Рассечение Стоуна (части 1, 2)

Это самый большой грех – не раскрыть то, чем одарил тебя Господь.

– Мэрион, помни одиннадцатую заповедь. Не берись за операцию в день смерти пациента.

Библию следует выдавать только священникам. (...) А то каждый мнит себя проповедником.

«Остерегайся молодого врача и старого парикмахера», – гласит поговорка

— А почему я должен обязательно бороться с трудностями?

— Потому что, Мэрион, ты — инструмент Господа. Не оставляй инструмент в футляре! Играй! Да откроются тебе все тонкости игры! Не бренчи "Три слепые мышки", если способен исполнить "Глорию". [...] Это самый большой грех — не раскрыть то, чем одарил тебя Господь.

Ты – инструмент Господа. Не оставляй инструмент в футляре! Играй! Да откроются тебе все тонкости игры! Не бренчи «Три слепые мышки», если способен исполнить «Глорию».

Ключ к счастью - признать, что туфли твои, осознать, кто ты есть, как ты выглядишь, кто твои близкие, какие у тебя таланты и каких нет. Если ты только и будешь твердить, что туфли не твои, ты до смерти не обретешь себя и умрешь в горьком сознании, что подавал какие-то надежды, но не оправдал их. Не только наши поступки, но и то, чего мы не сделали, становится нашей судьбой.

Став постарше, я определил для себя такую цель: стать врачом. Главным образом не для того, чтобы спасти мир, а чтобы излечиться самому. Немногие доктора, особенно из числа молодых, способны признаться в этом, но ведь вступая в профессию, мы все, пожалуй, подсознательно верим, что служение другим уврачует наши собственные раны.

Ошибки богача покрываются деньгами, ошибки хирурга покрываются землей.

Влюбиться в умирающего – на свете нет ничего проще.