Комендант некромантской общаги. Книга 1
TextГлава 36. «Принц Лимон»
Встречать нового коменданта Марья на следующий день не пошла. Любопытно было, конечно, но никто не пошел – ни коменданты, ни профессора. Значит, и ей не надо, потом представят или как-то по-другому познакомиться получится. В городе подходил к завершению фестиваль, и они с девочками совсем не успели все осмотреть. Девочки сразу оказались завалены заказами, а Марья – пропажей одного нервного домового и прочими событиями. Так что в то утро, когда прибыл новый комендант, она направилась на встречу с подругами. У всех были новости, и хотелось их обсудить, да и просто отдохнуть в хорошей компании, наслаждаясь свежими и солнечными осенними днями и шумной пестротой фестивальной сутолоки.
Место встречи было неизменным, таверна Сары с трудом выдерживала наплыв привлеченных пряничными ароматами посетителей. Но небольшой столик в уголке всегда ждал подруг. Было похоже, что таверна превращается в кондитерскую узкой, пряничной специализации. Впрочем, меню все же было разнообразным и вкусным, просто пряничный дух перебивал все остальные ароматы. Сара торопилась выполнить заказы торговцев, покидавших город по окончании фестиваля.
К удивлению Марьи, вместе с дриадой и наемницей за столом сидел Фшен Шатос, меланхоличный и, как всегда, загадочный в скрывающем лицо капюшоне некромантской формы. Ферра метательным ножом гоняла по столу шустрого скорпиона, а Азалия с нервной усмешкой выслушивала романтические излияния Тимона. Приодетый с лоском столичного денди в парадный костюм некрофакультета, он сидел на бывшем стульчике домового и сверкал резцами и зеленоватым светом глазниц из-под капюшона.
– Всем хорошего утра. А почему ты не на занятиях, Фшен Шатос?
– И вам доброго утра, Мария Спиридоновна. Мне разрешили пропустить лекцию по истории магии. Сегодня там речь о шаманизме, а я вполне подкован в этом вопросе, и не только в теории.
– Ага, – тут же вмешался Тимон. – Вселим куда попало, привяжем накрепко, и живите, дорогой дух, как хотите. Так вышло. Ни изгнать, ни развоплотить, ни переместить в приличное вместилище.
– Не ворчи, это вышло не специально. Зато вон ты сколько интересного узнал и увидел. Вместилище тоже у тебя сейчас вполне нормальное, даже одели.
Чтобы беседа не переросла в препирательства, Марья похвалила внешний вид Тимона.
– Тебе очень идет твой костюм, выглядишь как некроассасин из компьютерной игры. Очень таинственно и опасно.
Тимон напыжился на своем стуле и поинтересовался, что за игра и ассасины.
Марья была в этом не очень сильна. В интернете встречались картинки из игр и ролики как рекламы, так и самих действий игроков (стримы), из любопытства она иногда их смотрела, удивляясь как фантазии художников, так и интересу к ним игроков. Все, что она смогла объяснить, это то, как в выдуманном искусственном мире люди создают себе игрового персонажа и начинают там путешествовать и выполнять задания, руководя им через специальные приспособления. Очень сложно объяснить, что такое компьютер, когда ты сам не очень это понимаешь. А если при этом собеседник не знает, что такое кино и телевизор, то вообще труба. Как-то с пятого на десятое, используя сферы как примеры видеоизображений, удалось что-то донести.
С ассасином оказалось проще. Тайный шпион, скрытный и незаметный разведчик-убийца. Очень опасный и в капюшоне.
Тимон обрадовался, что он так опасно выглядит, и попытался подточить когти на лапе о столешницу. Но был схвачен за шкирку подошедшей хозяйкой заведения с требованием заполировать царапину.
Впрочем, Азалия царским жестом удалила следы его попыток выглядеть брутально. За что опять была восславлена потоками хвалебных слов и обожанием во взоре. А Сара отпустила, наградив грозным взглядом.
Фшен Шатос, несмотря на протесты Тимона, попрощался с дамами и отправился в академию. Следующую лекцию прогуливать не стоило. Скорпион забрался на руку хозяина и просочился под кожу живым рисунком. Тимон поплелся следом, пообещав «прекраснейшей из женщин» в скором времени ее навестить.
Дамы обменялись новостями.
Главными были потрясающий успех Пантелеймона у низкорослых барышень на вчерашних танцах, прибытие к бытовикам нового коменданта, очередной отъезд Ферры и нервное повествование Азалии о «навязчивом скелетике с манией величия».
Потом наши барышни гуляли на фестивале и приятно проводили время.
Так что вернулась Марья только к обеду. И то потому, что на браслет пришел вызов от о'Валинтера с просьбой встретиться за обедом в столовой академии.
Оказалось, что декан спешил поделиться прекрасными новостями о почти готовом големе-уборщике. Они с друзьями почти доделали его, осталось только несколько моментов с управлением, и он просил Марию Спиридоновну помочь провести испытания.
– Ваша подсказка с растением была просто потрясающей! Это такая инновация. Никто до сих пор не додумался использовать сок растений в артефакторике. Эта область вообще не изучена. Я попросил ректора найти возможность хотя бы со следующего года проводить для артефакторов лекции по свойствам растений.
– А почему со следующего?
– Ну у природного факультета и так большая загруженность.
– А старшекурсники? Есть же выпускники, может, кто-то пишет по этой теме дипломную работу? Предоставьте практику в лаборатории артефакторов, чтобы проверить свойства применительно к вашей области. У студента – отличное раскрытие темы, у вас – куча проверенных наработок. А академии, если, конечно, надо, к следующему году – молодой преподаватель по новой дисциплине сразу для двух факультетов. А если в этом заинтересовать материально, он мог бы попробовать вести факультативные занятия для ваших подопечных.
– Прошу меня извинить, но мне срочно надо к ректору!
Марья только и успела крикнуть ему вслед, что ректор, возможно, тоже захочет присутствовать на испытании голема.
Впрочем, место рядом с Марией Спиридоновной пустовало не долго. Прилетел мышью Кронов; эффектно обернувшись в воздухе, приземлился на стул уже вампиром. Подошедшие завхоз и домовой пытались подколоть его и обвинить в позерстве и рисовке перед дамами. На что вампир, приподняв бровь, заметил в адрес одного покрасневшего домового:
– Я слышал, вчера чей-то гномий отец клялся, что нашел дочке отличного жениха. И как-то подозрительно его приметы совпадают с вашими, милейший Пантелеймон. Гномы – они настойчивые, и папаши, и дочки.
Завхоз только махнул рукой на зубоскалящего вампира.
– Отстань от парня, он, можно сказать, только жить начал. Пусть гуляет. Прикроем.
«Пресловутая мужская солидарность в действии», – подумала Марья.
Столовая постепенно заполнялась студентами и преподавателями. Мария Спиридоновна делилась новостями и здоровалась с проходящими. Но только когда к ним за стол подсели Виолетта с Манефой, заговорщически хихикая, и сообщили, что сейчас придут бытовички, Марья заметила пустоту в золотисто-желтой зоне столовой. Судя по веселью этих двоих, что-то с утра произошло, и Марья была уверена: это что-то – новый комендант.
Процессия, вышедшая в столовую, поразила всех. В головах присутствующих не укладывалось, как это можно было сделать. Но тем не менее! В столовую во главе колонны бытовичек вошел новый комендант. Нет, не в золоте. В удобном брючном костюме светло-лимонного цвета, классического кроя с однобортным пиджаком. Рубашка же была молочно-желтая с воротником стойкой.
Оденьте во все это бывшего президента США Авраама Линкольна – и получите практически полное представление о внешности нового коменданта бытового общежития. Разве что волосы еще были «перец с солью», где соли было явно больше. И еще выражение его лица – желчно-кислое и суровое одновременно.
Он остановился у двери, пропуская бытовичек, и внимательно рассматривал проходящих. Когда взгляд останавливался на некоторых, лицо его делалось еще более презрительным и кислым.
– Настоящий принц Лимон, – посмеиваясь, прокомментировала Мария Спиридоновна, не зная, что прозвище тут же приклеится к новому коменданту.
Бытовички выглядели слегка пришибленно и кидали на мужчину злобные взгляды. И было за что. Раньше дамы блистали кружевами, щеголяли прическами, а золото платьев и отделки слепило глаза. Нет, платья остались, но теперь на каждом красовался миленький полотняный фартук с большим кармашком спереди и вышитым на нем знаком факультета, перекрещенными метлой и сковородкой. А вместо роскошных причесок в виде буйнозавитых башен и водопадов из локонов у всех были заплетены косы.
– Как?! Как у него это получилось?! – В шоке и недоумении были все.
Уже подошедшие к своим столам первые бытовички сели, и тут прогремело:
– Встать! Вы считаете себя лучше сокурсниц, раз не ждете их? Или вы настолько голодные? Благовоспитанная и прилежная женщина должна убедиться, что все заняли свои места, а потом садиться сама! В вашем случае полагается садиться одновременно! И советую не забывать, что вашему работодателю или жениху будет передано ваше личное дело, которое я завел на каждую. И там будут отражены все ваши поступки, черты характера, успехи и провалы!
Бытовички быстренько выстроились у своих столов и, получив команду: «Сесть, начать прием пищи!», начали торопливо есть, испуганно поглядывая на коменданта.
Марья впечатлилась очень сильно.
– А что за характеристика и досье?
– Ты свой «Справочник коменданта» читала?
– Ну то, что касается мне положенного, и обязанности.
– Вот! А он ее изучил детально, результат ты видишь. Там есть пункт, что комендант общежития, как ответственный за проживание, дисциплину и быт студента персонал, может по желанию или требованию предоставить на него характеристику. И она учитывается наравне с характеристиками ректора и профессоров! – Гоблин пакостно захихикал. – Так что, похоже, «курочек» сегодня общипали!
– Похоже, в этой книге еще много интересного?
– Ну, думаю, этому «Лимону» хватит и на общипку, и на потрошение, и на варку бульона из особо «одаренных», – сообщил Пафнутий. – Хотя я даже начинаю им сочувствовать, там ведь и система наказаний предусмотрена…
– Что-то Лизаветы среди них не видно. Не случилось ли что? – Мария Спиридоновна внимательно разглядывала желтый сектор. Похоже, общежитие бытовиков из «курятника» скоро станет «желтым домом».
– Ну, домовых в наказание можно «ограничить подведомственной территорией», то есть запретить покидать общежитие и зону, к нему относящуюся. Видимо, Лизавета что-то натворила. – Завхоз задумался.
– В любом случае, – вставил свои пять копеек Кронов, – такие люди никогда не превысят свои полномочия и всегда следуют букве закона, так что сильно переживать не стоит.
– Ей полезно! – Видимо, домовой был еще обижен и не мог простить Лизавету.
На что Марья укоризненно покачала головой.
– Ну ты же не такой злюка? Можно не сочувствовать, но злорадствовать не стоит. А то опять можете поменяться местами.
Домовой устыдился и уткнулся в свою чашку.
Чтобы как-то разрядить обстановку, Марья поинтересовалась, не гулял ли Пантелеймон сегодня с Василием.
Пантелеймон повеселел и сдал пушистика с потрохами:
– А он Нюшу обхаживает. Водит со всеми знакомиться. К вам же тоже водил? – спросил он у природниц.
– Да приходил, конечно, охламон, – фыркнула Манефа. – Он ведь понимает, что гостей накормят, напоят, вот и водит даму по гостям как в трактир. – Кикимора тихонько засмеялась. – Даже на качелях ее качал. Сообразил ведь залезть наверх и там лапами за веревку тянуть, с земли-то не достать. Жоних!
Марья засмеялась и пригласила дам на испытание голема, вечером, в некромантском общежитии. Все-таки природницы тоже внесли вклад в эту разработку.
Завхоз, оскалив хищно острые зубы, наклонился к ее уху и прошептал:
– Я там у этих изобретателей тебе за идею хороший процент выбил, в банк будет поступать, как продажи пойдут.
И тут диссонансом громко хлестнула по ушам зычная команда:
– Встать! Обед окончен. В колонну по два стройся!
– Можно, конечно, сделать из женщины солдата, но вот хорошая жена потом из такого солдата получится ли?
Глава 37. Женщины, мужчины и артефакты
Нет ничего приятнее и торжественнее для изобретателя, чем представить публике свое творение. Особенно если оно вымучено ночным недосыпом, множеством ошибок, недоделок и неудачных попыток. Сравнить миг этого торжества, наверное, можно только с женскими родами.
Женщина мучительно вынашивает и производит на свет это мелкое пищащее существо, и любой, кто посмеет после этого ей заявить, что это ни фига не подвиг и дите так себе, как все обычные дети, очень рискует! Ну, по крайней мере в первые недели после родов точно!
Мужчина-изобретатель мало чем отличается в этом плане, разве что его страдания больше в умственно-моральном аспекте. Но гордость и радость рождения своего детища у них почти такие же.
Поэтому, когда о'Валинтер и К° пришли испытывать своего голема в некрообщежитие, они даже не удивились количеству народа, явившегося наблюдать это зрелище. Это было как бы само собой разумеющееся событие: ведь слухи о гениальном изобретении с первым в мире совмещением двух разных магий в неживом объекте – и, заметьте, действующем! – не могли не распространиться!
Мария Спиридоновна с удивлением разглядывала огромный шар серого цвета, похожий на клубок мохеровых ниток. Вроде голема хотели сделать небольшим, и к тому же эта штука на голема мало походила.
Впрочем, изобретатели не зря гордились своим творением. Всё гениальное оказалось просто до безобразия. Серый клубок был просто «гнездом», вместилищем для мелких големов. Клубок поместили в углу общей гостиной, и стало видно небольшое отверстие, а рядом с ним маленький, с мячик для пинг-понга, черный кружок. О'Валинтер поднес к нему идентификатор, попутно объясняя принцип управления.
– Сейчас големы настроены на меня и активируются моим идентификатором. Потом перенастрою на вас, Мария Спиридоновна, и вашего домового.
Из серого клубка, шустро перебирая лапками, вылезли три паучка размером с чайную чашку и быстро заскользили по помещению. До этого в гостиной специально навели небольшой беспорядок, чтобы понять, на какую уборку стоит рассчитывать. Кусочки грязи с ковра и пыль были ликвидированы сразу, то же произошло с крошками на столе. Фантики, огрызки фруктов и надкушенная конфета были причислены к мусору, распылены и убраны. Конфеты в бумажках паучки не тронули, даже откушенную, но завернутую в фантик, сочли годной. Ведь логично: если завернуть потрудились, значит, потом доедят. Мелкие скомканные бумажки и крупные, но смятые листы сочли мусором, несмятые листы бумаги не тронули.
– Если вы смяли свои записи или порвали их, то значит, они вам не нужны. Относитесь к своему труду бережно, не уверены – не портите. Записки тоже пишите на нормальных листах или делайте вот так.
Декан артефакторов написал пару слов на маленьком клочке и магией приклеил его к столу. Паучок подскочил к бумажке, покрутился и убежал дальше.
– Раз лист прикреплен магией, значит, он не мусор, пока его не открепят.
В общем, паучки справились хорошо и, не удалив ничего лишнего, навели порядок. Столы и мебель блестели, ковры и пол были вычищены.
– Такого гнезда достаточно на этаж. Я сделаю вам еще несколько. Ну и индивидуальный голем тоже, по желанию, для комнаты будет производиться. Зарядка идет от некроэнергетики общежития.
И тут Василий выбрал момент, чтобы обследовать «шустриков», вдруг заползавших на его территории. Прижать лапой странное создание не получилось, а големчики вдруг стали взбираться на выусня. Василий замер и округлил глаза. Впрочем, паучки, поползав, спрыгнули с него, а шерсть Васьки заблестела и распушилась еще больше. Видимо, его приняли за мелкий вариант коврика и устроили чистку.
Фейки же, балуясь, вообще покатались на этих «пылесосиках» и так смеялись, что Миранда заявила о желании иметь такого же, но побольше. Ей тоже хотелось покататься.
Фшен Шатос предложил прокатить ее на своем таре, заявив, что его скорпион ничуть не хуже этих големов. Миранда, радостно подпрыгивая, согласилась, а Си'лэ надулся. Он решил, что, когда сможет управлять своей трансформацией стабильно, обязательно возьмет в полет эту вертихвостку, чтобы она поняла: полет лучше даже самой быстрой езды.
Мальчики – они такие мальчики, особенно когда уже мужчины.
Только счастье о'Валинтера и К° слегка подпортил радостный завхоз, потирающий руки, и серьезный Лэри, который пригласил артефакторов пройти в кабинет ректора для заключения договора с академией, оформления патента и денежных вопросов. Проходя мимо Марьи, Пафнутий еще раз заверил ее, что всё ей причитающееся за помощь выбьет непременно.
Перед уходом о'Валинтер отключил големов, и они забрались обратно в гнездо.
Студенты разошлись по своим делам. Миранда убежала кататься, впрочем потащив Си'лэ с собой. А Марью взяли в оборот кикимора и эльфа.
– Завтра приходи к нам на чай с утра, – звала Манефа. – Надо думать, что с этим воякой делать. Он, конечно, хорошо, что девок-то построил, но лишь бы во вкус не вошел. Девки, почитай, не солдаты, а у таких, как он, если один раз получилось, то так и будут делать по накатанной. И Лизку надо выручать, куда ей-то деваться? Она так не сможет ведь. Хоть и дура, что нос задрала и делов натворила, но жалко, да и не злая она.
– Куся сказал, она плакала и даже с ним нормально разговаривала. Куся, наш домовой, – пояснила Виолетта на недоуменный взгляд Марьи. – Раньше он от нее прятался, а теперь ходит утешает. Говорит, она не злая, больше не будет вредничать. Да и вообще дисциплину надо соблюдать и уважение проявлять, но строем ходить и еда по команде – это слишком!
– Знаете, девочки, если хотим что-то изменить, надо делать это быстро. Никаких планов мы строить не будем. Просто давайте пригласим нового коменданта с нами чайку попить. Только надо как-то узнать, что он любит. Похвалим дядьку за дисциплину и как-то ненавязчиво объясним, что здесь – это не там. Что тут неокрепшим психикам женским можно нанести травму, профессора Бяо подключим, критическими днями напугаем, плюс истерики и слезы женские, с которыми мужчины не знают, как справляться. В «Справочнике коменданта» точно этого нет. Он сам совета запросит. Ну и посоветуем.
Девочки переглянулись, улыбнулись и разошлись. Виолетта – общаться с домовушкой и звать целителя на чай, Марья – посылать вызов Базуркевичу, а Манефа, зайдя к себе и приодевшись в кружевной чепец и шаль из вязаного кружева, отправилась выполнять самую важную задачу: звать на чай самого «принца Лимона».
И разумеется, не с пустыми руками. Хитрая кикимора заметила пристегнутую цепочкой курительную трубку. Военные фронтира курили почти все, особенно люди. Во-первых, нечисть фронтира не могла принять морок курящего человека, во-вторых, некоторые примеси в курительных смесях заставляли ее чихать, а еще особые компоненты улучшали на время восприятие и не давали навести на человека сон или отвод глаз. Не курили только двуипостасные, у них были свои специфические для нечисти запахи и иммунитет к морокам.
Так что Манефа взяла с собой мешочек с хитрой курительной смесью собственного приготовления. Смесь пахла вишней и крепким кофе. Она помогала мыслить конструктивно и хорошо воспринимать аргументы, чтобы делать выводы. Также настраивала на позитивный лад и спокойствие. Кикимора тоже иногда позволяла себе выкурить трубочку, но там был совсем другой состав. Болотные травы помогали вспомнить молодые годы и освежить память, ведь в таком возрасте здоровье и память – это очень ценные вещи, а наша Манефа Ауховна была очень древней, хотя и шустрой кикиморой.
Профессор Бяо с удовольствием принял приглашение на чай, но беспокойство Виолетты Дифинбахиевны по поводу душевного состояния бытовичек и влияния пережитых ими потрясений на неокрепшую психику юных девушек воспринял со скептической ухмылкой.
– Виолетта, мы давно знакомы, и оба прекрасно понимаем, что юная девушка и юная аристократка – это разные вещи и разная психика. У некоторых из них нервы крепче корабельных канатов, и притихли они только под угрозой отчисления. Впрочем, я согласен, что академия не казарма и показательные марши строем – это не бытовой факультет, а такие приемы пищи ведут к нарушению пищеварения. Эти девицы должны усвоить понятия дисциплины и уважения, а всё остальное – уже лишнее. Как целитель обещаю свою поддержку, но только в плане ликвидации излишней казарменности.
– Большое спасибо. Нам больше и не надо. Сами прекрасно понимаем, что им нельзя давать слабину – сожрут. Но всё же, как вы правильно заметили, у нас академия. Казарма тут ни к чему.
Потом эльфийка направилась на поиски домовушки. Куся помог, подсказал, где искать.
Лизавета сидела на пенечке, прислонившись к рядом растущему дереву, и печально смотрела в никуда. Мир перевернулся с ног на голову, то, что раньше казалось ценным и правильным, оказалось пустышкой. Она думала, что ее уважают и боятся, что она важная особа и занимает почетное положение. Оказалось, ее не любили за скверный характер и не боялись, а избегали. А должность у нее такая же, как у всех домовых. Она расправила на коленях полотняный фартук с символом факультета на кармашке. Платье она тоже поменяла на юбку с блузкой; без кружев и пышных рукавов было гораздо удобнее, раньше она этого не замечала. И коса ей идет, только никто теперь не оценит, наверное. Пантелеймон, который раньше, видя ее, смущался и обижался на ее насмешки, теперь вон как вырос. Знать ее не хочет и прав, она такого натворила! Говорят, видели его с какой-то гномкой в таверне. А она теперь кому нужна, нет в академии холостых домовых. А новый комендант – вообще беда горькая, сухарь сушеный. Она, в отличие от студенток, с ним не спорила, не фыркала и не пререкалась. Но когда он заявил, что она виновата в распущенности студенток, так как своими нарядами должна подавать пример скромности и хороших моральных устоев, а не кружевами и рюшами щеголять… в общем, сорвалась. Платья на моральный облик не влияют! Слово за слово – и результат: сиди на территории общежития. Домовая должна знать свое место и не позорить свой факультет. Научишься себя вести, будешь ходить, куда захочешь.
Так и нашла ее Виолетта. Дамы немного поболтали. Эльфийка обещала, что комендант сменит гнев на милость и у Лизаветы все наладится.
– Просто надо немного потерпеть и приложить усилия, чтобы окружающие поняли, что ты уже совсем другая. – Она улыбнулась. – Вот Куся это уже понял, поймут и остальные.
Мария Спиридоновна в это время беседовала с Базуркевичем.
– Ну чем же может увлекаться ваш принц Лимон?
Базуркевич расхохотался.
– Да, вид у него обычно кислый. Но принцем до сих пор он не был.
– Ой, да хоть император. Он, конечно, сразу порядок навел, но уж очень все чересчур. Теперь ищем к нему подход, чтобы хоть как-то изменить.
– Ну порядок он любит, записи, рапорты, цифры.
– Цифры? А игры с цифрами?
– А что, с ними можно играть?
– Играть можно со всем! Можно такой «морской бой» устроить с помощью двух бумажек и карандашей, что ух!
– «Морской бой»?
– Вот победим вашего Лимона, и я вам расскажу или, лучше, Миранде объясню, она вас сама научит.
– Ловлю на слове. Обращайтесь, если что, и держите меня в курсе. У вас там интересно.
Марья заметалась по спальне. Где-то у нее был мобильный телефон, там точно было приложение с судоку. Нашла! Теперь нужен о'Валинтер. Надеюсь, старый гоблин-завхоз не довел его до ручки торгами за процент. Вызов по браслету.
– Добрый вечер еще раз. Энтони, вы не заняты?
– Нет. Пытаюсь привести в порядок нервы после общения с вашим представителем в лице нашего завхоза, – иронично отмахнулся вампир.
– У меня тут небольшая загвоздка. Очень хочу сделать игру с числами в сфере, это возможно?
– А зачем играть с числами? – удивился вампир. – И как вы себе это представляете?
– Ну, у меня есть прибор из моего мира, типа ваших браслетов. Там такая игра есть, могу показать. Ее и на бумаге можно, но в сфере лучше. Она сможет менять комбинации. Может, я могу пригласить вас на чай?
– А давайте. Возможно, мне это поможет снять стресс от Пафнутия. Играть числами… занятно.
Идею о'Валинтер ухватил моментально. Зарядка у телефона почти села, но принцип судоку он понял и пришел в восторг. Кроссворды и сканворды у них прижились давно, но на остальные головоломки внимания как-то не обратили. А теперь могло пригодиться.
– Знаете, Мария Спиридоновна, думаю, к утру я с ним управлюсь. Надеюсь, не сломаю планы, приняв участие в вашем заговоре?
Марья смутилась.
– Мы просто хотим, чтобы новый комендант не так лютовал.
– Да я не против, мне даже интересно. Вот еще судоку теперь могу освоить, а так бы и не узнал.
– Я еще Базуркевичу «морской бой» обещала, – Марья вздохнула. – Видимо, у вас воспринимались от переселенцев только серьезные вещи, а играми как-то не интересовались.
– А это тоже игра?
– Да. Потом как-нибудь расскажу, надо сначала с судоку разобраться.
Тут в гостиную, где они пили чай, вернулись фейки, до этого гулявшие с Василием. О'Валинтер откланялся и ушел, пообещав непременно сделать сферу-судоку к чаепитию.
Марью облепили фейки с требованиями всё-всё рассказать.
А в своем кабинете прекрасная драконица задумчиво улыбалась, выслушав духа-хранителя.
Женская солидарность против мужского военного педантизма. Это будет славная битва.
Впрочем, Эртониза, как женщина, ставила на блицкриг.