Прохожие
Сергей сидел в парке на скамейке, поглаживая правую ногу, которая затекла и сильно разболелась от долгой прогулки.
От раздражения мужчина даже отбросил в сторону трость и принялся с особым усердием делать массаж, чтобы хоть как-то снять резкую боль, возникшую буквально из ниоткуда и в одночасье поглотившую не только его тело, но и все мысли. Боль была такой сильной, что, казалось, нога горит огнём. Вернее, даже не казалось, а ощущалось. Словно кто-то невидимый высыпал из жаровни на неё горящие угли и, стоя неподалёку, с помощью ветра ещё и усиливал этот, и без того невыносимый, жар.
– М-м-м, – застонал Сергей, скрипнув зубами.
Специальный массаж, которому он научился через интернет, оплатив полный курс обучения, оказался бесполезным перед охватившей ногу агонией, и по его, уже не молодому лицу, потекли слёзы.
– Мама, вы опять отпустили мою руку. Вы же знаете, что без вашей поддержки у меня пропадает чувство защищённости! – произнёс седой мужчина лет семидесяти: в черном пальто, с длинным, в несколько раз обвязанным вокруг шеи шарфом, несуразной шляпе и с потрёпанным, старинным зонтом под полусогнутой левой рукой.
Одновременно с этим болевые ощущения Сергея притупились, и он с удивлением принялся рассматривать странную парочку, которая проходила мимо него и своей непосредственностью полностью завладела его вниманием.
– Вам только ворон считать, дорогой вы мой! – ответила женщина, но всё-таки остановилась, чтобы старик, назвавший женщину мамой, смог, наконец, её догнать и вновь бережно взять за руку.
– Премного благодарен, – произнёс великовозрастный сын и, не обращая внимания на Сергея, нарочно легонько наступил тому на больную ногу.
– Ой! – вырвалось у Сергея.
– Извините, мне показалось, что вам нужна помощь?
– Нужна… – открыв рот, Сергей с удивлением посмотрел на отпечаток босой ноги незнакомца на своем туфле, а потом, с удивлением потрогав себя за колено, прошептал: «Ой, а нога-то – не болит!»
Женщина неодобрительно посмотрела на сына, а потом на Сергея. Стараясь как можно тише, чтобы её, кроме сына, никто не услышал, произнесла: «Ты своими чудесами только всем проблемы создаёшь! Забыл, чем закончилось в прошлом твоя добродетель? Или напомнить?»
Вместо ответа старик посмотрел на свои босые ноги с круглыми отметинами в виде шрамов и как-то странно покачал головой.
– А как же возлюбить ближнего, как самого себя?
– А никак! – отрезала женщина. – Они говорят, благими намерениями вымощена дорога в ад! Сейчас людям не то, что помогать, лишний раз с ними связываться – себе дороже!
– Но, мне кажется, они не все такие, – старик с зонтом попытался заступиться за человечество. – Очень много честных, хороших, добрых!
– Хороших? Да они тебя даже в свой дом не пускают, не говоря, о том, чтобы просто выслушать. Ничего не поменялось с тех пор! Абсолютно ничего: деньги, власть – власть, деньги. Идём – мы и так опаздываем!
Старик опустил голову, взял женщину за руку и безропотно последовал за ней дальше. А Сергей, забыв про боль и трость, с которой он никогда не расставался, еще долго стоял на своих двоих, провожая взглядом странную парочку – до тех пор, пока та полностью не скрылась из виду.
Муза и литератор
Раз в год весь бомонд небольшого провинциального городка собирался на вокзале, чтобы с перрона поприветствовать поезд с художниками, композиторами и литераторами. Тот, хоть и не делал остановки, однако намеренно замедлял свой ход, чтобы как можно медленнее проехать мимо восторженной толпы. Паровозный свисток еще издалека давал знать всем присутствующим, что состав на подходе, и что особо жаждущие увидеть своими глазами корифеев искусства должны как можно ближе подойти к краю платформы, чтобы вручить букеты цветов тому или иному мастеру.
А особо удачливым (в основном, дамам бальзаковского возраста) удавалось подарить и поцелуй вместе с цветами. В основном, этими счастливчиками были поэты залихвастского вида, пишущие стихи про любовь и распаляющие без того бушующие вулканы страстей жителей этого захудалого городишки.
«Бери меня, мою любовь – твоим тогда навеки стану!», – из открытого окна очередной поэт декламировал стихи собственного сочинения, и в него тотчас летели охапки цветов, коробки конфет, целые мешки открыток и писем с признаниями в любви особо чувствительных барышень.
Недалеко от шумной толпы, в тени куста сирени, стоял и местный, никем не признанный, литератор. И, если имена пассажиров поезда у всех не один год были на слуху, то о своем местном «писаке» никто и слыхом не слыхивал. Толпа опять восторженно загудела при виде очередного гениального поэта, а наш герой, не обращая на них никакого внимания, начинал суматошно искать взглядом ту, ради которой он и стал приходить сюда из года в год вместе с остальными – по одной, только ему известной, причине.
Несколько лет назад он впервые случайно оказался на вокзале именно в тот момент, когда поезд проезжал мимо. Его взору тогда и предстала она – Муза.
Литератор, как только ее увидел, сразу же потерял дар речи и повел себя так, словно в него попала молния. Он прибежал домой и тотчас сел за написание стихов, посвященных этому событию. С того самого дня он только и делал, что писал, писал и писал, и жил ожиданием новой встречи с ней, чтобы еще раз хоть на миг увидеть Музу, которая каким-то случайным и непостижимым образом смогла в корне изменить его судьбу.
Но сегодня поезд вдруг внезапно остановился, паровоз громко загудел и зашипел, словно большая стальная кошка. А оторопевший начальник вокзала, не придумав ничего лучшего, начал подкидывать свою фуражку вверх и кричать: «Ура! Брависсимо!».
Впервые состав делал остановку. «Сливки общества» переглядывались молча между собой, не понимая, что им нужно делать в таком случае. Но вот на перрон вышел один старик с длинной белой бородой в крестьянской косоворотке:
– Опять не работаете из-за этого поезда, шалопутничаете? А именно под таким паровозом Анна…
Но договорить старику не дали. Все, как по команде, обступили великого пассажира и наперебой принялись хвалить его романы. Старик махнул рукой и поспешил скрыться в вагоне. А вместо него на перрон сошла Она и, не обращая ни на кого внимания, двинулась прямо по направлению к местному литератору.
– Да, да! Вы! Не оглядывайтесь по сторонам! Я иду именно к вам! – женщина протянула вперёд правую руку и, словно непослушного мальчишку, повела литератора за собой к поезду.
– Я не понимаю, что всё это значит? – еле слышно проговорил мужчина.
– Это значит, что вы едете с нами! Я остановила поезд ради вас. Идёмте же! Да побыстрее!
– Ради меня? Но ведь там…
Женщина улыбнулась:
– Когда-то я точно так же всех их силой сажала на этот поезд, и никто (уж поверьте мне!), никто не решался сам на него взойти! Поэтому ваше поведение меня ничуть не удивляет, но я всё-таки настаиваю, чтобы вы следовали за мной. Ваше время пришло, и нам пора отправляться!
Литератор робко ступил на первую ступень и оглянулся. Он впервые видел бледные лица горожан, выражающие недоумение по поводу того, что ради какого-то неизвестного состав с великими людьми остановился и, мало того, сразу же тронулся, как только литератор убрал ногу с земли.
– Вот мерзавец! – прошептала одна из женщин. – Ещё прикидывался, что никого не знает! А сам на поезд где-то билет раздобыл!
– Да где раздобыл? Украл, наверное! – вторил ей другой мужчина. – Ну, ничего! Вот вернется – мы с ним еще потолкуем!
Но литератор уже не слышал этих слов, так как знал, что он больше никогда не вернется ни в этот город, ни в свою прошлую жизнь. Впереди его ждала Муза, ведущая за руку в вагон, в котором он вместе со всеми остальными пассажирами будет следовать по дороге в вечность.
Франсуа Горгон
– Как вы прекрасны! – воскликнул мужчина, запыхавшийся от бега с большим тюрбаном на голове обращаясь к девушке.
– Мы знакомы? – Адель сначала посмотрела по сторонам, но никого не увидев рядом собой поняла, что незнакомец обращается именно к ней.
– Я еле вас догнал. Нет, но я просто сгорают от желания с вами познакомиться! Простите мою бестактность, Франсуа. Меня зовут Франсуа Горгон – скульптор.
– Точно-точно, я видела рекламные баннеры по всему городу с вашим лицом. Но, я…
– Не разбираетесь в искусстве? Не беда, здесь критерий очень простой: «Нравится – Не нравится!» Вот лично я, не люблю живопись. Что люди находят в этих картинках, ума не приложу. То ли дело скульптура!
– Ну как же? А мастерство художника, а талант, а его видение? – Адель хоть и не разбиралась в живописи, но всегда считала людей, умеющих переносить на лист бумаги, или холст то, что они видят наяву или в своих грезах – небожителями.
– Если вы так думаете, то значит и мои работы вам понравятся. Приходите завтра, держите! – скульптор протянул золотой билет, внешне напоминающий кредитную банковскую карточку, чем билет на выставку. Девушка нерешительно взяла билет и покрутила его в руках. – Он из чистого золота, – усмехнулся Франсуа, потом развернулся и пошел в сторону музея. Но через несколько шагов остановился и произнес в глубоком поклоне: «Жду вас завтра в это же время у себя на выставке!» – Я даже не знаю, – Адель смущенно пожала плечами. Но мужчина уже скрылся в темноте, оставив девушку в полном недоумении.
***
Адель ходила по большому выставочному залу и никак не могла поверить своим глазам. Скульптуры, выполненные Франсуа, были настолько детально проработанные, что казалось это живые люди, покрытые краской, застыли на несколько секунд в необычной позе. Она даже дотронулась до одной, когда никого не было рядом. Но холод, который исходил от скульптуры не оставил никаких сомнений в том, что это не живой человек, а искусно вылепленная из глины и покрытая секретным составом похожим на мрамор работа скульптора. Да, и в самом деле, если не знать, что это не мрамор, то отличить его от настоящего было практически невозможно.
– Я вижу вам понравилось! – вдруг из ниоткуда прямо за спиной у Адель появился Франсуа.
– Да, я если честно и не предполагала, что можно делать такие вещи, – девушка, сначала дернулась от неожиданности, но потом, взяла в себя в руки и принялась рассматривать уже самого мастера. У него, как и вечером во время знакомства находился огромный тюрбан на голове, закрученный хитрым способом и украшенный несколькими бриллиантами.
А в остальном Франсуа ничем не отличался от остальных посетителей выставки. Дорогой костюм, белоснежная рубашка с золотыми запонками в виде головы змеи, и начищенные до зеркального блеска черные туфли, в которых отражался свет софитов.
– Знаете, я хочу сделать нечто эпохальное. И начать с древнегреческих богов. У меня есть очень большое желание поскорее приступить к работе.
– Так в чем же дело? – Адель подошла к Франсуа поближе. – Нет вдохновения?
– Да, знаете так и есть. Я всегда работаю с натурой. Все работы сделаны мною с настоящих людей. Да, каждая из работ имеет свою историю, своего натурщика, согласившегося подарить мне свой образ.
– И те обнаженные купальщицы? – Адель слегка улыбнулась.
– Ох, мне пришлось долго упрашивать девушек позировать. Но как видите, мои испорченные нервы стоили того. Франсуа и Адель одновременно засмеялись после чего скульптор взял девушку под руку и отвел в сторону.
– Будьте моей Афиной! Я не шучу, я, когда вас увидел, сразу понял кто передо мной!
– Афиной?
– Да, вы живое воплощение богини. Просто одно лицо. Я прошу вас, я вас просто умоляю, помогите мне, помогите мне осуществить мечту всей моей жизни!
Франсуа поцеловал девушке руку и вопросительно посмотрел ей в глаза.
– А что для этого нужно делать? Я не собираюсь обнажаться как ваши купальщицы…
– Что вы, что вы. Я сделаю несколько снимков в своей мастерской вас в образе Афины и все. Мне важно увидеть наяву будущую скульптуру и оставить ее в памяти. А потом воссоздать руками сантиметр за сантиметром из глины. Это мой стиль работы.
– Я подумаю, – ответила Адель.
– С нетерпением буду ждать вашего решения! – Франсуа сделал легкий поклон головой и не успела девушка его поблагодарить за приглашение на выставку, исчез, так же внезапно, как и появился.
***
Помощница Франсуа Горгона помогла облачиться Адель в древнегреческую тунику и красиво уложить волосы. Девушка и сама не ожидала, что в образе богини она будет выглядеть столь эффектно. Единственное, что ее смущало, то это сама туника. Она хоть и покрывала ее всю с ног до головы, но ткань была настолько тонкой и прозрачной, что сквозь неё просвечивалось полностью обнаженное тело девушки. Адель даже в какой-то момент порывалась уйти. Но когда помощница принесла для нее толстый старинный каталог с картинами и убедила в том, что все это ради искусства, Адель наконец сдалась и пошла в мастерскую. В мастерской возле небольшого пьедестала ее уже поджидал и сам скульптор. Он был взволнован не меньше девушки и заканчивал настройку света и фотоаппарата, который стоял на штативе прямо напротив пьедестала. Но стоило Адель открыть дверь и войти внутрь, как лицо Франсуа озарила улыбка умиления, он, слегка поправив свой тюрбан на голове, бросил настраивать аппаратуру и быстро подошел к девушке.
– Как я и говорил, вы прекрасно вписываетесь в образ богини. Просто феноменальное сходство!
– Вы так говорите, словно своими глазами видели Афину! – Адель все еще смущаясь не знала, как ей держать руки.
Она то складывала их на груди, то опускала вниз перед собой, зависимости от того куда Франсуа направлял свой взгляд. Горгон это заметил и слегка преклонив голову в знак прощения произнес: – Прошу прощения, что так нагло вас рассматриваю. Я просто сгораю от нетерпения взяться за работу, и сделать вашу точную копию. Я, я уже вижу в своей голове, что в итоге получится.
– А что получится?
– Я думаю, одна из моих самых лучших работ. Да, возьмите меч и щит. Меч в правую руку. Да вот так. А щит в левую. Тяжелый?
Адель недовольно смотрела на бронзовый щит, который своим весом постоянно тянул ей руку вниз.
– Щит и меч самые настоящие! В моей работе все должно быть настоящим! Не терплю фальши! Ладно, приступим, вам понадобится застыть в этой позе буквально на несколько секунд и всё. Горгон поднял руку девушки с мечом высоко вверх, а вторую руку со щитом отвел в сторону, словно она отражает удар невидимого копья. – Запомнили, как нужно будет стать? – и помог девушке взобраться на пьедестал.
– Да, я готова, – ответила Адель. Франсуа подошел к фотоаппарату и через несколько секунд произнес:
– И, начали!
Адель подняла меч и отвела щит, а потом краем глаза заметила, что Горгон начал быстро раскручивать свой тюрбан, а его глаза моментально стали белыми. Как только ткань с головы скульптора упала на пол, его волосы в виде сотен маленьких змей зашевелились и зашипели. Девушка в ужасе закрыла глаза. Мастерскую озарила вспышка, а за ней сразу раздался недовольный голос Франсуа:
– Ты все испортила! Ты мне все испортила!
Мужчина подошел к дрожащей от страха девушке и схватил за тунику. На его голове действительно копошился клубок из змей и все они очень внимательно следили за глазами Адель.
– Быстро открой глаза и посмотри на меня! Быстро, я сказал!
Скульптор еще раз сильно дернул за тунику рукой, а Адель в ужасе закричала и потеряв равновесие, резко махнула рукой с мечом прямо у Горгона возле лица… Через секунду на пол упала голова со змеями, а обезглавленное тело Франсуа широко расставив руки в стороны, нагнулось чтобы ее поднять. В посещении вновь сверкнула вспышка, Горгон со своей головой в руках перестал двигаться и замер, а Адель потеряв сознание рухнула рядом с ним без чувств.
Эпилог
В витрине магазина напротив музея работала дюжина телевизоров. Несколько телевизионных аппаратов показывали фильм, а все остальные транслировали новости, где периодически мелькали фотографии и видео с Франсуа Горгоном.
Меланхолический голос диктора читал текст, а бегущая строка внизу экрана давала возможность прочитать новости для тех, кто их не может слышать. «Внезапное исчезновение знаменитого скульптора, до сих пор вызывает много вопросов. Ни его ближайшие помощники, ни устроитель выставки ничего не знают об исчезновении Франсуа Горгона. Что это было? Очередной рекламный трюк чтобы привлечь к себе внимание? Или гениальному скульптуру действительно захотелось пожить где-нибудь в уединении? Подальше от городской суеты! Возможно ответ кроется в его последней работе, которая прежде нигде не выставлялась. Композиция представляет собой мужчину, и как говорят почитатели его таланта, что скорей всего мастер изобразил себя самого, обезглавленного и держащего свою голову на вытянутых руках. Что он нам этим хотел этим сказать? Чтобы мы посмотрели на себя со стороны? Задумались наконец кто мы и куда идём? Я думаю нам еще предстоит разгадать загадку великого мастера!
К другим новостям, недалеко от дороги была найдена без сознания девушка с мечом и щитом в руках, в старинной одежде. На все вопросы, кто она и как тут оказалась, девушка не смогла дать сколь вразумительных ответов. Сейчас она находится под наблюдением медиков и ее здоровью ничего не угрожает. Если кто-нибудь из друзей или родных узнал ее, то пожалуйста позвоните по телефону, который вы видите в углу экрана. И о погоде…»