Помощница лорда Хаксли

– Что? – Растерянно переспросил ворчун. – Она правда нас слышит?

– Слышу, – подтвердила я.

– Невероятно! – Раздался растерянный возглас, а следом за ним послышались новые голоса.

Они восклицали, удивлялись, не верили, переспрашивали и перебивали друг друга, и все пространство библиотеки наполнилось гулом, напоминая огромный растревоженный улей.

– Наконец-то! Неужели настоящая хранительница?!

– Не может быть!

– Надо еще проверить, может, она ничего толком не умеет.

– Да и с чего ей уметь, если книжная магия давно исчезла?

Голоса перебивали друг друга, а я стояла молча, давая взбудораженным книгам выговориться. Да-да, книги действительно умели говорить, только об этом мало кто знал. Книжная магия вообще была очень редкой, наверное, поэтому я так обрадовалась, когда увидела в газете объявление о том, что лорду Хаксли требуется помощник-хранитель. Помню, стояла рядом с развалом, на котором громоздились стопки журналов и газет, и не могла отвести глаз от забранного в рамочку текста. А потом очнулась и кинулась по указанному адресу. Вот только нашла нужную улицу не сразу, а ближе к вечеру, когда в городе запылали металлические жаровни, на которых приезжие ардинцы запекали каштаны, и ярко загорелись магические фонари.

– Так ты чего застыла? – донесся до меня произнесенный недовольным тоном вопрос, и я очнулась.

Книги уже успели успокоиться и замолчали, и эта тишина показалась настоящим благословением.

– Знакомиться собираешься? – Не отставал ворчун. – Или так и будешь столбом стоять?

– Мое имя – Аделина Грей, но близкие зовут меня Дилли. Думаю, вы тоже можете так меня называть. А с каждым из вас я познакомлюсь, когда займусь картотекой и нумерацией. Уверена, мы с вами подружимся.

– А заклинания ты знаешь? – Поинтересовался низкий женский голос.

– Разумеется.

– И что, сумеешь обновить мне обложку?

– Конечно. Я здесь именно для этого. Чтобы привести все книги в должный вид.

– Тогда, чур, я первая, – кокетливо пропела «книжная дама», и дверца одного из шкафов качнулась.

– С чего это ты первая? – Возмутился кто-то из ближайшего ко мне шкафа. – Мой автор, Абель Абернети, стоит в картотеке во главе списка, так что начинать следует с меня.

– Как это, с тебя? – Фыркнул толстый фолиант, лежащий на столе. – Арон Аахен первый. Мой автор.

– Неры, успокойтесь. Очередь обязательно дойдет до всех. А пока я попросила бы вас соблюдать тишину и постараться мне не мешать. Это ведь в ваших интересах, не так ли?

Я обвела взглядом полки с затаившимися книгами и направилась к шкафчику с картотекой. А когда открыла первый ящик, то поняла, что работы предстоит немало. Карточки, содержащие основные сведения о содержимом библиотеки, были перепутаны, и в литере «А» находились те, что должны были стоять совсем в других отделениях. В остальных оказалось то же самое – путаница, затертые названия, отсутствие нумерации. Похоже, предыдущий хранитель не особо утруждался. И теперь мне нужно было проверить, в каком состоянии находятся книги, и прикинуть объем работ.

Я не стала тянуть и обошла всю комнату, осматривая шкафы, а когда дошла до самых дальних от входа, то поняла, что проблем не просто много. Их целая тьма. Взять хотя бы ветхие фолианты, сложенные неопрятной кучей в темном дальнем углу за последним шкафом. Стоило прикоснуться к верхней книге, как обложка раскрошилась прямо под моими пальцами. Судя по всему, остальные «несчастные» тоже доживали свои последние дни. Выход был только один – законсервировать их от полного уничтожения, а после, когда немного разберусь с картотекой, заняться их исцелением. Да, книги тоже болеют, и их можно лечить. Главное, чтобы оставалась хотя бы одна уцелевшая страница с текстом. К счастью, все просмотренные мной фолианты были еще живы, но времени на их восстановление требовалось немало, поэтому я решила заниматься ими понемногу каждый день после основной работы. Если, конечно, меня не уволят.

– Потерпите немного, – прошептала, накладывая чары сохранения сразу на всю стопку. – Я обязательно вас спасу.

В ответ раздались еле слышные вздохи. Казалось, книги никому не верили и не ждали от меня ничего хорошего. «Наше время прошло… – услышала я шелестящие голоса. – Наша мудрость никому не нужна…»

– Вот еще! – Фыркнула в ответ. – Это вы сейчас так говорите. А когда получите новенькие обложки, то обязательно измените свое мнение.

Я оставила древние фолианты, вернулась к столу, достала из сумки нарукавники, натянула их и принялась за работу. Вытащила все карточки из ящика «А», перебрала, откладывая в сторону попавшие туда случайно. А затем сложила по-новой и рассортировала по правилам профессора Кейра, с использованием алфавитной и хронологической расстановки.

***

Время шло, солнце поднялось высоко, заливая библиотеку ярким светом, книги покашливали и перешептывались, но старались делать это тихо, чтобы не мешать моей работе. Видимо, прониклись просьбой и старались, как могли.

Я бросила взгляд на часы и устало разогнула спину. Три пополудни. А у меня с утра еще и крошки во рту не было. Интересно, если воспользоваться приглашением Картера и зайти на кухню выпить чаю, лорд Хаксли не посчитает это слишком большой наглостью?

Я замерла с очередной карточкой в руках, с сомнением раздумывая над предложением дворецкого, но живот выдал голодную руладу, и я решилась. Ну не съест же меня лорд Хаксли? И потом, вряд ли мы с ним столкнемся на кухне. Знатные господа туда никогда не спускаются.

Уговорив себя не трусить, я оставила ящик с карточками на столе и припустила к двери.

В коридоре было тихо. Так тихо, что мои шаги показались оглушительно громкими, и я сняла туфли, чтобы меньше шуметь. Мимо мелькали закрытые двери, коридор свернул направо, и вскоре впереди показалась лестница, ведущая вниз. Я сбежала по ней, миновала еще один узкий коридор и остановилась у широкого проема, ведущего на кухню. И уже собиралась шагнуть вперед, когда распашные двери открылись, и меня впечатало в чью-то твердую грудь.

– Ой!

Я медленно подняла глаза и встретилась с горящим взглядом лорда Хаксли. Туфли выпали из рук и с громким стуком приземлились на пол.

– Я предупреждал, чтобы ты не попадалась мне на глаза?

Голос мага звучал ровно. Очень ровно. Настолько, что я вздрогнула и попыталась вывернуться из крепкого захвата. Какой там! Легче было из железных тисков вырваться.

– Ну? – Встряхнув меня, спросил лорд Хаксли.

– Предупреждали.

Я даже кивнула, опасаясь, что простого ответа будет недостаточно. А внутри ругала себя на все лады. Ну почему не осталась в библиотеке? Чаю, видите ли, захотелось! И что теперь? А если лорд Хаксли меня выгонит? Еще и с туфлями неудобно получилось, как будто я специально их сняла, чтобы тайком пробраться на кухню.

Додумать эту мысль не успела.

– Тогда что ты здесь забыла? – Рявкнул лорд, и мне захотелось закрыть уши руками, таким громким показался этот возмущенный рык.

– Хотела выпить чаю, – призналась, ощущая, как полыхают щеки.

А еще я чувствовала жар, исходящий от лорда Хаксли, как будто он горел в самой настоящей лихорадке. Неужели заболел? Ну да, вон и дыхание хриплое. И глаза так странно блестят.

– Вам нехорошо, лорд Хаксли? – Спросила мага и едва удержалась от того, чтобы не пощупать его лоб.

Буквально остановила себя на полдороге. Маг – не Дэйв, и такой фамильярности точно не потерпит. Даже если у него действительно жар.

Я вскинула взгляд и утонула в кипящей смоле темных глаз. «Нет, тут не жар. Здесь настоящее адское пламя, – мелькнула в голове трусливая мысль. – Способное сжечь дотла любого, кто к нему прикоснется».

Я попыталась отступить, но лорд Хаксли крепко держал меня в руках, будто боялся, что упаду. Или убегу. И мне было не по себе от этих почти объятий, и внутри снова вспыхивало вчерашнее непонятное ощущение. И тело горело огнем, словно я заразилась неизвестной лихорадкой. И хотелось сбежать как можно дальше, и в то же время тянуло прижаться к широкой груди еще ближе.

– Чай нужно пить в нерабочее время, – хрипло сказал лорд Хаксли и сурово нахмурился. – Еще раз увижу, что бродишь по дому без дела – уволю. Понятно?

– Да, лорд Хаксли, – кивнула в ответ и прикусила губу.

Так и знала, что не стоило высовываться из библиотеки. Ну какая нелегкая дернула меня пойти на кухню? Я ведь не гость, чтобы чаевничать в чужом доме.

Маг рвано выдохнул и уставился на мои губы.

– Я могу идти, лорд Хаксли?

Мне было неловко, до слез. И хотелось быстрее сбежать из-под давящего взгляда.

– Иди, – сказал лорд Хаксли и разжал руки. Только сделал это неохотно, и мне показалось, что он собирается что-то добавить.

Но лорд промолчал. Он заложил большие пальцы рук за шлевки брюк, глядя на меня так, что я попятилась, а потом развернулась и припустила к лестнице.

– Стой! – Раздался через секунду резкий окрик.

Я замерла на месте и медленно повернулась.

– Обуйся, – буркнул маг, а я только сейчас вспомнила, что стою перед ним без обуви.

– Простите.

Не помню, как сумела втиснуть ноги в узкие туфли, как взлетела по ступенькам и как припустила к библиотеке. Щеки горели от стыда, а сердце снова трепыхалось где-то в животе, будто там и было его настоящее место.

Рональд Хаксли

Лопатки на узкой спине девчонки торчали так явно, что напоминали обрубки крыльев. Острые, худые, они шевелились в такт быстрым шагам, и, казалось, были вполне способны прорвать ткань жилета и вырваться на свободу. Даже привиделись на миг: длинные, белоснежные, такие же изящные, как и фигурка убегающей вверх по лестнице помощницы.

В душе шевельнулась досада. Принесла же нелегкая эту Грей в особняк. Ну какая, скажите на милость, из нее хранительница? Уверен, она даже нужным уровнем магии не обладает. Хотя, с другой стороны, разве это теперь имеет значение? Пока не разберусь с проклятием, девчонку нужно держать поближе. А лучше бы и вовсе в особняк переселить. Или это слишком рискованно?

Я с сомнением посмотрел наверх, но увидел только подол скромной синей юбки, изящную щиколотку и крохотную туфлю, мелькнувшие на последнем пролете.

Кровь ударила в голову. Шасс! Что ж меня так повело? Почему-то перед глазами до сих пор стояли стройные ножки в простых хлопковых чулках, и хотелось то ли выругаться, то ли горько рассмеяться. Странно на меня проклятие подействовало. Никогда не был фетишистом, а тут увидел эти маленькие ступни с поджатыми от волнения пальчиками, и как перемкнуло.

– Ваш напиток, милорд.

Голос Джеймса заставил вынырнуть из тяжелого хмельного омута, образовавшегося внутри.

– Корень яртышника добавил?

А мутная пелена перед глазами так и не думала рассеиваться. И руки продолжали дрожать мелкой противной дрожью. И видение девичьих ног так никуда и не делось.

– Да, милорд. Все, как вы просили.

Джеймс протянул поднос с высоким запотевшим бокалом. На лице дворецкого не дрогнул ни один мускул, хотя эрх заметил, как меня ломает.

– Что ж, отлично. Давай сюда.

Горькое питье прошлось по горлу острым осколком, оставив неприятный земляной привкус. Магия вспыхнула, отзываясь на колдовское зелье, и мне пришлось закрыть глаза, пережидая болезненные всполохи, но спустя минуту стало легче.

– Милорд, если вы позволите, я хотел бы отнести юной нере чай.

Джеймс по-прежнему казался невозмутимым, но в глубине его глаз я заметил сомнение. А сам снова вспомнил острые лопатки, способные прорвать тонкую ткань жилета, и кивнул.

– Добавь еще бутерброд какой-нибудь. А то, того и гляди, в обморок хлопнется.

И мороки потом не оберешься. Как меня вообще угораздило с малолетней девчонкой связаться? «Мне восемнадцать…» – всплыл в памяти запинающийся голос, и внутри снова засвербело проклятое сожаление.

– Если позволите заметить, милорд, Сара приготовила пироги с мясом. Быть может, отнести пару кусков юной нере Грей?

– Джеймс, решай все вопросы сам. Пои ее чаем, корми обедом. Главное, сделай так, чтобы она держалась от меня подальше.

Рука дернулась в привычном жесте к карману, но мне удалось остановиться. Сигареты тут не помогут. Наоборот, усугубят и без того нестабильное состояние. Нет, лучше пока воздержаться.

– Понял, милорд, – голос дворецкого прозвучал мягко, словно эрх почувствовал мое раздражение.

Что ж, чего не отнять у Джеймса, так это его наблюдательности. Не удивлюсь, если он и о настигшем меня проклятии догадывается.

– Если я вам больше не нужен, милорд…

Джеймс протянул поднос, принимая от меня пустой бокал, и скрылся за дверями кухни, а я прислушался к себе. Дурман слегка рассеялся, но голова оставалась тяжелой, как после похмелья. И тело по-прежнему горело, до сих пор ощущая жар там, куда несколько минут назад врезалась девчонка. Кстати, надо бы посмотреть на нее в деле. Убедиться, что она безвредна и ничего не испортит. Да, решено. Нужно подняться и понаблюдать за этой… помощницей. Но сначала…

– Хьюго, у меня есть для тебя дело, – открыв переговорник, вызвал старого следопыта.

Хьюго Брент работал под моим началом уже много лет и понимал меня с полуслова. Правда, в последнее время немного потерял форму, но я надеялся, что задание несложное и он легко с ним справится.

– Слушаю, милорд.

– Аделина Грей. Узнай о ней все.

– Понял.

– Информация нужна срочно.

– Сделаю, милорд.

В переговорнике послышался шум и звуки музыки. Где-то на дальнем фоне прозвучал стук соприкоснувшихся боками жестяных кружек.

– Ты что, в кабаке?

– Да, в «Кабане и короне», – после небольшой паузы ответил Хьюго.

– Снова за старое?

– Обижаете, милорд. Я только полпинты эля пригубил. И вообще, уже ухожу.

В переговорнике снова раздался дребезжащий жестяной стук и звон медных монет.

– Смотри, Хьюго, ты мое условие помнишь?

– Да вы что, милорд! Клянусь своей печенкой, больше пинты – ни-ни! Даже не сомневайтесь!

– Хорошо, жду тебя завтра с отчетом.

– Да, милорд.

Что ж, одно дело сделано. Остается только ждать. А пока понаблюдаю-ка я за юной нерой Грей, и проверю, так ли она хороша, как пыталась доказать.

Я поднялся по лестнице, вошел в соседнюю с библиотекой портретную и, нажав на рычаг, отодвинул одну из картин, открывая потайное окно. Давненько им никто не пользовался. Кажется, в последний раз его открывал еще отец. Да, точно. Как раз, когда принимал на работу Касинуса. Жаль, что старый маг отошел в мир иной. После его кончины библиотека пришла в упадок, а ветхие фолианты, собранные прадедом, окончательно превратились в труху. И это несмотря на усилия дворцовых магов, неплохо нажившихся на моей просьбе законсервировать особо ценные экземпляры.

«Не извольте беспокоиться, лорд Хаксли. Эти раритеты еще нас с вами переживут». Угодливый голос мэтра Пенье вспомнился так отчетливо, что захотелось выругаться. Заклинания сохранности хватило ровно на три месяца. А после… Ладно, что уж теперь? Мошенник наказан, хотя книги мне никто не вернет.

Я обвел взглядом заставленное шкафами помещение и увидел девчонку. Грей склонилась над картотекой, и что-то тихо бормотала себе под нос.

– Абернети звали Абель, а Аахена – Арон, оба жили в Арведаге и писали про магдон, – слетали с пухлых губ смешные рифмованные строчки. – Берси Бенвиль встанет третьим, а за ним идет Варон, маг Вареус будет пятым, ну а дальше – Альберт Грон.

Девчонка перетасовала карточки и перешла к книгам.

– Уважаемые неры, попрошу потише, – хлопнув в ладоши, произнесла она и строго посмотрела на шкафы.

В воздухе повеяло магией – тонкой, ненавязчивой, едва уловимой. И, отзываясь на нее, в паху стало тесно, а сердце забилось гулко, все быстрее перекачивая кровь. Проклятье!

Я видел, как Грей касается старых фолиантов, как нежно проводит по обложкам тонкими пальцами, и мне казалось, что я ощущаю эти прикосновения на своей коже. Неужели девчонка действительно разговаривает с книгами? Странно. Помнится, Хорт уверял меня, что не знает ни одного книжника, обладающего этой редкой способностью. Выходит, солгал, шельмец!

– Не нужно волноваться, каждый займет подобающее ему место, – приговаривала девчонка, расставляя книги. – Вы, уважаемый, на первую полку. Так и запишем в карточке: один, один, ноль. А вы, нера, пожалуйте этажом ниже.

Грей сделала отметку в карточке, убрала ее в ящик и поставила толстую книгу на место. Я даже вспомнил, что было в этом фолианте. Трактат мэтра Лебье о наследственности. Кажется, ученый писал о том, что определенные виды магии могут передаваться только в пределах одного рода. Полная чушь.

В паху тянуло все сильнее. Голова снова наполнилась вязким туманом. Пора было уходить, пока у меня еще были силы это сделать.

Я с трудом заставил себя оторваться от созерцания тонкой фигурки, и, шатаясь, побрел к двери.

«Нет, ты ее не тронешь. Хватит и того, что уже произошло, не стоит углублять привязку. Да и девчонке все это ни к чему, мала она еще для настоящей страсти. Испугается. Не выдержит».

А внутри все горело, и огненный монстр, поселившийся в сердце, никак не унимался. «Возьми. Возьми. Твое!» – шипел он.

– Артано!

Заклятие льда прошлось по коже изморозью, ненадолго притушив разгоревшийся пожар, и я заставил себя уйти. А потом, опасаясь передумать, схватил трость и выскочил из дома, направляясь к Пьяному кварталу.

Глава 2

Аделина Грей

– Нера Грей, ваш чай.

Я так увлеклась работой, что не сразу поняла, о чем говорит появившийся на пороге библиотеки дворецкий. И лишь увидев в его руках заставленный едой поднос, вспомнила, что осталась без обеда. Впрочем, в последнее время я так часто этим грешила, что уже привыкла есть лишь поздно вечером.

– Благодарю, нер Картер, – улыбнувшись, поблагодарила эрха и убрала со стола книги. – Вы очень добры.

– Приказ милорда, нера, – ответил дворецкий, аккуратно выставляя с подноса чайник, чашку и тарелку с закуской.

А я смотрела на неторопливые движения крупных рук, и не могла отвести взгляд от блестящей коричневой корочки упоительно благоухающего пирога. Тот выглядел таким пышным! А еще на срезе был виден толстый слой начинки, который буквально кричал о том, что кухарка не пожалела ни мяса, ни приправ. Странно только, что лорд Хаксли решил заняться благотворительностью. Неужели не рассердился?

– Приятного аппетита, нера Грей, – пожелал Картер и, развернувшись, направился к двери.

Его длинный гибкий хвост, венчаемый красивой кисточкой, мерно раскачивался на ходу, рыжая львиная грива спадала на лацканы ливреи пышным каскадом, а сам эрх скользил над полом, едва касаясь его своими начищенными до блеска туфлями. Я даже засмотрелась, пытаясь понять, как у него получается шагать так бесшумно. Может, специальной магией владеет? Или это отличительная особенность эрхов?

Правда, стоило дворецкому уйти, как все посторонние мысли тут же вылетели из головы. Я достала носовой платок и торопливо завернула в него пару кусков, оставив себе один. А потом убрала «добычу» в сумку, налила в чашку восхитительно крепкий чай, добавила в него целых два кусочка сахара и сделала глоток. М-мм… Самый лучший напиток в мире! В меру горячий, слегка терпкий, красивого красновато-коричневого цвета – чай в Эристон-эре был высшего качества. Раньше, когда папа занимался поставками колониальных товаров, его суда доставляли такой из Аранеи. И один мешок стоил больше тысячи гиров. Стоило вспомнить прошлое, и у меня перед глазами возникло лицо папы – бледное, уставшее, но такое родное! И я словно воочию увидела просторный кабинет, старые шкафы с книгами и лоцманскими картами, заваленный бумагами письменный стол. И распахнутые настежь узкие оконные створки. И даже на миг ощутила залетевший в комнату влажный морской бриз.

«Знаешь, Дилли, когда вернется «Жемчужина», мы обязательно съездим в Уэбстер. И я покажу вам с Дэйвом Рисверт-парк и Королевский дворец. А еще мы сходим в Коралловый грот»… Вот только «Жемчужина» так и не вернулась в порт Гринвилля. А папино сердце не выдержало груза тревог и остановилось.

Я закусила губу, снова переживая недавние события, а потом заставила себя успокоиться, и откусила пирог. Он оказался именно таким, каким и обещал. Нежное тесто таяло во рту, а сочная начинка перекатывалась на языке всеми оттенками настоящего хорошего мяса, сладкого лука, черного перца и мускатного ореха. А корочка? Глянцевая, слегка хрустящая, сохранившая тепло печи и тонкий аромат сдобы…

Я заставляла себя не торопиться, но пирог исчез с тарелки слишком быстро. Как и вторая чашка чая.

– Ну вот, я же говорил, эта работать не будет! – послышался брюзгливый голос. – Нет бы делами заниматься, а она чаи распивает. Эх, не везет лорду Хаксли. Одни неучи и безрукие лентяи к дому прибиваются.

– Ну почему же сразу безрукие? – Я решила опустить другие нелестные эпитеты, не собираясь принимать их на свой счет. – Между прочим, после чая я как раз собиралась вернуть нескольким книгам первоначальный вид. Но раз вы мне не доверяете, так и быть, не стану включать вас в их число, уважаемый нер.

Я аккуратно поставила на поднос чашку и пустую тарелку, промокнула губы льняной салфеткой, вытерла руки и поднялась из-за стола.

– Э-э, я не имел в виду ничего такого, – пошел на попятный капризный фолиант. – И вопрос доверия вы ставите в корне неправильно. Скажем так, я всего лишь выражаю озабоченность затянувшимся… э-э… перерывом.

– Что ж, понимаю, – кивнула в ответ.

– Значит, э-э…

– Вам придется подождать своей очереди, – произнесла непреклонным тоном, чтобы все книги поняли, что не стоит меня недооценивать.

В конце концов, это я хранительница. И не собираюсь плясать под чужую дуду, иначе в библиотеке наступит полный хаос.

– Итак, план у нас такой. Каждое утро я буду начинать с разбора фондов и картотеки. После обеда – заниматься починкой книг, не требующих больших расходов магии. А вечером, перед уходом, попробую работать с фолиантами из консервации.

Я специально оставила пострадавшие от времени книги на самый конец дня. Если Картер сказал, что моя основная работа – разбор картотеки, то именно за нее с меня и спросят. И мне нужно было направить на это все свои силы. Но и оставить без помощи погибающие книги я не могла, поэтому и отвела для них сверхурочное время.

– План-то хороший, – проскрипела толстая книжка в красивой сафьяновой обложке с позолоченными застежками. – Да только такими темпами ты и до Праздника Зимы не управишься. Вон нас сколько!

– Я постараюсь, – сказала в ответ и подошла к первому шкафу, в котором уже успела расставить книги по алфавиту. – Атараменто! – поднявшись на лестницу, коснулась поочередно корешков стоящих на верхней полке книг.

И те, повинуясь заклинанию, распрямились, подтянулись, сверкнули обновившимися обложками и яркой позолотой переплетов.

– Сценти гобинус! – закрепила результат дополнительным заклятием и перешла к следующей полке.

Спустя полчаса половина книг из первого шкафа вернула свой первоначальный облик, а оставшиеся едва не выпрыгивали с полок, пытаясь уговорить меня потратить немного силы и на них. Но я была неумолима.

– Успокойтесь, уважаемые неры, очередь дойдет до каждого. Давайте придерживаться плана.

Я закрыла заклинанием дверцы шкафов, отрезая возмущенные голоса, и направилась к умирающим фолиантам.

Здесь было сложнее. И сил предстояло потратить в несколько раз больше.

Ладони легли на верхнюю обложку. Я закрыла глаза и погрузилась в круговорот букв и слов, выстраивая их в нужной последовательности. Те путались, расплывались, толкались друг за другом, сбивая меня и вынуждая начинать все сначала. Руки немели от соприкосновения с остатками охранных заклинаний, магия предыдущего хранителя не желала подчиняться. Но, в конце концов, у меня получилось ухватить первое слово и закольцевать его с последним. А дальше было проще. Текст сам стал выстраиваться в ряд и восстанавливаться на обновленных листах.

– Ну вот, совсем другое дело, – выдохнула еле слышно, открыв глаза и глядя на твердую деревянную обложку.

«Трактат о вечноживущих драконах» – гласили выбитые на ней позолоченные буквы.

Я ласково провела пальцами по витиеватому названию и отложила книгу в сторону. Ее товарки, увидев произошедшее, еле слышно застонали-закряхтели, пытаясь привлечь мое внимание.

– Не волнуйтесь, уважаемые неры, очередь дойдет до всех, – успокоила я их и устало побрела к столу, только сейчас заметив, что за окнами загорелись фонари.

Да и не они одни. Круглые лампы под потолком тоже мерцали мягким магическим светом. Это сколько же я занималась восстановлением ветхого фолианта? Взгляд, брошенный на часы, заставил удивленно хмыкнуть. Почти восемь.

Вздохнув, навела на столе порядок, стянула нарукавники, убрала их в сумку и закинула на плечо ее тонкий ремешок. А потом оглядела библиотеку, попрощалась с книгами и тихо закрыла за собой дверь.

***

Стоило оказаться за пределами Ренси, как меня закружила суета вечернего города. Папа рассказывал, что раньше, во времена его молодости, в предместьях селилась настоящая голытьба. Но пятнадцать лет назад, когда король подписал указ о преобразовании столицы, именно предместья стали местом обитания знати, а округ Ренси – самым благоустроенным и передовым в городе. Правда, стоило выйти за пределы района и углубиться на запад, как вы оказывались в не слишком благополучных кварталах Пенси и Денси. Или, как называл их мэр Барни, «двух болезненных язвах на теле города».

Помня папины рассказы, я старалась держаться от них подальше, и добиралась домой через длинную Сайлент-стил. Пусть это было не так быстро, зато безопаснее.

Вот и сейчас я быстро пересекла почти безлюдный Ренси и окунулась в суету соседствующего с ним Патри. Ветер разносил по улицам обрывки газет и аромат печеных каштанов. Долговязые ардинцы, замотанные в цветастые балахоны, грели руки над плоскими жаровнями и галдели на своем гортанном языке. Раскидистые липы укрывали ветвями узкие тротуары и широкую дорогу, образуя над ними подобие шатра, а грохот конок и громкие разговоры прохожих дополняли привычную картину вечернего города.

Дождавшись подъезжающий вагон, я запрыгнула в него, заняла свободное место и сжала сумку, опасаясь за ее сохранность. Мало ли? Воришек и карманников в столице было куда как больше, чем в нашем Гринвилле, а расставаться с единственным приличным ридикюлем мне совершенно не хотелось.

Наверное, если бы так не опасалась за свое имущество, я бы его не заметила. Взгляд. Острый взгляд невзрачного господина, занявшего место чуть дальше по проходу. Не знаю, чем привлекла его внимание. Я даже незаметно оглядела костюм, опасаясь, что запачкалась, когда работала со старыми книгами. Но нет, все оказалось в порядке. А ледяные мурашки так и бежали по спине, отзываясь на недоброе внимание.

Я резко повернулась, намереваясь поймать незнакомого господина врасплох, но тот рылся в карманах и даже не поднял головы. Ну вот, а я чего только не напридумывала!

– Конка, конка, обгони цыпленка! – Крик бегущих за вагоном мальчишек отвлек меня от тревожных мыслей.

Новый транспорт, завоевавший столицу, не отличался большой скоростью. Лошади медленно тащили вагон, на подъемах форейторы подпрягали еще парочку, а потом распрягали, и это тормозило и без того неторопливую конку. Зато стоила такая поездка недорого.

– Оплачиваем проезд! – прозвучало над ухом, и я полезла в карман. – Оплачиваем, неры, – забрав мои три пена, заунывно протянул кондуктор и двинулся по проходу.

– Конка, конка, обгони цыпленка! – Не унималась детвора.

Мальчишки в коротких штанишках и смешных объемных кепках так и неслись рядом с вагоном, а я смотрела на их румяные лица и думала о Дэйве. Представляла, как он будет бегать и играть со сверстниками. Как пойдет в гимназию. Как повзрослеет и станет похожим на папу.

Я часто предавалась таким мечтам. Мне нужно было верить, что Дейв поправится. Тем более сейчас, когда у меня появилась надежда заработать хорошие деньги.

Мимо проплыли яркие витрины универмага, и я очнулась. Поднявшись с деревянного сиденья, спрыгнула на дорогу и припустила к Башмачному переулку. Но не успела сделать и несколько шагов, как меня кто-то толкнул, и я упала на мостовую, больно ударившись локтем.

– Да куда ж ты несешься, оглашенный? – Крикнула остановившаяся рядом со мной дородная дама. – Разве ж можно людей с ног сбивать?

– Ушиблись, нера? – спросил невзрачный господин из конки, помогая мне подняться.

И как я не заметила, что он сошел вместе со мной?

– Благодарю, все хорошо, – пробормотала в ответ и отряхнула юбку от пыли.

– Сами дойдете? – Не отставал незнакомец. – Или вас проводить?

– Нет, не стоит. Мне недалеко.

– Ну, как знаете, – кивнул мужчина и пошел в сторону сверкающего огнями универмага.

А я вздохнула и, прихрамывая, поплелась домой. Но когда свернула на Эрвинер-роу, забыла об ушибленной ноге и бегом припустила к виднеющемуся впереди особнячку, перед которым собралась небольшая толпа.

– Пропустите!

Я пробиралась к дверям, расталкивая соседей и с тревогой разглядывая знакомые синие мундиры.

– Что случилось? – Оказавшись у входа, обратилась к одному из полицейских.

– А вы кто такая?

– Я хозяйка этого дома.

– Хозяйка, значит, – посуровел мужчина. – Ну что ж, вы-то нам и нужны. Пройдемте.

Он распахнул дверь, пропуская меня внутрь, и вошел следом.

– Гарри, тут хозяйка пришла! – Пояснил появившемуся на пороге гостиной мужчине.

– Дилли! Ты вернулась! – Услышала я взволнованный голос, и Дэйв выглянул из-за крупной фигуры полицейского. – Дилли, они хотят забрать наш дом!

В глазах брата плескалось отчаяние.

– Тихо, Дэйви. – Я старалась говорить ровно, не выдавая собственного страха. – Это какое-то недоразумение. Уверена, мы с господами полицейскими пообщаемся, и все решим.

– Что ж, если у вас есть пятьсот гиров, то мы можем решить все прямо сейчас, – хмыкнул Гарри.

Похоже, он был тут старшим.

– Пятьсот гиров?

– Господин Эрик Траут-Портер подал иск о взыскании с Аделины Георгины Грей суммы, покрывающей расходы по долгам Уолтера Освальда Грея.

– Но это какая-то ошибка.

Я растерянно посмотрела на полицейского.

– Мы выплатили все папины долги.

– Вот постановление, – протянув мне бумагу, сказал Гарри.

А я смотрела на расплывающиеся перед глазами цифры и пыталась понять, что делать.

– Если в течение двух недель вы не внесете означенную сумму, включая судебные издержки, принадлежащий вам дом будет продан с молотка, – заявил полицейский и мазнул по мне равнодушным взглядом.

А я посмотрела на испуганного Дэйва и прикусила губу, чтобы не расплакаться. Мне нужно было оставаться сильной и найти какой-то выход. Мы не можем лишиться дома. Это единственное, что у нас осталось…

– Я достану деньги, – твердо сказала полицейским.

– Распишитесь, что ознакомились с постановлением, – сунув мне очередную бумажку, велел страж порядка, и я поставила свою подпись.