День третий
– Крис… Крис…
Хоть и в полусне, но Крис понял, что его пытаются разбудить шипящим змеиным шёпотом.
– Пора вставать. Подъём. Утро снова распахнуло небесные ворота для солнечной колесницы Гелиоса. И она уже высоко!
Крис открыл глаза. Прямо перед ним стояла Лина – и она, извиваясь, шипела. Клара, уткнувшись носом в его плечо, все ещё спала.
– Мы уснули в библиотеке?..
– Да, были небольшие неполадки с освещением. И несколько десятков людей застряли под землей, подобно вам. Но, хочу заметить, вы несколько лучше отнеслись к подобному заточению и не наделали, как некоторые зловонных кучек по углам…
– Кстати об этом. Ты напомнила – и сразу захотелось. Клара! – Крис погладил спящую девушку по плечу, – просыпайся!
Клара сильнее прижалась телом к Крису и сладко зевнула.
– Если сейчас же не встанешь, то я возьму тебя на руки!..
– Ничего не поделать. Бери, – Клара оттолкнулась и открыла объятья.
Лина не удержалась и вставила:
– Поднимайся, кукла. Завтрак стынет.
При одном упоминание о еде с сонной мордашки Клары слетели последние помятости, девушка вскочила и бодро направилась к лифту.
– Кто последний, тот голый крысиный хвост!
«Как ребенок, честное слово…»
Крис поднимался, шёл, разговаривал, но про себя удивлялся, что ему удалось так хорошо выспаться, несмотря на неудобную позу и на совсем не подходящее место. Клара тоже резво и весело шагала впереди, словно заяц Energizer, всем своим видом показывая, что запаса бодрости ей хватит ещё на сто лет вперёд.
Обещанный завтрак молодые люди получили сух пайком, и их тут же затолкали в старый пыхтящий и отфыркивающийся чёрными выделениями ПАЗ-3205. Автобус шумно зарычал и тронулся с места, объехал кратер по кругу, набирая скорость, и плавно начал подниматься в горку. Однако то ли она была слишком крутая, то ли пазик слишком старый, но складывалось полное ощущение, что это последние минуты жизни машины. Она стонала, кряхтела, гудела, всеми силами старалась одолеть ненавистный подъём. А в салоне между тем происходил весьма забавный разговор.
– Не, не заедет. Придется толкать.
– Заедет, мы вчера в лаборатории все точно рассчитали, тяговой силы мотора хватает как раз на наш с вами живой вес, коллеги, плюс сто восемьдесят килограмм. Не думаю, что Крис с Кларой столько весят.
– А я все равно говорю, не заедет.
– Заедет.
– Нет.
– Да.
Но пазику, мягко говоря, были до лампочки словесные препирательства учёных. Перед ним стояла ответственная миссия – забраться в гору и не осрамить отечественный автопром.
– Заедет.
– Нет, не сможет.
– Сможет.
Не верящий оппонент крякнул, но всё же решился спросить.
– И почему, разрешите узнать, вы в этом так уверены?
– Коммерческая тайна.
– Какая к чертовой бабушке тайна?
– Вот поднимемся – и узнаете.
– Пешком подниматься придётся…
– Не придётся!
Автобус всё же преодолел это препятствие и, проехав пять метров по ровной дороге, присел, остановился и открыл двери. В салон с улицы вошли ещё два человека.
– Ну вот, я же говорил, что заедет.
– Но это не честно!
– Почему?
– Вы же сказали, что рассчитали всё в лаборатории!..
– Да, рассчитали и результаты показали, что с ещё двумя людьми на борту машина в гору не поднимется. И мы применили радикальные методы в решении этого вопроса, – говорящий мужичок довольно улыбнулся и потёр рукой об руку.
– В этом я с вами согласен. Наши результаты показали то же самое, поэтому…
В салон вслед за первой парой ученых поднялась ещё одна пара. Все сидящие внутри пазика, включая водителя, дружно рассмеялись.
И вот автобус въехал на территорию, огороженную забором с колючей проволокой по верху.
– Навевает воспоминания, да, Крис?
– Не то слово… Надеюсь, нас не заставят оплачивать ущерб…
– В данной ситуации это было бы просто неуместно.
– Возможно…
Молодые люди быстро дожевали пирожки из запасов сухпайков и быстрым шагом заспешили вслед за работниками, бывшими одновременно ещё и жителями поселения.
Большой двор с маленькой собакой и будкой для охраны. Вот и всё, что мельком успели заметить гости, пока не увидели большое здание института. Нельзя сказать, что это зрелище было ошеломительно, но всё же величия и помпезности НИИ хватало. Высокие мощные колонны перед главным входом поддерживали балкон под самой крышей.
– А что там на самом верху?
– Кабинет директора. Отсюда плохо видно, но там витражные окна и, когда свет падает на лицевую сторону корпуса, кабинет начинает переливаться всеми цветами радуги…
– А где вы работаете? – Клара восторженно разглядывала строение.
– Сейчас сами все увидите!
Учёные по одному проходили сквозь вертушку, прикладывая к магнитной панели пропуска. Последний задержался и, придерживая металлический поручень, пропустил молодых людей внутрь.
Холл здания поражал ещё больше. Лепнина на потолке отлично сочеталась и даже гармонировала с общей минималистической обстановкой. Несколько на вид весьма удобных диванов, полосатые обои и большие напольные вазы с искусственными цветами.
– Почему так много внимания уделяется интерьеру?
– Людям должно быть приятно и комфортно работать, повышается производительность и настроение. Но не следует сильно обольщаться. Красивыми местами наш НИИ может хвастаться только в холле и на самом верху под крышей. В остальном это всё не более чем простая показуха. Наши отделы куда проще обставлены, да ты и сам в этом скоро убедишься, Крис.
И действительно: стоило только шагнуть в коридор, удаляющийся от лестницы, как появились привычные для нашего глаза зелёные обшарпанные стены и потёртые номера табличек на дверях.
– Прошу! – один из сопровождающих жестом пригласил молодых людей зайти в ближайший кабинет.
Ничего особенного тот собой не представлял. Зелёные цветы-задохлики на окне выделяли посредством фотосинтеза кислород в воздух, тихо гудел компьютер. Хозяин кабинета снял верхнюю одежду, повесил её на вешалку у двери и накинул сверху белый халат.
– Что же, теперь мы можем начать полноценную экскурсию!
– А разве нам не полагаются такие же халаты?
– О, не беспокойтесь об этом, ваша одежда не пострадает, я надеваю это для должного антуража.
– Как скажете…
Из рассказа их экскурсовода Крис с Кларой выяснили, что весь штаб учёных разделен на два больших отдела. Первый специализировался на вычислении маловероятных событий, второй – многовероятных. Если по окончании месяца результаты одного отдела были прямо пропорционально связаны и противоположны результатам другого отдела, то учёные радостно пожимали друг другу руки и получали неплохие премиальные. Если нет, то тут уж ничего не попишешь, тему заносили в список неразгаданных загадок после Равенства классов P и NP. Суть которой заключалась в том, что есть некий класс задач, на которые мы можем быстро давать ответ, то есть быстро находить для них решение. Этот класс задач в теории алгоритмов называю P классом. А есть класс задач, для которых мы можем быстро проверить правильность их решения – это NP класс. И доселе неизвестно, равны ли эти классы или нет. Равенство классов означает то, что существуют алгоритмы решения многих задач, которые работают гораздо быстрее, чем ныне известные. Поэтому ученые не слишком волновались из-за неудач и безропотно отдавались в руки судьбы. Ну нет решения – и ладно. Пусть так и будет. Через несколько десятилетий их последователи, возможно, найдут ответ, и это можно будет смело записать как настоящее достижение в их личных делах. Но как бы там ни было – дважды к одному и тому же вопросы учёные не возвращались. Как ни прельщала их возможность перешагнуть через существующие границы их мозга и стать крайне уважаемыми в своей среде личностями, но свихнуться над неразрешимой задачкой никому не хотелось…
– Вот, а здесь у нас небольшой виварий!
Молодые люди с интересом осматривали помещение, до отказа забитое всевозможной живностью.
– Зачем вам нужно что-то подобное в НИИ?
– Зачем? – экскурсовод почесал затылок и с глупой улыбкой начал вдаваться в пространственные объяснения. – Ну, видите ли, поначалу в наш двор просто забрела бродячая кошка, мы всем отделом начали её активно подкармливать, но начальству это не понравилось и нам пришлось спрятать животное в здании.
Гости осматривали комнату и пытались угадать, которая из представителей рода кошачьих в этом месте была первой.
– Следом по осени через окно начали забираться белки, мы посадили их в клетки, потом откуда-то прилетел этот попугай, – учёный указал на большую красивую птицу с яркой окраской.
– Кажется, это ара?
– Да, мы тоже так считаем. Но ума не приложу, откуда ему тут взяться…
– И после этого у вас появился маленький контактный зоопарк? – Крис приблизился к клеткам.
– Ага. Сам не знаю, как он только разросся до таких размеров.
Крис погладил по голове одну из самых настырных кошек, при этом попугай начал орать как блаженный на ломанном русском языке:
– Нежнее! Нежнее! О, да. Вот так! Медленнее…
Крис вздрогнул:
– Что это с ним?..
– Да не обращайте внимания. Раньше он стонал целыми днями, еле отучили…
– Может, он до этого в борделе жил?..
– Не исключено!
К учёному подбежала приятного вида девушка и что-то быстро-быстро начала тараторить, без конца размахивая у того перед носом.
– Невероятно! Это тоже огромный прогресс! Пойдёмте-пойдёмте, поподробнее расскажете мне все в кабинете!
Молодые люди были моментально забыты и предоставлены самим себе. Попугай замолчал, а потом как-то слишком по-человечески вздохнул и произнес:
– И это все?..
Крис с Кларой засмеялись и вышли в коридорчик, оттуда на лестницу. Второй этаж, заполненный жителями поселка, ничем не отличался и представлял собой просто идентичную копию первого, за одним исключением: вместо вивария здесь располагался уголок отдыха. Кофейный автомат, мягкий ковёр, кожаный диван.
– Задержимся здесь?
– Не хочется. Пойдём выше!
– Хорошо.
Крис последовал за Кларой. В здании НИИ оказалось шесть этажей, три из которых пустовали, кажется, с самой постройки. Под крышей молодые люди не встретили привычной приёмной, даже секретаря не было. Дверь в кабинет директора была распахнута настежь и оттуда доносились плавные, мелодичные звуки пианино.
– Кажется, это Лист?
– Вы угадали, Крис, это «Грёзы любви». Одно из моих самых любимых произведений, напоминает полузабытые диснеевские сказки…
Молодые люди обернулись и обомлели. Им навстречу с лестницы поднималась Лина. По полу струился легкий шифон подола её неизменно красного платья. Она убрала наверх разноцветные волосы, нанесла легкий макияж и улыбалась доброй, ласковой улыбкой.
– Я вас ждала. Ну что же вы стоите на пороге? Входите!
– Лина, ты директор?
– Не похожа?
– Сейчас – похожа очень…
Крис и Клара шагнули в кабинет следом за хозяйкой.
Как и обещали работники, всё пространство кабинета тонуло в разноцветных отблесках. На газетном столике стояли чайник, чашки, вазочка с печеньем и молоко.
– Так вот как выглядит башня принцессы?
Лина спрятала легкую насмешливую улыбку в кулаке.
– Присаживайтесь, друзья. Чай?
– Да, пожалуйста. И всё же разреши нарушить эту волшебную атмосферу и спросить, не выставишь ли ты нам счёт за погнутую дверь в океанариум?.. – Крис шутливо изобразил правый хук по вымышленному противнику.
– Ах, так значит, это всё-таки были вы? Я так и знала! – Лина сердито сдвинула брови. – Пожалуй, мы с вами сможем договориться!
– Но нам все равно придётся возмещать ущерб?
– Ну разумеется! Но не сейчас, обсудим это после – по возвращении.
– А вот в поселении ты совсем не выглядишь, как главнокомандующий…
– Так и должно быть. Мои подчинённые не руководствуются принципом «прогресс ради прогресса». Нет, они работают, потому что им это нравится, а значит, мы с ними не враги, а самые заклятые друзья. Я прикрываю их, они меня – и все довольны сложившимся положением.
– Был бы у меня такой начальник… Ведь как удобно! Кто-то заболел – и не нужно нести справку на работу, директор живёт с тобой и всё сам прекрасно знает. Это же просто новый уровень доверия между коллегами!
– Я рада, что тебе нравится эта моя задумка.
Молодые люди взяли чашки и сделали по глотку крепкого душистого чая. Чувствовались пряные нотки бергамота, цитрусовых и как будто пряников.
– Такое странное чувство, словно всё это место вдали от цивилизации – изумрудный город, а мы с Кларой повторяем путь Элли…
– Вы добрались до главного волшебника?
– Кажется, да. И мы сейчас пьём в его тронном зале самый вкусный в мире чай!
– Больше вам ничего и не нужно. Вы оба храбрые, умные, добрые и честные.
– И мы нашли свой дом!
– Если вы действительно так считаете, то оставайтесь в нашем поселении навсегда. Мы будем рады.
Крис восторженно смотрел на красную королеву, а Клара неудобно поёживалась в своем мягком кресле. Ей было некомфортно – словно её отодвинули на второй план. Она поставила на фарфоровое блюдце свою чашку, встала и вышла.
– Ты куда?.. – через плечо воскликнул Крис.
– В уборную…
За её спиной заиграла новая мелодия, диктор поставленным голосом объявил «Утешение». Первые мажорные аккорды плотно засели в голове у Клары, и – пока она спускалась вниз – сложилась особенная, подвластная только её личной воле сольная партия успокоения. С каждой ступенькой мелодия всё разрасталась и ширилась, возносилась к небу и замирала там, распускаясь всем спектром белого цвета. Эти разноцветные частицы осыпались ей на закрытые веки, и возникала картинка – сон, мечта. Как они только вдвоём с Крисом танцуют в большом зале – и ангелы посылают им сладкие любовные мотивы с лепного потолка. Лестница кончилась. Клара открыла глаза, музыка оборвалась.
Сверху послышались торопливые шаги – Клара подняла голову. Это спускался Крис. Он перегибался через перила и поглядывал на Клару, одиноко стоящую в большом холле.
– Клара! – радостно звал он. – Нам не придётся ждать окончания рабочего дня. Лина согласилась повезти нас до поселения на своей машине, разве это не замечательно?
– Это просто отлично, – спокойно ответила Клара.
Молодые люди вышли в большой двор, там их уже ждал Aston Martin One-77.
«И что только такая крутая машина делает в этой глуши?..»
Из здания вышла Лина, села за руль кабриолета – двигатель мягко заурчал.
– И долго вы будете там стоять?
– Уже идём! – восторженный Крис быстро запрыгнул на место рядом с Линой.
– Кажется, я не поеду, – тихо произнесла Клара.
– Почему?.. – удивился Крис.
– Сам посмотри: в машине только два сидения.
– Да, точно…
Крис с сожалением начал вылезать, а после ласково погладил мягкую кожу обшивки, приборную панель.
– Прости, Лина, но я не могу её одну здесь оставить…
Красная королева подняла бровь – стрелка тахометра взметнулась вверх. Крис весь сжался – так сильно ему хотелось прокатиться, он умоляюще глянул на Клару, та молча кивнула, выражая одобрение. И осчастливленный Крис захлопнул с внутренней стороны дверцу – и машина сорвалась с места, обдавая Клару клубами пыли.
Дорога в поселение на стареньком автобусе была далека от удобств роскошного Aston Martin One-77. Пазик пыхтел и отфыркивался клубами чёрного дыма, который просачивался в салон и пропитывал ядовитыми испарениями одежду и волосы. Учёные опять о чем-то увлечённо спорили – Кларе это было совсем не интересно. Она смотрела в окно и думала о чём-то далёком, не принадлежащем этому странному месту. Всё ей вмиг стало в тягость. И этот институт, и люди, и купол. Даже библиотека. Ей хотелось прочь отсюда, хотелось взлететь ввысь на своих собственных крыльях, зачерпывать ладонями облака и есть солнечные лучи на завтрак…
Автобус наклонился на одну сторону, потом на вторую и вдруг, тяжело захлебываясь, замер. Двери открылись.
– Мы приехали? – спросила Клара.
– Мы сломались. Дальше пешком, – отвечали ей бурчащие голоса.
Из-за поломки работники НИИ опоздали на ужин. Когда они вошли в главный зал, Крис вёл весьма оживлённую беседу с Линой.
Клара подошла ближе и взяла парня за руку:
– Крис, пойдём к тебе в комнату. Нам надо поговорить.
Когда молодые люди зашли в комнату Криса, Клара сразу села на кровать и попросила налить ей воды из графина на столе:
– Что ты думаешь об этом месте?
– Я пока ещё не до конца разобрался, но мне кажется, что здесь живут неплохие люди.
– Чудики. Они все чудики. Крис, нам нечего здесь делать. Давай уйдём?
– Уходи. Я останусь.
– Подумай о Мусьё, он ждет тебя дома, с нашего ухода прошло уже более четырех суток. Он голодный и одинокий, целыми ночами сидит под дверью твоей квартиры, скулит и будит соседей.
– Отлично. Они вызовут слесаря, он сломает замок и спасёт бедного заточенца.
– Мы должны вернуться.
– Зачем? Что тебе не нравится?
– Не знаю. Просто что-то здесь не так. Мне подсказывает моя женская интуиция, что из этого места нужно бежать. И как можно быстрее.
– А мне кажется, что ты просто ревнуешь. Здесь так много привлекательных женщин, разделяющих мои взгляды. Они прекрасны, восторгаются мной…
– Они слишком сильно восторгаются, словно заманивают в сети. Словно пытаются утянуть тебя поглубже на дно, чтобы ты не смог выпутаться…
– Клара, прекрати. Я не хотел тебе раньше говорить, но теперь придётся. Мне предложили работу в институте. Зарплата не бог весть, но покупать здесь ничего особенного и не надо. Мне здесь нравится. Отличная природа, свежий воздух, запах книг по утрам, единая сплоченность.
– Словно секта…
– Хватит! Не говори таких слов! Эти люди приняли тебя как в семью, приютили, создали все условия, а ты… Плюёшь им в душу…
– Крис, ты помнишь, почему мы пришли сюда? Ты хотел что-то мне объяснить, показать. Ты хотел, чтобы я обрела покой, разобралась с тем, что меня мучит. А теперь просто бросаешь?.. – Клара встала и разгневанно топнула ногой. – Да я сожгу все эти проклятые книги, лишь бы ты снова вернулся ко мне!..
Крис, недолго думая, окатил Клару водой из стакана:
– Правило номер один: не зажигать огонь в помещении…
Клара вытерла лицо рукавом и подняла на молодого человека тяжёлый взгляд.
– Скажи, Крис, ты меня любишь?
Он промолчал.
– А ты хоть когда-нибудь любил меня? Так, чтобы сердце замирало при одном взгляде? Так, словно я одна из твоих обожаемых бумажных сокровищ?
– Да, сердце замирало. Но я никогда не сравнивал тебя с книгами. Ты – женщина, тебя не выдумаешь и не перепишешь. Ты сама по себе, от меня не зависящая, тебя не поставишь на полку. Гуляешь, где хочешь, делаешь первое, что взбредёт тебе в голову. Настроение, стиль одежды, смысл жизни – всё меняешь по одному щелчку. И тебя невозможно прочесть, узнать, подсмотреть последнюю страницу. Я бы хотел стать для тебя твоим самым важным читателем, чтобы твой конец я увидел самым первым, а потом снова и снова прокручивал в голове последний абзац, последние фразы на последней странице…
– Это самое трогательное признание в любви из всех, которые я когда-либо слышала…
– Тебе часто признавались?
– Никогда… И – тем не менее – ты выбираешь не меня… – Клара опустила глаза, скрывая слезы.
– Тем не менее – да.
– Тогда докажи мне свою двуличную преданность, займись со мной сексом на прощанье! – Клара посмотрела на Криса. – Пусть ты не стал для меня первым, не станешь и последним, так будь единственным любимым на всю мою жизнь!
Раскрасневшиеся щеки, влажные глаза, нервно теребящие одежду пальцы. Девушка явно даже близко не стояла с секс-символами, привлекающими молодого человека, но его все равно тянуло к ней. Она как магнит манила тонкой, белой шеей, ложбинкой в вырезе на груди, стройными длинными ногами. Крис подошёл к ней, притянул к себе, прижал и зарылся носом в её коротких волосах. И тут их обоих накрыло. Словно они вдвоём – как наркоманы – хапнули большую дозу опиатов и поплыли в свой собственный мир.
ЕЁ нежная кожа. ЕГО знакомые прикосновения. ЕЁ возбуждающие поцелуи и стоны. ЕГО мастерство и скрытая сила в движениях. Они взлетали и падали, воспламенялись и сгорали, утопическим блаженством растекались по комнате и воссоздавали чёрные дыры в космосе. Это было долго – как жизнь, это было кратко – как сон. Это БЫЛО. И совсем не походило на прощанье. Нет, две части одного целого, найдясь, уже не потеряются. По крайне мере так казалось тогда, в тот момент, в ту вечность. Нет, никогда он её не оставит, не отпустит. Беспрекословно соберёт все её следы на целом земном шаре и вернёт ЕЙ же.
Пара уснула. Как же давно Крис не засыпал так спокойно. Словно отрезал себе изрядный ломоть забвения. За окном шумел дождь. Капли барабанили по стеклам словно убаюкивали. Кап-кап. Кап-кап.