Остаться с тобой

Алена прислушалась. Это были корейцы! Ее ухо улавливало коротенькие знакомые словечки, и даже целые фразы. И сразу воспоминания накрыли волной – ресторан, лайнер, остров, велосипед, туфли! За эту напряженную неделю Корея уплыла вдаль, как будто райский остров, но воспоминания о ней оказались так свежи и болезненны, что она как будто раздвоилась. И одна Алена сидела на лавочке в у собора, а вторая – стояла на палубе ночного лайнера и смотрела на звезды. И чтобы пробудить эти воспоминания, хватило всего лишь любопытных корейских экскурсантов.

Она добралась до Невского, зашла в ближайшее кафе и выбрала столик у окна, хотя рассматривать летнюю питерскую публику не хотелось. Ее взгляд был обращен внутрь и она вновь и вновь переживала радость от звездного неба над головой и ласкающего взгляда Джин Хо, или тут же вспоминала обиду на высокомерного богача.

Как во сне она набрала и послала маме СМСку «я поступила», дождалась ответных восклицательных знаков и немного успокоилась. И почему она так разволновалась? Она же решила считать свой отдых маленьким приятным приключением, о котором легко вспомнить, но также легко и забыть. Почему тогда воспоминания не хотят ее отпускать?

Алена села в трамвай и всю дорогу домой на Васильевский остров вспоминала свой маленький отпуск. За окнами мелькал Невский, большая, пронзительно голубая от пронизывающего солнца Нева, Ростральные колонны, Петропавловская крепость вдалеке. Но все это она замечала лишь краем глаза. Мыслями она была в Сеуле. В ресторане будущей бабушки, в тесной каюте лайнера, в бассейне на восьмой палубе, на острове под палящими лучами тропического солнца. Она так задумалась, что чуть не пропустила свою остановку, а дома стала бесцельно бродить из угла в угол, как неприкаянная.

Лишь СМС-ка мамы, которая напомнила ей про скайп, вывела из странной задумчивости. Ее восторги по поводу поступления и сдержанное одобрение отчима спустило с небес на землю, и Алена со спокойной душой легла спать, чтобы с утра начать жить свободной и ничем не ограниченной жизнью уже студентки университета. У которой было еще целых три недели каникул.

Следующий день она начала с генеральной уборки. За неделю интенсивной подготовки девушка основательно запустила квартиру. Сортировка всех уже ненужных школьных тетрадей, конспектов курсов и подготовки к ЕГЭ заняла почти весь день. Зато квартира после приборки преобразилась – все сверкало и сияло. И Алене захотелось на воздух – выгулять свои свежеприобретенные корейские наряды и косметику.

Она долго перебирала новые платья, стараясь не вспоминать про босоножки, все еще лежащие под крышкой с надписью «Прости». Нарядилась, тщательно накрасилась и вспомнила, что хотела распечатать несколько фотографий, привезенных из Кореи. Пока загружался компьютер она рассматривала снимки, которые были сделаны Джин Хо на второй день круиза. Славный, хороший Джин Хо. Он был таким милым тогда на лайнере и после, в ресторане, общаясь с мамой и отчимом. Она не понимала, о чем он с ними говорил, а мама мало что успевала перевести. Но судя по довольным улыбкам госпожи Чхве и ее сына, ничего такого страшного он не сказал, по крайней мере, про нее.

Ей крупно повезло – она не успела натворить в Корее ничего серьезного, и маме с будущей бабушкой не пришлось за нее краснеть. Она даже сдержалась и не надавала пощечин этому заносчивому красавчику Тану. Несмотря на его темные глаза, в которых можно утонуть…

Что она делает? Алена вдруг поймала себя на мысли что сидит, тупо уставившись на свою собственную фотографию в купальнике на рабочем столе. Почему она опять подумала про Тана? Уже второй день подряд он проникает в ее мысли, хотя следовало бы его забыть раз и навсегда.

Ей вдруг захотелось зайти в инстаграм и посмотреть на аккаунт Джин Хо. А заодно посмотреть его родной аккаунт на… Как же называлась та соц.сеть, которую он называл? В телефоне нужная ссылка нашлась быстро и Алена, вместо того, чтобы идти гулять и наслаждаться свободой и воздухом уже студенческой жизни, стала разглядывать аккаунт нового знакомого. Корейские буквы были для нее не интересны да и малопонятны, а вот фотографии… Сколько же их у него!

Она присмотрелась внимательно к маленькой цифре на мониторе. Ну и ну. Почти две тысячи. Он что – снимает каждый свой день? Дальнейшее расследование показало, что почти так и было. Завтраки, обеды, ужины, посиделки с друзьями, футбол, одноклассники, любимая собака, родители. Да где же этот чертов темноглазый!

Блин. Алена опять поймала себя на том, что ищет ту единственную фотку, которая была бы ей интересна. Этот мерзавец расписался на коробке, но даже тот подставной снимок на кровати не удосужился ей послать!

Девушка застонала и стукнулась лбом об стол. И зачем? Зачем ей фотография Тана с ней на кровати? Разве она мазохистка? Она больше никогда не увидит этого темноглазого, да и он вряд ли вспомнит про странную русскую. И надо ли пролистывать все это сотни фотографий ради призрачного шанса… И в тот момент, когда она уже была готова сдаться – он нашелся. Снимок был сделан на телефон – селфи двух друзей. Джин Хо был веселым, как обычно, а Тан – серьезным и, скорее всего, недовольным, что его снимают. Но он был. Алена машинально сохранила снимок, выключила компьютер и вышла из дома.

Весь вечер она бродила по своему родному Васильевскому острову, дошла до своей гимназии, в которой оказалась только вахтерша и пара ребят, красивших скамейки перед крыльцом. Настроение было странным. Она должна была прыгать до потолка, потому что все мытарства и почти двухлетний процесс подготовки поступления в университет закончились. Но вместо этого было грустно и даже хотелось немного плакать. Рядом не было никого, кто мог разделить это непонятное состояние. И это был только ее выбор, та самая взрослая жизнь, которую она сама предпочла.

Пройдет без малого месяц, и она начнет новую жизнь, заведет новых друзей (или нет – Алена уже не была так оптимистична настроена по этому поводу). Может, она не разбирается в людях? Принимала же Майкла и Соню за своих друзей, тогда как они оказались всего лишь одноклассниками, наплевавшими на ее чувства?

Зато она вспомнила про этих так называемых друзей в первый раз за прошедший месяц. И не успела порадоваться собственным успехам, как в сумочке заиграл телефон. Это было удивительным – но звонил Майкл.

Накликала, – раздраженно подумала она и ответила на звонок. Все-таки два месяца прошло после его измены – что им делить сейчас?

– Привет, красавица! – как ни в чем ни бывало бодро начал он.

– И тебе не хворать, – слышать его голос было странно и одновременно забавно. Как будто все, что произошло – было не с ними, или очень давно.

– Не забыла меня?

Она поняла – он хотел сделать вид, что ничего не было, и это не он целовался с Сонькой на турбазе.

– Почти, – она не удержалась от язвительного ответа.

– Да ладно тебе. Слышал, ты ездила к маме в Корею. Даже фотки твои видел – просто класс!

Далее повисла пауза. Видимо, Майкл рассчитывал, что она растает от такого незамысловатого комплимента и бросится ему на шею? Как бы не так. Девушка молчала.

– Может, встретимся? – это предложение прозвучало уже не так уверенно, но все равно бойко.

Алена аж задохнулась от такой наглости и не сразу сообразила, что и как можно ответить.

– Ален, я хочу с тобой очень серьезно поговорить… – его тон опять поменялся и стал вкрадчивым и заискивающим. – И даже извиниться.

– Тебе не кажется, что твои извинения опоздали ровно на два месяца? – не удержалась она и прикусила язык. Нельзя было показывать свои эмоции.

– Я виноват, признаю. Но даже если ты не хочешь иметь со мной ничего общего, давай просто поговорим спокойно как взрослые люди.

Взрослые? Это выражение ей понравилось. Она же теперь взрослая – почти студентка, живет самостоятельно. Проучится один семестр, и может быть, еще и на работу устроится. Почему бы и не встретиться со старым знакомым? Просто из любопытства.

– Давай, – она согласилась, все же чувствуя себе неуверенно. Как можно обсуждать его поцелуй, когда она сама дважды целовалась с почти незнакомым, хоть и хорошим парнем?

– Ты что, дурочка? – Мила вопила в телефон так, что у Алены ухо свернулось в трубочку. – Зачем ты будешь с ним встречаться? Хочешь понять, простить и подпустить к телу?

– Причем здесь тело? Просто пообщаемся и разойдемся как в море корабли, – пыталась та урезонить разбушевавшуюся подругу.

– Ага, разойдутся они. Думаешь, зачем он к тебе побежал? Сонька прижала его к ногтю, она же стерва та еще, в отличие от тебя. Вот и побежал к тебе, тетехе.

Как не обидно было это слушать, но по сравнению с Соней Алена действительно была мягче и слабее. Стандарт выяснения отношений между девочками – выдирание волос, Соня освоила в совершенстве еще в средней школе. А ей и в голову не пришло устраивать разборки после случившегося. Ладно, посмотрим.

На следующий день Алена была во всеоружии – накрасилась как следует, уложила волосы, надела, ставшее любимым, белое платье с принтом из мелких розочек и те самые босоножки «с подписью». Она была неотразима, и даже всегда недовольное ею зеркало вдруг подмигнуло отражением.

Майкл ждал в уже знакомом кафе на углу Невского и Маяковского. С цветами. Это было приятной неожиданностью. Такого роскошного букета роз он никогда не дарил. Максимум от него можно было ждать одинокий цветок на длинном стебле. А тут было на вид не меньше двух десятков пышных бутонов. Естественно, увидев такой букет, половина кафе стала улыбаться, а кое-то даже мобильниками защелкал. Конечно, такой спектакль. Загадка шикарного жеста разрешилась сразу.

– С днем рождения, солнышко! – торжественно сказал он, и она растерянно подставила руки. А он щелкнул ее на свой сотовый. Скорее всего, сразу выложит в инстаграме, – подумала она. Ну и ладно!

Официантка быстро поставила вазу и принесла чай и несколько пирожных – тирамису и сметанник, как любила девушка. Она сидела оглушенная цветами и корила себя за забывчивость. Могла и предвидеть такую сцену и подготовиться. А теперь как влюбленная дурочка лопает глазами.

Майкл тоже решил, что она размякла и готова к следующему шагу, и сказал загадочно:

– Это еще не все.

– Мне ничего не надо, – она попыталась вставить хотя бы пару слов, но ей это не удалось.

Парень решительно достал маленькую бархатную коробочку, и ее сердце ухнуло вниз. Неужели он собирается… Он, не торопясь и наслаждаясь моментом, открыл коробочку, и Алена облегченно выдохнула – там был кулон. Красивый, из голубого камня, на серебряной цепочке, но всего лишь кулон. А она то вообразила… Жаль, что подарок был так поздно. Еще бы три месяца назад она бы пищала от восторга, а сейчас чувствовала лишь сожаление и досаду. Даже ни грамма того удовольствия, которое она испытала, увидев подарок Джин Хо. Странно.

– Давай застегну.

Она покачала головой:

– Не стоит. Я не хочу.

На его лице отразилось недоумение, и он торопливо заговорил:

– Ален, ты чего? Мы же договорились вести себя как взрослые люди. Тебе цепочка, что ли, не нравится.

До него, видимо, доходило медленно и пришлось объяснить внятно и четко.

– Ты мне не нравишься, Майкл. Ты!

– Ну, ты чего? Нормально же гуляли, подумаешь, слегка ошибся. Бес попутал.

Ей это все начинало надоедать. Мало того, что он не собирался извиняться, так еще и пытался выставить ее мелочной стервой.

– Значит так. Я понимаю, что извинений от тебя не дождусь. Но ладно. Не очень и хотелось. То, что ты спьяну с моей подругой целовался – бог с ним. Но, знаешь, Майкл…

Она смотрела на своего бывшего парня и не понимала – что в нем нашла? Что их связывало? Бесспорно симпатичный, блондин, язык подвешен, но ничего общего у них не было и в помине. В кино он засыпал, книжек никаких не читал – некогда, на учебу забил полностью, в его любимом футболе она не разбиралась. Пора сказать себе честно – гуляла с ним из тщеславия, ради самолюбия и любопытства. Как же. У нее был парень. Она была нормальной и могла нравиться ровесникам. Какая чепуха была в ее голове. Разве из-за этого начинают отношения? Разве самолюбия достаточно, чтобы связать себя с каким-то человеком?

Значит, все-таки это была не любовь, раз прошло совсем немного времени, а она смотрит на него и ничего не чувствует. Совсем ничего. Легкую скуку, перемешанную с брезгливостью – вот, пожалуй, и все. Она продолжила:

– Рано или поздно мы все равно расстались бы. Мы слишком разные и за этот месяц я это поняла. Так что, свои подарки можешь оставить при себе и считай, что мы расстались как цивилизованные люди.

Она положила деньги за чай и нетронутые пирожные и вышла из кафе, оставив и букет и цепочку на столе. Вдогонку донеслось:

– Мы еще увидимся.

Алена торопилась домой и ругала себя последними словами. Дура! Идиотка! Какие могут быть взрослые люди, когда этот чурбан даже извиниться как следует не смог. Думал задобрить роскошным букетом и цепочкой? Думал, растает и примет его с распростертыми объятьями? Вполне возможно, оставайся она той самой Аленой Ковалевой, которая плакала ночью на турбазе после измены собственного парня – действительно простила бы его.

Но она изменилась. И не только внешне, благодаря волшебному сеульскому стилисту и загару, но и изнутри. И чувствовала эти изменения, ощущала, что многое поменялось глубоко и бесповоротно. Знать бы, в какую сторону и что это принесет в дальнейшем.

На следующий день по плану была закупка продуктов и готовка. Раз пообещала маме варить себе суп – надо выполнять. А потом гордо показать по скайпу кастрюльку. Лучше всего готовка проходила под любимый сериал ВВС «Гордость и предубеждение» с неподражаемым Колином Фертом, который еще ее мама обожала в свое время. На английском, конечно. Самое–то было чистить картошку и тереть морковку под неспешные изысканные диалоги, сельские пейзажи и старинные интерьеры домов.

Этот благостный настрой сбивали только звонки Майкла. Не много – всего штук десять или пятнадцать. За день. В конце концов, когда она разобралась с блокировкой и занесла его номер в черный список, он пожаловал к ней домой и долго звонился в дверь. Алена трусливо сделала вид, что ее нет, и всю эту катавасию переживала на диване, укрывшись одеялом с головой.

– Пошли его нафиг далеко и надолго, а если не пойдет, я сама его пошлю, – писала в контакте суровая Мила в ответ на ее жалобы.

– Так и знала, что не надо было вам встречаться. Такие, как он, слов не понимают. Их надо сразу по башке бить битой, – вторила за ней Лиза. – Узнал, что ты одна осталась, да еще и с квартирой – живо от Соньки слинял.

– А делать то что? А если он и дальше будет приезжать и звонить?

Ее просящий скулеж был жалок. Но что поделать – она очень быстро устала быть взрослой, и отвечающей–за–все–сама женщиной. Ей хотелось вернуться в мир, где есть мама, ее подруги, свои подруги, которые все объяснят и разрулят.

– Приезжайте ко мне на дачу, там все обсудим, заодно и Алена отдохнет от назойливого внимания своего бывшего, – подвела итоги Лиза в общем чате.

На следующий день Алена предупредила маму, что в ближайшие дни будет доступна только в личке, поставила кастрюльку с супом в холодильник, быстренько собрала рюкзак с купальником, сменной одеждой и парой книжек и с легкой душой вышла из дома. До лизиной дачи электричка ехала полчаса, и все это время она думала, как избавиться от Майкла, но так ничего и не надумала. А когда оказалась в старом дачном поселке, где участки земли выделялись еще в Советском Союзе всяким академикам и художникам, вдруг поняла, что за все лето первый раз приехала к Лизке, хотя в прошлом году гостила у нее неделями.

Алена вздохнула. Ничего не поделаешь, это лето было сложным и не развлекательным. Зато оставшийся август она оторвется по полной! Вот к подруге приехала, а ее бабушка всегда кормит до отвала чем-нибудь вкусненьким.

Так и есть. Они с Милой приехали почти одновременно – она из Питера, а ее привез Сережа из загородного дома своих родителей, и тут же уехал, сославшись на дела. Их тут же накормили до отвала дарами с грядок «все свежее, свое» и отправили на ближайшее озеро прожаривать тельца под хилым питерским солнышком. Они улеглись на покрывало и дружно замолчали. Разговаривать не хотелось – такое редкое в городе солнышко моментально разморило, и подружки почти сразу заклевали носом.

– Цветы хоть красивые были? – подала голос Мила.

– Красивые и много, – Алена отвечала с неохотой. Трудно было вспоминать вчерашний день и ее бесславную попытку быть взрослой.

– Пока гуляли, пару раз по одному цветку дарил, а сейчас так расщедрился! – добавила Лиза. – Хочешь его вернуть? – совсем другим тоном спросила она.

Алена перевернулась на спину и уставилась в безоблачное голубое небо среди редких крон берез.

– Не хочу. Я его переросла, наверное. Вчера смотрела и удивлялась – вроде такой же знакомый симпатичный парень, но в душе ничего не отозвалось. Пустота. Вот так, девочки.

– Все-таки не зря ты съездила в Корею. Сразу ума прибавилось, – подвела итог ее короткому монологу подруга. – Держись подальше от Майкла, а в сентябре себе нового парня найдешь – получше, поумнее и брюнета.

– Да, именно брюнета, а еще лучше – корейца, – подколола Мила их обеих и все снова замолчали.

Вот такого счастья ей точно не надо! Алена не собиралась рассказывать подругам, что уже «нашла» себе целых двух парней на свою голову. Пусть и ненадолго, но этого хватило с лихвой. Но все таки, как хорошо, когда подруги понимают тебя с полуслова! Вечером Мила уехала, а Алена с Лизой еще целый день наслаждались ничегонеделанием – купались в чистейшем озере, валялись в травке и читали книжки или трындели обо всем подряд. На этом раз она внимательно слушала ее вечные разговоры о дорамах, манге и айдолах. А Лизе только этого и надо было, и перед ней открывался увлекательный и манящий мир корейского кино и музыки. Она даже выяснила, кто был тот красноволосый ухмыляющийся оппа, который перевел ей надпись на коробке.

Когда Лизка услышала про толпу фанатов в аэропорту Инчхон, она тут же загорелась поиском и через десять минут выдала всю биографию и снимки красноволосого. Он оказался любопытным типом, но подробнее ничего выяснить не удалось – за Аленой уже приехали Мила с Сергеем, чтобы отвезти в город.

Дома девушка полила цветочки, доела суп, который умудрился не испортиться за эти два дня, и с чистой душой уселась смотреть другой любимый сериал ВВС – «Эмму» с Рамолой Горай. Три года назад кто-то сказал, что они похожи и с тех пор она стала ее любимой актрисой. Алене было лестно такое сравнение, а после Кореи даже показалось, что она чуточку приблизилась к действительному сходству.

Звонок мамы по скайпу застал ее за третьей серией, поэтому она ответила на видеозвонок с хорошим настроением и даже не забыла предъявить уже пустую кастрюльку из под супа. Однако ее маневр пропал втуне – мамино лицо было одновременно виноватым и взволнованным. Что-то случилось, – догадалась девушка и не ошиблась. Новость, которую сообщила мама, одновременно сбивала с ног и уносила на небеса.

Серия 6

Мама была чуть бледнее обычного и заметно волновалась. Рядом стоял будущий отчим, и у Алены немного отлегло от сердца – значит, они не поругались и мама не собирается возвращаться в слезах обратно в Россию.

– Доча, – начала мама аккуратно, подбирая слова, – только не отвечай сразу, а пообещай подумать.

– Да говори уже! – она почти кричала, – что стряслось?

– Твоя бабушка, – сказала мама, оглянулась на мужа и исправилась, – госпожа Чхве предложила тебе пожить здесь в Корее.

Повисла оглушающая пауза. Алена не верила своим ушам. Что значит «пожить»? Вот так просто пожить? Мама продолжала:

– Она оплатит самый лучший университет в Сеуле, который входит в первую сотню ВУЗов мира. Наш университет этим не может похвастаться, ты же знаешь.

Алена как будто очнулась ото сна.

– Мам, но ты же в курсе, я уже зачислена на факультет! И потом, – тут она, наконец сообразила, почему никак не может учиться в лучшем корейском университете, – я же абсолютно не знаю корейского!

– Насчет этого… – опять неуверенно начала мама и переглянулась с отчимом.

– Ну, давай. Выкладывай, что вы еще там задумали.

– Помнишь того мальчика, который пришел к тебе в ресторан?

Естественно, она хорошо помнила Джин Хо.

– Он очень понравился госпоже Чхве и она побольше разузнала о нем. Он учится в самой лучшей и престижной частной школе Сеула – «Империи». Там обучается только золотая молодежь – наследники концернов, дети крупных чиновников и акционеров. И госпожа Чхве решила оплатить твое обучение в этой школе.

Что? На этот раз девушка действительно удивилась.

– Ты предлагаешь мне снова пойти в школу? Мама, ты шутишь?

– Детка, расценивай это как обычные курсы корейского языка, которые тебе помогут поступить в университет. Если закончишь эту «Империю» с высокими балами – тебя примут в ВУЗ без экзаменов.

У нее не на шутку закружилась голова, и почему-то зазвенело в ушах. Уехать в Корею учиться и не просто так, а сначала в дорогой частной школе, а потом в престижном университете – это предложение шокировало и выбивало почву из под ног. Мама, увидев ее побледневшее лицо, заторопилась:

– Аленушка, не отказывайся сразу, подумай как следует, пожалуйста. Я тебе на почту скину всю информацию. И пойми, госпожа Чхве настроена вполне серьезно и готова вложить в твое образование большие инвестиции. Мы теперь не одни в этом мире, дочка.

– Хорошо, мама, завтра созвонимся, – она нашла в себе силы ответить и отключилась.

Последние слова мамы пробились сквозь туман в голове. Мы не одни. Мы не одни в этом мире. Правильно. У мамы появилась семья, а значит и она, по умолчанию, входит в зону влияния этой семьи. Только вот она совершенно не ожидала такого щедрого предложения от суровой бизнес-леди, привыкшей всегда и во всем видеть свою собственную выгоду.

Алена легла на диван и укрылась пледом. Так ей всегда лучше думалось. Однако в голове лишь хаотично проносились обрывки мыслей и неясных эмоций. Снова в школу? И не просто школу, а супер-пупер элитное заведение. И учатся там девочки и мальчики, которых она обслуживала на лайнере. Лайнер!

Она рывком села и сбросила плед. Господи! Она же почти всех их видела! Хозяйка розовых чемоданов, которая облила ее кофе! Ревнивая девушка Джин Хо, которая уволокла того с вечеринки. Не самый лучший контингент для общения и дружбы. Единственный, кто там был нормальным, так это Джин Хо.

Она побрела на кухню, поставила чайник и села на диванчик. И Тан! Та еще заноза в заднице. Мысль, что она станет одноклассницей этого заносчивого красавчика, заставила щеки моментально нагреться. А если все остальные будущие одноклассники такие же как этот мажор и дева с розовым чемоданом, а не такие, как симпатичный сын владельцев телеканала? Нет. Она попадет не в элитную школу, а в гадюшник со змеями. И не факт, что выберется оттуда живой и невредимой.

А вещи? Она налила себе чая и вытащила из хлебницы засохшую булочку. Только привезла из Кореи полностью обновленный гардероб и что? Везти все обратно?

Какие глупости лезут в голову! Ну, куда она поедет? Кто уезжает, только что поступив в один из лучших ВУЗов Питера? К этому поступлению она готовилась как минимум два года – курсы, языковой лагерь, олимпиады и гимназия. А по сути – серьезно заниматься начала еще раньше. И все это теперь коту под хвост? Она догрызла булку, ополоснула чашку и поплелась обратно на диван.

И корейский язык. Нереально выучить язык с нуля так, чтобы можно было учиться в школе и не чувствовать себя глухой и немой, а потом еще и в университет поступить! Эта какая-то утопия и госпожа Чхве явно не все учла в своих планах на нее.

Точно. Она улеглась животом на диван и взбила кулаком ни в чем не повинную подушку. Эта женщина сразу показалась расчетливой и жесткой. Она ничего не будет делать просто так. И Алена, со своими неуклюжими попытками показаться работящей и услужливой, не могла ее очаровать настолько, чтобы потратить на обучение большущую сумму денег. Что же тогда?

Может быть, ее уговорил будущий отчим? Семья должна жить вместе и все такое… В Корее сильны традиционные семейные ценности и до середины двадцатого века все жили большой дружной семьей в нескольких поколениях.

Все равно глупость. Внезапно свалившаяся на голову родня никак не могла пробудить в такой суровой леди нежность и сентиментальность. Тогда, почему она это предложила?

Щеки горели, голова была пустой и одновременно тяжелой, в ушах продолжало звенеть, и девушка поняла, что ничего сейчас не надумает, а если уйдет в кровать – будет ворочаться полночи и еще больше разволнуется.

Поэтому пришлось включить телевизор, найти киношный канал и дремать на диване под легкие песенки «Соломенной шляпки». Очень в тему, – подумала она засыпая. Франция, 19 век. Тогда как ей надо думать про Сеул 21 столетия.

Утром ничего не прояснилось. Алена бездумно съела наскоро приготовленный омлетик и сдалась. Одна она ничего не решит. Пора созывать коллективный дружеский совет. Девочки, в ответ на СМС-ки – «срочно приезжайте, дело жизни и смерти и это не про Майкла» отписались, что будут очень скоро. Но она успела в магазин сбегать за едой, и даже посмотреть все материалы, что прислала мама, пока они добрались.

– Ты чего меня пугаешь? – закричала с порога Мила. – Залетела что ли?

Лиза, которая зашла следом, отпихнула ее плечом и возразила:

– Да перестань, она и целовалась-то всего пару раз. Наверное, в универе перетасовали списки и она пролетела. Плюнь, Аленка, у тебя будет масса времени – подготовишься и сдашь как следует.

– Девочки, со мной все в порядке. Я поступила и я не беременна.

Подруги переглянулись, уселись на диван и приготовились слушать. Она вздохнула, как перед прыжком в воду и рассказала о предложении мамы и госпожи Чхве.

– Нет, Это безумие какое-то, просто безумие! – Мила бегала по комнате и не могла остановиться. – Богатая бабушка, частная школа, университет. Круто, конечно, ничего не скажешь. Классно. А ты чего молчишь? – она накинулась на Лизу.

Алена тоже посмотрела на нее. Ее беспокоило то, что выслушав бессвязный лепет, та замолчала и за полчаса не произнесла ни слова.

– Все понятно, – резюмировала Мила. – Ты завидуешь Аленке и хочешь оказаться на ее месте, дорамщица ты наша.

Лиза кивнула с несчастным видом, и девушка прикусила язык. Как она не догадалась!

– Ален, честное слово, это все как в дорамах. Наследство, бедная девушка попадает в богатую школу, там в нее влюбляется наследник чеболей и у них красивая и страстная любовь. Алена! Ты можешь попасть в сказку!

– Ну, Лиза, какая сказка… – начала она, но Мила опередила.

– Ты что, не видишь, что она уже в мыслях там, в Сеуле.

– А ты? Что скажешь ты? – Алена обратилась к Миле, как к самой здравомыслящей из них.

Та отвела глаза и пробурчала:

– Извини, подруга, я вроде как тоже лицо заинтересованное.

– В чем это?

– Ты что, не догадываешься? Мы с Сережей уже два месяца жилье ищем. Да я твою квартиру хоть сейчас сниму, если ты надумаешь в Корее учиться. И оплачу аж до зимы, у мамы этот вариант точно возражений не вызовет.

Это был неожиданный поворот, отметающий целый ворох проблем. Когда она уедет, квартира будет в надежных руках. Если. Она мысленно поправила саму себя. Если уедет.

С подругами все было ясно. Им явно понравилась идея отправить ее в Корею. Миле, чтобы свить уютное гнездышко, а Лиза, скорее всего, рассчитывает приехать в гости. И она не могла винить своих подруг, и даже понимала их.

Пора было вызывать тяжелый десант. Алена позвонила тете Свете и напросилась в гости, а заодно и попросила приехать тетю Олю. Видимо что-то такое им еще и мама написала, потому что откликнулись они незамедлительно, и тетя Оля даже заехала за ней на машине. Всю дорогу она решала свои дела по телефону, поэтому соображения госпожи Чхве насчет ее образования девушка рассказывала обеим закадычным маминым подругам уже в деревне, сидя на террасе большого и основательного дома, и купаясь в лучах послеполуденного солнца.

– Бред! Ты сама-то представляешь, что все это вилами по воде писано! – кипятилась тетя Света, вымещая свое негодование на большом куске теста, которое она энергично месила. – Ты уже студентка! Ты поступила в престижный ВУЗ на бюджетное отделение! Бюд–жет–ное! – повторила она по слогам, для пущей доходчивости. – У нас тоже есть программы по обмену студентами и через годик-другой ты сможешь учиться во Франции или Бельгии, а не в какой-то там Корее! Оля, перестань крутить в руках эту гадость и выброси.

Тетя Оля, которая все это время хотела закурить и уже достала сигареты и зажигалку, скорчила рожицу и сунула все обратно в карман. Алена, несмотря на волнение, почему-то живо представила их троих, живущих в одной комнате общаги – домовитую тетю Свету, взбалмошную тетя Олю и мечтательную, но упорную Веронику – свою маму. Они всегда были опорой их семьи и обязательно подскажут верное решение.

– Светка! Ты что, вообще ничего не понимаешь? – Тетя Оля помахала перед ней руками. – Ты забыла, как Вероника все эти годы билась как рыба об лед? Как зарабатывала как проклятая, пахала на трех работах, чтобы оплатить ипотеку? Даже при условии, что мы ей помогали, думаешь, легко ли ей было? И теперь они с Аленкой получили уникальную возможность получить эксклюзивное образование нахаляву, то есть даром! Такие предложения на дороге валяются, скажи?

Тетя Света молчала, продолжая яростно месить тесто.

– Ну, проучится она в нашем благословенном ВУЗе, а дальше работать кем? Ты в курсе, какой среди наших выпускников процент работы не по специальности? А может, мотаться по командировкам и переводить про кубометры газа – это мечта каждой девушки? И даже если она уедет во Францию – жить-то на что? У мамочки и ее свежеиспеченного мужа просить?

– Ты сама себе противоречишь, – сердито возразила тетя Света, и, вынув скалку, стала раскатывать несчастное тесто энергичными движениями.

– Нет, и ты это прекрасно понимаешь. В Корее Алена будет учиться как прилежная пчелка под боком у бабки, и та со спокойной душой оплатит ее обучение. У девочки явная тяга к литературному переводу, вот пусть и учится ему спокойно. И чем черт не шутит, если действительно семья Чхве владеет престижным рестораном и сетью кафе по всей стране, наша девочка будет вращаться в высших кругам и найдет себе муженька – молодого, симпатичного и богатого, а, Свет?

По всей видимости, тете Свете последний аргумент понравился больше всего, потому что несчастное тесто стало раскатываться потише и поосторожнее.