догадалась я.
Рон пожал плечами.
– Я уже не мальчик, чтобы даже думать об этом.
– Но скучал?
– Когда был ребёнком. В подростковом возрасте радовался каждому их отъезду. Можно было устраивать вечеринки и приводить девушек, не рискуя быть наказанным. А потом подросла Джемма, и её перестали отправлять к тёте, так что я должен был присматривать за ней. Я привык.
– Ты относишься к ней как к своему ребёнку.
– Она, в принципе, и была моим ребёнком, если можно так сказать. Джемма с самого рождения была моей ответственностью. Родители практически никогда ею не занимались. Папина карьера пошла в гору буквально перед её рождением. Так что, как только Джем немного подросла, они умчались в первый тур. И с тех пор не могут остановиться.
Мне показалось, что я услышала горечь в голосе Рона. Я догадывалась, что он скучал по родителям, и ему досталось слишком мало их любви. Что уж говорить о Джемме, которая видела их от силы шесть месяцев за год. Когда я спросила Рона об этом, он лишь просто сказал:
– Это цена славы и достатка.
– Но ведь вы с Калебом достаточно быстро стали успешными, не выезжая из города.
– У нас другая профессия.
– Но твой папа ведь тоже мог выбрать.
– И он выбрал, Мэл. И это счастье, что каждый из нас занимается любимым делом. Только представь себе, что тебе бы пришлось работать бухгалтером, а не садить цветы.
Я содрогнулась от мысли об этом, а Рон с пониманием усмехнулся.
Спустя четыре часа мы приехали на третий участок. Поросший травой и полевыми цветами луг на холме, перед которым открывался отличный вид, захватывал дух.
– Давай устроим пикник, – предложил Рон, доставая из машины покрывало и корзинку с едой.
– О, да ты всё продумал, – с улыбкой сказала я.
– Неужели ты подумала, что я оставлю тебя голодной?
– Даже не смела помышлять о таком.
– То-то же, – коротко сказал Рон, шлёпнув меня по попе, побуждая двигаться по траве.
– Эй, что ты меня всё врем бьёшь? —притворно возмутилась я.
– У нас с твоей попкой особые отношения, не встревай, – отозвался Рон, расстилая покрывало, и поиграл бровями.
Я присела. Рон достал из корзинки сэндвичи, развернул один и передал мне. Я поблагодарила и с удовольствием откусила кусочек.
– М-м-м, с лососем, мой любимый, – простонала я.
– Знаю, – просто сказал Рон, передавая мне открытую банку содовой.
Какое-то время мы молча ели, любуясь видом.
– Насколько большим будет дом? – спросила я, когда доела.
Поставив пустую банку в корзинку, и вытерев рот салфеткой, я положила голову на колени Рона. Я смотрела на его мужественное лицо, в то время как его взгляд был направлен вдаль. В тот момент я в который раз убедилась, насколько он красив: сочетание мужественности, силы, и обаяния – это был невероятный коктейль, приправой к которому служила сексуальность, которая у этого мужчины работала на полную мощность.
– Большим, – наконец ответил он на мой вопрос. – Два этажа. Куча спален, в каждой своя ванная комната. Огромная кухня…
– С большим окном, широким подоконником, на котором будут лежать подушки. Чтобы, когда жена готовила ужин, муж мог сидеть там, и общаться с ней. А дети могли бы делать там своё домашнее задание.
Рон внимательно посмотрел на меня. Зелёные глаза прожигали насквозь, как будто он пытался разгадать скрытый смысл моих слов.
– Большая веранда… – сказал он, и прервался, как будто давая мне возможность продолжить.
– С широкой качелей, чтобы можно было наблюдать закат.
– Бассейн, —сказал Рон. Теперь в его взгляде был вызов.
– А рядом – беседка, заросшая глицинией. И в беседке стол, окружённый скамейкой с кучей подушек. А дальше – гриль под крышей. Такой, знаешь, стационарный?
– Знаю, – со смехом сказал Рон.
– Почему ты смеёшься?
– Потому что ты – идеальная, – ответил он, коснувшись указательным пальцем моего носа.
Когда солнце начало клониться к закату, мы сели в машину, и поехали назад. Всю дорогу Рон сжимал мою ладонь, не выпуская её ни на секунду.
– Останься сегодня со мной, —попросил Рон, когда мы заехали в район неподалёку от моего дома.
– Хорошо, – согласилась я с лёгкостью. Мне даже не нужно было думать, потому что я знала, чего хочу.
На следующем перекрёстке Рон свернул и повёз меня в свою квартиру. Мы молчали, пока не оказались у него дома.
– Мы поедем не к твоим родителям?
– Нет. Сегодня я хочу тебя в своей постели, в своей квартире. Не у родителей. А теперь быстренько в душ, – сказал быстро Рон и, подхватив меня на руки, перекинул через плечо, и понёс в ванную.
Этой ночью мы впервые занимались любовью. Рон всегда был чувственным любовником, который сводил с ума своими играми. Его прикосновения каждый раз заставляли вибрировать каждую клеточку моего тела. Но той ночью моя душа пела. Он был настолько нежным, насколько может мужчина, который сходит с ума от желания. Я была заражена им, словно самым едким вирусом. Я дышала им, и не могла надышаться. Каждое прикосновение посылало искры в моё сердце, в очередной зажигая его для Рона.
Я уснула с улыбкой на губах, укутанная в безопасность объятий Рона.
Глава 13
– Я думаю, что нам нужно выбраться на рафтинг, – сказал Рон, пока мы утром собирались на работу.
– Зачем? – спросила я, обернувшись, и глядя на то, как он натягивает джинсы на потрясающую задницу. Несмотря на наши утренние игрища, я всё ещё хотела его.
– Не глазей так на меня, малышка, – строго предостерёг Рон. – Я могу опоздать на работу, а ты – нет. – Он ткнул пальцем в мою сторону, вызвав мою смущённую улыбку. – А что касается рафтинга, то мы завтра едем. Я знаю парня, который всё это организовывает. Но там надо быть уже в восемь утра, так что нам предстоит ранний подъём. Мне нужно позвонить твоей маме, чтобы спросить её разрешения?
Я посмотрела на Рона, он едва сдерживался от смеха. Его губы были сжаты в тонкую полоску. Я потянулась, схватила подушку, и запустила её мужчине в голову. Он рассмеялся.
– Понял-понял, – сказал он, лопаясь от смеха, и поднял руки, показывая, что сдаётся.
– Так что там с рафтингом? – спросила я, застёгивая сарафан.
Как только я коснулась молнии на спине, тёплые руки обвили мои пальцы и убрали их с дороги. Я почувствовала горячее дыхание Рона, когда он мучительно медленно потянул бегунок молнии вверх. Я замерла, упиваясь ощущением его прикосновений. Закончив застёгивать, он положил ладони на мои плечи и слегка сжал их. Потом прижал меня к своей груди, и моё тело снова было готово петь для него.
– Я не могу держать свои руки подальше от тебя, – тихо сказал он в мои волосы, посылая волну удовольствия по всему телу. – Ты – как наркотик, медленно наполняющий вены. С каждой минутой мне всё больше недостаёт тебя. Постоянно хочется ещё. Как будто мою кожу разорвёт, если ты не прикоснёшься ко мне в следующую секунду.
Мы стояли перед зеркалом во весь рост, и я смотрела на то, как его руки медленно опускались с плеч на мою грудь. Нежно проведя по ней, Рон сжал её в больших ладонях. Как только соски оказались зажаты между пальцами, я тихо простонала и прикрыла глаза.
– Открой глаза, малышка, – прошептал он.
Я послушно подняла веки, и наши взгляды встретились в зеркале напротив. Его – горящий, и мой – безумный. Мы были до краёв переполнены похотью. Одна рука Рона двинулась ниже, к подолу моего сарафана. Я выгнулась сильнее, прижимая попку к его ширинке, которую уже таранил твёрдый член.
Большая ладонь, покрытая венами, забралась под сарафан и нырнула ко мне в трусики. Я ахнула, как только пальцы Рона закружили по чувствительному бугорочку.
– Обожаю смотреть на тебя, когда ты сходишь с ума от желания. – Хриплый шёпот усиливал ощущения. Я была так возбуждена, что мне хотелось снова запрыгнуть на Рона и скакать, пока в нас не останется сил ни на что.
Рон быстрее закружил по клитору, а потом вставил в меня два пальца. Я закричала от ощущений. Жар разливался по всему телу, пока одной рукой он трахал меня, а второй сжимал грудь. Я была близко. Знала, что мне нужно всего пару минут, чтобы кончить.
– Вот так, моя сладкая девочка, не сопротивляйся, – шептал Рон, быстро двигая своей рукой. Я встала на цыпочки, пытаясь убежать от его движений, а потом снова опускалась вниз, встречая толчки его пальцев. – Ещё, милая. Совсем немного, ты так близко. Боже, ты такая красавица. Такая нежная, но очень жадная девочка, да, Мэл? Ты хочешь мой член внутри? – Я кивнула. – Словами, малышка. Я люблю, когда ты разговариваешь.
– Да! – крикнула я, чувствуя, как наплывает волна, сносящая мою выдержку и здравый смысл.
– Да – что? – спросил Рон, замедляя движения.
Он отпустил мою грудь, и быстро расстегнул ширинку на своих джинсах. Приспустив их, Рон достал твёрдый ствол, зажав его между половинками моей попки. Он отодвинул в сторону мои трусики, крепко сжав их в кулаке.
– Скажи это, детка. – Его хриплый голос царапал мои нервы, накаляя ощущения.
– Хочу твой член глубоко… – Я крикнула, когда, он резко вошёл в меня именно так, как я того хотела. – Внутри!
– Чёрт, да!
Рон выгнулся и сжал челюсти, откидывая голову назад. Я, как завороженная, смотрела на него в зеркало. Он терялся во мне. Впитывал все ощущения так же, как и я. Наслаждался нашей близостью. Моё сердце упивалось триумфом. Я всё ещё не до конца могла поверить в то, что мне удалось заполучить Рона.
Ощущения нарастали, накатывая мощной волной, заставляя тело трястись в предвкушении оргазма. Толчки Рона становились сильнее, жёстче, беспощаднее. Я без остановки кричала, гналась за своим удовольствием.
Рон схватил меня за шею, снова приблизив лицо к моему уху.
– Посмотри, какая ты красавица. Только посмотри, Мэл, как мы смотримся вместе.
Я распахнула глаза и посмотрела в зеркало. Только я следила не за собой, а заглядывала в тёмные глубины зелёных глаз. Он с восхищением осматривал моё прикрытое сарафаном тело. Одна рука Рона сжимала моё бедро, заставляя встречать его толчки, а вторая сжимала шею, не давая отвернуться или отвлечься. Мы так эротично смотрелись, что созерцание наших движений ещё сильнее обостряло чувство. Звук хлопающих друг о друга бёдер, наши стоны и крики, тяжёлое дыхание, грохот сердец… всего этого было слишком много.
Внезапно по позвоночнику прокатилась волна покалывающих мурашек, ноги затряслись, а внутри как будто всё опухло, создавая тесное трение. Я с громким стоном и дрожью наконец кончила, выкрикивая имя Рона. Через пару толчков он последовал за мной, бормоча мне на ухо то, как я прекрасна и что он не может перестать меня трахать.
Движения Рона замедлились, а через пару минут он выскользнул из меня. Я едва могла удержаться на трясущихся ногах. Рон придерживал меня за талию одной рукой. Сарафан был помят, и я чертыхнулась, но улыбка на губах выдавала моё мнение на этот счёт. Рон снова натянул боксёры с джинсами. Он повернул меня к себе и прижался к моим губам в долгом чувственном поцелуе.
– Ты – мой наркотик, Мэлори Дуглас.
– А ты – мой целый мир, Рональд Морис, – ответила я, целуя его ещё раз.
– А теперь давай собираться, – сказал Рон и, поддаваясь вновь обретённой привычке, шлёпнул меня по попке.
Я взвизгнула, и побежала в ванную, чтобы привести себя в порядок.
***
На следующее утро Рон тащил меня сонную к группе людей, которые уже натягивали на себя жилеты, готовясь сесть в лодку, которая будет швырять нас по речным порогам. Весь предыдущий вечер и утро я пыталась отвлечь Рона от этой идеи единственным знакомым мне способом: я пыталась выжать его в постели. Но сработал обратный эффект. А потому теперь я на ватных ногах тащилась за ним в направлении инструктора.
Высокий худой блондин со скобами на зубах размахивал руками, рассказывая, как нужно вести себя на воде. Он так был захвачен рассказом, и я сделала вывод, что парень любит свою работу. Он быстро проинструктировал нас, мы надели жилеты, сели в лодку, и схватились за верёвки по борту.
Когда лодка качнулась на первом пороге, Рон, сидящий позади меня, наклонился вперёд и прошептал мне на ухо:
– Если ты выдержишь, тебя ждёт награда.
Моё тело прошил озноб от его слов и обещания. А ещё от желания просто завалиться в кровать и поспать. Я сходила с ума от Рона и его прикосновений, но, видимо, пытаясь отвлечь его от рафтинга, я неслабо перестаралась. Потому что между ног у меня было ощущение, словно я неделю занималась сексом без остановки. Эй, я же до этого была девственницей, а здесь такой марафон всю последнюю неделю. Вряд ли это хорошо сказывалось на моём здоровье, но я просто не могла остановиться и оттолкнуть его от себя. Или перестать соблазнять его. Всё это было настолько ново для меня, что я утонула в ощущениях и чувствах.
Нас подбросило и я буквально крякнула. Позади меня рассмеялся Рон. Я вцепилась в верёвки. Всё время, пока мы сплавлялись по реке, я молилась, чтобы это быстрее закончилось. Я не замечала окружающих красот. Я знала, что мы петляли между двумя живописными скалами. Знала, что вода в реке прозрачная, и, если бы захотела, то могла бы увидеть, как она омывает огромные камни. Но мне было не до этого. Я хотела ещё один завтрак и спать. Два дня. Или три.
Когда мы сошли на берег, мои ноги тряслись так, что это заметил даже инструктор. Рон подхватил меня на руки, как только я стащила с себя оранжевый жилет. Я вцепилась в него, как обезьянка, а он держал меня крепко так, что я была уверена, что он меня не выпустит.
– Эй, давайте все вместе позавтракаем, – предложил мужчина средних лет, помогая жене снять жилет.
Вся компания согласилась. Рон посмотрел вниз на меня.
– Что думаешь по этому поводу?
Мои глаза уже были полуприкрытыми.
– Если после этого ты отвезёшь меня домой и уложишь в постель.
– О, будь уверена, – ухмыльнулся он.
– Я чертовски сильно хочу спать, – сказала я.
–Я дам тебе поспать, малышка. Но сначала накормлю.
Мы проехали около пяти километров и припарковались у небольшой забегаловки. Уютное кафе как будто специально было построено для тех, кто ездил заниматься рафтингом или плавать на каяках. На несколько километров вокруг не было ни единого дома, и я задалась вопросом, как они всё ещё держались на плаву.
Мы сели за большим столом. Быстро сделав заказ приветливой официантке, мы сначала смущались общаться с незнакомыми людьми. Но когда принесли нашу еду, и каждый сделал примерно по паре глотков кофе, разговор пошёл гораздо легче.
Мы смеялись над тем, как Пит рассказывал, что сейчас у них с женой третий медовый месяц. Они трижды разводились, и трижды играли свадьбу.
– И нет, чтобы уйти к молодой девице, – смеялась его жена Мона. – Этот старый дурак просто уходил, потому что ему надоело жить со мной.
– Зато каждая следующая наша свадьба лучше предыдущей, разве нет? – спросил мужчина, обнимая свою жену.
– Да, и теперь каждый из наших детей и внуков может сказать, что побывал на нашей свадьбе.
– А вы не собираетесь жениться? – спросила Мона, глядя на нас с Роном.
Я поперхнулась кофе, но Рон оставался спокойным.
– Нам пока рано об этом думать, мы только начали встречаться.
– А смотрите друг на друга, как будто годами влюблены.
Мы переглянулись с Роном. Я знала, что мой взгляд был слегка затравленным. Я не хотела спугнуть его своими чувствами. Но, кажется, Рона мало что может смутить. Он как будто заглядывал мне в душу, вытаскивая на поверхность всё, что там было припасено для него. Взгляд Рона был серьёзным. Он не выглядел хмурым или смущённым, просто спокойным и задумчивым.
Внезапно Рон наклонился, обнял меня за плечи, и оставил на моих губах нежный поцелуй. Ощущение было такое, как будто мы пообщались на каком-то тонком уровне, только мне как будто забыли донести, чем закончилась эта беседа.
После нашего молчания тему быстро сменили. Мы обсуждали, кто чем занимается, как часто каждый сплавляется по реке. Конрад, наш инструктор, пригласил всех посмотреть соревнования по плаванию на каяках на следующей неделе. Закончив завтрак ближе к обеду, мы попрощались, обменявшись профилями в соцсетях, чтобы поддерживать связь, и разъехались.
По дороге, под спокойную музыку в салоне машины я уснула, и проснулась, как только дверь открылась, и на меня подул лёгкий ветерок. Я едва могла открыть глаза. Организм совсем отказывался функционировать и вести себя хоть сколько-нибудь адекватно.
– Идём, сладкая, – ласково сказал Рон, пытаясь вытащить меня из машины.
– Можно я ещё немного посплю? – простонала я.
– Обязательно поспишь. Давай, малышка. Быстрый душ, переодеться в мою футболку, а потом я уложу тебя в тёплую постель, где ты можешь спать до самого понедельника.
– И ты не будешь будить меня, чтобы удовлетворить свои… – Я вяло махнула рукой в сторону его паха. – Потребности?
Рон негромко рассмеялся.
– Если мне нужно будет удовлетворить мои… потребности, я постараюсь сделать это так, чтобы тебя не разбудить.
– Тебе мама говорила, что мастурбация может привести к слепоте? – скрипучим голосом спросила я, выбираясь с помощью Рона из машины.
Мои слова вызвали у него новый приступ смеха.
– Мне это не нужно, когда рядом со мной есть такая соблазнительная попка, – сказал он и шлёпнул меня по ней.
– Эй! – взвизгнула я возмущённо. – Я же сонная.
– Ну вот, теперь у тебя есть силы на то, чтобы принять душ и дойти до кровати, – самодовольно усмехнулся Рон.
Мы зашли в его квартиру, где я приняла быстрый душ. Он ещё сильнее расслабил меня. Так что я едва доползла до кровати, надела лежащую на ней футболку Рона, и, завернувшись в одеяло, уснула. Рона в тот момент не было в спальне. Вероятно, он был в гостиной, потому что оттуда доносился звук работающего телевизора.
Сквозь сон я почувствовала поцелуй в висок, и мои веки дрогнули.
– Спи, малышка, – тихо сказал Рон.
– Который час?
– Пять часов.
– Дня?
– Да, – ответил он, и я почувствовала усмешку.
– Я хочу есть. – Я села на кровати и оглянулась. Шторы были задёрнуты, но под ними всё еще проглядывал солнечный свет. – У нас есть еда?
– Есть. Я заказал доставку из итальянского ресторанчика неподалёку. Привезли полчаса назад. Идём, я тебе разогрею.
Рон поднял меня, завёрнутую в одеяло, и отнёс в гостиную. Усадив меня на диван, оставил смотреть «Острые козырьки», пока сам в кухне грел для меня обед.
– Люблю этот сериал, – сказала я хриплым ото сна голосом.
– И я, – отозвался Рон, шагая ко мне с тарелкой, наполненной пастой с лососем.
– Ох, моя любимая рыбка, – облизнулась я, вытягивая руки из-под одеяла.
– Я знаю, – сказал Рон, передавая мне тарелку, и присаживаясь рядом.
Потрясающий запах приправ активировал мои вкусовые рецепторы, и я быстро положила в рот вилку. Наполненную ароматной пищей.
– Много знаешь обо мне? – не удержалась я от вопроса.
Рон посмотрел на меня со слегка приподнятыми бровями.
– Больше, чем ты думаешь.
– О, надо будет устроить тебе экзамен, – сказала я с провокацией в голосе.
– Надо будет устроить тебе порку за твою дерзость, – отозвался Рон, усмехнувшись.
Я притворно надула губы. Рон повернулся к экрану, удобнее устраиваясь на диване.
– Ешь, Мэл, остынет.
Я жевала пасту, бросая взгляды на Рона, и пыталась осознать, как так получилось, что я наконец оказалась в этой обстановке. В такой нормальной, но при этом она всё ещё казалась нереальной. Как только я доела, Рон убрал на столик пустую тарелку, а я подползла к нему и устроилась под боком. Крепкая рука сжимала моё плечо, даря ощущение безопасности и комфорта. Мы смотрели сериал серию за серией, не желая вставать с дивана даже для того, чтобы посетить ванную комнату или выпить воды. Как будто волшебство этого дня способно было разрушиться, если мы разделимся.