Quotes from the book «Зарево. Пекло»
На стеклах верхних этажей зданий появились мандариновые и янтарные блики первых солнечных лучей. Серо-синий цвет крыш домов под полосой света стал пыльно-голубым, но закованная в стекло и сталь улица оставалась в сумерках. Внизу посветлеет, когда солнце значительно поднимется над линией горизонта.
Ночь темна перед рассветом. Быть может, и мы оказались заточены в эти часы холодного синего мрака? Быть может, скоро забрезжат искрящимся золотом солнечные лучи? Быть может, после всех испытаний, печалей и скорбей нас ждет рассвет лучшего дня?
Можно было сколько угодно выстраивать крепостные стены замка из облаков, да только таяли они от любого соприкосновения с реальностью; и красная груда металла, показавшаяся перед нами, напомнила о действительности происходящего.
Служба позволила мне проколесить Государство. Взглянуть украдкой на многие места. Некоторые из них были настолько хороши, что перехватывало дыхание. И пусть во многих мы оказывались в ситуациях не столь приятных, но окружающий пейзаж порой придавал смысла бойням. Иногда помогал подняться с земли, вселяя необъяснимую внутреннюю энергию.
Закрыл глаза, сворачиваясь в клубок – чертовски холодно. Чувство, будто каждую кость мне ломали и дробили. Воздух раскален, а внутри все застыло.
Голос Сборта ударился о стены и отскочил многократным отзвуком. Непривыкшие видеть Роберта в гневе жители резиденции опешили и пригнулись; сам воздух задрожал и зазвенел. Я смотрел на Сборта. Глаза в глаза. Немая борьба долю секунды.
Мне давно не было настолько страшно. Я была одна, Крис, и вокруг только темнота и зараженные. Мне было так страшно; но я молилась ни о жизни, а о быстрой кончине. Чтобы не мучиться, – мой выдох дрожал, и сердце клокотало в горле.
Вокруг царила благословенная тишина. Сердце покрывалось мурашками.
Когда перевела взгляд на стекло своей двери, дернулась назад – вертикальный кровавый след немного плыл под потоком стекающих капель дождя.
В пекле самой темной ночи, в реках крови и огня. Кто стал горгоновцем однажды, тот им остался до конца.
