Кормак одобрительно закивал головой. У Павла же ёкнуло сердце: разговоры про Круг и злых ведьмаков всегда пугают его. Перспективы в будущем окунутся в этот страшный мир, вызывают в нём тревогу, что уже проникла в его мысли и сны. Имя Маркуса вызывает в нём смешанные чувства. Ему не объяснили всех деталей, он лишь понял, что это именно Маркус (тот самый приятный человек из магазина, который подарил ему его любимые книги) навредил Соломону. Тогда Маркус оставил о себе хорошее впечатление, а сейчас вот как всё обернулось.
Взрослые продолжили обсуждение интересных только им тем, а сам мальчик стал утомляться. Пара минут и вот он уже из-за всех сил противится коварному сну.
– Я дома! – послышался из холла голос Киры.
Павел встряхнул дремоту, и первым бросился на встречу к чародейке.
– Гости уже приехали, – сообщил он ей.
– Замечательно, – улыбнулась радостная Кира. Она погладила его по голове, отдала ему своё пальто и, заглянув в зеркало, поправила свои волосы.
Все вышли её встречать. Соломон всех представил. Кормак первым с почтением поздоровался с чародейкой, кажется, он уже очарован ею. Аврора настороженно украдкой рассмотрела Киру, но в её глазах читается вовсе не интерес, а некая слабая форма зависти.
– Очень рада знакомству, – отозвалась Аврора, не зло, не весело, а как-то смущённо и совсем безрадостно.
– Не иначе ей Монька приглянулся? – шёпотом проговорил себе под нос стоящий рядом с Павлом лепрекон.
За ужином Кира познакомилась с Евой. История несчастной женщины в своё время глубоко тронула чародейку. Кира почти сразу стала центром внимания. В развитых навыках общения ей не откажешь, умеет она растопить лёд и расположить к себе человека. Даже Ева оживилась и позабыла про свою усталость.
Утром после завтрака Соломон сообщил, что к ним ненадолго заедет Эммануэль и ровно в половине десятого тот показался перед их дверью. Павел как самый шустрый влетел в коридор, радостно отворил дверь. Они поздоровались, мальчик взял у гостя папки с бумагами, выслушал поздравления в свой адрес.
– Я одиннадцатого числа буду в рабочей командировке, но обещаю, что найду время позвонить и поздравить тебя. На подарок тоже можешь рассчитывать.
Вдруг из гостиной вышла Аврора, и чародей замер в удивлении.
– Здравствуйте, – пролепетал Эммануэль.
Павел сообразил, что нужно делать.
– Это Аврора, наша гостья, – представил он её.
– Аврора? – с придыханием переспросил чародей. – А я Эммануэль, очень рад знакомству. О Кормак привет. Не ожидал тебя здесь увидеть.
Оборотень радостно поприветствовал Эммануэля, однако тот не в силах отвести глаз от девушки, что стоит рядом. Сама Аврора равнодушна к Эммануэлю.
– Доброе утро, – произнёс Соломон, прекратив беседу в коридоре.
Чародей и ведьмак ушли в библиотеку, Павел увязался следом. Бумаги легли на рабочий стол Соломона и сразу зашелестели. Перьевая ручка заскребла по листам, под энергичное обсуждение деловых вопросов. Мальчик здесь уже давно и много уже узнал, потому он частично понимает, о чём идёт речь. «Добыча», «реализация», «инвестиции» – он всё это уже много раз слышал, но вникать не хочет. Ему просто нравится сидеть рядом с ними, когда Эммануэль приходит.
– Пресса меня донимает, просят интервью, – чуть позже пожаловался гость.
– «Без комментариев» или «Я не уполномочен обсуждать это».
– Да я знаю, так и говорю, но они не отстают, надоели уже. О Оклус привет! Ты мне кофе принёс? Спасибо тебе дружище.
Лепрекон удалился. Эммануэль устало вздохнул, опустился на диван, погрузился в размышления и помрачнел.
– Чего хмурый такой? – спросил ведьмак, чиркая ручкой по листу.
– Всё думаю о той девушке, что мы нашли. Из головы не лезет.
Павел прислушался.
– Я звонил Энни, она вылечит её, – спокойно отозвался отец.
– Да-да, – чародей сокрушенно опустил голову. – Просто жалко мне её, совсем ещё молодая, вся жизнь впереди. Энни сказала, что её глаза…
– Будут исцелены, – опередил его ведьмак.
– Надеюсь. Но она же ещё память потеряла. Считай жизнь начинать сначала. Представляешь у неё бледно-голубые волосы, не крашенные, а от рождения такие. Такая стройная, хрупкая. Как вспомню её окровавленное и изуродованное лицо, так внутри всё взрывается от жалости и гнева.
– Те, кто сделал с ней это, уже кровью ответили за своё преступление, – твердо заверил Соломон. – Больше ей никто не навредит. У неё весьма интересная сила, уникальная, но и без этого я бы её без защиты не оставил.
Эммануэль с восхищением и благодарностью посмотрел на Соломона. Они замолчали. Мальчик так и не понял, о ком шла речь, но удержался от вопросов, подозревая, что ему всё ровно не ответят.
– Есть ещё один вопрос, который рано или поздно придётся решать, – безрадостно начал Эммануэль и сразу поймал на себе взгляд ведьмака. – Что будешь делать с Гордираком?
– После решу. Сейчас ещё много эмоций, – сухо отозвался ведьмак.
Через полчаса Эммануэль уже в приподнятом настроении покинул их дом.
Весь последующий день, так же как и предыдущий тихо и без потрясений прошёл за нескончаемыми разговорами. Следом за ним наступил новый (столь же солнечный) день и им вновь предстоит встречать гостей. Все беззаботно веселы – все кроме мальчика. Старый Уильям очень ему нравиться. Если бы старый ведьмак приехал в одиночестве, мальчик бы не мучился.
Ради новых гостей ужин решено отложить на час позже, чтобы сразу с порога проводить почтенного ведьмака к столу. Соломон, устроив себе выходной, с утра занял себя общением с гостями из Ирландии. Его основным собеседником стала Аврора. Они без устали говорят на разные темы, будто снова знакомятся. Девушка с большим энтузиазмом рассказывает и спрашивает. Задумчивый Павел, сидя у окна, прекрасно видит, как приятна ей компания его отца и догадывается, как много для неё значит его присутствие.
Время подошло к ужину. Кира пришла с работы и сразу отправилась помогать Оклусу в столовой. Аврора вдруг снова стала немногословной. Соломон в одиночестве расхаживает по первому этажу. Все остальные собрались в библиотеке. В этот раз Павел никого не выглядывает, делая вид, что читает книгу, хотя ещё не одной страницы не перевернул. Сидит, молчит, да сам себя накручивает.
В темноте за окном блеснул свет фар. У мальчика ёкнуло сердце.
– Павел ты чего сидишь-то? Беги скорее гостей встречать, – настойчиво сказал Кормак. – Тебя там ждут.
Ничего не поделаешь. Павел встал с кресла, прошёл к книжной полке, поставил книгу, поправил на себе кофту и брюки и пошёл в холл. Миг спустя услышал громкий задорный голос старого ведьмака и с внезапной улыбкой забыл про печаль. Соломон и Кира уже стоят в коридоре лицами к входной двери и улыбаются кому-то. Отец наклонился, пожал чью-то протянутую руку.
– Здравствуй Павел! – весело пропел старый ведьмак, когда мальчик встал рядом с отцом.
Мальчик немедля ни секунды приблизился к почтенному гостю, уважительно поздоровался, выполнив чародейское приветствие. С улицы послышались шаги, приоткрытая дверь распахнулась. Он поднял глаза и увидел её. Высокомерная девочка, не испытывающая к нему ни капли уважение, одним лишь враждебным взглядом режет как по живому. Но до чего же она прекрасна.
В горле его разом пересохло, глаза заворожённо уставились на неё. Каждое её движение преисполнено нечеловеческим изяществом. Элис поздоровалась с Соломоном и Оклусом, познакомилась с Кирой, а после ей и её деду представили гостей из Ирландии. Кормак, знакомясь с почтенным ведьмаком, оробел как мальчишка, тот в ответ приветливо посмеялся, чем снизил градус напряжения. Вдруг Элис изящно прислонила палец к носу. Кормак заметив это оторопел.
– Ой, простите за медвежий запах, – смущённо обронил оборотень.
– Не стоит извиняться уважаемый, вы не пахните, – сразу заявил Уильям.
Павел бросил недовольный взгляд в сторону девочки, а той всё ровно. Аврора с почтением отнеслась к гостям. Уильям сразу понял, что она из иного мира и задал ей пару вопросов.
– Ох, так вы та девушка, что путешествовала с Николаем? Я виделся с ним не так давно, внучка моя не даст мне соврать. Он рассказывал мне о вас. В детали он не вдавался, но с чувством говорил о вашем путешествии.
Аврора несказанно обрадовалась.
– Позже всё обсудим, обещаю вам, я ничего не утаю, – улыбаясь, ответил Уильям на последующие вопросы девушки.
Увидев Еву, старый ведьмак удивился, а затем нахмурился. Он смотрит на неё, словно видит то, что другие видеть не могут.
– Вижу, без злых духов здесь не обошлось. Чувствую, что связанны вы с неким предметом, которого больше нет.
Даже Соломон удивился такой догадливости. А Кормак замер на месте с раскрытым ртом и восхищённо уставился на умудрённого ведьмака.
– Голубушка ты не забыла поздороваться с Павлом?
Мальчик сразу занервничал. Лицо девочки непроницаемо спокойно, однако ноздри расширены, глаза рассержены, хотя смотрят в пол.
– Привет, – ледяным тоном поздоровалась она, не глядя на него.
Доброты в этом слове не чувствуется, но в его душе словно праздник. За эти месяцы он успел позабыть, как звучит этот прекрасный голос, и сейчас невольно корит себя за это. Единственная надежда на изменение в её отношении к нему после нового года погасла как спичка в дождливый день.
Взрослые молчат. Уильям не сводит взгляда с внучки. Кира с интересом рассматривает девочку.
– Я бы хотела руки помыть перед едой, – обратилась Элис к хозяину дома.
– Чувствуй себя, как дома, – приветливо отозвался Соломон.
– Дедушка, тебе, наверное, тоже хочется руки помыть.
Вдруг руки Уильяма вспыхнули магическим пламенем и тотчас потухли – огонь уничтожил микробы. Ответ девочка сочла исчерпывающим.
– Моя прежняя комната ещё свободна? – поинтересовалась она, сняв пальто.
– Разумеется, – ответил хозяин. – Павел отнесёшь пальто Уильяма?
Мальчик кивнул, приблизился к креслу-каталке. Элис прошла мимо них, сама направилась к гардеробу. Мальчик получил в руки пальто Уильяма, зашагал следом.
– Всё нормально? – тихо прозвучал голос отца за его спиной.
– Да, – безрадостно ответил Уильям. – Простите нас за это. Просто она злится на меня, позже объясню причину.
Мальчик вошёл внутрь тесного гардероба, не поднимая взгляда на девочку, быстро схватил свободные плечики и заторопился, чувствуя себя крайне неловко рядом с ней. Вышли почти одновременно. В холле гостья разгладила свою белую кофту. Кратким взглядом он заприметил на ней подаренный им кулон. Внутри него шевельнулось что-то похожее на восторг.
– Павел проводи гостью, – велел ему отец, который в одиночестве ожидает их у коридора. – Времени у вас пять минут.
Девочка поправила манжеты на кофте и вдруг воззрилась на Павла. Как всегда смотрит она на него как на пыль под ногами. Он нашёл в себе смелость, решительно встретился с ней взглядом, но вскоре не выдержал напряжения и отвёл глаза.
– Пошли, – снисходительно произнесла она и стремительным шагом взметнулась по лестнице.
Он бросился следом. Ему очень не понравилось то, как она смотрела на Кормака и Аврору. Вроде бы ничего такого, они сами даже не заметили, но всё же неприятный осадок остался на душе. Элис вихрем влетела в свою спальню, убедилась, что всё точно так же как было с момента её отъезда и, успокоившись, направилась в свою ванную-комнату. Он не решился переступить через порок. Постоял несколько секунд, потом вспомнил, что ему тоже нужно вымыть руки и тишком пробрался к себе. Свет зажигать не стал, дверь оставил не запертой.
Мигом вымыл руки, вышел и тут же замер в изумлении – Элис стоит посреди его спальни, острым взглядом оглядывает комнату, в которой раньше не бывала. Он потерял дар речи и интуитивно закрыл за собой дверь. Глаза девочки обежали полкомнаты, остановились на маленьком огоньке в миниатюрной печке, что сонливо отгоняет полумрак, неспешно поедая паленья.
– Что это? – спросила она, явно понимая, что смотрит на непростой огонь.
– Ингвиомер, мой фамильяр. Огненный дух, но он ещё слабый.
– Откуда?
– Из леса ирландского.
Ей такой ответ не понравился. Безмолвствуя, она подошла к столу у окна посмотрела на открытую книгу – по лицу видно она с первой строки поняла, о чём текст. Затем она обнаружила лежащую рядом раскрытую тетрадку, что он забыл убрать, пробежалась глазами по страницам и осуждающе покачала головой.
– И чему ты научился за прошедшее время? – с фальшивым интересом и нескрываемым чувством превосходства осведомилась она.
– Ничему, – буркнул он, предчувствуя западню.
– Чего и следовало ожидать, – ядовито и с наслаждением отозвалась она и вновь посмотрела на Ингвиомера, в глазах её сияет любопытство.
– Нас ждут, – несмело напомнил он.
Ни слова не сказав, она медленно развернулась и неспешно пошла прочь, на ходу продолжая осматривать интерьер. Мальчик подошёл к столу, с чувством обиды закрыл тетрадь, затем наполнил магией кольцо на своём пальце.
– Исулет да’вик, – тихо произнёс он, и тетрадка переместилась внутрь кольца.
Повернулся, посмотрел на гостью – она обомлела, замерла в дверном проёме с изумлением во взгляде.
– Что ты сделал? – сказала она тихим, но возмущённым тоном, словно он только что, прямо у неё на глазах совершил преступление.
– Убрал тетрадку. Она мне потом пригодится.
– Я сама вижу, – она нетерпеливо закатила глаза, словно он что-то глупое ляпнул. – Куда и как ты её убрал?
– Внутрь кольца. Там внутри собственно карманное измерение.
– Покажи, – властным тоном приказала она.
Он призадумался.
«Ладно, пусть посмотрит, у неё такого точно нет».
Снял кольцо с пальца, нехотя протянул ей. Она взвесила кольцо в ладони, покрутила, повертела, подозрительно прищурилась, пытаясь отыскать обман. Рассмотрев кольцо, она призрела внешний вид изделия, но оценила его свойства.
– Оно только это может?
– Нет у него много возможностей, но о них я тебе не скажу.
«Чтобы я не сказал, ты всё против меня вывернешь».
Элис зло усмехнулась, вернула ему кольцо, вышла вон. Обратно пошли порознь, безмолвствуя. Зашли в столовую. Девочка, судя по недовольному виду, поняла, что её снова усадят вместе с ним, но слова против не сказала и молча села на своё место. Павел с подпорченным настроением, столь же тихо устроился рядом. Вдруг почуял что-то, поднял глаза к молодой светловолосой женщине напротив. Сочувствующий взгляд Киры, говорит о многом. Мальчик не смог не улыбнутся ей.
Благодаря Уильяму и Кире за столом воцарилась непринуждённая атмосфера веселья. Каково же было всеобщее удивление, когда Уильям с высоты своих лет припомнил родителей Евы. Пожилая женщина начала обсыпать его вопросами и с каждым ответом глаза её всё больше наполняются радостью.
– Значит, это было до моего рожденья, – высчитала она. – Отец рассказывал нам об этом случае в поезде и странном человеке, что всех спас. Выходит это были вы? Он сам не верил в мистику, но тот случай вызвал у него много вопросов.
Наступила тишина. Про Аврору Уильям не забыл. От его слов рыжеволосая девушка словно бы ожила и в бодром настроении начала осторожно выспрашивать у пожилого ведьмака информацию о каком-то ведьмаке Николае. Получив ответы, она с облегчением засмеялась, словно бы тяжёлый камень упал с её хрупких плеч.
– Значит он прогнал того дракона. Я рада, что он цел и невредим, – ободрённая девушка посмотрела на Соломона.
– Когда в следующий раз он со мной свяжется, – вновь зазвучал голос старца, – я обязательно поведаю ему, что у вас всё хорошо моя дорогая, обещаю. Вы дороги ему Аврора, он сам мне об этом говорил.
Вкуснейший ужин закончился быстро, а вот темы не иссекают. На смену одному разговору затевается другой. Оклус, Кормак, Кира и Уильям говорят больше остальных, практически не замолкая. Остальные тихо слушают, наслаждаясь безмятежным спокойствием. Только Элис мрачна, как туча и выглядит уставшей, словно из неё все силы выпили.
С окончанием вечера, который затянулся дольше обычного, все с пожеланиями доброй ночи, разошлись по спальням. Павел и Элис вышли из столовой предпоследними, и не глядя друг на друга, так же как и все ушли свои комнаты. Нырнув в кровать, Павел ещё долго не смог сомкнуть глаз, думая о грядущем празднике и невеселой девочке с серебряными волосами.
Проснулся ранним утром, посмотрел на часы – семь тридцать утра. Он не сразу вспомнил, что сегодня за день, а вспомнив уже не смог лежать в кровати. Умылся, почистил зубы, переоделся, бросился к окну. Снаружи не облачка, солнце занимается за горизонтом – день обещает быть прекрасным. Дрожа от предвкушения, вышел из спальни, тихонько спустился вниз, услышал шум на кухне.
«Оклус уже не спит. Пойду, поздороваюсь» – решил он, с надеждой на столь желанные им первые поздравления. Прокрался по коридору, вдруг услышал голоса с кухни. Прислушался, один голос принадлежит Соломону, а второй – Уильяму.
– Сегодня наконец-то всё свершиться и сердце моё успокоится, – донёсся к нему из кухни вкрадчивый голос старого ведьмака. – Ещё раз спасибо тебе Соломон, для меня это много значит, очень много.
– Не стоит меня благодарить, – отозвался отец. – Главное, чтобы они потом не пожалели о моём решении.
– Вот увидишь, в итоге всё само образумится, нужно лишь время. Обещаю ты не пожалеешь о своём решении.
«Павел! – зазвучал строгий голос отца в его голове. – Зайди».
Испуганный этим неожиданным призывом Павел немедля отворил дверь, ощутил всем телом нахлынувшую на него волну тепла, встретил глазами прокравшийся из оконца лучик света, прищурился.
– А вот и виновник торжества! – возликовал Уильям, сидя за столом с кружкой в руке. – Доброе утро. Заходи же, дай нам тебя поздравить.
Мальчик посмотрел на отца, тот тоже сидя за столом, смотрит на него всевидящими глазами, но злости не видать. Оклус оторвался от плиты, вытер руки об полотенце, направился к нему. Кроме них в кухне никого и нет. Радостный лепрекон стиснул его в своих объятьях, поздравил от всей души, пожелал ему всего самого доброго. Мальчик просиял.
– Подарок будет днём, – пообещал Оклус и вернулся к плите.
Уильям следом за лепреконом наговорил ему душевных пожеланий. Мальчик, от теплых слов застеснялся, невольно посмотрел на отца. Светловолосый ведьмак рукой поманил его к себе. Павел приблизился, и отец обнял его.
– С днём рожденья, – радостно прошептал Соломон. Отец не стал его отчитывать за неуместное любопытство, а вместо этого сказал: – Остальные поздравления будут потом. Мари уже рядом беги её встречать, только не шуми.
Павел без промедления устремился обратно в холл, негромко прокрался к входной двери, накинул на себя куртку, выскочил на улицу. Вихрем спустился к дороге, повернул налево. Вот же она Мари, движется к нему на встречу в чёрном пальто, в руках большая сумка, на лице видна растянувшая губы улыбка. Он радостно выкрикнул её имя, ринулся к ней. Чародейка остановилась, он подбежал. Лучась счастьем, она заключила его в объятья, зацеловала.
– С днём рожденья сладкий мой, – радостно проговаривала она.
Взявшись за руки, они неспешно направились к дому.
– Почту забрать не хочешь? – поинтересовалась она, когда они поравнялись с почтовым ящиком.
Мальчик отрыл дверцу, вынул из волшебного ящика целую кипу конвертов, присмотрелся и начал перетасовывать.
– Письма для Соломона… и ещё два письма для меня. Одно от Дениса Александровича, а второе от Эрехтея, – обрадовался он.
Вошли в дом. Мари громким смехом известила всех о своём приходе.
– Нечего спать в такой знаменательный день! – громогласно объявила она. – Подъём лежебоки, утро на дворе!
Смеясь, Мари поставил сумку на ближайший диван, сняла с себя верхнюю одежду и направилась в гардероб. Она быстро возвратилась, достала из воздуха расчёску, привела волосы в порядок, взяла его за руку и вместе они пошли на кухню. Два ведьмака и лепрекон встретили их с улыбками на лицах.
– Сильно устала? – участливо спросил Соломон, когда чародейка села за стол.
– Ещё как. Ночь не спала, – она посмотрела на часы. – О! Я оказывается уже сутки на ногах, но ничего страшного, переживу. Оклус побалуешь меня лёгким завтраком? Спасибо дорогой мой.
Один за другим остальные обитатели дома зашли в кухню. Ещё сонные и ленивые они расселись кто куда.
– Ну, спасибо что выполнил мою просьбу и разбудил, – изображая сердитость, проворчала Кира и ущипнула Соломона за щёку.
– Всегда, пожалуйста, – усмехнулся светловолосый ведьмак.
Элис с радостью встретила Мари и обняла её словно родную. Они тихо обменялись парой слов и, посветлев, девочка села рядом с чародейкой.
По общему решению в качестве исключения, завтрак устроили прямо на кухне, магией слегка удлинив стол. Стены кухни впервые на памяти Павла задрожали от громких разговоров. Он невольно вспомнил их с Соломоном первый ужин в этом доме, состоявшийся прямо здесь. Судя по ответному взгляду отца, тот тоже об этом вспомнил. После завтрака все разбрелись по дому. У Павла и Элис вновь началась их любимая игра в прядки: он прячется, а она его не ищет. Он и не против этого, ибо на зубах уже вязнет её высокомерие. Благо Мари и Кира зарядили всех позитивной энергией, посему день ощущается поистине праздничным.
С самого утра его имя на слуху, весь день от всех сыплются поздравления, весь день все улыбаются при его появлении – все кроме Элис. Оказалось, что большинство писем адресованных Соломону были всего лишь поздравлениями ведьмака с десятым днём рожденья его наследника. Павел не сразу переварил подобный поворот событий. Письма от Дениса Александровича и от Эрехтея он прочёл с несказанной радостью. Остальные домочадцы заняты своими делами.
Оклус крутится на кухне как белка в колесе. Мари Кира и к его удивлению Элис, занялись подковкой к празднику. В прогретой гостиной Уильям Ева и Кормак говорят о своём. В библиотеке Соломон и Аврора как старые друзья в очередной раз завязали душевный разговор. Меньше чем через час все собрались в столовой. Павел по зову Киры, вошёл самым последним и сразу замер с округлёнными глазами. Всё пространство столовой украсили. Цифра десять видна на каждой стене и на каждом праздничном узоре. Оловянные солдатики пританцовывают за стеклянной дверцей шкафа. Ложки и вилки кружатся в танце. Фарфоровые гномики задорно прыгают друг через друга или машут ему, сняв с голов колпаки. С громким топотом миниатюрные железные рыцари гарцуют по столу как по турнирному полю, торжественно вздымая копья в его честь. Внезапно над его головой послышался гул. Павел поднял голову, увидел как над ним, вращая колесами и пуская густой дым, прямо по воздуху ездят два оживших паровозика. Привязанные к ним золотые ленты переливаются на свету под самым потолком.
Все взрослые выстроились вдоль стола, смотрят на него, хором поют ему и громко хлопают. Вдруг день скрылся за окнами, полумрак залил столовую. Послышалось изумлённое уханье Евы. Двери в кухню распахнулись, и яркие огни поплыли к нему на встречу. Десять свечей – столько он насчитал. Нечто большое (по-видимому, это торт) пролетело над столом под крики и салюты рыцарей, подлетело к нему и плавно опустилось на край стола.
Павел как заворожённый уставился на мерцание свечей.
– Ну же задувай, не бойся, не растает, – засмеялся возникший справа Оклус.
– Только желание не забудь загадать, – напомнила Кира.
Опомнившись, Павел подошёл к столу, набрал в грудь воздуха, загадал желание и на одном дыхании задул свечи на всех трёх ярусах торта. Полумрак отступил. День вновь появился снаружи, озарил собой всё пространство. Взрослые с гордостью захлопали, словно Павел сделал что-то невероятное. Он засмущался.
– Какой красивый, – проронил Павел, рассмотрев торт.
– Это ещё не всё, – рассмеялся лепрекон. – Думаешь, я все эти дни простой торт создавал? Нет, мальчик мой, смотри внимательно.
Оклус взмахнул рукой. Торт немедля закрутился на месте, съедобные узоры задвигались, распустились по всей поверхности. С вершины потёк шоколад. Прямо на глазах на торте возникла настоящая клубника – она выросла прямо из кремовых стеблей. Всё обернулось в единую композицию. Не только Павел, но и все вокруг замерли с раскрытыми ртами. Такую красоту и представить трудно.
– Ну как нравиться? – вдохновенно спросил повар.
– Очень, – вымолвил изумлённый мальчик, вдыхая аппетитный аромат.
– Пора есть, – раскинув руки, торжественно провозгласил Оклус.
Вдруг пустые блюда наполнились едой, скатерть заблестела словно бриллиант. Салфетки обернулись лебедями, замахали крыльями, опустились на тарелки. Цветы в прозрачных вазах произросли и расцвели по всей комнате, наполнив своими ароматами воздух. Все разразись громом аплодисментов. Околдованные глаза мальчика заслезились при виде такого великолепия.
– С днём рожденья, – хором вскрикнули все, и мальчик засиял от восторга. Слёзы радости на его глазах, чуть размывают фокус.
Сели за стол. Павла в этот раз усадили во главе стола с праздничным колпаком на голове. Рыская глазами, он невольно посмотрел на Элис. Она, так же как и он светится от восторга, смотрит на стол, вдыхая ароматы блюд. Такого вкусного обеда в жизни мальчика ещё никогда не было. Не ведал он таких вкусов прежде, и представить не может с чём их сравнить.
– Ну, пришла пора подарков, – после этих слов Соломона праздничный обед закончился и все направились в гостиную.
Павел идёт впереди всех. Он зашёл в гостиную, спустя пять секунд руки отца на его плечах остановили его по центру комнаты. Мари Кира и Соломон стали позади него, остальные встали рядом. Старый Уильям почему-то въехал в гостиную последним. Первое, что бросилось в глаза Павла так это неоткуда-возникшая пара коробок, в яркой обертке, обе коробки украшены золотыми лентами.
– Голубушка, – старец поднял коробки со своих колен, протянул внучке.
Девочка с отдохнувшим видом в этот раз не проявила недовольства, а молча взяла коробки. Мальчик застыл в нерешительности. Мари слегка подтолкнула его. Он медленно и осторожно подошёл к девочке, словно к опасному хищнику. Все взрослые замерли в тревожном ожидании.
– С днём рожденья, – Элис с едва уловимым раздражением утомлённо вздохнула и, не сводя с него взгляда, протянула подарки. – Это от меня.
– Спасибо, – с неловкостью отозвался он, как всегда чувствуя себя возле неё полнейшим ничтожеством.
Он протянул руки, коснулся коробок. Вдруг разряд электричества ударил по его рукам, пробежал под кожей. Он вскрикнул, руки инстинктивно дёрнулись обратно, подарки упали на пол. Эта боль переполнила его чашу терпения. Ужасная шутка! Она перешла черту! Рассерженный Павел поднял глаза на Элис – та гневно взирает в ответ и тоже растирает руки. Она, так же как и он ничего не понимает. Ноздри Элис расширились, рот искривился.
– Что такое? – громко взволновался Уильям. – Статическое электричество? Должно быть, обёрточная упаковка наэлектризовалась – в этом виноват плед на моих ногах. Прошу простите меня.
Соломон и Мари безмолвно смотрят на них без удивления. Кира покачала головой, но тоже не проронила ни слова. Девочка скривила лицо, потёрла руки, и простила дедушку, а Павла нет. Ей всё ровно, что он не причём. Светловолосый ведьмак подошёл к нему, наклонился, поднял подарки, открыл коробки, к которым мальчик теперь боится прикасаться – дорогая перьевая ручка и столь же дорогие чернила. Следом пришли подарки от Кормака – книги о духах. После от Авроры – амулет, заряженный духовной энергией, что отгоняет злых духов. Ева подарила ему дорогущее кольцо, принадлежавшее когда-то её отцу.
– Мне некому его завещать, – объяснила она, взяв его за руки, – Поэтому пусть оно отойдёт к тебе. Великовато конечно, но хотя бы как память обо мне.
«Это кольцо много значит для неё. От сердца отрывает» – понял он. Кольцо действительно великовато, но он подарку рад. Поблагодарил Еву, обнял её.
– Это от меня и Мари, – сказал отец, протягивая ему коробку.
Павел развязал ленту, снял крышку, увидел красивый медальон.
– Это сосуд для магии, – пояснила Мари, – внутрь него ты сможешь накапливать магию, делая запасы, а после использовать. В учебе, да и в дальнейшей жизни пригодится. Объем его ограничен, но тебе хватит.
Медальон овальной формы, сделан из светлого полированного металла; толщиной с полсантиметра; на лицевой стороне выгравирован рисунок пера.
– Спасибо, – вполголоса сказал изумлённый до глубины души мальчик, не верящий своему счастью. – Значит, я могу с ним выучить сильные чары?
– Сможешь, – размерным тоном откликнулся Соломон, – но только под моим присмотром. И лишний раз не свети им на людях, вещь очень ценная.
Мальчик обрушил на отца поток вопросов. Соломон в ответ помахал рукой и повелел, запастись терпением. Мысли в голове мальчика разбегаются, от резко открывшихся возможностей.
– Отличный подарок! – похлопал Уильям. – А теперь подарки от меня.
Павел сильно удивился такому повороту. Почтенный ведьмак хлопнул в ладоши, тут же в воздухе вспыхнул ярки синий свет, и что-то большое тяжёлое камнем рухнуло на старые укрытые пледом колени.
– Ух, тяжёлые, не подумал я об этом. Нет-нет господа не надо, я справлюсь.
Мальчик моргнул несколько раз, стряхнул блики перед глазами, посмотрел на толстые стародавние книги – семь увесистых томов.
– Эти книги содержат в себе могущественные чары, – спокойно сказал Уильям. – Это фамильная ценность. Они передавалась от отца к сыну, на протяжении нескольких поколений. С каждым обладателем, добавлялись новые чары, а количество томов увеличивалось. Это невероятно ценные экземпляры и в них записаны великие знания. Придёт день, ты станешь сильным магом и откроишь их, чтобы обрести скрытое в них могущество.
Павел заметил, с какой завистью Элис посмотрела на подарок дедушки, а после её неприветливый обжигающий злобой взгляд обратился к нему. Он выдержал пристальное давление прекрасных глаз, хотя сам в растерянности. Соломон приблизился к нему, сел на корточки, ладонью коснулась его спины.
– Это величайший дар, – зашептал отец ему на ухо. – Великая честь. Маги почти никогда не делают таких подарков, так что отказаться нельзя.
Мальчик это знает. В чародейском мире книги с заклинаниями и чарами стоят невероятно дорого, а могучие знания бесценны – за обладаниями ими убивают, воюют, обманывают. Посему не один маг, ни под каким предлогом не отдаст свои гримуры, и уж тем более не подарит. Тогда откуда такая щедрость? Почему Уильям дарит ему нечто столь бесценное, то, что он защищал и скрывал всю жизнь? Он же вроде в своём уме, тогда с чего вдруг? Ответа мальчик не нашёл.
Пораженный Павел замялся, неловко улыбнулся уголком рта, вместе с отцом, подошёл к Уильяму и низко поклонился в знак признательности. Старый ведьмак улыбнулся, протянул верхний том. Чёрная книга оказалась в руках Павла, резко утянула его вниз. Элис с наслаждением скривила губы.
– Я возьму их, – сказал отец и разом освободил старца от непосильной ноши. – Благодарю вас Уильям. Обещаю, мой сын вас не разочарует.