Индуизм.
Индуизм – политеистическая религия, сложившаяся на базе Брахманизма. Возник в середине 1-го тысячелетия н. э. как результат преодоления соперничества Буддизма с Брахманизмом.
«Важнейшими из многочисленных богов Индуизма считаются трое (''тримурти''): Брахма, Шива и Вишну.
Восходя к брахманистскому Брахману-Абсолюту, индуистский Брахма является лишь более удобнопонятной модификацией своего древнего прототипа, (…). Следуя предписанной ему в Индуизме функции, Брахма оказался именно тем богом, который создал мир, то есть трасформировал (преобразовал) первоначальное Единство высшей Реальности и Вечности в многообразие всего живого и преходящего (6, стр. 216)».
«Шива – один из богов тримурти – индуистской троицы; высший для последователей Шивизма, согласно которому во Вселенной нет ничего постоянного, кроме Шивы, уничтожающего и возраждающего всё существующее. Шива в начале космического цикла создаёт Вселенную, а затем её уничтожает (7, стр.540)».
«Вишну – бог сохранитель. С этим богом связано мессианское учение о периодическом появлении Вишну на земле в различных воплощениях (''аватарах''). Вишнаиты насчитывают десять основных превращений- аватар бога Вишну: в первых четырёх он выступает в облике животных, в пятом – могучего карлика. Остальные пять известных аватар Вишну – это Парашурума, Рама, Кришна, Будда и мессия – Калка, приход которого ещё ожидается (6, стр. 223)».
Идеология Индуизма.
«Для всех направлений Индуизма характерна вера в вечность и богодухновенность Вед и цикличность существования Вселенной, где движение идёт по нисходящей линии; вера в вечность и неуничтожимость души, совершающей странствие (''санса'ра''). […].
В Брахманизме и Индуизме представление о душе не отличается в принципе от того как её трактует большинство религий: она частица высшего божества – Брахмы и после множества перерождений может слиться с ним, в чём и заключается её спасение от страданий в ''сансаре'' (санскр., странствие) (7, стр. 189; 371)».
«Сансара (санскр. странствие) – единая цепь переходов из одной телесной оболочки в другую, круговорот рождений и смертей, трансмиграция души, ''метемпсихоз''. Душа может пребывать в теле человека, животного, растения, а её переселение происходит в соответствии с законом ''кармы'' (воздаяния).
Цель спасения человека – освобождение от перерождений (сансары) и достижение ''мокши'' (осознание душой того, что она – часть божественной души) и ''нирваны''.
Выход из перерождений обеспечивает ''дхарма'', то есть выполнение обязанностей, налагаемых на человека религией (7, стр. 431)».
«Индуизму свойственно учение об изначальном неравенстве людей и невозможности его преодоления в земной жизни, о неминуемости расплаты и наказания, о рае и аде, о непричинении зла живому существу, ибо в нём находится чья-то человеческая душа. По индуистским представлениям целью жизни является соединение с ''брахманом'' (мировой душой), достигаемое ''дхармой'' (выполнением религиозных, семейных и общественных предписаний). […].
В Индуизме нет единого руководящего центра, единой догматики, обрядности, церковной иерархии, но выработана такая структура, которая позволяет контролировать жизнь верующего через жрецов, а также кастовые советы (17, стр. 80)».
Древнекитайская религия.
«Если характерная этнопсихологическая особенность индийца – его интровертивность (обращённость внутрь), ведшая в своём крайнем выражении к аскезе, йоге, монашеству строгого стиля, к стремлению индивида раствориться в Абсолюте и тем спасти свою бессмертную душу от сковывающей её материальной оболочки, то истинный китаец выше всего ценил как раз материальную оболочку, то есть свою жизнь. Величайшими и общепризнанными пророками здесь считались прежде всего те, кто учил жить достойно и в соответствии с принятой нормой, жить ради жизни, а не во имя блаженства на том свете или спасения от страданий. При этом этически детерминированный (определяющий) рационализм был доминантой (основой), определявшей нормы социально-семейной жизни китайца: […].
В Китае тоже есть высшее божественное начало – Небо. Но китайское небо – это не Яхве, не Иисус, не Аллах, не Брахман и не Будда. Это высшая верховная всеобщность, абстрактная (отвлечённая) и холодная, строгая и безличная к человеку. Её нельзя любить, с ней нельзя слиться, ей невозможно подражать, как и нет смысла ею восхищаться (4, стр. 248)».
«Справедливость, порядок и закономерность в мире исходят от Неба. Великий предел Неба – Тайцзи. Он же – Абсолют-Дао. Его нельзя назвать и обрести, оно есть небытие и неопределённость.
Безымянное Дао есть исток бытия и определённости, упорядочности – путь Неба. Из Дао возникает ци – пневма (букв., воздух, пар, дыхание, эфир) – первоматерия, первоэнергия. […].
Дао придаёт определённость вещам и явлениям, выступая в качестве их жизненной силы, добродетели (1, стр. 31-33)».
«Китай – Поднебесная (Тянь-ся), срединное государство (Чжунго) – центр мира, все остальные земли – ''варварская периферия'', обращённая к центру (1, стр. 33)».
Иудаизм.
Религия, распространённая главным образом среди евреев. В основе религии – культ Яхве, бога племени Иуды (отсюда, Иудаизм). Яхве имеет эпитеты: Саваоф (букв., воинственный) и Иегова (букв., сущий).
Пророку Моисею приписывается ''Пятикнижие'' (''Тора'', то есть ''Закон''): ''Бытие'', ''Исход'', ''Левит'', '' Числа'', ''Второзаконие'', составляющее ветхозаветную часть Библии.
«Квинтэссенция (самое главное) Ветхого Завета – в идее богоизбранничества. Бог един для всех – это великий Яхве. Но всемогущий Яхве из всех народов выделил один – еврейский (6, стр. 74)».
«Особенность Ветхого Завета состоит именно в устремлённости к миру, реальным отношениям. Отсюда – неразвитость библейских представлений о потустороннем бытии. Так ад в нём – это обычное место захоронения умерших, могила. Божество ещё во многом ''природно'' и обнаруживает себя посредством ''чуда'', знамений (16, стр. 50)».
«Моисей ничего не знает и не говорит ни о бессмертии души человеческой, ни о вознаграждении или наказании человека после смерти. Истинная религия Иеговы указывала своим последователям на блага земной жизни, ''обещая им продолжительную, счастливую жизнь здесь, на земле, цветущее здоровье, множество детей, обильные жатвы и плодовитость стад, а неверным угрожая всеми земными бедствиями (19, стр. 167)».
«Каждая революция, каждая историческая конвульсия приобретала в воображении еврея, упрямо отрицающего бессмертие души и добивающегося на земле царства справедливости, значение провиденциального (рокового) удара, прелюдии ещё более торжественного и более окончательного суда. […].
Можно сказать, что евреи пришли к догмату о бессмертии души только в силу необходимости такого догмата для того, чтобы мученичество имело свой смысл. Первые ясные утверждения вечной жизни встречаются во второй книге Маккавейской – семь юных мучеников и их мать сильны идеей, что все они воскреснут, тогда как Антиох Епифан, царь Сирии в 175-163 гг. до н. э. (под властью которого находилась Иудея), не воскреснет. Причём утверждается, что те, кто умирает за Бога, продолжает жить в Боге. Замечается даже некоторая тенденция создать для них некоторого рода специальную загробную жизнь и отвести им место у престола Божия ''с настоящего времени'', не ожидая общего воскресения.
Историк Тацит со своей стороны замечает, что евреи приписывают бессмертие только душам тех, кто погиб в битвах, или в мучениях (31, стр. 346; 349)».
«Относительно воскресения иудеи утверждали: ''Все люди умирают раз в жизни; но не праведные умрут дважды, ибо после воскресения и суда они снова погрузятся в небытие (31, стр. 275)».
«Идея вечной жизни отдельного индивидуума так мало свойственна евреям, что эра будущего возмездия у них всегда ограничивается известной цифрой лет, правда, весьма значительной, но всё же имеющей свои пределы (31, стр. 351)».
«(…) в Иудаизме созрела идея единого бога, обладателя абсолютной благости, абсолютного знания и абсолютного могущества, имеющего свою причину в самом себе, по отношению к которому все существа и предметы являются его творениями: всё создано богом из ничего. Бог не нуждается в Мире и сотворил его не в ходе какого-либо необходимого процесса, но в свободном акте воли. Личностное понимание Абсолюта свойственно библейской традиции (…) (3, стр. 758)».
«Известное своеобразие присуще религиозно-мифологическим представлениям древних евреев. По их версии, единый, истинный бог находится в особом, договорном отношении со всем еврейским народом, является его главой и царём (верховным законодателем, правителем и судьёй).
Законы еврейского народа, по священному учению евреев, получены Моисеем прямо от бога (законодательство Моисея). В обычных условиях отправление власти осуществляется людьми от имени бога, но в экстраординарных ситуациях он действует и непосредственно (через откровения, чудеса и тому подобное) (32, стр. 27)».
«В ходе проводившейся в Иудее в 621 г. до н. э. религиозно- политической реформы (утверждение монотеизма Яхве, ликвидация языческих культов) Пятикнижие было провозглашено законом, регулирующим всю жизнь иудейского общества (13, стр. 55)».
Кроме Библии (букв., книга) священными книгами для иудеев являются Талмуд (букв., изучение) и Каббала' (букв., предание).
«Письменное оформление Талмуда длилось три века (3-5 вв. н. э.); как устная традиция он возник значительно раньше (2-1 вв. до н. э.). В Талмуде отразился комплекс эсхатологических идей (представления о конце света, вера в Страшный суд, воскресение из мёртвых и загробное воздаяние), неизвестных ранее религиозному сознанию евреев (7, стр. 476)».
«Каббала' – мистическое учение в Иудаизме, проповедующее поиск основы всех вещей в цифрах и буквах еврейского алфавита, исцеляющих средств – в амулетах и формулах (10, стр. 205)».
«Иудаизм делится на два периода: ''библейский'' (завершился во 2 в. до н. э.) и ''раввинско-талмудический'' (7, стр. 203)».
«К основным догматам Иудаизма относится вера в единого бога Яхве, в приход мессии, в бессмертие души и существование загробного царства (8, стр. 204)»
«Составной частью иудейского вероучения о боге Яхве является догмат о приходе мессии. Мессия (букв., помазанник) – это спаситель, который придёт в этот мир, чтобы свершить праведный суд, воздать людям по их заслугам. Согласно вероучению Иудаизма ''в дни мессии'' мир будет обновлён (17, стр.86)».
«У евреев также встречается мысль, что царство мессии будет не блаженная вечность, но эра счастья, которая продлится веками, прежде чем последует конец мира. Многие раввины, подобно автору ''Апокалипсиса'', полагают, что продолжительность этого царства будет тысяча лет (31, стр. 351)».
«Вначале под ''мессией'' разумели реального царя-освободителя от иноземной власти, а позже – мистического посланника бога, который должен обновить мир, собрать всех евреев в Палестине (''вокруг Сиона'' – возвышенности возле Иерусалима) и покарать их врагов (17, стр. 86)».
Современные иудеи называют ''мессией'' возрождённое в 1946 г. государство Израиль.
«Строго придерживаясь дуалистической (двойственной) точки зрения на существо человека, идеологи Иудаизма говорят, что в нём постоянно борются добро и зло. Эта борьба обусловлена тем, что все люди состоят из тела и души. Тело порождено людьми, душа ''всеяна'' в тело богом (8, стр. 205)».
«Саваоф (по-евр.– цебаот) – в Иудаизме один из эпитетов бога Яхве. В Христианстве Саваоф отождествляется с первым лицом Троицы, с богом-отцом (7, стр. 429)».
«Христианство страдало нетерпимостью; но нетерпимость не составляет его сущности. Это еврейское свойство, в том смысле, что Иудаизм впервые создал теорию абсолютизма в вопросах веры и установил, чтобы каждый провинившийся в совращении народа из истинной религии, даже если в подтверждение своего учения он совершал бы чудеса, должен быть побит камнями, побит руками всего народа, без суда. Несомненно, что и языческие нации обнаруживали религиозную жестокость. Но если бы у них существовал такой закон, то каким образом они могли бы принять Христианство? Таким образом ''Пятикнижие'' было первым кодексом религиозного терроризма. Иудаизм первый дал пример неприкосновенного догмата, вооружённого мечом (25, стр. 268)».
«Имея при себе всю свою религию, не нуждаясь для культа ни в храмах, ни в духовенстве, еврей пользовался при странствиях по свету несравненной свободой. Его абсолютный идеализм делает его равнодушным к вещественному; ему достаточно быть верным памяти о своём племени или исповедывать свою веру (Schema) и исполнять закон. Когда присуствуешь при богослужении в синагоге, всё, на первый взгляд, кажется современным, заимствованным, обыкновенным. […].
Самобытность, древность вспыхивают вдруг с исповеданием веры: ''Слушай, Израиль! Адонаи, наш бог, единственный; святое его имя''. Весь Иудаизм заключается в этом упорном возгласе, в этом неумолчном крике, который, наконец, взял верх и обратил мир (26, стр. 136)».
«Адонаи – одно из библейских имён Божиих, переводимое ''Господь мой'' и употребляющееся в Священном Писании только в призываниях, обращённых к Богу (21, т.1, стр. 67)».
Основными иудейскими обрядами являются: обрезание, еженедельные пятничные очищения в микве (общественной купальне), еженедельные празднования субботы, супружество.
«Тайна тайн ''миквы'' заключается в таинственном всеобщем кожном через неё прикосновении каждого еврея и еврейки ко всем и всех – к каждому. […].
Суббота – день таинственных прикосновений, и в них входят через первое – в ''микве'' (28, стр. 118-134)».
«Теперь понятно, почему ''за одного они все''. Евреи образуют не ''племя одно'' – мало ли племён, тоже патриотических: германское, английское; но ведь ничего подобного ни у кого по единству нет. Евреи составляют как бы один монастырь, общину одного устава и одной обители, но глубочайше брачную. Все они страшно телесно поставлены друг к другу: через ''микву'', ''обрезание'' и ''супружество'' – они в сущности все родные друг другу, и все немножко влюблены друг в друга, осязательно, как бы ''потёршись друг о друга'' спиной ли, плечами ли, чем угодно. Ток могучего религиозного электричества пробегает от ''американских жидов'' до Петербурга, и все они говорят с Фамусовым: ''Ну, как не порадеть родному человечку''. Тогда как ''гои'' все между собою чужие, и только; знакомы или ведут ''общие дела''. Отсюда: ''между двумя евреями никогда нет соперничества”, торгового, всякого (28, стр.268).»
«Иудаизм видел религию во исполнении известных обрядностей, а всё касающееся философской догмы, считалось частным мнением. Каббала, Пантеизм могли там свободно развиваться рядом с соблюдением ничтожнейших мелочей […]. Кредо истинного талмуддиста гласит: ''Люди делают, что хотят, но веруют, во что могут. Я лично предпочитаю вечно обходиться без свинины, чем веровать в догматы Троицы и Воплощения (26, стр. 51)».
«Закон определял не только материал для жертв и обращения с ними, но и устанавливал различные роды и виды жертв для различных отношений израильтян. Материалом для жертв служили частично животные, частично произведения царства растительного. Жертвенными животными обоих полов были: рогатый скот (бык, вол, телёнок) и мелкий скот (козы и овцы), причем между овцами особенно определённо указан агнец или овен; затем птицы, именно горлицы и молодые голуби. (…).
С жертвенным животным, предназначенным для заклания, поступали обыкновенно таким образом: его привозили пред двери святилища, то есть к жертвеннику пред Скинею или Храмом, и приносящий жертву клал свою руку на голову животного и закалывал его на северной стороне жертвенника; за тем священник собирал кровь в сосуд и кропил ею иногда бока жертвенника, иногда роги онаго, иногда роги кадильного алтаря и прочее, остальная же кровь выливалась у подножия жертвенника всесожжений (23, стр. 285-259)»
«Евреи в основу религиозного общения положили исполнение обрядов, а не догму. Христианин связан с христианином общим верованием; еврей держится за еврея одинаковостью соблюдения обрядов (26, стр. 137)».
«Иудейское священничество до разрушения Иерусалимского храма в 70 г. н. э. было разделено на три чина: первосвященнический, священнический и левитский. Первосвященниками и священниками могли быть только потомки Аарона – брата Моисея. Левитами могли быть только представители колена Левия (21, т.2, стр. 2027)».
16 и 17 мая 66г. н. э. в Иерусалиме, в котором с 63 г. до н. э. находился оккупационный гарнизон римлян, произошли первые вооружённые столкновения между императорскими солдатами и иудейскими повстанцами – ''зелотами''. Мятеж закончился изгнанием римлян из Иерусалима.
К этому времени римский император Нерон (37 – 68), правивший великой державой с 54 г., полностью дискридитировал себя и в своём лице высшую государственную должность.
Возмущение евреев подогревали мессианские пророчества. «Все мессианские теории для толпы резюмировались в пророчестве, будто бы
взятом из Писания, и гласившем: ''что около этого времени из Иудеи должен выйти государь, который сделается владыкой вселенной (!) (31, стр. 182)».
В январе 68 г. в мятежном Иерусалиме междуусобица между саддукеями (партия высшей знати) и зелотами (партия революционного простонародья) завершилась истреблением первых. Высшее жречество, весь класс зажиточных людей, которые стояли за переговоры с Римом, погиб от рук своих соплеменников.
В апреле 70 г. римская армия, руководимая Титом Флавием (39 – 81), начала планомерную осаду Иерусалима.
17 июля 70 г. в Иерусалимском храме прекратилось непрерывавшееся в нём богослужение, ибо совершать его было некому. В память этого скорбного события иудеи установили пост 17 числа 10-го месяца (месяц ''таммуз'' по лунному календарю).
8 сентября 70 г. всякое сопротивление в Иерусалиме было сломлено. Храм и все громадные сооружения города римляне разрушили до основания.
После катастрофы 70 г., предсказанной Иисусом Христом, духовная власть в Иудействе перешла к раввинам (букв., учителям) – толкователям Торы, создателям Талмуда и Каббалы, которые посвящают друг друга в этот сан и выбирают главных раввинов.
«В 122 г. вышло повеление римского императора Адриана (76 – 138) о восстановлении Иерусалима, разрушенного в 70 г. На месте иудейского храма началось строительство языческого храма, посвящённому Юпитеру Капитолийскому.
Отстроенному городу дали новое название: ''Элия Капитолина''.
После римского императора Константина Великого (274 – 337), принявшего Христианство перед своей кончиной, храм Юпитера в Иерусалиме был несомненно разрушен византийскими христианами.
Арабский халиф Омар (ок. 592 – 644), завоевавший в 638 г. Иерусалим, обнаружил на месте храма кучи мусора. Обломки, которые ему показали, были без сомнения, остатками от храма Юпитера. То же следует, вероятно, сказать об остатках стен, которые впоследствии стали выдавать за остаток иудейского храма – ныне называемую ''стеною плача'', которой поклоняются иудеи (26, стр. 22)».
«Особенно прославился второй халиф, храбрый Омар. В 638 г. он отнял у византийцев Палестину. Овладев Иерусалимом, он заложил там мечеть, на месте бывшего храма иудейского (24, часть 2, стр. 109)». Так что ближайшая цель Иудейства очевидна – это восстановление своего храма на месте сегодняшней мусульманской мечети.
Герметизм.
«Герметизм – религиозно-философское учение эпохи эллинизма и поздней античности. Представлено большим числом сочинений (…), в которых посвящённому от бога Гермеса Трисмегиста (Гермеса Триждывеличайшего) открываются все тайны мира. […].
Связное изложение учения Гермитизма дано главным образом в сочинениях пессимистически-гностической группы (особенно в 1-ом трактате «Поймандр»). […].
Суть его в следующем: изначально существует божественный свет, или верховный ум. Затем появляется мрак (или материя), «страшный и угрюмый, скрученный спиралью, и подобной змее».
Благодаря первой эманации верховного ума-логоса происходит разделение этого естества на 4 первоэлемента (вода, воздух, земля, огонь).
Вторая эманация высшего божества – ум-деимург творит из огня и воздуха семь небесных сфер. Затем совокупными усилиями его и логоса созидается весь космос.
Третья эманация Верховного Ума – первочеловек («антропос»), соединением которого с природой объясняет происхождение человека.
Человек двойственен по своему естеству: бессмертен, благодаря душе и уму, наследованным от антропоса, и смертен, благодаря телу, полученному от дольней (низменной) природы.
Спасение для человека заключается в познании («гносисе») своей божественной сущности и уподоблении богу.
После смерти человеческая душа возносится к своему первоистоку и, проходя через семь небесных сфер, очищается, оставляя в каждой из них чужеродные наросты (влечения, кичливость, наглость, сребролюбие и так далее) (3, стр. 112)».