– И что? – задала вопрос Катерина.
– Сама не видишь? Хожу, сижу, могу лежать хоть на боку, хоть на спине. Могу даже польку – бабочку, – ответил Камнееедов под дружный хохот дам.
– Я лечился долго. Пока окончательно встал на ноги – война уже кончилась. Да и комиссовали меня подчистую. Домой ехать было не к кому – вот в Тюмени и остался.
– Шофёром? -уточнила Катя.
– Да нет, сменил пару профессий. Последняя была – экспедитор на железке.
Ну, теперь понятно, почему Вам удалось так легко выбить контейнер мне под вещи, а как же Вас к нам занесло? – проявила интерес Галина.
Сергей слегка помрачнел, помолчал немного, но потом всё-таки ответил.
– Да так, приехал я как-то раньше задуманного домой, а дома-то и не ждут. Там у жены хахаль оказался в гостях.
– Да уж. И Вы всё бросили и уехали? – Галина с сочувствием посмотрела на Сергея.
– Да нет, я сначала хахаля, прям как был в трусах, с лестницы сбросил. А он, как оказалось, не умеет нормально с лестницы скатываться – сломал пару рёбер и руку. Дело пошло к уголовке даже поначалу. Правда, следователь говорил: вряд ли больше, чем условно, дадут. Но всё же.
– И как, обошлось? – профессорша аж слегка повернулась к Сергею, так её тема разговора заинтересовала.
– Да, обошлось. Бывшая моя была сильно уж «практичная». Я сказал, что, если её «космонавт» заберёт заявление из милиции, я не буду настаивать на разделе квартиры – отдам ей. Хотя получал её по ордеру я. Ну, не знаю, как она его убеждала, но заявление он забрал, и дело закрыли. Ну, а я уволился, собрал вещички и поехал в Омск.
– А почему в Омск?
– Просто был там по работе, когда уже шли все эти разборки. Подошёл к доске объявлений и выбрал те, где обещали жильё. Вот на автоколонне и остановился. Общежитие обещали, причём не койку в комнате, а сразу комнату. Права у меня уже были, я и на старой работе иногда ездил на грузовике. Так что сильно даже переучиваться не пришлось.
– Да уж. А дети были?
– Да нет Галина Ф-ф-ф… – Сергей замялся, и, улыбнувшись продолжил: – Не успели. Так Вы так и не ответили, как обедать будем? – сменил тему Камнеедов.
– Мама! Хочу сметаны! – сразу поставила вопрос ребром Екатерина.
– Хорошо, если уж Сергей нам обеспечит деревенский хлеб, домашнюю сметану, да ещё с редисочкой и лучком, то я – за.
– Ну, вот тогда примерно с Заводоуковска и начнём присматривать, что и как. Если не в нём самом, то в Ялуторовске, или чуть дальше, обязательно попадётся что-нибудь. Вот хлеб, пожалуй, стоит там взять, чтобы потом сразу и поесть.
– Так вроде бы хлеб ещё остался, – Катерина собралась достать и посмотреть заветную сумку.
– Да нет уж, к такому обеду надо свежий.
Довольно скоро после этого разговора путешественники перекатили через речку и увидели знак «Заводоуковск».
– Ну и где этот Уковск? – спросила Екатерина.
– Слева от дороги сейчас повернём, возьмём хлеба, может, ещё чего – и поедем дальше, – сказав это, Сергей уверенно свернул налево, и они сразу оказались в городе. Сергей уже знал, куда ехать, поэтому они быстро оказались у магазина.
– Так, я возьму всё сама. Тебе что-нибудь надо? – решительно и властно заявила профессорша.
Сергей даже не сразу понял, что вопрос был к нему, а не к Кате:
– Ну, разве что попить, если что есть. Я тогда пока осмотрю машину.
Двадцать первая «Волга», при всём своём величии даже в описываемое время, была слегка устаревшей машиной и, чтобы обеспечить её работу, стоило гораздо чаще, чем современные машины, её осматривать и проводить мелкое техобслуживание. И хотя Сергей обслужил её по полной перед выездом, он всё-таки открыл капот и полез проверять уровень и состояние жидкостей – нет ли где подтёков и прочее, благо они к тому времени преодолели уже пятьсот километров и стоило убедиться, что всё хорошо.
Пока Камнеедов лазил под капотом и даже под машиной, дамы вышли из магазинчика с увесистым свёртком.
– А вот попить ничего нет, чтобы в дорогу взять. Только спиртное и минералка «Тюменская».
– Ну, за рулём не пью. А вот от «Тюменской» зря отказались. Сейчас схожу возьму. Ну, а потом ещё наберём воды на колонке посвежее, и – дальше.
Вскоре путешественники снова выехали на тракт. Сразу на выезде с Заводоуковска, прямо у дороги, было несколько торговцев, но Сергей уверенно поехал дальше. Лишь чуть-чуть отъехав от города, он остановился у перекрёстка, на котором сидела под деревом бабушка с внушительной корзиной. Высунувшись из окна, Сергей спросил:
– Мамаша, чем торгуешь? Сметана есть?
– Есть и сметана, и молоко.
– Не скисло – на жаре – то?
– Чё это скисло- то? Утрешнее уж продала – это свежее. И сметана – вот только- только отделила.
Сергей вышел из машины, за ним потянулись и дамы. Поторговавшись с бабкой, они уселись в салон уже отягощённые домашней сметаной. Дабы уломать бабку на «подешевле» и не грузить себя лишним скарбом, сметану купили «в свою тару», благо с собой была освободившаяся из-под пирожков кастрюлька. Только молоко взяли вместе с банкой, закрытой бумагой, обмотанной верёвкой вокруг горла. После небольших дебатов решили, что попробуют ещё зелени купить, и лишь потом остановятся на обед.
А вот с зеленью не везло почти до самой Тюмени. Только проезжая Боровский (менее 20 км до Тюмени), наткнулись на ряды торговцев, в том числе с зелёным луком и даже редиской.
Уничтожать всё это свернули с дороги в лес. Расположились под раскидистой сосной. Расстелили прихваченное хозяйкой покрывало, выгрузили на него всю снедь и, развалившись, приступили к её плановому уничтожению.
Первым делом Сергей открыл минералку, которую он сразу после покупки завернул в мокрую тряпку. В один приход он опустошил прямо из горла полбутылки и, лишь оторвавшись от неё, спросил:
– Вам открыть? Там ещё есть.
– Ну, нет. Очень она уж солёная, эта «Тюменка», – возразила Галина Фёдоровна, распаковывая молоко и раскладывая зелень.
– Ну, это, Галь, так только кажется с непривычки. А так-то в жару прохладненькая хорошо идёт. Главное, выпить, пока газы не вышли. Ну, и тёплая так себе. – Сергей потянулся к разложенной зелени, взял пучок лука, отломил кусок хлеба и, намазав сметаной, отправил всё это в рот, облокотившись и блаженно щурясь.
Да, пожалуй, стоит пояснить, почему «намазав сметаной». В тех краях в описываемое время «домашней сметаной» назывался не молочнокислый продукт на основе сливок, максимум двадцатипроцентных, а отобранные с помощью сепаратора весьма крутые сливки, которые очень быстро переставали быть жидкими и схватывались в густую массу, больше похожую на масло, только белого цвета. Поэтому наши путешественники без особых проблем смогли «вылить» эту сметану в кастрюлю. А вот есть приходилось её уже ложками.
Пышный и вкусный хлеб с домашней сметаной и свежей зеленью разошёлся вмиг, хотя Галина брала «с запасом в дорогу». Но под сметанку и молоко он так хорошо зашёл, что иссяк весь. Поев, решили ещё чуток передохнуть. Сергей лёг на спину и, глядя на облака, произнёс:
– Вот ведь летит по небу такая красотища. А по сути- то, пар из чайника – то же самое. А как красиво.
– Ну, дядя Серёжа, Вы как будто облаков не видели, – произнесла Екатерина, которая, убравшись после «пикника», разлеглась рядом. – Облака, небось, везде одинаковые. Вот горы и море я никогда не видела, а облака – они везде облака.
– Может, ты и права, Катерина. Но никогда не устаю смотреть на этот изменчивый мир паровых кучеряшек.
– Ого! Да Вы – поэт! – Катя, смеясь продолжила: -Надо было в писатели идти, а не в шофёры
– Ну, так надо было тогда учиться. А я после школы сразу в военкомат пошёл. Ну, на меня посмотрели, сказали: десятилетка есть, математика отлично, вот и иди в артиллерию. А там уже определили в корректировщики. Вот так и попал я уже зимой сорок второго на Сталинградский фронт. Постепенно из корректировщиков перешёл в разведку. Вот и все мои «университеты». Я на шофёра-то уже после войны учился. Учился и работал одновременно. Потом женитьба, надо было «ячейку общества» обустраивать. Потом вот всё сначала в Омске начинать. Короче, некогда мне было в писатели. Так, журнальчики научно-популярные почитываю, чтобы в теме быть быстротекущего века.
– Да уж. Война понаделала дел… – вошла в разговор Галина. – Ну, что, поедем дальше?
– Да, пожалуй… – с лёгким покряхтыванием Сергей поднялся, отряхнулся и пошёл к машине.
Тюмень в это время активно строилась. Но, стоило съехать за пределы недавно благоустроенных районов, и запросто можно было утонуть в грязи. Поэтому путешественники, не пытаясь срезать путь, проехали через центр и по Московскому тракту покатили в сторону Свердловска.
– Надо же, какая хорошая дорога у них тут, – проговорила профессорша, глядя в окно.
– Ну, это просто она новая. Её в шестьдесят втором только до границы со Свердловской областью довели. Там, в районе Тугулыма, будет участок так себе. Но потом, до самого Свердловска, хороший асфальт. Тоже кстати недавно проложили некоторые места. А первый раз я по ней ехал ещё в пятидесятом. Вот тогда это было приключение, я вам скажу.
– А далеко до Белоярского осталось? – поинтересовалась Катя.
– Ну, думаю, часа за четыре доберёмся. Часиков в семь, я надеюсь, будете уже в гостях.
Это сейчас дорога Тюмень – Екатеринбург – настоящая автотрасса практически на всём протяжении. А в то время это была самая обычная дорога с одной полосой в каждом направлении. Кроме того, она была сильно загружена транспортом, да ещё проходила через множество населённых пунктов. Много мест с ограничениями скорости, регулярные запреты на обгон. Всё это аккуратного Сергея задерживало. Но, в целом, озвученный им график соблюдался. Правда, в районе Тугулыма произошло небольшое приключение.
Дорога пролегала сквозь лес, вплотную подходивший к полотну. И вдруг Сергей довольно резко остановился, свернув на обочину, и вышел. Обошёл машину и, наклонившись к окну, сказал:
– Выходите, привал.
– А что-то случилось? – задала вопрос Катя, выходя из машины, и тут же увидела заднее спущенное колесо: – Вот ничего себе! Это надолго?
– Да нет. Я сейчас просто запаску поставлю, а перебортую уже в Белоярском. Там всё равно остановимся надолго.
Как только Сергей вытащил запасное колесо и домкрат, возле них тормознул «Москвич» с компанией молодых людей в салоне. Пассажиры с правой стороны машины высунулись в окна, разглядывая наших путешественников. Водитель, выглянув поверх крыши своей машины, крикнул:
– Эй, шеф! Помощь нужна?
– Да не, ерунда, сам справлюсь – ответил Сергей.
– Ну, тогда пока! – дверь захлопнулась, и «Москвич» покатил дальше.
В начале восьмого путешественники подкатили к Белоярскому. Сергей довольно быстро нашёл дом подруги Галины. Та уже гуляла по двору, нетерпеливо поджидая гостей. Радостные объятия и первая буря чувств. Всё было так обильно, что Камнеедов едва дождался, когда он смог вставить:
– Галина, Вы выгружайтесь, а я поеду – найду место ночёвки.
Начались бурные дебаты. Зинаида ни в какую не хотела отпускать никого ночевать вне дома. В конце концов договорились на промежуточный вариант. Сергей, пока не совсем поздно, вернётся и снимет себе койку, чтобы выспаться. А потом подъедет сюда ужинать. А утром, часиков в десять (подруги довольно быстро согласились, что рано не лягут), он заедет за ними, позавтракает со всеми – и только тогда их всех отпустят.
Сергей, выгрузив дам, вернулся в ту часть города, что шла вдоль трассы. Опытным глазом он быстро наметил небольшой домик, возле которого на скамейке на самом видном месте сидела пожилая женщина.