К дому подошла. Макс стоит, как мачо с ранчо. В шляпе, штаны коричневые в обтяжку, сапожки шнурованные, бляха ремня с ладонь.
– Лерка! – Воскликнул, не давая прохода. – Скажи мне правду. Алинка с кем – то другим?! Не ври мне. Она вообще ни с того ни с сего послала.
– Макс, у нее переходный возраст. Терпи, – что на ум пришло, то и выдала.
В голове лишь пыльца! Моя драгоценная!
Врываюсь домой, и снова «ароматы Франции»! Раскидываю обувь и иду в ванную. Сердце екнуло, когда дверь там открытую обнаружила. Выдыхаю с облегчением. Только кошка вьется у боковой перегородки ванны.
– Что, наркоманка? – ехидствую. – Еще? Так, а зубы покажи?!
Мне не показалось, кошка – то покрупнела. Если бы не шерсть пушистая, сразу бы и не заметила.
Выпнула ее из ванны. Закрылась. С затаившимся сердцем вынула пакет. Все на месте. Цветы уже не растут. Но запах витает чудесный. В прошлый раз кристалликов по пальцам пересчитать употребила, теперь на треть чайной ложки, прям в ладошку. И как втянула всю эту сладкую магическую наркоту…
Очнулась уже на полу. В дверь долбится Алинка.
– Я в порядке! – Спешу ответить. У самой голова кругом. Звездочки летают.
– А я думала у тебя понос, – рычит. – Заканчивай там свои дела! Ты не одна, как бы!
Ага. Туалет – то у нас совмещенный с ванной. Поднимаюсь, с мыслью, что где – то я переборщила. Смотрю на себя в зеркало. Вроде бы ничего не изменилось. Ресницы не выросли, глаза, как были темно – карие, так и остались. Щечки только порозовели немного.
Эффект я увидела утром. Вернее, почувствовала его. Надевая лифчик! Худею… По всем фронтам! Стремительно!
Одежда, приготовленная на сегодня, оказалась мала. Пришлось искать другую, рыться в шкафу. В итоге вышла, как пугало огородное. Но меня это не смущало! Я думала о том, сколько у меня есть денег, чтобы купить новые шмотки!
Снова опоздала на пары. На этот раз мне высказали:
– Если вам не здоровится, потрудитесь не срывать занятия, Валерия Васильевна!
Кивнула, ощущая неоднозначную реакцию окружающих.
В перерыве между парами ко мне подошла Кристина. Я посмотрела на нее хмуро, а саму радость переполняет. Худею на глазах, а эти – то мне что теперь?! Шавки, тля, пустое место.
– В плохую девочку играешь? – Усмехнулась стерва. – Ты в курсе, ролик побил все рекорды. Полмиллиона просмотров уже.
– Я не смотрела, – говорю и улыбаюсь.
Вижу ее в ином свете, словно передо мной злая, оттого страшная ведьма, что собственным ядом травится постепенно и чахнет.
– А ты посмотри, там комменты убойные, даже твоя мечта несбыточная написала, – выдает и ожидает реакции.
Какая мечта?! Она знает о Егорове Стасе?! О том, что я не ровно к нему дышу. В принципе узнать не трудно. Только ему лайки и ставлю в соцсети. А еще о нем знает Света. Разболтала этой стерве?!
Задела тварь. Смотрю на нее пристально.
– Знаешь, что означают слова, которые ты сказала инопланетянину, перед тем как сфотографироваться с ним? – Говорю с нотками брезгливости. Даже не нужно притворяться.
– Какому именно инопланетянину? – смеется. – Тебе?
– Фраза на их языке, которая якобы обозначает просьбу на фотографию, на самом деле переводится, как клятва в вечном служении, так что ты скоро отправишься рабыней в их мир, – говорю злорадно. – Готовься, Кристина, скоро ты покинешь Землю. И в блогах твоих напишут комментарии, что блогер пропал, ищем, за любую информацию даем вознаграждение. Родители твои попадут на программу «ищи меня» или «жду тебя». А все будет без толку.
– Дура! – Срывается стерва, разворачивается и уходит. Ощущает она и сама что – то неладное. Я в этом уверена.
Ее реакция, как бальзам на покалеченную душу.
Смартфон ко мне вернулся. Новости читаю. Зеленый шарик сместился на юго – восток от Москвы уже на три десятка километров. Инопланетяне теперь высаживаются чаще, их одновременно больше на территории. Но истерия людская закончилась, схлынула.
Битва завершилась Эреем Авелем, и люди успокоились. Будто раньше им передавалась эта атмосфера войны и агрессии. Под действием этого они вымещали злобу друг на друге…
Бабье лето выдалось жарким. А я похудела так, что мама решила потащить меня на обследование в папин военный госпиталь. Но я наотрез отказалась.
Кошка выросла в два раза, пару дней удивлялись, пожимали плечами и привыкли. А вот я стала хорошеть не по дням, а по часам. И не потребовалось больше питаться пыльцой. Процесс был запущен. Через три недели похудела на четыре размера! И продолжала сбрасывать!
Обычно в таких случаях должен был образоваться излишек кожи, как у бульдога. Да, весь институт бы ржал нам моим чудесным похудением. Но не тут – то было. Все пропорционально и красиво. Абсолютная эстетика и гармония. Да что греха таить, магия!
Некоторые пакостные языки пытались приписать операции и липосакции всякие. Но я же никуда не отлучалась. Худею на глазах без зазрения совести.
Списала все на нервы после злополучной подставы, всем так и говорила. Алинку мне стало жалко. Сестра, как и Багира не жалела покидать место, где находилась пыльца. Если кошка испробовала волшебного сахара и вела себя более или менее адекватно. То сестренка моя замкнулась в себе. Тускнела на глазах.
И вот, в один прекрасный момент, после слезного сообщения Макса, что он адресовал именно мне, я решилась…
Пыльцу подмешала в чай и дала Алинке. Через два дня у нее выросла грудь до третьего размера! И на улицу она выскочила с огромным удовольствием.
Все зажили счастливо. Я худела и превращалась в секс бомбу. Кость – то широкая. Теперь появились округлые бедра, хорошая попа, талия, о которой и мечтать не мыслила. Большая грудь, правда, чуть убавилась, но подтянулась, хоть без лифа ходи. А лицо, что тут скажешь, одно восхищение.
Обратно пропорционально внешности скатился мой характер. Я стала циничной сукой. Будем называть все своими именами. Вкусив жизнь другую, когда на тебя смотрят и восхищаются, твое отношение ко всему меняется. Эйфория – да, и я по вечерам думаю над своим поведением, корю себя. Но этот наркотик возвращает влияние, когда люди вокруг своей реакцией способствуют моему взлету, подъему на пьедестал самой популярной студентки института.
Обидно стало до глубины души, когда осознала, что ко мне стала лучше относиться и мать. Не знаю, почему так. Просто поняла, раньше ее отношение было другим… к дочери – толстухе. Но какой бы ребенок ни был, мать должна его любить?!
Циничная сука по имени Валерия цвела и пахла. Станислав Егоров меня больше не интересовал. Он показался мне дефективным, я прочла его комментарии на мое видео со сливками и разочаровалась. А после того, как он пригласил в кафе, мое сердце окончательно заледенело к нему. Я, конечно, пошла. Поела там всласть. Любовь к пирожным у меня никуда не улетучилась. Наела на целую стипендию и дала отворот – поворот.
А сегодня мне прямо на пару доставили цветы от загадочного поклонника. Букет из двадцати трех больших красных роз, которые пахли ну… просто отвратно. Запахи любых цветов, что я теперь ощущаю, меня нисколько не впечатляют.
Букет оставила в аудитории, вылавливая жадные взгляды поклонников и отражая завистниц. Виляя задом, теперь хожу. Научилась, кстати по блогам: как надо правильно одеваться, ходить в зависимости от того, что у тебя в фигуре считается достоинством. А у меня есть все! Я – топ модель! И мне уже приходило несколько предложений в соцсети. Да, это могли быть и простые пикаперы, спортсмены по бабаболу. Но все равно приятно.
Прихожу домой. Обычный, казалось бы, вторник. В доме царит веселье. Алинка с Максом дома! Мачо обычно домой к нам не ходит. А теперь, пока родители на работе, они тут, похоже, непотребствами всякими занялись. С порога услышала их смешки и визг сестры игривый.
Вбегаю злая, не снимая уличной обуви, дабы предотвратить преступление века. Я ж теперь такая опасная и прожигающая взглядом девица, сплошной авторитет!
А они валяются на кровати с ноутбуком и что – то обсуждают. И к чему, спрашивается, визжала? Смотрю на нее, бесстыжую. А сестра о лифчике, похоже не в курсе. Майка стянула бюст, а мачо и рад такому зрелищу.
Но вот что – то не так в их нездоровом интересе к экрану. Подхожу и вижу… В груди моей опадает сердце, все что было светлое и грело мою парящую в небе душу вдруг рассыпается пыльцой.
– Лерка! – Кричит сестра. – Ну посмотри! Сколько фоток сделала! Смотри какой он классный! Большой такой!
Я уже не соображаю трезво, плывет моя голова по грязному вязкому омуту. Слезы вот – вот прорвутся.
– Ты говорила?! – Выдавливаю сквозь ком.
– Деней оноа море! – Восклицает дурочка торжественно.
Каждое слово отражается болью в груди. Смотрю на сестренку мою. Такую хорошую, жизнерадостную, родную кровиночку. Погубила… я погубила. Дала ей пыльцы, силами и энергией подпитала.
Вскакиваю из комнаты, на улицу бегу. Смотрю на небо. Ну где же вы твари такие?! Где шар?!
Небо вечернее в облаках все. Чернеет над головой. Будто дождь вот – вот хлынет. И из меня тоже не ровен час польется. Давит в груди. Верю я Эрею Авелю, что заберут рабов своих с Земли, когда улетать соберутся. Как поверила в его подарок. Ведь пыльца такое чудо творила! А значит, и в другом тоже будет магия. И заберут сестру без спроса, и не отобью я ее никак.
По коже мурашки прокатились. Помню ту силу, с которой меня от Эрея Авеля оттолкнуло. Просто от прикосновения. А что они могут?! Да все, что захотят. Их силы безграничны.
Сколько еще у меня времени?!
А что надежды питать? Им важно Солнце, они и появляются только днем в безоблачную погоду. Эрей Авель говорил, что умрет мучительной смертью после заката, значит, Солнце для них – это жизнь. И долго еще протянет такая шикарная погода? Уже тучи гуляют, лето не резиновое. Уже как бы осень.
А мне – то что делать?!
Вернулась домой. Алинка моя, самый дорогой мой человечек, смотрит на меня сияющим, жизнерадостным взглядом голубовато – серых глаз. Ничего не понимает, не ведает, почему ее сестра вдруг расклеилась, когда все так прекрасно… Моя миленькая блондиночка, лапонька капризная. Тебе ж не много надо. Ноутбук, да гулянки. Никому ты в этом мире плохого не сделала, чтобы вот так с тобой…
Какая теперь танцевальная школа, карьера и поклонники? Мечты рассыпаются, как развеивается по ветру пыльца злосчастная.
Терзалась я душой долго, ночь не спала. К сестре на кровать лазила и плакала ей в грудь, уткнувшись. Ни слова не сказала, на все ее вопросы ревела навзрыд.
Утром посмотрела прогноз погоды на неделю, затем листнула на месяц. Все, еще три дня и пойдут дожди. Циклон нарисовался мощный. Вот и срок.
Ну и что мне остается? День сегодня солнечный. Номер телефона Макса у меня есть, позвонила, вопрос жизни и смерти обозначила.
С занятий его дернула. А он и рад. Приехал заинтригованный к дому на мотоцикле. Я его развитие уже оценила, парень с мопеда на мот за месяц пересел, и права у него есть. Алинка визжала об этом маме, когда та запрет ей поставила на мотоцикле с парнем ездить.
– Рассказывай, Лерка, что стряслось.
– Макс, у меня к тебе просьба, ты только не спрашивай ничего, ладно?
– Для тебя все, что угодно, Лерк, – отвечает бодро.
Внутри бешенство внезапное до дрожи всколыхнуло.
– Никогда так не говори! – Кричу, вспоминая, как меня Эрей Авель подловил. – Никогда, понял! Инопланетянина мне надо увидеть! Живого и желательно пробиться к нему.
Согласился помочь. Стали пеленговать по карте. Теперь у всех нас это приложение. А на мотоцикле мы быстро домчим.
Нашли по приложению много точек. И время пребывания их показывает. Выбрали недавнего и чтоб не далеко.
Шлем второй подал, схватила, натянула. Тесно, жарко, непривычно и волнительно. Уж не думала я когда – то, будучи коровой, что шпендель меня повезет. Хорошо, что Алина в школе еще. А то бы дала нам обоим по первое…
Помчали. Я его обхватила за твердых пресс и сразу предательницей себя почувствовала перед сестрой.
Гнали долго, с остановками, уточняли положение. Но нашли!
Провинциальный городок с пятиэтажками, люди спокойные ходят. Инопланетянина уже окружили и просят рабства до смерти. Тут уж ничего не поделать. Подъехали как могли. Я выскочила, шлем стянула душный, дышать в нем не могла нормально. Адреналин в уши бьет. Бегу через толпу, пока не так плотно, но пол городишки уже собралось. Все более или менее спокойны. Уже нет такого ажиотажа, как раньше.
Извините, простите… Толкаюсь, мужчины уделяют знаки внимания, улыбаюсь скромно и иду к своей цели.
ОН – огромный красавчик в зеленом кафтане, окруженный землянами, словно обезьянками. Улыбается всем снисходительно. Но я – то знаю, что пришелец из клана, королевства или группировки Мор не искренен с этими жалкими зеваками, и улыбка его не означает радость. А отвращение, что вызывает внутри него боль. Они, вызывающие у нас восторг, хозяева нашей Земли и собиратели рабов.
– Деней оноа морэ! – Кричит маленькая девочка на руках у папаши.
Боже… Взвыть хочется от жгучей досады! Как же все горько! Маленькую зачем?!
Толкаю всех подряд. В меня летит брать. Но я иду к своей цели, пробиваюсь сквозь толпу безмозглых рабов! Девочку – то такую маленькую куда?! Сколько ей? Семь? Пять?! Господи…
Он уже близко… Все плотнее и плотнее людская стена. Но я иду ради своей глупенькой сестренки. Последний рывок. И вот, он передо мной.
Зеленоглазый лицемер смотрит прямо на меня! И он не улыбается! Просто смотрит с удивленным лицом, с высоты своего огромного роста. Сбоку стоит папаша с девочкой, их фотографируют все вокруг. Лес смартфонов вызывает у меня отвращение и негодование. Привили фобию, сучки институтские.
– Не забирайте мою сестру! – Кричу на него. – У вас и так куча рабов!
Хмурится. А еще он удивлен. Отступает на шаг, отталкивая толпу позади.
– Мор! – Это уже визг из моего горла. – Не забирай Алину! Оставь ее!!
– Уберите невменяемую, – бросает какая – то женщина из толпы.
– Не позорь род человеческий, – бурчит старческий голос.
– Девочка, ты в своем уме? – Продолжается поклеп со стороны людей.
А пришелец смотрит на меня своими большими зелеными глазами, которые начинают чернеть. Вернее, зрачки его становятся шире. Чувствую, что – то отдаленно напоминающее ощущения с прежней встречи. Дуновение, когда появился Эрей Авель. Сейчас тоже самое.
Он собирается уйти!
– Стой! – Визжу и иду на него.
Меня хватают люди, преграждают дорогу. Уйдет ведь!
– Деней! Оноа! Морэ! – Последнее слово кричу в пустоту. – Деней, оноа морэ… – Повторяю зеленому мареву шара.
Все, ушел… Взмыл к небесам. А я встала, замерла. Сердце выстукивает ритмы.
О чем я думала?! Дыхание перехватывает, внутри что – то сломалось. Я гордая, независимая землянка подписалась на рабство. Отчаянный шаг от безысходности. Но волнуюсь лишь об одном: услышал ли он меня…
Вернулись домой. Вечером стала собирать вещи. Сумку взять, снарядиться? Нет. Надо быть наивной дурой, считая, что дадут взять какие – то вещи. Обойтись рюкзаком? Туда вмещается мало. А если не дадут взять?! Может распихать по карманам зубную щетку, трусики, средства личной гигиены…
– Лера?! – Возмутилась Алинка. – Ты что?! Куда, на ночь глядя?!
Попыталась объяснить сестре по поводу нашего намечающегося путешествия, про рабство рассказала. Уверила, что пойду с ней, будем держаться вместе и разобравшись, что к чему, вернемся на Землю. А пока нужно просто собрать вещи…
Рабство. Что я знаю об этом? Мы женщины, а значит наша ценность в красоте. Если будем очаровашками, с нами станут обращаться хорошо. Гиганты ж вон какие красивые. Любят красоту, и понятия наши схожи о ней. Поэтому надо выпить чаю с пыльцой! Дабы подкрепить и укрепить нашу исключительность, очарование и грацию!
Засыпала с мыслью, что сумею убедить Алинку завтра, что не сумасшедшая. Покажу ей действие пыльцы на кошке соседской. А то совсем девочка наивная, до сих пор думает, что сиськи у нее выросли так из – за первых месячных.
* * *
Открываю глаза. И понять не могу где я. Тела не чувствую, будто нет его. Надо мной нависло что – то темное. Звуки незнакомые вокруг прорываются в уши, секунду назад заложенные. Воздух, насыщенный кислородом, так сладок. Дышится легко.
Шевелю рукой. Тело мое обретает чувствительность. Мурашки ударили от слабого дуновения ветра. Поднимаю тяжелую голову и с ужасом осознаю: я голая! Абсолютно голая, лежу на чем – то зеленом и ворсистом! Трогаю ладошкой ворс: сантиметра два, будто иголки еловые, но мягче. Вокруг стволы деревьев разной зеленой расцветки. Лес невиданный! Перед носом лист огромный склонен ко мне, жилки вижу отчетливо и ворс такой же. Неподалеку капля росы размером с голову переливается в лучах.
Муравейчик величиной с белку проползает мимо по веточке толщиной с дерево, за ним еще десяток. А следом вереница целая по своим делам уносится за лист, что слабо покачивается на ветру.
Сон все еще не отпустил до конца, соображается плохо. Реакция замедленная, а то бы как завизжала!!
Поднимаюсь на ноги. Ой плохо мне, мурашки резвятся, ходят по телу, как им вздумается. Трясусь, как русалка на ледяной глыбе.
Подо мной, оказывается, тоже лист огромный. Делаю шаг, второй… выхожу на свет, с листа сползая на землю. Полуденное солнце, светит прямо в глаза через кроны… э, или не кроны?! Стою на просвете небольшом, греюсь. Ой хорошо. Прищурилась, озираюсь по сторонам.
Стебли это, а не стволы деревьев! Зеленые, сочные, мясистые. Впереди травинка в два человеческих роста, за ней целый лес таких же. А среди этой травы юрского периода стебли стоят, которым конца и края не видно, а метров через пятьдесят вообще все в одну сплошную зеленую стену сливается. Стебли, похоже, не простые, а цветочные! Не знаю, что и думать. Откуда здесь взялись цветы высотой с десятиэтажный дом?!
Снизу видно чашечки и чашелистики, да лепестки разноцветные, будто крылья планера. Бутоны на разных уровнях, поэтому в некоторых местах, где накладываются, лучам солнца пробиться тяжелее. Но есть места, в которых вот эти самые лепестища – красные, зеленые, синие, где в один слой все, светом насквозь пробиваются! Да так, что создается такая цветомузыка на земле, невольно думаешь, неужели природа мать такое сотворила?! Среди стеблей виднеется трава и помощнее, шириной метра в два, уходит она выше цветочных крон.
Надо быть дурой, чтобы не сообразить. Это возможно и лес такой невиданный, волшебный. А может аттракцион, виртуальная реальность или декорации?
Вот только живет все, звуки мне эти совсем не нравятся! Скребется где – то, шуршит, клокочет, пиликает, шелестит. Все бы хорошо. Да децибел чего – то многовато для моих ушей.
– Мамочки, – шепчу сиплым голосом, в животе волнение разгорается и страх от неведомого, наконец – таки проснулся.
Сбылась мечта идиотки, я не на Земле. Хотя бы потому, что притяжение тут слабее на четверть, не меньше. Какие там вещи, трусики да прокладки, следовало ожидать, что перемещение будет без посторонних вещей, как в «Терминаторе». На теле ни цепочки с крестиком, ни часиков. Я уж о золотых серьгах с изумрудами вообще молчу.
Одна – одинешенька. Девственно голая девица посреди гигантской цветочной поляны.
Глава 4
Поляна миров
Где – то в другой Галактике.
– Алина! – кричу. – Сестра!? Ау!!
Вся ближайшая трель затихает. От чего в груди моей холодеет. Насекомые затаились, трещать перестали. Истеричная мысль – наверное, тоже пошли искать Алинку. Так… а если трава тут такая высокая, и цветы гигантские. Жуки, да кузнечики интересно какие?!
Меня передернуло от образов, рождаемых богатым воображением. Жила я на югах. Таракашек видела таких мерзких, что потом неделю есть не могла ничего… ничего, кроме сладкого.
Сглотнула сухим горлышком. Стоит ли привлекать внимание?
– Эй, чего орешь? – Раздалось из травы писклявое.
Никого не вижу, но рефлекторно прикрываю обнаженную грудь и кое – что пониже. Отрастила бюст, все и не прикроешь.
И тут высовывается самая настоящая эльфийка! Глаза здоровенные, кожа с отблеском зеленого, ушки острые, сама мне по грудь, тоненькая такая. Вся в лохмотьях зеленых, будто в тине морской или после кораблекрушения. Коленки у бедной трясутся, ну прям – тварь дрожащая. И лук за спиной, экипировка какая – никакая в виде пояска, увешанного всякими мелочами.
Мне интересно. Никогда таких мифических уродцев не видела. Хоть и красивых очаровашек. Но это же не человек! А уродец из романов фэнтези!
Девочка с рефлексами, как у пугливой белки, осторожно крадется ко мне. Я стою и думаю, как с ними надо. Ведь целый мир, что облизывало не одно поколение писателей и обсасывало читателей, теперь реален! Да, страшно, но и интересно! Он реален!! Только вдуматься! Или это ролевая игра какая?! Меня разыгрывают?! Это сколько нужно денег на такой вот квест? Да кто ж на меня столько потратит?
Стоп. Я же и должна была переместится в мир пришельцев. Вот и переместилась. Хотела – получила. Я – попаданка!
Думай, голова.
Что обычно в таких ситуациях делают героини книг? Попал куда – то, помогай всем подряд, и помощь тебе сама чудесным образом посыплется, друзья верные появятся, и вообще жизнь наладится. Попутно собирай полезные артефакты и становить какой – нибудь магичкой. Так! Первый друг уже назревает, не мешало бы выяснить, что к чему.
– Я с Земли, мое имя Валерия, – говорю ласково, но с хрипотцой.
Эльфийка остановилась в пяти метрах. Недоверчиво посмотрела так.
– Человечка, – бросила брезгливо, будто до этого не видела кто я. – Когда ж владыки Клесаны успели понабрать вас. Хмык… Не ори, ладно?
– Ладно, – с обидой отвечаю.
Эльфийка разворачивается и обратно в свою траву спешит.
– Что мне делать? – кричу в след. – Какое первое задание?
– Не орать, – пищит озлоблено и скрывается в зарослях.
Так и хочется сказать ей какую – нибудь гадость. Вот шмакодявка мелкая!
Упустила друга ушастого. Не срослось.
Что – то огромное прыгает в траву прямо на нее. Шум такой, будто стог сена скинули с крыши многоэтажного дома. Визг, переходящий в сдавленный вяк вперемешку с треском ломающихся веток… или не веток?! Хруст!!
Мамочки!!
Из недр моей пугливой душонки прорывается крик, давлю его отчаянно. Бегу прочь. Босые ноги наступают на мелкую травку. Ой! Колется – то как! Ой, ой, ау!
Позади визг прекратился, только довольное чавканье. Это кузнечик?! Вспоминаю зафиксированный в мозгу слайд. Сознание, словно старым способом проявления фоток мне образ выдает. Большой зеленый кузнечик величиной с корову, а то и две, в шипах и с большущими усами! Кажется, еще его огромный стеклянный глаз углядела!
Мчусь, сама не знаю куда. Давно я голышом не бегала! Только на пляже и в детском садике. Страх гонит дальше в гущу какую – нибудь забиться. А местность везде одинаковая. Чуть правее заросли все – таки смотрятся понадежнее. Кудри из мха высотой в метр вполне сойдут за укрытие. Чем не кусты?
Сердце бьется, как у загнанного зайца, того глядишь и ребра проломит. Из мха мне навстречу жаба здоровенная высовывается! И зевает так сладко! В два моих роста. Красная полость с тонкими струйками слюней тянущихся приглашающе так распахнулась. Я, как боевой спецназовец на показательном выступлении, делаю прыжок в сторону с кувырком, уходя с линии атаки ее кроваво – красного языка!
Голова кругом, встаю, спина вся горит от ссадин, травка – то мелкая или ростки, черт их разбери, по хребту прошлись нещадно.
Бегу дальше, разгоняясь. Чувствую затылком, что жаба приметила меня и не отстанет, страх животный просыпается. К стеблю бегу, от него дальше. А голышом бегать совсем неудобно! Грудь ходуном ходит, мало того, что бегу мешает, так еще и неприятно сотрясается! Мамочка, что ж ты такую меня родила! Куда мне все это!
Земля под ногами вздрогнула! Туша огромная ударилась совсем рядом. Затрещал стебель позади. Сверху бомбардировка каплями воды началась! Одна капля совсем близко шмякнулась, брызгами меня окатила.
Ахаю. Дух перехватило, будто в прорубь нырнула в крещенские морозы.
Вот жаба настырная! В растение впилилась, похоже! Передо мной две здоровенные мухи в сценке шмякаются! Брачные игры, вдимо, на цветке у них были, но так и не разлепились после падения. Две мухи размером с собаку каждая! Брюшища в сегментах, крылья будто стеклянные, морду одной увидела, глазища черные при черные, еще и в серку! Сами в ворсе серебристом. Жужжат так громко и омерзительно! Крыльями шелестят, лапищами волосатыми друг за друга цепляются.
Я в сторону бросилась. Уже ни как спецназовец, спинку – то жалко!
Треск, словно кнут щелкнул. Обернулась на скорости, смотрю, мух уже и нет. Жаба сожрала! Ой! Как хорошо! Но кажется, тварь ими не насытилась. Ощущаю вибрацию, как мышцы ее напрягаются, чтобы прыгнуть на меня. А я, как бешеная, зигзагами начала бежать.
Спотыкаюсь, качусь кубарем. Земля вдруг подо мной обваливается, и я в нору огромную падаю, будто в аквапарке, только вместо воды грунт. Упала мягко, как с горки съехала. Полумрак. Землей пахнет, такой свежий аромат.
Розовая стена передо мной возникает. От нее свечение идет. И не простая это стена, а двигающаяся, будто волны перекатываются. Вверх уходит. Да это ж червь земляной!
Только с масштабами что – то попутано. Такой и жабу сожрать вполне способен. Сижу в нише своей, трясусь от страха. А земля впереди осыпается, как бы не провалиться. А позади тупик. Голову поднимаю: вверх пять метров лезть. Корни какие – то углядела. Начинаю карабкаться. Все – таки притяжение тут ниже. А я сильная. Ибо за три недели сбросила двадцать пять килограммов, ноги, руки, как у ядрометательницы.
Тихо вою от ссадин и вверх ползу, пока стена червячья не расплющила.
Что ж за мир такой?! Заберите уже в рабство, готовить буду, стирать, убирать, дрова колоть! Зверья – то набежало на голое женское тело!
Земля влажная, сыплется мне на голову. Видимо, дождь недавно прошел. Вылезла. Червю на меня плевать, он в другую сторону ползет медленно. А жабы и след простыл.
Стою и думаю. Если это поляна, как эльфийка, царство ей небесное, сказала, значит, есть и равнина, и город. Человечкой назвала, делаем выводы, что не в диковину ей. Тут такие, как я имеются. Что тут думать, надо искать своих. Но прежде, прикрыться чем – нибудь.
Надо мной качнулся цветок, прерывая размышления, что – то туда прыгнуло. С бутона посыпалась пыльца. Снова качнуло, лязг мощных крыльев стал уноситься прочь. Так… кузнечик. Присела, комочки пыльцы размером с яблоко. Запах такой сладостный. А кушать – то хочется!
Беру, наощупь – бомбошка шапки шерстяной. На вкус, как сладкая вата. Налопалась вдоволь и еще жую уже для наслаждения. Я ж сластена!
– Человечка? – шепчет над головой сдавленный голос. Подпрыгнула от неожиданности. Взвизгнуть помешал набитый рот.
На стебле цветка, под которым примостилась, сидит еще одна зеленая образина, метров на пять выше меня, на веточке, свесив ножки. Ну, этот – вылитый орк! Что тут за сборная солянка?!
– Ты из недавних? – продолжает допрос, морща и без того сморщенный нос. Курносый как свинка. Этот с тесаком за спиной, сапожки свисают шнурованные. Вижу, что орк – парень не промах. Надо срочно сдружиться.
– Да, сегодня занесло, – говорю и улыбаюсь, сама застенчивая такая, заслоняюсь как могу.
– Прикрой срам, – рычит недовольно и тряпку мне под ноги кидает. От нее потом несет, еще в руки не взяла, а уже чую.
– Спасибо, милый орк. Как у вас тут житие – бытие?
Кривится. Фу, какой же страшный. Поймала себя на том, что и сама кривляться начала.
Орк на меня пристально глядит своими круглыми серыми глазенками, недоверчиво так.
– Не должна была ты на Поляне миров появиться, – говорит озадачено. – Новые, они обычно у господ, или в поселках, ждут повелителя или под опеку себе подобных попадают.
– А у вас есть, эм… господин? Или вы сами по себе?
– Да был, – отвечает и смеется, будто кашляет. – Коньки отбросил. В наше время мрут хозяева. Ты клятву давала?
– Угу.
– Вот, но служение до смерти подразумевает и то, если хозяин умрет, ты свободна. Тут столько теперь всяких диковинных человечков развелось, одни ушастые чего только стоят.
– Я не поняла, все рабы? Не все рабы? Или что тут вообще творится?!
– Рабы в мире Клесаны все, – говорит важно. – Но я мало знаю, ты по крупицам поспрашивай и других. Слуги Клесаны по мирах ходят и рабов себе набирают. Это знаю. Поэтому тут, деточка и твои сородичи есть и мои. И всяких страшил человекообразных море. Понавезли Кселанцы кого попало, иной раз плюешься. Ты – то еще ничего.
Ага. Видимо, красивым себя считает.
– А вас дяденька орк, как звать?
– А зачем тебе? – озадачился. – Не забивай голову человечка, тебя все равно сожрут до заката. Ты не тренированная, законов Поляны не знаешь. Тебя забросило в самую опасную часть мира Клесаны. Такое просто так не бывает. А еще метки на тебе нету. Не иначе сбой какой произошел. Ты будто бы ничья. Хозяин твой видать по дороге скончался, недонес тебя.
Погано стало совсем. Уже хоронит какой – то уродец. Меня волнует только одно – где моя сестра?!
– Дяденька орк, а вы сестру мою не видели? Беленькая, маленькая, голубоглазенькая, нос острый, губки бантиком…
– Не видел никого! – обрезает ворчун.
Наблюдаю, как Орк ловко карабкается вверх. А что? Мысль хорошая. Беру тряпку, разворачиваю. Оказалась туникой до колен мешковидной. Рванула снизу ленточку для пояса. Балахон набросила, на талии обвязала. Теперь более или менее нормально.
Срам прикрой, а имя не скажу, сожрут ведь. Вот же весельчак. Лезу за ним. Посмотрю на мир сверху, может село где людское увижу. Всяко лучше, чем от жаб да кузнечиков бегать. В незнакомом мире, если не знаешь, лучше инициативу не проявлять, а повторять за старыми опытными и знающими.
Выпуклости на стволе имеются, за них легко цепляться. Лезу и радуюсь, какая я все – таки молодец. Сверху орк посматривает недоверчиво. Под бутоном останавливается.
– Человечка, ты верно нарываешься, – рычит. – А ну брысь с моего цветка.
– Дядя орк, – стараюсь кокетничать, но перехожу на печальную нотку из – за его реакции на первый подкат. – Хочу быть вашей ученицей. Вы такой смелый, отважный и ловкий. Мало таких в мире зла и разврата. Научите меня, направьте на путь истинный.
Лесть самая ходкая монета. Орк кривится, вот зараза.
– Человечкам доверия нет, – фыркает. – Совет дам один. Ищи красный мох и запах его на себя прими. Тогда хищники не учуют, сторониться будут. Теперь уходи. Ты воняешь.
Ах ты сволочь, а кто дал вонючие лохмотья?!
– Спасибо, дядя орк.
– Гремлен, – говорит. – Мое имя Гремлен.
Прыскаю, чуть не срываясь вниз. Смех рвется сам собой. Давлю его. Слышу, как обиженно фыркает дядя Гремлен.
– Валерия, для друзей Лера, Лерок, Леруся…
– Столько имен, говорю же хитрые вы и изворотливые, – ворчит сверху.
Спустилась. Задача первоочередная – найти этот дурацкий красный мох. Кручу головой, вылавливая среди зелени красный цвет. Ничего. Поковыляла от стебля орчьего, стараясь не шуметь, обернулась, орка уже и след простыл. А чего злился – то?!