– Почистишь картошку? – надув щёки и выпучив нижнюю губу, я захлопала глазами, смотря на Диего, внимание которого было устремлено в экран телевизора.
– Хорошо, – кивнул он, чем поверг в шок.
С первой попытки? Я не ослышалась? Он согласился или послал меня ко всем чертям? Похлопав глазами, я медленно кивнула и сползла с дивана и груди Диего без особого рвения. На самом деле, прижиматься к сильной грудной клетке – намного приятней, чем возиться на кухне. Но я сама предложила, да и желудок начинает напоминать о том, что утренняя пища была переработана, дальше требуется следующая порция.
– Надеюсь, ты не против, – заулыбалась я, подключаясь к аудиоколонке, занимающей место на полочке в углу кухни.
– Боже, только не твоя хрень, – фыркнул Диего, – у меня хлынет кровь, если ты ещё раз включишь то сопливое дерьмо.
– Сам сопливое дерьмо! – поморщилась я, сразу откладывая музыкальный список, который обычно слушала.
Если ему не нравится моё, то я включу его. Вообще-то, я особо никогда не слушала испанских исполнителей, лишь краем уха по телевизору или где-то ещё. Не зная ничего лучше, чем включить Энрике, я выбрала первую попавшуюся песню Enrique Iglesias feat. Sean Paul – Bailando, которая автоматически заставила бедра двигаться волной, пока Диего выгнув бровь, засмеялся над моим выбором.
– Ты не хотел моего, значит я буду коверкать твоё, – показав язык, я потянула руки к потолку и закружилась в танцах, прибавив громкость на полную мощность.
К моему счастью или несчастью, версия оказалась английской, поэтому Диего не пришлось слушать мои издевательства и самовыдуманные наборы букв в виде подражания словам. В любом случае, из припева я знала только название, его и голосила каждый удобный случай. Уже после нескольких секунд, я почувствовала себя самой настоящей девушкой с испанской кровью. На губах играла улыбка, потому что от танцев я всегда получала удовольствие, какими бы они не были. И мне абсолютно плевать, что вскидывая руки, я помогаю подняться краям футболки, позволяя оголить задницу, которую Диего уже лицезрел утром.
Плавно водя бёдрами и корпусом в такт песне, я чувствовала уже знакомый желанный взгляд, который заставлял двигаться ещё лучше. Открыв глаза, я встретилась с тёмным, пылающим пожаром, взглядом Диего, который наблюдал за мной в проёме, скрестив руки под грудью и опираясь на один бок к деревяшке арки. Поманив его пальцем к себе, я получила усмешку и отрицательное покачивание головой, но у меня есть оружие в виде собственного тела. Повернувшись спиной, я закрутила задницей, плавно ведя края футболки выше, искоса наблюдая за реакцией Диего, который расцепил руки и одну закинул за голову. От меня уже не скрыть желание и обдумывание всех вариантов наступления, поэтому я довольно улыбнулась своей победе и, отпустив ткань, томительно начала поднимать руки к потолку, продолжая рисовать бёдрами восьмёрку.
– Чёрт, Грейс! – хрипло рыкнул Диего, расставив руки на моей талии, пока я продолжала крутить бёдрами, но уже по выпуклому месту в шортах мужчины, занимающего позицию позади, – я не сделал это утром, но хочу сделать прямо сейчас.
Победно улыбаясь, я глупо хихикнула и повернулась к нему лицом, в эту минуту песня как раз сменилась на новую CNCO & Manuel Turizo – Pegao, заставляющую меня продолжать двигаться в танце.
– Если ты потанцуешь со мной, то я сделаю всё, что ты захочешь, – хитро заулыбалась я, пытаясь воспользоваться любой попыткой, чтобы заставить его танцевать.
– Абсолютно всё? – выгнул бровь Диего, смотрятся меня с ухмылкой.
– Всё, – кивнула я, ведя указательным пальцем по его груди к полоске от шорт.
– Если ты думаешь, что я выберу минет, то ты ошибаешься, Грейс, – засмеялся Диего, взяв мою кисть в свою ладонь.
– Я выполню всё, что ты захочешь, Фуэнтес, без каких-либо ограничений.
– Помни, что ты сама это предложила.
– Если ты разочаруешь меня, то извини, я всё отменяю.
– В каком плане разочарую?
– Всем известно, что испанские мужчины двигаются сногсшибательно, и если ты не один из них, то я отменяю нашу договорённость.
– Ты не разочаруешься, Грейс, потому что уже знаешь, как я двигаюсь, – томно шепнул Диего, склонившись к моему уху, поднимая все мурашки по телу.
Он прав. Я заранее проиграла.
С самой обворожительной и сексуальный улыбкой, Диего сделал несколько шагов назад, двигаясь в танце. И отдаю должное горячей испанской крови, блуждающей по его телу, потому что двигался Диего действительно восхитительно: плавно и эротично, даже под такую танцевальную песню. Протянув мне ладонь, которую я приняла с широкой улыбкой, он закружил меня в танце. Смеясь, я слилась в единый ритм с его бёдрами, которым Диего изначально прижимал меня передом, держа одну мою ладонь в воздухе, пока моя покоилась на его груди, а его – на моей талии. Сделав разворот под рукой над собственной головой, теперь я была прижата спиной, вырисовывая бёдрами волны в танце и заливаясь самым счастливым смехом, который дарил мне этот мужчина такой простой мелочью.
В эту самую секунду я почувствовала себя целой. Я не ощущала сломленности. Я была абсолютно целой без шрамов, рубцов и трещин на душе и сердце. На губах Диего играла такая же счастливая улыбка, как и на моих. Не знаю, из-за победы, которую он только что вырвал самым простым способом, или же из-за наших танцев, но мне было настолько плевать, насколько это вообще возможно. Тёплая и нежная атмосфера сменила ту, что я сотворила. Когда я вижу его широкую улыбку – мне отключает мозги. Я уже не могу мыслить трезво. Я полностью пьяна, потому что эта улыбка обращена ко мне и из-за меня. Диего хоть и отрезал все мои попытки что-то узнать, но я отдаю ему должное: он мудрее, а это то, что мне необходимо.
Глава 21
Сообщение от Марии с приглашением на ужин с её семьей, стало такой же неожиданностью как и вчерашний град на улице: событие интересное, но может отбить голову. И мои мозги в опасности из-за Диего, но Мария заверила, что он не часто приезжает домой, поэтому, сегодня в девяносто девять процентов Диего можно не ждать. Но этот чёртов один процент заставляет мою задницу гореть. Да, Мария всё ещё ни о чем не догадывается, но что-то мне подсказывает, что нас двоих дурят, и младшая сестрёнка Диего намного прозорливей, чем кажется.
О наших отношениях вообще никто не догадывается, кроме, конечно, Сам, которой я уже что-то поведала, при чём в первые же дни своего угнетения и недержания в жопе воды. Но я доверяю ей, да и камень на моей шее стремительно топил меня, пока я всё держала в себе. Он и сейчас топит, но пока я засыпаю в руках Диего – забываю обо всём, кроме нас двоих. Кроме всего прочего, мы храним обоюдные секреты, поэтому я точно уверена в Сам. Это пакт закреплён прочными обещаниями в виде тёмных тайн. Мария делает частые намёки на наши отношения, но ни я, ни Диего не поддаёмся на её провокации. На самом деле, это мучает меня изо дня в день, и смотреть в глаза Марии становится с каждым днём трудней и трудней. Какая-то часть меня внутри молит Диего приехать на ужин и наконец-то открыть наши отношения хоть для кого-то, потому что мне становится беспокойно.
Сделав как минимум сотый круг вокруг собственной оси напротив зеркала, я хмыкнула или хрюкнула, потому что сегодняшний выбор мне казался странным: красные сапоги на каблуке; чёрное, будто отшитое на мне, платье с открытыми руками и коленями, сумка на плече и лёгкие локоны. Всё это кажется вычурным и высокомерным, но Сам настаивала на данном образе.
– Нет, нет, и ещё раз нет. Это не свидание, – вздохнула я, сделав очередной круговорот.
– Грейс, это же ужин! – завопила подруга, лёжа на животе и подпирая подбородок кулачками.
– Я не в ресторан иду, а на домашний ужин.
– И что? Ты должна блистать в любой непонятной ситуации!
– И эта ситуация: ужин в доме Фуэнтесов!? Сам, они обычные люди, без золотых вилок и ложек. Туда не нужно шагать по красной ковровой дорожке, приподнимая подол платья, чтобы не испортить мрамор кровью.
– Это ничего не меняет, Грейс. Оно идеально выглядит на тебе, и засранец Фуэнтес должен понимать, что он может просрать такой сексуальный вариант на счастье, – подскочив с кровати, продолжила она свою триаду уговоров.
А может и не просрал, судя по тому, что я пренебрегаю кампусом в пользу ночей с Диего.
– Если ты забыла, то он уже давно отхватил свой кусочек, – выгнув бровь, напомнила я.
– И что? Он должен помнить это вечно.
– Его не будет на ужине. Он редко их посещает, Мария уверена, что и сегодня мы не увидим.
– А вдруг будет? – не успокаивалась Сам. И мне в сердцах тоже хотелось того же. Но я лишь закатила глаза, таким образом, дав ответ.
Подхватив куртку и сунув ноги в сапоги, подруга натянула на глаза шапку и показав мне язык, покинула комнату, ведь в кампусе её не застать, как и многих вещей. Некоторая одежда всё ещё хранится в комнате, напоминая о том, что я ещё не одна, хотя формально уже одна.
Повторно осмотрев себя в зеркале, я буквально сорвала платье с тела и облачилась в джинсы и коричневый свитер, свисающий с одного плеча, который неустанно ношу второй год. Лёгкие волны упали на одно плечо, открывая золотистую подвеску, следом на ногах возникли сапоги, а на плечах – куртка. Теперь выбор верный. Я, конечно, желаю понравиться родителям Диего и Марии, но не в образе голубых кровей, а в образе обычной Грейс.
Круживший снегопад ложился на макушку, а легкий ветер играл с локонами, пока я ловила такси и быстро растаял, пока я находилась под тёплым обдувом кондиционера. За небольшой промежуток времени, я успела зацепить непринуждённую болтовню таксиста, который лепетал про белоснежную красоту в городе, но и зрительно размывающуюся дорогу.
Я и сама радовалась каждой снежинке, кружившей над головой. Белые окутанные крыши домов и машин, дарили тепло несмотря на прохладную погоду. Зима для меня всегда ассоциировалась с чудесами: рождество, каникулы, коньки, игры в снежки и другие развлечения, хотя в моей семье в принципе трудно чему-то радоваться. Я ужасно скучаю по сноуборду, на котором рассекала горные покровы, пока за спиной на лыжах меня нагонял Алан. Но в этом году мы пренебрежём традицией, ведь на Рождество он улетит в Лондон, а я не желаю видеть родителей. За все восемнадцать лет, они стали мне настолько тошны, что я буквально ликую от того, что проведу все праздники в одиночестве, либо с Диего. Если он, конечно, пожелает провести со мной выходные дни.
Тихий и спокойный район, вдоль улиц которого горели уличные фонари – был пуст, словно я приехала в Сайлент Хилл. Где-то меня явно ожидает Фредди Крюгер, поэтому ноги ускорились и понеслись к двери довольно быстро. В семь часов вечера на улице можно двинуть кому-нибудь по голове и остаться совершенно незамеченным из-за темноты, на помощь тебе сможет прийти только чудо.
Дверь моментально отварилась, а на шее повисла парочка знакомых рук Марии, когда глаза нашли мустанга на подъездной дорожке.
– Гри, – визжала она мне в правое ухо, – я так рада, что пришла!
– Гри? – шутя, поморщилась я.
– Алану можно, а мне – нет? – обиженно хмыкнула Мария, в глазах которой читалось дружелюбие и детское озорство.
– Можно, но так я чувствую себя собакой.
– Красивой собакой, – закивала она, подгоняя меня в дом.
Красивая собака? Это что-то из лика породистых? Не став ворошить слова подруги, я вручила в протянутые руки куртку и сняла сапоги, поставив их в уголок. В нос моментально ударили различные ароматы, которые заставили слюни бежать по подбородку, а желудок запеть урчащие симфонии.
Взглянув на широкую улыбку Марии, которая чуть ли не подскакивала на месте от радости, я не сдержала улыбку. Она несколько раз звала меня к ним на ужин, но я отказывалась ссылаясь на огромное количество несуществующих работ по учебе. И в один момент, Мария выдала:
– Грейс, Диего редко приходит. В этот раз его появление тоже маловероятно.
И я повелась на это слабо, дабы не показывать страх из-за Диего. Наверно, каждый человек на планете знает, что мы на дух не переносим друг друга, но на самом деле всё намного иначе: я таю в руках этого грубого мужчины практически каждую ночь, словно шоколад. У нас успешно получается держать образ ненависти или же нейтрального отношения. В первом варианте, – я получаю отличный секс, во втором тоже, что даже смешно. Каждая ночь с ним, как пребывание в раю. Но знать об этом семье Диего не обязательно.
– Пошли скорей, – проверещала Мария, ухватив моё запястье и потащив по небольшому коридору, украшенному рамками из фотоплёнки, из-за которых мне хотелось остановиться, но в планах младшей сестры Диего, этого не было.
Как только меня вывели в свет тёплых ламп, освещающих квадрат с деревянным кухонным гарнитуром и большим столом по середине, чего нет в моей семье, ведь кухня и обеденная зона в доме строго разделены на разные части, словно огонь и вода. Родители никогда не позволяли мирно посидеть за кухонным островом с кружкой чая даже ночью, обуславливая это так: «Где твоё воспитание, Грейси?».
– Это моя подруга, Грейс, – представила меня Мария для присутствующих.
Волнительно улыбнувшись, я обвила глазами каждого: женщину с тёмно-карие глазами, в руках которой покоилась деревянная лопатка, а губы растянулись в одной из самых добродушных улыбок, которые мне доводилось видеть за всю жизнь. Волосы, цветом молочного шоколада обрамляли идеальные скулы в сочетании с пухлыми губами, едва достигая лопаток, а под фартуком скрывалась исключительно прекрасная фигура. Рядом с ней с глубоким противнем в руках, застыл мужчина, медового цвета глаза обратились ко мне, пока вокруг отчетливо выделялись морщины, но они были приятны, потому что дарили тепло, словно солнечные лучи. Среди смуглой испанской семьи – именно он казался коренным американцем, но я могла ошибаться. Я сразу отметила, что губы – Диего получил от отца, а глаза от мамы. Оставив в одной руке блюдо, мужчина с улыбкой смахнул с фартука женщины муку и приветливо улыбнулся мне. Следом мой взгляд остановился на девушке со светло—русыми волосами и янтарными глазами, на спинке стула которой повисла рука уже знакомого мне Рома – брата Диего.
– Здравствуйте, – вежливо улыбнулась я, получая ответные улыбки.
– Это и есть твоя подруга? – начала женщина, наполняя кухню приятным голосом.
– Нет, мам, я просто поймала случайную девушку в нашем захолустье, и решила познакомить с вами, – шутя, закивала Мария. Повернувшись ко мне, она по очереди начала тыкать в каждого, – моя мама – Кармелла, папа – Мартин, брат – Ром, и его жена – Лита. Ещё у меня есть второй брат – Диего, но его как всегда нет.
В глазах родителей, я сразу заметила потухший огонёк. Им явно очень хочется видеть сына на семейном ужине, и сейчас я желаю прикончить Диего сразу, как только мне выпадет шанс.
Как можно не приходить в дом, где тебя ждут с горячим ужином и любовью? Я могла бы отдать многое, если даже не всё, чтобы почувствовать душевную семейную атмосферу и заботу. Единственное, что беспокоит моих родителей – исковеркать мою жизнь или поправить платье там, где оно село не равномерно, ибо фотография получится не такой ослепительно роскошной. В материальном богатстве ты понимаешь, насколько ты морально бедный на самом деле. И я бедна.
– Очень приятно познакомиться, Грейс, – ещё шире заулыбалась приятная пара, привлекая меня в свои двойные объятия. И я с радостью их приняла, привыкшая к такой встрече с каждым из друзей.
– Мне тоже очень приятно, – заулыбался Ром, потянув руки сидя за столом, – а мне достанутся обнимашки?
– Уже достались, – прыснула я, удивив семью Фуэнтесов.
– Что? – выпалила Лита, переводя ошарашено выпученные глаза с меня на Рома и обратно.
– В университете познакомились, когда я решил вспомнить внешность брата, – кивнул Ром, возвращая руку на спинку стула жены.
– Вспомнить внешность? – поморщилась Мария, упав на стул и потащив за собой меня.
– Он появляется дома слишком редко, и я начинаю забывать как он выглядит. Приходится пересматривать фотографии или насильно заваливаться к нему куда-нибудь.
– Он снова сказал, что сегодня занят? – грустно обратилась миссис Фуэнтес к сыну.
– Да, – тихо ответила Мария, подтвердив кивком.
От меня не ускользнула ни одна эмоция печали и тоски на лице каждого домочадца. И за это, желание закопать Диего на футбольном поле – выросло как минимум впятеро. Я чертовски зла на него, хотя держу легкую непринуждённую улыбку на лице. Совсем скоро эта улыбка превратится в зловещую, предрекающую расчленение каждой клетки нервной системы в голове Диего. Он не пускал меня в свою жизнь, но сегодня ему придётся это сделать. Я ужасно зла.
Нет. Я не зла. Я, чёрт возьми, в гневе. Или даже в агонии ярости.
– Хорошо, поужинаем без него, – с печальной улыбкой сообщил мистер Фуэнтес, поставив коронное блюдо на стол и заняв стул рядом с Литой, после чего, место за столом заняла его супруга.
Итого: с одной стороны – Мария, с другой – миссис Фуэнтес, напротив мистер Фуэнтес, Лита и Ром. И пустой стул возле последнего. Скорей всего, именно данным предметом с красивым деревянным узором на изголовье, я готова заехать по голове Диего.
– Откуда ты вообще знаешь Грейс!? – начала Мария, обращаясь к Рому, когда тарелки наполнилось ароматной и невероятной домашней едой.
– А тебе какое дело, мелкая? – пробубнил он с набитым ртом, склонившись над столом и посмотрев на сестрёнку с шутливым вызовом.
– Ром, – пихнув в бок мужа, пискнула Лита.
– К твоему сведению, мне уже есть восемнадцать! – воскликнула Мария, пока они оба успешно игнорировали Литу.
– Ты всегда останешься нашей малышкой Мари, – с тёплой улыбкой, посмотрел на неё отец, от чего защемило в груди. Мои родители на меня никогда так не смотрели.
Потому что они чёртовы ублюдки, Грейс, прими это как должное, – заявила о себе гордость, которая постоянно вступала в полемику с совестью и какими-то непонятными семейными чувствами.
– Она всегда останется мелкой какашкой, – засмеялся Ром, вслед чему получил кинутую в лицо лепёшку.
– Прекратите кидаться едой! – возмутилась миссис Фуэнтес, получив два сожалеющих взгляда аля «Кот в сапогах» из Шрека, – у нас же гости! Грейс, ты знакома с Диего?
– Эм… – замаялась я, круча вилку пальцами.
– Мам, Грейс – капитан команды по футболу, конечно она знакома с нашим тупоголовым братом, – захихикала Мария.
– Капитан команды по футболу? – удивлённо воскликнула миссис Фуэнтес, переведя взгляд с дочери на меня, – Грейс, ты увлекаешься спортом?
– Да, – согласно кивнула я, – точней, я увлекаюсь американским футболом.
– Ты такая хрупкая девушка! Это же невероятно!
– Невероятно то, что она может надрать задницу Диего, и у неё даже не дрогнет глаз, – вновь энергично закивала Мария, – она лучшая на поле!
– Диего тоже когда-то увлекался футболом, но после… – резко замолчав, миссис Фуэнтес окинула взглядом семью и нервно улыбнулась, в эту секунду, каждый член семьи тоже изменился в лице, она явно сказала не подумав, – в общем, он тоже увлекался футболом. А чем ты ещё занимаешься, Грейс? И вообще, как вы познакомились с Марией?
– Я рисую, – пожала я плечами, – это моё второе любимое занятие. Я выбрала изобразительное искусство. И я, кажется, уже не помню, как мы познакомились.
– Боже, что ты ещё делаешь? Увлекаешься кулинарией? – весело залепетала миссис Фуэнтес, – рыболовство? Садоводство? Хозяйство?
– Мам, Грейс прилетела из Лондона. Она ведь не похожа на доярку с фермы, – улыбнулась Мария, – и на последней выставке, куда я ходила с Диего, картины Грейс были раскуплены сразу. Это была благотворительная выставка.
– Диего ходил на выставку? – перебил Марию, Ром и мистер Фуэнтес практически одновременно.
– Да, – закивала она, смотря на меня с долей интереса.
– Во весёлый у меня братец. В бар не пойду, а на скучную выставку пойду. Не в обиду, Грейс, – кивнул Ром, на что я только улыбнулась. Кроме просмотра картин, там действительно скучно.
– Грейс, а можешь показать свои картины? – положив ладонь на моё плечо, спросила миссис Фуэнтес.
– Конечно могу, – улыбнулась я, – но мой телефон остался в куртке, только если я за ним схожу.
– Я приех… – ударил порывом молнии знакомый голос с порога столовой, из-за которого я чуть ли не разбила тарелку вилкой, готовой вылететь из рук. А стул и вовсе был готов развалиться подо мной.
Глаза Диего метались между каждым членом семьи за столом, но остановились на мне, пригвоздив задницу назад к столу.
– Здравствуй, сынок, – улыбнулась миссис Фуэнтес, спеша к сыну, на щеке которого оставила поцелуй, пока он даже не моргал, смотря на меня, – мы уже сели ужинать, думали, что ты опять пропустишь.
– Не пропущу, – поцедил Диего, пройдясь к столу и со скрипом отодвинув стул.
– Я забыла тебе сказать, что сегодня у нас в гостях моя подруга, – весело протараторила Мария, подначивая и без того рвущуюся наружу ярость брата.
– Почему только твоя? – воскликнул Ром, – она помогла мне найти Диего, я помог ей припарковать машину. Можно считать, что она и моя подруга.
– Грейс – друг семьи, – улыбнулся мистер Фуэнтес, окинув тёплым взглядом детей.
Да, отличный друг семьи, который без памяти влюблён в вашего среднего сына, но при этом является его студенткой. И да, ещё этот друг спит с тренером или же одним из членов семьи. Туда же может отправиться то, что всё это держится в тайне. Меня всё ещё можно считать другом семьи?
– Крошка Грейс, – добавил Ром, пощекотав кончик носа Литы.
– Друг семьи? – переспросил Диего, всё ещё испепеляя меня взглядом.
– Что-то не так, сынок? – с тревогой обратилась к нему миссис Фуэнтес.
– Всё в полном порядке, – кинув улыбку в сторону матери, Диего поднялся с места и, подхватив мою руку, потащил из-за стола, пока удивлённая компания смотрела нам вслед с беспокойством. Все, кроме Марии. Сейчас я готова убить ещё и её. В живых останется только старший сын.
Утащив меня по узкому коридору назад к входной двери, Диего рывком остановился и резко повернулся ко мне, пронзая жёстким взглядом. Мурашки тут же побежали по коже, но одновременно они были и от страха и от возбуждения. Я и сама не понимала, какая из эмоций и чувств держит преимущество.
Смотря на Диего перед собой, я всегда думаю об одном: о нём сверху меня. Или меня поверх его. Тут без разницы. Мысли уносятся в водоворот страстей и блаженства, хотя в эти минуты я должна биться в ужасе и панике.
– Какого чёрта ты не берёшь трубку и какого чёрта ты забыла с моей семьей? – прорычал он.
– Начнём с того, что меня пригласила на ужин подруга, – яростно прошептала я, хотя от последних слов ещё хотелось зареветь навзрыд, потому что поддаваясь данным словам, я думаю только о том, что Диего и не планировал представлять меня семье, а, следовательно, никакой серьезности наших отношений.
– Грейс, какого чёрта ты делаешь с моей семьей?
– Я могу повторить, – фыркнула я, отвернув лицо в сторону.
– Не играй со мной. О наших отношениях никто не должен знать.
– Если ты будешь продолжать себя так странно вести, то многие будут думать иначе, – выдавила я болезненные слова, – и я не охочусь за тобой, как сумасшедшая.
– Диего? – раздался негромкий, но беспокойный голос миссис Фуэнтес, из-за которого он резко скинул руку с моего локтя, боясь, что его мама наблюдала за нами, и я надеюсь, что она ничего не успела услышать.
Или надеюсь, – захихикало самолюбие.
– Всё в порядке? – продолжала миссис Фуэнтес, сделав ещё один шаг в нашу сторону.
– Да, мы уже идём. Грейс пропустила сегодняшнюю тренировку, а я это терпеть не могу, – кивнул Диего, пронзая меня яростным взглядом.
– Хорошо, это ведь не так страшно. Может, мы поужинаем? – немного улыбнулась она, при этом явно не доверяя сыну.
– Конечно, мам, я для этого и приехал, – после своих слов, Диего направился за стол, оставляя меня на том самом месте, куда привёл.
Смотря вслед мужчине, который сводит меня с ума, одновременно воскрешая и убивая, я хотела завыть, но сдержалась и улыбнулась, потому что тёмно-карие глаза его матери смотрели на меня.
– Ты покажешь картины, Грейс? – напомнила она.
– Конечно, – кивнула я, подскочив к куртке и начав рыться по карманам дрожащими руками.
– Грейс.. – тихо позвала меня миссис Фуэнтес, на что резко обернулась, застыв с рукой чуть ли не по самый локоть в кармане, – ты не сердись на него, он добрый и чуткий, просто… просто для его поведения и агрессивности есть свои мотивы.
– Я уже привыкла, – улыбнулась я, говоря правду, – слава Богу, Вы не присутствуете на поле.
– Я тоже так думаю, – засмеялась она, пока я помахала телефоном и сделала несколько шагов в её сторону.
Вернувшись за стол, я показывала собственные картины, семье Фуэнтесов, чувствуя тяжёлый и проницательный взгляд Диего. Я получила сотню различных вопросов на тему искусства и столько же отзывов, и даже успела немного поспорить с мистером Фуэнтесом, который утверждал, что тоже может так рисовать, и его всегда смешила картина Малевича и цена за сие искусство. Но стоило мне высказать свою точку зрения, и он подумал иначе. Я действительно считаю и знаю, что у каждого мазка, у каждого цвета и каждой картины – есть свои переносимые немые слова: призывы о помощи; душевной боли; ярких запоминающихся событий и тому подобное. Каждый холст имеет свою историю. И по варианту Малевича – их сразу несколько. Но я считаю, что данная картина просто не получилась. Все цвета смешались в один, таким образом, получился чёрный. Я ценю каждую точку зрения, не пытаюсь её оспорить и выгородить, мне было приятно побеседовать с отцом Диего, хотя я сразу заметила, насколько они разные.
Насколько удивительные и абсолютно непохожи друг на друга люди, с которыми я сейчас за одним, это просто поразительно. Но самое приятное то, что несмотря на разницу, они делят один стол и смотрят друг на друга с любовью. Их строгость и смирительные взгляды на деле заботливые и тёплые. Смотря на них, я лишний раз убеждалась насколько сильно бедна моя собственная жизнь. Я богата только одним – Аланом. Наверно, мой лучший друг – моё единственное богатство. Насколько это больно понимать от нуля до ста процентов? Я бы сказала на всю тысячу. Я никогда не знала любви и родительской заботы. Разве что доброту и теплоту отношения родителей Алана. Семья Джонас для меня является семьей больше, чем кровные родители. Этот ком словно получает новые слои, разбухая в горле.
– Грейс, а у тебя есть молодой человек? – скромно улыбнулась миссис Фуэнтес, вырывая меня из поганых мыслей и жжения в глазах.
– Мам, я уже женат, мне поздно, – засмеялся Ром, получив подзатыльник от хохочущей Литы.
– Так всё-таки? – продолжала миссис Фуэнтес, к её любопытству присоединилась Мария.
– Нет, – покрутила я головой.
– Грейс, ты врешь! – запротестовала Мария, от чего паника подступила к горлу, а Диего застыл с вилкой у рта, сверля меня взглядом.
– Я не вру, – улыбнулась я.
– Тогда о каком красавчике трещат девочки в команде?
– О каком? И как ты вообще их услышала?
– Мне Донна рассказала, – показав язык, заулыбалась Мария, – и даже показала. Мама, ты даже не представляешь, какой он идеальный! Грейс ходила с ним на свидание!
– Боже, о ком ты? – хмыкнула я, чувствуя то, как зрительно меня вгоняют в землю глаза Диего. Но я боялась посмотреть в его сторону.
– Тот красавчик блондин, он просто отпадный! Грейс и он – идеально смотрятся вместе!
– Покажи его нам, – тепло улыбнулась миссис Фуэнтес.
– Прекрати, Мария! – рявкнул Диего, из-за чего шесть пар глаз с удивлением посмотрели на него.
– Что? – поморщилась она, посмотрев на брата, – он идеально подходит Грейс, и я хочу, чтобы мама подтвердила мои слова!
Мои глаза и сердце было готово вывалиться на стол от ужаса и бешеного ритма в груди. Я уже не понимала, специально ли Мария пытается вывести брата из себя, или же она действительно так думает. Конечно, сейчас до меня дошло, что речь идёт об Алике, ведь у него светлые волосы и именно о нём продолжают верещать девочки из команды, даже спустя несколько недель.
– Потому что она, нахрен, с ним не встречается! – рыкнул Диего, ещё больше шокируя остальных.
– А я и не говорила, что они встречаются. Я сказала, что они идеально смотрятся вместе.
– Сынок… – начала миссис Фуэнтес, когда Ром положил ладонь на плечо Диего, – у тебя выдался неудачный день?
– Да, чёрт возьми, моя девушка пошла знакомиться с моими родителями без моего ведома! – гаркнул Диего, от чего мне и вовсе хотелось кануть в бездну, потому что сейчас все уставились на меня.
– Господи, ну наконец-то, я уже устала пытать тебя! – засмеялась Мария, из-за чего лица остальных вытянулись, а Диего задышал слишком громко, словно быку махнули красной тряпкой, но тут же её убрали и больше не показывают.
– Что за чёрт!? – воскликнул Ром, переводя взгляд с меня на Диего и обратно, – Грейс? Грейс – твоя девушка? Ты что-то принимаешься?
– Да, вашу мать, и я готов убить её! – заскрипел зубами Диего, после чего, кинув грозный взгляд в сторону брата, он продолжил, – и ничего я не принимаю, что за чушь ты несёшь!?
– Боже, наконец-то, – продолжала верещать Мария, упав на моё плечо исторично хохоча, пока родители смотрели на нас, словно мы заявили о том, что побывали на летающей тарелке.
– Диего… – еле выдавила миссис Фуэнтес, смотря на меня, – это правда?
– Да, мама, это правда. И не начинай.
– Я… Боже мой, я и не хотела, – улыбаясь сквозь слёзы, она обняла меня с такой силой, что я начала задыхаться, – Грейс… так вы вместе?
– Мама, прекрати, – вздохнул Диего.
– Но тебя же могут… кхм, уволить, – начал мистер Фуэнтес, смотря на сына с тревогой.
– Я сам решу.
– Я так и знала! – почти прыгала на стуле Мария, сверкая широкой улыбкой и блестящими глазами.
– Нихрена ты не знала, – заявил Диего с непроницаемой маской на лице, пока я и слова не могла вымолвить, сидя с открытым ртом.
Не больше часа назад он говорил о том, что наши отношения должны остаться в тайне, но только что сам их раскрыл. У меня один вопрос: для чего? Это успешный план Марии вывести его и получить правду, или Диего сам решился на подобное заявление? Но самое удивительное, что его семья приняла отношения студентки и преподавателя вполне положительно, судя по объятиям миссис Фуэнтес и лёгкой улыбке мистера Фуэнтеса. О довольной реакции и говорить не стоит, да и Ром с Литой посматривали на меня с улыбкой, пока старший брат что-то тихо рассказывал Диего, а второй закидывал вилку за вилкой в рот.
Пока парочка женских рук четы Фуэнтесов висели на моих плечах, я продолжала пребывать в шоке. Такое чувство, что я сообщила о желанной беременности, но тут всего лишь раскрытие наших отношений и не более.