В гэгах-ирреалисах нарушаются законы объективной реальности. Персонажи живут в гиперболизированном мире. Перевертыши строятся на том, чего в действительности нет и не может произойти.

Приведем примеры гэгов-ирреалисов.

Мультфильм режиссера И. Фрилинга «Нырнуть с трамплина». Кролик Багз Банни объявляет собравшимся на шоу зрителям о смертельном номере – прыжке в воду с невероятной высоты, который должен выполнить Бесстрашный Флипп. Но Флипп задержался в дороге. Он сможет приехать только на следующий день. Разгневанный зритель Йосемит Сэм заставляет кролика исполнить смертельный трюк. После многочисленных падений с высоты в силу разных хитрых уловок кролика Йосемит Сэм наконец связал Багза Банни и поставил его на край вышки. Теперь, когда он перепилит доску, Багз уже никуда не денется и исполнит смертельный номер (контента). Однако, вопреки законам реальности, доска не падает. Рухнула вышка, и Йосемит Сэм в очередной раз свалился с высоты. Багз Банни остается невредимым (инверта).

Конечно, в мультфильмах возможно все. Но и в художественных фильмах можно использовать гэги-ирреалисы. Вспомним фильм режиссера Леонида Гайдая «Самогонщики». Подвыпивший Трус несет бутыль с самогоном и проваливается в открытый подпол. Бывалый и Балбес подбегают «к месту происшествия», но не видят его (контента). Однако через мгновение Трус, вместо того чтобы вылезть из подпола, абсолютно невредимый спускается с чердака. Как ни в чем не бывало он подходит к друзьям и интересуется, что они высматривают в подполе (инверта). Естественно, такое не может случиться в действительности, но, согласитесь, такой неожиданный поворот вызывает смех. В этом же фильме есть еще один гэг-ирреалис. Балбес мчится на лыжах и налетает на дерево. В следующем кадре он останавливается и оборачивается назад. Следы от лыж на снегу показывают, что он проехал сквозь дерево. Балбес в недоумении. Нереально, но смешно. Посмотрим гэги-ирреалисы автора этой книги.

«Рассвет»

«Финансы»

Однако гэги-ирреалисы необходимо правильно дозировать. Сплошная череда гэгов абсурда притупляет восприятие: перевертыши перестают быть неожиданностью для зрителя.

Гэги-алогизмы

В гэгах-алогизмах нарушаются законы и правила логики: поведение персонажей выходит за рамки общепринятых норм, но не противоречит физике нашего мира. Все невозможное, ирреальное можно отнести к алогизмам, так как нарушается логика реальности, однако не каждый алогизм можно отнести к ирреалису.

Фильм Сергея Овчарова «Нескладуха» начинается с двух гэгов-алогизмов, которые только в совокупности создают образ абсурдного мира, где любая нелепость является нормой. Сначала на среднем плане мы видим русского крестьянина, который идет с лукошком и сеет зерно (контента). Камера отъезжает и выясняется, что он не в поле, а бредет по реке (инверта). Первый гэг не нарушает законы объективной реальности. Если вырвать гэг из контекста общего содержания, то нелепость в поведении персонажа можно объяснить «белой горячкой» или сумасшествием; больных людей с алогичным поведением можно увидеть и в реальности. Во втором гэге нам показывают трех мужчин, сидящих на ветках дерева. Каждый из них рубит топором сук, на котором сидит (контента). Камера панорамирует вниз, и мы видим еще двоих мужчин, которые пилят это дерево (инверта). Несмотря на алогичное поведение персонажей, законы физики они не нарушают. А вот если бы дерево свалилось, а они продолжили сидеть на ветках, тогда бы это был гэг-ирреалис.

Рассмотрим гэг-алогизм из фильма Эцио Греджо «Молчание ветчины» (1994). Ранним утром агент Джо Ди Фостер (Билли Зейн) подтягивается на ветке дерева. Упражнение персонаж выполняет на среднем плане, он не показан во весь рост (контента). Но в следующем кадре на общем плане мы видим агента, который стоит на газоне далеко от деревьев и держит в руках обломанную ветку (инверта). В сцене ничего сверхъестественного – просто алогизм. Автор книги приведет в пример свои гэги-алогизмы.

«Аристократ»

«Клининг»

«Шутник»

Реалистические гэги

Бастер Китон, когда работал в период немого кинематографа, называл гэги абсурда «невозможными гэгами», а реалистические гэги – «естественными». В реалистических гэгах законы объективного мира не нарушаются. Логика в поведении персонажа может быть несущественно нарушена в связи с его характером и образом мышления, однако мир, в котором он живет, подчинен законам физики.

Приведем примеры реалистических гэгов. Фильм Чарли Чаплина «Праздный класс» (1921). Граф-алкоголик получает записку от жены, которая ушла от него. В записке говорится, что она вернется только тогда, когда он прекратит пить. Граф поворачивается спиной к зрителю, берет фотографию жены и смотрит на портрет с грустью. Склонив голову и вернув рамку с фотографией на место, герой картины начинает трястись так, что у зрителя складывается впечатление, что граф разрыдался (контента). Но когда граф поворачивается лицом к зрителю, мы видим, что он на самом деле не рыдает, а усиленно взбалтывает алкогольный коктейль, который с удовольствием выпивает (инверта). Посмотрим реалистические гэги автора этой книги.

«Артист»

«Война»

Квазиреальные гэги

Некоторые гэги нельзя отнести однозначно к абсурдной или реалистической форме. Все дело в сказках. Летающая ступа Бабы Яги не удивит ни сказочных героев, ни зрителей. И дети, и взрослые знают – в сказках все возможно, а следовательно, там нет ничего алогичного или ирреального в восприятии читателя или зрителя. Сказки не абсурд и не реальность – это условная «как бы» – реальность, в которой все сверхъестественное мы принимаем за норму. Таким образом, в квазиреальных гэгах действуют герои разных, как народных, так и авторских сказок, и обыгрываются сказочные детали. Автор книги приведет примеры своих квазиреальных гэгов.

«Вторжение»

«Босс»

«Пожарник»

«Авиатор»

Разобравшись с формами, переходим к видам гэгов. Гэги бывают визуальными, вербальными, визуально-вербальными и звуковыми.

Глава 3
Виды гэгов: визуальные гэги

Визуальный гэг строится на действиях с использованием разных деталей, исключая любые речевые конструкции. Несмотря на то что визуальный гэг пришел из ранних комических картин немого кинематографа, он до сих пор является отличной начинкой для комедий и анимационных фильмов. Посмотрим несколько визуальных гэгов автора этой книги.

«Ведьма»

«Не техасская резня»

Визуальный гэг состоит из двух основных элементов: действие и деталь.

В связи с тем, что элементы можно сопоставлять и складывать как составные части контенты и инверты в разном соотношении, задавая разнообразные комбинации для создания визуального гэга, мы будем называть их слагаемыми. Чтобы разобраться, как работать над созданием визуального гэга, используя разное сочетание основополагающих элементов, мы выделим основные конфигурации, которые получаются в результате сопоставления и сложения слагаемых в соответствии с заданной формулой гэга.

Напомним формулу гэга: C + I = G

C (contenta) – контента – заявленное содержание первой части гэга (элементы, подлежащие «разрушению»);

I (invert (ere) – инверта – содержание второй части гэга, которая является неожиданным поворотом («разрушающие» элементы, «перевертыш»);

G (gag) – гэг – двухчастная конструкция шутки, в основе которой заложен эффект неожиданности.

КОНФИГУРАЦИИ ГЭГОВ

(Комбинации слагаемых по формуле гэга)

Здесь ничего сложного нет. К каждой конфигурации мы приведем примеры из разнообразного числа зарубежных и отечественных кинокартин и мультфильмов с соответствующим анализом содержания сцен с гэгами.

1. Первая конфигурация:

С (действия) + I (действия) = G

В данной конфигурации визуального гэга слагаемыми являются действия персонажей. Любые детали, а если быть точнее, конкретные материальные предметы, которые могут обыгрываться, исключаются. В такой конструкции действие – содержание контенты – «разрушается» противоположным действием – слагаемым инверты.

Первая конфигурация визуального гэга встречается не так часто. Дело в том, что действия в гэгах в большой мере крепко-накрепко взаимосвязаны с определенными деталями. Вспомните ранее приводимые нами гэги из фильмов Чарли Чаплина «Иммигрант» и «Праздный класс». В первом случае зрители думали, что человеку плохо из‐за морской болезни, а оказывается, он рыбу ловил. Во втором случае мы решили, что граф разрыдался, когда узнал об уходе жены, но выяснилось, что он взбалтывал коктейль. Попробуйте оторвать детали от основного действия, и вы увидите, что ничего не получится.

Однако такие гэги, где слагаемыми контенты и инверты являются только действия, а детали (то есть предметы, которые могут обыгрываться) исключены из конструкции, все же встречаются. Фантазия не имеет границ: вероятно, кто‐нибудь из наших читателей с недюжинным талантом комедиографа придумает много визуальных гэгов, исходя из сложения одного и того же слагаемого – действия.

Представьте себе следующую сцену. Маленького роста, худенький мужчина противостоит своему антагонисту, который в три раза его больше – и шире, и выше. В кульминационный момент протагонист подпрыгивает и ногой бьет в грудь противника. Но злодей даже не покачнулся. Однако, замахнувшись на коротышку, чтобы нанести ответный удар, громила вдруг отлетает в сторону и падает. Удар дошел до злодея не сразу, а с опозданием.

В данном гэге-алогизме персонажи не использовали ни одного предмета – только чистое действие. В фильме Чарли Чаплина «На плечо» (1918) есть сцена, немного «недотянувшая» до гэга с конфигурацией: «действие + действие». Блиндаж, где ночевали солдаты, затопило из‐за проливного дождя. Утром, сидя на кровати по пояс в воде, Чарли сначала растирает ступню правой ноги, а потом берется за массаж левой. Но левую ступню он не чувствует. Чарли, испугавшись, что нога онемела, начинает усерднее массировать ногу. В этот момент спящий в воде сержант (Сидней Чаплин), который лежал рядом с Чарли, просыпается и отдергивает свою ногу от его рук. Конечно, мог бы получиться гэг, но в кадре изначально видно, что Чарли теребит чужую ногу.

Однако, несмотря на отсутствие гэга, сцена получилась смешной. Чарли Чаплин акцентировал внимание не на неожиданности для зрителя – на том, что необходимо для гэга, – а на неожиданности для главного героя. Зритель видит ошибку Чарли и смеется над его реакцией и действиями.

Данную конфигурацию визуального гэга мы можем встретить в мультфильме режиссера Чака Джонса «Багз Банни и три медведя» (1944). Три голодных медведя – папа, мама и их сынок переросток – заманили к себе домой кролика, чтобы его съесть. Когда Багз Банни прилег в кровать их сыночка, они все трое запрыгнули на него и стали колошматить (контента). И вдруг камера панорамирует вправо, и мы видим, что кролик спокойно стоит в стороне от возни медведей и грызет морковку (инверта).

Этот же тип конфигурации визуального гэга мы можем найти в фильме Леонида Гайдая «Кавказская пленница» (1966). Помните, персонаж Балбес (Юрий Никулин) лежит на кровати, вытянув ноги перед Трусом (Георгий Вицин)? А потом он протягивает руку к правой ступне и чешет ее, даже не приподнявшись. Выглядит это как будто у него или очень длинная рука, или она у него каким‐то образом может растягиваться. В этой сцене мы увидели отличный гэг-ирреалис, построенный на чистом действии.

Анимационный сериал «Симпсоны», 4 сезон, 22 серия «Сокращение Красти». В этой серии Клоун Красти растолстел. Симпсоны берутся помочь ему похудеть. После серии разных физических нагрузок мы видим в отражении зеркала клоуна с голым накаченным торсом. Но Красти опускает руки, и весь рельеф накаченных бицепсов и пресса перетекает вниз, превращаясь в большой толстый живот.

«Симпсоны», 20 сезон, 9 серия «Лиза – королева драмы». Лиза Симпсон и ее подруга Джульета, сбежав от родителей, оказались в плену у местных хулиганов. Один из них – большой и лысый Керни Ззизвитч, который должен был присматривать за девочками, проникся рассказом об их вымышленной стране Равноправии. Керни выпускает пленниц из клеток, чтобы с удовольствием послушать продолжение истории. Лиза читает вслух сказочный роман, который она написала совместно с Джульетой. Когда Джимбо и Дольф вернулись, они отобрали и подожгли тетрадь. Хулиганы предстали в глазах Керни мерзкими гоблинами. Ззизвитч в гневе превращается в дракона и набрасывается на них. Гоблина Джимбо он бьет лапой, а гоблина Дольфа, обмотав хвостом, стукает головой об пол. Но реальность возвращается, и мы видим, что не дракон бьет двух гоблинов, а Джимбо и Дольф бьют по блаженному лицу Керни Ззизвитча. Как видим, во всех этих трех сценах не было задействовано ни одного предмета, конструкция гэга состоит только из действий. В завершение разбора первой конфигурации автор этой книги покажет вам свой визуальный гэг с конфигурацией С (Действие) + I (Действие).

«Ученый»

1 часть гэга

2 часть гэга

2. Вторая конфигурация:

С (действия и детали) + I (действия и детали) = G

Вторая конфигурация является одной из самых распространенных. Во второй конфигурации действия и детали взаимосвязаны и являются основными слагаемыми контенты и инверты. Необходимо во всем разобраться наглядно, поэтому приведем примеры.

Гэг из фильма Чарли Чаплина «Искатель приключений» (1917). Беглый каторжник Чарли спасает сразу троих тонувших – молодую девушку (Эдна Пёрвиэнс), ее мать (Марта Голден) и жениха девушки (Эрик Кемпбелл). Чарли наливает спиртное для матери девушки и поит ее, чтобы она отогрелась и пришла в себя. Жених видит это и притворяется бесчувственным, ожидая, что и его угостят (контента). Чарли поворачивается к мужчине, приподнимает его голову, кладет к себе на левое колено, наливает спиртное в стаканчик и… выпивает сам (инверта).