Вторник

– Они еще не знают о новостях, там и так работы хватает, поэтому туда и двинем. К тому же об этом месте знают только те, кто там был.

– Сереги не было…

– Плевать, он пойдет на мост. Там его и подхватим. А что с четвертым? Он был с вами в особняке?

– Саша был с нами, его голос был за кадром, если ты видел видео. Но его имя не назвали – Серега отредактировал запись, на самом деле, там вышел инцидент, который не стоило показывать по телевизору… Прямо по дороге стерли, остался только голос.

– Я видел вашу запись. Повезло вашему другу. По голосу определить им будет трудновато. Он пока в безопасности… Пока.

Валера нашел в шкафу свои вещи. Дырявое, испачканное кровью пальто и рубашку он решил брать, надев темную шерстяную кофту на голый торс. Он жестом приказал сыну следовать за ним. Они вышли в коридор. Валера тут же нырнул в соседнюю палату. Внутри мирно спал только что прооперированный Вадим Павлович – мужчина предпенсионного возраста, получивший шальную пулю в бедро от пьяного соседа-полицейского, на ночь глядя палившего по бутылкам у себя на даче. Отец Лиса без лишних колебаний открыл шкаф и забрал оттуда верхнюю одежду – бордовую рубашку и легкую дубленку бедняги. Лис молча наблюдал за коридором. Пока что там никого не было, но интуиция и чувство страха предвещали не самое лучшее развитие событий. Валера аккуратно оделся, стараясь как можно меньше причинять себе боли от только что зашитой раны. Поклонившись человеку, безмолвно отдавшему свою одежду, Валера вернулся к сыну и повел его к выходу. У больницы их ждал недавно угнанный мерседес с сумкой, набитой оружием и деньгами. Оставалось только до него добраться. Дежурная медсестра по этажу, только что присевшая в кресло после тяжелой ночи и собравшаяся пару минут подремать, спешно выбежала на шум шагов в коридоре.

– Стойте! Вы куда? – кричала она. – Вам надо вернуться в палату!

– Сделайте вид, что вы нас не видели, – сказал Лис, остановившись перед женщиной и сунув ей в руку пару Хабаровских из пачки, что осталась у него в кармане со вчерашнего дня. – Если нас будут спрашивать – скажите, что Голубева перевели в другое отделение.

– Куда?

– Туда, где подальше, – на ходу выпалил Лис, догоняя спешно идущего отца, уже свернувшего на лестницу.

Медсестра, ничего не понимая, неуверенно кивнула, провожая студента взглядом. Лис лишь улыбнулся и, подмигнув ей напоследок, скрылся за лестничным пролетом.

Отец молчал. Он думал, как лучше исчезнуть из города. В таких «горячих» ситуациях Валера всегда себя так вел. В нем просыпался другой человек, который просто шел к своей цели – вырваться на свободу любой ценой. Его соратники знали это, но сын нет. Но объяснять что-то не было времени, поэтому до выхода из больницы, куда продолжали поступать раненые и больные, они шли молча. Был один экстренный план, ранее подготовленный для операции Гладыша на крайний случай, если вдруг их попытаются убрать. Дантист – он всегда будет их ждать… По ходу Валера стащил себе ковбойскую шляпу у дремлющего в коридоре мужичка, ждавшего новостей о состоянии его матери, которой не посчастливилось побывать в злополучном вагоне метро в минувший понедельник. Тот сначала возмутился и погнался за вором, но одного сурового взгляда Валеры хватило, чтобы бывший хозяин шляпы сел обратно на место. Кепку, которую отец протянул Лису, попросту кто-то забыл на сиденье, так что сын послушно натянул на голову бейсболку «Пума» с бежевым шершавым передом и джинсовым задом. Заправив уши, Лис натянул козырек пониже. Возле больницы было много полицейских, так же, как и внутри. В холле толкалась целая толпа пытавшихся попасть к своим родным. Воспользовавшись суетой, Лис с отцом проскользнули мимо регистрационной стойки к выходу. Осталось только дойти до парковки.

– Ключи у тебя? – спросил Валера.

– Да, – Лис нащупал ключи от мерседеса, который Андрей пригнал обратно к больнице пару часов назад. – Смски отправил.

– Отлично. Заводи и поехали, свою трубку за борт, – подытожил отец, выкидывая шляпу и открывая дверь машины.

Вторник. 04:20. Анюта

Николай привез Анюту к терминалу. Она попрощалась с другом своего будущего мужа и направилась на парковку.

Поднявшись на третий этаж, она остановилась, пропуская выезжающий черный тонированный мерседес, стоявший в одном ряду с машиной ее мужа. Однако дверь седана открылась, и оттуда выскочил громила. Он молча подошел к девушке, показал удостоверение ФСБ и жестом пригласил ее внутрь.

– Что вам надо? – спросила Анюта. – Мне нужно ехать домой!

Однако сопротивляться она не стала.

Молчаливый громила в штатском сверлил ее взглядом. В это время с пассажирской стороны показался его коллега. Он, улыбаясь, открыл дверь и присоединился к своему молчуну.

– Анюта Малкова! Не пугайтесь. Мы должны задать вам пару вопросов. Я майор ФСБ Рукавичников Игорь Геннадьевич. Вот мое удостоверение, – он показал свою корочку с фотографией, сделанной, судя по всему, лет пять назад.

– А по какому поводу? – насторожилась Анюта, хотя признаков не подавала.

– Это касательно вашего молодого человека Филатова Константина. Он все-таки пилот, а в связи с последними событиями всех людей таких профессий проверяют. Мало ли что может случиться.

– Тогда вы опоздали. Мой будущий муж вылетел двадцать минут назад.

– Будущий муж – это хорошо. Но все же пройдите с нами в автомобиль, пожалуйста. Это не займет много времени, – сказал Борщ. – Не вынуждайте нас заставлять вас.

Анюта застегнула пуговицу на своем сером плаще и поправила платок на шее, нервно оглядывая нежданных представителей службы безопасности. Немного поколебавшись, она кивнула. Борщ жестом пригласил ее внутрь.

– Если хотите, мы подвезем вас до дома, – любезничал Борщ, когда девушка села внутрь.

– Спасибо, но я на машине!

– Да расслабьтесь вы! Все хорошо! Просто трагедия в Питере поставила всех на уши, теперь вот мы не спим уже почти сутки. Безопасность – превыше всего, – философствовал Борщ.

– Извините, но я спешу. Можно ближе к делу, – перебила Анюта.

– Хорошо-хорошо. Вообще-то, дело касается непосредственно вас. Видите ли, три четверти самолета, которым сейчас управляет ваш муж, заняты представителями граждан США и их семьями. К тому же это не просто американцы, а крупные бизнесмены и чиновники, приехавшие сюда на форум по укреплению международных отношений и бизнеса. Константин, наверное, говорил вам об этом?

– Да, упоминал что-то накануне.

– Так вот. Возьмите, пожалуйста, вот этот телефон, – Борщ протянул собеседнице на вид новый девайс с сенсорным экраном. – Мы будем вынуждены приставить к вашему дому охрану на время выполнения рейса. Это будет черный длинный фургон «Форд Транзит». Я и мой коллега, мы лично будем следить за вашей безопасностью, находясь в этом фургоне. Сейчас он стоит на обочине на выезде с аэропорта. Видите ли, те люди, которые организовали вчера теракт в Петербурге, могут использовать вас для шантажа господина Филатова.

– Не понимаю, о чем вы, – Анюта немного поморщила лоб, а ее глаза забегали по всему вокруг, лишь бы не столкнуться со взглядом Борща.

– Вас могут похитить и, угрожая вашей жизнью, заставить Константина отвернуть от курса и доставить борт со столь ценными пассажирами в другое место. А то и вовсе… Но не будем об этом. Сейчас полный бардак творится в стране, так что не грех перестраховаться. Американцы нам этого не простят, а международный конфликт из-за непредусмотрительности наших служб начинать как-то не хотелось бы… Вы ведь не против, если мы за вами присмотрим? Только до того момента, как Костя сядет в Нью-Йорке. Теперь понимаете?

Анюта кивнула. Теперь до нее дошло то, о чем она даже подумать не могла. Волнение защекотало где-то в глубине ее груди, и комок подступил к горлу.

– Вот и славно, – сказал Борщ. – Номер машины Кости нам известен. Вы сейчас выезжайте, а мы пока пересядем в фургон. Мы сопроводим вас до дома и встанем неподалеку. Если что, звоните нам по смартфону, что я вам дал. Достаточно просто три раза стукнуть по экрану. Носите его с собой по дому, мало ли что. В кармане халата, например.

– Х-хорошо. Это все?

– Да. Еще раз извините за беспокойство. Можете ехать. Мы проследуем за вами.

Анюта вышла из мерседеса и, подождав, пока тот уедет, направилась к машине. Голова неспешно переваривала услышанное. Мысли об опасности непроизвольно лезли в голову. Она неторопливо села в белоснежную БМВ третьей серии и откинулась назад, закрыв глаза. Подождав минуту, она запустила двигатель и медленно тронулась с места. Как только она пересекла шлагбаум аэропорта, сзади пристроился черный, немного зловещий фургон с охраной.

Вторник. 02:10. Роман

Роман стоял в терминале, нервно теребя в руках свой новенький загранпаспорт. И пусть в нем было написано не его имя, все равно у парня щекотало под ложечкой, и он еле сдерживался, чтобы не стошнить прямо на сотрудника пограничного контроля. Поддельные документы не так-то просто достались беглому заключенному. Их помогли сделать знакомые деда, который предлагал ему бежать еще до того, как прозвучал приговор суда полгода назад. Дело тут было типичное для российского конвейера правосудия. Самый гуманный суд в мире спустя полгода заседаний и прочей формальной ерунды признал вину Ромы по делу о торговле наркотиками в особо крупном размере, зная или догадываясь, что обвинение было сфабриковано.

Год назад. Роман

Они сидели в машине с приятелем и обсуждали детали. Плевое дело – развести наркомана, который сидит на солях для ванны, как называют синтетические наркотики весьма сомнительного происхождения. Со временем мозг такого человека перестает мыслить здраво и рационально, он может захотеть дозу в любое время, какое бы ответственное дело ему не предстояло, чувства ответственности, гордости, силы воли и мужества мелкими осколками души лежат где-то в глубине той ямы, куда канула его личность, слепо следуя на поводу своих желаний. В такие моменты он возьмет все, что попало, лишь бы снова вмазаться. Если таким людям снова «нужно» – они готовы отдать любые деньги. Этим и пользовался Рома. Он обещал «помочь» очередному торчку за умеренную плату. Однако когда клиент забирал вещество с закладки, приходил домой и пользовался тем, что купил, действие развивалось по двум сценариям: либо он на самовнушении получал ожидаемый кайф, либо разочаровывался и понимал, что его кинули. Так было и в этот раз. Ничего не предвещало чего-то плохого. На встречу Рома поехал один. Торчок сунул деньги и молча пошел на закладку. Роман сел в машину и поехал на встречу с приятелем. Через два часа в автоматы, в которые Рома и Егор часто заходили после дел, ворвались представители внутренних органов и выполнили арест. Купюры оказались мечеными, и теперь Роме ничего не оставалось, как надеяться, что экспертиза не покажет наличие наркотика в проданном «контрольщику» веществе…

Спустя полгода, несмотря на все показания свидетелей и даже работницы аптеки, где Рома покупал потенциальный «кайф» в виде средства от запора, Роман предстал на суде, уже четвертом по счету.

– Объявляю перерыв тридцать минут для вынесения приговора, – сказал судья, стукнув молотком.

Роман сидел за решеткой и смотрел на свою бледную мать, всю в слезах, держащую за руку свою сестру. Отец держался. Уже все было понятно без слов. Адвокат, подкупленный подельником Романа еще в начале процесса, своей «помощью» сам подписал приговор невиновному, а когда Рома сменил защитника на нормального, уже было поздно. Егор ускользнул от правосудия и теперь был в недосягаемости от его бывшего подельника. Да даже если и что-то с ним делать, думал Рома, то будет только хуже… Вот же дурак. Слезы наворачивались на глаза, но виду подавать было нельзя. Он с семьей вышел на улицу. И пусть приговор уже вынесен, осталось только его огласить, в тюрьму Ромка тоже не собирался. И пусть знали об этом не все собравшиеся здесь родственники и друзья, те, кто был в курсе, уже ждали, что будет дальше.

– Судья дал полчаса на вынос приговора, – сказал Рома своим двум друзьям, ждавшим у здания суда.

– Договаривались же на сорок минут, – тихо вспылил один, звали его Гришка, и сейчас он был в своем родном городе на каникулах после тяжелой сессии и так же по причине нелегкого бремени друга.

– Он хоть и понял, что к чему, но тоже боится, – ответил Роман.

– Тогда времени в обрез…

Отец подошел к ним и тихо бросил:

– Времени мало. Быстрее.

Роман выдохнул, посмотрел на деда, стоявшего в стороне, незаметно кивнул ему и подошел к матери.

– Мам, – сказал он еле стоявшей на ногах женщине.

Их никто не караулил, лишь один охранник иногда поглядывал в окошко из своей сторожки подле здания суда. До вынесения приговора Роман все еще считался невиновным, а осталось всего минут двадцать пять…

– Мам, ты прости меня за все. Будут спрашивать… В общем, прости, мам, – сказал Рома и крепко обнял мать.

Спустя мгновение он уже подошел обратно в круг, где стоял его отец и два друга.

– Дед уверен? – спросил он.

– Да, – подтвердил отец.

– Тачка стоит прямо за углом, – сказал Макс, – ключи в замке. Билеты на поезд в Питер там же. Дед их в новый паспорт вложил.

Сам дед стоял молча, ожидая сигнала. Гришка протянул ему руку, сказав:

– В Питере снята комната для тебя, пока твой знакомый будет делать тебе загранник и все утрясется. Бабка нормальная, я сказал, что парень приличный. Оплатил на полгода вперед. Я навещу тебя как-нибудь, когда все утрясется.

– Отец, – сказал Рома.

– Сын, береги себя, – обняв его, ответил отец.

Друг пожал ему руку, это и было сигналом. Дед резко охнул и упал, держась за сердце. Все ринулись к нему. Охранник выбежал из сторожки и тоже ринулся к старику. Рома резко метнулся за угол и прыгнул в машину. Времени оставалось немного.

– ПОМОГИТЕ КТО-НИБУДЬ! – кричал Гришка.

– ВРАЧА! – поддерживал Макс. – ЧЕЛОВЕК УМИРАЕТ!

Дед действительно был на грани, летняя жара подкосила ноги и тяжестью отразилась в груди. Лекарство же, которое ему прописал доктор в жаркую летнюю погоду, вкупе с таким нервным напряжением он принять случайно забыл. Все это нужно было лишь для того, чтобы вина за побег не пала на семью сбежавшего, так что дед страдал взаправду. Гаишник на посту выезда из города, который был хорошим знакомым отца Романа, и так сильно рисковал, но все же дал ему еще пять минут от оговоренного ранее времени. Серая «Лада» на умеренной скорости проехала мимо поста. Ее бы вмиг остановили, если бы дядя Дима в этот день не был дежурным и случайно не сделал рацию потише. Роман вырвался за границу города на пять минут позже расчетного времени. Транзитный поезд через соседнюю провинцию, находившуюся в тридцати километрах от родного города, делал небольшую остановку, после чего уходил на север. Но прибыть на него нужно было как раз за минуту до отправления, чтобы никто не стал проверять опоздавшего пассажира. Роман остановился на обочине у небольшого пролеска, находившегося примерно в пяти километрах от дороги, ведущей к нужной станции.

– Надо было бросать курить, – сказал Рома.

Он достал из машины вещи, заранее подготовленные для побега, и приступил к марш-броску по пересеченной местности, на ходу накидывая легкую кожаную куртку и солнечные очки. До отправления поезда оставалось не более часа. Спустя двадцать минут он выбежал на трассу. Движение здесь было оживленное. Летом все разъезжают по соседним городкам, чтобы навестить родственников либо провести время на дачах. Он проголосовал. Тут же остановилась черная пацанская девяносто девятая «Лада». Сунув ярославскую в руки молодому водителю, он приказал ехать побыстрее на вокзал. Парень не стал ничего спрашивать и только поддал газу.

Подбегая к вагону, он разыграл опоздавшего пассажира и сунул проводнице, уже собравшейся заходить в вагон, билет и паспорт. Естественно не его, а украденный у добропорядочного гражданина, с умело подделанной фотографией.

– Молодо выглядите, – сказала проводница, глядя на дату рождения, судя по которой Роме должно было быть почти тридцать лет, хотя он и на свои двадцать три выглядел с натяжкой.

– Спортом занимаюсь, – запыхаясь, ответил Рома.

– Ваше купе номер три, место тринадцать.

– Спасибо, – не сдержал улыбки Роман.

Вторник. 02:10. Роман

Изо всех сил стараясь держать себя в руках, он протянул паспорт в окошко контроля. Дантист обещал, что все будет замечательно и проблем не возникнет, но в таких ситуациях чувство страха и ожидания краха поглощает все осознание реальности происходящего. Роман задумался, все вокруг казалось каким-то медленным, будто в пелене, потому он только на второй раз услышал просьбу девушки забрать свой паспорт и проследовать к пункту досмотра.

Все было в порядке.

Осознав, наконец, что все в порядке, Роман с чувством огромного облегчения прошел досмотр и направился в зал ожидания, через бар…

Попивая уже третий бокал пива за стойкой рядом со своим выходом на посадку, он разглядывал пассажиров, с кем ему придется лететь. Все были в костюмах, очень деловые, некоторые даже с охраной. Неожиданно, развеяв смуту раздумий и ожидания, что вот-вот кто-то подойдет и схватит беглеца с поддельными документами, к Роме подсел мужичок, явно американизированный русский, который определенно искал компаньона для пьянки.

– Малой, а ты чего грустишь? – спросил он, подсаживаясь к столику.

– Да странные эти люди, американцы…

– Да ничего странного нету там! Я уже десять лет живу в штатах, там у меня дом, две машины, семья, а тут – бывшая работа слесаря и бедные родственники. И знаешь, я не пожалел, что уехал.

– И как устроились там? Неужто зеленую карту выиграли?

– Неееет… Ты чего, – усмехнулся он. – Есть несколько способов закрепиться в Новой Индии.

– Да ну, и какие? – заинтересовался Роман.

– Тебя как зовут? – спросил мужик.

– Алексей.

– А меня Майкл, а вообще я Михаил, – засмеялся собеседник. – Так вот, давай-ка сначала выпьем за знакомство, а потом я тебе все расскажу. Сегодня я угощаю, так что не стесняйся!

Вторник. 03:00. Лис и Валера

Они ждали у Марсова поля. Возврат к месту, рядом с которым совсем недавно разворачивались тяжелые события вчерашнего дня, неприятным смешением чувств страха и волнения отразился где-то в у Лиса в груди. Последствия «Черного Понедельника», как уже окрестили этот день в народе, оставили непоправимый след в образе города. Пожарные отряды все еще сновали взад-вперед, то там, то здесь борясь с новыми очагами пожаров. Людей доставали из-под обломков и раскуроченных автомобилей. На Неве собралось огромное количество спасательных катеров. И если на окраинах города многие жители, успокоившись, что с их родными все в порядке, спокойно спали, то в центре скопилось огромное количество людей, желавших как можно скорее получить весточку о судьбах своих родственников и друзей, пропавших в руинах величественного Петербурга. Невероятно длинное ограждение выставили по периметру спасательных работ, а за ним бесчисленная толпа горожан и туристов ожидала, когда объявят очередную фамилию спасенного счастливчика либо невезучего покойника. Пробраться к точке сбора было не так-то просто. Теперь оставалось только ждать. Автомобиль был оставлен неподалеку, но надежда на то, что выехать удастся беспрепятственно, угасала с каждой вновь прибывшей машиной, которая становилась очередным препятствием для выезда из зоны парковки их мерседеса.

– Ребята звонить не пытались? – спросил Валера у сына, наблюдая как спасатели тащат носилки к очередному выжившему, судорожно хватающему пыльный воздух, наполовину высунувшись из смеси воды, грязи, обломков и арматуры. К мосту подход был ограничен, на крышах уцелевших зданий дежурили полицейские, поэтому они расположились на постаменте памятника Суворову прямо посреди площади, названной в честь полководца. Теперь она делилась на две части – левую и правую, с памятником. Посередине столпотворение людей разрезал широкий коридор из ограждений, по которому выживших доставляли на огражденный участок поля, служивший импровизированной вертолетной площадкой и стоянкой для карет скорой помощи. Несомненно, риск быть обнаруженными оставался велик, но посреди всей этой суеты, казалось, никому нет дела до ничем не отличавшихся от других людей отца и сына, взволнованно глядевших на происходившее за оградой.

– Нет, да и куда звонить? Твоего телефона у них нет.

Вторник. 03:00. Серега

Он сидел за монитором компьютера в полумраке комнаты и что-то активно печатал. События, пережитые минувшим днем, вместе с волной адреналина накрыли его сознание не менее сильной волной вдохновения, и теперь он выливал накопившиеся эмоции на белый лист на экране своего ноутбука. Его девушка Катя мирно спала на кровати, рядом стоял чемодан с собранными вещами. Несмотря на катастрофу, РЖД продолжали работать, и поезд хоть и был задержан на десять часов, дату отправления не сменил, и вот уже сегодня она должна была уехать обратно в Казань, подальше от всего этого кошмара. Серега же решил написать статью о вреде курения, висевшую вот уже почти месяц на его шее бременем долга небольшому социальному журналу, где он подрабатывал в свободное от учебы время. Протерев глаза, он продолжил печатать заключение:

«…Несмотря на все плохое, что говорится о курении, люди не принимают это близко к сердцу. Человек должен понять это на подсознательном уровне, полностью осознать, что он зависим. Эти мелкие и хрупкие создания, которые так легко раздавить, разорвать, утопить, в то же время имеют огромное психологическое влияние на организм, способный творить что захочет и как захочет. То есть на нас с вами. Что творится вокруг? Каждый день я нахожусь в окружении курящих молодых юношей и девушек. Первые пожалеют об этом лет в тридцать пять-сорок, когда, находясь на ложе со своей избранницей, ощутят, что их сила на любовном поприще начнет куда-то иссякать, а вторые – эти ходячие пепельницы – поймут это, глядя на своего ребенка, у которого еще в начале его жизни будет полный букет проблем со здоровьем. Хочется задать вопрос – чем же вы думаете, в очередной раз делая затяжку? И думаете ли вообще о том, что будет завтра? Жить одним днем – это, конечно, романтика, слов нет, но такой подход зачастую приводит к печальному исходу. Если вы прочли это до конца, вернитесь к началу статьи на предыдущей странице и прочтите ее еще раз. Не губите свою жизнь тогда, когда она еще только начинается, и не забывайте о том, что ждет вас в будущем.

Сергей М.».

Он оторвался от компьютера, довольный своей статьей почти на целый лист и… закурил. Ему даже стало немного стыдно, что он написал такой яркий текст о том, чего делать не стоит, хотя сам придерживался противоположного мнения. Но такова реальность, менталитет такой у нас – пока не прижмет, ничего делать не станем.

Вдруг зазвонил телефон. Серега посмотрел на экран. Номер был скрыт.

– Алло. Слушаю.

– Серег, ты?

– Да, что такое? Кто это?

– Это Лис. Где ты?

– Лис? Как ты? Чего не спишь? Отец как? Как…

– Где ты? – настойчиво прервал Лис.

– Я дома. Ну, на съемной квартире, с Катей.

– Ты спятил? Тебе сообщение пришло? – сорвался на крик Лис.

– Какое сообщение?

Серега оторвал телефон от уха и посмотрел на экран. Действительно, там мигала иконка часовой давности.

– Я не видел, был немного занят… Катя же уезжает завтра, точнее, сегодня, надо было стресс снять, ну, ты понял, о чем я, – он усмехнулся. – Что-то серьезное?

– Долго говорить не могу, тебя, скорее всего, слушают, – быстро ответил Лис. – Включи телек. Новости.

Серега потянулся за пультом, предчувствие чего-то страшного постепенно закипало где-то внутри. Очередной выпуск с места происшествия вчерашнего дня как раз транслировали по федеральным каналам. Списки найденных людей каждые двадцать минут обновлялись, и тут среди всей этой текущей информации появился ролик с их фотографиями. «Напоминаем еще раз, что власти объявили план „Перехват“ истинных виновников трагедии – Голубева Лиса Валерьевича и Кравцева Андрея Александровича. Так же с ними может находиться человек, который тщательно спланировал план операции – Голубев Валерий Евгеньевич. В пособничестве в теракте и распространении ложной информации, а также доведении человека до самоубийства объявлен еще один человек – Мельников Сергей Вячеславович. Фотографии преступников вы можете увидеть на экранах ваших телевизоров. Власти призывают всех, кто обладает хоть какой-то информацией о местонахождении вышеупомянутых лиц, немедленно сообщить об этом по телефону, указанному на экране, или позвонив в ноль-два…» – говорил женский голос за кадром.

Сергей упал со стула.

– Где тебя встретить? – спросил Лис. – Адрес не называй, попробуй как-нибудь объяснить.

Серега собрался с мыслями и сразу смекнул, о чем говорит Лис.

– Я буду там, где мы высадили эту дуру, в парке, понял?

– Да, – сказал Лис, вспоминая, как с громким хлопком двери ушла от них дочь Виноградова на Пушкинской. Куда она пошла, он не знал, тогда ему было все равно.

– Выходи сейчас. Через сорок минут будем там. От телефона избавься.

– Понял, – сказал Серега, подрываясь с нагретого рабочего места и быстро натягивая штаны. Он старался не разбудить Катю и уже придумал записку с извинениями, просьбой самой покинуть Питер и не верить новостям. Быстро набросав текст, взяв пачку денег, что дал ему Лис, и пистолет, который он решил не выбрасывать до лучших времен, Сергей выскочил из дома на улицу. Погода стояла мерзкая, под утро стало еще холоднее, поэтому он накинул сверху капюшон толстой кофты, надетой под легкую плащевую куртку мышиного цвета, и спешно зашагал в сторону Пушкинской, бросив недавно купленный смартфон в открытый кузов внедорожника, ждавшего своего хозяина через три арки после выхода. Идти было недолго. Квартиру Кате он снял недалеко от Московского вокзала, так что пара станций пешком для него было делом пятнадцати минут…

Вторник. Андрей. 03:10

Он вернулся на указанное место с большим трудом. Пришлось поднапрячь своего друга Гришу, чтобы тот подкинул на своей машине. Благо друзья были в курсе произошедшего, и когда все вместе они сидели в комнате общаги и смотрели новости, то объявлению не поверили.

Андрей набрал Лиса, но тот скинул трубку, а после пришла смс с анонима.

Гриша согласился подкинуть мнимого преступника до места встречи, но из-за колоссального количества пробок пришлось ехать в объезд, а ближе к центру – и вовсе перейти на пеший ход. Попрощавшись с другом и заверив того не идти вместе с ним, Андрей натянул капюшон серой толстовки как можно ниже и почавкал сквозь толпу на Марсово поле.

Приближение к месту, где они столько пережили, невольно заставило вспоминать события прошлого дня. Отвлечься от раздумий его заставил лишь вертолет Ми-9, низко летевший над старым зданием Павловских казарм к площадке на поле возле Вечного огня.

Андрей пробирался через небольшие скопления людей ближе к Троицкому мосту. Наконец, преодолев миллионную улицу, он оказался на площади Суворова, теперь путь стал гораздо труднее. Он попытался протиснуться сквозь людей, не обращая внимания на недовольные оклики толпившихся зевак. Чтобы разглядеть, что там впереди, он пробился к ограждению «коридора спасения». Оглядевшись по сторонам, он увидел Лиса и Валеру подле памятника Суворову. Он достал свой телефон и попытался набрать Лиса. Трубку друг не брал. Тогда он вскинул руку вверх и крикнул:

– Вов!

Вторник. 03:10.

Подполковник Верников Игорь Витальевич

Полевой штаб Виноградова функционировал и после поражения «ладьи» на шахматном поле. Теперь его место занял Игорь Витальевич. И хотя он был подполковником, полномочий у него было гораздо больше. Он вместе с Актером – персоной закулисной, на которую работал сам Виноградов, – быстро добились освобождения остальных верхушек, часть из которых теперь спешно вылетели к своим подельникам в Москву и Вашингтон для второй стадии операции. В столице были и другие задачи, одной из них был контроль информации, поступавшей в СМИ. Поручения Игорю оставили довольно ясные и лаконичные – избавиться от свидетелей, отсечь все каналы, по которым могла бы распространиться правда. И он бы рад все бросить к чертям после захлебнувшейся операции, но деньги ему уже заплатили огромные, да и под угрозу себя и свою семью он подставлять не хотел.

– Мы засекли их! – подбежал к Верникову младший лейтенант. – Кравцев набирал Голубеву полминуты назад.

– Разговор был?

– Нет. Тот не взял трубку. Вы не поверите, где сейчас Кравцев.

– Не тяни, докладывай быстрее.

– Сигнал поступил с Суворовской площади.

Игорь Витальевич наморщил свой высокий лоб и почесал плешь на темени. Поводив рукой по тщательно выбритому массивному подбородку, он глянул своим пронзительным взглядом на карту Санкт-Петербурга и затем, подняв карие глаза на своего подчиненного, спросил:

– Наши люди там есть?

– Группа номер три и четыре.

– Кравцева и младшего Голубева, по возможности, убрать, старшего ко мне доставить и Белугина привезите. Я с ним еще не закончил.

– Как убрать? – спросил сержант. – Их же судить надо.

– Если вздумают бежать, стрелять на поражение, – мысленно закатил глаза Верников, вспоминая предыдущие две встречи с Валерой – на границе Казахстана, когда он вербовал его для Ильи Васильевича, и вчерашнюю на Петроградской стороне. – Сдадутся – тоже ко мне ведите. Хотя нет, я позвоню одному своему товарищу, Блондину, пусть он сначала их допросит. Этот умеет получать нужную информацию. Адрес я сообщу позже…

Вторник. 03:20. Андрей, Лис и Валера

Андрей еще раз крикнул имя друга, и тот наконец-то его заметил. Он толкнул отца со словами:

– Пап, вон Андрей. Руками машет.

– Уходим, – сказал Валера, протискиваясь сквозь толпу в сторону Марсова поля.

Андрей молча кивнул и тоже последовал к более просторному месту для встречи. Лис, немного помедлив, увидел группу людей в камуфляже и масках, пробиравшихся в сторону Андрея от Миллионной улицы. Лис окрикнул отца:

– Пап, нас нашли!

Валера перевел взгляд в сторону стремительно движущейся группы и, схватив Лиса, закричал Андрею:

– Андрей! Сюда! Прыгай сюда!

Андрей посмотрел на старшего Голубева, а потом, подпрыгнув на месте, увидел поверх голов группу ОМОНа. Он резко рванул к ограждению и, проигнорировав предупреждение спасателя, следившего за коридором, перемахнул через препятствие. Он рванул на ту сторону, но втиснуться в столпотворение напротив оказалось невозможно, поэтому он побежал прямо по коридору до вертолетной площадки, изворачиваясь от рванувших вслед за ним спасателей.

Лис с Валерой перешли на скорый, насколько это было возможным, шаг и, грубо расталкивая людей, направились к вертолетной площадке.