– Я только понять не могу, зачем он охранников убил? – нарушив тишину, вполголоса произнёс Сергей.
– Думаю, с самого начала он не думал никого убивать, это была самооборона. Охранники первыми открыли огонь, а потом и он вошел в кураж. Видимо, надеялся там найти нашего Неприкасаемого. Похоже, что и охранники тоже на это надеялись. А получилось, как получилось, – не поднимая головы, ответила Сергею Татьяна. – Что же они все такие злые? Месть стала новым хобби? Один сказал не то, другой сделал не так… Серёжа!
Внезапно перед ними в странной черной одежде на дорогу выскочил велосипедист. Сергей резко затормозил, пытаясь избежать столкновения, и вдруг в этого велосипедиста врезался другой – точно такой же, как две капли воды похожий на того ездок. Раздался сильный грохот, и оба гонщика кубарем полетели в сторону. Но на этом их противостояние не закончилось: первый велосипедист поднялся быстрее того, что пошел на него тараном, и снял с пояса огромный ржавый серп. Не задумываясь, он быстро замахнулся серпом и нанёс удар точно по шее лежащему на спине гонщику. Раздался хлопок, яркая вспышка озарила всю улицу, а нападавший с серпом отлетел в сторону с такой силой, словно по нему ударили огромным невидимым тараном.
– Это что, «жнецы»?! – только и успел воскликнуть Сергей, как велосипедист, лежащий на дороге, встал, пристально посмотрел в ту сторону, куда улетел второй, и, прихрамывая, медленно направился прямо к их автомобилю.
– Что будем делать? – Татьяна крутила головой в поиске выхода из сложившейся ситуации и так разнервничалась, что в суматохе уронила себе под ноги все бумаги.
Сергей достал глазок и посмотрел на заднее сиденье. Но на этот раз там никого не было: матрос исчез так же внезапно, как и появлялся до этого.
– Кажется, сейчас мы точно влипли, – прошептал Сергей.
Шум в кустах заставил велосипедиста вновь остановиться, он посмотрел в ту сторону, откуда раздавался грохот, и рукой дал знак Сергею скорее отсюда убираться.
– Ничего не понимаю, но здесь явно что-то не чисто!
Сергей кивнул велосипедисту в знак благодарности, а сам быстро развернулся и помчался прочь. Он не знал, что за этими двумя остался наблюдать матрос, который постоянно подкручивал усы и всё это время держал на прицеле обоих «жнецов», так как он впервые столкнулся с тем, что один из демонов смерти встал на сторону людей.
ГЛАВА 18
Как только Сергей с Татьяной вышли из машины и быстро направились к подъезду, у них за спиной послышались шаркающие шаги. Было слышно, как кто-то сильно прихрамывает на одну ногу и слегка волочит её за собой.
Сергей и Татьяна, не сговариваясь, одновременно обернулись, и девушка, негромко вскрикнув, вновь уронила бумаги: к ним направлялся тот самый велосипедист, который полчаса назад пытался спасти их от «жнеца» на дороге.
Внешне он хоть и напоминал демона смерти, которого Сергею уже доводилось однажды увидеть, но при ближайшем рассмотрении стало заметно, что он выглядит совсем иначе.
– Я еле успеваю за вами, – незнакомец снял с пальца кольцо, маска исчезла, и Сергей увидел парня, лицо которого всю последнюю неделю не сходило с экрана телевизора.
– Вячеслав?
– Он самый! – парень слегка кивнул в подтверждение слов Сергея. – Я целую неделю за вами наблюдаю, считай, с того самого дня, как вы появились в доме моей бабушки.
Парень присел на скамейку и вытянул вперёд поврежденную ногу.
– Я туда попал одновременно с вами. Какие-то люди разнесли дом, меня начали искать, словно это я сделал. Я ещё долго не мог понять, что вообще происходит, следовал за вами по пятам, так как мне показалось, что именно вы сможете мне помочь. И не ошибся. А когда я увидел, как ты, – Вячеслав взглянул Сергею в глаза, – там, возле ресторана, разговаривал сам с собой в машине, точно так же, как когда-то моя бабушка разговаривала с призраками, до меня дошло, что ты тот, кого я ищу. Поэтому забери то, что она тебе хотела передать.
– А откуда ты знаешь, что именно мне?
– Тебе, тебе… Уж, поверь, я теперь точно знаю…
Вячеслав протянул руку Сергею, словно пытался поздороваться. Сергей пожал плечами и протянул ему в ответ свою. От рукопожатия у обоих покраснели лица, а у Сергея слегка закружилась голова. Он на секунду закрыл глаза, а, когда снова открыл их, увидел, что рядом с ним стоят десятки призраков, которых он мог видеть раньше только через дверной глазок.
– Что-нибудь почувствовал? – Вячеслав так и не понял, что он в итоге передал, но по тому, как Сергей крутил головой и всматривался в пустоту, было видно: дар, наконец, обрел своего нового хранителя.
– Мне кажется, что теперь я понимаю, что имел в виду Пётр Аркадьевич, когда говорил, что «ловец призраков» – это не прибор… – Сергей улыбнулся. – А ты? Как же теперь ты?
– Мне её защиты хватает за глаза, – Вячеслав улыбнулся. – Ладно, пора. Я еще не все свои дела привёл в порядок, нужно кое-кого навестить.
Вячеслав встал со скамейки и на глазах у Сергея и Татьяны вновь превратился в некое подобие «жнеца», только в отличие от тех, других, у него на боку появился небольшой светящийся меч, который своим свечением напоминал свечение винтовки у матроса с корабля «Архангелъ Михаилъ».
– Да, а что с тем, вторым? – Сергей внезапно спохватился, пока Вячеслав не успел далеко отойти.
Но вместо ответа Вячеслава Сергей услышал другой знакомый голос.
– Ничего, – вполголоса произнёс за его спиной матрос, который, как оказалось, всё это время молча стоял со всеми остальными призраками и с интересом наблюдал за ребятами. – Он теперь там, где и все остальные… Ну что ж… Мне тоже пора на службу.
Мужчина поправил ремень с гранатами на поясе, сдвинул бескозырку на затылок и, повесив на плечо винтовку, на которой почему-то отсутствовал штык, отделился от остальных призраков и двинулся в другую сторону дома по своему маршруту, по которому он ходил уже не одно десятилетие.
А Сергей помог Татьяне собрать все её непослушные бумаги и под одобрительные взгляды остальных призраков нежно взял под руку и повёл в дом.
ЭПИЛОГ
1942 год.
Два солдата несли носилки с раненым командиром. Кто-то им подсказал, что в единственном, полностью уцелевшем здании города, есть старенький доктор, который, несмотря на ежедневные артобстрелы, делает в подвале своего дома операции раненым бойцам.
– Смотри, Прохор, точно! Целехонький дом-то этот, – один из солдат выглянул из траншеи в сторону дома и быстро нырнул обратно. – Ну что, давай ещё немного и, авось, заштопают.
– Это вряд ли. Смотри, какая рана, да и крови много потерял, пока несли, – ответил второй. – Но, как говорится, попытка не пытка!
Солдаты аккуратно подняли носилки и, пригнувшись, на полусогнутых, быстро побежали из траншеи в направлении самой первой двери дома, которая, словно дожидаясь их прихода, сама по себе вдруг внезапно отворилась.
– Ну-с, голубчик, что тут у нас? – седой старик в измазанном кровью халате аккуратно разрезал гимнастерку. – Да уж, чем это тебя так? Осколок, похоже…
– А почему это ни на одной карте вашего дома нет? – раздался голос раненого. – Я лично проверял…
– О, отлично-отлично! – старик дал знак своему помощнику. – Готовьте к операции!
– А что тут матрос делает? – вновь чуть слышно раздался голос раненого.
Все, кто находился в помещении, разом обернулись и посмотрели на парня.
– Он нас видит? – матрос с надписью на бескозырке «Архангелъ Михаилъ», до этого внимательно наблюдавший за тем, что происходит за окном, отставил в сторону винтовку и подошёл со всеми остальными к импровизированному операционному столу. – Чудеса!
– Выходит, так! – старик на секунду задумался. – Ты первый человек, который увидел моих… Моих коллег, так сказать. Прям-таки прирождённый «ловец». Как вас хоть величать, молодой человек?
– Лейтенант Дорохов, – из последних сил ответил парень и потерял сознание.
– Ну что ж, лейтенант Дорохов, тогда приступим! Теперь вы точно не имеете права умереть. А как закончим, у меня к вам будет одно очень важное предложение. Смею надеяться, что вы нам не откажете… – старик снял со своего пальца серебряное кольцо с надписью на внутренней стороне «Готлибъ: Аnulus Vitae», что в переводе с латыни значило «кольцо жизни», и надел лейтенанту на средний палец.
03.12.2021 – 15.12.2021
Часть четвёртая
Пролог
1943 год.
Солдаты лежали, прижавшись к земле, и боялись не то, что поднять голову, а даже пошевелиться. Немецкий танк, появившийся ниоткуда, в одночасье прервал продвижение войск и несколькими точными попаданиями разнёс всю технику, не оставив никаких шансов дать ему отпор.
Единственная уцелевшая пушка находилась в сотне метров от него, но её расчет точно так же лежал, прижавшись к земле, как и все остальные. Во-первых, закончились боеприпасы, а, во-вторых, пулемёт короткими меткими очередями убивал любого, кто пытался приблизиться к пушке с боеприпасами, в надежде сделать хотя бы один выстрел в сторону танка.
– Давно лежим? – спросил у самого крайнего солдата капитан в одной перчатке на правой, видимо, покалеченной руке.
– Дык, часа три, поди… Всех подчистую режет. Словно у него не пулемёт, а коса. Нашего командира самого первого убило. Но, кажись, из ствола больше не пальнет: последний выстрел по полуторке был час назад, а на пушку ничего не осталось. Вот я думаю, потому он свинцом её и поливает. Так и стоит чёрт этот. Ждёт чевой-то…
Капитан, выслушав объяснения, заполз за небольшой валун и кивком подозвал к себе сержанта Афанасия Афанасьева. До войны он был самым метким охотником в Сибири, а теперь – самый результативный снайпер. Афанасьев покуривал в небольшой воронке трубку, качаясь из стороны в сторону, и, время от времени, недовольно посматривал на чистое небо своими хитро прищуренными азиатскими глазами.
– Однако, будет дождь, – произнёс Афанасий, как только подполз к капитану. – Моя думать, капитана, что нельзя тебе дождь: опять заболеешь. Совсем слабый станешь. Помрёшь, и духи не помогут.
– Небо же без единого облака, какой дождь? – капитан Дорохов посмотрел сначала на небо, потом на Афанасия. – Знаю, знаю, ты еще ни разу не ошибался. Слушай, что скажу. Я сейчас пойду к танку и попытаюсь его заглушить, а ты, как только из него полезут танкисты, как лисы из норы, сразу их и поснимаешь. Понятно?
– Однако, опасно. Танка далеко стоять, моя переживать, что не смогу защитить.
Дорохов повернулся в другую сторону и кому-то невидимому сказал: «Пять минут будет достаточно, я успею!» Затем снова как ни в чём не бывало обратился к Афанасию.
– В общем, духи говорят, их всего пятеро в танке. Тебе нечего переживать, они не белки – не успеют разбежаться.
Афанасий слегка постучал трубкой по прикладу, выбив из неё остатки табака, и, больше ни слова не говоря, пополз к остальным солдатам, а капитан Дорохов встал во весь рост и быстрым шагом направился к танку.
– Ты дурак? Жизнь надоела? – тут же начали раздаваться голоса солдат, через которых капитан аккуратно переступал и, не сбавляя скорости, все так же быстро шёл к своей цели.
– Однако, капитана совсем не дурак, – Афанасий прилёг рядом с горсткой солдат и взял на прицел башню танка.
– А кто он тогда, по-твоему? – один из рядовых покрутил пальцем у виска.
– Шаман, – ответил Афанасий. – Его духи защищают. Это только мы его видим, а враги не видят! Туман, однако.
И действительно. Внезапно опустившийся над полем боя туман был настолько плотный, что солдаты перестали видеть не только капитана Дорохова, но и друг друга, хотя находились один от одного на расстоянии вытянутой руки.
Глава 1
– Слушай, Дорохов, а как ты его заглушил, этот танк? Мину с собой взял? Как такое возможно? – полковник Власенко до сих пор не мог поверить в то, что он только что услышал.
А капитан Дорохов в это время просто смотрел в окно избушки на окраине деревни, в которой временно был размещён штаб. Дождь барабанил по стеклу, смывая с него пыль, и капитан, улыбаясь то ли дождю, то ли самому себе, постоянно повторял несколько слов: «Ну, и Афанасий, якутская твоя душа! Ни разу не ошибся, чертяка, с дождем-то!»
– Дорохов! Так ты слышишь, что я тебе говорю? – полковник ещё раз попытался добиться толку от капитана.
– Товарищ полковник, бесполезно, – полушёпотом произнёс сидящий рядом с полковником майор. – Он после ранения чудной совсем стал. Если с кем и разговаривает, так только со своим подчинённым Афанасием Афанасьевым. Только тот его может разговорить и передать ваши слова.
– Так позовите этого Афанасьева, в чем проблема? – полковник подошел к капитану и в упор посмотрел тому в лицо.
Но Дорохов даже не моргнул, а продолжал все так же улыбаться, разглядывая, как капли дождя стекают по стеклу, оставляя за собой неровный мокрый след. Через полчаса в штаб прибежал и Афанасий, он принёс в котелке ещё горячую кашу и, доложив о своем прибытии вышестоящему начальству, быстро присел возле своего командира и под удивленные взгляды старших офицеров начал, как ребенка, кормить его с ложки.
– Духи много сил забрали у моя капитана, – Афанасий попытался объяснить окружающим поведение своего командира. – Мая капитана сейчас здесь нет: это только тело, а душа там ещё, в другом мире, с духами.
– В каком ещё мире? – полковник уже начал приходить в ярость от этого балагана и громко стукнул кулаком по столу.
– В мире мёртвых, однако! – Афанасий вновь зачерпнул большую ложку каши и силой засунул её улыбающемуся капитану Дорохову в рот. – Сейчас поест и вернётся: он всегда только после еда приходит обратно.
– Ну, может быть, в таком случае, ты тогда расскажешь нам, как он танк из строя вывел?
– Однако, это не он испортить танка, это духи! Капитана только показать, куда бить нужно было. Они штыками и пробили мотор. Вот танка и заглохла!
Афанасий закончил с кормлением капитана и подошёл поближе к столу с офицерами.
– Это вы не видеть, кто здесь ещё, кроме вас, есть. Только я и капитана видим.
– Ты что, хочешь сказать, что мы здесь не одни?
Полковник привстал и окинул взглядом помещение, где, кроме них, никого больше не было.
– Да. У вас за спиной стоит один. Говорит, ваш сын. Совсем мёртвый. Говорит, у вас на пистолете его имя нацарапано. Ивгени…
– Евгений? – полковник, как только услышал имя своего сына, побелел и медленно съехал на стул.
Год назад он получил известие, что сын погиб и теперь, услышав от старого якута о том, что душа его мальчика находится рядом с ним, еле себя сдерживал, чтобы не разрыдаться. Но больше Афанасий ничего рассказать не успел – к столу подошел капитан Дорохов и как ни в чем не бывало произнёс: «Разрешите идти?»
– Но я тебе еще ничего не говорил про диверсантов? – полковник пожал плечами.
И только майор знал, что Дорохов еще задолго до получения задания знал не только, что от него хотят, но и то, как это выполнить.
– Выполняйте! – ответил майор и махнул рукой.
Вслед за капитаном, покачиваясь на кривых ногах, вышел и Афанасий, а полковник задумчиво достал пистолет, положил перед собой и легонько погладил по нему рукой, боясь оглянуться назад и увидеть за собой пустоту.
Глава 2
Афанасий курил трубку, мурлыкая себе под нос песенку, главным содержанием которой был пересказ истории об умелом охотнике, идущем на хитрого медведя, и по привычке разглядывая на небе причудливые облака, проплывающие по своим делам прямо над ним.
Облака для мужчины были не просто небесными странниками, а чем-то совершенно невообразимым, не поддающимся никакому объяснению для несведущего в этих делах человека.
Они заменяли ему и книгу, и газету с новостями, и письмо с его далекой родины. Иногда он, увидев какое-нибудь причудливое облако, мог начать стонать, словно у него открылась старая рана, а иногда смеялся, рассказывая о том, что его племянники во время рыбалки только что неуклюже упали в воду с лодки.
В общем, для непосвящённых этот человек, как и его командир, были сравни блаженным, так как и говорили всегда странно, да и вели себя необычно, чем и привлекали постоянно внимание солдат к своим персонам. Но внимание – вниманием, а и уважения было не занимать. Афанасий никогда не испытывал недостатка в табаке, так как ему часто отдавали свой последний, веря в то, что этот охотник не просто курит трубку, а таким образом отгоняет смерть сизым дымом, который он любил выпускать через нос.
И почти всегда, или по случайности, или по чистому совпадению, там, где появлялись эти двое, внезапно никто не погибал, даже не получал ранений, не говоря уже о том, что исход боя практически всегда был предрешен в нашу пользу.
Пока Афанасий пел песни, покачивая головой, капитан Дорохов, сидя в это время на пеньке возле палатки, изучал карту, на которой было обозначено место, где последний раз видели диверсантов. Офицер производил замеры линейкой и, делая в уме какие-то сложные вычисления, каждый раз глубоко закатывал глаза.
– Ничего не понимаю, – наконец произнес капитан, почесывая лоб. – Ни мостов, ни железных дорог, ни аэродрома, ни тебе – войсковых соединений: одно болото вокруг. Зачем им нужно лезть в самую топь? Что они там забыли? Что за диверсанты такие чудные?
Афанасий внезапно перестал петь и замолчал: это не осталось не замеченным Дороховым. Они одновременно уставились на странное чёрное облако, появившееся буквально из ниоткуда. Оно было настолько необычным, что своими очертаниями больше напоминало голову с рогами и огромными глазищами, которые медленно открывались и закрывались, словно внимательно рассматривали всё, что им попадалось по пути.
– К грозе? – после длительного молчания произнес капитан.
– К смерти, однако. Плохой знак, духи ночи пришли за нами. Они пришли за мной и за тобой, капитана, и сильно хотят забрать нас к себе…
– Нас с тобой забрать, говоришь? Интересно, чем это мы им так насолили, чтобы тёмные силы лично прислали гонцов?
Афанасий сделал ещё одну глубокую затяжку и задержал на несколько секунд дыхание, плотно закрыв и без того кажущиеся закрытыми глаза. Табачный дым начал медленно появляться у него из носа, словно пар из медного чайника, а сам охотник скрестил в причудливой форме пальцы на левой руке.
– Эти духи не боятся железа. Их пулей не возьмёшь, однако.
– Ну что ты такое удумал, Афанасий? Где это видано, чтобы человек пули не боялся?
Старый охотник потоптался на месте, снял с пояса старинный нож, словно собирался им нанести невидимому врагу смертельную рану, и заговорщически прошептал:
– Это не человека, капитана. Это дух смерти, однако…
Глава 3
После полуночи Афанасий, одетый не в гимнастерку, а в свою привычную для охоты одежду, и с небрежно наброшенной на плечи шкурой медведя, добытого в незапамятные времена, заглянул к капитану в палатку.
– Пора, однако. Духи ночи уже в пути… – якут сделал глубокую затяжку из трубки и наполнил дымом и без того спёртый воздух в этом импровизированном шалаше.
Дорохов закашлялся и сразу открыл глаза, словно и не спал вовсе. Покрутив перед собой правой рукой с надетой на неё кожаной перчаткой, пробормотал:
«Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Если войти в нее во второй раз, это уже будет совершенно другая река».
Афанасий не стал дожидаться, пока Дорохов закончит свои умозаключения, только лишь покачал головой, поправил за спиной колчан со стрелами и, опираясь, как на трость, на сделанный им днём лук, быстро растворился в темноте.
Дорохов уже не первый раз видел Афанасия в таком виде и знал, что с луком и стрелами старик управляется ничуть не хуже, чем с ружьем. И, если охотник посчитал нужным взять с собой сегодня ночью такое оружие, значит, на то у него были свои причины. Хотя сам капитан, в отличие от Афанасия, никогда не расставался с пистолетами, коих у него всегда было с собой два: один – штатный ТТ в кобуре, другой – браунинг, размером с ладонь, в хитроумном креплении, в рукаве. Как карта джокер, которую он мог в любой момент внезапно выбросить на стол и, тем самым, спутать все планы противника.
Двое мужчин молча шли по минному полю, вообще никак не заботясь о своей безопасности. Путь им указывали не совсем простые попутчики. Около дюжины призраков солдат и ещё столько же охотников с длинными светящимися копьями одновременно прокладывали несколько троп в направлении леса, по которым, след в след, ступали эти двое, даже не задумываясь о том, что эта дорога для них могла быть дорогой в один конец. Мин здесь было столько, что даже опытным сапёрам приходилось несладко: солдаты отступающих частей вермахта щедро усеяли ими буквально всё вокруг.
Глава 4
Дюжина крепких солдат, вооружённых с головы до ног, в маскировочных халатах и с огромным количеством ящиков, уже несколько дней выполняла странные приказы. То воду из заброшенного родника брали для анализа, то старинное кладбище изучали вплоть до знаков на могилах давно умерших людей, то шли в самую глухую деревню и несколько часов проводили в разрушенной церкви, делая замеры электромагнитного излучения хитроумным прибором.
Профессиональные диверсанты впервые столкнулись с таким заданием, и, хотя приказы не обсуждались, но они без особого энтузиазма слушали своего нового командира, который совершенно не подходил на эту роль. Под два метра ростом, с громоподобным голосом и генеральскими замашками, этот человек раздражал не только солдат, но и их непосредственных руководителей за линией фронта, когда связывался с ними по рации и настойчиво требовал ещё больше времени для положительного завершения миссии. Он был совершенно не удовлетворен теми результатами, на которые рассчитывал.
После таких сеансов связи командир часто был взбешён и бранился вслух на чистом русском языке, то и дело, снимая и надевая на палец серебряное кольцо (личную награду главы СС!), на котором без труда можно было увидеть руны и череп. Солдаты быстро догадались, что за «птица» была с ними на задании, но старались не подавать вида и держались от него всегда чуть-чуть на расстоянии, хотя и выполняли беспрекословно все приказы.
Но было у него ещё и другое кольцо, спрятанное в небольшом кожаном кисете. Он не решался его доставать на свет при посторонних, и тем более – надевать себе на палец. Внешне оно выглядело совсем непритязательно и сильно уступало по красоте кольцу на пальце, хотя тоже было обильно украшено черепами, но, в отличие от наградного серебряного кольца, таило в себе по-настоящему страшную силу.
На дворе был 1943 год. По всем данным, война давно уже должна была закончиться победой немецкого оружия, но Красной армии удалось переломить ход событий, и теперь немецкие войска отступали по всей линии фронта.
В высшем руководстве рейха царила легкая паника, и этому «феномену» никак не могли найти логические объяснение: по всем техническим характеристикам немецкие танки на голову превосходили русские танки. На бумаге. Но на поле боя всё было с точностью до наоборот. «Тигры», «пантеры» и «фердинанды» горели точно так же, как и их предшественники. Правда, нанося намного больший урон перед своей гибелью, но это не отменяло того факта, что войска всё же отступали, неся при этом огромные потери как в технике, так и в живой силе.
Для того, чтобы понять причины поражений, руководством «Аненербе», организации, которая занималась изучением тайных знаний, и деятельность которой уже с января 1942 года была полностью переведена на военные нужды, было принято решение в поиске источника силы русских. Тех самых русских, которые еще два года назад должны были проиграть войну, а теперь вели наступление по всем фронтам.
Глава 5
Когда почти все задания были выполнены, командир отряда недовольно зачеркивал карандашом пометки в блокноте. Его экспедиции так и не удалось найти источник силы русских, который, по всем расчетам, должен был находиться где-то здесь, поблизости. Хотя мужчина и чувствовал его присутствие, но ни его знания, ни интуиция старого вояки ничем ему в этот раз не смогли помочь.
Даже кольцо, которое он хранил как зеницу ока не помогло выйти на след.
Раздосадованный великан решил, что последнюю точку в этом деле должен поставить таинственный курган. Вернее, не сам курган, а измерения его активности. Фотографии, сделанные ранее самолетом-разведчиком (вернее, полная их непригодность для изучения), говорили о том, что от этого кургана исходит очень сильное излучение, способное даже на большой высоте засветить пленку и вывести из строя половину приборов самолета, рискнувшего над ним пролететь.
Спустя полдня пути отряд почти добрался до кургана, и, когда до него осталось рукой подать, ему на пути попалась тринадцатилетняя девочка, которая пасла корову на лугу рядом с ним. Издалека это выглядело так, будто сейчас здесь совершенно не было войны, и мирная жизнь ничем не была нарушена, хотя в нескольких километрах отсюда до сих пор шли ожесточенные бои.
Девочка постоянно громко разговаривала с животным, словно со своей подружкой, и между делом ловила рыбу на самодельную удочку из куска длинной палки, нитки и привязанной на конце к ней гусиному перу с крючком из булавки.
Девочка постоянно пищала и громко хихикала, отгоняя от себя комаров. Корова же важно прохаживалась возле неё в поисках травы посочнее, иногда подходя к маленькой хозяйке и пытаясь облизать её своим длинным шершавым языком, словно новорожденного телёнка: особенно, лоб и щеки. Но и это было еще не всё.
Корова, когда девочке надоедали телячьи нежности, и она отталкивала ту рукой, отходила в сторону и вела себя так, словно была сторожевым псом. Бурёнка грозно смотрела по сторонам и была готова проткнуть любого большими рогами, если кто-нибудь попытается обидеть её «ребёнка».
Как только животное издалека заметило идущих к ним незнакомцев, издало громкий рёв и, опустив голову, начало вырывать из земли траву вместе с корнем передними ногами.
Но, как оказалось, ничего из грозного арсенала животного для защиты ребенка не потребовалось: чем ближе солдаты подходили к девочке, тем сильнее у них начинала кружиться голова, и у всех одновременно внезапно пошла из носа кровь. Еще через пару шагов солдаты потеряли сознание и упали, словно подкошенные, раскинув в стороны руки, разбросав несколько ящиков с оборудованием, так и не успев сообразить, что с ними произошло. Единственный из отряда, кто не пострадал, был командир, вовремя успевший остановиться и спрятаться за кустом. Он издалека продолжил наблюдать за ребенком, который в спешке бросил удочку и убежал вместе с коровой в лес, подальше от незваных гостей.
Глава 6
Афанасий быстро нашел следы ночлега чужаков, хотя те перед своим уходом пытались тщательно их скрыть. Простой, несведущий в этих делах человек никогда не догадался бы, что здесь делала остановку дюжина профессиональных разведчиков: ни бумажки, ни пустых банок из-под консервов, ни углей от костра. Все на поляне было девственно-чистым, словно здесь вообще не ступала нога человека.
Охотник присаживался то в одном месте, то в другом, трогая руками траву и ветки кустарника, словно расспрашивал у них о пришельцах. Довольно цокая языком, он послал знак Дорохову, который всегда находился чуть поодаль, что это и есть то, что они искали. Охота для мужчины в довоенное время была не праздным развлечением, а одним из основных источников добывания пищи. Поэтому Афанасию и не составило особого труда выйти на след «ночных духов», как он называл диверсантов.
Старый охотник вновь присел на корточки возле небольшого деревца: «Однако, злой дух только один, остальные – люди…»
Дорохов не стал допытываться у Афанасия о том, как он это понял, а просто подошёл поближе и присел рядом с деревом. Капитан снял перчатку с руки, и его изуродованная год назад огнем конечность с серебряным кольцом на среднем пальце слегка засветилась. От травы, где сидел «злой дух», пошел странный, едва различимый запах, похожий одновременно на запах серы и полыни. Дорохов слегка вдохнул испарения и сразу же об этом пожалел: ядовитый аромат вызвал у капитана тошноту.
– Однако, так пахнет злой дух, – Афанасий заметил, как Дорохов попытался закрыть нос рукой. – Живые люди пахнут иначе. Дети – молоком, девушки – цветами, а старые люди – высохшей травой или землей. И только тёмные духи пахнут смертью…
Охотник еще несколько раз обошел всю поляну и, полностью убедившись в правильности своего предположения, покачал головой и указал рукой на видневшийся вдалеке курган.
– Нам нужно поспешить, однако! Иначе они быстрее нас найдут то, за чем пришли…
Глава 7
Стоило какому-нибудь разведчику случайно зайти за невидимую черту, как тотчас он падал на землю без сознания, и остальным приходилось вытаскивать его с помощью веревки, привязанной к поясу, словно оступившегося скалолаза, неожиданно сорвавшегося в пропасть.
Солдаты впервые столкнулись с таким непонятным явлением, которое защищало от посторонних огромный кусок территории с курганом, канавой, частью леса и небольшим домом, окружённом деревьями так, что издалека его было почти не видно. Измученные и измазанные с ног до головы кровью, продолжавшей как по мановению волшебной палочки течь из носа, а теперь ещё – и из ушей, разведчики, сделав огромный крюк по лесу и не добившись никаких результатов, вернулись на то же самое место, где впервые встретили загадочную девочку и её необычную корову с повадками сторожевого пса.
Единственный из отряда, кто этим был не просто доволен, а находился в неописуемом восторге, оказался командир отряда. Он каждый раз негромко хрюкал от радости, когда один из солдат терял сознание или «умывался» кровью. Командир понимал, что, если ему удастся обнаружить, захватить и перебросить за линию фронта этот загадочный источник силы, то его ждёт не просто повышение по службе, а кое-что посерьезнее. Ни солдаты, ни его непосредственное руководство не знали (даже не догадывались!), кто он такой, на самом деле, и для каких целей ему очень нужно стать обладателем этой силы.
Глава 8
Афанасий, бесшумно ступая по траве, вдруг остановился и, словно волк, задрал голову, быстро сделав при этом несколько небольших вдохов. Старый охотник учуял в воздухе запах чужака, ловко достал из колчана стрелу и, ни слова не говоря, выпустил её в густые кусты. В ту же секунду из кустов, сделав несколько шагов спиной к Афанасию, вышел человек в маскировочном халате со стрелой в горле. Он судорожно хватал ртом воздух, пытаясь при этом громко крикнуть, но вместо крика у него изо рта вырвался булькающий звук, больше похожий на звук закипевшей в котелке воды.
Солдат двумя руками схватился за стрелу и пытался её вытащить. Но выпущенные охотником вслед за ней ещё несколько стрел быстро заставили его «передумать»: он молча упал лицом вниз и больше не подавал никаких признаков жизни.
– Однако, очень умелый солдат. Я почти его не заметил, – прошептал Афанасий.