Принцип высшего ведовства

Он молча летел над руслом речушки, раскинув крестом руки… мне показалось, что на губах колдуна играла беспечная и совсем не злая улыбка – «я же тебя, Лера, убиваю не потому, что ты мне навредила. Просто ты мне мешаешь, очень. А так – прости, дорогая, ничего личного».

То, как ворковала со мной Джейн, очень сильно походило на радость каннибалов при виде того, как хорошо кушает и поправляется незадачливый белый турист.

И пока я судорожно глотала воздух, на меня со своего места взирал истинный палач. Я была готова поклясться – что ему было совершенно наплевать на то, сколько жизней он возложил на алтарь времени, и на то, сколько еще простых смертных отправится за облака. Все эти годы, все эти столетия он искал только одного человека… а остальное, вернее, остальные, не стоили и ломаного гроша. Vince sacrificans, как ни крути. Большая победа стоит дорого.

Какой прок в моих словах, в моих протестах, в моих помыслах? Я оказалась игрушкой, пешкой, которую каждый передвигал как хотел. Меня, черт возьми, даже спасали против моей воли.

И глупо думать о том, что кто-то кого-то спасал. Я спасла его, он – пытался помочь мне, вызволяя из пещеры монстра, при этом едва не теряя сознание от ужаса. Все это теперь походило на дешевую мишуру. Или на осыпающиеся по осени листья – когда иллюзия золотого дерева крошится глиняными черепками, а остаются голые, черные ветви, уже спящие и готовые встретить первый мороз.

– Нет.Слово, одно-единственное, упало как булыжник в полынью – по темной воде пошли круги. Волны раздражения, злости, недоверия…

Часовня Виндзорского замка. Сквозь стрельчатые окна падают на пол снопы золотого света. Кружатся, танцуют пылинки, потревоженные незваными гостями, пахнет ладаном и немножко медом. Ах, эти сладкие, детские сны, чистые воспоминания о временах невинности, когда суровый Виндзор был лучшим местом в Англии, а новая юбка из хрустящей парчи – самой главной мечтой.

Вся беда была в том, что – Эрик в этом окончательно убедился – Джейн помимо сделки номер один заключила еще и сделку номер два. С домом. Стоило рыжей ведьме уехать в свою обожаемую Англию, как в жилище Эрика воцарились грусть, молчание и пустота. Снаружи, за стенами, звенела весна – а здесь, под толстой скорлупой стен, воцарилась поздняя осень, преддверие зимы.Глупо, конечно. Но так всегда и бывает, когда двое долго-долго живут вместе, тихо ненавидя друг друга, а потом один закатывает финальный скандал, разворачивается и уходит. Остается тенью печаль и пустое место, никем не занятое.

В ежевичных глазах я не видела ничего, кроме ярости. Но не той, что пылает пожаром, сжигая хозяина дотла, нет. Ярость Эрика… была подобна яду. Мягкому, тягучему, этакая отравленная карамель. Проглатываешь ее – и наступает ад, и молишь о смерти, но она не торопится. Потому что так решил приславший ее.

– Что с тобой? – ласково поинтересовался маньяк, – что тебя… так напугало?