Молодой очкарик со скудной бородкой мило общается с горбатой мадам в длинной темно-синей юбке. Пара с ребенком прикрепили того ремнями к креслу и заткнули ему рот, а сами бурно обговаривают предположительные траты. Мужичок с пивным животиком нашел себе брата-близнеца – по крайней мере, с таким же животиком – и теперь они оторваться друг от друга не могут за обсуждением рыбалки.
Процесс не был быстрым – компания действительно хорошо запряталась. Я сбился со счета, сколько раз мной был выбран неверный путь, а не те люди крутили пальцем у виска, предлагая обратиться за психиатрической помощью.
Нервная девчушка, накачанная транквилизаторами, пришла в себя и уже успела ужраться текилой. Только что она пробежала вдоль салона в туалет, заблевав множество кресел по пути.
Но, в конечном итоге, у меня получилось, и я вышел на организаторов. И да, это не было простым любопытством.
Убирать за девчушкой никто не стал. Во-первых, какая разница, если самолет и так разобьется, а рвать будет добрую половину летящих, а во-вторых – стюардессы сами были заняты выпивкой и общением. Когда я попросил очередную порцию бурбона, ко мне подошла та самая, что зевала в начале полета и выключала свет. Она осмотрела меня сверху вниз, прикусила нижнюю губу, нацедила напитка мне и себе и вдруг – прыгнула мне на коленки.
Я был подавлен и неудовлетворен. Ангедония. Апатия. Астения. Еще много других неприятных и невеселых слов на букву “А”. Мне было крайне постыло, и я подумывал расстаться с жизнью.
Она выпивала, сидючи на мне, как на табуретке, и вела непринужденную беседу – ту самую, что никогда не перескажешь за неимением в ней хоть какого-нибудь содержимого. В какой-то момент мне надоел ее бубнеж, и я крепко схватил ее за задницу.
Жизнь для меня ничего не стоила.
Стюардесса отвесила меня жирную пощечину и игриво заявила:
– У меня вообще-то муж есть!
Встала с колен и наклонилась к моему лицу, посмеиваясь:
– Пока что!
И ускакала к подружкам.
А если жиз�