Мой план надо было ещё в деталях и подробностях разъяснить всем, кто горел желанием внести свой посильный вклад в наш чудо-проект. А ещё необходимо было выработать соответствующий алгоритм и объяснить всем участникам, что делать каждому из них. Моя пошаговая инструкция разъясняла всем, что вначале надо разорвать упаковку, подойти к одной из раковин с кранами подходящего размера, заполнить презерватив водой и крепко перевязать его. Очень крепко. Хорошим шпагатом. Благо, у меня сохранилась целая такая бобина из ИКЕА, и она оказалась очень и очень кстати. Уже наполненные водяные шары складировали у окна в моей комнате. Из них же я собирался единолично сконструировать единую гроздь. Словом, предстоящий фронт работ был просто огромен. Времени – в обрез. А тут ещё по ходу работы возникла куча новых проблем, которые требовали разрешения. К тому же у ребят возникло немало вопросов. Некоторым из них всё же понадобились дополнительные разъяснения. Я был очень терпелив по отношению к тем, кто не сразу проникся пониманием нашего замысла.
– Если мы ограничимся одним презервативом, то он может не выдержать большого количества воды и лопнет у нас в руках. Задолго до реализации нашего замысла. Но если мы будем сооружать гроздь из презервативов, то шансов на успех становится гораздо больше. В таком случае мы как-то автоматически страхуем себя. И вероятность хорошего взрыва резко возрастает.
Ребята всё ещё продолжали смотреть на меня, как на не совсем адекватного человека. Тогда я ещё раз принялся объяснять им, что наша бомба будет водяной. Воду в свои объятия примет латекс презервативов. Дальше уже на нас будут работать законы земного притяжения. Попутно я ещё пояснял, что альтернативы всему этому у нас нет. У нас не было пороха, зажигательных смесей и прочей муры, которая наверняка нужна для каких-то более серьёзных, по-настоящему взрывающихся бомб. В конце концов, все принялись за работу, используя именно тот материал, который был в нашем распоряжении. Конечно же, несколько презервативов были испорчены ещё в самом начале. Но очень скоро почти все приобрели необходимую сноровку. И дело пошло.
Надо признаться, что труд во имя создания самой экологичной бомбы в мире очень вдохновил всех ребят. Всех сразу и каждого в отдельности. И меня тоже. Кому же не хочется видеть, как твои идеи воплощаются в жизнь? Становятся явью сегодняшнего дня и легендой завтрашнего. Будет чем гордиться перед внуками. Хотя мне кажется, что я всё же не рискну рассказывать им про всё это. Не поймут. Или поймут не так.
Когда, спустя какое-то время, Паоло позвонил ребятам, что он скоро будет в общежитии, у нас практически всё уже было готово. Оставалось лишь синхронизировать время появления Паоло и сброс бомбы. С высоты нашего этажа мы его сразу же увидели и опять же на счёт раз-два-три осуществили полёт нашего латексного чуда.
Рассчитали мы всё правильно. Кроме одного: траектории полёта бомбы. Она в результате оказалась совсем не такой, как мы предполагали. То ли сильный ветер, то ли смещение центра тяжести, то ли какие-то другие, не до конца ясные нам обстоятельства, привели к результату, несколько отличающемуся от задуманного. К чудовищному результату. Наша огромная латексная гроздь, наполненная водой, грохнулась не на асфальт, а прямо на школьный автобус. Мы хотели шума и грохота, а получили настоящий взрыв. Во двор выбежали все. Паоло, естественно, под шумок, без всяких проблем попал в здание. Никем из инспекторов не замеченный. Вначале всем нам казалось, что наша цель была достигнута. Мы радовались как дети. Но, оказывается, ликовать было рано.
Казалось бы, учтя вроде все обстоятельства, мы не приняли во внимание то, что стоит за таким понятием, как немецкая ментальность. Мы, наивные люди из разных стран, желающие всего-навсего помочь одному из нас, были уверены, что мы, живущие в общежитии, находимся по одну сторону баррикад. А по другую сторону – наши воспитатели и блюстители дисциплины. Оказалось, что нет. Расклад сил был совсем не таков. На страже права и порядка в этой стране стоит каждый немец. Линия же раздела проходит чрезвычайно четко: нарушители дисциплины и люди, уважающие закон и порядок.
Немцы, живущие в общежитии, сказали инспекторам, что Паоло прошел в общежитие именно в тот момент, когда падала наша водяная бомба. Словом, мы сразу же были разоблачены. И если раньше наказание грозило одному из нас, то теперь все иностранные учащиеся оказались вовлечёнными в почти криминальный проект, направленный против самих устоев авторитетного учебного заведения. Ну и ещё против несчастного автобуса, поневоле оказавшегося самым главным потерпевшим во всей этой ситуации.
Утром все мы стояли перед директором гимназии. И тут меня настигло второе потрясение. Кто-то довёл до его сведения, что хотя наше латексное изделие изготавливали и сталкивали вниз все учащиеся-иностранцы, но идея того, что из презервативов и воды можно сделать бомбу, принадлежала именно мне. Вот уж никогда не думал, что признание моих выдающихся способностей может происходить в такой необычной обстановке и столь ужасным образом.
Наш директор был человек суровый, но предельно справедливый. Решение он принял моментально. И тут же озвучил его. Хуан и Паоло должны были уплатить за ремонт школьного автобуса. Весьма приличную сумму. Уже на уровне директора их предупредили, что после ещё одного нарушения они просто-напросто будут отчислены из гимназии. А вдобавок отсюда пошлют самую ужасную характеристику из всех возможных в их барселонскую школу. Меня также обязали возместить часть расходов на ремонт. Я понимал это так, что это была оценка моего интеллектуального вклада в разрушительный процесс вывода из строя нашего любимого автобуса.
Таких денег у меня, конечно, не было. В отличие от этих каталонцев. Ведь отец Паоло владел целой сетью клиник. Да и в семье Хуана было довольно немало крутых бизнесменов, включая его старших братьев, отца и деда. На их фоне я был беден, как церковная мышь. И рассчитывать мог лишь на те деньги, что мне присылали на карманные расходы. Они капали мне на карту раз в неделю. Но тут я вспомнил, что в холодильнике у меня лежат две баночки икры. Их почему-то всегда перед отъездом родители клали мне в чемодан. Я их начинал съедать тогда, когда тоска по Баку подкатывала к горлу. Икра напоминала мне о доме, о море, об осетрине, о вкусной еде.
Самое удивительное, что в отличие от каких-то других продуктов, я мог спокойно держать икру в холодильнике. Моим однокашникам было недоступно понимание того, насколько же это вкусно. Они лишь посмеивались над тем, как дорого стоит такая икра на черном рынке. Сам я людей, желающих купить у меня эту икру, конечно же, не знал. Но, за соответствующее вознаграждение, наш Курт из десятого класса быстро загнал её какому-то крутому бармену из ночного клуба. После всех этих перипетий я, весьма довольный собой, внёс деньги в кассу. Смирился с тем, что возмещение моей доли расходов на восстановление столь дорогого нашему сердцу автобуса, безусловно, стоит того, чтобы остаться без икры.
Слава Богу, что, наконец-то, все эти хлопоты завершились. А ведь у меня было столько всего запланировано на этот уикенд. Ведь именно сегодня у одного очень дорогого мне человека был день рождения. Конечно же, я надел лучшую рубашку и отправился покупать цветы. Ведь это был юбилей поразительной по силе духа личности. Моего лучшего друга и самой необыкновенной женщины в мире. Я её просто обожал. Она всегда могла придумать что-то, чем можно было бы безмерно удивить меня. Иногда мне даже казалось, что она пишет такие специальные сценарии, обдумывая, чем же шокировать меня в очередной раз. Я же, в свою очередь, пытался угадать, что же меня ожидает во время нашей новой встречи. Но всё же ей каждый раз удавалось нафантазировать нечто такое, что никак уж не могло придти мне в голову. Я ещё не успел войти и поздороваться, как уже прозвучала её первая фраза. И, конечно же, она была
репликой театра абсурда.
– Неужели всего семь? Почему-то я была уверена, что их было гораздо больше. Да, очень жаль, конечно.
– Ну, и о чём же Вы жалеете? О своих утраченных грёзах? Или о том, что Вам не выдают спиртное?
– Пустяки всё это. Пережить можно. Жалею я совсем о другом.
– О чём же?
– Мне сегодня исполнилось восемьдесят пять…
– Знаю. Поздравляю. И желаю…И надеюсь… Именно поэтому я принёс сегодня Вам цветы. Отдал их внизу, попросил, чтобы их сразу же поставили в вазу с водой и принесли Вам. Правда, пробовал вначале пронести их внутрь без разрешения. Но ведь Вы же знаете, что здесь у вас существуют жёсткие правила. Я лишь хотел соблюсти прежде всего традиции, а не правила. Хотел сначала вручить цветы. Поздравить юбиляра. А потом уже искать вазу и думать о том, что букет надо ставить в воду. Но немецкая ментальность и порядки Вашей богадельни не дали мне это сделать. Как обычно это у Вас говорят? Не положено. Я скоро свихнусь от всех этих «найн» и «нихт». Но Вы не беспокойтесь. Надеюсь, что, в конце концов, Ваши цветы поставят в воду и всё же их принесут Вам.
– Ну, зачем же ты перебил меня? К чёрту твои цветы и поздравления. Не могу вспомнить, что хотела сказать.
– Наверное, какую-нибудь очередную нелепость.
– Вспомнила. Ты в прошлый раз рассказывал мне какие-то дурацкие истории. И произнёс совершенно идиотскую фразу о том, что культура женщины определяется числом её любовников. Вот я и начала подсчитывать количество своих любовников. Всё время сбивалась. Но я упорно вновь и вновь считала.