На вопрос Евы, что обычно студенты делают во время таких заданий, Рен не смог внятно ответить. Не потому, что не хотел, просто у каждого было свое индивидуальное задание, связанное как с сильными сторонами, так и со слабыми. Академия таким образом пыталась улучшить потенциал своих студентов, при этом еще и научить их справляться со своими страхами или недостатками, превращая их в достоинства. Ева задумалась. Скорее всего, ей дадут задание на основе плюсов и минусов Рена, так что она могла особо не волноваться по этому поводу. Или наоборот, нужно было волноваться. Ева пожала плечами и принялась дальше ковыряться в шкафу, решив мысли о задании оставить до тех пор, пока, собственно, не отправится на это самое Летнее задание. Девушка вытащила несколько, на ее взгляд, вполне приличных вещей, но Рен вмешался и сказал, что не позволит ходит в таком виде по Академии. Ева удивленно посмотрела на обычную рубашку у себя в руках. Что в ней такого, из-за чего Рен отказывается ее носить вне дома? Пожав плечами, девушка бросила рубашку на кровать, а сама снова влезла в шкаф, достав оттуда еще несколько рубашек. Рен одобрил почти все из них и Ева отложила их в сторону, вернув в шкаф вещи, не прошедшие проверку хозяином тела. Они с Реном провели за этим занятием гораздо дольше времени, чем могла себе представить Ева. Девушка и не подозревала, что Рен будет настолько придирчивым в одежде. На ее скромный взгляд, все вещи, которые она доставала из шкафа, можно было брать с собой в Академию и спокойно носить, они все были выдержаны в строгом стиле, рубашки да брюки, но Рен был непреклонен и большую часть вещей отправлял обратно в шкаф. Девушка спорить не стала, хотя ей было безумно любопытно, почему некоторые вещи Рен охотно принимал, а другие тут же отправлял назад на вешалки. Девушка все же не удержалась и спросила его об этом, на что парень, слегка смутившись, ответил, что те вещи просто неудобны в ежедневной носке. Одеть пару раз можно было, например, на какое-нибудь мероприятие, но ходить в них весь день было хуже всякой пытки.

– Ты мне еще спасибо скажешь, – пообещал Рен, отправляя очередную рубашку обратно в шкаф.

Они вдвоем еще немного поковырялись в шкафу, а затем из отложенных вещей отобрали еще несколько, остальные также вернулись в шкаф. Рен подсказал Еве, где лежала большая сумка и девушка, вытащив ее, принялась аккуратно складывать вещи, а Рен просто присел на противоположный край кровати.

– Когда мы возвращаемся в Академию? – спросила Ева, – Завтра?

– Не думаю, – отозвался парень и пододвинул поближе к девушке рубашку, лежащую слишком далеко от нее, – Нам надо будет все рассказать родителям. Скорее всего, отец захочет меня проводить.

Значит, еще несколько дней они проведут в поместье. Ева прикусила нижнюю губу и продолжила возиться с вещами. Она ничего не имела против семьи Рена или его дома, просто хотела поскорее найти способ вернуться в свое тело, пусть она и окажется прикованной к больничной койке. Зато Ева снова увидит мир в его истинных ярких красках. Правда, при этом она опять есть не сможет. Девушка вздрогнула, вспомнив отвратительный вкус еды в собственном теле, и ее накрыла волна тошноты, которую однако Ева быстро поборола. Девушка сложила в сумку еще пару вещей, прислушиваясь к ощущениям в теле Рена. Прошло две недели с тех пор, как она проснулась буквально не в себе, но полностью к новому телу Ева все никак не могла привыкнуть, оно было тяжелее ее собственного, видело мир в тусклых и унылых цветах, особенно больше всех пострадал красный, не говоря уже о других особенностях отличного от ее пола тела. Ева вздохнула, закрыла сумку, куда сложила все одобренные Реном вещи и провела рукой по волосам. Они тоже были непривычно короткие, Ева никогда так не стриглась, у нее всегда были длинные волосы и даже в больнице она просто заплетала их в косичку, а потом ей с этим помогала медсестра, когда силы окончательно покинули Еву.

– Стой, давай еще сложим внутрь парочку чертежей, – предложил Рен и подошел к столу, на котором лежала гора бумаг. Он пошуршал листами, а затем вытащил несколько и сложил их пополам, после чего приблизился к сумке, которую Ева поставила у одного из шкафов с одеждой и положил бумаги в боковые кармашки сумки.

– Зачем они тебе? – спросила девушка, все это время наблюдавшая за ним.

– Хочу их потом доработать, – ответил Рен и выпрямился, – Я уже создавал на их основе артефакт, но он оказался непригодным.

Ева вспомнила рассказ Рена о том, что он как-то сделал артефакт и попросил своего друга Августа помочь его проверить, однако предмет проверку не прошел и просто рассыпался. И теперь Рен изредка возвращался к своему чертежу и пытался понять, что он сделал не так. При этом техно-устройства у него выходят вполне рабочими, не получаются у Рена именно артефакты. Ева вообще ничего не смыслила в чертежах и изобретениях и до последнего думала, что артефакт и техно-устройство – это одно и то же. Но оказалось, что артефакты предназначались людям с магическим даром и у них, у артефактов, внутри были фокусирующие кристаллы, позволяющие проводить сквозь себя магию и не распадаться ей на воздухе. Техно-устройства же, или просто техно, были созданы для не-магов. Внутри у таких устройств находился сосуд, сделанный из фокусирующего кристалла и позволяющий накапливать и удерживать в себе магию, чтобы любой человек мог впоследствии ей воспользоваться. Магия, выпущенная с помощью техно-устройства, была не настолько мощная, как та, которую пропускали через артефакты. Этот факт очень заинтересовал Еву и она попыталась подробнее расспросить об этом Рена, однако парень не смог объяснить ей, по его словам, настолько очевидной вещи. Все уже давно привыкли к этому и теперь просто считается само собой разумеющимся, что магия гораздо сильнее, если ее не хранить в емкостях и сосудах, а сразу проводить сквозь кристалл.

Покончив со сбором вещей, Ева и Рен спустились на первый этаж и стали дожидаться возвращения Маргариты. Чтобы скоротать время, Ева решила напоследок нагуляться в саду у пруда. Кто знает, может в следующие несколько дней ей не удастся этого сделать. Девушка провела там весь день, болтая с хозяином тела о разных вещах, пока под вечер, когда солнце начало постепенно клониться к горизонту, они наконец не услышали, как во двор въезжает техно-кар. Рен и Ева вышли встретить вернувшихся Маргариту с Густавом и Давидом, чем немало растрогали женщину. Она прижала к себе старшего сына и потрепала его по волосам. Ева сообщила, что у нее есть важные новости, после чего вся семья вошла в дом.

* * *

Прошло еще несколько дней с тех пор, как Рена навестил Директор. За это время Ева успела рассказать, что старшему сыну позволено вернуться в Академию. Маргарита же, в свою очередь, оповестила об этом мужа и тот пообещал выкроить время, чтобы увидеться с сыном до того, как тот вновь отправится в Академию. И свое слово глава семьи сдержал. Ева шла за ним по мощеной дороге столицы, оставив позади в техно-каре Густава и Маргариту с Давидом. С ними Ева и Рен уже попрощались, а сами отправились вслед за отцом к одному высокому зданию. Как пояснил Рен, это здание принадлежало Академии и внутри него находился телепорт, ведущий в саму Академию, парящую над городом. Рен добавил, что это единственный способ войти в Академию, другими средствами к ней невозможно было попасть, даже подняться на дирижабле. Ева шагала за Антоном Левински и через его широкую спину разглядывала приближающееся строение. Оно было заметно выше остальных домов в столице и внешне выбивалось из однообразных построек. Здание было практически полностью застекленным и девушка усомнилась в правильности этого решения архитектора, однако Рен пояснил, что в здании действует невидимый защитный купол, как и в самой Академии, предотвращающий хрупкость конструкции и предоставляющий множество других преимуществ. Например, в Академии такой купол позволяет воздуху на той высоте циркулировать так, как если бы Академия находилась на земле, а не в небе, благодаря чему люди могли там находиться, не ощущая какого-либо дискомфорта.

Наконец они подошли ко входу, где рядом стоял человек в синей униформе, по которой кое-где пробегали белые тонкие полосы. Это был работник Академии, именно у них была синяя униформа. При виде Антона этот человек выпрямился в струнку. Глава семьи заявил, что хочет воспользоваться телепортом и указал на Еву, сжавшую сумку с такой силой, что аж пальцы побелели. Антон на людях был совсем другим, чем в поместье. Сейчас он говорил и двигался так, каким его Ева изначально и представляла. Строгий, серьезный взгляд ощупывал каждый миллиметр окружения вокруг себя, спину отец Рена держал ровно, руками практически не жестикулировал при разговоре, а по лицу невозможно было догадаться о его истинных мыслях. Каменная статуя, а не человек. Работник в синей униформе кивнул и разрешил им пройти внутрь. Антон сделал знак своему старшему сыну следовать за ним и первым перешагнул порог стеклянного здания, Ева и Рен не отставали от него. Внутри оказалось, что потолка практически не существует, он был где-то там высоко. Множество прозрачных стекол пропускало внутрь здания лучи света, вдалеке виднелась широкая изогнутая лестница, поднимающаяся на самый верх, по помещению ходили люди в синей униформе, у некоторых из них было что-то в руках, то ли документы, то ли еще какие-то предметы и одни несли все это куда-то вглубь здания, а другие шагали по лестнице. В общем, все были в постоянном движении и занимались своими делами.

Антон уверенным шагом подошел к одному из работников Академии и спросил про телепорт. Тот дежурным видом указал направление и Антон вместе с Евой и Реном направились вглубь здания. Когда они подошли почти к самой лестнице, им навстречу вышла блондинка в похожей синей униформе и, поинтересовавшись целью их визита, попросила следовать за ней. Они петляли по зданию и комнатам некоторое время, после чего вышли в еще один большой зал с широким потолком. Ева уже перестала удивляться местной архитектуре и практически не крутила головой по сторонам. Впрочем в комнате, в которую провела их блондинка, смотреть было особо не на что, она была практически пустой, если не считать высоких ворот в самом центре, похожих на гигантскую букву О, только без арки наверху. Ворота эти стояли на каком-то металлическом круге, вдоль которого по краям протянулся, судя по всему, резервуар наподобие тех, какие обычно помещают в техно-устройства. Резервуар был полностью заполнен. Рен сообщил Еве, что это и есть телепорт до Академии, а потом как-то неуютно поежился. Спросить его, в чем дело, девушка не успела, так как Антон повернулся к ней, тяжело опустил свою руку на ее плечо и заглянул в желтые глаза.

– Пора, – спокойно сказал он и подтолкнул Еву к огромной конструкции.

Девушка неуверенно шагнула в сторону телепорта, вместе с ней такой же шаг сделал и Рен. Глядя на его реакцию, Ева предположила, что телепортация – не самый приятный процесс. Интересно, будет больно? Или просто начнется дезориентация в пространстве? А что, если есть риск потерять конечность при переходе? Сама Ева ни разу в жизни телепортом не пользовалась и сейчас от этих мыслей пришла в дикий ужас. Блондинка подошла к огромной конструкции и что-то потрогала на ее поверхности, из-за чего резервуар засветился ярче.

– Вставайте на платформу, – сказала блондинка и Ева неосознанно подчинилась, слишком запоздало сообразив, что стоит уже в центре телепорта. Она обернулась к Антону, который едва заметно кивнул, сложив руки за спиной. Никаких эмоций. Его сына сейчас, возможно, разорвет в клочья при переходе, а он стоит такой спокойный. Ева почувствовала, как Рен схватил ее за руку, обвив пальцы с пальцами своего тела. Девушка повернула к нему голову и заметила, что Рен стоял зажмурившись. Этот его вид заставил Еву паниковать сильнее.

Блондинка чем-то щелкнула на поверхности телепорта и он загудел. Девушка в синей униформе поспешила отойти от устройства, а Еву словно бы с силой пригвоздило на месте. Тело Рена, и без того казавшееся для Евы тяжелым, стало еще тяжелее, девушка почувствовала, как желудок внутри нее сделал сальто, моргнула… и смотрела уже не на Антона и блондинку в синем, а на какое-то огромное, просто неприлично большое здание. Ветер нежно трепал ее за волосы, пока Ева пыталась сообразить, что произошло. Она почувствовала привычную тошноту, но сейчас девушке было не до нее. Впереди виднелись ворота, а дальше пролегала дорожка, ведущая сквозь зеленую траву и деревья. Еще дальше стояло огромное здание, возле которого ходили люди в одежде серых и черных тонов. Но что самое удивительное, так это то, что цвета мира вернулись. Небо было насыщенного голубого цвета, трава и листья на деревьях сочно-зеленые, а униформа у двоих подошедших людей к телепорту глубокого синего цвета. Красота.

– Вот, возьми, – протянул один из них что-то Еве. Девушка взяла в руки предмет, оказавшийся мятной жвачкой, – Пожуй, легче станет после телепортации.

Так это была телепортация? Все произошло так быстро, Ева даже сообразить ничего не успела. Она перевела взгляд на высокое огромное здание впереди. Значит, это и есть Академия? Девушка почувствовала, что ее руку кто-то сжимает и посмотрела в ту сторону, где рядом стоял Рен. Бедняга выглядел бледным, он кое-как отпустил руку Евы и мучительно попросил поскорее закинуть жвачку в рот, которую дали работники Академии. Девушка развернула обертку и принялась жевать угощение, чувствуя, как тошнота постепенно уходит.

– Назовись, – попросил другой мужчина в синей униформе и Ева назвала полное имя Рена.

– Правильно, – кивнул тот, что минуту назад дал ей жвачку и что-то вычеркнул в блокноте, предварительно вытащив его из кармана, – Сегодня ты явно получше перенес телепортацию, обычно тебя полоскает прямо после перемещения.

Мужчина беззлобно ухмыльнулся и ободряюще потрепал Еву по плечу, после чего указал рукой куда-то в сторону большого здания и они с коллегой принялись осматривать телепорт и чем-то щелкать по его поверхности. Ева не стала выяснять, что они делают, предоставив им заниматься своей работой. Девушка направилась по дорожке в сторону здания, Рен следовал за ней. Ева с грустью про себя отметила, что яркие цвета снова пропали и сообразила, что вернулись они только в момент телепортации. Интересно, если бы она в своем теле использовала бы это перемещение, краски мира стали бы еще ярче? Пока она над этим размышляла, Рен вздохнул с облегчением и прервал их молчание.

– Фух, в этот раз обошлось, – довольно отметил он.

– Что именно?

– Меня тошнит при телепортации, – признался парень, – Прям выворачивает наружу.

Теперь Ева поняла, почему Рен так странно себя вел в столице в том стеклянном здании. Телепорт не отрывал людям конечности, как тогда подумала Ева, просто Рену становилось плохо при его использовании. Парень сказал, что таких людей не много, во всей Академии их едва наберется десяток, так что сотрудники в синей форме знали тех, у кого были проблемы при перемещении и встречали их с мятными жвачками или конфетами. Почему-то мята благотворно влияла на организм, позволяя ему быстрее прийти в себя после телепортации. Сама же Ева практически не обратила внимания на тошноту, настолько она уже к ней привыкла.

Они прошли до главного входа в здание, провожаемые взглядами людей в сером и черном. Только сейчас, оказавшись ближе к ним, Ева поняла, что все они были студентами Академии и одеты были в одинаковуюуни форму, состоящую из двух цветов. Их униформа была похожа на ту, которую носил Рен, но в черном варианте полоски на одежде были серыми. Ева решила, что цвет выделяет старшекурсников от тех, кто только недавно начал учиться в Академии и раз форма у Рена серая, а учится он здесь не так уж давно, то в сером ходили новенькие. Однако впоследствии Ева поняла, что ошиблась – цвет униформы студентов указывал на то, имелся ли у человека магический дар или же нет и, как следствие, обучался ли такой студент магии. Черная униформа предназначалась для магов, остальные учащиеся носили серую одежду.

Ева и Рен вошли внутрь огромного здания и оказались в большом светлом холле с окнами на всю стену. Рядом со входом стояли многочисленные ящички со сменной обувью. Ева принялась переобуваться, продолжая с интересом поглядывать по сторонам. Вдоль стен стояли уютные диванчики и прочие приспособления для удобного сидения. Например, то, что Ева первоначально приняла за шкаф с двумя большими полками, на самом деле оказался такой двухъярусный диван с мягкими подушечками. И судя по тому, как этот диван-шкаф облепили студенты, весело и непринужденно что-то обсуждая между собой, он пользовался большой популярностью среди них. Таких любопытных сидений было здесь много и все они расположились в холле так, что можно было спокойно сидеть на них и не мешать в проходах, если вокруг дивана собиралась большая группа людей. Ева, переобувшись, последовала по холлу за Реном. По помещению ходили туда-сюда различные студенты, другие сидели на мягкой мебели, кое-где слышался смех, да и в целом было довольно шумно. В общем, жизнь в Академии кипела, как и в любой другой школе. А Ева наивно предполагала, что в таком уважаемом и престижном заведении учащиеся будут вести себя потише.

Рен вывел Еву на широкую лестницу и начал подниматься наверх. На стене вдоль ступенек висело множество картин, изображающих как пейзажи, так и портреты каких-то людей. Причем, картины были не только нарисованные, имелись также и фотографии в красивых деревянных рамках. Рен между делом указал, что здесь висят лучшие работы студентов за все существование Академии. Ева посмотрела на приличное пустое место на стене и подумала, что или тут учатся люди, полные бездари в искусстве, поэтому так мало картин было на стене, или Академия отбирает лучшие работы по очень жестким критериям. И скорее всего имел место быть именно второй вариант. Девушка сомневалась, что среди такого большого количества учащихся было так мало талантливых в рисовании и фотографировании людей.

Рен продолжал невозмутимо подниматься наверх, Ева послушно следовала за ним. Рядом с ними по лестнице спускались другие студенты в черных и серых униформах. Ева заметила, что некоторые из них бросали на нее неуютные, а иногда и откровенно презрительные взгляды, но основная масса встреченных людей смотрели на девушку без неприязни, но и без симпатии. Ева вспомнила рассказ Рена о его друге, которого из-за ложного обвинения теперь боится или недолюбливает большая часть учащихся Академии. Скорее всего, Рен тоже попал в их список, потому что дружил с Августом, но хотя бы не все смотрели на него враждебно.

Рен и Ева долго поднимались вверх по ступенькам, девушка, будь она в своем теле, давно бы испустила дух где-то еще в начале их восхождения, но тело Рена, похоже, было к такому привычно, ибо когда они поднялись на последний этаж, Ева не чувствовала себя выдохшейся, лишь слегка уставшей. И хоть они, по сути, поднялись на третий этаж Академии, складывалось впечатление, что они прошли все девять этажей и это не принимая во внимание еще и то, что приходилось петлять по коридорам, затем снова идти по лестнице, снова в коридор и так далее. Будь Ева одна, она давно бы уже заблудилась, но к ее удивлению, Рен довольно хорошо ориентировался в стенах Академии. На последнем этаже с сужающимся потолком в сторону окон Рен провел Еву едва ли не до самого конца коридора к предпоследней комнате и указал на серую дверь.

– Здесь моя комната, – сказал он и добавил, что ключи от нее находятся у Евы в сумке. Девушка проверила один из боковых кармашков, достала оттуда связку из двух ключей, которые крепились к переплетенной между собой тонкой веревочкой, а затем открыла дверь и вошла внутрь. Комната оказалась очень маленькой, но светлой, благодаря вытянутому окну на противоположной от двери входа. Комната вмещала в себя только узкую кровать, как раз у стены с окном, небольшой письменный стол с полочками над ним и простецким стулом, задвинутым под столешницу, а у кровати стоял худенький шкаф для вещей. Стены были синеватого оттенка, как поняла Ева, остальная же мебель была выполнена из светлого дерева. Пол покрывали темные доски, а сверху на них разлегся довольно симпатичный ковер. Ева застыла посреди комнаты в нерешительности, оглядывая все пространство сразу. Рен усмехнулся и прошел мимо нее до кровати, после чего опустился на нее, не издав ни одного скрипа вопреки ожиданиям Евы.

– Это, конечно, не моя спальня в поместье, но хватает для того, чтобы спать или выполнять письменные задания, – произнес он и указал рукой на стол в углу, – Хотя чаще всего я там придумываю новые техно.

– А здесь вполне уютно, – сказала Ева и, скинув сумку на стул, присела рядом с Реном на кровать.

– Подожди, пока в комнате не будет хотя бы двое человек, – усмехнулся Рен, – Сразу станет тесновато.

– Нас сейчас двое, – заметила Ева, – Но в комнате по-прежнему уютно.

– Тогда подожди, когда будет трое.

Ева ничего не ответила, просто продолжила осматриваться в комнате. Голые стены ей сразу не понравились, захотелось украсить их чем-нибудь. Например, такими же картинами, как в главном холле Академии. С этим проблем у девушки возникнуть не должно, нужно будет только раздобыть краски и холст. И лучше не один. Ева перевела взгляд на Рена, который повернулся к окну и что-то увлеченно там рассматривал. Не похоже, чтобы его хоть как-то беспокоили стены без украшений. И, откровенно говоря, они никак не мешали чувствовать себя уютно в этом небольшом помещении. Скорее всего, Ева просто хотела завесить стенку картинами по привычке, как она делала дома когда-то очень давно. Девушка вздохнула и, чтобы отвлечься, встала с кровати, подошла к сумке и начала перекладывать с нее вещи в полупустой шкаф. Из одежды в нем была только серая униформа Академии.

– Ты что делаешь? – спросил Рен, повернувшись к ней.

– Кладу одежду на место, – невозмутимо ответила Ева и отправила очередную рубашку на полку, предварительно смахнув с нее невидимую пылинку.

– Ты забыла? Директор просил зайти к нему, когда мы прибудем в Академию.

Ева тут же бросила рубашку, которую успела достать, обратно в сумку и с выкриком «Вот черт!» выскочила за дверь, правда, тут же вернулась и подобрала ключи. Рен, покачав головой, вышел в коридор за ней и, дождавшись, когда Ева закроет дверь, повел ее снова по многочисленным лестницам куда-то по Академии. Они шли несколько минут, то спускались по ступенькам, а то снова поднимались. Навстречу им попалось немало студентов, но Рен не задерживался ни на секунду и Ева послушно шла за ним. На мгновение ее посетила мысль, как бы поступил Рен, если бы они по пути встретили его друга, Августа? К сожалению или счастью, узнать это Еве не получилось, потому что Августа они так и не встретили, а Рен так и не сбавил шаг, пока они с Евой не оказались перед круглой лестницей с довольно крутыми ступеньками. В этой части Академии студентов было не видать.

– Осторожно, – предупредил Рен, когда Ева занесла ногу над лестницей, – Именно здесь я упал в прошлый раз.

Девушка снова повернулась к круглой лестнице и уже более внимательно посмотрела на нее. Не удивительно, что Рен оступился, ступеньки вон, были все стерты от времени и многочисленного использования, сама лестница изначально не проявляла своей формой дружелюбия к тем людям, которые осмеливались подняться по ней или спуститься. Странно только, что в таком престижном здании, как Академия, эту лестницу не заменили на более удобную. Ева осторожно шагнула вперед и начала подниматься, крепко ухватившись руками за перила. Она спросила у Рена, почему эту лестницу не заменили на другую, на что парень неопределенно пожал плечами и сказал, что в этой части Академии мало кто бывает, кроме Директора. Почему так, никто не знает. Может, ему нравится торчать в кабинете в дали от всех дни напролет.

Несмотря на внушающий ужас внешний вид ступенек, подниматься вверх оказалось проще, чем изначально предполагала Ева. Оказавшись наверху, девушка поправила складки на одежде и осмотрелась. Они с Реном попали в небольшой холл с мягким ковром, единственным низким столом и кучей цветов, которые стояли на столе, висели на стене и просто свисали с потолка, некоторые даже расположились вдоль окна, а еще парочка находились прямо на перилах. Чуть дальше от стола напротив лестницы имелась большая тяжелая дверь из темного дерева. На двери висела небольшая табличка с надписью «Директор Академии Виктор Иссор».

– Разве это не опасно, чтобы цветы вот так стояли? – спросила Ева, проходя мимо тех горшков, которые расположились на перилах.

– Попробуй из скинуть, – посоветовал Рен.

Девушка удивленно на него посмотрела, но сделала так, как он говорил. Горшок даже не сдвинулся с места. Так что риск получить по голове прилетевшим сверху цветком с горшком сводился к нулю. Ева пожала плечами и подошла к двери. Она еще раз поправила на себе одежду, тихонько откашлялась и заправила непослушную прядку волос за ухо, которая, впрочем, тут же вернулась обратно. Ева сделала глубокий вдох и постучала в дверь. Рен рядом с ней с таким же нетерпением ожидал приглашения войти внутрь. Когда за дверью раздалось приглушенное «Войдите», Ева взялась за металлическую ручку в виде крючка и с силой толкнула дверь. К ее удивлению, она легко поддалась и девушка буквально влетела внутрь. Директор, сидя за столом, только тихонько захихикал.

– Не стоит так врываться, Ренат Левински, – произнес мужчина, – Не думаю, что вы так уж сильно по мне скучали.

– Простите, – пробормотала Ева и заняла стул напротив стола, на который указал Директор. Рен встал позади девушки и руками вцепился в спинку стула, нервируя Еву еще больше, но она постаралась сохранить на лице полную невозмутимость.

Кабинет оказался довольно уютным, плотные шторы висели у окон, но сейчас они не закрывали стекла, так что солнечный свет спокойно проходил внутрь помещения. Помимо стола, за которым сидел Директор, в кабинете вдоль стен с обеих сторон комнаты стояли шкафы, набитые разными книгами, а справа от двери обнаружился в углу небольшой диванчик и низкий прямоугольный столик. На этом диване сидела та самая черноволосая девчушка, которая приходила вместе с Директором в поместье Левински. Она как-то робко кивнула Еве и продолжила что-то писать в куче бумаг, разложенных по всему столику. Рен тихонько шепнул Еве, что девчушку эту зовут Виктория Росси и напомнил, что она никак не может выпуститься из Академии. Ева перестала осматриваться по сторонам и повернулась обратно к Директору, который терпеливо ждал, когда его студент перестанет вертеться на стуле. Девушка запоздало спохватилась, что, вместо того, чтобы выслушать Виктора, она осматривала его кабинет, а потому просто села ровно на стуле и уставилась в одну точку на столе Директора, на котором, помимо книг и бумаг, обнаружились еще и песочные часы в деревянной оправе, а также перо с чернильницей, что немало удивило Еву – в королевстве давно уже писали ручками.

– Во-первых, хочу поздравить вас с возвращением в Академию, – нарушил тишину Директор. Ева кивнула и он продолжил, – Ну а во-вторых, нам надо обговорить одну деталь.

С этими словами мужчина придвинулся ближе и сцепил руки в замок, глядя на Еву спокойными серыми глазами, но девушке все равно почему-то стало не по себе. Неужели Директор обо всем догадался? О том, что в теле одного из студентов находится другая душа. Ева поджала губы и выдержала долгий молчаливый взгляд Виктора. Рен позади нее сильнее вцепился руками в спинку стула. Видимо, ему тоже стало не комфортно. Еще несколько секунд Директор продолжал сверлить девушку взглядом, после чего неожиданно прервался и полез в верхний ящичек стола, с шумом ковыряясь в нем.

– Да где же она? – бурчал он себе под нос, шаря рукой в ящичке, – Еще недавно лежала прямо тут. Эх, нужно будет заняться уборкой.

Виктор поковырялся в столе еще некоторое время, после чего победно достал небольшую непримечательную квадратную коробочку размером с половину ручки и задвинул ящичек стола обратно, после чего посмотрел на удивленную Еву и улыбнулся.

– В связи со странными результатами тестов с кристаллом, я буду вынужден попросить вас, Ренат Левински, некоторое время носить этот кулон, – с этими словами Директор открыл коробочку и вытащил из нее нечто, похожее на маленький клык длиной не более сантиметра. Клык этот был мутного бело-серого цвета и висел на невзрачной мелкой серебряной цепочке. Виктор протянул кулон Еве и девушка, помедлив, взяла его в руку.

– Это кристалл? – неуверенно спросила она, разглядывая на ладони клык. Директор кивнул и девушка поднесла кулон поближе, чтобы Рен тоже мог его нормально рассмотреть, – Мне нужно снова подержать его в руках?

– Нет-нет, – отозвался Виктор, – Я ведь сказал «носить некоторое время». Это значит, не снимать, даже когда будете пользоваться душем, не давать прикасаться к нему другим людям и не есть после полуночи.

– Что? – оторопела Ева и уставилась на Директора. Рен тоже выглядел довольно удивленным, он даже выпрямился обратно за спиной Евы.

– Последнее – шутка, – засмеялся Директор, – Но остальные два правила попрошу не нарушать. Не снимать и не трогать кулон, ничего сложного. Я заберу его после того как вы вернетесь с Летнего задания.

Виктор выразительно посмотрел на Еву и девушке ничего не оставалось, кроме как повесить кулон на шею. Значит, этот клык тоже своего рода проверяющий кристалл. Но теперь его нужно было носить какое-то время, а не просто подержать в ладонях. По итогу кристалл наверняка покажет только желтый цвет души Евы. Ну или Рену придется постоянно рядом ходить с уклоном в руках. Интересно, как это со стороны будет выглядеть? Кулон будет парить в воздухе или его и вовсе видно не будет, как и самого Рена? Как только Ева защелкнула замок на цепочке, раздался более громкий звук защелки, чем она ожидала. Директор пояснил, что теперь кулон невозможно будет снять осознанно, так что первое правило, по сути, будет выполнено само по себе. Виктор даже предложил Еве попробовать снять цепочку или даже порвать ее, но у девушки ничего не получилось. Ей даже Рен помогал, но они вдвоем тоже не смогли избавиться от кулона на шее.