Гоблины, завидев Лиззи и ее прямой, смелый взгляд, оскалились. Прежде девушка подчеркнуто игнорировала базар, даже не смотрела в его направлении. Сейчас, увидев направляющуюся к ним девушку, торговцы ничуть не опешили. В уголках их радостных, приветливых улыбок таилось коварство. Они знали, зачем она пришла.
– Наш товар тебя привлек? Наш товар тебя завлек? – заверещали гоблины и тут же принялись протягивать ей угощения: горсти вишен и абрикосов, блестящие, будто облитые сахаром яблоки, наколотую на веточки чернику и ежевику. Лиззи с достоинством поздоровалась:
– Здравствуйте. Я бы хотела купить ваших фруктов.
Пальцы ее стиснули монетку.
Гоблины обступили ее и принялись совать ей в руки райские плоды: у Лиззи зарябило в глазах от их спелой ядовитой яркости.
– Бери! – завизжал гоблин с вытянутой мордой и маленькими слепыми глазками. – Угощайся!
Помедлив, Лиззи вынула из кармана пенни и на раскрытой ладони протянула его ватаге торговцев.
– Заплачу серебром за ваш товар, – спокойно произнесла она.
– Не пойдет! – визгливо возразил маленький седой гоблин с длинным, розовой сосулькой спускавшимся до шеи носом. Остальные торговцы закивали. Они все еще глядели на Лиззи с лаской, только теперь эта ласка стала какой-то настороженной. – Садись с нами! Отведай с нами!
– Я покупаю не для себя, – возразила она, чувствуя, как нагревается монетка под пристальными взглядами гоблинов. – Я заберу ваши фрукты с собой. Это угощение для моей сестры.
Торговцы начали усмехаться и переглядываться, и Лиззи едва удержалась от проклятия. Черта с два она уйдет с их базара без лакомства для Лауры!
– Не пойдет, – снова возразил гоблин. – С собой наш товар не унесешь, другого не угостишь! Яблочки размякнут, ягодки набрякнут! Садись с нами, попотчуем тебя одну!
Гоблины нараспев принялись скандировать: «Садись! Садись!». Кто-то из них дернул Лиззи за платье, и она, вздрогнув от неожиданности, зажала пенни в ладони.
– Раз вам не по нраву моя плата, ничего не поделать, – отрезала она и выдернула из лап гоблина подол платья. Его крошечные кротовьи глаза загорелись алым. – Найду товар по серебру на другом базаре.
– Нет уж-ж! Отведай наш-ше лакомство, – прошипел седовласый гоблин и вцепился в ее руку. От испуга Лиззи разжала кулак, и монета упала в пыль. – Отведай наш-ше лакомство!
Гоблины окружили ее и вцепились в руки и платье Лиззи. Похожий на льва торговец в прыжке содрал с нее накидку и когтями располосовал ей плечо. Она хотела вскрикнуть от ужаса и боли, но по ней, словно по дереву, вскарабкался еще один гоблин и принялся совать в рот сливу. Лиззи плотно сомкнула губы и застыла.
Кожица спелой сливы лопнула. Сок потек у нее по губам и подбородку, и Лиззи едва подавила улыбку. Гоблин, рыча и взвизгивая, принялся размазывать волокнистый фрукт по ее лицу, но ни капли сока не попало в рот. Тогда торговец отбросил сливовую косточку и стал совать ей в рот другие угощения: ежевику, мягкие персики, гранатовые зерна. Лиззи стояла молча и спокойно, словно скала: напрасно гоблины царапали ей руки, срывали с нее одежды, напрасно заискивали и угрожали. Они карабкались по ней вверх, усаживались на плечах и пушистыми хвостами обвивали шею, шипели и плевались на ухо. Девушка запрокинула голову и сжала губы, позволяя торговцам из-под темного холма заливать фруктовым и ягодным соком ее лицо, шею и грудь.
Когда на горизонте наконец прорезалось утро, гоблины со свирепым воем толкнули девушку в дорожную пыль, крутанулись на месте и исчезли. Вместе с ними пропал и их базар.
Упав на локти, Лиззи молча лежала в пыли, шумно дыша и прислушиваясь: не обман ли это? Не притаились ли гоблины за стволом дерева? Наконец девушка поднялась, отерла губы, подобрала монетку, затоптанную отпечатками сотен лап, и торопливо зашагала домой. На ее лице против воли расползлась широкая улыбка.
Лаура, казалось, не шевельнулась с самого ухода сестры. Она лежала, свернувшись калачиком и уткнувшись головой в подушку, недвижимая и безразличная.
– Лаура, милая! Ты не встречаешь меня? – Лиззи присела на кровать и тронула сестру за плечо. Та неохотно повернулась. Взгляд ее лишь пробежался по разодранной в клочья одежде и задержался на испачканном соком лице. – Я принесла тебе подарок!
Младшая сестра с неожиданным проворством села в постели и прерывистым от гнева голосом произнесла:
– Ты ходила к ним? Ты ходила к ним? И не взяла меня с собой?
Лиззи со смехом обхватила сестру за плечи, ничуть не напуганная ее вспышкой злобы. По изможденному лицу Лауры текли слезы, и на Лиззи она глядела почти с животной ненавистью.