Герой

Разведчик развернул пулемет и открыл огонь по врагу. Ряды солдат начали быстро редеть. Соколик поискал по плацу глазами – откуда пришла помощь? – и увидел Ли. Тот на минуту перестал стрелять и крикнул:

– Соколик! Давай вниз!

– Мне не выбраться, Леха! Уходи! – ответил тот, кашляя от черного дыма.

Ли выпустил еще одну очередь по японцам.

– Старшина Соколов! Вниз, я сказал! К выходу! Это приказ!

Увидев, что богатырь ушел с балкона, Ли выстрелил в бензобак пожарной машины. Облако взрыва накрыл японских солдат, стоящих рядом. Ли еще некоторое время стрелял по японцам, которые, один за другим, падали, как подкошенные.

После чего он открыл заднюю дверь бронетранспортера, запустил мотор и на скорости ворвался «задом» в стену пламени, низко склонив голову к рулю. Через мгновение бронетранспортер уже впритык стоял у ступенек крыльца штаба. Передняя половина машины была внутри огненной стены. Из дверей центрального входа выбежал закопченный сажей и дымом богатырь, как ребенка, неся на руках безжизненного Фанга. Он быстро, но аккуратно положил товарища в бронетранспортер и запрыгнул следом, закрыв заднюю дверь. Машина сорвалась с места, и, прорвавшись вновь сквозь стену пламени, понеслась прочь от здания штаба.

– Спасибо, Леха! Ты вовремя. Еще минут пять – и я уже стульями стал бы отстреливаться! – попытался пошутить Соколик, – А это…? – Соколик увидел лежащего под мундиром человека.

– Генерал Накаяма. Ну-ка, Соколик, замени меня, а этого посади рядом. Мне бумаги проверить надо.

Ли притормозил и, перебравшись в кузов, остался возле пулемета. Соколик уселся за руль, затем одной рукой поднял все еще бесчувственного генерала и усадил его на соседнее кресло:

– Ну, здравствуй, что ли, ге-не-рал.

Бронетранспортер вновь сорвался с места.

Ли резко дернул к себе крепко сцепленный наручником портфель Накаямы и тот, застонав, начал приходить в себя.

– Соколик, присмотри за ним.

Богатырь одной рукой поднял автомат и направил его на Накаяму, а второй продолжил управлять бронетранспортером

Ли открыл портфель и стал перебирать бумаги. Среди прочего он увидел кожаный блокнот отца; пролистав страницы, он нашел свой детский рисунок. В горле вдруг стало тесно, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Ну что там? – окликнул Соколик.

– Все нормально. Документы у нас.

Сзади донесся рев моторов. Ли обернулся и увидел японские военные автомобили, которые быстро их настигали.

Небо уже заметно посветлело – нужно было срочно уходить. Ли ткнул дулом автомата в затылок окончательно пришедшему в себя Накаяме и приказал:

– Отстегни наручники!

– У меня нет ключа, – ответил генерал с гадкой ухмылкой.

– Руку! – скомандовал Ли.

Накаяма спокойно, даже с равнодушием протянул руку. Молодой разведчик поковырял в замке наручников кусочком проволоки, раздался щелчок и браслет расстегнулся. Он бережно, как хрупкое сокровище, взял портфель и сел позади японца.

Соколик на мгновение обернулся назад.

– Ты, Леха смотри, чтобы…

И в этот миг Накаяма ткнул двумя пальцами в глаза богатыря, блокируя второй рукой автомат. Соколик с криком схватился за лицо. Бронетранспортер занесло, Ли отшвырнуло в конец кузова, и он ударился головой о металл машины. Накаяма бросился к открывшейся двери бронетранспортера и выпрыгнул наружу. Жестко приземлившись, он кубарем покатился по плитам плаца.

Усилием воли Соколик отнял руки от лица и снова схватил руль, глядя вперед слезящимися красными глазами. Бронетранспортер, тяжело, как раненый бык, понемногу выровнялся.

– Леха, где портфель?

– У меня. Гони! – ответил Ли, беря на прицел убегающего Накаяму. Выстрел! Но враг прыгнул и укрылся за бетонным надолбом. Пули выбили крошку. Разведчик выругался и отвернулся. Бронетранспортер начал удаляться.

А генерал поднялся и посмотрел вслед захваченному бронетранспортеру, автоматически отряхивая грязь с мундира. Правда, лучше от этого не стало – форма вся была порвана и перепачкана. Рядом затормозил бронетранспортер, ехавший первым в колонне преследователей.

– Господин генерал! – бросился к командиру японский офицер.

– Быстро за ним! – гаркнул Накаяма, запрыгивая в машину.

В паре сотен метров над ними в небе парил учебный самолет разведчиков.

Юн толкнул Степу в плечо и указал вниз, где по дороге несся бронетранспортер, а следом за ним – целая колонна «Хо-ха», пикапов и грузовиков. Не узнать огромную фигуру Соколика было сложно даже с такой высоты, так что Степа дал знак Юну открыть огонь по японцам, и начал снижение.

Первую очередь Юн пустил в машину пулеметчика, который расстреливал бронемашину Ли. Накаяма, ехавший в этом же бронетранспортере, поднял голову как раз в тот момент, когда самолет круто заходил на вираж, пролетая почти над самой машиной генерала. Он даже не пригнулся от пулеметных пуль, нагло разглядывая пилотов. Стрелявший рядом с генералом пулеметчик был убит.

Наперерез захваченному разведчиками броневику вынырнул открытый грузовик с полным кузовом солдат. Двое пулеметчиков вели с грузовика непрерывный огонь по машине разведчиков.

Ли увидел, что лента его пулемета пуста, схватил прикрепленную к борту бронетранспортера винтовку и выстрелил. Один из пулеметчиков упал с дыркой во лбу. Еще выстрел – и второй пулеметчик тоже упал. Третьим выстрелом Ли убил водителя грузовика. Неуправляемую машину понесло, она перевернулась несколько раз и, искореженная, взорвалась в кювете.

Накаяма забрал у убитого Юном пулеметчика нож, перерезал веревку, которой тот был привязан к оружию и вновь открыл огонь по преследуемому бронетранспортеру разведчиков. В этот момент самолет Степы зашел на очередной вираж, обдавая японского генерала пулеметными очередями. Пули и на этот раз легли рядом с Накаямой, но не задели его. В ответ японец развернул свой пулемет и пустил длинную очередь в самолет.

Пули прошили обшивку и Юн ткнулся лицом вниз. Степа обернулся и увидел бездыханное тело товарища. Сжав губы, он резко дернул на себя штурвал. Самолет взмыл вверх.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Бронетранспортер Ли мчался к железнодорожному переезду, а за ним неслась колонна вражеских грузовиков. Разведчиков и преследователей разделяли буквально пара десятков метров. Но переезд был все ближе, а из утреннего тумана послышался гудок поезда.

Соколик, не сбавляя скорости, врезался в шлагбаум, сломал его, и машина понеслась дальше.

– Успели! – радостно крикнул Ли.

Накаяма ледяным от ненависти взглядом следил за бронетранспортером разведчиков. Гудок паровоза быстро приближался.

– Жми! – генерал грозно крикнул водителю, не отрывая при этом жесткого взгляда от бронетранспортера Ли. В его голосе было столько силы, что солдат послушно вдавил педаль газа, с ужасом поглядывая на поезд, который был уже совсем близко. Раздался еще один пронзительный гудок.

Бронетранспортер Накаямы успел перескочить рельсы, и почти сразу же на том месте, где только что была машина, понеслись вагоны военного эшелона. Остальным преследователям пришлось резко затормозить и остановиться у переезда. Машины перестраивались в колонну, ожидая, когда состав пройдет и освободит им дорогу.

В кабине самолета Степа повернулся к мертвому Юну, улыбнулся и сказал:

– Ну что, друг! Без нас Лехе и Соколику не справится. Зададим им жару!

Пилот резко направил свою железную птицу вниз – к поезду и колонне грузовиков. Японцы, заслышав рев самолетного двигателя, стали в панике задирать головы вверх, но сделать уже никто ничего не успел.

Через несколько мгновений самолет на полной скорости врезался в бегущий по рельсам эшелон. Звук взрывающихся цистерн с горючим и вагонов с боеприпасами заполнил, казалось, весь мир. Гигантский огненный шар с черными подпалинами взмыл в небо, а когда рухнул обратно вниз, часть японской колонны смело, как бумажное конфетти.

Ли обернулся на оглушительный звук взрыва, но успел увидеть только опадающий огненный всплеск и черный дым. Ему стало понятно – ни Степы, ни Юна больше нет.

Бронетранспортер продолжал нестись на полной скорости. Он вылетел с территории Центральной Лаборатории, пронесся мимо разрушенного кирпичного забора, поваленных металлических ворот, воронок, оставшихся от авиабомб, и рванул дальше по дороге через лес.

Однако машина Накаямы тоже не отставала, сев разведчикам на хвост и поливая их плотным пулеметным огнем.

Пытаясь спрятаться от непрекращающегося свинцового ливня, Ли пригнулся, достал из рюкзака гранаты и сделал связку, как его когда-то учил Митя. Получилась плотно скрученная гроздь из пяти снарядов.

– Катер! – внезапно крикнул Соколик, показывая вперед.

Ли вытащил из кобуры оптический прибор и взглянул на реку.

– Это Лань Шинь!

– Уже рядом, Леха! – с воодушевлением гаркнул Соколик и погнал бронетранспортер еще быстрее.

Ли озабоченно оглянулся назад, и глаза его потемнели – японцы были уже слишком близко.

– Соколик! Гони к реке! Доставь портфель! Я прикрою!

Ли выпрыгнул из машины и покатился по земле.

Когда Соколик понял, что сделал его товарищ, он в отчаянии заорал:

– Куда?! Назад! Леха!!! – но было уже поздно.

Кувыркнувшись, Ли закинул под брюхо вражеского бронетранспортера связку гранат. Раздался оглушительный взрыв. Японская машина высоко подскочила на месте, и Накаяма вылетел из нее. Сам же бронетранспортер прокрутило в воздухе ударной волной и он бешено понесся вперед – прямо на Ли, который прижался к земле и замер. Лежа на спине, он следил глазами за тем, как машина, выписывая сумасшедшие кульбиты, пролетела над ним и рухнула крышей вниз.

Нужно было проверить, остались ли в живых враги. Молодой разведчик поднялся и отправился к покореженному бронетранспортеру. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как из-под машины оглушительно громыхнуло, и она снова подлетела вверх – сдетонировали оставшиеся боеприпасы.

Взрывной волной Ли отбросило к ближайшему дереву и впечатало спиной в ствол. Из ушей потекла кровь, одежда превратилась в клочья. Тряся головой, разведчик с трудом поднялся на ноги и мутным взглядом окинул место катастрофы.

Из-за кустов раздался хруст веток. Ли двинулся на звук, пошатываясь и все еще не в силах прийти в себя. Когда он миновал редкий подлесок, перед глазами открылась небольшая поляна. Но не успел разведчик ступить на нее, как сзади, словно ураган, на него обрушился Накаяма.

Японец сжимал в руках здоровенный сук с острым сломом на конце, и деревяшка оглушающей болью раз за разом впечатывалась в голову и спину Ли. Парень инстинктивно закрывался от града ударов, пытаясь выбить или вырвать кол из рук Накаямы.

Но генерал был далеко не новичком в рукопашных схватках. Он кружил вокруг разведчика, как коршун, меняя стойки и позиции, атакуя палкой и ногами. В очередной раз бросившись на противника, Накаяма сделал резкий выпад, как копьем, и Ли едва не погиб, но успел в последний момент увернуться. Острая палка только рассекла лоб, но хлынувшая кровь, залила парню глаза.

Генерал немедленно воспользовался представившейся возможностью и снова атаковал. Сук с хрустом врезался разведчику в ребра, заходил по рукам и голове. Ли защищался, как мог, но контузия давала о себе знать, и силы быстро оставляли его. Неудачно наступив на торчащий из земли корень, юноша упал, беспомощно распластавшись на спине.

– Вот и все, – с торжеством подытожил японский генерал, хрипло дыша. Он приставил острый конец палки к горлу противника, словно пику. – Смерть жалкая и бесславная!

– Смерть за свою Родину – награда!

Ли вытер кровь с глаз и мрачно взглянул на Накаяму. В его взгляде не было страха – только решимость.

– Ха-ха! Нет у тебя никакой родины! Я отнял ее у тебя много лет назад! – Накаяма сделал акцент «Я».

Не отрывая взгляда от японца, Ли напряг каждую мышцу в своем теле, сжал кулаки и начал медленно подниматься, упираясь горлом в острие палки и хрипя от напряжения.

Острие впилось в кожу, казалось, еще миг, и он проткнет горло Ли насквозь. Потекла тонкая струйка крови. Однако, судя по всему, мужественный разведчик даже не замечал этого. Он упорно наступал на Накаяму и, когда твердо встал на землю, одним движением выбил острую деревяшку из его рук, и нанес удар полусогнутыми пальцами в горло. Генерал, держась за горло и задыхаясь, рухнул на землю. Несколько секунд он провалялся, катаясь по земле.

Наконец он смог подняться на колени и взмолился, протягивая вперед руки:

– Давай договоримся! – прохрипел генерал.

– Замолчи, мразь! – с омерзением выплюнул молодой разведчик. – Я Родиной не торгую!

Ли смотрел в глаза Накаямы и тяжело дышал. Кровь все еще сочилась из рассеченного лба, а в ушах звенело после взрыва.

Японец опустил руки, будто бы в бессилии, но на самом деле нащупывая рукоять ножа за голенищем сапога. Оружие плотно легло в ладонь, и в следующий миг острая сталь рванулась к разведчику. Накаяма метнул нож неуловимым движением, без замаха, и он глубоко вошел Ли в руку, рядом с плечом.

Разведчик лишь презрительно усмехнулся. С каменным выражением лица, не отрывая взгляда от напряженной фигуры врага, Ли медленно вытащил нож из раны. Окровавленное оружие упало на землю.

Взбешенный Накаяма попытался снова броситься на соперника, но тот резко ушел с линии атаки и выбросил вперед цепь, которая змеиной удавкой обвилась вокруг шеи генерала.

Рывок – и японец с хрипом и бульканьем завалился вперед, обеими руками хватаясь за цепь, но Ли не дал ему упасть. Сделав шаг вперед, он ударил противника ногой в грудь, отшвырнув назад. Генерал упал на спину, Ли наступил ногой на его грудь и, заорав во всю силу легких, дернул цепь на себя. Послышался отвратительный хруст, Накаяма дернулся и обмяк.

Напряжение последней схватки отняло у Ли все силы. Он тяжело опустился на землю, рядом с телом поверженного врага, и смотрел на него долгим, затуманенным слезами взглядом. Дыхание с трудом вырывалось из легких, кровь текла по раненой руке, из рассеченного лба, из мелких порезов на теле.

Но судьба не давала разведчику времени отдохнуть. Из-за деревьев послышался гул приближающихся машин, окрики на японском и выстрелы. С тихим стоном Ли поднялся на ноги и, шатаясь, медленно побежал к реке.

Он доковылял до берега, вошел в реку и нырнул. Вода окрасилась красным, силы были на исходе. Но погоня пока еще до берега не добралась, так что нужно было как можно быстрее уйти подальше.

Ли нырнул, но запас воздуха в легких быстро закончился. Усталость, раны, потеря крови неумолимо давали о себе знать. Силы были на исходе, а встречное течение делало всю затею еще более безнадежной.

Ли еще несколько раз глубоко вдыхал и нырял, но это уже больше походило на агонию – он чувствовал, что теряет сознание. С трудом вынырнув в очередной раз, парень услышал шум погони и выстрелы, которые неумолимо приближались. Ли уже нахлебался воды и окончательно обессилел, но выбора не было, нужно было продолжать. С хрипом втянув воздух, он ушел на глубину.

В ушах зазвенело еще громче, легкие жгло каленым железом, мысли путались. Тело больше не могло бороться. Ли понимал, что погибает. Он жалел лишь об одном, что так и не сказал Лань Шинь, что любит ее. Сознание померкло, и Ли медленно пошел ко дну…

ЭПИЛОГ

Несмотря на середину осени, день выдался теплым и солнечным. Красная площадь сегодня казалась особенно красивой, стрелки на часах Спасской башни искрились белым золотом в лучах утреннего солнца. Перед воротами важно и горделиво расхаживали голуби, их гульканье разносилось по всей площади, и прохожие останавливались полюбоваться этой мирной картиной. Воздух был наполнен спокойствием и тишиной, поэтому с трудом верилось, что где-то идет война.

За воротами Спасской башни послышались чеканные шаги. Голуби насторожено повернули свои головки, а когда шаги вплотную приблизился к воротам, пугливые птицы, как по команде, захлопали крыльями и взлетели в голубое небо.

Через пару мгновений створки ворот центральной башни Кремля скрипнули, и на Красную площадь ступили два советских офицера. Они с достоинством шли по мостовой, гордо расправив плечи и высоко держа головы. На возмужавшем лице Ли сияла умиротворенная улыбка – сложная миссия была выполнена, честное имя его отца – профессора Вэй Тао – восстановлено, убийца родителей и учителя Чэна уничтожен.

Прохожие с восхищением и теплом смотрели на подтянутые осанистые фигуры и останавливали свои взгляды на наградах, украшавших мундиры обоих бойцов. Среди других орденов и медалей ярко сияли золотые звезды Героев Советского Союза.

Офицеры остановились.

– Ну что, поздравляю тебя, герой, – Максумов протянул собеседнику руку.

– И я вас, товарищ майор, – Ли протянул руку в ответ и разведчики крепко обнялись.

– Това-арищ майор, Леха, сколько вас ждать! Водка же стынет! – послышался до боли знакомый протяжный голос.

Ли обернулся – к ним шел, улыбаясь во весь рот, богатырь Соколик с распростертыми руками, в которых были бутылка водки и стакан.

– Награды же надо обмыть!

За ним, навстречу офицерам, направлялись Митяй, Фанг, Жонг и Лань Шинь. Их мундиры гордо украшали медали и ордена.

– Ребята еще ночью прилетели, еле сдержался, чтобы не проболтаться тебе, – командир, улыбаясь, похлопал Ли по плечу.

Сердце Ли бешено заколотилось. Последний раз он видел девушку в партизанском лагере, и вот она здесь, совсем рядом, любимая и дорогая сердцу. Он, почему-то вспомнил их первую встречу в лесу, когда принял ее за мальчишку, и невольно улыбнулся. Разве мог он тогда подумать, что…

Его воспоминания прервали крепкие объятия Митяя.

– Поздравляю, брат!

Разведчики, по очереди, принялись поздравлять героев, а Соколик отдал бутылку и стакан Фангу, обхватил Ли своими крепкими ручищами, приподнял и начал мотать из стороны в сторону, громко гогоча. Ли, конечно мог вырваться, применив один из приемов кунг-фу, но он терпеливо ждал, пока богатырь успокоится.

Все рассмеялись, но звонче всех смеялась прекрасная Лань Шинь, стоявшая чуть в стороне.

Максумов кашлянул и строго скомандовал:

– Старшина Соколов! – но, тут же, смягчился, – да поставь ты Леху на место.

Богатырь послушно поставил Ли на землю, взял у Фанга бутылку и принялся ее открывать:

– Ну что, праздновать будем?

Пока разведчики, образовав круг, ждали, когда Соколик наполнит стакан, Ли подошел к Лань Шинь.

– Поздравляю, Вэй Ли. Ты заслужил эту звезду, – она протянула разведчику руку, и он вновь почувствовал ее тепло.

– Помнишь, перед тем, как мы расстались, ты хотела мне что-то сказать.

Девушка засмущалась и опустила глаза.

– Скажи ему, давай, – вмешался подошедший Митяй.

Ли опомнился и выпустил из своей руки руку Лань Шинь – ведь девушка была любимой его брата.

– Не сейчас, Митяй, – девушка скромно опустила глаза.

– Тогда скажу я, – Митяй, вдруг, стал серьезным, – когда ты попал в плен, все считали тебя погибшим, но только не Лань Шинь. Она верила, что ты жив и ждала тебя. Потому что любит. И ты ее любишь, брат. Я это понял еще там, в лагере. Просто мы не успели поговорить.

– Но все это время я думал, что вы…

– Мы с Лань Шинь хорошие друзья, – перебил брата Митяй, – Она твоя судьба. А я свою еще не встретил.

Митяй, задорно подмигнув, похлопал Ли по плечу и отошел к остальным.

Ли и Лань Шинь некоторое время молча стояли друг напротив друга. Признание, которое сделал Митяй, застало врасплох обоих. Девушка не могла скрыть своего волнения, милое личико ее порозовело. Ли улыбнулся и взял ее за руку.

– Это правда? – тихо спросил он.

– Правда, – так же тихо ответила она и, наконец, взглянула на него.

Ли нежно обнял девушку и осторожно поцеловал в губы. Для обоих это был первый в жизни поцелуй…

Над головами влюбленных великим океаном возвышалось безмятежное небо, у которого не было ни начала, ни конца – только бескрайняя ясная синь. Им верилось в эти прекрасные минуты, что и их жизнь будет такой же яркой и бесконечной, как это небо.