Визг слышу позади себя удаляющийся, его другая визжалка подхватывает, получается уже хоровой визг. Потом вдруг тишина настала. Собаки где – то лаяли, и те замолчали. Дышу, и дыхание свое слышу.
Оборачивается чудо небесное. А что еще думать? Бабочка прилетела, таких здесь владыками кличут и до смерти боятся. А я не боюсь. У меня вопросов к таким море.
Стоит гигант в пол – оборота и смотрит на меня большими красными глазами. Нет, только зрачки красные, радужка фиолетовая, а белки белые. Вампир вылитый. Вот только улыбка его меня смутила. Коварная такая. Смотрит, изучает. А я трезвею…
Развернулся полностью, присел на корточки, плащ расправляя.
– Подойди ближе, человечка, – прогремел высокий голос.
Смотрю на него. Волосы длинные золотом отливают, лицо мужественное и в то же время молодцеватое. Красивый мужчина. Слишком даже, рот раскрыла очарованная. Шаг делаю, еще… еще. Подхожу, ощущая жар внутри.
Останавливает жестом в шаге от себя. Изучает, глаза сузил, голову на бок склонил. Жутко так… Зловеще.
– И не боишься меня? – Интересуется. Удивление на лице читаю.
– Вы скалапендру убили на Поляне? – Осмелела. Там красная бабочка. И тут тоже красный гигант. Мало ли – он. Так и разговор завяжется.
Улыбнулся, глаза заблестели. Еще страшнее сделалось. Как бы не задрожать. Если бы не корсет, сердце давно бы выскочило.
– Человечка задает вопросы, – комментирует и начинает смеяться.
А меня обида взяла.
– Что в этом такого? – Рычу на свой страх и риск.
Уставился, глаза округлил.
– И смерти не боится, а спрашивает. Каково это, когда тебя мошка спрашивает? Стоит ли ей отвечать? Или сразу раздавить?
Сглатываю.
– Узнать, что ей нужно, – пискляво отвечаю.
– Понять не могу, почему ты еще не сгорела, – шипит и поднимается.
Жутко… возвышается надо мной такой огромный, раздавит ведь. Молчу, бежать бы прочь, злой какой – то владыка. Но не решаюсь. Он же по мою душу пришел, сомнений нет.
Крылья начинают вырастать из – за спины, одновременно плащ укорачиваться стал. Вокруг светлее делается. Сам смотрит на меня, реакцию ловит. А крылья все растут и растут. Расправляются будто веер. Красные крылья аэроплана, не, хвост индюка скорее. Деревья, что по бокам стояли, стали трещать и прогибаться. Вскоре не выдержали и завалились, обнажая корни.
Принял форму бабочки. Сейчас как взмахнет крылом и унесет меня далеко – далеко. Больно стукнусь или косточки мои переломаются.
– Знаешь, кто я? – Вдруг спрашивает. Вздрогнула.
– Слуга Клесаны, – отвечаю. – Простите, имени не знаю, клана тоже.
Свет меркнет, становясь прежним, легким, белым. Крылья врастают обратно в мгновение ока. Опять человек в плаще передо мной стоит и смотрит со вздернутым бровями. Эрей Авель вспомнился. Тоскливо на бабочку смотрю.
– Кай Даниэль, – представляется звонко с выражением в голосе, будто проверяет.
Замер, глаза его шире делаются, с каждой секундой. Вот уже лицо вытянулось от удивления, ни то что брови. Весь уже само удивление.
– Леди Валерия, – хрипло говорю, горлышко продираю и добавляю: – Приятно познакомиться, Кай Даниэль, спасибо, что убили ту Скалапендру. Я очень перепугалась за вас тогда, честно.
Отшатнулся гигант. Вид озадаченный.
– А вы с кланом Эрей дружите? – Спрашиваю на всякий случай. – Эрей Авель мой друг, он тут недавно пролетал, но меня не узнал. Не могли бы вы…
Гул ударил в барабанные перепонки вместе с порывом ветра. Протяжный гул, исходящий от этой человекообразной бабочки. Каждая клеточка моего тела вибрировала, едва выдерживая этот звук. Ноги мои подкосились. Упала.
Гигант навис надо мной, вознеся руку в кулаке. Дрожу от ужаса, теряя всякое самообладание. Жить – то хочется! Дышать, ощущать все вокруг, быть, мыслить. Не хочу умирать. Начинаю истерить…
– Почему? – Гремит надо мной, слово, как сильнейший порыв ветра по моей прическе прошелся. – Почему я не могу убить тебя? Даже прикоснуться не могу! Почему?! Кто ты?!
Тень отступает. Поднимаю глаза. Стоит спиной. Хочу спросить про сестру, но слова в горле встали. Рот открываю, а будто говорить разучилась. Шок, посттравматический синдром? Психологическая травма?
Фигура начинает удаляться и вскоре пропадает среди деревьев. Не знаю, сколько так просидела в полутьме. Но опомнилась от порывов ветра. Не сильных, но ощутимых. Бабочка взмыла в воздух где – то далеко впереди.
Поднялась, вижу откуда свет идет. Оба поваленных ствола углями дотлевают. От них и жар ощущается. Огненный он? Почему я не сгорела, спросил… А должна? Почему они так неадекватно реагируют? Сумасшествие какое – то.
Вернулась к дому, на звуки суеты ориентируясь. Она началась, когда бабочка улетела.
– Миледи! – Воскликнул Сталий и побежал ко мне. И вот тут – то я и ощутила, что ноги уже не держат. На руки подхватил, едва успел.
– Чем мы владык прогневали, – плачет управляющая.
– Владыки пожалейте рабов своих… – причитает баронесса.
– Сие знак, не сгорели, а значит, сие благо, – бормочет какой – то старик.
Устала думать и воспринимать. Сознание проваливается в сладкую черноту.
* * *
Утро наступило с чашечки бодрящего напитка в постель. Над кроватью нависли баронесса, дедуля, которого впервые вижу, сын с дочкой Шоберта и мои трое деятелей, чуть в сторонке.
– Доброе утро, – хриплым голоском, хотела подняться, обнаруживаю, что в ночнушке и одеяло мягкое пуховое до подбородка задираю.
– Как себя чувствуешь, дитя? – Интересуется дедушка. Брови с седыми завитушками, глазки мудрые.
– Все хорошо, спасибо, – отвечаю с хрипотцой. – Не стоит хлопот. Я здорова.
– Видим, – выдыхает с облегчением и уходит.
– Леди Валерия, если все хорошо, ждем вас в обеденном зале через час, – выдает баронесса и выходит.
Только она за порог, сын ее Сталий на колено передо мной падает, за руку хватает, начинает лобызать.
– Миледи, я так переживал, я места себе не находил, вы… вы стали дороги мне.
Стало неловко. Все ж смотрят. Лия без тени стервозности с любовью на нашу парочку смотрит. Э, нет! Никаких свадеб, помолвок и тому подобного!
Вырываю руку мягко, но настойчиво.
– Мне нужно готовиться к обеду, сэр Сталий, – говорю строго.
Вскакивает, уходит. Смотрю на Лию, она на меня, в глазах укор. Будто я спасена была им, тонула посреди океана, а теперь жизнью обязана. Ага, щас.
– У меня траур по мужу еще не окончился, – выдаю ей. – Что не так?!
Лия в ответ фыркнула и выскочила из комнаты. Дальше пошли: теперь смотрю на своих троих. Вот чего от Серафимы и Поли не ожидала, так это слез.
Сама проморгала слезу предательскую. Один только Гордон самообладание не потерял, подмигнул мне и вышел.
Обеденный зал. Мои меня причесали, подкрасили, зашнуровали и надушили. Сервис полный. Сидим за столом в том же составе все, за исключением Милана, видимо, умчался по своим делам.
Никто не разговаривает. Только столовое серебро позвякивает. Кушаю, и чувствую, будто громче всех приборами гремлю. Я ведь ничего не сделала, и ни в чем не виновата! Волком посматривают, все кроме сынка, который в меня явно влюбился.
После обеда Сталий скромно предложил прогуляться. Никто и не задерживал. А я ощущала всеобщую скорбь. Ни смеха, ни веселия или шуток. Будто на поминки пришли.
В парк не отправились. За ворота на лужайку повел.
– Миледи, вы видели его? – Шепчет, несмотря на то, что никого рядом нет.
Идем по травке зеленой ковровой, солнышко полуденное за облака спряталось. Пахнет конским навозом. Свежачек. В стороне табун лошадей бегает в загоне. Да, Шоберт, дела у тебя хороши. Все больше и больше убеждаюсь, что я ему не противник.
– Нет, – отвечаю кратко.
Вышла с ним только чтоб развеяться. Разговор не заладился. Он из тех мужчин, что не умеют быть обаятельными и тупят при виде красавиц. А его утренний порыв, это эмоции по большому счету.
Мысли собираю в кучу. Третий клан нарисовался под названием Кай. И убить меня хотел зараза, вот только не смог почему – то. Мошка я значит, так да? Бабочка паршивая. Это они так к людям относятся. Этот огненный. Эрей не жег ничего. А этот деревья подпалил. У них разные навыки и свойства? Каждый в чем – то силен. Это из серии стихий? Огонь, вода, земля и воздух? Красный – огонь. Зеленый тогда что? Земля? А Синий – вода?
Упустила момент, когда Сталий упал передо мной на колено, я чуть об него не спотыкаюсь. Хочется взвыть.
– М…миледи, – блеет, опустив глазки. – Я… не мастак на речи, н…не умею делать предложение. Но, но…
Земля задрожала, конский топот услышала. Впереди, оббегая зеленый холмик, показались всадники, человек двадцать. Мчатся в нашу сторону. Сталий вскакивает. Машет рукой в их сторону.
Конный отряд поворачивает к нему. Впереди всех мчится Шоберт. Эту свинную неблагодарную мордашку я запомнила на всю жизнь.
Отряд останавливается перед нами, кое – кто притормозил так, что куски дерна у наших ног упали. Барон выпрямился, увидев меня.
– Отец! Доброго здравия! – Визжит Сталий.
– Барон Шоберт Ирнский, – представился тот, игнорируя сына.
– Баронесса Валерия Балейская, – ответила гордо.
– Рад с вами познакомиться, – ответил скользкий лицемер. – Соболезную по случаю кончины мужа. И по поводу того, что вам досталось такое упадочное хозяйство. Но не переживайте, вскоре это все перейдет в мои заботливые руки.
Опешила на мгновение от такой наглости.
– И не надейтесь! – Фыркаю.
– Отец, о чем ты? – Встревает Сталий.
– У старика детей не осталось. И леди Валерия скорее всего не забеременела. А по законам герцогства, что утверждены герцогом Нестором Ирнским, все наследуется по мужской линии. Отсюда выводы, сын. Земли ничьи. Но переживать не стоит, ходатайство уже отправлено. Славный граф Арлен с удовольствием поддержит меня в моих начинаниях.
– А если я беременна? Не рано ли вы зуб наточили на мое хозяйство? М?
Убью гада.
– Ну тогда милочка, подождем, а пока ваша фигура говорит об обратном. Но не будем забегать так далеко. Тут орки нарисовались. С Поляны миров идут на наши земли. К сожалению, ваш мост случайно сгорел, и они ринутся сюда. А может, и к вам пойдут проверить путь по любезно выставленному вами указателю. Там и в брод не поленятся, завидев крыши домов крестьянских. Но я любезно предоставлю лично вам убежище, если вы того желаете, леди Валерия.
Закипаю… Но слов нет. Орки!
– Отец! – Восклицает Сталий, но Шоберт уже уходит в сторону особняка со всем конным отрядом. – Я сделал предложение леди Валерии!
– Нет, – обрезал барон. – На балу у герцога будет множество титулованных особ, зачем тебе безземельная проходимка?
Хочу гадость сказать. Но волнует другое.
– Сколько у нас времени?!
– Полтора дня, если сжалятся владыки! – Гаркнул барон и погнал лошадь быстрее.
Не обращая внимания на Сталия, начинаю ускоряться в сторону особняка. Там Гордон и лошади с повозкой, на которой привезли мой гардероб. Рванем и будем эвакуировать население. Нужно что – то срочно придумать. Чертов указатель!
Добежала до особняка, ухажер едва угнался. Ворота открыли со скрипом. Внутри горластый хриплый мужик задачи раздает, караульных выставляет дополнительных. Суета, мечи звенят, топот по дереву, беготня.
– Крестьян не пускать! – Услышала от барона, высунувшегося из окна.
Шоберт, ну ты и урод. Бегу в дом за своими. В коридоре второго этажа снова встречаю барона. Преградил путь, ухмыляется.
– Оставайся, у нас безопасно, будешь содержанкой, – говорит сопя. – Такую содержать каждый лорд согласится за определенные услуги.
– Ты явно попутал полюса, барон, – рычу, перейдя на «ты».
– Да, как сказать, – ухмыляется, не давая пройти. – В деревнях языков много, за медяк любой развязывается. Тебя Долтан из рощи вынес. Там и нашел, похоже. Ты либо беглая любовница лорда соседского, а может и с королевства другого сбежала. Видать, неприятности у тебя серьезные имеются. О родне слова не говоришь, значит, одна ты. И идти тебе некуда, раз за помойку Долтана взялась. Выхода у тебя нет. На улице окажешься рано или поздно. Хорошее предложение от будущего графа…
Отталкиваю его, пихая в толстый живот с желанием коленом съездить, да платье мешает… Достал. Любовницей предлагает стать. Мерзость какая! Спешу в покои за своими девочками.
– Оставайтесь, леди Валерия, мы поладим, – кричит в спину. – Все равно наши деревни разграбят и сожгут орки. А тут мы в безопасности.
– У вас же войско! – Обернулась у двери. – Идите и отбейте деревни от орков! Хотя бы свои. А отсиживаться тут и крестьян не пускать? Верх низости. А как же покровительство? Если вы такой лорд, нет к вам доверия. Тьфу.
– У меня отряд, а не войско! Мы будем сидеть, пока граф войско не пришлет.
Зашла в комнату, не став дальше слушать. Серафима спит в кресле, тихо посапывая. Бужу ее, сбор объявляю. Некогда мне всех по дому собирать.
Вышла на улицу. Подозвала горластого воеводу, что задачи раздавал. Взмылился весь, бедолага.
– Сколько орков? Когда будут тут? – Трясу его за грудки, у того глаза ошалелые.
– Полсотни, госпожа, – опомнился. – Мы их от плантаций отвели, по наказу барона отвлекли на себя конницей. Идут пешими в сторону селений. Вы ж баронесса Балейская? Не возвращайтесь в свои владения. Бревен натаскали к броду у моста сгоревшего, к вам орки и пойдут.
Хотела пощечину ему залепить. Да он – то человек подневольный. Шоберт тварь такая все организовал, в том числе и брод для орков, чтобы мое баронство додушить.
– Когда?! – Визжу, ярость переполняет.
– Сутки от силы, заночуют в поле, утром к реке выйдут.
Отпустила его. Смотрит округлившимися глазами. А я вот думаю, успеем ли эвакуироваться? А сердце кровью обливается, дома сожгут? Хозяйство мое. Куда потом? К Шоберту на поклон?! Ну, уж нет!
Выть хочется. Глазки слезливые вспомнила Серафимины. Вот уж не думала, что обо мне так переживать станут посторонние люди. Да какие они посторонние! Грудь моя мужеством наполняется. Я в обиду своих не дам!
– Какая экипировка? – Выдаю вопрос. Воевода опешил.
– Легкая пехота, – ответил и сглотнул.
– Что это значит? Доспехи какие, стрелки есть? Лучники?
– Кожаные доспехи в основном, оружие – мечи, крюки, секиры.
– Бегите в леса, леди Валерия, – кричит Шоберт с балкона на втором этаже. – Или же оставайтесь у меня!
– Никуда бежать и прятаться не собираюсь. Я за своих горой! – Визжу.
На крыльце баронесса стоит, глаза по пять копеек и сынок с видом обгадившегося школьника. Видно, ему мамаша устроила трепку за предложение мне. Со двора еще нянька с мальчонкой Ленаром на руках показалась. А я дальше горланю:
– Трус несчастный!
– Да что вы себе позволяете! – Возмущается баронесса, вступаясь за мужа.
– Честь отстаиваю! – Фыркаю на нее. – И вашу в том числе!
Через десять минут на двух лошадях, оставив телегу и гардероб, умчались прочь от этого гнилого места.
Не знаю, как я это сделаю, но орков надо остановить!
Глава 10
Ну, держитесь земноводные!
Злая, перехожу в «боевую трансформацию», в этом помогает тряска и неудобное положение на коне, а еще заботливые лапы разбойника, что придерживают и обвивают вокруг талии.
Прискакали в деревню. Гордон ссадил, улыбку растянул. Довольный, отчего спрашивается?
– Поживился? – Фыркаю.
– И еще как, – протягивает довольно.
Влепила бы. У нас беда, а он лыбится. Сверток достает из – за пазухи.
– Я такое нашел! – Восклицает.
– Хозяюшка! – Показалась Маргарита. – Что стряслось? Где телега?
Иду вперед, потом с находкой Гордона разберемся. Сейчас не до Шоберта. Поля уже сбор объявила. Собрались быстро, потому что девочка кричала истерично.
Народ перед домом. Смотрят мои хорошие. Глаза по пять копеек, никто не гудит даже. Тишина мертвая. Горло продрала, вдохнула побольше воздуха.
– Орки будут завтра на том берегу реки, – начала.
Ахнули, паника прокатилась.
– Пропали мы, – запричитали.
– В прошлый раз орки сожгли все, – произнесла староста. – У реки дома стояли. Если бы не соседи, прорвались. А так прогнали.
– У меня бабка старая, я ее не понесу, – брякнула молодая девушка.
– Да пол деревни стариков, что едва ходят. Мы далеко не уйдем, нагонят.
Слушала и катилась моя самоуверенность все ниже и ниже, в черное – черное болото. План – то у меня был. Но с новыми обстоятельствами несколько усложнился. Знала, что некоторые не смогут быстро эвакуироваться. Но не думала, что все так плохо. Сожгут… ладно бы ограбили, пусть подавятся. А сжечь. Мы все в чистом поле окажемся.
Гордон руку поднял. Все замолчали. Он же побритый, аккуратно постриженный «рыцарь».
– Чтобы не терять свои дома, перед тем как уйти в лес, нужно замаскировать крыши. – Начинаю излагать свою задумку. – Нарубить веток и навалить сверху, сколько возможно. Самые старые с опекающими уходите сейчас. Поля?
– Да, хозяюшка!
– Отвечаешь за стариков. Пусть идут к ручью, где Черного Клыка… хм, ну ты поняла. Мира? Соседа с востока знаешь? Барона Ролана? Замок его видела?
– Знаю!
– На лошади доскачешь? – Спрашиваю, кивает. – Домчишь до замка, попросишь помощи. Скажи орки, пятьдесят легких пехотинцев. От моего имени проси. Поняла?
…Раздала задачи. Гордона отправила знак на развилке снимать, на коне должен успеть. Сама к мосту сбегала и ужаснулась. Разбойник как чувствовал, прямо и поскакал. Шоберт мне бревен и вдоль, и поперек накидал, добрая душа. На месте моста теперь брод шириной в три метра, и умно зараза набросал, сперва поперек, затем вдоль, чтобы вода не смыла.
Хочется кричать от злости. Это ж надо быть таким уродом. Зла не хватает. Греет одно – Гордон что – то нашел у барона. Надеюсь, компромат.
Возвращаюсь бегом. Взмыленная, надо бы переодеться. Лук эльфийский проверить, стрелы посчитать. Надежда только на Ролана. Только бы он не сильно обиделся из – за кабана. Чую, расстались плохо.
Время к вечеру. Люди работают усердно, веток натаскали столько… похоже всю рощу вырубили. Там деревья пониже, ветки тоньше.
Казалось бы, все идет по плану, вот только люди стали вещи с собой брать, да побольше! Баулы неподъемные насобирали, как цыгане еле плетутся.
Выругалась и в дом. Последняя надежда в сердце закралась. Иду в спальню, ныряю в гардероб.
– Альбус? – Зову домового. За окном суета, а тут хоть бы что.
Внизу загремела посуда. От неожиданности вздрогнула. Маргарита решила кухонную тару с собой взять. Вот же хомяки! Помню Поляну миров, как бегала и ела что попало. Жизнь дороже всего этого хлама.
– Альбус! – Срываюсь на крик. – Дом наш спалят орки. Ты как на это смотришь?!
Молчит. Он моя надежда. Существо магическое, даст может амулет какой, согласна даже на супероружие.
Жду. Чувствую энергетику, колебания полей. Да что я? Просто дышит в затылок мне Альбус. Поворачиваюсь. Глазки красные между мной и выходом.
– Зовет, а не должна, – выдает домовой.
– Пришел, а не должен, – передразниваю. – Ты в доме живешь? На крыше или в подвале?
Моргнул, затем еще раз пять. Вожусь тут с этим пустым местом, сама, как на иголках. Помочь бы своим.
– Спрашивает, а не должна, – проговорил неуверенно.
– Давай сделку? – Говорю быстро. – Я тебе что – то и ты мне помощь. Прости все, кроме души и тела. В остальном я твоя.
Задумалось существо. Моргнуло раз двадцать, затем выдало:
– Альбус ушел считать, – брякнул, глазки закрыл, и они просто исчезли.
– Сволочь! – Рявкнула. – Я этот дом сама спалю, ты понял?! А ну – ка вернулся, быстро!
Передо мной, на уровне глаз возникают луки, мечи, колчаны со стрелами. Все это обваливается с грохотом на пол. Внизу слышу, как взвизгнула Маргарита, что – то упало и разбилось глиняное.
Оружие продолжает возникать и сыпаться у меня перед ногами. Некоторым вещам даже названия не знаю. Через полминуты начали сыпаться доспехи, щиты, я уже к стене попятилась, чтобы не зашибло.
– Альбус! Хватит! – Визжу, как резаная. Сыпаться перестало. – Зачарованные предметы есть? Оружие массового поражения? Может армия призраков? Куда мне столько добра? Альбус? Ау? Счетовод ты мой.
– Альбус любит покой, – прорычало надо головой. – Альбус слышит, а не должен. А она говорит и не дает считать.
– Так ответь на вопрос!
– Все магическое, – говорит вымученно. – Все с Друма. Ушел считать!
Хм… Стою и думаю, как мне через эту гору перебраться.
Весь хлам зачарован. Замечательно. Что мне нужно? Лук! Желательно габаритов эльфийских. Стрел тоже, да побольше. Правило снайпера: один выстрел – один труп, мне не подходит. Поэтому стрел надо набрать много – много.
Экипируюсь, сортируя хлам. Вскоре беру свои слова назад. Это не хлам, а музейные экспонаты, которые с руками и ногами заберут в лучшие галереи мира! Некоторые мечи блестят, видимо нержавейка, рукояти в камнях… если поковырять, можно сундук сокровищами засыпать и закопать. Обязательно все закопать!
Так… у меня легкая эйфория. Ищу лук поудобнее, раскапывая эти острые предметы с особой осторожностью, попутно сортирую стрелы…
Не знаю почему, но лук выбрала самый простой, не эльфийский на вид. Более грубый, но ощущалась от него сила неведомая. Притянул к себе мою лапу, схватила, а отпускать уже не хочу. Древко в кулаке комфортно легло, через ладонь легкое покалывание ощутила, которое вскоре прошло.
Тетива, как струна. Натянула слегка, чтобы проверить, хватит ли сил вообще ее натягивать. Полупрозрачная стрела вдруг возникла на взводе. Испугалась, тетиву отпускаю, пропадает, только легкое белое марево, будто дым возникает и растворяется.
Попробовала еще раз. Снова стрела возникла! Сильнее натягиваю, а она цвет обретает! Настоящей становится. Перья чувствую пальцами! Тяжесть нарастает.
В груди торжество. Визжать хочется.
Ну не вау ли, а?! Надо испытать. Стрелы собранные в сторону отложила, нужны ли они?! Тут, конечно, всякие, наконечников каких только нет. Была бы на земле, подумала, что некоторые с разрывными снарядами, слишком массивные носы.
Лук побольше моего эльфийского. За спиной топорщится будет. Верчу, чтобы в дверной проем пролез, а он вдруг складывается, будто на пиксели рассыпается и вообще исчезает! Не поняла, смотрю на запястье левой руки браслет образовался: пять рядов серебряной цепи. Хм…
Вышла.
– Эй? Альбус? Что с этими вещами? Они зачарованные, в смысле иллюзия? – С обидой произнесла в воздух.
– Человечка! Ты достала! А не должна доставать! – Рычит над головой. – Браслет и есть лук! Возжелай, и станет как был! Все, ушел считать!
Возжелала. Вырос лук, прямо в руке моей левой, собрался по пиклесям не успела и вякнуть!
Визжу от восторга. Оружие секретное!
Лук убрать! Оп… браслет. Лук достать! Бац, готов к бою! Натягиваю тетиву. Стрела появляется. Щелк! Стреляю в стену. Натягиваю. Щелк!
И так десяток пустила за три секунды. Истыкала все бревно. Лес целый торчит. Лук убираю в браслет и назад к куче этого добра – добрища! Чем бы еще поживиться.
Решила Гордону подыскать, меч полегче, да лук какой – нибудь тоже. Раскопала шашку турецкую, кривую, не сильно навороченную, чтобы вопросов не задавал. По весу легкая, острая, испробовала на половице. Как по маслу, чуть ли окно в Европу не прорубила нечаянно. Лук помощнее, он все – таки мужчина.
Свалила все в спальню. Жадность мне не присущая вдруг возникла и посоветовала гардеробчик – то прикрыть. Там какие – то мелкие побрякушки мелькали, надо будет изучить. Попробовала другой лук так же убрать в браслет, в итоге только мой реагировал. Со стрелами тоже беда, не появляются. А к хорошему быстро привыкаешь!
Посмотрела на стену, где стрелы торчать должны… А их уже и нет. Подхожу, затаив дыхание. И с облегчением выдыхаю, когда дыры от стрел вижу. Ну, слаба Богу, настоящий ущерб.
Разбойник прискакал с выпученными глазами ближе к вечеру.
– Что там?! – Кричу с порога. Уже экипированная, переодетая в облегающие штаны, высокие сапожки и приталенный жилет. В руках презент для Гордона.
– Лагерь орков у указателя, вот что! У них и палатки есть. А еще не полсотни там. А в два раза больше! Шоберт дорогу к себе замаскировал. Они сюда пойдут. Я едва не выдал себя, коня успел отвести, подползал для обзора к кустам. В общем, надо уходить. У нас ночь. Утром они двинутся сюда. И мы их не остановим.
– Держи, – говорю бодро, протягивая саблю и лук. – План есть. Отвлечем на себя и на Поляну миров заманим.
Посмотрел на меня ошалело.
– Я не участвую в этом, – фыркнул. – И ты тоже. Забирай ценное и поскачем в мое убежище.
– Даже не подумаю, – выдаю, бросая у его ног оружие. – Я сама тогда! Коль мужики пошли трусливые!
– А как же ты без коня? Ты и верхом не умеешь, – издевается.
– Ножками, ножками! – Огрызаюсь. – Вали, но без коня. Он мой. Спасибо за помощь и все такое. Теперь наши пути расходятся, Гордон. Давай, пока.
Стоит, смотрит. Взгляд неуверенный. Сказать что – то хочет, явно обидное.
– Мы издалека постреляем, поняла? – Рычит. – Никаких мне клинков не суй!
– Да это подарок, – пожимаю плечами. – Вещи зачарованные, ценные, наверное.
Сразу схватил. Вертит саблю, остроту пробует. Глазки – то заблестели разбойничьи.
– А барон твой не промах, – комментирует. – Как я мог такой тайник пропустить, не пойму.
– Ага, – гнусавлю. – Все твое, если таксистом поработаешь.
– Чего?! Знаешь, ты слишком смелая для баронессы. Орков вообще не страшишься?!
– Страшусь, боюсь и трясусь, – говорю с сарказмом. – Вот только злость, она сильнее. Когда за родину бьешься, за тех, кто смотрит с доверием и за тебя переживает, не за твои деньги или положение, а за тебя, как человека… тогда сила духа появляется. Ты понимаешь, Гордон? Родина у тебя есть?
Опешил. Тираду выдала, понесло меня. Актриса еще та.
– Моя родина меня повесить решила! – Заявляет с обидой. – Отца моего со свету сжила. А меня заставила улыбаться всем тем, кто виновен в его смерти. Вот моя родина, мир лицемерия и тихой злобы.
– А тут?
– Что тут? Я у вас в яме сколько просидел? А? Родину мне нашла. Я сегодня с тобой, завтра свалю восвояси. У меня дела еще незаконченные есть. Поняла?!
– Да, пожалуйста, – пожимаю плечами. – На рассвете двинем?
– Двинем, – вроде успокоился. – Вот только затея мне твоя не нравится.
* * *
Рано утром, когда еще даже петухи спят, мы вышли в сторону моста. Еду и трясусь от страха. Ночь не спала, все думала…
Скакали часа два. Рассвет нас у лагеря орчьего и застал. Три палатки и пара дотлевающих костров. Спят прямо на траве. Вот тут – то страх и наплыл. Вся решительность пропала. Много их. Слишком. И местность открытая.
Стали обходить кругом, чтобы со стороны Поляны миров зайти. Лошадь, стерва такая, ржанула не к месту. Всполошила орков. Стали подниматься, хрюкая.
Скачу, и думаю. Накрутила сама себя, что я горой и все такое. А душа в пятки уходит!
Гордон лошадь развернул. Поляна миров за спиной, метров двести до нее. Ощущаю ароматы чудесные. Тянет туда. Хочется на цветок залезть, окунуться в атмосферу сказки. Дикость рвется изнутри.
Орки стоят, бурчат на своем, на русском. Недовольные. С утра бежать ни за кем не хотят. Сняла лук из – за спины. Взяла на всякий случай эльфийский свой. Мало ли, Альбус надул, или радиус действия зачарованного небольшой. Кто его знает. На черта надейся, сам не плошай.
– Ты что делаешь? – Возмущается Гордон.
Но стрела уже улетает в сторону орчьей толпы… Кто – то заорал истошно. Нормально пустила!
– Горак убит! – Ревут.
– Ловите гадину!
– Сожрать ее живьем!
– Ах, ты ж тварь уродливая! – Кричат орки. Ну – ну
– Кто этих человечков придумал?! Создатель над вами поиздевался.
– Хватайте их! Это шпионы!
Сердце бьется истерично. Лошадь пятится. А уроды в коричневых кожаных нагрудниках начинают ускоряться в нашу сторону и заводить боевой клич. Толпа в сто солдат! Мамочки!
Гордон пытается развернуть лошадь, но она не слушается! Отчаянно ржет. Резко поднимается на дыбы, и я вместе с Горданом падаю на твердую землю! Разбойник пытается ухватить за уздечку, но животное уносится прочь от орущих тварей, что вот – вот расправятся с нами.
Пока падала, выронила эльфийский лук. Гордон поднимает меня и тащит за собой. А в моей левой руке зачарованный лук появляется! Вырываюсь из рук настойчивого напарника! Только в руке древко почувствовала, сразу боевой дух возобладал. Не пойму, что за эффект такой. Внутреннее спокойствие утихомирило дрожащие руки.
– Что ж ты делаешь, сумасшедшая! – Ревет разбойник. – Бежим!
И помчался прочь.
А я уже стрелу пускаю в первого бегущего. Сраженный прямым попаданием падает и кубарем по инерции катится.
В меня полетели копья и брань. Родной, трехэтажный русский матерный.
Ловко ухожу от атак. Выпускаю еще с десяток стрел и бегу следом за разбойником. Уходим левее, вдоль Поляны мчимся. Орки за нами!
Оглядываюсь, отстают, ленивые какие – то попались. Останавливаюсь с желанием придавать им новый стимул.
Пятясь, начинаю расстрел, будто на однострунном инструменте играю. Валятся орки штабелями. Десятка два стрел выпустила, прежде чем орки поняли с чем имеют дело и не замешкались. А я дальше стреляю. Все выстрелы в цель попадают, куда целюсь туда и летят. Причем ощущаю, что скорость полета довольно высокая. Не успевают орки уходить от выстрелов. Парочка особо шустрых была, но стрелы находили свои цели за ними.
Когда метров двадцать между нами осталось, поняла, что увлеклась. Орков уже в половину меньше. Топоры полетели в меня! Один едва не зацепил. Хочу в ответ кидавшему залепить!
И тут вдруг, как с цепи срываются. Будто с низкого старта! Как драпанули на меня!
Свист!! Не знаю от чего я визжать начала. Из – за орков или…
Из – за спины что – то синее проносится! Луч лазерный врезается в ближайшего орка, превращая его в ледышку, которая на скорости в застывшем состоянии фигурки падает и рассыпается. Оглядываюсь. Гордон стоит с луком. Глаза звериные, вытаращенные. Удивлен не меньше самих орков, что ему в руки попало.
Это ведь он стрелял! Не теряя ни секунды, берет еще стрелу. Натягивает… стреляет! Налету стрела превращается в длинную голубую сосульку и пронзает очередного орка. Те уже не наступают. Разбегаются!
Я тоже своего не упустила. Начала осыпать их дождем из магических стрел. Орки удирают обратно!
– Маги! – Визжат.
– Отступаем!
Я за ними. Азарт накрыл. Всех надо прикончить! Нечего на мои деревни покушаться всякой нечисти!
– Валерия! – Вскрикнул позади Гордон. Обернулась и в ужасе отшатнулась. Моего разбойника паук гигантский к себе тащит. Достал – таки паутиной. На самом краю Поляны стоит зверь лохматый. А за ним еще три образины лапки потирают.
Орки тоже не дураки. Они не от нас шарахнулись по большому – то счету. Мчусь вперед, выцеливая деятельного паука размером с корову.
Гордон свой лук, стреляющий ледяными стрелами, выронил в панике. Краем глаза увидела, что саблю пытается использовать, что на пояс зацепил. Но еще немного и в лапах монстра окажется.
Стреляю. Мешкать нельзя, паук ведь пятится, перед ним стеблей все больше и больше. Но я меткая! Попадаю прямо в голову. Монстр валится, как подкошенный. Но его товарищи, видимо не ощутившие особой опасности, перехватывают инициативу. Все новые и новые белые струйки впиваются в Гордона. Теперь уже и руки в паутине настойчивой и липкой.