На старом месте трупа не было. Ден почувствовал, как у него шевелятся корни волос. Неужели труп «ожил» и сбежал? Этого не может быть… Ден продолжал поиски и наконец нашел жалкие остатки трупа, обглоданного какими-то ночными хищниками. Ими же труп, очевидно, был перетащен в другое место. Ден посмотрел на то немногое, что осталось от итальянца. Теперь уже решительно нельзя было узнать, кому принадлежит труп. Ден начал осматривать выше лежащие скалы, освещая их своим фонарем, и наконец нашел в узкой расщелине голову Маручелли. Если бы Ден нашел алмаз величиной с эту голову, то он, наверно, обрадовался бы не больше. Хэрвуд долго осматривал мертвую голову.
– Будем рассуждать логично, – громко говорил он, опасаясь за свой разум. – Маручелли мертв. Я только что убедился в этом еще раз. Маручелли поет по радио. Двух Маручелли быть не может. Следовательно… я с ума сошел. Мне почудился голос Маручелли… Просто нервы развинтились. Завтра, наверно, никакого пения Маручелли я не услышу.
Ден вернулся к себе и лег спать. Но он почти не спал до утра. Необъяснимая загадка мучила его. Он не мог уехать, не разрешив ее.
Утром с волнением уселся он за радиоприем. Но все было как обычно. Вервэр считал, отчетливо произносил имена, говорил фразы. Пения не было.
Что-то будет вечером? – с волнением думал Ден. И его волнения были не напрасны. Как и вчера, радиопередача закончилась пением. Маручелли пел свою песенку: «Я пел, когда на свет родился».
Ден готов был завыть, как зверь. Эта песня мертвеца сводила его с ума.
– Надо пойти в Кимберлей и выяснить все, – в десятый раз говорил он, но не шел, боясь встретить там живого Маручелли.
Пение Маручелли в несколько дней сделало из Дена действительно ненормального человека. Он начал заговариваться. Глаза его ввалились и лихорадочно блестели, волосы растрепаны, костюм в беспорядке.
На пятый день Хэрвуд явился к начальнику полиции и сказал ему:
– Мистер! Я не верю ни в черта, ни в бога, ни в бессмертную душу.
– Я полагаю, мистер, что это должно больше интересовать местного священника, чем меня, – ответил начальник полиции.
– Алло, слушайте, слушайте! – продолжал Хэрвуд. – Я не верю. Но он верил.
– Кто он?
– Итальянец, которого я убил.
Начальник полиции насторожился.
– Не совсем убил, но все же виновен в его смерти. Видите ли, я не верю во всю эту чертовщину, а он верил. Он говорил мне, что если труп человека остается непогребенным, то душа мертвеца ходит по свету и пугает добрых людей. Так вот, Маручелли верил этой чепухе, и потому он поет после смерти и своим пением довел меня до сумасшествия. Он еще при жизни пел:
Когда умру, то песнь мою
Еще я громче запою.
Но я не понимал, что это угроза… А он действительно поет. Вы знали Маручелли? Слыхали его пение?
Начальник полиции кивнул головой. Он уже терял интерес к показаниям Хэрвуда, считая его невменяемым.
– Что же вы хотите? – спросил начальник Дена.
– Я загубил человека и должен понести наказание. А Маручелли надо похоронить, и пусть поп отпоет на его могиле панихиду. Маручелли верил во всю эту чепуху, и тогда он перестанет мучить меня своим пением.
По отрывочным разговорам начальник полиции наконец восстановил всю картину преступления. По-видимому, Ден Хэрвуд в самом деле убил итальянца и после этого сошел с ума.
– Когда же вы слышите пение Маручелли?
– В радиоприемник. Можете послушать сами.
Но начальник полиции сначала захотел освидетельствовать место преступления. Слова Хэрвуда подтвердились. Обглоданный скелет и сохранившаяся голова Маручелли с проломленным теменем были найдены.
– Ну, теперь послушаем пение мертвеца, – с иронией сказал начальник полиции.
Но ирония его сменилась величайшим изумлением, когда он действительно услышал по радио пение Маручелли. Эта песенка была знакома всем.
– Действительно… занятно, – сказал начальник полиции.
– Едем ко мне! – предложил он, быстро поднимаясь от радиоприемника и снимая наушники.
В автомобиле начальника Хэрвуд приехал в полицию. Начальник кивнул полисмену, и тот занял место у двери.
– Садитесь! Я сейчас поговорю с Вервэром по телефону.
Начальник начал говорить, а Ден стоял и с величайшим напряжением слушал реплики начальника, желая понять по ним смысл разговора.
И вдруг начальник громко и раскатисто расхохотался. Этот смех почему-то очень не понравился Дену.
Начальник положил трубку телефона и, повернувшись к Дену, сказал: