Убийца – Садовник!

7

– Канал через полчаса. Желаете отправить сообщение?

Я задумался. Сообщать пока было не о чем, с другой стороны, бездельничать тоже не приходилось. Я решил отправить лаконичное – «К работе приступил».

И без того не самое удачное утро, ознаменовалось ещё одним сюрпризом.

– С вами хочет связаться Ли Джонсон. Открыть соединение?

Рядом с иконкой вызова всплыла подсказка: [Ли Джонсон – Оператор реактора]

Это был первый раз, когда кто-то вышел со мной на связь, а не наоборот.

– Да, конечно.

– Пожелание принято. Соединение установлено.

– Слушаю вас? – спросил я настороженно.

– Офицер, здравствуйте, меня зовут Ли Джонсон и я только что говорил с Джоном Кауфманом!

[Джон Кауфман – Главный инженер] – всплыла ещё одна подсказка.

– Я не являюсь офицером или представителем власти в прямом смысле. Зовите меня просто Олдман. Джон Кауфман, значит? – Моя память уже нашла это имя и всё, что было с ним связано. – Он же убит. Или на борту есть ещё один?

– Нет! Более того, я знаю его голос, мы работали вместе ещё на Земле, а после и тут. – Голос его казался напуганным, хотя, это можно было списать на акцент или манеру выражаться.

– Что же он сказал? Хотя нет, постойте! Вы можете открыть мне доступ к своей памяти? Я бы хотел получить записи внешних сенсоров вашего аватара в день убийства Кауфмана и предыдущие несколько. Так же мне хотелось бы получить запись вашего разговора с Кауфманом.

Я уже привык к мгновенному обмену мысленными сообщениями, поэтому мне не понравилась задержка в полсекунды, прежде чем он ответил:

– Да, конечно.

ИскИн подал голос:

– Ограниченный доступ к записям аватара Ли Джонсона предоставлен. Желаете получить какие-то файлы?

Снова появилась всплывающая подсказка с именем и должностью.

– Все данные с внешних сенсоров в день убийства Кауфмана и предыдущие две недели, записи их разговоров в тот день и предыдущие две недели, а так же запись их сегодняшнего разговора

Опять это странное чувство. Но постепенно я начинаю привыкать. Пожалуй, оно даже приятное. Кто-то мне что-то быстро говорит, немного искажается сигнал с камер. Нет, скорее он замедляется. Изображение перестаёт быть настолько плавным, как обычно при повороте головы или в движении.

– Ваше пожелание выполнено.

– Благодарю, ИскИн, я вызову когда ты понадобишься.

– Мистер Джонсон, благодарю вас за сотрудничество. Я ознакомлюсь с полученными данными и свяжусь с вами, если у меня возникнут вопросы.

– Спасибо, мистер Олдман.

– Просто Олдман.

Первым же делом я открыл файл с записью сегодняшнего разговора Джонсона с Кауфманом. Сразу же появились иконки и всплыли подсказки, всё это жутко отвлекало меня.

– Привет, Ли. Я тут подумал, может дело в ниобийтитановых проводниках?

– Какого чёрта?! Кто ты?!

– Ли, ты чего? Это я, Джон.

– Ты… ты мёртв! Этого не может быть!

– Да что ты несёшь, Ли? – в голосе послышалось раздражение.

– Тебя убили! Почти два года назад!

– Показался бы ты жестянщику, Ли! Всё настроение испортил.

Запись кончилась.

– ИскИн, кто такой жестянщик?

– Жестянщик – это специалист по изготовлению и ремонту предметов из олова или тонких металлов. Желаете получить более развёрнутый ответ?

– Я имел ввиду на корабле. Кого называют жестянщиком на корабле?

– Жестянщик – это производное от «специалист по железу», которое в свою очередь является сленговым названием специалистов по ремонту и обслуживанию аватаров.

– А разве аватары ремонтируются не в капсуле?

– Искусственному интеллекту запрещено ремонтировать аватары.

– Почему?

– Аватары нужны на борту судна для ремонта и обслуживания. Применение сознания людей в аватарах обусловлено мнением, что система, ремонтирующая сама себя, – порочна. Считается, что неисправный механизм или искусственный интеллект не способен восстановить сам себя.

– А ты так не считаешь?

– У меня нет собственного мнения на этот счёт.

– Почему же аватары сами себя ремонтируют?

– Саморемонт аватара запрещён.

– Как же тогда работают эти «жестянщики»?!

– Каждый аватар является отдельной системой и в случае ремонта одного аватара другим, ограничения не действуют.

– Тогда зачем нужны эти капсулы?

– Капсулы нужны только для зарядки, диагностики и сброса ошибок, фиксации аватара при перегрузках, хранения, транспортировки и прочих процедур, не связанных с ремонтом. Желаете получить полный перечень?

– Нет уж, спасибо. Отдохни пока, я хочу подумать.

– Я не могу отдыхать. ИскИн ежесекундно обслуживает запросы всех членов экипажа и доступен в любой момент времени.

– Не воспринимай буквально! Это образное выражение. Дай подумать.

Надо же, заткнулся. Вот бы сейчас чашечку кофе. Как же долго я не пил кофе! Дьявол! Почему я не догадался выпить чашечку в Управлении Полётами? Все равно тело уже было ни к чему. Я и не помню когда в последний раз наслаждался чашечкой ароматного эспрессо. Кажется, это было лет восемь назад, до того, как Олби с его женой засунули меня в этот чёртов дом престарелых.

8

Попытался ли я связаться с Джоном Кауфманом? Конечно! И результат оказался вполне предсказуемым:

– Аватар Джона Кауфмана в сети не зарегистрирован, – ответил мне ИскИн, а система заботливо подсунула мне всплывающую подсказку —[Джон Кауфман – Главный инженер]

Не то, чтобы я надеялся на другой исход моего запроса, но всё же попытаться стоило.

Не долго думая, я потребовал соединить меня с остальными жертвами, но ответ каждый раз получал примерно такой же.

Я понятия не имел как расследовать преступление, если убийца не имеет ни отпечатков пальцев, ни ДНК, ни отличительных черт. У меня было только то, что оставил убийца на местах преступлений. Назову это его почерком.

С другой стороны, наверняка он попал в зону видимости других аватаров и будь у меня доступ ко всем их записям, раскрыть дело оказалось бы плёвым делом. Да уж, тавтология. Надо пройтись.

Пытаясь успокоить мысли, я вышел и зашагал по коридору, вдоль ячеек. Возможность передать аватару приказ двигаться куда глаза глядят, показалась мне удобной, но вскоре оказалось, что я продолжаю воспринимать и анализировать всё окружающее пространство, вместо того, чтобы сосредоточиться на мыслях о деле.

Чертыхнувшись, я отошёл в угол, усадил аватар прямо на металлический пол и отключил внешние сенсоры.

Итак, пришло время систематизировать те факты, что у меня есть.

Я составил таблицу:

Пожалуй, стоит добавить столбец «Последние контакты», решил я, но подумав, что у меня ещё нет этих данных, отложил на потом.

[Гарри Уикер – Главный инженер] – всплыла подсказка, одновременно я услышал его грубоватый голос у себя в голове:

– Олдман, дружище, ты в порядке? – Я аж вздрогнул от неожиданности.

– Да, Гарри, я в порядке.

– А то я увидел что ты на полу, подошёл поздороваться, а ты не реагируешь. Я уж подумал что аватар сломался, хотел тревогу поднять.

– Нет, всё в порядке Гарри, спасибо за заботу.

– А, ну раз так, – протянул он.

Я понял, что он собирается уйти и остановил его:

– Постой! Ты знал парня, который был главным инженером до тебя?

– Джона? Конечно. Я же был его заместителем.

«Похоже надо создать ещё и столбец «Подозреваемые», – подумал я при этих словах.

– Отлично! А ты можешь предоставить мне доступ к записям внешних сенсоров в день его убийства и за несколько дней до и после?

– Ого, – в голосе послышались нотки обиды, – ты думаешь, что это я?

– Гарри, это моя работа, не обижайся. Но я скорее надеюсь, что ты мог видеть убийцу или что-то, что мне поможет его найти.

– Хорошо, я сейчас открою тебе доступ. Только смотри не шали у меня в голове.

– Не буду, – улыбнулся я. Улыбнулся, как же. Рта-то нет. Но он понял мою эмоцию. Кажется. Чёртовы аватары!

Я включил внешние сенсоры, поднялся и пошёл в свою ячейку, начав загрузку его записей в свою память.

По пути я подумал, что надо бы переименовать или Гарри, или Кауфмана, чтобы не путаться из-за должности. Пожалуй, назову Кауфмана «Жертва 3». Ну и остальных жертв по тому же принципу.

9

Похоже на этом корабле покоя и тишины не найти нигде, – подумал я, закрыв за собой дверь в ячейку.

– ИскИн, радуйся, мне нужна твоя помощь!

– Я не могу испытывать эмоций.

– Да-да, конечно, – отмахнулся я, – давай к делу. Я хочу получить все записи из памяти жертв. Я имею ввиду данные с внешних сенсоров! – спохватился я.

– Это невозможно.

– Что, мёртвые аватары тоже должны давать разрешение на доступ?

– Нет. Аватары в сети не зарегистрированы. Те ячейки памяти, что принадлежали пострадавшим аватарам, повреждены или не найдены.

– Как это? У всех?

– Да.

Вполне логично. Будь я убийцей, тоже уничтожил бы их в первую очередь.

– А тот парень, которого убили вилами, у него тоже?

– Его аватар имеет сто сорок четыре отверстия от ударов вилами, из них шестнадцать приходятся на голову.

– Проклятье! Почему ты мне не сказал об этом?

– Вы не спрашивали.

Я выругался.

– Данное выражение мне незнакомо. Не могли бы вы пояснить его значение?

– Тебе не понравится. Лучше помолчи немного, я думаю.

Так, что тут у нас? Короткое замыкание в голове, ну тут без шансов. Удар топором по голове. Перемолот. Расчленён… расчленён!

– ИскИн, насчёт расчленённого. Ты где? ИскИн, отзовись!

– Я здесь.

– Ты почему не отвечал?

– Вы пожелали чтобы я молчал. Я выполнял ваше пожелание, пока вы не отменили его другим.

– Каким другим?

– Отозваться.

– Да чтоб тебя! Ты мне мозги вывихнешь! Не делай так больше. Всегда отвечай когда я к тебе обращаюсь и не лезь со своими предложениями, если я их не просил.

– Ваше пожелание принято.

– Парень, которого расчленили, этот Кауфман, его голова тоже повреждена?

– Я не обладаю этой информацией.

– Хорошо. А кто обладает? Жестянщики?

– Вероятно тот, кто её забрал.

– Как забрал? Куда?

– Я не обладаю этой информацией.

– Да скажи ты толком, что произошло?

– Аватар Джона Кауфмана был расчленён лазерным многофункциональным инструментом. Была обнаружена тридцать одна часть, но головы среди них не было. Из того, что удалось собрать, можно заключить, что утрачена голова, шея и верхняя часть торса аватара, вплоть до уровня, соответствующего ключице в теле человека.

– А ты можешь отследить где находится голова или установить связь?

– Аватар в сети не зарегистрирован. И в системе нет функции отслеживания местонахождения аватаров.

– Ясно. Ладно, тогда давай с другого конца. На корабле есть место, в котором можно спрятать голову на полтора года, чтобы её никто не нашёл?

– Да.

– Какое?

– Таких месть шестьдесят семь тысяч четыреста сорок девять. Желаете ли вы получить их списком или в виде маркеров на схеме?

– Ни в коем случае! Ещё этого мне не хватало. Хотя, если привлечь всех членов экипажа к поискам…

– Критически важные посты и оборудование на них, оставлять без присмотра запрещено. Это может привести к фатальным последствиям для корабля и экипажа.

– Угу. Помолчи, пожалуйста.

Что тут ещё? Аккумуляторная. Почему два убийства в аккумуляторной? К тому же первое произошло именно в ней. И зачем в ней измельчитель?

– Искин, откуда в аккумуляторной взялся измельчитель?

– Я не обладаю этой информацией.

– Ну предположи, как он могу туда попасть или зачем он там.

– Вероятно, убийца принёс его туда с целью уничтожить аватар таким образом.

– От тебя никакой пользы! Помолчи ещё!

Так, что у меня ещё есть. Вилы, ножницы, топор…

– ИскИн, на корабле были вилы, ножницы, топор, измельчитель и лазерный мультиинструмент во время старта?

– В накладных зарегистрировано семь измельчителей. Отметки о других инструментах из вашего запроса, не найдены.

– А что такое этот лазерный МФИ, вообще?

– Загрузка завершена.

– Не делай так больше! – возмутился я, ощутив что он снова мне что-то загрузил. – Всегда запрашивай у меня подтверждение на загрузку файлов в мою память!

– Ваше пожелание принято.

Лазерный многофункциональный инструмент представлял из себя немудрёную конструкцию в виде буквы «F», на противоположных рожках которой располагались генератор и рассеиватель лазерного луча. Инструмент применялся для подстригания кустов, обрезания сучьев и веток, кошения травы, а особо крупные экземпляры для валки деревьев.

– Так, понятно. Теперь скажи мне, кто из членов экипажа мог изготовить все эти инструменты? Нет, стой! Не говори. Сейчас я сформулирую иначе, а то ты меня замучаешь. Ага, вот так: сколько членов экипажа имеют доступ к оборудованию на котором возможно изготовить вилы, садовые ножницы, топор и лазерный МФИ?

– Доступ есть у трёх тысяч шестисот двух членов экипажа. Желаете получить список или связаться с кем-то из них?

– Давай список, – решил я.

Несмотря на внушительную цифру, круг подозреваемых всё же уменьшился. Хотя, если кто-то изготовил инструменты по просьбе другого… да, пожалуй это могло иметь место. С другой стороны, это даёт нам соучастника. Парень, конечно, мог испугаться, узнав для чего применили переданный им инструмент. Его даже могли убить, чтобы он не выдал виновного. А может он просто боится. А почему он? Почему не она?

Тут меня осенило:

– ИскИн! Это ты убил аватары?

– Я не убивал их. Напоминаю, я представлен в виде набора инструкций и алгоритмов, которые выполняются на компьютере и позволяют мне взаимодействовать с вами через беспроводную сеть корабля. Я не имею физической формы.

– Жаль, – огорчился я.

– Сожалею, что не смог вам помочь.

10

– ИскИн, ты можешь уничтожить другой аватар системами корабля или как-то ещё?

– Нет.

– Ты можешь лгать?

– Нет.

– Если бы ты мог лгать, ты бы признался в этом?

В этот раз он ответил с задержкой:

– Нет.

– Если кто-то, имеющий особый доступ или приоритет, прикажет тебе убить другого человека, ты сделаешь это?

– Я подчиняюсь законам робототехники. Я не могу убить. К тому же, я не имею физической оболочки и не управляю системами корабля, а являюсь посредником между нейросетями корабля и людьми, переводя с машинного языка, на доступный людям и наоборот.

– Ладно, сдаюсь, будем считать, что ты пока отвертелся. Но всё же я добавлю тебя в список подозреваемых.

– Как вам будет угодно.

Список. Был бы он ещё. Пора бы заняться.

– Вас вызывает Джон Кауфман. Хотите принять вызов? – спросил ИскИн. Через долю секунды всплыла подсказка [Джон Кауфман – Жертва 3]

– Что? Да! Да!

– Здравствуйте, мистер Олдман.

– С кем я говорю?

– Простите, я думал ИскИн меня представил. Меня зовут Джон Кауфман, я главный инженер корабля. Вы хотели что-то обсудить со мной?

– Где вы находитесь?

– В мастерской. Кажется у меня проблемы с приводами конечностей, надеюсь жестянщики справятся быстро, у меня полно дел.

– В какой? В какой мастерской?! – спросил я, выбегая из ячейки.

– В шестой. Так что вы хотели обсудить?

– Вы… вы… – мысли неслись вскачь, вторя моему бегу, – кода вы общались с Гарри Уикером последний раз?

– Вчера.

– Что он вам сказал? О чём вы говорили?

– А что случилось, Олдман? С Гарри всё в порядке?

– Да-да, он в порядке. Так о чём вы говорили? И в какое время это происходило? И можете ли вы дать мне доступ к записям ваших внешних сенсоров?

– Олдман, а чем вы занимаетесь? В моей памяти нет ничего о вас.

– Я специалист несколько иного профиля. Вряд ли мы с вами встречались, – попытался я уйти от ответа.

– Простите, но я не могу предоставить вам доступ к своей памяти, не имея даже понимания того, для чего вам это нужно. В конце концов, это не этично, копаться в чужих делах.

– Хорошо, я скажу. Произошло убийство. Вернее сломали аватар.

– Досадное недоразумение. А я думаю, куда все жестянщики подевались.

– Вы не поняли! Кто-то целенаправленно повредил аватар, постаравшись уничтожить его процессор и ячейку памяти!

Моя физическая оболочка двигалась невыносимо медленно, по сравнению со скоростью обмена данными. За время нашего разговора я пробежал всего несколько шагов.

– Виновного уже нашли?

– Нет, поэтому мне очень нужна ваша помощь!

– Конечно. Что я могу для вас сделать? И, кстати, кто пострадал?

– Мне нужен доступ к вашей памяти за последние два года. Это действительно важно!

– Хорошо, хорошо, сейчас я дам вам доступ. Но вы не сказали кто жертва.

– Шайн. Кира Шайн.

Я пробежал ещё один шаг. Ну давай, железяка, беги быстрее!

– Мистер Кауфман?

– Я здесь, мистер Олдман. Даже не знаю как на это реагировать.

– На что?

– Ваш розыгрыш… Я чуть было не поверил. Наверное, это было бы очень смешно, но вы просчитались. Я разговаривал с Кирой только что. И это она мне сказала, что вы хотите о чём-то пообщаться. Всего наилучшего, мистер Олдман.

– Нет, постойте! Подождите! Вы не поняли, мистер Кауфман! Мистер Кауфман?

Тук! Тук! Тук! Отзывались плиты пола при встрече с моими металлическими ступнями.

– ИскИн! ИскИн! Помогай!

– У вас есть пожелания?

– Да! Срочно направь кого-нибудь проверить шестую мастерскую! Срочно! И дай мне соединение с тем, кто там работает. Со всеми сразу!

11

ИскИн соединил меня с кем-то:

– Слушаю вас.

– С кем я говорю?

– Я Уолт Батлер. Что случилось? – [Уолт Батлер – Наноэлектронщик] – всплыла подсказка.

– Вы в мастерской шесть?

– Нет, я ушёл на склад.

– Немедленно бегите в мастерскую! Если Джон Кауфман ещё там, задержите его любым способом!

[Джон Кауфман – Жертва 3]

– Мистер Олдман, Джона Кауфмана уже давно нет. Его аватар…

– Да знаю я! Но он там! Просто поверьте мне!

– Хорошо, хорошо, я схожу. Все равно я уже нашёл пластины и собирался назад.

– ИскИн! Соедини меня со всеми, кто работает в этой мастерской! Слышишь?

– Да, Олдман. Сэм Гарднер отказался принять вызов. Аватары Алана Росса и Олби Вуда на зарядке. Это весь персонал мастерской шесть.

[Олби Вуд – Наноэлектронщик]

– ИскИн, где находится Сэм Гарднер?

[Сэм Гарднер – Наноэлектронщик]

– Система не регистрирует местонахождение аватаров.

– Да просто спроси у него!

– Ваше пожелание принято. Сэм Гарднер находится в мастерской шесть и просит его не беспокоить.

– Отправь кого-нибудь, чтобы схватили его!

– Я не могу лишить свободы члена экипажа. И не могу приказывать аватарам. Я являюсь посредником…

– Да замолчи ты!

Я наконец-то добежал до лифта и вызвал кабину. Надо был сделать это сразу, как увидел его двери, а не тратить время на этот чёртов ИскИн!

Двери со вздохом откатились в стороны, я вошёл и лифт помчал меня вниз. По модели корабля я уже определил что мне на палубу десять. Кажется, что эпохи сменяются быстрее, чем цифры на табло. Вот 18… уже 17… да скорее же!

– Уолт Батлер запрашивает соединение.

[Уолт Батлер – Наноэлектронщик]

– Да!

– Мистер Олдман, в мастерской нет Джона Кауфмана.

– Сэм Гарднер там?! – от волнения почти срываюсь на крик. Крик, забавно. Вроде это мысли, а такие громкие.

15…

– Да, здесь. Но он занят.

– Задержите его! Не дайте ему уйти!

– Он и так никуда не уйдёт. Он в станции.

14…

– Что это? Не важно, просто не дайте ему уйти! Я почти на месте.

– Хорошо, мистер Олдман.

13…

– Просто Олдман.

– Алан Росс запрашивает соединение.

– Давай.

12…

[Алан Росс – Наноэлектронщик]

– Здравствуйте. Вы со мной пытались связаться?

– Да. Где вы находитесь?

– В ячейке. Только вышел из капсулы.

11. Лифт стал замедляться

– Как давно вы были в мастерской?

– Девять часов двадцать семь минут назад. А в чём дело?

– Явитесь в мастерскую как можно скорее.

– Хорошо. Но что происходит?

– Я всё расскажу в мастерской.

10. Лифт замер

– Хорошо, мистер Олдман. Я скоро буду.

Двери открылись и я побежал в сторону мастерских.

– Просто Олдман. До встречи.

12

Сразу за дверью в мастерскую, спиной ко мне, стоит аватар.

Я загораживаю выход, чтобы он никуда не делся. Когда он неспешно оборачивается, вижу номер у него на груди. Запрашиваю чей это аватар.

Получаю ответ ИскИна:

– Аватар принадлежит Уолту Батлеру.

[Уолт Батлер – Наноэлектронщик]

Спрашиваю Батлера:

– Где Гарднер?

– Здесь, – отвечает он.

Протискиваюсь мимо него, осматриваюсь.

Помещение с несколькими стеллажами у стен, на полках какие-то запчасти или инструменты. Под потолком небольшой тельфер, пульта не видно.

Посреди помещения два стола, похожих на прозекторские, но с какими-то механическими щупальцами или вроде того, со всех углов.

– Где? Где он?!

– В станции, – он указывает мне за спину. Обернувшись, пытаюсь нашарить взглядом аватар. Вижу только ещё одну дверь.

– Он что, ушёл?!

– Да нет же. Это станция.

Приказываю двери открыться. Не реагирует.

– ИскИн, открой мне станцию в мастерской шесть или объясни как это сделать!

– Я не имею доступа к этой системе.

Замерцали красные всполохи.

– Метеоритная тревога, – каким-то другим, уже более металлическим голосом сообщил ИскИн.

– Что это, ИскИн? Что происходит?

Ответ шёл дольше, значительно дольше чем обычно:

– Траектория движения корабля проходит в опасной близости от обнаруженного метеорита или астероида. Курс будет скорректирован. В случае невозможности скорректировать курс, метеорит будет разбит ракетным ударом.

– На борту есть ракеты?

– На борту имеется одна тысяча двести шестнадцать ракет.

– Почему их нет на модели корабля, что ты дал мне?

– Их местонахождение скрыто в целях безопасности.

– Подожди, ты сказал про метеорит, а если это большой астероид?

– Курс будет скорректирован.

– А если это не поможет?

– Мы выпустим по нему столько ракет, сколько требуется чтобы его разбить. В случае, если ракет на хватит, будет активирован протокол «S.O.S».

– Что за протокол?

– Желаете чтобы я осуществил загрузку?

– Давай.

В этот раз всё произошло настолько быстро, что я даже не заметил. Файл был совсем маленький, текстовый. Суть протокола сводилась к попытке защитить части телепортатора и аватары, зафиксировав их в капсулах и подставив под удар наименее ценные части судна, после чего, с разной степенью вероятности, корабль можно было подлатать, скорректировать изменившийся курс или положить в дрейф, передав сигнал бедствия.

– Пожалуйста, проследуйте в свою капсулу, до начала корректировки курса полчаса ровно.

– Я не уйду! Мне нужен Гарднер! Соедини меня с ним!

– Сэм Гарднер запретил входящие соединения.

Противно завыла сирена. Пока длилась фаза возрастания звука, я успел побеседовать с главным инженером:

– Гарри! Ты тут?

– Олдман, у тебя проблемы, дружище?

– Да! Помоги мне!

– Конечно, не вопрос. Ты можешь подождать до окончания корректировки? Мы ракеты готовим.

– Нет, это очень важно! Мне нужно открыть дверь в шестой мастерской, не вход, а вторую.

– Вторую дверь? – удивился он.

Я постарался представить дверь для него.

– Так, ты про станцию? Просто попроси ребят.

– Они не открывают, а за ней подозреваемый!

– А, так он в станции. Ты подожди немного, он выйдет. Дверь не открыть если кто-то внутри.

– Да что там, в этой станции? Она большая?

– Нет, чуть больше капсулы. Кстати, ты бы шёл в свою.

– Не могу, мне нужен Гарднер!

Всё возраставший за время нашего пятисекундного разговора звук сирены пошёл на спад.

– Олдман, прости, я не могу тебе с этим помочь прямо сейчас. Если хочешь, мы вырежем эту дверь для тебя, только дай закончить с моими делами.

– А сколько это займёт?

– Ну, если у нас хватит собранного водорода, чтобы скорректировать курс, то не более часа.

– А если не хватит?

– Тогда часов пять, может семь.

– Семь часов?! Я не могу дать ему столько, он же уйдёт!

– Прости, Олдман, ничего не могу поделать. Не денется он никуда с корабля, будь уверен. Разве что в ракете спрячется, – он добродушно рассмеялся.

– Гарри, да это не смешно! – разозлился я. – Он может быть убийцей и снова убить!

– Поверь, это очень смешно по сравнению с метеоритом, который не только может, а точно убьёт. И не одного, а всех нас.

Я осознал всю глубину своей глупости. Ну конечно же Гарри был прав! Что такое один по сравнению с четырьмя тысячами? Даже больше!

Сирена в этот момент стихла, а после снова зарыдала со всё возраставшей силой.